Трещина по изразцу

Виктор Матюк

Трещина по изразцу

Пошли морщины по лицу, как трещины по изразцу,
Слова к Творцу умоляют Всесильного судью опять и опять
Помочь грешнику необъятное хотя бы не сразу осознать!
Старость на уставшее лицо из-подо лба косится, 
Морщины резко сходятся в основном у переносицы,
Вот-вот околосится роща золотая, и суть пустая земного бытия
Просунется в дверной проём, чтобы не сидеть под проливным дождём!
Наверное, в ситуации скверной это её личное право, если же мыслить здраво,
То  насквозь вошло в опечаленное нутро, затормозит обыденную жизнь,
Коль она потеряет окончательный смысл! Последний луч зари уже заиграл,
Бледнолицый старец на дыбы привстал у открытого настежь окна, посмотрел свысока
На проплывающие мимо изразца грозовые облака и обмяк, он не может никак
Пристыженный взгляд от холодной земли оторвать! Ему трудно понять, что и как?
Со старостью не уживёшься, упадёшь, если споткнёшься, по сторонам оглянешься
И охваченный временной смутой, будешь считать жизни дни, часы и минуты!
Ветер попутный не дует ежеминутно в спину, ему мешает гордыня
Взглянуть на себя со средины, есть равновеликие половины,
Одна склоняется к тому, чтобы не вредить никому,
А вторая говорит, что это затея пустая, надо вредить,
Но не голосить о том по всему околотку, зачем зря рвать глотку?
От молодых лет не осталось и следа, на чело ниспадает седина,
Пустая мошна тоже ворвалась сюда, где во все времена царила тишина!
Нынче там сквозняк, все несуразицы из-за пришлых баб, ум ослаб,
Он – не раб у баб, велик их грехов масштаб, мысли те привыкли жить в темноте!
Жизнь без перемен дана взамен только людям тем, кто насовсем грех оставил,
Хотя в былые времена жил без правил, врал и лукавил, потом жизнь страстью разбавил!
Кровь бежит по лицу, так и надо пошлецу, он – не на плацу,
Бывший барчук попытался изменить суть давнишних представлений,
Ничего не оставил от прежних убеждений, у него много новых решений,
Слезу, роняя и глаза слепя, нелестная судьба лихо вытерла влагу со лба,
Привлекательна её худоба, но уста, дрожа, обрывают дерзкие слова!
Они не вправе впадать в зависимость от яви! Ничтожное заглавие,
Как продолжение тьмы, оно звук порванной струны в конце зимы,
Думы грустны, им нечего взять взаймы у громогласной толпы! 
Тишина отступила, от дуновения ветра заскрипели стропила,
Он немного времени спустя, начал половую жизнь с чисто листа,
Не отнёсся спустя рукава, для начала убрал снедь со скоблённого добела
Дубового стола, когда на кухню небрежно баба вошла,
Склонившись под тяжестью лет, взяла в рот злополучный предмет,
У него интеллигентного названия нет, он ей навстречу шагнул, раздался гул,
На пол свалился расшатанный стул, старик его ногою пнул, посмеялся над собою,
Он был балуем роком и судьбою! Всякое на пути случалось, та тропа то сужалась,
То стремглав расширяя, он ковылял по стезе, словно раненый всадник на коне!
Привставал на стременах, что-то шептал впопыхах, видимо речь шла о грехах!
Он же не монах, ему присущ был страх, но в его глазах не было отчаяния,
Только малость негодования из-за раздоров и лишних бабьих разговоров!
Старост  впереди, слышен скрежет в груди, ищи поломку, эти слова несутся вдогонку,
Там, где тонко, там и рвётся, ничего не остаётся, как продаваться за пятак
Или просить прощение у баб! Чтоб больше мук не знать, надо браком сочетаться,
И по чужим вотчинам впредь не скитаться! Хватит бесноваться!
Ему бы ни от кого на свете не зависеть, и в радости все превысить!
