Близкие контакты первого рода

 - Видел, к американцам вчера подкрепление приехало?
 - И что?
Александр Звягин, заслуженно носивший прозвище Пофигист, даже не удосужился оторваться от чтения.
 - Как что! Там негр прибыл, здоровущий! Точно на днях с нашим старшиной перемахнётся.
 - Возможно.
 - Так я с парой америкосов забился, только не могу понять: фуфло они ставят или что стоящее.
Пофигист, отчисленный из университета за пофигизм в учёбе и попавший в армию по причине пофигистического отношения к своей судьбе, обладал врождённым сдержанным любопытством к окружающему миру. Сиё чувство не осиливало, увы, понятий сложных, иначе с образовательным процессом как-нибудь да сладилось, но вполне справлялось с вещами простыми, понимание которых если и было кому недоступно, то уж совсем примитивным организмам вроде Генки Рудина по прозвищу Шнурок. Шнурок — потому что, во-первых, в любую и все дыры, во-вторых, за суетливость, беспокойную суетливость человека, безуспешно пытающегося заработать свой первый миллион путём жадного хватания всех подвернувшихся на глаза крошек и полного игнорирования проплывающих мимо крупных кусков. Вот и сейчас он, твёрдо веруя в непобедимость старшины, собирался на халяву стрясти с американских друзей пару-тройку вещей, полезных будущему имиджу продвинутого пацана. А так как очертания оного будущего всё не желали выплывать из розового тумана, настоятельно требовался эксперт. Вот Шнурок и вился мелким бесом, одолевая нежелание товарища закрывать книгу пусть и не на самом, но всё-таки интересном месте.
 - Мне что с того? - хмуро поинтересовался Звягин.
 - Так ведь ребята, считай, только что из-за океана. Новости, диски, фильмы.
 - Фильмы — это хорошо, - отреагировал Пофигист, вспоминая превосходный видеоцентр американцев.
Интересное место как раз кончилось, и он захлопнул книжку:
 - Можно, конечно. Только кто отпустит.
 - Не боись, прорвёмся. Старшины сейчас нет, а Психуфологу что-нибудь наплетём.

Денис Иванович Коренев по прозвищу Психуфолог сидел у себя в комнате и думал, что в отцы-командиры он совершенно не годится. В отце-командире обязательно должна присутствовать частица самодура, позволяющая порой отдавать приказы не потому что так надо, а потому что так хочется. А Денис Иванович этого качества был начисто лишён. И потому когда пять минут назад двое подчинённых, блея что-то маловразумительное, попросились по делам, он не стал нагружать их воспитательно-бесполезной работой, а, обречённо махнув рукой, разрешил бойцам отбыть в расположение вероятного противника. Хотя в свете последних событий наиболее вероятный противник сидел внутри охраняемого периметра.
Как справедливо предсказывали циники и пессимисты, к контакту оказались не готовы ни земляне, ни пришельцы. Приземлившаяся в смоленских лесах тарелка была оперативно окружена войсками, выставила в ответ защитный барьер и принялась испускать загадочные сигналы. По сигналам земляне ответили тем же, то есть начали передавать простую и ясную даже для дошкольника информацию, перебирая все мыслимые варианты кодирования. Инопланетяне, похоже, не прониклись. Визуальный контакт тоже не дал ничего, кроме внешнего вида пришельцев: «зелёные человечки» с серой кожей, только не щуплые и низкорослые, а достаточно высокие и широкоплечие. Они прыгали и скакали как молодые гиббоны, пытаясь донести до человечества какие-то понятия, однако дальше доброго десятка гипотез дело не пошло. Земные попытки со стороны, наверное, выглядели не менее смешно.
Потом учёные мужи занялись обработкой и осмыслением накопленной информации, а мужи военные засунули их от греха подальше в тыл. Периметр был основательно утыкан системами слежения и пассивной защиты, войска отведены на расстояние, представляющееся безопасным. Тем временем спохватились другие государства, дружно назвали посадку летающей тарелки событием общемирового значения и отправили к месту приземления свои глаза и уши в лице дипломатических представителей, научных групп и ограниченных контингентов. Делать им было совершенно нечего, вот и занимались кто чем, в том числе и столь любимым настоящими мужчинами спортивным мордобоем.
