Приложение

Генеральный директор одного из крупнейших сотовых операторов страны на вид оказался не таким солидным, как его кабинет. Тощий, лохматый, одет в толстовку, на торчащих из-под огромного стола ногах джинсы и кроссовки. Справа и слева от него, отражаясь в полированной столешнице, высились дорогие многодюймовые мониторы, но он, отодвинув в сторону клавиатуру, писал что-то на простых листках копеечной шариковой ручкой. Его согнутая над бумагами фигура выглядела в этом стеклянно-мраморном зале случайной, неуместной.
— Здравствуйте, Виталий Олегович. — Посетитель, невысокий русоволосый мужчина лет сорока-сорока пяти, улыбнулся хорошей доброй улыбкой. — Спасибо, что согласились принять меня.
— Здравствуйте, — неохотно оторвался от дел директор. — А как не согласиться, если сам себя попросил об этом? Но не обольщайтесь, я прервал свой рабочий график не потому, что поверил в ваш розыгрыш, а лишь из любопытства узнать, как это у вас получилось. — Ткнул пальцем в помпезные часы на стене против рабочего стола. — У вас пять минут.
— Постараюсь уложиться. — Посетитель снова улыбнулся, сел на указанный ему стул и начал без предисловий: — Я создал мобильное приложение и хочу, чтобы вы...
— Не-ет!.. — замахал руками директор. — Это не ко мне. Есть специальные площадки и...
— Дослушайте, пожалуйста... — поморщился посетитель. — А то пяти минут мне не хватит.
— Извините.
— Ничего. Ну так вот. Я создал программу и хочу, чтобы вы помогли мне ее распространить. Это мобильное приложение, которое позволяет его пользователю общаться с абонентами из других временных состояний или, сказать проще, звонить в прошлое или будущее...
— Ясно. — Директор заглянул в записи на столе. — Зиновий, вы сумасшедший?
— Понимаю, звучит это все не совсем обычно, поэтому чтобы не терять времени на бесполезные разговоры, предлагаю попробовать, как это работает на практике. — Он достал из кармана смартфон и повернул экраном к собеседнику. — Здесь это приложение установлено, и вы можете позвонить с него кому-нибудь... Ну, скажем, в будущее.
— И кому?
— Вы женаты?
— Да...
— Давайте жене, — предложил Зиновий. — Не ожидаете ли вы вскорости какого-нибудь важного события?
— Ну да. Кое-что ожидаем. — Директор поерзал в кресле и посмотрел на часы.
— И когда, вы предполагаете, это могло бы произойти?
— Ну... На этой, в крайнем случае на следующей неделе... — В его голосе проскользнули нотки раздражения.
Изобретатель потыкал пальцем в экранчик и протянул телефон собеседнику:
— Тогда наберите номер жены и нажмите вызов. Попадете в это же время, но на две недели вперед.
Директор не шелохнулся.
— Возьмите, Виталий Олегович. Поговорите... Спросите, как все прошло, еще что-нибудь.
Виталий Олегович не отвечал. Он рассматривал своего собеседника и не находил в нем ничего подозрительного: простое, ничем не примечательное лицо; начинающие седеть, стриженные бобриком волосы; не модный, но добротный костюм на черную хлопчатобумажную водолазку. На ногах удобные ботинки, изрядно поношенные, зато чистые. «Обычный человек, разве только что чересчур улыбчивый, — подумал он, — и эти ярко-голубые глаза. Такой безмятежный взгляд, наверное, в наше время бывает только у психов».
— Вам нечего опасаться, — успокоил его посетитель. — Я не предлагаю вам ничего сверхъестественного. Просто наберите номер и скажите: «Алло». Времени у нас, — он обернулся на часы, — уже почти не осталось.
Директор тоже глянув на циферблат, с недовольным видом пожал плечами.
 — Ну, хорошо... Пятьдесят пять секунд у вас все-таки осталось, — взял телефон и, быстро набрав номер, поднес к уху.
Какое-то время ждал — шло соединение, потом ему ответили, он невольно расплылся в счастливой улыбке и проворковал:
— Привет. Как дела?
Жена стала рассказывать. Поняв смысл ее первых фраз, он бросил ошарашенный взгляд на посетителя, а затем происходящее по ту сторону трубки полностью поглотило его, он отвернулся и обо всем забыл. Через минут пять, закончив разговаривать, возвратил телефон.
— Вот это да!
— Что она сказала? — спросил посетитель буднично.
— Да-а! — Вместо ответа директор запустил руки в шевелюру, энергично взъерошил ее и, подъехав на кресле к селектору, нажал на кнопку.
— Слушаю, — донеслось оттуда.
— Нина Карловна, там у меня встреча на три сорок назначена. Отмените и принесите нам два кофе. Вам какой? — спросил у Зиновия.
— Мне чай... зеленый.
— У меня важный разговор. Никого не впускайте ко мне и ни с кем не соединяйте... Да, кофе и зеленый чай... — Он выключил связь, вернулся к столу и молча уставился на собеседника.
