Про медицину

У русских всего две болезни–
херня и песец.
Народная мудрость.

   Сам лично, находясь в состоянии «херни», сижу с двумя дочерями в районной поликлинике областного Н-ска на прием участковому терапевту. Поликлиники в нашей стране – это, по обыкновению, цокольные и первые этажи стандартных пятиэтажек, доставшиеся нам еще с Советских времен. На цокольном этаже находится регистратура и гардероб. Если ремонт и был в поликлинике за годы новой России, то выполнен он уже давно и по Советским стандартам – стены покрашены краской охра, а потолок побелен. Местами с потолка отпали огромные куски штукатурки, свидетелем этого события я не был, надеюсь никто из деток не пострадал. Так щербины, цементными кратерами, дополнительно придают безнадеги маленьким пациентам и их родителям. Замазывать их никто не спешит. Длинный коридор, кабинеты терапевтов, дальше лора, детского хирурга, окулиста, невролога, еще дальше детская пыточная – сдача крови, откуда доносится плач, прививочная. Вдоль стен низенькие кушетки, обитые дерматином, вот, в общем то, и все.

   Очередь к врачу десять человек: девять мамаш и я, папаша, у каждого на руках по ребенку, у меня их двое, пухлые рукописные карточки, которые взяты в регистратуре на цокольном этаже и талончики с указанием времени. Талончики – ноу хау и гордость нашего министерства здравоохранения, такой символ цифровизации нашей экономики, по задумке, должны браться по интернету через сайт госуслуг или на сайте поликлиники. Но, пока эти опции нам, провинциалам, недоступны. Дозвониться в поликлинику тоже невозможно и вчера я заехал в поликлинику за талончиками к своему терапевту. Мне достался один, больше не было, но понадеявшись на русский авось, я привез двоих детей.
В коридоре душно – людей много, в нашем городе плохая экология и дети часто болеют. На прием маленького пациента отводится по пятнадцати минут, принимают вроде бы как быстрее, но все равно очередь по талонам неумолимо опаздывает уже на полчаса от фактического времени. Причин тут много, и от терапевта они, в общем, не зависят – сегодня прививочный день, очередь постоянно прерывается мамашами, которыми надо отметить отсутствие противопоказаний в карточках, заходила главврач и приводила кого–то из своих, вне очереди забегала ушлая толстожопая «просто спросить» и зависла в кабинете почти на полчаса… Картина такая – все нервничают.
Появляется новый персонаж – тумбовидная тетка в норковой шубе, восточной наружности, с огромным мясистым носом и соседствующими с ним бородавкой и усами. С ней два шумных, юрких, черноглазых внука. Наши детки либо жмутся к родителям, либо смотрят в экраны смартфонов, видимо сказывается наследственная усталость от всех лихих революций, войн и смут прошлого века, эти же очень подвижны.
– К’хак принимают, по талонам? – с придыханием вопрошает старуха. Шириной своих плеч она легко даст мне форы, хотя я вешу сто килограмм и совсем не маленький.
– По талонам, – отвечают ей из очереди.
Старуха соображает, жует губами, а потом рубит:
– Сичас па времени я пайду!
– У нас талоны раньше, на сорок пять минут!
– На полчаса!
– На четверть часа, – взрывается очередь.
– Я пайду, маё время, – безапелляционно подытоживает новороссиянка.
  Таких сейчас по Расее – десятки миллионов, получив независимость в девяносто первом и успешно изгнав русских оккупантов, они – предприимчивые, сплоченные, сильные, наглые хлынули в нашу страну потоком – осваивать новые территории. Власть их охотно принимает, дает за малую мзду гражданство – они правильно голосуют и помогают держать в узде вечно недовольных местных. Конкретно этого индивида я знаю, ее дети держат фруктово-овощную палатку в поселке, где живет моя сестра. Машина у них тонированная Гранта спорт с нулевым дорожным просветом. Раньше по ночам они очень любили громко включать музыку, но кто-то из местных засадил из рогатки гайкой в стекло, и ночные концерты прекратились.
Скандал неминуем. В кабинет врача цыганским табором врываются обладательницы сразу четырех талонов с детьми, в том числе и норковая шуба, хотя перед дверью висит приклеенный листочек «В верхней одежде не входить». Врач молодая, высокая, полная женщина сообщает, что: «...примет она всех, но начнет с более ранних талонов по порядку», определяют время, старуха, бормоча ругательства, ретируется – писать жалобу главврачу, грамотная. Ура, победа и наше время заходить.
– Здравствуйте. Мы тут у Вас вылечились. Посмотрите?
– Присаживайтесь. Ну, как дела, принцесса? – обращается врач к моей выздоровевшей средней. – Открывай рот.
– Хорошо. Ааа…
– Ну, молодец!
Медсестра, меж тем, споро пишет справку в школу.
– Вы еще младшую нашу посмотрите? Что-то у нее горло тоже красное. Только талона на нее взять не удалось, – обращаюсь я к врачу. Мы знакомы, закончив прием, она бегает по участку района по вызовам и очень часто бывает у нас дома.
– Оплата за прием по талону для меня стоит шесть рублей, приму конечно. Садись, красавица, открывай рот.  Да, горло «рыхлое». Давайте в садик до пятницы не пойдем?
   Предложение радостно принимается младшей и сдержано мной – в пятницу опять в поликлинику. Получаю листочек с перечнем лекарств.
– Спасибо большое, всего доброго, доктор, – покидаем мы кабинет и направляемся заверять справку в регистратуру, навстречу нам попадается усатая шуба в сопровождении главврача. «Хорошая тетка, – думаю я про участкового, –Наверное, уволится скоро».

