Дифференциал и корова

Дифференциал и корова
Весь процесс образования в нашей стране сопровождают экзамены. За мою долгую жизнь  экзаменов было очень и очень много. В школе они начались в четвёртом классе (1947 год) и продолжались до окончания школы (1954 год). Затем институт.
10 лет я работал преподавателем в институте, но тут я уже не сдавал, а принимал экзамены. В моей памяти остались некоторые экзамены во время учёбы в институте. Раньше высшие учебные заведения назывались институтами, теперь получили громкие названия: академии, университеты.

Особенно драматичным был экзамен по высшей математике в конце первого семестра первого курса. Поступив в институт, я рьяно занимался учёбой, выполнял все задания, не пропускал лекции. Сдал  на отлично четыре экзамена. Пятым, последним был экзамен по высшей математике. Математика у меня неплохо усваивалась в школе. Хорошие знания по высшей математики показал я на практических занятиях в первом семестре.

На экзамены, начиная со школы, я шёл, ели не первый, то в числе первых. Мне казалось, что для меня в таком случае остаётся меньше времени для волнений. Конечно, экзамены – это потрясающие волнения как психологические, так и физические. Гущин Борис, например, от волнения убегал в туалет. Впоследствии он помимо института окончил внешнеторговую академию, работал во внешнеторговой организации «Разноэкспорт», выезжал в длительные командировки в Индию и Австрию. Я тоже волею судьбы, а, вернее, благодаря помощи моих студенческих друзей, был в длительных заграничных командировках от того же «Разноэкспорта»
В течение двух лет вместе с женой был в Югославии и  в течение трёх лет – в Польше.

Борис Гущин тоже в числе первых шёл на экзамены. В числе первой тройки был ещё Федюшин Николай. Умный, трудолюбивый, надёжный друг. Он очень рано умер в возрасте 41 год.  Николай получил  правительственное задание запустить в Москве фабрику по производству спортивной обуви по лицензии марки «Адидас». В стране тогда был огромный дефицит спортивной обуви. Не выдержало сердце Николая, и он умер в дороге с работы до дома. Вот такая была троица первопроходцев по экзаменам в нашей группе.
 
Продолжу свой рассказ об экзамене по высшей математике. Первый я вошёл в аудиторию, и первый подсел к экзаменатору. Это был профессор, который читал нам лекции. Вторым принимающим экзамены был преподаватель, который вёл практические занятия в нашей группе. Задачи из экзаменационного билета я решил правильно. Профессор перешёл к вопросам по теории. До сих пор помню, что мне был задан вопрос о физическом смысле дифференциала. Я, что называется «поплыл», начал говорить что-то невнятное, начался разговор с профессором (он был в солидном возрасте) как двух непонимающих друг друга людей. Закончился разговор тем, что я был выпровожен из аудитории с оценкой «неуд». В группе моих сокурсников, стоящих около аудитории,  наступил шок. Ведь я был в числе тех студентов группы, которые хорошо  разбирались в высшей математике. В смятении оказался и сам профессор, когда увидел в моей зачётной книжке четыре оценки «отл» и спросил у преподавателя о моих знаниях по высшей математике. Профессор попросил студентов разыскать меня и привести к нему. А я в расстроенных чувствах буквально сбежал из института. Шёл по Устьинскому мосту с нехорошими мыслями. Наш институт по прежней аббревиатуре МТИЛП  находился на берегу реки Москва около Устьинского моста и в шаговой доступности от Кремля. С этого моста Кремль было видно, и  был слышен звон курантов. Общежитие располагалось с другой стороны реки Москва недалеко от  высотки на Котельнической набережной.
 
Нехорошие мысли кружились в моей голове из-за того, что в связи с неудом я лишался стипендии. Хотя стипендия была скудной, тем не менее, она позволяла как-то выжить. Пересдача экзаменов проводилась после экзаменационной сессии. Пересдавал я этот экзамен преподавателю, который вёл практические занятия по высшей математике в нашей группе. Мои ответы на вопросы в экзаменационном билете не получили замечаний. Преподаватель сказал, что за переэкзаменовку можно поставить отличную оценку, но это было бы некорректно после неуда, поставленного профессором, и поставил мне «хор».
А чтобы мне выжить пришлось матери продать корову. Ей одной было трудно содержать корову, особенно заготавливать сено. Покупать же его как говорит пословица, - овчинка выделки не стоит.
 