— Так что жена-то сказала все-таки? — через какое-то время прервал молчание тот.
— Мы ждали... Ждем ребенка... — Директор замялся. — В общем, сказала, были очень тяжелые роды, дочке повредили шейку, велик риск развития ДЦП, и что она все бы отдала за то, чтобы вернуться в прошлое и вместо обычных родов попросить сделать кесарево сечение...
— Ну вот, — усмехнулся Зиновий. — Вы в прошлом. Делайте кесарево — и все будет прекрасно. Я уверен. Хотите позвонить снова?
— А можно?
— Конечно. — Изобретатель, взглянув на экран, протянул телефон. — Вот, настройки прежние. Звоните, попадете в то же время.
Новоиспеченный отец бережно взял трубку, торопливо набрал номер и в нетерпении прилип ухом.
— Вика! Как дочка? — как только ответили, спросил он, от волнения срываясь на крик. — Хорошо? Все отлично? — Немного послушав, вытер со лба испарину. — Если бы ты знала, как я рад... — Закрыл микрофон ладонью и умоляюще посмотрел на Зиновия: — Можно? — И, приняв его улыбку за разрешение, отошел в дальний угол кабинета.
Вошла секретарша, оценив обстановку, поставила поднос с напитками на стеклянный столик среди роскошной мягкой мебели в эркере и вышла.
— У-ух ты! Да-а! — все, что смог вымолвить директор, когда, наговорившись досыта, завершил звонок. Посмотрел на сияющего Зиновия и предложил, указав на кресла: — Давайте пересядем. Разговор, я подозреваю, будет долгим.
— Давайте.
Они перешли, сели, взяли в руки чашки, директор залпом выпил свой эспрессо.
— Вы меня извините, дорогой мой... Все еще не могу прийти в себя. Да-а! — Он энергично потер виски. — Даже и не знаю, как вас благодарить...
— Да, ладно вам... Не стоит благодарности... — Зиновий улыбнулся застенчиво. — Как там? Я слышал, все хорошо?
— Отлично! Операция прошла прекрасно. Девочка совершенно здоровая... Четыре с половиной килограмма. Жена не нарадуется, что поменяли врача и клинику...
— Вот видите... Значит, я уже не зря приходил.
— Да что вы?! Я ваш должник на веки вечные. — Директор прижал руки к сердцу. — Говорите скорей, чем я могу вам помочь?
Посетитель сделал крупный глоток и закрыл глаза, чтобы лучше почувствовать букет.
— Какой хороший чай.
— Подарок коллеги из Поднебесной. Не помню, как называется, но, говорят, банка целое состояние стоит. Будете уходить, скажу секретарше, чтобы завернула вам остатки.
— Спасибо, но этого мало.
— Понятно... Я слушаю.
— Итак… — Изобретатель поставил чашку на стол, улыбчивое лицо его посерьезнело. — Вы видели, как одним звонком мы исправили врачебную ошибку и значительно облегчили жизнь вам и вашему ребенку. — Поднял ладонь, останавливая снова готового рассыпаться в благодарностях отца. — И тем самым убедились в реальности и несомненной пользе моего изобретения. Теперь мы должны дать возможность каждому похожим образом помочь себе и своим ближним. Нужно сделать так, чтобы эту программу установили у себя и активно использовали все желающие. Чтобы каждый мог звонить в прошлое или будущее себе или кому захочется; спрашивать, отвечать, советовать или советоваться, делиться информацией, исправлять ошибки и предостерегать от необратимых последствий. Пусть наше приложение будет доступно каждому, тогда оно сможет стать средством для спасения этого мира, мощным инструментом для его сохранения и улучшения.
Он смочил чаем пересохшее от пафосной речи горло и продолжил:
— Я приготовил файл и хочу, чтобы для начала его получили все абоненты вашей сети с рекомендациями к использованию и заверениями в безопасности от вашей фирмы. Это будут первые гарантированные пользователи. Одновременно начнутся массированная рекламная кампания и раздача приложения с раскрученных ранее сайтов и уже всем известных торговых площадок, таких как Google Play, App Store и других. Ваши пятьдесят миллионов подадут пример, это вызовет волну новостей и подстегнет спрос у всех оставшихся в стране и во всем мире. Запустится цепная реакция, которую уже не остановить... Пара дней — и наша цель будет достигнута. — Он снова взял чашку. — Вот такая просьба.
— Всего-то лишь? — Директор почесал лоб.
— Да... — Посетитель вновь улыбнулся. — Я знаю, все полномочия и возможности для этого у вас есть.
— А вам не кажется, что это приложение может оказаться опасным и распространять его нужно крайне аккуратно? У нас есть государство, и, я думаю, это его функция: внедрять новшества такого порядка...
