Новая жизнь

У окна расположился человек весьма скромной наружности. Синий разлинеенный пиджак с глядящими пуговицами, широкие брюки и коричневые туфли с горбатыми носами. Плешь расходящаяся от макушки , круглые линзы в пластике и рот синусоида представляли его внешность. Таким был Степан Петрович , учитель , сидящий на худой табуретке.

-Степан Петрович , как вы дошли до жизни такой ? Поведайте присутствующим. - попросил мужчина напротив.

Вид этого джентльмена был подобен банкиру времен немецкого фашизма. Чёрный шёлковый пиджак без галстука , брюки с иглы итальянский ткачей и жёсткие туфли. В руке он держал тлеющий светлячок , который то и дело скакал в пространстве. Лицо его давно уж иссохлось , а волосы цвета чумы , уложенные назад , подчёркивали безразличие к моде и другим дуновениям жизни.

Но Степан Петрович продолжал молчать. Молчать как он молчал на выпускной пьянке , на защите магистерской , на похоронах жены Елены год назад.

-Ладно, оставим нашего натурфилософа собираться с мыслями. - заключил джентльмен.

В этот раз тишина взяла верх на пару минут. Прислушавшись можно было услышать скрежет мусоропровода и лязг металлических дверь сквозь пролёты. Периодически вода срывалась по трубам и спотыкалась об их стальные перемычки. Создавалось впечатление что кто-то гребёт внутри на невидимой лодке. По кругу. Из ниоткуда в никуда.

Сама квартира находилась на четверном этаже сталинской застройки. Из единственного кухонного окна открывался вид на такие же пролетарские термитники.
Позади них разместились сгнившая площадка с качелями и почтамт. 
Интерьер коммуналки был простым до нельзя. Старый зиловский холодильник , рукомойник из нержавейки , прямоугольный стол и больнично-зеленые стены.

Давайте я продолжу пока - вызвался молодой человек на черном стуле. Гордей меня звать , Гордей Ферсев. - представился юноша.

Внешность у него была рядовой для мужчины двадцати лет. Крючковатый нос , маленькие серые глаза и широкий рот с редкими усами. Выдававшаяся вперед челюсть и солдатская стрижка действовали слегка отталкивающе. Одет парень был в рубашку с крестообразным орнаментом , узкие голубые джинсы  и синие башмаки. Руки его прочно держали спинку стула , а ноги болтались под сидушкой. Иногда юнец хватался за нагрудные карманы , хотя сигарета давно уже была в зубах.

- Мне сказали что когда мы закончим со всем вы возьмете Сашку. Сказали вы обо всех заботитесь. - сказал он , слегка раскачиваясь.

- Вы правы. Он уже находится под мои личным надзором, так что можете не беспокоиться. Мы всем помогаем, такая у нас работа. Даю вам свои слово что с ним все будет хорошо. - ответил джентльмен.

Все вновь замолчали. Снова был слышен грохот льющейся изредка воды , дребезжание ключей в замке за стеной и движение тараканов. Часы на стене отсчитали ещё семь минут.

- Если вы обладаете таким влиянием и покровительствуете всему , к чему тогда весь этот маскарад с людьми , разговорами , да с тем же пистолетом ? - продолжил разговор последний гость.
Сидел гость чуть поодаль остальных , в прожжённом , но все ещё презентабельном кресле. Ноги его твердо стояли на затасканном линолеуме, а в руке виднелся такой же светлячок. Из одежды только сплошной брезентовый плащ и тяжелые серые сапоги. На вид ему можно было лет тридцать.

Говорил он про лежащий на столе кольт пятьдесят пятого года. Конструкция револьвера была обыденной даже для горожанина знакомого с оружием только по картинкам. Длинноствольный , шестизарядный , с увесистой ручкой и остроконечным курком. Единственная деталь выделявшая его из ряда собратьев это монолитность. Монолитность формы и содержания.

-Когда занимаешься этим не в первом поколении , хочется чего то-нового. Тем более сейчас наша организация проводит политику индивидуального подхода. Прописываются сценарии , ведутся учётные книги. Статистика , гонка за показатели добрались и до нас. Что же касаемо пистолета, то что может быть прекраснее чем русская рулетка ?
Игра для настоящего мужчины в которой сочетаются все лучшее от остальных занятий: азарт , риск и возможность зажить новой жизнью. - подытожил джентльмен , вминая окурок в резную пепельницу.

***

В тот же день в квартире 43 по улице Петербургской раздалось последовательно , с небольшим интервалом, три выстрела. В комнате не нашли не трупов , ни крови , ни каких либо других улик. Очевидцы упоминали только полностью заряженный револьвер на столе и множество окурков разбросанных по полу. Соседи же напротив говорили что в квартире уж пять лет как никто не живет.