Ответ Месяца Месяцовича

    Теперь разберём ответ Месяца Месяцовича. Приведём его здесь полностью,  повторив странное четверостишие об особой ценности Ивановой вести.

«Ах, Иванушка Петрович! —
Молвил Месяц Месяцович. —
Ты принес такую весть,
Что не знаю, чем и счесть!
А уж мы как горевали,
Что царевну потеряли!..
Оттого-то, видишь, я
По три ночи, по три дня
В темном облаке ходила,
Все грустила да грустила,
Трое суток не спала.
Крошки хлеба не брала,
Оттого-то сын мой красный
Завернулся в мрак ненастный,
Луч свой жаркий погасил,
Миру божью не светил:
Все грустил, вишь, по сестрице,
Той ли красной Царь-девице.

     Только здесь, неожиданно, Месяц вспоминает, что он – мать, - и начинает говорить о себе в женском роде. И больше это не повторяется. Далее он (она) снова употребляет по отношению к себе мужской род. Отчего же именно здесь, на этих словах,  Месяц становится женщиной, - то есть, - действительно матерью Царь-Девицы Елизаветы – Екатериной Алексеевной?

   Для этого нам надо понять, что это за событие, от которого Пётр (или/и) его жена Екатерина могли так страдать, что три дня не принимали пищи, и даже воды, - не спали, не ели, - не жили?..

   Из действительных событий их биографии это может быть только одно: смерть царевича - Наследника Петра Петровича.

   Вот как описывает это прискорбное событие Я. Штелин:

   «… Нежный родитель сего желанного царевича, лишившись его, в такую вдался печаль, что не только проливал токи слез, но и впал в род унылости, которая, может быть, причинила бы худыя следствия, ежели б их не предупредило нежное попечение его супруги и благоразумие, соединенное с отважностью одного патриотического сенатора, князя Долгорукова.
Царь, печалясь о сем приключении, заперся в своем кабинете и трое суток никого к себе не впускал, даже и любезную свою супругу. Он лежал на своей постели, не употребляя ни пищи, ни пития, так же ничего из важнейших дел тогда ему не было предлагаемо. Течение государственных дел вдруг остановилось, запросы его министров и генералов оставались без ответа и решения, неукоснительные военные дела без решительности; ни Сенат, ни Адмиралитет, ниже Военная коллегия не знали, что предпринимать, а при дворе обитала смутная тишина, сопровождаемая страхом и ужасом. Но никому столько не было чувствительно, как нежной царице Екатерине, которая, кроме бремени крайнейшей печали о лишении столь усильно желанного князя, долженствовала так же сносить тягостную скорбь о дражайшем своем супруге и почти опасаться невозвратимой потери оного; ибо царь и ей самой не ответствовал из своего затворенного кабинета, как бы она ни стучалась и его ни звала. И так нежная сия супруга почти вся истощилась от слез и прискорбия и едва с печали всей бодрости не лишилась…».*

   То, как переживал смерть Наследника царь Пётр, возможно, более пристало бы переживать матери, - поэтому в сказке три дня печалится, не спит, не ест, не пьёт, - сама Екатерина. Но здесь, вероятно, дело ещё в другом.

   Кто этот загадочный Солнышко, который в сказке вообще не появляется? Мы думаем, что это – действующий царь. Поскольку в сказке действующего царя как такового нет (старый царь-самодур – явно не Солнышко!), то в Солнцевом селенье действует Месяц (царь умерший). В этом же и явное несоответствие: Кит просит замолвить о нём слово у Солнышка, а спрашивают о нём  – у Месяца, который обитает в Солнцевом селенье. Солнышком был князь Владимир. Здесь даже даётся его эпитет – «красно» - «сын мой красный».  Владимир был первым русским правителем, принявшим Христианство. Первым Красным Солнышком. По логике, каждый русский правитель должен бы становиться таким Солнцем, - уподобляясь главному Царю-Солнцу – Иисусу Христу. (Возможно, с этим связаны слова Ивана, что он прибыл "из страны ведь Христианской!").

   Пётр Первый, когда был правящим государем, так же был Солнцем (его и уподобляли Владимиру). Именно об этом «брате» - Солнышке говорит здесь Месяц-Екатерина. Поскольку при потере Наследника Пётр был действующим царём.

   Но, получается, слово «брат» перешло сюда от действительно родного братца Царь-Девицы-Елизаветы – царевича Петра Петровича, о котором на самом деле и печалились царственные родители. Не только как о сыне, ребёнке своём, но и как о Наследнике.

  И вот в этом-то всё и дело. Титул Наследника здесь, в сказке, перешёл на дочь – Елизавету, - поскольку именно она осталась тем ребёнком, которому можно было бы передать наследство после смерти Петра («отдать всё…»). Поэтому о ней печалятся, как на самом деле печалились о братике её.

  Вот поэтому, - потому что не пропала, оказывается, Наследница (но действительным Наследником будет только её муж – новое Солнышко), - Месяц так и радуется:

Ты принес такую весть,
Что не знаю, чем и счесть!

Или – «Всё бери, что только есть!».

  Это уже Ивану предлагается – как будущему царю-Солнцу…





Продолжение:http://www.proza.ru/2019/10/27/1384



*Подлинные анекдоты о Петре Великом, собранные Яковом Штелиным.
Другой биограф Петра I, И.И. Голиков, утверждает, что Пётр вовсе не так сильно переживал смерть Наследника и уже чуть не в тот же день занимался обычными своими делами. Но Пушкин явно полагается на запись Штелина, когда пишет:"Скончался царевич и наследник Петр Петрович: смерть сия сломила наконец железную душу Петра".