— Конечно! — засмеялся изобретатель. — Создать специальную комиссию. Нет, министерство! В каждом городе главки... Пусть бюрократы думают, решают, кто достоин иметь такую программу, а кто нет.
— А что? Почему нет? Дело-то серьезное...
— Государство — это безжалостная машина, обслуживающая кучку толстосумов. Его предназначение — держать в узде народ, их рабочий скот, чтобы тот не мешал себя грабить. Дать им в руки мое изобретение — это значит дать новое средство для угнетения и контроля за инакомыслящими. К тому же наши власть имущие, заимев его, моментально превратят в оружие и получат огромное преимущество над власть имущими зарубежными, что неизбежно приведет к войне и новым горю и страданиям уже для людей всего мира. Так что забудьте.
— Да уж, — немного подумав, согласился директор. — Пожалуй...
— Я рад, что мы понимаем друг друга. — Зиновий сжал кулак и поднял над столом. — Нет, только так, как я сказал. Внезапно и массированно. Чтобы в короткий срок как можно больше людей узнали, что у них есть средство влиять на свою судьбу, получили и активно использовали его. Потом уже отнять это у человечества будет невозможно.
Оба на какое-то время задумались каждый о своем.
— Вы не обижайтесь, Зиновий, — первым прервал молчание директор, — но я человек прямой и скажу, что думаю. Сначала вы показались мне сумасшедшим, но потом доказали, что это не так и что реально сделали открытие. Теперь же я вижу в вас опасного террориста, который хочет отдать его людям, чтобы каждый придурок смог позвонить папе с мамой в прошлый век и отговорить вкладывать деньги в МММ или прабабушке, чтобы та не плавала на «Титанике». Представляете, какой бардак вы хотите устроить? А мне, между прочим, придется потом за него отвечать.
Зиновий рассмеялся.
— Спасибо за прямоту. Может, внешне я и похож на простака, но, поверьте, на самом деле в черепушке у меня кое-что имеется. Не волнуйтесь, прошлое со дня массового распространения приложения будет надежно заблокировано. Никто не сможет позвонить Гитлеру накануне Курской битвы или префектам Хиросимы и Нагасаки перед бомбардировкой их городов, хотя последнее было бы невредно. Я в курсе, что игры с прошедшим опасны и непредсказуемы, и поэтому это число будет абсолютной нижней границей.
— Да вы что? — сделал вид, что огорчился, Виталий. — А у меня в голове давно крутится нелепая смерть Джона Леннона. Может, в порядке исключения брякнем мужику в восьмидесятый? Пусть побережется.
— Нельзя. Сам люблю «Битлз», но разрешить не могу. Опасно... Читали Брэдбери?
— Да, да. Конечно. — Директор вздохнул. — А жаль...
— Жаль, согласен, — развел руками Зиновий. — Но... мы с вами открываем новую эпоху, и что было до нее, к сожалению, ушло безвозвратно. Дальше в условиях равных возможностей для каждого, пожалуйста, звоните куда угодно: хоть вперед, хоть назад.
— А вы думаете, потом менять произошедшее не будет опасно?
— Потом это будет привычно. Так, как сейчас привычно, к примеру, организовать видеочат на нескольких смартфонах, который лет тридцать тому назад представить себе было невозможно. К хорошему привыкать легко. — Зиновий провел рукой по воображаемому миру будущего. — Упал, скажем, самолет, погибли люди. Печально, но не фатально. Оперативно выясняются причины, в нужное время и место поступает звонок. Неисправности устраняются, виновные сурово наказываются. После этого полет проходит без эксцессов, и о произошедшей трагедии никто, кроме наказанных, не то чтобы не сожалеет, но даже и не подозревает.
— Красиво, — усмехнулся Виталий.
— Не то слово, — подмигнул ему Зиновий. — С крушениями, авариями понятно? А возьмем катаклизмы. Совсем недавно в Индийском океане полмиллиона человек погибло из-за того, что не были вовремя оповещены о надвигающемся цунами. Теперь же такое будет просто немыслимо. В течение нескольких недель после внедрения в жизнь нашего новшества путем обмена информацией по телефону специалистов из настоящего со специалистами из будущего будет составлен подробный график погоды с учетом всех природных отклонений. Землетрясения, извержения вулканов, торнадо, ураганы будут посчитаны, измерены и запротоколированы. Любишь острые ощущения, хочешь погонять по гигантской волне на доске — смотри, где в ближайшее время ожидается цунами, приезжай, рискуй. А остальным там делать нечего.
— Я бы на торнадо посмотрел. Жутко красиво, наверное?
— Не вопрос. Я думаю, когда до метра будет известна траектория его прохождения, найдутся дельцы, которые поставят рядом столики и будут продавать там зрителям попкорн и пиво.