Трещина по изразцу, старость бьёт по лицу наотмашь, меняет баш на баш
Весь домашний такелаж на душевную боль и внутренний мандраж!
К прежней жизни нет возвращения, не было и не будет обогащения,
Нужно иметь толику терпения, дабы не встать на дыбы в часе ходьбы
От знакомой с детства тропы, на которой мы были когда-то рождены!
Он носится с мечтою смутной, ему в спину дует ветер попутный,
Образ дорогой и смутный бьёт баклуши, околачивает ***м груши,
Но у этого симпатяги, попадавшего не раз в неприятные передряги,
Нет времени для игры в бирюльки, ему могут завидовать только придурки,
Когда допивают последний коньяк из треснувшей хрустальной рюмки!
Странные звуки развязали симпатяге руки, они держали бостоновые брюки,
Когда он маялся от унынья и скуки! Привыкший к расширению, воспалённых страстью тел,
Он познал неизведанный предел, но долго жить там не захотел, небось, прозрел окончательно,
Стал выражаться иносказательно! Питомец бурь решил оставить собственную дурь, он снял бельё,
На него сразу налетело вороньё, лепечут враньё, но это всё совсем не то,
Что жизнь предвосхищало, а женщин вначале смущало, без прекрасно идеала
Нет весомой любви, только тирады одни едва трепещутся в болезненной груди!
Трещина пошла по изразцу, пришло время сообщить Творцу, что она будет расти,
Медленн6о и нагло ползти, сметая всё на своём злополучном пути!
Мимо не проехать, мимо не пройти! С ума бы не сойти!
Ты же не стукач, и тебе неприятен женский плач,
Не судачь о жизни красивой, твои призывы не приведут к добру,
Быть может к утру, ты соберёшь всю мишуру в дырявую суму
И растянешь пространство, где нет ни хамства, ни житейских обуз,
Только груз былых утех уводит досужие мысли в дремучий лес!
Это место не для повес, они в другом месте сдают тест на профпригодность,
Вся сложность в том, они привыкли идти напролом в месте любом,
Разбивая стены лбом! Они небезгрешны, их решения поспешны,
А глаза грустны! Они никому и ничего не должны, кроме собственной жены!
В заповедной щели, то есть тайной пещере, без веры будешь осужден к высшей мере,
Ты же за бабой как за стеною, спишь и нежишься под белоснежной простынёю!
Слава героям! Желание ещё не остыло, видать по всему, что ты – жила,
Летят перелётные птицы, собравшись в многоголосые вереницы!
Молодые девицы разглаживают твердые ягодицы, им любовь ночами снится,
Когда же оргазм состоится? В профиль черты лица сгорбленного старика
Напоминают изувеченные спицы ржавого колеса, пока ещё скрипит арба,
На ней нет ни единого снопа, повозка пуста, как и моя голова, хотя она седа,
Иногда бывает светла, у неё нет стыда, бывало, что с овала лица кровь каплями стекала,
Душа покоя в тот момент желала, но печаль ей нервы исподволь щекотала!
Судьба брала старика за горло, она над ним белоснежный шатер из свода небесного простерла,
Её требуется что-то другое, ей же не дают покоя событие те, что происходят в соседнем дворе!
На волне наивысшей страсти приходит пылкая любовь, дарующая счастье вновь,
И чем та волна выше, тем сильнее сносит крышу, мысли в такую бурю плывут средь бурных волн,
Крики и стон несутся со всех сторон, но ты – влюблён и тебе на мир будней наплевать,
Чем быт блудней, а жизнь паскудней, тем больше станешь горевать!
Весь грех из-за баб, но какая походка, какая стать?! Страсть разжигает водка,
И вот уже почти готова опрокинуться в пучину вод утлая лодка, завидует грешнику народ,
Но тот не торжествует, плоть ликует, а душа едва ли перезимует, пребывая в печали!