Денис Иванович в армию попал по собственной глупости. По специальности он был психолог, по хобби — уфолог. Но не охотник за летающими тарелками, так, любил пофантазировать об особенностях иной психики. Прилёт гостей превратил безобидного чудака в ведущего специалиста по одному из насущнейших вопросов. И армия не прошла мимо. Дениса Ивановича соблазнили не внеочередным присвоением звания, майор, это он уже успел запомнить, не весьма приличными даже для доктора наук и успешно практикующего специалиста деньгами, полевые боевые, за звание, за степень, ещё что-то, а возможностью работать, так сказать, на переднем крае. Туда, куда белым халатам доступ был строжайше закрыт, камуфляжные куртки проникали без труда. Учёный есть учёный, пришлось капитулировать. Под начало свежеиспечённого майора дали один взвод, меньше не могли, пообещав собрать туда самых интеллектуальных солдат-срочников. Командовать у Дениса Ивановича никакого желания не было.
Представлял его взвод сам начальник медслужбы, генерал-лейтенант Вельжицкий Борис Натанович. Не то, чтобы в силу какой необходимости, хотелось военврачу поболтать с гражданским коллегой. Да и скучновато в расположении: войны нет, делать нечего. Вверенный взвод охарактеризовал как «сборище интеллектов, торжествующих над здравым смыслом».
Увидев будущих подчинённых, Денис Иванович признал правоту генерал-лейтенанта. Как насчёт интеллекта, неизвестно, но дисциплины явно не хватало. Причём во всех формах: от поклания на устав по причине пофигизма до поклания на устав из чувства противоречия. Однако отступать было некуда. Денис Иванович рассказал о себе, тут же заработав прозвище Психуфолог, порасспрашивал солдат и бодро заявил:
 - Думаю, сработаемся.
Генерал-лейтенант Вельжицкий ушёл с сомнением. Вернулся со старшим прапорщиком Деруненко.
Прежде чем товарищ старший прапорщик добрался до командирского домика, взвод схлопотал две затрещины и одиннадцать нарядов вне очереди. Потом карающий прапор вошёл и лихо козырнул непосредственному начальству, ушедшему в себя по причине размышлений о том, почему в такой жёсткой структуре как армейская очень любят вольно трактовать приказы при первой же представившейся возможности.
 - Старший прапорщик Деруненко! Назначен вашим заместителем.
 - А, - Денис Иванович вздрогнул и протянул руку. - Коренев Денис Иванович.
Старший прапорщик осторожно пожал её:
 - Иван Иванович. Вот, отчества совпали, значит, сработаемся. Вы из каких частей будете?
 - Из научных, - ляпнул Денис Иванович первое, что пришло в голову.
 - Понятно. Исследовать, значит, приехали? - Деруненко оглядел комнату. - Решили обойтись минимумом оборудования?
 - Нет, что вы, остальное просто на улице. Много с собой захватил, сразу не пе...
Товарищ старший прапорщик уже был снаружи:
 - Командиров отделений ко мне живо!
И во взводе установились замечательные взаимоотношения. Деруненко карал и зверствовал, несчастные солдаты и сержанты старались оказаться как можно ближе к ангелу милосердия, который, к превеликому сожалению, по причине большой занятости очень редко обращал внимание на страдания существ, коих угораздило не иметь звёздочек на погонах, а Денис Иванович с удивлением обнаруживал, что желающих выполнить его поручение всегда превеликое множество. Правда, во время отлучек товарища старшего прапорщика ситуация резко менялась, но исчезал Деруненко хоть и часто, но всегда ненадолго.
Как и сейчас. Не успелось, в-общем, о нём додумать, а Иван Иванович уже здесь. Вошёл и сразу спросил:
 - Куда орлы поскакали?
 - Звягин и Рудин? Да...
 - К американцам, понятное дело. Звягин ладно, парень толковый, может, высмотрит что полезное. А Рудину надо бы пару нарядов для профилактики.
 - Иван Иванович, я, вроде как, разрешил.
 - Вы разрешили, я накажу. А то совсем обнаглел, коммерсант-любитель. Но это потом, как вернутся. Денис Иванович, вы вечером не сильно заняты?
