Гл. 9-10 Цена модной обновки и девственная наездни

21+
Роман фентези категории ХХХ содержит сцены мучений. Кому такое читать не нравится - нажмите крестик в правом верхнем углу экрана. Спасибо!
Краткое содержание. Владимир, вывший прапорщик, а теперь контуженый импотент удочерил дочь своего погибшего командира, друга и по совместительству любовника его покойной жены. Теперь его  обуревают страсти, насылаемые Ангелом Хранителем и Ангелом Искусителем. Искуситель постоянно подкидывает новые варианты мучений воспитанницы.
А Софья, понимая, что   она осталась одна на белом свете мечтает приручить контуженого, считая, что все средства хороши... Она называет его папой.Общаясь с ней, он мучился от искушения: увидеть ее обнаженной, наказать и приласкать ее тело.
теги: эротика порка

9. Цена модной обновки и релаксационный массаж "Скобка"
Ворона, облюбовавшая на жительство дерево у дома Владимира, недовольно посмотрела на возвращающуюся парочку. Судя по всему, никакого вороньего лакомства ей сегодня не достанется. Впрочем, птица уже выучила время, когда девушка выносит мусор к контейнеру, а там всегда было что-нибудь интересное.
В эту же ночь Софье приснился сон. Рядом с ней сидела мама.
– Что, доченька, несладко тебе живется?
– Эх, мама, сначала мне надо было выжить, а для этого сама решила остаться с человеком, который готов обо мне заботиться, и даже уговорил тебя выйти за него замуж. В приют всегда успею. Другое дело, что попке моей приходится, ох, как несладко. Эти соленые розги такие болючие! Хорошо, что хоть этот страшный "Английский забор" на мне не рисует. И поводок собрался покупать. И все же надо найти способ уменьшать наказание. Был бы дядюшка настоящим мужчиной… у меня было бы больше шансов…"
– Тебе уже легче перед ним раздеваться?
– Да, мы объяснились! Он любит меня как дочь! А как он меня целует? Я уже почти привыкла, хотя когда он меня маслит или мылит – мне по-прежнему очень стыдно. Знаешь, он не злой, хоть и строгий. Любит смотреть на меня голую или полуголую, – Софья вздохнула. – А я позволяю ему все это с собой делать! Честно, лучше бы больше маслил и меньше порол.
– Эх, доченька, – мама погладила девушку по голове. – Он мужчина, хоть и контуженный, а ты очень красивая девушка. Открою тебе тайну: он тебя хочет! Хочет, как женщину, но не может. Мне-то с небес все видно.
– А что же мне делать?
– Все в твоих руках! Вспомни, как он на тебя смотрел, когда ты лизала мороженое, – мама стала вдруг прозрачной. – Прощай, Софья! Да хранит тебя Бог!
"Просто так мама ко мне не приходит, – Софья встала первой, поставила чайник и подбросила дров в печку. – Значит, сегодня мне снова придется потерпеть". И тут она услышала стон.

  Ангел Искуситель: Я же говорил, она скоро начнет вить веревки из своего опекуна. Смотри, повертелась голяком, и менее чем за час она и ожерелье получила, и денег на платье, и сапоги!
Ангел Хранитель: Ничего ты не понимаешь, просто он добросовестно выполняет родительский долг.
Ангел Искуситель: По-моему, ты не прав. Она ввела его во искушение, и только из-за этого он заготовил розги. По большому счету наказывать ее не за что.
Ангел Хранитель: Люди не одну сотню лет пытались бороться с искушением таким образом. Вспомни Святую инквизицию.
Ангел Искуситель: Нашел, о чем вспомнить и с чем сравнивать! Однако Софочке сегодня придется отведать такого лакомства, что мало ей не покажется!
Ангел Хранитель: Пожалуй, на этот раз я с тобой соглашусь, она попыталась ввести мужчину во искушение и теперь получит заслуженную награду.

"А ведь получается! Он меня поцеловал! И сапоги купил! У меня получается! – домой Софья бежала, то обгоняя приемного папу, то отставая от него, то кружась вокруг, получая удовольствие от обновы. – Однако у него отложены прутики… Придется потерпеть. Вон ворона сидит и не каркает. Замерзла, наверное…"
"Она думает, что я хороший, а я никогда таким не был! И мучает меня свое близостью и недоступностью!" – дома он смотрел, как девушка моет посуду, топил остывшую печь и поглядывал, как ведет себя большая кастрюля на плите.
