Кто видел... Пункт назначения - Новый порт

      После выгрузки в порту, нам предстояло загрузить на борт трубы большого диаметра. Поскольку близилось лето, то сезон штормов в Северном и Норвежском морях окончился.  Наш следующий рейс из Гамбурга в Новый порт, который находился на реке Обь, мы должны были совершить вокруг Норвегии. Пересечь Баренцево, Печорское и Карское моря и за островом Белый войти в Обскую губу. Вот такое нам предстояло «Хождение за три моря». Если бы мы могли безостановочно двигаться непосредственно в порт выгрузки, это было бы очень хорошо для нашего «валютного кошелька». Поскольку каждый день, проведённый за границей, оплачивается моряку загранплавания по фиксированному тарифу в зависимости от занимаемой должности на судне. Но пароходство не намерено платить валюту морякам, фактически выполняющим каботажный рейс во внутренних водах СССР. Поэтому мы были остановлены на рейде родного Мурманска, к нам подошёл катер с нарядом пограничной службы, и нам закрыли границу. Валюта перестала нам «капать». Так вот, оказывается, «с чего начинается Родина?!» Всё совсем не так, как в знаменитой одноимённой песне в исполнении Марка Бернеса. Теперь мы могли совершенно спокойно, не думая о валюте, за фиксированный денежный оклад в полновесных российских рублях следовать в пункт назначения – Новый порт. Но следовать самостоятельно мы могли по чистой воде только до пролива Карские ворота, который разделяет Новую Землю и остров Вайгач. Пролив в это время был всё ещё забит льдом, и нам пришлось ждать ледокол, который работал на этой ледовой перемычке, проводя через неё караваны транспортных судов. Мы присоединились к группе наших собратьев – таких же судов, ожидающих ледокольной проводки. Нас набралось штук пять, и когда ледокол вернулся с очередным караваном, следующим нам навстречу по трассе Северного морского пути (Севморпуть), то мы тоже выстроились в кильватерный строй, и наш караван, возглавляемый ледоколом «Капитан Сорокин», отправился в путь.  Расстояние, которое нам нужно было преодолеть, было не таким уж и большим. Но лёд непредсказуем. То он разряжен, то громоздится торосами, то начинается сжатие ледяных полей, и суда, следующие за ледоколом по пробитому каналу, стопорятся и не могут самостоятельно двигаться вперёд. В этом случае ледокол возвращается и, проходя вблизи застрявших судов, окалывает вокруг них лёд и расширяет канал. Если же это не помогает, то начинается проводка судна «на усах». Это выглядит так.
          У ледокола на корме имеется специальное углубление в корпусе, называемое кормовой вырез. Он оборудован привальным брусом, буксирными кранцами, стропами для крепления и резиновой подушкой, в которую упирается нос ведомого судна. Всё это позволяет ледоколу осуществлять ледовую проводку судна в тандеме. Швартовые тросы часто называют «усами», поэтому вид такой ледовой проводки и называется «идти на усах». Вот так, «где мытьём, где катанием», мы добрались до конца ледовой перемычки, и вышли на чистую воду. Там нас уже ждали другие суда, которые ледокол должен был провести в обратном направлении. Такая, вот, работа у ледокольщиков. Катайся туда-сюда по ледяному полю, как трамвай, от одной до другой конечной станции. В порт ледокол во время навигации заходит нечасто. Нельзя, чтобы работа на Севморпути во время летней навигации прерывалась. Каждый день - на вес золота! Всё снабжение ледокол получал от проходящих судов. Вода, топливо, продукты – всё это перегружалось на борт ледокола, и он безостановочно выполнял ледовую проводку судов. Особо срочные грузы доставлялись на ледокол вертолётами. Для этого на ледоколе имеется вертолётная площадка на корме и вертолётный ангар. За короткую летнюю навигацию, которая продолжается в этих широтах с мая по октябрь, было нужно завезти в замерзающие порты Заполярья продовольствие, материально-техническое снабжение, топливо, товары для населения и ещё кучу различных грузов. А также обеспечить перемещение из портов Дудинка и Игарка, расположенных на Енисее, различных народнохозяйственных грузов. Основными из них были рудные концентраты Норильского никелевого комбината  - крупнейшего в мире производителя никеля и палладия, который был также одним из крупнейших производителей платины и меди. Особо ценные руды перевозились не «в навал», а в специальных контейнерах-изложницах, представляющих собой огромные металлические стаканы с плотно закрываемыми крышками. Руду перевозили специализированные грузовые суда ледового класса – рудовозы. Вот как раз таким судном и являлся наш «Адмирал Ушаков». На немецких верфях в Варнемюнде для Советского Союза была построена серия специализированных судов для перевозки навалочных грузов. В Мурманском морском пароходстве их называли «полководцами», поскольку суда были названы в честь великих военачальников России.
         В помещении столовой команды нашего судна, на почётном месте помещался портрет Фёдора Фёдоровича Ушакова -  Адмирала Флота Российского, канонизированного впоследствии Русской православной церковью. Дальше я буду цитировать строки, взятые мною из различных общедоступных источников информации.
         Фёдор Ушаков был причислен к лику общецерковных святых и включен в Месяцеслов (память 23 июля/5 августа и 2/15 октября). Святые на Руси совершали Богоугодные деяния и чудеса. Так вот, адмирал Ушаков не проиграл ни одного морского сражения, защищая интересы России на море, и во время его командования Российским флотом ни один российский корабль не был взят неприятелем в плен!  В житии святого рассказывается, что, отдав всю жизнь службе, Федор Ушаков никогда не имел ни семьи, ни детей, а это является одним из правил монашеской жизни.  Остаток дней своих, по словам иеромонаха Нафанаила, «адмирал провел «крайне воздержанно и окончил жизнь свою как следует истинному христианину и верному сыну Святой Церкви 2-го октября 1817 года, и был погребён  по желанию его в  Санаксарском  монастыре». В годы Великой Отечественной войны был учрежден орден его имени и возник вопрос о месте погребения адмирала. Была создана государственная комиссия, которая произвела вскрытие могилы адмирала на территории монастыря у стены соборного храма. Останки оказались нетленны, что было зафиксировано в соответствующем документе комиссии. По мнению Священного синода, данный факт является доказательством святости человека.