 - Начальство просило поприсутствовать на встрече с американцами?
 - Настоятельно просило.
Что означало щадящую гражданскую душу форму приказа. И Коренев знал, что в случае отказа незамедлительно последует форма стандартная: в деле поддержания престижа Российской Армии товарищ старший прапорщик пользовался всеми не наносящими ущерб этому самому престижу средствами. То есть грядущий соперник не рисковал повстречаться с тяжёлым предметом или откушать начинённый рвотным и слабительным обед, но вполне мог за день до поединка столкнуться с группой российских офицеров, до зубов вооружённых водкой и спиртом. А психологического портрета грядущего противника, ну дёрнул однажды Денписа Ивановича чёрт за язык, вообще стало для Деруненко делом строго обязательным.
 - Кто на этот раз?
 - Да приехал один негр.
 - Афроамериканец.
 - Один хрен. Слушай, а если я его негром назову, может из себя выйти?
 - Ну, не знаю, всё-таки считается оскорблением.
 - Тогда не стоит. Так вот, вы, Денис Иванович, к этому негроамериканцу свой научный подход примените, а с утречка поболтаем. Может, вдвоём накумекаем что полезное. Ещё, глядишь, и Звягин что... Что такое!?
Сказано это было крайне изумлённым тоном, ибо боец ввалился без предупреждения, доклада, головного убора, ремня и левого ботинка. Ещё и грязный до неузнаваемости.
 - Там это, украли.
 - Чего?
 - Шнурка. То есть рядового Рудина.
 - Звягин, ты, что ли?
 - Ну да, то есть так точно. Вот, навалились, я вывернулся, а Шнурка, значит...
 - Кто!? Где!?
 - Да в леске, что между нами и американцами. Эти...
 - Пришельцы? - ахнул Денис Иванович.
 - Ну да. Схватили и понесли. А я, значит, вывернулся.
 - Это же... - Коренев задумался.
Для Деруненко всё было ясно:
 - Звягин, за мной. Взвод, в ружьё! Денис Иванович, доложите в штаб, я побежал.
Через секунду старший прапорщик уже был за дверью, разъясняя нерадивым бойцам сверхответственность возникшей ситуации и прелести пожизненного пребывания на гауптвахте. Те прониклись моментально, менее чем через пять минут мерный топот засвидетельствовал, что операция по спасению рядового Рудина началась. Коренев снял трубку телефона и принялся накручивать динамо, печально размышляя, что первый в истории человечества официально зарегистрированный физический контакт с внеземным разумом, похоже, стартует с безобразной пальбы и, возможно даже...
В стрессовых ситуациях даже неподготовленный человек способен быстро бегать. Во всяком случае, старшего прапорщика Денис Иванович догнал. Пролетев взвод, воткнулся в знакомую спину и вцепился в рукав.
 - Да? - спросил Деруненко, аккуратно подхватывая начавшего оседать начальника.
 - Стойте, - пролепетал Коренев.
 - Уже.
 - Не стрелять. Это ж меж... межзвёздный конфликт.
 - А если не удержатся?
Они сгрудились на вершине холма, а от его подножия медленно, но верно удалялся отряд пришельцев. В середине группы что-то трепыхалось.
«С перепугу дёргается, - почему-то подумал Денис Иванович. - Но лучше скажем, что сопротивлялся до последнего.»
Старший прапорщик смотрел вслед удаляющемуся противнику с нескрываемой печалью. Но вдруг лицо его прояснилось:
 - Взвод! Оружие положить, ремни снять! И бегом, черти, бегом!
От неожиданного рывка Коренев полетел на землю. Деруненко притормозил, обернулся:
 - Вы, товарищ майор, здесь останьтесь. Для координации.
Денис Иванович смог лишь благодарно кивнуть.
Пришельцев догнали у самого барьера. Те приняли условия игры, отмахивались исключительно конечностями. Подготовлены они были получше, зато земляне подавляли численностью и старшим прапорщиком. Правда, первое преимущество грозило скоро сойти на нет, от тарелки к инопланетянам спешила подмога. Это заставило Коренева подняться на ноги, оглядеться. О чудо, вдалеке неспешно трусила колонна цвета хаки, возглавляемая здоровеным негром, не иначе, грядущим противником старшины Деруненко.