– А теперь буду тебя воспитывать! Вот, посмотри: ты не отряхнула свою обнову как следует, не поставила ее на резиновый коврик при входе. А тебе уже достаточно лет, чтобы за своей обувью ты ухаживала без напоминания.
Софья смутилась и покраснела. На полу в прихожей сверкала большая лужа…
– Марш в большую комнату! Расставляй скамейку и раздевайся. Форма одежды "египетская танцовщица". Буду учить тебя уму-разуму.
"Ну что, опять влипла, – Софья вздохнула. – Одно дело фантазировать, чтобы тебя строго воспитывали, зная, что попадает иногда, а другое в тот самый момент, когда попадает..."
Девушка пошла в комнату, вытащила лавку на середину, разделась, начав с джемпера и закончив трусиками, надела набедренную повязку и села на лавку.
"А не слишком ли я суров? – Владимир вытирал в прихожей лужу. – Однако, суровая дисциплина – краеугольный камень воспитания молоденьких девушек!"
– Молодец, – он сорвал повязку. – А теперь встань на газету. Руки на голову, ноги на ширине плеч.
"Ну вот, – вздохнула Софья, – началось!"
– Тело зимой нуждается в витаминах, – мужчина стал маслить Софью от шеи до лодыжек, любуясь тем, как девушка краснеет и вздрагивает от каждого прикосновения. Набольшие грудки после того, как их напитали маслом, стали набухать и даже чуть-чуть увеличились в размерах.
– Вот так и стой, – он включил теплопушку. – Позволь маслу впитаться.
"Мои груди меня выдают! Боже, как стыдно и как сладко, – Софья стояла и нежилась под теплыми волнами. – К сожалению, меня ждет совсем другое угощение!"
– Ложись! Руки вперед! На этот раз тебе достанется одним просоленным прутом.
– Хорошо, хоть без крапивы, – Софья улыбнулась, стряхнула с ног прилипший газетный лист, и забралась на лавку на колени, а потом вытянула ноги, окончательно опустив животик.
Ангел Хранитель: Софья хочет приручить прикемного папу и рассчитавается за него телом!
Ангел Искуситель: Ты не прав! Она хочет получить вкусные поцелуи после порки! А я пошлю ему маленькое мужское искушение!

Девушка оказалась привязанной к скамейке не только за руки и за ноги, но и за поясницу.
"Вот почему ему так нравится меня маслить, – думала она, чувствуя прикосновение промасленных рук. – Это же увеличивает его искушение. Я понимаю, маслить мою попку, чтобы крепче прут вошел. Но сегодня он одной попкой не ограничился. Всю промаслил! И почему мне и стыдно и нравится прикосновение его рук одновременно?"
Тут мысли закончились.
– Вот и порка началась!
Огненная полоса вошла в девушку так круто, что она не смогла даже закричать. Крик вырвался из горла только после второго росчерка.
– На скамье не повертеться! Можешь, Софья, прореветься. Не найти тебе слова, а ударов стало...
– Ой! два! – Простонала Софья.
– Хоть ты плачь, хоть ты ори, а ударов стало... – Он ударил чуть ниже двух вспухших полос.
– Ай! Ой! Три! – Слезы текли из Софьиных глаз.
– И как тебе солянушки? – Ударив три раза, папа остановился и стал кончиком прута гладить Софью между лопаток.
– Больно… – сумела ответить Софья и зажмурилась, ожидая нового свидания с солянушкой. – Жгут!
– Солянушки сильно жгут! Выбрать надо новый прут! – Владимир взял второй прут. – И ударил чуть ниже ягодиц.
– Ау! Четыре!
– Трудно выдержать розгу. Софье попу обожгу!
Владимир сделал паузу.
– Надо правильно считать! А ударов стало... – Он ударил еще раз.
– Пять! – Простонала Софья.
"Быть того не может!" – Воспитатель, любуясь тем, как зажигаются на попке полоски, почувствовал, что от вида вздрагивающей на скамейке девушки фалл напрягся, но быстро опал.
