Гюнтер Папке и золото Хонеды

     Люблю бывать у себя на яхте темными октябрьскими вечерами. Парусный сезон близится к концу, людей в марине практически нет. И если сесть в кокпите и спрятаться в тени спрей-худа, то можно услышать, как посвистывающий в вантах ветер, плещущие в борт волны и шумящий невдалеке камыш рассказывают друг другу свои нескончаемые истории. Вот одна из них, подслушанная буквально на днях.   

     Гюнтер Папке и золото Хонеды

     Эта история случилась давным-давно на просторах залива Фришес-Хафф,
воды которого испокон веков пенят белыми барашками свежие балтийские ветры.
В те времена в заливе водилось много разной рыбы, и, конечно же, жители прибрежных деревень вовсю промышляли рыбалкой, чтобы продавать потом свой улов в столичном Кенигсберге.

     Вот и Гюнтер Папке из деревни Хайдекруг тоже был рыбаком. Нелегок был его труд – надо и баркас вовремя просмолить, и паруса заштопать, и порванные сети починить. А затем в любую погоду, будь то шторм или штиль, идти в залив рыбу ловить. Однако переменчиво рыбацкое счастье, один день может быть щедр на добычу, а потом всю  неделю будут сети приносить лишь ракушки да тину морскую.

     Но в то солнечное сентябрьское  утро, продуваемое легким осенним ветерком, удача явно была на стороне Гюнтера. Раз за разом забрасывал рыбак свой невод, и все время приходил тот с уловом. Уже полна была свежей рыбой его лодка, но Гюнтеру Папке этого казалось мало. Вот опять он  стал тянуть снасти, но уж больно тяжелы они были. Тогда уперся Гюнтер покрепче ногами в борт, поднапрягся и рывком вытащил сеть, только вместо рыбы обнаружил в ней запутавшуюся русалку.  Гюнтеру и раньше доводилось издали видеть русалок, плывущих среди волн или плещущихся в камышовых зарослях. Но чтобы самому поймать - такое случилось с ним впервые.

     Присел Гюнтер Папке на кормовую баночку, раскурил глиняную трубку, и, покачиваясь в такт морской волне, стал размышлять, какую можно получить выгоду с этого улова. 
В пищу не пойдет – ни рыба, ни мясо, в хозяйстве тоже никак не сгодится, а выбросить обратно в воду жалко.
 «Может, порубить на куски, сварить, да отдать на корм собакам?» - подумал Гюнтер.

- Не убивай меня, рыбак, - вдруг человеческим голосом заговорила русалка. – Я заплачу за свою жизнь чистым золотом!
- Откуда у тебя золото, нежить?- искра интереса сверкнула в глазах Гюнтера. – Подсунешь, небось, какое-нибудь тухлое золото троллей, которое на следующий день превратится в охапку прошлогодних листьев или в кучку мышиного помета.

- Нет, что ты, Гюнтер, золото настоящее.  Ты же знаешь, много лет тому назад жили по берегам нашего залива  вольные прусские племена вармов, натангов и сембов, которые ловили рыбу, промышляли дикого зверя, как умели, вели хозяйство, да под священными дубами поклонялись своим языческим богам.
Но однажды пришли в эти плодородные земли закованные в железо рыцари в белых плащах с черными крестами и установили новый порядок. Тех, кто не принял их веру, убили, а остальных сделали своими слугами да рабами.

- Одной из первых захватили рыцари старинную прусскую крепость Хонеда, стоявшую вон там, на берегу Бальги, - и русалка запутанной в сети рукой попыталась показать в сторону темнеющего вдали мыса, острым мечом вспарывающего водную гладь залива.

- Два корабля, неожиданно вынырнувшие из тумана, высадили воинов на лодках. Бой был жестокий, но недолгий, и вскоре рыцари уже праздновали победу и радовались богатой добыче. Чтобы забрать сокровища Хонеды, на берег были отправлены все судовые шлюпки. Победители начали носить из крепости к воде мешки и ящики с добром, но в это время уцелевшие пруссы вернулись с мощным подкреплением и внезапно напали на захватчиков. Малые числом и застигнутые врасплох, те не смогли оказать сопротивления, и были перебиты. А рыцари, которые оставались на кораблях, лишь смотрели и плакали, но не в силах были помочь своим братьям, потому что все лодки были на берегу.
Возвратившись домой, спасшиеся рыцари рассказали о прусской крепости, полной сокровищ, и через год опять пришли сюда уже на многих кораблях с огромным войском. 