 - Хэлп! - Денис Иванович запрыгал и замахал руками. - Хэлп!

 - Итоги? - Генерал армии Воробьёв, главнокомандующий объединённым контингентом, обвёл глазами присутствующих.
Причины и ход грандиозного рукопашного боя с применением отдельными представителями сторон ударно-дробящего и электрошокового были уже доложены, разложены и детально обсуждены, оставалось самое интересное. Даже Коренев не мог сказать ничего определённого, хоть и простоял всё время на вершине холма: разобраться в огромной свалке ему оказалось не по силам.
Это был ещё не общий военсовет, предварительное совещание российской части контингента. Точно такие же происходили и в остальных частях, дабы потом, собравшись, руководство смогло выработать единую земную позицию.
 - Думаю, это относится к моей епархии, - поднялся генерал-лейтенант Вельжицкий. -  Убитых нет, что весьма отрадно, трое получили сотрясение мозга, одиннадцать переломов, всего госпитализировано двадцать пять человек, ещё семнадцати оказана первая медицинская помощь. Это по нашим, союзникам сдали одного с сотрясениями и четверых с переломами, сколько они сами приняли, пока неизвестно. Потери противника неизвестны, но если на мой взгляд, досталось им меньше, чем нам.
 - Да ладно! - тут же взвился Деруненко, присутствующий то ли в качестве главного свидетеля, то ли как старший прапорщик с особым статусом. - Наломали им по первое число!
 - Иван Иванович, вам, вроде, слова не давали, - осадил его Воробьёв.
«Всё-таки особый статус,» - про себя определил Коренев.
Вельжицкий тем временем продолжил:
 - Досталось им, похоже, меньше, однако мы, во-первых, отбил своего, во-вторых, захватили одного из них.
Тут генерал-лейтенант еле заметно поморщился, словно получившийся расклад его огорчал.
 - И как они? - спросил Воробьёв.
 - У нашего шок, но, думаю, отойдёт.
 - Ясно: перепугался до полусмерти, - определил для себя главнокомандующий. - А этот, не наш?
 - Неопределённо, - вздохнул Вельжицкий.
 - Это как? - удивился Воробьёв.
 - Ну, можно совершенно точно утверждать, что участие в столкновении не пошло объекту на пользу. Что же касается деталей... Вот как определить, получил ли он сотрясение мозга, если точно неизвестно, где у него мозг: то ли в голове, то ли в заднице?
 - Это у вас мозги в заднице! - рявкнул главнокомандующий. - Не можете сами, спросите других! Что у нас специалист?
Не дожидаясь гневных тирад в свой адрес, Денис Иванович встал:
 - К сожалению, моя область — инопланетная психология, а не анатомия.
 - Печально. - Воробьёв решил, что с человеком полувоенным следует обращаться мягче. - Кого можете порекомендовать?
 - Боюсь, случай настолько выдающийся, что никто из моих коллег не сможет сдержать научно-исследовательский интерес, а это чревато усугублением и без того непростой ситуации.
 - Понятно, залечат до смерти, - определил для себя главнокомандующий. - Что же тогда посоветуете?
 - Возвращать, - твёрдо сказал Коренев.
Вельжицкий согласно кивнул.
 - Оно, наверное, и так, - Воробьёв пожевал губами, - только ведь быстро не получится. Надо договариваться о перемирии, согласовывать процедуру обмена военнопленными.
 - Хочу заметить, что у нас нет военнопленных.
Все дружно уставились на неприметного человека в штатском. Настолько неприметному, что, похоже, никому в ходе заседания не пришло в голову поинтересоваться, по какому поводу сей фрукт здесь присутствует.
 - Хочу заметить, - продолжил тот, - что у нас нет военнопленных, так как боевых действий не ведётся.
 - А что же тогда произошло? - удивлённо поднял брови главнокомандующий.
 - Драка. Банальный мордобой. Неприятный эксцесс, пятнающий честь...
 - Ну это вы уж слишком, товарищ полковник! - возмутился Воробьёв. - В конце концов, данный, э-э-э, конфликт был спровоцирован, э-э-э, нашими соседями.
