Последний листок осени

                Последний  листок осени.

Еще одна неделя октября.  А тепло  нисходит на наши края почти летними лучами, очаровывает незамутненной небесной синью. И  хочется тихо помолиться за Россию, за эту её вещую синь, за те дальние дали, все еще в золотом окладе застрявшего здесь невзначай бабьего лета. Оно, бабье лето, одаривает благодатью, тащит из своей потаенной казны тепло и золото, щедро рассыпая их вокруг.
До оставшегося срока теплого просвета этой прощальной золотой роскоши   остается всего неделя.  А там – ноябрь с обязательным кутежом дождей вперемежку со снегом, с ветрами, от которых рождается ломота в теле, похожая, наверное, на похмельную дрожь.
Как убудет небесный свет, потускнеет и золото редких листьев  берез и кленов. Покореженные ветром, купола кленов, почернеют, омоются густыми утренними туманами, серыми и тяжелыми от влаги. Даже без дождя стылое переплетенье веток дерев на городской аллее будет ронять на асфальт грузные капли. Их увесистое шлепанье нарушит утреннюю тишь, создавая вокруг нестерпимую, приземистую тоску.  Впереди неизбежный  разгул промозглой осени, невыносимое обнищание природы. И как важно сохранить в человеческой душе хоть какие-то остатки благодати,  не поддаться духовному безволию, физической немощи.
На облетевших кронах задержится до лютых холодов один золотой  листок. Ночами в свете тусклых огней будет сыпать снежная сечка. И сквозь неё в темных сплетениях веток старинным светом керосиновой лампы станет гореть единственный листок. Глядя на него, заблудшие душой оценят его отчаянное желание гореть и, горя, светить благодатным огнем  веры,  надежды и любви.