Горит огонь неугасимый...

Один  пузатый человек,
проживший уж немало лет,
украл кусочек мыла из обихода общего, чтоб этим мылом руки мыть в гнезде своём семейном, обихоженном...

Он сделал это тайно и все свои следы убрал, а отпечатки толстых пальцев стёр ... и притаился, внутренне довольный, что так удачно провернул он выгодное дельце.

Но все сказали "Он!" и гневно обожгли укором Толстяка, потом устало усмехнулись, улик ведь было предостаточно.

Ведь на лице своём Толстяк носил печать советских бытовых реалий, а бывших несунов на свете не бывает. В глазах же Толстяка горел ещё  огонь халявы, метались искорки Собеса, а пальцы рук,  в прожилках синих, тянулись жадно к тем предметам, которые лежали плохо, то-есть в доступе свободном...

Улики были не прямыми, всего лишь косвенными. Поэтому Толстяк и притаился пауком в углу, чтоб выскочить потом оттуда и снова что-нибудь схватить, согрелась чтоб душа теплом халявы!..