 - Но мы же не разобрались до конца в их способе мышления, - встрял Денис Иванович. - Возможно, наши, э-э-э, соседи просто хотели пригласить бойца в гости. Показать лагерь, познакомиться поближе. Манера у них просто такая.
 - И что!? - взвился главнокомандующий. - Думать они должны!? Хоть головой, хоть задницей, но должны! Ведь всё-таки, раз до нас долетели, значит, мозги есть. Потому заявить соседям протест: потребовать извинений. Объяснений и строгого наказания виновных. Задержанного дебошира выдать, пусть сами с ним разбираются. Всё!
Однако присутствующие продолжали сидеть. Коренев не знал, что делать: всех тонкостей армейских взаимоотношений он так и не постиг. Спас подошедший Вельжицкий:
 - Пойдёмте, Денис Иванович. Вторая часть совещания предполагается грубой и для полувоенного интеллигента не особо интересной.
Уже из-за дверей Коренев услышал:
 - И кто тут у нас обещал, что через периметр муха незамеченной не пролетит!?

Процесс передачи обставили крайне скромно. На установленные санитарами козлы старший прапорщик РА Деруненко и капитан армии США Вильямс водрузили носилки с хулиганом и дебоширом. Сами отошли в сторону, и теперь стояли, всем своим видом, от макушек до подошв форменных ботинок, символизируя мощь Земли и превосходство человеческого кулака над инопланетным. Генерал-майор Вельжицкий и майор Коренев ничего не символизировали, они должны были осуществлять процесс. Хоть и совершенно не знали как. Надеялись на интеллект соседей, что те сообразят правильно, а не с ходу палить из какого-нибудь гипермегабластера. Такая возможность тоже рассматривалась, но объединённое командование решило, что честь планеты важнее жизней четырёх военнослужащих. У Дениса Ивановича, конечно, было другое мнение, но проклятое научное честолюбие заставило промолчать. Теперь он дрожал и волновался, с завистью поглядывая на удивительно спокойных собратьев по делегации. Наконец не выдержал:
 - Как вам это удаётся?
 - Вы, Денис Иванович, просто человек неармейский, - туманно объяснил Вельжицкий.
 - Это я уже слышал.
 - Не обижайтесь. Просто человек армейский внутренне готов умереть в любую секунду, потому на опасность реагирует достаточно спокойно. А вам ведь и статей хочется понаписать, и доклады сделать, лауреатом и светилом побыть. Преждевременная кончина в эти планы никоим образом не входит, вот и волнуетесь чрезмерно. Ничего, скоро конец мучениям.
Ответная делегация была повнушительней. В два раза.
 - Всё правильно, - определил генерал-майор. - Двое на носилки, специалист по контакту, медик, четверо — особисты. Будут искать бомбу.
 - А у нас есть? - испугался Коренев.
 - Вряд ли. Вот жучков, думаю, напихали: либо в надежде на тупость оппонента, либо чтобы коллегам скучно не было.
Действительно, опередив остальных, четвёрка накинулась на пострадавшего. Через минуту они отступили, сдёрнув что-то с одеяла и отодрав что-то от носилок. Тут же подскочил медик, специалист по контакту бестолково топтался сзади, похоже, не зная, что делать. Оставшаяся парочка, выгодно отличающаяся от остальных внушительностью фигур, глазела на землян, прикидывая, по всей видимости, свои верхние конечности к физиономиям старшины и капитана. Впрочем, получив приказ, взяли и понесли.
 - Безопасность безопасность, а политика — политикой, - прокомментировал Вельжицкий. - Не стали сразу перегружать, выказали доверие.
 - А если бы что случилось?
 - Так всего четыре жизни против риска подпортить отношения уже в самом начале.
 - Да, гуманизм в армии не в моде, - пробормотал Денис Иванович.
И тут вдруг инопланетный медик подошёл, встал напротив, застыл.
«Аналогично,» - подумал Коренев.