Молния, сверкая и разя, вместо заносчивого и наглого короля
На шахматной доске стремглав передвигает ферзя, юная королева,
Она давно уже не скромная дева всё равно пойдёт налево, как только ты
Под тяжестью повседневной суеты, отбросишь в сторону давнишние мечты!
Чем больше будешь вникать и бабе потакать в попытках удовлетворить страсть,
Тем больше тебя она будет ногами прилюдно пинать,
Ты думаешь, что среди баб больше такой не отыскать,
Они рядом лежат и пытаются тихо и нежно тебя обнимать,
Пока же любовь не завершена, между вами исчезла стена,
Во дворе тишина и благодать, пока член продолжает торчать
И его не стоит как можно дольше из женского дупла вынимать!
Пусть о себе он оставит добрую память, слова души ранят,
Когда фразы бьют баклуши на воде и суше! Им страсть не перекричать,
Рай сменится на ад, бабы будут по ночам брюзжать и плохо станут засыпать,
Когда тебе им нечего дать! У них своё молоко, бог от них далеко,
Печаль – рядом, её заметишь проницательным взглядом!
Он не сулит тебе обогащение, дарует извращение дум и чувств,
Приходит нежданная грусть и за горло хватает, она не различает своих и чужих,
В этот торжественный миг она пишет красочный триптих для грешников двоих!
На них нет креста, их удручает семейная тишина, а мышиная война кстати,
На поле рати силы нужны, чтобы иголку в стогу сена отыскать в миг сладострастья,
И не горевать, когда не сможешь наглых баб перекричать и придётся тебе поворачивать вспять!
Что толку пересаживаться на ходу в скрипучую двуколку, когда тебе кобыла ни люба,
А та, на что люба, уже слазит с чужого дуба, на ней добротная шуба, трендовые сапоги,
Снятые с чужой ноги! Репутацию с молодости береги! Пусть имеющий мозги,
Оставит грех в покое, чтобы счастье земное даровало неприкосновенность тела,
А душа напоминала запах чистотела! Былое хватает грешников за холку,
Оно торчит в сердце подобно осколку, напоминает подробно о былом,
Всё дело в том, что за открытым настежь окном бушует бурелом!
Вот-вот рухнет старенький дом, его ещё защищает отлогий холм,
И на нём стоит золотистый храм, подаренный небом нам,
Покамест туча не взберётся на огромную кручу и заставит случай
Твой разум измучить так, что темень и мрак сгустятся сильнее,
За ними не видны твои сокровенные идеи! Оказавшись среди стен тесных,
Ты ищешь прошлое повсеместно, когда к нему приближаешься,
Тут же в галоп с иноходи срываешься, и не стесняешься рыдать на виду у толпы,
Ей бы услышать стоны твои, и скрыть проблемы свои! Твой мозг таких мыслей полн,
Он, как утлый чёлн среди огромных океанских волн,
Все попытки изменить что-то прытко в будничной жизни,
Обречены на провал, если бы ты заранее знал, что будет жарковато,
Любовную игру не начинал, бабу не ревновал, а молча, созерцал,
Как эта ****ь будет новых ухажёров снимать? Любовь в темноте не ищите, своего часа ждите,
Но резину долго не тяните! Меньше говорите о том и о сём, лучше греха, уйти из общего шалаша,
Чем с вечера и до утра ходить по лезвию ножа! В миг старения ухудшается зрение,
Но хотение возрастает, сила тает, как белый снег, и на её воскресенье нет никаких надежд!
Гаснет белый свет, ты же, прижав к сердцу руку, едва сдерживаешь нахлынувшую муку,
Готов оставить эту суку навсегда, но твои слова, как талая вода уходят в песок,
Последний исход знает только всемогущий бог! Урожай сменяет недород,
Каков корень, таков ствол и плод, на поверхность первой всплывает верность!
Только корысть в суете видится мне, как скорость в одной версте от высокой любви,
Как ты измены не назови, они подобно пропаже изменяют в твоих глазах очертания пейзажа!

г. Ржищев
26 октября 2019 г.
6:17