– Но еще за день до прихода крестоносцев, - продолжила русалка, - когда защитники крепости с высоких утесов увидели на горизонте паруса захватчиков, шестеро жрецов-вайделотов вынесли из крепости золото и ценности и спрятали их в глубокой пещере, вход в которую завалили огромными валунами и запечатали волшебным заклятием. 
Два долгих года длилась осада Хонеды, много людей за это время погибло в боях. Были убиты и все вайделоты, но перед смертью их верховный жрец криво-кривайтис успел показать местным русалкам тайный схрон и поведал заклятие. Прошли века, но русалки нашего рода из поколения в поколение передают наказ вайделотов. Когда пруссы опять станут хозяевами своей земли, мы обязательно вернем им спрятанные сокровища. 
Я покажу тебе эту волшебную пещеру, и в обмен на мою жизнь тебе разрешено будет взять столько золота, сколько унесешь в руках, но не больше. Иначе ты станешь вором, и проклятие вайделотов падет на тебя. Согласен?
 
     Рыбак задумался. Он и раньше слышал от жителей деревеньки Волитта, стоявшей на  Бальге,  об идущем откуда-то из-под земли таинственном сиянии,  в безлунные ночи переливающимся волшебными бликами на прибрежных камнях и камышах.

- Ну что же, русалка, - решил Гюнтер Папке. – Поехали за твоим золотом. Но смотри, если обманешь или попытаешься жульничать, точно на суп пущу!

     Развернул Гюнтер парус, и его лодка, разрезая форштевнем изумрудные волны Фришес-Хафф,  быстро понеслась   в сторону Бальги, обогнула мыс Кальхольц, и вскоре, повинуясь указаниям русалки, уже заходила в маленькую незаметную бухточку у подножья высокого холма Линденберг.

     Несколько ручьев с прозрачной и чистой водой, протекавших по дну глубоких оврагов, называемых здесь грундами, впадали в воды бухточки.  Русалка указала на один из ручьев, и Гюнтер, сам идя по берегу, поволок связанную пленницу по воде вверх по течению.  А затем, когда ручей обмелел и тащить по нему стало тяжело, взвалил русалку на плечо и продолжил пробираться дальше, с помощью большого рыбацкого ножа и ругательств прокладывая себе дорогу сквозь переплетение ветвей густого кустарника.  Наконец, они вышли на небольшую полянку, окруженную лесом, и остановились. 

- Здесь, - сказала русалка и кивком головы показала на гору из громадных полевых камней у склона оврага. И пока Гюнтер утирал пот со лба и успокаивал дыхание, быстро произнесла несколько слов на непонятном гортанном языке.

     Страшный гул пошел из-под земли, задрожали, застонали могучие деревья вокруг, в стороны раздвинулись каменные глыбы и открылся между ними проход в пещеру. Подошел Гюнтер ко входу и ахнул. Пещера была не меньше пяти саженей шириной, трех высотой, а дальний ее конец не разглядеть было в полумраке. Оттуда, из таинственной глубины, лучами тысячи солнц сверкали золотые монеты в открытых сундуках.  Магическим лунным светом мерцало серебро в громоздившихся друг на друга ящиках,  а рядом виднелись мешки с крупными кусками янтаря. Дорогая посуда, украшенные драгоценными камнями блюда и кубки, рога туров и зубров, покрытые затейливой резьбой, были просто свалены в кучи.  Казалось, что даже сам воздух был соткан из мельчайших пылинок, искрившихся то тут, то там разноцветными колдовскими всполохами.

     Как зачарованный стоял Гюнтер Папке у входа, и переливы дневного света, отраженного от сокровищ, играли на его лице.  Затем взмахнул Гюнтер рукой, как бы отгоняя наваждение, и  шагнул вперед в сумрак пещеры. Он погрузил свои руки по самые локти в россыпь монет, зачерпнул целую пригоршню и пошел к выходу, но внезапно остановился.  Постоял немного, поразмыслил, высыпал монеты в карманы и вернулся к сокровищам. Там быстро наполнил все карманы куртки и штанов, а потом, снова подумав, набрал монет еще и в шапку. Но и этого ему показалось мало. Снял тогда Гюнтер Папке  куртку, насыпал на нее целую кучу золота, и завязал в узел.