— Точно, — подхватил Виталий мысль Зиновия, — можно будет сидеть и не бояться быть засосанным или даже попробовать выжить, специально нырнув в его трубу… Вынырнешь — герой и красавчик, а нет — близкие позвонят тебе в прошлое и отговорят делать такую глупость.

— Жизнь станет намного интересней. Люди перестанут бояться рисковать. Не знаю, правда, хорошо это или плохо.

— А что? По крайней мере, увлекательно… — усмехнулся директор. — Спрыгнул, скажем, какой-нибудь чудик с балкона с зонтиком. Выжил, но покалечился — позвонил себе сам… Убился — родня. Романтика… Сам развлекся и других позабавил.

— Да уж. — Изобретатель в задумчивости пожевал губу. — Я считаю, что неоправданный риск, как в приведенном вами примере, будут приравнивать к хулиганству и пресекать наказаниями, и вообще, Уголовный кодекс изменится коренным образом. Преступность в известном нам виде исчезнет полностью. Возьмем, к примеру, такое уродливое явление нашего настоящего, как терроризм. Представьте себе: злодей только начал изготавливать бомбу, а его уже арестовали. Сколько невинных будет спасено. Какой бандит пойдет грабить банк, если наверняка знает, что в нем его ждет полиция? Мошенникам будет невозможно дурить головы простакам. Воры, убийцы, насильники… Кто там еще? Взяточники, коррупционеры станут честными людьми и вольются в рабочие коллективы.

— Неужели взяточничество и коррупцию победим?

— Разумеется… Политические выборы превратятся из лотереи, коими являются в наше время, в реальные состязания. Граждане, придя на избирательные участки, найдут в своих бюллетенях напротив имен кандидатов не их обещания, а перечень уже сделанного, который будет составлен по свидетельствам благодарных или недовольных потомков. Вы меня понимаете?

— Ну да. При выборах, предположим, мэра не надо будет ждать пять лет, чтобы убедиться, что тот был подходящей кандидатурой. Достаточно просто позвонить в конец срока его правления и спросить у народа. А уж работать «изо всех сил» под таким контролем будет каждый.