Понемногу денег стали присылать мои старшие братья. Хотя они оба были морскими офицерами, но оклады в те годы были небольшие, и братья имели свои семьи. Так вот и выжил я второй семестр без стипендии.

В институте был ещё один неприятный случай при сдаче экзаменов по электротехнике. Обычно для подготовки к экзаменам мне хватало один раз прочитать учебник и лекции. При подготовке к экзамену по электротехнике я тоже сделал так, но почему-то не сложилась ясность по работе трансформаторов, а я легкомысленно отнёсся к этому: авось  пронесёт и не попадёт билет по работе трансформаторов. Не пронесло. Попался билет с таким вопросом. Есть анекдот на тему по работе трансформаторов.
 Преподаватель спрашивает студентку: "Как работает трансформатор?" Она в ответ загудела: у –у-у-у. Я не загудел, можно было только завыть. По-честному рассказал преподавателю о ситуации при подготовке к экзамену. Преподаватель не поставил в зачётную книжку никакой оценки, назначил время переэкзаменовки. Тогда уже я рассказал и показал на бумаге как работает трансформатор. В аналогичной ситуации оказался и Бойцов Виктор. Несколько лет мы жили в одной комнате общежития и даже потом работали в одной организации «Роскожобувьпром». Он – в Москве, а я – в Новосибирске. На переэкзаменовке тогда мы оба получили  заслуженно «хор» и стипендию в последующем семестре.

Больше подобных провалов на экзаменах в институте у меня не было. Запомнились ещё несколько экзаменов, которые прошли у меня очень легко, как по маслу. Очень легко прошёл у меня экзамен по начертательной геометрии. Мои однокурсники что-то читали, чертили, а я даже не заглянул ни в лекции, ни в учебник. Все чертежи и эпюры как-то ладно сложились в моей голове. Экзамен я сдал на «отл». Вероятно, у меня было хорошее объёмное видение.
Очень оригинально принимал экзамены преподаватель по сопротивлению материалов. Он приглашал в аудиторию  сразу половину группы и ходил около столов, проверяя, как кто решал задачи и отвечал на вопросы экзаменационного билета. Некоторым ставил оценки, не задавая никаких вопросов. Он видел, что студент что-то исправлял, зачёркивал, то есть работал . Если же ответы были написаны без исправлений, то у преподавателя  возникали сомнения. Он приглашал студента к своему столу. Были случаи, что студент получал неудовлетворительную оценку, хотя ответы на вопросы экзаменационного билета были правильные. Оценки у этого преподавателя были справедливыми, за это студенты уважали его.

Страх охватывал нас, студентов технологического факультета, перед сдачей экзамена по органической химии. Там такая терминология, что название одного какого-либо вещества может состоять из десятка простых слов. Такие названия можно найти  разве что в инструкциях, прилагаемых к лекарствам.  Привожу одно слово из органической химии, переданной мне внучкой-студенткой: метилхлорбутантреталкилхлорид. Разумеется, специалист, занимающийся органической химией, может и понять, и даже изобразить такое вещество. Для студентов органическая химия – это почти китайский язык.
 
Есть походящий анекдот. Спросили полиглота, за какое время он выучит китайский язык. После колебания полиглот ответил:  «Пол-года». С этим же вопросом обратились к студенту. Студент без колебаний в ответ: «А когда будет экзамен?»
Оказалось, что сдавать экзамен по органической  химии – одно удовольствие. На вопросы в экзаменационном  билете отвечал в основном сам преподаватель, студенту оставалось только вовремя поддакнуть, согласиться, принять участие в обсуждении, и оценки «хор» или «отл» обеспечены. Кажется, у этого преподавателя не было оценок «удовл».

Рассказывая об экзаменах, нельзя умолчать о шпаргалках. Многие студенты заготавливали и прятали их, проявляя большую смекалку. Особенно, как можно сказать, высококачественные шпаргалки были у Вылежнина Игоря. Он писал их очень мелкими но вполне разборчивыми буквами, прятал на резинке в рукаве рубашки. Использовал шпаргалки Игорь только в крайнем случае. Чаще раздавал другим. Он говорил, что при изготовлении шпаргалок хорошо усваивал необходимый материал, отпадала необходимость в использовании шпаргалок.  По успеваемости Игорь был в числе лидеров в группе.