– Перестанем мы считать! Позволяю Софье встать!– воспитатель расстегнул привязь и протянул хитон. – Вставай, грешница! Теперь оценишь удобство этой формы одежды. Вряд ли трусы сейчас на тебя налезут. Что надо сказать?
– Спасибо! – Софья медленно поднялась, встав сначала на четвереньки, и вдела голову в дыру на простыне. Двигаться было неудобно.
– Вот тебе поясок, – улыбнулся педагог, любуясь слезами на лице воспитанницы. – А теперь подойди ко мне, – папа положил девушку себе на колени, задрал край хитона и три раза больно шлепнул по надранным местам. – Это за то, что не сказала спасибо сразу. В другой раз не забудешь!
Софья не ожидала, что с ней так поступят, и спокойно подошла, но, оказавшись на коленях в очень недвусмысленной позе, девушка завизжала даже раньше, чем её начали шлёпать.
– Я срааазу сказала, – проныла Софья, когда шлепки кончились, – почти... Только надела поясок и сказала.
– "Спасибо" надо говорить не за поясок, а за порку, – папа погладил ее по растрепавшимся волосам. – Запомнила? Тогда вставай,– он несильно шлепнул ее по попке, придавая ускорение. – А хитон тебе очень идет. Теперь в ванну шагом марш! По пути загляни в морозильник и возьми мороженое.
"Я вроде жива", – Софья забралась в ванну, держа мороженое в руках. – Но как есть и мыться сразу?
– Ты ешь, а мыть тебя буду я, – Владимир снял душевую лейку.
– Ой! – почувствовав прикосновения мыльной руки, Софья поняла, что чувство стыда не собирается ее покидать, но сопротивляться не стала.
Ангел Хранитель: Всего пять ударов дал! Не может он быть слишком суровым и жестоким!
Ангел Искуситель: А я послал ему новое искушение! Путь помылит и помучается! А Софочке стоит испытать кое-что новое! А за одно получить свою порцию искушения!


"Ох, искушение! Очень приятно поливать голую выпоротую девушку, намыливать ее рукой, без мочалки, пока она облизывает эскимо, – он включил душ. – Может, заставить пососать или погладить мой вялый фалл, так же, как она сейчас управляется с мороженым? Пожалуй, не сейчас. Это только усилит мои мучения. Ну, почему я импотент?! Впрочем, у меня есть руки…"
В её глазах бы блеснула гордость, при этом Владимира начало трясти крупной дрожью. Но он быстро взял себя в руки и продолжил ласкать пальцами клитор. Клитор часто пульсировал.
– Повернись ко мне спиной! – папа поцеловал девушке надранную попку и слегка прикусил ее зубами а второй рукой грубовато потискал девушке живот.
Софья вздрогнула и ойкнула от укуса, уронив остатки мороженого на дно ванны…
"Что он такое делает? Так нельзя! Так неправильно и так приятно…"
– Ыыыы...– Пожалуйста!… Пожалуйста!

Папа ритмично и не сильно давил на клитор и шевелил пальцем в попе...
Стыд куда-то пропал. Софья обеими руками упёрлась в кафельную стенку и стонала от удовольствия.
Владимир ликовал: он полный инвалид довел девушку до экстаза! Её порка сладкая пытка приносила  наслаждения, не сравнимые с обычным, почти забытым сексом. Он продолжал. Вдруг она на мгновенье умолкла, затем резко вскрикнула.
Владимир  почувствовал, как горячая струйка потекла по его руке.
"Что он собирается сделать? – Софья наклонившись, оперлась уставшими руками о борта. – Впрочем, я на все согласна!"
Тут что-то твердое вошло ей в попу. "Это не спринцовка и не клизма… Это палец!" От этого девушка сделала несколько виляний полушариями, но, ощутив дядину руку спереди, стала инстинктивно тереться об неё.
Еще несколько минут, и девушка со сладким стоном осела на дно ванны.
– Что это было? – тихо спросила она.
– Этот прием называется "Скобка". Массаж такой…
– Мне очень понравилось, шикарный массаж, – только и могла сказать Софья, и при этом она не кривила душой.
"Я вижу, что девушка поняла, как себя вести", – папа вымыл руки и выкинул палочку от мороженого. Остатки успели растаять и стечь в канализацию.