— Вот именно, и про взятки и откаты забудет, сто процентов. Кому захочется перед выборами увидеть в своей строке рядом с именем позорное «взяточник и коррупционер»? В результате властные и законодательные органы наполнятся ответственными и талантливыми людьми. Они реформируют законы в соответствии с чаяниями избирателей и станут править честно и справедливо. Так будет во всех государствах. Исчезнут войны и конфликты. И наконец-то мир сможет объединиться для борьбы с нашей главной бедой — истощением ресурсов и загрязнением окружающей среды. Могу вас уверить, сразу же после введения нашего приложения эта проблема встанет с необычайной остротой. Как только появится возможность связаться с нами из будущего, оттуда обрушится лавина звонков от нас самих, наших детей и внуков с упреками за безответственное отношение к природе. Это будут не просто упреки, а крики о помощи и душераздирающие картины, свидетельствующие, до чего довели мы Землю в процессе бездумно раздутого потребления. Чтобы эти голоса из гневных и стонущих превратились в благодарные или хотя бы просто прекратились, нужны будут срочные радикальные меры, непопулярные и жесткие решения, а не имитация борьбы, как это делается сейчас… И я уверен, все вместе мы спасем родную планету.

— Да уж, при такой жизни население мигом расплодится. Чем питаться будем? — то ли в шутку, то ли всерьез поинтересовался директор.

— Не бойтесь, не помрем. В первые же годы новой эпохи произойдет гигантский качественный скачок в науке. Благодаря новшествам, научный процесс ускорится в разы. Не нужны будут десятилетия на проведение длительных экспериментов и отработку ложных версий. Ученому нужно будет только поставить задачу и сразу звонить в будущее или ждать звонка из него от самого себя с готовым решением или верным путем к нему. Мы моментально получим новые, альтернативные нынешним варварским, способы насыщения организма. Не знаю точно, что это будет: таблетки ли, содержащие все необходимые питательные вещества, жидкости, какие-нибудь энергетические лучи или еще что. Уверен только, что голод нам грозить не будет. В течение первого же года в нашем распоряжении появятся лекарства от рака, СПИДа и других неизлечимых болезней. Различные прогрессивные технологии, искусственный интеллект, не такой, как в «Терминаторе», а дружелюбный и контролируемый, автоматизация и роботизация подстегнут прогресс, освободят людей от физического труда. Имея возможность распознать свои таланты и наклонности, они займутся образованием и личностным ростом…

— Все, хватит, — перебил его директор, — сдаюсь!

— Да вы что? А я только начал, — как будто бы разочаровался изобретатель.

— Все узнаю, потом неинтересно будет. Хватит об этом. Я и так уже понял, что это будет бомба. Расскажите лучше, как вам удалось изобрести эту адскую машину и как она работает, если не секрет, конечно.

— Секрет — конкретные формулы и технические решения, а принципиально, — Зиновий постучал указательным пальцем по лежащему на столе смартфону, — здесь все просто.

Он внимательно поглядел на сидящего напротив собеседника. На вид тот явно не дотягивал до своих сорока. Высокий, поджарый, взлохмаченные в процессе непростой беседы волосы, прямой, отражающий всю идущую внутри него борьбу взгляд. Как он, вообще, попал в этот кабинет? Благодаря уму и трудолюбию — Зиновий наводил справки и знал о нем почти все. Из простой семьи. Мать — учитель, отец — инженер. Имеет двух младших братьев и сестру. Хороший семьянин и товарищ. В меру верующий, как и все сейчас. Много жертвует на благотворительность. Неплохой мужик. Переманить такого на свою сторону — и будет хороший друг и соратник.

— Все началось с того, — решился он поведать свою историю, — что двадцать с небольшим лет тому назад мы с семьей ехали к теще в Арзамас, и навстречу нашему москвичу выехал грузовик — пьяный водитель уснул за рулем. Столкновения избежать не удалось. Ужасная авария. Жена и дочь разбились насмерть, я уцелел чудом.

