Воспоминания об СССР. Детство в коммунальной кварт

В шестидесятые годы прошлого века, в возрасте с четырёх до четырнадцати лет, довелось мне жить в типичной советской коммуналке. Располагалась она в двухэтажном кирпичном доме в городе Костроме. До революции дом принадлежал богатому купцу и имел три входа. Парадный во времена моего детства вёл в столовую общепита, которую мы не любили за невкусные обеды. Два входа со двора вели на нижний этаж, где раньше жила прислуга, и на верхний – в апартаменты купца-хозяина. Кстати, в нижнем этаже, в маленькой комнатушке, жила престарелая дочь этого купца - Вера Францевна. Говорили, что после революции, когда дом реквизировали, она сошла с ума и её оставили здесь жить из милости. Она держала с десяток кошек, вечно ходила по двору грязная, как бомж, что-то напевала себе под нос. Мы, дети, её очень боялись и всегда сторонились.

Многие думают, что коммунальная квартира – это всегда ссоры, склоки, недоразумения и обиды. А вот и нет! У нас было отлично – очень весело и дружелюбно. Широкий и светлый общий коридор вёл в просторную кухню, где стояло три газовые плиты. Каждую плиту делили две семьи, а всего семей проживало шесть. Помимо плит в кухне располагалась печка и чуланчики, где каждая семья держала разный скарб. Вот почему в коридоре не стояло никаких ларей с картошкой, велосипедов и лопат – всё убиралось в чуланы. Коридор у нас существовал исключительно для детских игр и развлечений, и мы проводили там уйму времени.

В беспечном детстве обычно не задумываешься над бытовыми проблемами. А ведь нашим родителям приходилось нелегко. Хорошо, что в кухне был водопровод – кран над большой железной раковиной, так что не приходилось ходить за водой на колонку. Но не было у нас канализации, а значит, и туалета с ванной не наблюдалось. Все «удобства» находились во дворе – в деревянной будочке, метров за сто от дома. Зимой туда не набегаешься, так что использовали ведёрки в своих чуланчиках. Ясно, что в коммуналке у Владимира Высоцкого было в этом плане как-то получше: «И на двенадцать комнаток всего одна уборная»…

Ну а по субботам мы ходили в баню, что располагалась на Сенной площади. Со своими тазиками, так как казёнными пользоваться не хотелось.

Каждая квартира в нашем коридоре состояла из маленькой прихожей и комнаты побольше. В прихожей обычно располагался небольшой обеденный столик и печка. Эту печь в холодное время года регулярно нужно было топить дровами. Хранились они в сараях – во дворе. Носить дрова домой - была обязанность детей.Ещё в прихожей или в чуланчике у каждой семьи висел железный рукомойник, который, при умывании, громко звенел и брякал.

Днём квартиры в нашей коммуналке обычно не запирались, и все соседи знали, кто сидит дома, кто ушёл на работу, а кто в школу. На ночь двери запирались на крючок, а большая дверь общего коридора «сажалась» на цепочку, которую, при желании, легко можно было открыть. Уходя из дому, обычно оставляли ключ под ковриком.

Со стиркой было сложно. Кто-то из соседей стирал в кухне – в корытах. Мама обычно стирала прямо в квартире, поставив железную детскую ванночку на два табурета в прихожей. Воды было вдоволь, но всю её потом приходилось выносить во двор – на помойку. Потаскаешь вёдра, однако, с лестницы второго этажа вниз. Постельное бельё кипятили в баках на газовых плитах. Потом полоскали. Развешивали во дворе, на длинных верёвках.

Соседи у нас были очень доброжелательные, вежливые, старались не причинять друг другу лишних неудобств. Все были в курсе, кто и что готовил на завтрак, обед и ужин. Если кто-то пёк блины, пироги, печенье – обязательно угощал соседских детей. Так что пробовали мы много всего вкусненького. А сосед дядя Валера – пожарник – любил колоть для ребятни орехи, добытые из компота. Накопит их достаточно, потом зовёт детей в кухню, берёт молоток и на широкой лавке начинает их колоть. Мы становились в очередь друг за другом и получали по орешку, затем – по второму, до тех пор, пока заветные запасы не иссякали.

А ещё в нашей большой кухне были антресоли с резными перильцами. Туда вела узкая лестница. Говорили, что раньше у купца был здесь танцевальный зал, и на антресолях восседали музыканты, а внизу порхала танцующая публика. Мы же играли здесь в войнушку. На витые перильца вывешивался красный флаг, мы делились на две команды, и одна команда штурмовала «укрепление», а другая защищалась. Конечно, все хотели быть красными бойцами, и никто не желал быть белыми. Ясно, что каждый воображал себя героем. Побеждали те, кому удавалось вытолкать соперников с антресолей в кухню. Такие игры происходили по вечерам, когда взрослые заканчивали стирку-готовку.

Окно из общей кухни выходило во двор. И родители загоняли нас домой с гулянья, громко крича в форточку: «Лена! Обедать!» или «Оля! В школу пора!».

И никаких телефонов!