         Вот ведь какая честь выпала на мою долю – работать на судне, носящем имя такого Великого  Человека! Первый пароход для моряка – как первая любовь, не забывается никогда! Моё уважение к моему первому судну проявилось довольно своеобразно – я написал песню «Адмирал Ушаков».
         Началось всё с того, что 4 июля 1982 года в соответствии с Указом Президиума Верховного Совета СССР от 1 октября 1980 года № 3018-X «О праздничных и памятных днях», в СССР второй раз отмечали праздник «День работников морского и речного флота». Этот праздник мы встречали в море. Наша камбузная команда подготовила праздничное меню на этот день, а первый помощник капитана попросил меня найти в фонотеке какой-нибудь хороший концерт, чтобы порадовать экипаж и создать у всех праздничное настроение. Надо сказать, что фонотека для каждого судна формировалась культурно-просветительским отделом  парткома  пароходства, и  во  многих  случаях  была  типовой для каждого судна.
         В ней можно было найти магнитофонные записи для всех праздничных мероприятий, которые отмечались в СССР в то время. Но, поскольку  День работников морского и речного флота праздновался всего второй раз, то специальной фонограммы для него или ещё не записали, или ещё не успели распространить по судам пароходства. Поэтому мне пришлось прослушать массу звукового материала, который совсем не подходил по тематике к нашему празднику, пока я не набрёл на коробку с катушкой магнитофонной ленты, на которой было написано: «Праздничный концерт Московского КСП (клуба самодеятельной песни) посвящённый дню Космонавтики». Казалось бы, какая связь между космонавтикой и морским торговым флотом? По инерции я установил катушку с плёнкой на магнитофон и приготовился услышать очередные героические песни о доблестных тружениках космоса. Каково же было моё удивление, когда я услышал выступление известнейших авторов-исполнителей и самодеятельных бардовских коллективов, творчество которых объединяла любовь к авторской песне. Почётным председателем Московского КСП был дважды Герой Советского Союза лётчик-космонавт Александр Сергеевич Иванченков. Именно он вознёс авторскую песню до космических высот в прямом смысле этого слова. Поскольку во время полёта на борту космического корабля, привезённая им с собой гитара очень помогала космонавтам в их героических буднях на орбите Земли. Атмосфера концерта была настолько душевной, тёплой и радостной, что я, не отрываясь, прослушал всю запись от начала до конца. Вот чего требовала душа моряка – живого человеческого общения! В этом космонавты и моряки были единодушны! Поздравления в адрес космонавтов звучали в начале выступления каждого артиста, но песни, исполняемые на этом концерте, были совсем не про космос. Это были песни от всей души и для души! Поэтому я, не колеблясь, включил в день праздника судовую трансляцию и поставил запись на магнитофон. Экипаж по достоинству оценил выступление, и первый помощник выразил мне благодарность за успешное выполнение порученного задания. А я после этого всерьёз «заболел» авторской песней.
          Случай излить свою любовь одновременно к жанру авторской песни и родному судну представился мне очень скоро. День работников морского и речного флота  праздновался в первое воскресенье июля. Многие моряки были награждены к празднику почётными грамотами. Наш токарь-моторист был, даже, удостоен медали «За трудовое отличие»! А двадцатого июля мы праздновали День спуска на воду нашего судна «Адмирал Ушаков». Это был праздник нашего экипажа. Особых подарков не предвиделось, поэтому идея порадовать нашу команду пришла мне в голову, когда я в очередной раз слушал (уже только для себя) запись концерта ко Дню космонавтики. В свободное от вахты время я печатал тексты полюбившихся мне песен, прослушивая их в радиорубке с магнитофона через наушники. Мечтал, что обязательно научусь играть на гитаре так же классно, как Александр Суханов, Юрий Визбор, Виктор Берковский. И тут меня осенило – надо написать песню про Адмирала Ушакова, «человека и парохода» (как говорил кот Матроскин в мультфильме «Трое из Простоквашино»). Вахта у меня была ночная, а ночь для поэтов, это, что ни на есть, самый «рабочий день»! Дело продвигалось довольно быстро. Пришлось, правда, немного дополнительно почитать о славном прошлом Фёдора Фёдоровича. А ещё через день я уже записывал на магнитофон новую песню «Адмирал Ушаков» под свой аккомпанемент на гитаре. Музыка была простенькая, зато текст удался на славу! В День нашего судна во время обеда я включил судовую трансляцию и, поздравив всех с праздником, объявил, что сейчас будет премьера песни, посвященной нашему судну и его славному экипажу. Потом нажал на кнопку «Пуск» на магнитофоне и стал дожидаться окончания песни. Всё было прекрасно до второго куплета, когда наш стармех (старший механик, «дед») решил по принудительной общесудовой трансляции с мостика вызвать моториста, по какой-то производственной надобности. Дружный возмущённый рёв в кают-компании и столовой команды был ему ответом. Дело в том, что на мостике общая трансляция не включается, чтобы не создавать помех несению вахты. «Дед» не знал, что звучит песня, и невзначай своей командой «испортил всю обедню!» Потом песня продолжала звучать, но народу было жалко, что услышать пришлось не всё! Поэтому, едва я появился в кают-компании, желая присоединиться к праздничному обеду, как сразу же был атакован восторженными и одновременно раздосадованными слушателями, которые настаивали на немедленном повторе песни. Капитан с камбуза позвонил на мостик, чтобы никаких сообщений по принудительной трансляции не делали, а «деду» велел прибыть в кают-компанию немедленно. Я побежал в трансляционную, чтобы повторить запись сначала. На этот раз всё прошло гладко, и когда я опять появился в кают-компании, то первым ко мне кинулся «дед» с извинениями и просьбой обязательно напечатать для него текст песни. Подарок удался! Песня всем понравилась, и капитан от лица экипажа объявил мне благодарность. Настроение у всех целый день потом было хорошее, потому что праздник в море обычно отличается от буднего дня только наличием улучшенного питания. А тут ещё и концертный номер добавился! Пустячок, а приятно! Текст песни «Адмирал Ушаков» был уже опубликован мною в повести «Мореходка», но позволю себе, для удобства читателя, привести его здесь ещё раз.               
               