Она вся раскраснелась в посторгазмическом блаженстве, глаза широко раскрыты, соски затвердевшие.
Как же она нравилась ему в таком состоянии: мокрая и почти удовлетворенная! Это почти испортило ему все удовольствие.
"Массажист… – ему очень не хотелось показать Софье, как слезы текут из его глаз, – хренов!"
"Похоже, мое тело его все-таки заводит, – ночь Софья провела на животике, стараясь не особенно двигаться, крепко сжатый губами. – И ему очень нравится меня везде трогать. Обидно, что за недостаток женского обаяния рассчитывается моя маленькая попочка!"
***
Ангел Хранитель: Ну что, грешник, а ты говорил. Соблазнится!
Ангел Искуситель: У него все впереди. Смотри, он ее хочет! Мало того, девушка это поняла и старается ему подыграть. Вот он решился ей массаж сделать. А я сделаю так, что очень скоро он ее сможет. И все! Твоя мораль разрушится, а эти грешные души я заберу себе. Я пошлю ему мысль – купить собачий поводок!
Ангел Хранитель: Для собаки? Так у них нет!
Ангел Искуситель: Софью драть! И искушаться!
Ангел Хранитель: Рано, супостат, торжествуешь победу! Папа просто честно выполнил свой родительский долг. Сурово, но, в общем, справедливо. А массаж… Со времен Гиппократа он в медицинской практике.
***
10. Девственная наездница
"Что бы люди без меня делали? – ворона наклевалась собачьего дерьма и теперь дремала в своем гнезде. – Прибежала тут собака на мою помойку, да еще нагадила прямо на тропинку. Если бы не я, они бы раздавили собачью кучку ногами!"
Виктор работал, стараясь как можно меньше думать о Софье и ее юном теле. Но получалось плохо. Девушка поводов к наказанию не давала, а бывший прапорщик мечтал и мучился между родительским долгом и искушением. Вдобавок не раз и не два ему снился собачий поводок и поведение Софьи под ним.
***
"Мучается, Виктор! Искушается! Сегодня я покажу этому Хранителю, кто у нас главный", – Ангел Искуситель читал Указ на полное возвращение мужского достоинства прапорщику.
"Наивный чернокрылый коллега, – думал Ангел Хранитель, любуясь торжеством Искусителя, – я не мог получить этой бумаги. А ты сам ее достал! А за кем останется победа – увидим…
Ангел Искуситель: Я напускаю на него такие сны… И днем работать не позволяю! Ни на службе и дома! А во время порки он просто грезит наяву. Думал, что от тоски в петлю полезет. Или сам предложит мне продать душу. А он крепким оказался! Ничего, так или иначе, но в грех я его введу!
Ангел Хранитель: а его чувства к этой девушке будут день ото дня сильнее. И я пошлю ей спасительный сон.
Ангел Искуситель: чувства паука к мухе! А Софье пошлю искусительный сон!
***
Вот и началась зимние каникулы. Каждую ночь стараниями Ангела Искусителя бывшему прапорщику снились до неприличия эротические сны, где он чего только не вытворял со своей приемной дочерью. Софье они тоже снились, и ночью приемный папа ее только ласкал, а не порол.
Утром Владимир пришел будить Софью Девушка лежала на смятой постели. Ощущение было такое, как будто она куролесила всю ночь.
– Доброе утро, папа! – девушка проснулась и прикрылась одеялом.
– Это что с тобой ночью было? — заинтересованно спросил он.
Софья повела губками, вспомнив ночное сновидение.
– Расскажи мне, пожалуйста! — настойчиво попросил он.
– Папа, я представляла, как ты раздвинул мне ноги и поцеловал меня там! Внизу! Где меня побрил! Но без предварительной порки.  А потом я очень бурно кончила! — призналась Софья.
– Твой сон близок к осуществлению! –  отбросив одеяло, Владимир  сел на кровать. Поцеловав ее в живот, и вдут воздух в пуп, он двинулся вниз. 
  – Ой, папа... – Софья почувствовала дрожь в теле, граничащую с покалыванием.   Откинувшись на подушку, она широко раздвинула ноги, что знала, что контуженный Владимир много чего умеет и пороть ее с утра не собирается.
– Ой будет чуть позднее! – он   прижался лицом к   киске. Софья заерзала  согнув ноги в коленях упираясь пятками в матрас.
