Детство и дедство

                И, наверное, уже не будет…

  И из школы заяц вышел на удивление бодрым и весёлым. Мои подозрения по поводу вновь вспыхнувшей в его сердце любви начали нащупывать под собой почву. Пока ещё не очень твёрдую, но и дом не в двух шагах – за минуту с дорогой не управишься. Времени для затвердевания у почвы было предостаточно.
   Тем более, что на обратном пути вселенская печаль о бездомных беззащитных букашках была задвинута в долгий ящик и там надёжно спрятана под сукно на целых полчаса или что-то в этом роде. Если что, ничего не могло отвлечь. Внук сам предложил идти короткой дорогой – во дворах пятиэтажек, тянущихся вдоль улицы им.Куйбышева. Подвоха в этом дед не увидал, так что сам виноват. Шёл и подбирал удобный момент для главного вопроса, интересовавшего ещё с утра. Тот как-то пока не подбирался.
   Через сквер мы прошли необычно, то терпимо: я – передом наперёд, ребёнок – задом наперёд. Почему? А прикололся.
  - Не можешь идти передом, иди уже боком, что ли. Хоть что-то видеть будешь.
  - Я что – краб?
  - А, ты рак, как я мог забыть…
   Перешли площадь у стадиона и тут-то он настоял дворы не обходить, а идти напрямик. Это я о подвохе. Через сотню метров мы вышли на детскую игровую площадку. Для начала заяц на целых пять секунд повис на турнике. Потом пальцы разжались под богатырским весом и он перебежал на качели.
   Было очень трогательно наблюдать, как ребёнок качается туда-сюда и не думает слезать. Если бы не рюкзак юноши в одной руке, куртка юноши в другой и отсутствие лавочек с чистыми сидениями в поле зрения – так и наблюдал бы. Может быть, даже полчаса.
  - Ну всё, тебе хорошо, а мне и присесть негде, я иду домой.
  - Иди.
  - Сам найдёшь дорогу?
  - Найду, я здесь всё прекрасно знаю.
  - Рассказывай.
  - Сначала прямо, потом налево…
  - Садись, два. Направо.
  - Я сижу.
  - Тогда вставай. И пошли.
  - Пошли.
   Недалеко ушли. Через десяток шагов полез по металлическим «шведским стенкам». Обезьянничать не очень получалось, но упражнение «залез-посидел-слез» повторилось раз двадцать. Без излишней, никому не нужной грациозности. Дедушка изнывал от скуки и это было видно без зеркала.
  - Я бы ушёл один, но дома меня не поймут.
  - Я знаю.
   Каково, а? Нахалёнок малой.
   Наконец и ему надоело, потому что дедушка начал что-то несмело, но навязчиво бузить о необходимости качания пресса. Парень сполз, и мы продолжили путь. Справа он увидал металлический гараж с надписью: «Даша». Лично я больше ничего не разглядел. Но он прочитал:
  - Ю лав Даша.
  - Переведи.
  - Я люблю Дашу.
  - Нет. Ты любишь Дашу. А я люблю Дашу было бы ай лав Даша. Он любит Дашу – хи лавз Даша. А ты кого-нибудь сейчас любишь?
  - Нет… Нет у меня никого… И, наверное, уже не будет…
  - Вот это номер! С какой радости?
  - Ты же знаешь, современные девочки ведутся на деньги…
   (Интересно, в каком возрасте я впервые употребил слово ведутся в похожем контексте?)
  - Чего-чего?! Кто тебе такое сказал?
  - Никто. Сам знаю.
  - Откуда, ёлки зелёные?
  - Ой, деда, ежедневно с этим сталкиваешься…
  - Кто –я? Ни разу не столкнулся!
  - Не ты. Выражение такое. А вон и ёлки твои.
  - Какие ёлки?
  - Зелёные, сам только что сказал.
  - А, да.
   Это мы уже почти пришли – в полусотне метров от дома затормозили. Постояли под ёлками. Попострушивали с них нечто мелкое. Он сказал - семена. Я-то не разглядел. Обнаружили обильную камедь в районе попадания минного осколка в ствол одной из елей ещё в феврале 2015 года. Дерево занималось самолечением, но ему-то больничного всё равно никто не даст, так что допустимо.
   Камедь мелкого заинтересовала как никогда. Налепили её на палочку, обе маленькие руки и на мою левую в придачу. До деда начало доходить, отчего сегодня ребёнок так «спешит» домой.
  - А ты что получил?
  - Ничего. Только замечание в дневник за то, что тетрадь дома забыл. В смысле не забыл…
   За каких-то неполных пять минут он успел забыть тетрадку дома, получить за это письменное замечание в дневник и найти её в портфеле. И теперь ждать из-за такого пустяка очередные нарекания бабушки, у которой только учёба на уме и которая в жизни своей ничего не забывала, конечно, конечно.
  - Бабушка будет ворчать. – Спрогнозировал я краткосрочные перспективы.
  - Это да…
   Но до её нареканий нам с ним пришлось ещё изрядно потрудиться, пытаясь липкими руками извлечь из кармана моей куртки ключи от дома и не замазать одежду. Наконец удалось и я сдал объект наблюдения и воспитания с рук на руки строгой любящей бабушке. Когда я через несколько минут пошёл в ванную с целью вымыть наконец руки, она уже разогревала ему еду и бурчала, бурчала, бурчала… А ребёнок стоял в дверях кухни и внимательно слушал, слушал, слушал… Явно вспоминая мой прогноз и боясь улыбнуться ртом – только глазами и только мне. Ибо сами знаете…