Ч. 129 Интересен только результат

Предыдущая страницa   http://www.proza.ru/2019/10/26/782

21 января 1873 года Россия и Великобритания подписали соглашение о том, что восточная часть Бадахшана и Ваханский коридор к озеру Сари-Куль являются афганской территорией, а северная афганская граница – по Амударье вплоть до запада Хваджа Салар.

Границу от Амударьи до персидской границы на Гарируде поручили определить Совместной российско-британской комиссии. Оба хищника, поделившие чужие земли, были довольны. Немалое значение на переговорах имело то, что часть Индоевропейской телеграфной линии, строительство которой завершили в 1870 году, проходила по территории Российской империи.

Англичанам не нужны были проблемы с сообщением между Калькуттой и Лондоном, которые вполне могли устроить русские, отсюда и неожиданное дружелюбие. На короткое время между двумя европейскими союзниками наступила пора тёплых отношений.

Они даже расшаркались друг перед другом. Канцлер Горчаков в меморандуме 1874 года написал: «Хотя ... Хивинское ханство оставалось полностью в сфере нашей деятельности, мы… будем проявлять любезность и не принимать каких-либо решительных мер против Хивы до того, как проинформируем об этом Великобританию».

В ответ шаркнули ножкой англичане. В ноябре 1874 года лорд Август Лофтус, посол Великобритании в России, сказал исполнявшему обязанности министра иностранных дел Владимиру Ильичу Вестману, что «наступление России в Центральной Азии в последние годы было предметом пристального интереса, хотя это не было предметом ревности или страха».

Однако возникла новая проблема определения границ России, Афганистана и Китая в горах Памира. Но об этом позже.

Красноводский отряд Маркозова, которому присвоили звание полковника, в 1873 году выступил по направлению к Хиве. У Маркозова не было связи с другими отрядами, поэтому он отправлял донесения и получал указания от командования на Кавказе.

Первое донесение из похода было оптимистичным. Полковник доложил, что его отряд 17 апреля благополучно прибыл к колодцам Игды и что он рассчитывает не позже 3 мая прибыть в Змукшире.

В районе Игды его отряд напал на стоянку кочевников, те защищались, ранили одного офицера, у кочевников убили двадцать два человека, захватили тысячу верблюдов, отобрали скот и имущество. Видимо, этот подвиг и воодушевил начальника на такое бодрое донесение.

Но оказалось, что он поспешил. В том году началась невиданная жара. Войска шли по холмистой местности, известковая пыль, поднятая животными и людьми, мешала дышать. Стали массово погибать лошади и верблюды.

Взятая с собой вода быстро портилась, солдаты, измученные жаждой, еле шли, некоторые падали замертво. Что стало с ограбленными туркменами и их семьями, которых лишили всего, история умалчивает.

Сильнейшая жара, отсутствие воды привели к гибели животных и людей. Солдаты и казаки бросали оружие, амуницию, одежду, сапоги. Некоторые вырывали в песке ямы и ложились в них, стараясь укрыться от испепеляющего солнца.

Спасли проводники, которые привели к колодцам. Участник похода писал: «Весь день 21 числа был занят поданием помощи людям, пораженным солнечными ударами и изнемогавшим от усталости и потери сил. К общему упадку и истощению сил нижних чинов немало способствовало еще и то обстоятельство, что жара последних четырех дней отнимала всякую охоту и возможность к принятию какой бы то ни было пищи».

Попытка продолжить путь, а до следующих колодцев нужно было пройти 220 вёрст, привела к массовой гибели животных и полному изнеможению людей. Нужно отдать должное полковнику:  взвесив все  "за" и "против",  понимая, чем лично ему грозит невыполнение приказа, он решил не губить людей, а вернуться в Красноводск.

Приведу ещё одну цитату участника похода: «Самая вода не была в состоянии утолить жажды. Дня через три она обращалась в какой-то подогретый кисель из жидкости, которая еще в колодце имела отвратительные качества."

Глубокие пески, нередко перемежающиеся с известковою пылью, сушат грудь, горло и язык; солнечные лучи при недостатке воды приводят людей в совершенное изнеможение, парализуют даже лошадей, чему образчиками служат лошади Маркозова и князя Чавчавадзе, пользовавшиеся лучшим сравнительно с другими уходом и, тем не менее, в числе других павшие от солнечных ударов».

Сам Маркозов в рапорте докладывал: «Будучи от природы здоров, несомненно крепче многих солдат, между которыми нередки юноши в 22–23 года, я ставил себя в их положение и сознавал, что требуемое от них, по необходимости, даже для меня было бы невыполнимо».

Отряд с большими потерями вернулся в Красноводск. Люди, у которых организмы были обезвожены, стали умирать. Маркозова обвинили в невыполнении приказа и катастрофе Красноводского отряда. Его уволили со службы без пенсии.

Но после разведки колодцев в Каракумах небольшим отрядом подполковника Генерального штаба Михаилом Дмитриевичем Скобелевым, который подтвердил всё сказанное Василием Ивановичем Маркозовым, его вернули на службу. В дальнейшем он дослужился до генеральского звания и умер в 1906 году.

Следует заметить, что если бы не помощь туркменов, жертв в отряде было бы намного больше. Но Петербургу был важен результат, а мучения людей никого в правительстве не интересовали. Теперь всё внимание было обращено на другие направления, по которым русские войска продвигались к Хиве.

Продолжение http://www.proza.ru/2019/10/28/1410