 Его язык стал ласкать клитор,  сосал, целовал, приближая ее к оргазму…Свободной рукой он сжал ее ягодицы,   усилив эротические ощущения по всему телу…
–  Еще!!! Еще!!! — кричала она, ощущая неумолимое нарастание оргазма.
В эту минуту она очень сильно хотела кончить. Мышцы были взбудоражены, а тело хотело «полета». Одной рукой она сжала постель, а другой — его плечо.
Наконец, яркий оргазм пошел, а Владимир не стал останавливаться…Потом была целая серия чудесных спазмов, когда дергалась всем телом…Столь яростная и быстрая кульминация вызвала громкие крики удовольствия.
– А я во сне хотел ее выпороть! – Владимир вспомнил свой сон и позвал Софью завтракать.
Но серьезного повода наказать девушку просто не находилось: от капризов Софью вылечила еще мама. Владимиру оставалось только смотреть, как девушка примеряет старинные наряды, да вздыхать о своей тяжелой судьбе.
Девушка видела мучения приемного папы, но до поры до времени делала вид, что ничего не происходит.
В выходной Софья сидела в своей комнате и читала, но вернувшегося приемного папу вышла встретить в прихожую, держа под мышкой толстую книгу.
– А что читаем? Барбару Картленд?
– Нет, Владимира Сологуба! – улыбнулась Софья.
В новом шерстяном платье девушка была просто очаровательна.
– Хорошее чтение! – Владимир посмотрел на дочку, улыбнулся и поцеловал ее в щечку. Хитон, надетый поверх платья, очень шел девушке. На сердце отставного прапорщика потеплело. – Пошли гулять, обновим твои унты по настоящему снегу! И купим поводок.
– Поводок? У нас будет собака? Или для моего тела? – Софья провела пальчиками по своей груди от шеи до животика. – Тут к нам собака прибегает дикая. Давай ее к себе возьмем!
– Да! Выберешь сама: гладкий или плетеный, узкий или широкий. А поводок будет гулять по твоему телу, когда заслужишь. Но это потом. Как тебе блинчики? Варение к ним готовила твоя бабушка... В свое время она не позволяла мне пороть мою жену, хоть я, как муж и опора семьи имел на это право. Вот и выросла вертихвостка.
– Вкусно. Спасибо! А зачем? Ты хочешь пороть меня поводком или купим и заодно и ошейник? – Софья сама удивилась второй части вопроса, и погладила себе шею.
– Дикая собака, что к нам забегает, никогда уже не будет жить в ошейнике. Они любят свободу. Впрочем, я не имею ничего против, если ты будешь прикармливать ее объедками. А поводок я все же куплю и буду тебя им пороть, когда заслужишь. А теперь мыть посуду! В кельтскую девушку можешь не переодеваться, но фартук надень.
"Собаки у нас не будет, – Софья встала из-за стола и отправилась к раковине, собирая по дороге посуду и ёжась от мыслей о порке поводком. – А будет ой! Ой! Ой! Моей попе!"
На этот раз ворона была жутко голодная. Софья забыла вынести с утра пакет с мусором, и теперь птица от всей своей вороньей души каркала им вслед обидные птичьи ругательства. То ли птичка реально могла сглазить, то ли случайное совпадение, но на этот раз им не повезло. Магазин для животных оказался закрыт.
– В другой раз купим, за одно может и успею провиниться! – Девушка улыбнулась и на ночь поцеловала папу в губы, снова погрузившись в оценку своих ощущений.
Этой ночью Владимир плохо спал. Ему снились покойные жены. Они ругались между собой, и обе объясняли ему, что он очень плохо смотрит за воспитанницей. И тут обе женщины превратились в боевиков с зелеными повязками на головах и страшными штыками в руках.
 "А у меня никакого оружия", – Владимир закричал и проснулся в холодном поту.
– Папа, ты кричал? – Софья зашла в комнату в узкой набедренной повязке египетской рабыни-танцовщицы. – Что случилось?
– Ничего, дочка, военный кошмар...
– Папа, пока каникулы, выпори меня в кредит, – девушка видела его мучения и решила подыграть.