Он тоже не знал, что делать. Неловкое торчание продолжилось с минуту. Наконец генерал-майор Вельжицкий решился, протянул руку, раскрыл ладонь. Инопланетянин повторил жест, и начальник медицинской службы пожал длань гостя из космоса. Денис Иванович, с грустью осознавая, что его поведение навек опозорило гражданскую интеллигенцию, тут же подскочил, потряс освободившуюся конечность. Единственным утешением стало то, что инопланетный коллега безнадёжно опоздал: решился лишь тогда, когда его товарищ пожал руки группе силовой поддержки. Впрочем, господин специалист тоже обошёл всех четырёх.
Только когда ритуал завершился, Коренев заметил, что инопланетные особисты, так и стоявшие в отдалении, загадочно водят руками с зажатыми в них приборами.
«Запечатлевают для истории, - сообразил Денис Иванович. - Эх, мы фотоаппарат забыли. Впрочем, снимать всё равно некому.»
На этом стороны расстались. Разошлись поминутно оглядываясь через плечо, дабы убедиться, что противоположной стороне не наносится таким способом никакого оскорбления.
Товарищ полковник вырос как из-под земли, стоило только покинуть пределы прямой видимости.
 - Что ж, встреча прошла на пять с плюсом.
 - Вы следили? - недовольно поинтересовался Коренев.
 - Ну, следили, не следили, а фотографиями всех желающих можем обеспечить. В обмен на сущий пустяк — описание контакта со всеми впечатлениями и наблюдениями. Пусть даже самыми идиотскими. Естественно, от капитана Вильямса мы этой услуги требовать не будем.
 - Боюсь, у себя ему придётся за троих отдуваться, - заметил Вельжицкий.
 - Без сомнений, без сомнений, - очаровывающе улыбнулся полковник. - Кстати, к вам, Денис Иванович, как к специалисту, разговор особый. Придёте — отдохните, а там мы вас найдём.
Как раз дошли до машин, полковник моментально распрощался и уехал.
 - Вот ведь гад, - с восхищением произнёс Деруненко. - Только подумаешь, что служба лишь штаны протирает да пузо отращивает, а тебя, оказывается, и отследили, и сфотографировали, и писаниной обязали. Ничего, подождут они со своими впечатлениями, тут более важные дела намечаются. Чую, придётся мне с теми двумя носильщиками вскоре перемахнуться. В свете этого, Денис Иванович...
 - Я имею право на отдых? - холодно осведомился Коренев.
 - Ну хоть что-то можно сказать, - огорчился старшина.
 - Подозреваю, - пропыхтел Денис Иванович, влезая в УАЗик, - двое так называемых носильщиков предпримут всё возможное для скорейшей встречи с вами и капитаном Вильямсом.
 - Это-то и дураку понятно. А вот...
Коренев раздражённо захлопнул дверцу.
 - Ничего, Денис Иванович, - сказал генерал-майор Вельжицкий, залезая в машину с другой стороны, - вы ещё напишите кучу статей о различиях земной и внеземной психики, а также одну научно-популярную книгу «Что общего у нас с пришельцами». Последнюю, подозреваю, можно начинать уже сейчас.
 - Да ну вас, - пробурчал Психуфолог и обиженно отвернулся к окну.

Махая руками, переступая ногами, дёргая плечами, мотая головой, закатывая глаза и даже виляя задом, разве только ушами шевелить не получалось, Генка Рудин по прозвищу Шнурок втолковывал своему новому серому другу:
 - Ну так вот, наш старшина, он такой, крутой, плечи во, и кулачищи, и махает ими, в-общем, сила, и... сам понимаешь... а я тут как раз одного вашего видел, скажу, тоже неслабый, не знаю, как здесь, но он, видать, тоже перемахнуться не дурак, глядишь, наш с вашим перетрёт по-мужски...
Тот сочувственно смотрел на генкины кривляния и кивал, соглашаясь, что рбуану-хван и дхавгуарит батамаглота Дзыбаш'Аза Эккирун потеряет лицо, если не вызовет на сравнительный поединок сильнейшего из местных воинов.
 - Конечно, наш вашего побьёт, в этом я уверен, но ведь ты же сейчас рубаху на груди рвать станешь, говорить, что это ваш нашему наломает, раз так, чего бы нам не забиться, ну, поспорить кто победит. Ну, если ваш, я тебе тогда... вот, эти часы отдаю. А если наш, то... блин, что ж у тебя есть полезного?