     Потащил рыбак свой волшебный улов к лодке, но когда проходил мимо русалки, услышал ее плач.

- Что же ты делаешь, Гюнтер Папке! Ты нарушил наш договор и отныне будешь проклят!
Бойся теперь гнева прусских богов. Патримо и Патолло нашлют несчастья на твой дом, а Перкуно поразит тебя огненными стрелами

     Но Гюнтер в ответ только ухмыльнулся недобро и ускорил шаг. Вскоре он пришел к своему баркасу и стал прикидывать, куда лучше сложить бесценную добычу. И тут новая идея пришла ему в голову. Гюнтер выкинул на берег всю наловленную рыбу, высыпал из куртки и шапки золото прямо внутрь лодки и быстро направился обратно к пещере.

     Там он опять нагрузил сокровищами узел из куртки и, не обращая внимания на плач и уговоры русалки, отнес его к лодке А потом еще и еще раз, пока баркас не наполнился золотом и не осел в воду по самый планширь.

     Закончив носить сокровища, Гюнтер Папке оглянулся на русалку.
- Я сейчас отправлюсь к себе домой в Хайдекруг, выгружу золото и скоро вернусь за следующим грузом. А ты, подруга, посиди-ка пока здесь. Может, еще и понадобишься.
С этими словами Гюнтер обмотал русалку крепким толстым канатом и покрепче привязал к дереву. 

     Затем рыбак забрался в лодку, оттолкнулся веслом, и тяжелогруженый баркас, переваливаясь с волны на волну, с попутным ветром направился прочь от берега.

     Внезапно легкий порыв вечернего бриза  чуть сильнее обычного накренил суденышко, но и этого оказалось достаточно, чтобы оно  черпнуло низким бортом воду, и, влекомое своим грузом, камнем пошло ко дну.

     Гюнтер Папке тоже было погрузился в пучину вместе с лодкой, но не растерялся, сбросил тяжелые рыбацкие сапоги, штаны с курткой,  и в одном исподнем вынырнул на поверхность. Огляделся по сторонам, и размашистыми саженками поплыл против волны обратно в сторону Бальги. 

     Только поздно вечером уставший, замерзший и наглотавшийся воды рыбак выбрался на берег. Солнце уже низко висело над морем, и Гюнтер Папке, собрав остатки сил, побежал к бухточке, чтобы до темноты вернуться в пещеру с сокровищами. Ему показалось, что он нашел нужный ручей, но поднявшись по течению, понял, что ошибся. Тогда Гюнтер  вернулся к заливу и обнаружил на берегу свою растерзанную сеть и обрывки каната. Видать, русалка смогла острыми зубами перегрызть снасти, освободиться и уйти в воду.

     Тогда Гюнтер пошел по ручью, рядом с которым нашел невод, но это тоже оказался не тот ручей. Гюнтер не сдавался, снова и снова продолжал поиски, пока лес, ручьи,  камыши, да и сам рыбак не растворились во мраке наступившей ночи.

     Больше в родном Хайдекруге Гюнтера Папке никто не видел. 

     Не сосчитать, сколько лет прошло с той поры по сегодняшний день. Бальга сильно изменилась. Люди перегородили ручьи дамбами, грунды местами  засыпали и проложили дороги. Маленькая бухточка у подножья холма Линденберг заросла камышом, заболотилась, а потом и совсем исчезла, так что найти то место теперь можно только по старинным картам. 

     Но местные жители рассказывают, что и нынче среди болот и в зарослях кустарника на Бальге иногда можно увидеть необычного человека. Он нестрижен, небрит, одет в рваное тряпье и только глаза на его осунувшемся и грязном лице горят безумным золотым огнем. При встрече этот странный тип  быстро уходит прочь, ни с кем не разговаривает, и, похоже, все время что-то ищет. Люди говорят, что это не кто иной, как рыбак Гюнтер Папке, который сквозь столетия все еще надеется найти  вход в волшебную пещеру. 

     Но, скорее всего, это лишь  досужие выдумки и легенды, навеянные  шумящими в кронах высоких сосен свежими балтийскими ветрами, да плеском волн залива Фришес-Хафф, на дне которого между мысом Бальга и деревней Хайдекруг, занесенный илом лежит рыбацкий баркас, полный золотом из крепости Хонеда.