– Договорились! – ему было стыдно за свое малодушие. Софья переиграла его по всем статьям, и все же очень хотелось выпороть девушку, так напоминавшую  жену и потерянное счастье.
– А вот и я! – Софья сняла набедренную повязку одним грациозным движением.
– Ты знаешь, что сейчас будет?
– Сама напросилась! Будет порка прутом, поводка пока не купили! – Вздохнула Софья. – Порка хорошенькой меня, которая не заслужила лучшей участи. Так вот я, стою голая! Могу скамейку принести.
"Дура я, дура! Сама напросилась!" – Софья вытянулась на скамейке и вытянула руки вперед, позволяя себя привязать.
– Сегодня не так! – папа положил приговоренной под живот завернутый в махровое полотенце диванный валик.
– Так-то лучше, – папа, промаслив попку и спину, взял прут и провел им по вздрагивающему в предвкушении телу. – Считай, поганка, до десяти и собьешься – начну сначала!
– Папочка…
Ответом был удар.
Софья замерла на вдохе, кричать было нечем. Когда она смогла вдохнуть, произнесла:
– Ооодин!
– Вот так бывает с девушками, которых нечему толком научить нельзя, – Софья стиснула зубы и, когда боль схлынула, посчитала:
– Два.
Папа ждал, пока Софья успокоится.
– Поначалу так хорошо себя вела. А теперь... – и еще раз прут ушел на свидание с нежным телом.
– ЙЙЙййй!!! – не удержалась от визга несчастная.– Триии!!!
– Ой! – Софья почувствовала, как третья огненная полоса пересекает нежную попку. Она выпучила глаза, замолкла и повисла, сжав ноги вместе и задержав дыхание от жуткой боли.
– Вижу, хорошо вошло!
– Ай! – вскрикнула Софочка, вильнула попкой, но усилием воли осталась в прежнем положении. Слёзы лились градом по хорошенькому личику.
– Больнооо!!! – завизжала она в очередной раз.

Ангел Искуситель: А теперь мой выход!

И тут случилось настоящее чудо: фалл у папы напрягся и не собирался опадать.
– Знаешь, есть шанс помочь папе, и облегчить наказание, – он отстегнул Софью и сбросил с себя пижаму. – Садись мне на живот, спиной ко мне! А ногами упрись мне в подмышки!
Софья, снова краснея, слезла со скамейки и посмотрела на голого воспитателя... таким возбужденным она его видела впервые и не знала, как на это реагировать. Но слезы высохли моментально.
– Мне долго ждать? Тебе многому надо еще учиться, – Владимир лег в постель голый и велел Софье сесть на его живот, спиной к нему. Голени Софьи оказались на простыне, а на попку присесть она толком не сумела.
– А теперь ты будешь моей Амазонкой.
"Что это он придумал? – Соня с интересом забралась на живот, правда, для этого пришлось потерпеть: свежие полоски напоминали о себе при каждом движении. Усевшись на животе, Соня сдвинулась назад, пока её пятки не упёрлись в мужские подмышки.
– А теперь намажь руки кремом и погладь мой мешочек и отросток.– Он погладил ее по спине.
– Хорошо, папа…
"Теперь у меня есть иллюзия, что она сидит на моем фалле. Все лучше, чем ничего", – тут он почувствовал, что отросток наливается силой. При этом забытое чувство наполнения было таким приятным...
"Интересное кино… – Промаслив, Софья продолжала гладить и мять штучку, которая теперь стала гораздо удобнее для захвата. – Это что же… Он выздоравливает? Говорила же мне мама – счастье женщины в ее руках. Так вот, ЧТО она имела в виду!"
– Погладь пальчиками мою морковку, а сама чуть-чуть приподнимись! – он подсунул ей руку под промежность и нащупал заветную горошинку.
"Розги и Софья вылечили меня от последствий контузии! Невероятно! Но, как воспитатель, я могу девочку только погладить! Вот оно. рядом, самое сокровенное место на теле Софьи. Массаж помогает ей расслабиться, понять силу возбуждения и удовольствия, которое доставит ей мои пальцы!"
Софья вздрогнула, но позволила ему там себя погладить.
 "Это чудо! Все врут доктора!" – он еще не верил своему счастью, преисполнившись благодарностью к Софочке.