— Сочувствую…

— Я сирота, и жена с дочкой были для меня всем. Оставшись один, я долгое время места себе не находил от горя… Жутко болела душа, еще из-за того, что я винил в произошедшем себя. Какое-то временное облегчение наступало лишь по ночам: ко мне спящему приходили они, в основном дочь, ее я любил особенно сильно. Трагедия эта случилась, когда ей было пять. Но примечательно, что во снах я видел ее разного возраста… часто уже повзрослевшей. Это и натолкнуло меня на мысль, что где-то существует другая реальность, где она живет и взрослеет. Это предположение немного отвлекло меня от переживаний и дало пусть призрачную, но надежду все исправить. Я стал читать об этом, размышлять и пришел к выводу, что во сне мы способны перемещаться во времени. Это была лишь гипотеза, но других зацепок у меня не было, и я решил начать, опираясь на нее.

По образованию я физик и трудился тогда в одном оборонном НИИ, занимавшемся проблемами биофизики. Ближе к середине девяностых военные исследования стали никому не нужными. Институт перестал работать, как ему полагалось, хотя пока и не умирал. Коллеги разбежались по разным кооперативам, и я остался почти один в напичканной аппаратурой лаборатории. Это было как раз то, что мне нужно.

Мышей и крыс в институтском виварии нашлось предостаточно, осталось даже несколько морских свинок. Я набрал из них команду, нацепил на разные органы электроды и приступил к исследованиям. Принимая как данность, что одни звери спят и путешествуют по закоулкам времени, я измерял различнейшие, доступные моим приборам параметры их состояния и сопоставлял с такими же у бодрствующих. «Наивный метод», — скажете вы. Возможно, но, чтобы не сойти с ума, я должен был что-то делать. Поселился в лаборатории и круглые сутки мерил и записывал, мерил и записывал. Потом до песка в глазах сравнивал и анализировал. На тысячах исписанных столбиками цифр страницах я искал способ вернуться во время, когда был счастлив, и не дать случиться беде, чтобы виденное мной во снах стало явью… Так продолжалось почти два года… — Зиновий взял со стола чашку, рассеянно взглянул на ее покрытое зеленоватым налетом дно и поставил на место.

— Еще чаю?

— Был бы очень благодарен.

Директор торопливо сделал необходимые распоряжения и снова превратился в слух.

— Ну, так вот… Я напряженно работал, а учреждение мое между тем закрылось окончательно. Всех официально уволили, здание отошло какому-то банку, и я с моими теперь приборами и животными вынужден был переехать в Черемушки в свою квартиру, которую для продолжения исследований сразу же должен был заложить. — Изобретатель улыбнулся грустно. — Что вам сказать? Было трудно, голодно, холодно. Вечно не хватало денег. Чтобы хоть как-то сводить концы с концами, ночами приходилось разгружать вагоны на железнодорожной станции. Там же можно было наловить новых крыс и бездомных кошек для опытов, чтобы, вернувшись домой, пару часов поспать и снова как безумному наброситься на свои нескончаемые измерения. И вот однажды, когда у меня уже почти опустились руки, в моей лаборатории прозвучал звонок.

— Возьми бумагу, ручку и записывай, — приказал мне из трубки чей-то усталый голос.

— А что случилось? Кто вы? — спросил я недоуменно, тем не менее пододвигая к себе рабочий блокнот.

— Готов? Записывай, у нас мало времени…

Незнакомец принялся торопливо диктовать мне разные цифры и формулы. Через несколько минут я стал догадываться, с кем разговариваю и о чем речь, но серьезный тон и темп, который задал мой собеседник, не позволяли мне открыть рот. Он остановился так же резко, как начал.

— Все. Теперь не пропадешь, — голос его потеплел. — Ну, здорово, кошачий мучитель…

— Вы?.. Ты?.. — заговорил я неслушающимся меня голосом.

— Я, я… То есть ты из две тысячи сорок восьмого года…

— Что?! — Ноги мои подкосились от нахлынувших чувств. Хорошо, что поблизости оказался стул. — Неужели?

— Да, да… Поздравляю, мы победили… — как-то невесело поздравил меня он и сбивчиво рассказал про свою жизнь — мою, какой бы она была, если бы не прозвучало этого звонка.

Там было все: каторжный труд, потери, лишения, болезни, разочарования и победы. Я слушал и ужасался тому, что слышал. Страна и весь мир за это время тоже прошли через многие страшные испытания. Глобальные катаклизмы, разрушительные войны, жуткие техногенные аварии подвели всех нас к краю пропасти. На описании непрозрачного от вечного смога воздуха его уже почти рыдающий голос изменился и замолк. Сообщение прервалось.