   Тяжелые думы о судьбе нашего здравоохранения накрывают меня с головой. Африканцам и прочим странам третьего мира списываем десятки миллиардов вечнозеленых долгов. Ежегодный отток капиталов за рубеж поболе сотни миллиардов, а на лечение серьезно больных деток собираем по миру. Как так–то?
Не, так все понятно – на здравоохранение выделяют безумно мало, одни при этом говорят, что надо перераспределить с нужд армии в пользу здравоохранения, другие, что дать надо больше, всем. Депутаты в очередной раз принимают профицитные бюджеты. Мутная финансовая река для нужд здравоохранения делится на обводные каналы закупок у правильных фирм медицинского оборудования (которое может и поставлено, а после установлено-то никогда не будет), затоны нужных фирм, производящих ремонты, дамбы всяческих эффективных оптимизаций, с сокращением фельдшерских и акушерских пунктов, и мелеет, мелеет, мелеет… В конце уже болото, где правильно надо посчитать среднюю заработную плату персонала. И чиновников от медицины, которым «хоть ссы в глаза – все равно божья роса», нисколько не смущает гомерический хохот на общих собраниях больниц и поликлиник при объявлении проверяющими с трибун размеров заработных плат персонала. А то, что увольняются отделениями, то не беда – никого они не держат. Надо будет – мигрантов на ваше место наймут, либо будут диагнозы ставить дистанционно, – прогресс в любом случае не остановить! Я так кумекаю, что мы им просто не нужны. Вроде как, люди –новая нефть, но хорошо бы если при этом они были легкой нефтью. Чтобы продавать можно было по сто баксов за баррель, а добывать как в Аравии – за десять. Поэтому здравоохранение, как и пенсионное обеспечение – ненужные расходы, которые надо оптимизировать.

   Ну, а в отношении конкретного человека – меня, например, это складывается таким образом, что не хожу я в больницы. И таких как я – десятки миллионов. И карточки у меня нету, не человек – мечта нашего министра финансов: взносы платит, а не лечится, еще дай Бог сдохнет при достижении пенсионного возраста. Мое посещение поликлиник прекратилось после покупки арбуза в девяностые в одном южном городке. Прихватило всех, а меня как-то сильно – температура сорок, с горшка не слажу, обезвоживание жуткое. Вызываю скорую помощь, та приехала и отказалась мне делать укол –не местный. Зато на следующий день пришел участковый и взял с меня подписку, что явлюсь в поликлинику. Я тогда еще молодой был олень, не заматеревший, пошел… Поликлиника такая же, коридор, куча народу, люди южные, более полные, потные, сильно пахнет вяленной рыбой. Открывается дверь, оттуда толстая морда медсестры:
– Где этот обосранец из Н-ска?
– Да, где он? – оживляется коридор?
– Здесь я, –обреченно сдаюсь и шествую сквозь строй, под смешки местных, на свою Голгофу.
– Своих обосранцев хватает, еще к нам из Н–ска едут... Иди быстрее, болезный, на мазок, – пытается добить меня представитель местного медперсонала.
Позорная операция заканчивается жжением и в так многострадальном проходе. Коридор ждет моего появления, меня выталкивают из кабинета и вдогонку:
– Смотри, парень, больше так не делай!
Хохот местных больных ублюдков, и я навсегда покидаю учреждение бесплатной медицины.