Девушка обхватила руками фалл, и стала водить по нему вверх и вниз, натягивая кожу и улыбаясь. Пальцы в потаенном месте, казалось разжигали изнутри костер.
– Молодец, не торопись, – он второй погладил наездницу по спине и растрепавшимся волосам и плотнее прижал плечами маленькие ножки к своим бокам, продолжая работать пальцем.
– Продолжай... – напряженный фалл под ласками тонких пальчиков мелко завибрировал и выстрелил.
"Я все еще мужчина!" – понял Владимир, и ему стало жутко стыдно.
Софья ойкнула и зажмурилась, отпрянув от белесой струи и в этот момент сама дернулась и сладко застонала.
– Молодец! – он, не сильно шлепнул девушку по попке. – Слезай и принеси влажное полотенце...
– Ай! – мявкнула Софья и слезла с мужчины, показав себя самым бесстыдным образом.
В глазах девушки была томная поволока. Вставать и куда-то идти совсем не хотелось.
– Так-то лучше. Спасибо!
– Пожалуйста, папочка, – улыбнулась Софья, понимая, что стыдиться больше нечего. Законная девичья стыдливость окончательно осталась в прошлом.
"Итак, мне, грешной бесстыднице, удалось сделать то, что не удалось маме. Мой приемный папочка выздоравливает!"
И тут папа покраснел, как сорванец а ранней юности. Эта выходка никак не входила в рамки воспитательного процесса.
***
Ангел Хранитель: теперь он полюбит Софью всей душой! Дошалились!
Ангел Искуситель: он еще не понял сам, какой ящик Пандоры он открыл! Теперь он не сможет относиться к ней как к дочери.
Ангел Хранитель: да, его чувства станут качественно другими! И у него и у Софьи!
Ангел Искуситель: А искушений у него только прибавиться! Скоро он поймет, что как мужчина он состоятелен только после порки Софьи! Тут никакого твоего милосердия не хватит!
Ангел Хранитель: по крайней мери пусть совесть его немного помучает!
Ангел Искуситель: Полезно!
***
– Софья, ты на меня не сердишься? – Виктор сел на кровати.
– За что? – лукаво улыбнулась девушка. – За то, что попа еще зудит, но полосок  всего три вместо обещанного десятка? Или за то, что я на тебе кончила? Честно, сама себя я до такого состояния не доводила!
– Тогда поговорим откровенно. Ты, Софья, вылечила меня от импотенции. Проще говоря, мужского бессилия. Врачи говорили, что это невозможно. Но в итоге я оказался никудышным воспитателем. Так с девушками на воспитании не поступают. Это аморально с точки зрения закона. Я клался твоему папе и твоей маме тебя воспитывать, как родную дочь и заботиться о тебе. А с твоей помощью во мне проснулся мужчина, и он взял верх над опекуном и воспитателем. Если честно, я и рад выздоровлению, но меня мучает совесть. Слушай, а может, тебе со мной плохо? Может, тебя в приют сдать? Там преподаватели хорошие, ласковые…
– Нет! В приют я не хочу! – она быстренько убежала и вскоре вернулась с полотенцем. – Я хочу жить с тобой! Ты же помнишь, я обещала быть послушной. И слово свое я держу!
– Ты очень красивая! И вела себя под розгами так эротично! Я просто не мог удержаться от искушения…
– Тебя я знаю, и если тебе что-то нужно, я дам это... – Софья смотрела воспитателю в глаза. – Как смогу. Я ведь действительно ещё маленькая, хоть и мальчики в колледже пристают со всякими глупостями. Если тебе надо меня выпороть – так сделай это. Вот я стою перед тобой в первородном облике... Готова к наказанию и к тому, чтобы его облегчить!
– Не отдам я тебя никуда! – пообещал Владимир. – И допарывать тебя сегодня не буду. Сегодня поедем в парк развлечений! Надо же отметить такое событие.
***
  Ангел Искуситель: Ну что, коллега, гореть им обоим в геенне огненной!
Ангел Хранитель: И за что же это? Да такой грех и грехом с натяжкой назвать можно. Зато он реально почувствовал, что мужчина! Да и Софочка многому научилась. В жизни пригодится!
Ангел Искуситель: Но он согрешил!
Ангел Хранитель: Согрешил и покаялся! И Софья его простила!

Продолжение следует
Редакция 2024