Весь следующий день я был под впечатлением и, разбираясь в продиктованных мне записях, с нетерпением ждал повторного звонка, но он не позвонил. Не позвонил и назавтра. Я встревожился: в предоставленных им мне инструкциях и формулах было не только много нужной прорывной информации, но и много непонятного. Мне необходимо было спросить его о стольких важных вещах. Долгожданный звонок раздался в моей квартире только через неделю.

— Привет, — голос в трубке звучал по-деловому.

— Привет, — ответил я с некоторым недоумением.

— Извини, что заставил понервничать, хотел попасть наверняка позже, чем когда звонил из сорок восьмого.

— А сейчас ты из какого? — робко поинтересовался я.

— Из двадцать второго… Ну, ты что там кислый такой? Деньги есть?

Неделю назад он среди всего прочего продиктовал мне с десяток результатов важных спортивных состязаний и выигрышные номера нескольких розыгрышей популярных лотерей.

— Есть… — Я поставил на вчерашнее неожиданное поражение известного столичного футбольного клуба от значительно более слабого противника и получил за это у букмекера кучу денег.

— Молодец, больше раза в одну контору не ходи. Понял?

— Понял…

— Отлично, бери блокнот и записывай… — Тот я был бодр и полон сил.

— А как же?.. — задал я после того, как все записал и обсудил с ним, так мучащий меня вопрос. — Может, позвонишь?

— Не знаю, как скажешь. Может бы-ы-ы-э… — Голос его в трубке вдруг изменился и замолк.

Перезвонил он только через полтора месяца. На этот раз из 2014-го. Сразу же предостерег от нескольких ожидающих меня в будущем ошибок, спросил, какие трудности, что непонятного было в его предыдущем послании, и, разъясняя все, так же внезапно на полуслове исчез.

Немного подумав, я решил, что обрывается наше с ним общение не просто так, а вследствии спровоцированных им изменений во времени. Сравнив продолжительность всех трех наших разговоров и даты, из которых они велись, я обнаружил, что из чем более позднего времени он звонил, тем дольше был звонок. Это как волны от брошенного в воду камня. Вы меня понимаете?

— Ну да, — отозвался директор. — Видимо, Вселенной нужно время, чтобы измениться.

— Именно. И чем больше менять, тем дольше это придется делать. Простая арифметика.

Вошла секретарша, поставила на столик поднос и, с удивлением взглянув на взъерошенного начальника, вышла.

— Понятно. — Директор, как в прошлый раз, проглотил свой кофе и поставил чашку на стол. — Вы звонили сразу, как только собирали свою машину, чтобы подбодрить себя и, подсказав что-нибудь, ускорить процесс. А что происходило с вами, когда прерывался звонок… когда волна изменений настигала вас?

— Все вокруг расплывалось и через секунду снова становилось резким, но уже другим. Менялись вещи, одежда на мне. Могла резко пройти или заболеть голова. Сам я мог очутиться в другом месте… Сначала было необычно, но потом привык.

— Ясно… Вы обещали еще рассказать, на каком принципе это все работает и, вообще, в чем суть вашего открытия.

— Я открыл единицу или… — Зиновий задумался, как будто впервые формулировал, что изобрел. — Меру одного из свойств материи — времени, как мы его называем.

— Подождите, а разве это не часы и минуты?

— Часы и минуты — это относительные единицы, придуманные людьми для упорядочивания своей жизни. А есть еще абсолютные… — Ученый отпил чайку. — Я объясню простыми словами. Видите эту чашку? У нее как у физического тела, у каждой ее молекулы, образующей ее вещество, каждой элементарной частицы, имеется сумма разных параметров. Длина, ширина, масса, температура, гамма-излучение, наконец, и еще море других. Это понятно?

— Ну, вроде, — кивнул директор.