   Тут, друзья, поймите меня правильно – я ни в коем разе не хочу обидеть никого из работающих сейчас в медицине людей, начиная от врача и кончая уборщицей, наоборот, считаю святые они люди. Сволочи, конечно, встречаются, но мы же в России живем, научились с ними общаться.
Как-то сдаю анализы – какашки дочери, прием до восьми утра. Время без пяти, а лотка куда ставится баночка уже нет. Стучу в дверь, оттуда голос:
– Чего надо? Прием анализов закончен.
– Как закончен? Прием до восьми, а время без пяти, – возмущаюсь я.
– Ходють и ходють, – открывает мне дверь старая толстая медсестра (похоже та же, что делала мазок или клон ее), – Вон туда поставь и банку открой!
– Спасибо, – говорю я ей, выполняя указанные манипуляции и получая в спину:
– Свободен!
Меня накрывает волна бешенства:
– Ты, блять, сидишь здесь, говно принимаешь. Может у тебя – это вершина карьеры, и мне, человеку с университетским образованием, «свободен» говоришь?
Потом мне по обыкновению, становится стыдно, как после любой драки: проиграешь – обидно (тормознул, подставился, перебздел), выиграешь – уйдет адреналин и наступает раскаяние (за что я его так, эка вызверился), и я уезжаю.
Вообще говоря, бесплатное лечение в российских больницах и поликлиниках требует настойчивости, много свободного времени и терпения. У меня этих качеств нет абсолютно, просить за себя не умею (за детей приходится), и сам себе напоминаю аналогичный персонаж анекдота:
«Разговаривают два товарища:
– Рыбок хочу завести. Не знаю, как.
– Так сосед у тебя известный во всем городе аквариумист, заядлый рыбопас, короче. Спроси у него.
– Да я просить не умею…
– Делов-то, подождешь его в подъезде, невзначай поинтересуешься. Может у него и купишь чо…
Стою, жду, мнусь. Поднимается сосед:
–Вы что-то хотели?
– Знаешь, что? Пошел ты на хер со своими рыбками!»

   Ну, возвращаясь к медицине... Кто не знает, медицина у нас, якобы, страховая. Страховщики – это такие утырки, которым платят взносы с заработной платы работодатели или перечисляют индивидуальные предприниматели. Зачем эти прокладки нужны, никто из нормальных людей сказать не может. Деньги берут охотно, а расстаются с ними тяжело. Все дополнительные исследования, которые нам назначают лечащие врачи отплачивает страховая компания. И вот, например, прошли Вы МРТ легких, и у Вас – о чудо! – все нормально, ни туберкулеза, ни онкологии. Вы рады и, конечно, тут же бежите за новой пачкой сигарет. А страховая компания не рада совсем, и они, жалея напрасно потраченных денег, спрашивают с главврача обоснованность данного назначения. И несчастный врач пускается в долгую объяснительную писанину «О превышении выделенных в этом месяце квот на магниторезонансную терапию…». А правда в том, что пациент этот упорный добился этой томографии, отсидел перед разными кабинетами свое и отказать ему не было никакой возможности! Так что, терпения Вам дорогие, но малоимущие россияне. Берите пример со своих более старших родственников, которые успешно терроризируют свои поликлиники и соцзащиты на получение бесплатных санаторно-курортных путевок. Занимайтесь своим здоровьем! Ходите в спортзалы и турпоходы. Сделайте все, чтобы Вы на добрый десяток лет пережили повышаемый пенсионный возраст, чтобы в кабинете министров скрежетали зубами и исходили камнями из всех своих протоков от увеличения продолжительности жизни и, соответственно, расходов из фонда национального благосостояния на медицину и пенсии!

   Я и мой друг, Волк, лежим на охоте возле костра. Выпиваем за дружбу, семью, охоту. Искры от костра смешиваются с искрами звезд на небе. Хорошо. Доходит до тоста «За Здоровье».
– А я ведь здоровье свое проверял, – заявляет Волк.
– Что платно? Во сколько вышло?
– Да нет, бесплатно полностью, по направлению местной поликлиники. Полгода убил. Но проверили буквально все. Флюорография, анализы кала, крови, мочи, УЗИ брюшной полости, ЛОР…, всё в общем.
– Ну ты, красавчик. Давай выпьем.
– Ага… Хер только не удалось проверить! – выпивает Волк и мастырит к костру треногу с казаном.
– Как так-то? Что за дискриминация органов по половому признаку? Или этот раздел медицины уже отнесли, подведомственно, к зубным врачам? – любопытствую я.
– Нет. Взял талончик в кожвене к урологу. Ждал полтора месяца. Прихожу точно в срок. «На что больной жалуетесь?» – интересуется узкий специалист. А я уже симптомы себе придумал, время-то было. Говорю ему: «Доктор, раньше, извините, как сыновья мои, ссал на два метра, а сейчас все дорогие ботинки в брызгах». «Да-с, – говорит доктор, –Пропишу я вам, Волк, таблеточки, придете ко мне через две недельки». Взял я рецепт и в аптеку. Таблеточки оказались маленькими и очень недорогими. Прихожу к врачу. Он меня спрашивает: «Ну как?» «Это восхитительно, доктор», – говорю я ему, – «Мне раньше на второй заход час нужен был, а после Ваших таблеточек уже через десять минут – ну, просто каменный стояк». А он мне говорит: «Пошел на хер отсюда, симулянт. Время у меня отнимаешь! У меня тридцатилетних, которые ни разу не могут, – полный коридор! А тут еще ты, засороколетний многозаходник!» Так мне хер и не вылечили…
Смеемся. Хорошо-то как. Сейчас шурпа подойдет, допьем под горяченькое вторую и спать по спальникам. Разливаю стопочки и провозглашаю:
– Ну за медицину!