— И вот один из этих параметров — это мера, определяющая ее расположение во времени относительно абсолютного нуля, то есть момента, когда все началось. Я не астроном, не теолог и не философ и не знаю, что это за нуль. Может, просто некая условная черта, до которой идут отрицательные значения. Может, время, когда из вакуума возникла первая элементарная частица Вселенной. А может, дата, когда Бог из небытия создал все сущее и постановил начинать отсчет оттуда. Я не силен в названиях. — Он улыбнулся виновато. — Пусть пока это будет переменная «В». И вот если мы изменим ее у этой чашки, то она исчезнет. Понимаете? Исчезнет из нашего времени и материализуется в том, значения которого мы ей зададим. Я понятно объясняю?

— Понятно. — Директор поднял свою чашку и внимательно на нее посмотрел. — То есть вы хотите сказать, что изобрели машину времени?

— Что-то типа… Чтобы отправить куда-нибудь чашку, нужна будет установка, которая изменит переменную «В» у каждой элементарной частицы ее вещества. В случае же с биологическим организмом, человеком например, кроме мяса, перекодировать нужно будет его бессмертную душу, в каком-то виде приобретенный опыт и еще много чего, нами не изученного. Придумать такой аппарат — это огромная научная и инженерная работа. А я пока могу отправлять в путешествия по времени только что-то простенькое, например электромагнитные колебания. — Он улыбнулся скромно. — Этого мне достаточно, чтобы общаться в разных временах с теми субъектами, которые используют для своей связи радиоволны.

— Как это?

— Я создал декодер. Сигнал, пропущенный через него, меняет переменную «В» и оказывается после этого в другом времени. Ну а там уже, вы должны знать, на коммутатор и к абоненту… Все просто, хотя сам прибор довольно-таки сложный, многие технологии в нем из будущего и нашей наукой еще не открыты.

— Ну да… Понятно… Но тогда перед вашим декодером должно стоять еще несколько конверторов, превращающих сигнал… — В директоре заговорил специалист по связи.

— Да, да, все это есть, — улыбнулся Зиновий понимающе. — Все спроектировано и построено. На одной из бывших фабрик в бывшей советской республике оборудована приемопередающая станция. Это солидное сооружение занимает несколько корпусов. Мощность ее установок — миллион звонков в минуту. Все окружено высоким забором и надежно охраняется. Готовы и тщательно протестированы приложение и вся мультимедия. Дело только за вами.

— И что я должен?

Зиновий достал из кармана флешку и положил на столик.

— Вот… Здесь файлы программы и тексты от лица вашей компании. Мои специалисты составили их, но вы можете прочитать и отредактировать.

— Но я еще не сказал да. Сколько времени есть у меня подумать?

— Нисколько. Вы даете согласие, и мы с вами сегодня все проворачиваем, или я встаю и ухожу.

— Но это должностное преступление, меня назавтра же уволят.

— Никакого преступления… Для того чтобы размещать что-то в интернет-магазине, вам не нужно спрашивать разрешение совета директоров или собрания учредителей. А если уволят, — Зиновий улыбнулся радушно, — я возьму вас к себе с тем же окладом. Поверьте, у нас работы ничуть не меньше.

Директор задумался, запустив руки в и без того стоящие дыбом волосы.

— Хорошо. Тогда последний вопрос.

— Спрашивайте.

— Как ваша семья? Вы спасли ее?

— Знаете… — На лицо Зиновия набежала тень, глаза посерели. — Подумайте сами… Если позвоню сейчас в девяносто четвертый, у меня будет восемь минут. За это время я как-то смогу уговорить молодого, ничего не подозревающего человека не ездить в этот гребаный Арзамас, но маловероятно, что еще и мотивировать на круглосуточный самоотверженный труд. Между формулами моего открытия и созданием декодера еще огромная пропасть, и, скорее всего, звонок этот будет последним. — Он улыбнулся виновато. — Я буду счастлив со своей семьей и обо всем забуду, а ваша дочка всю жизнь промучается инвалидом. Будут падать самолеты, тонуть корабли и взрываться торговые центры. Цунами будут продолжать смывать города и губить никем не предупрежденных людей. Планета задохнется в парниковых газах, с ее поверхности исчезнут леса и животные… Я так не могу… — Он достал из кармана фотографию, посмотрел на нее и отвернулся к стене. — Они бы меня поняли…

— Хорошо. — Директор взял со стола флешку. — С чего начнем?

2019