                «Адмирал Ушаков»               
                В. Осипов


В бурном времени далёких тех веков
Жил отважный флотоводец Ушаков.
Славно турок и французов в море бил,
Флот Российский в порт с победой приводил!

Пусть рассеялся давно сражений дым,
Но мы помним адмирала молодым!
В честь побед, что он на море одержал,
Создан «Орден Ушакова» и медаль.

Для работы на арктических морях,
В Варнемюнде на немецких стапелях,
Славным именем был назван теплоход –
Адмирал опять отправился в поход!

Побрататься с «Ушаковым» каждый рад.
Где-то плавает военный наш собрат.
А по Волге, под напев речных гудков,
Тоже ходит флотоводец «Ушаков».

Фёдор Фёдорыч на Юге воевал.
«Ушаков» же наш – где только не бывал!
В караване с ледоколом лёд крошил
И на Кубе, и в Дудинке погостил!

Сколько нам ещё увидеть предстоит?
Сколько нам ещё валюты набежит?
Здесь ребята подобрались - хоть куда!
С ними бури нам и штормы – ерунда!

Хорошо среди друзей живётся мне.
Но так тянет в море к дому и семье!
А радист всё не несёт радиограмм …
Дорогие, вы пишите чаще нам!

Завтра снова покидать нам порт родной.
На прощанье оставляем адрес свой.
Мы уходим далеко от берегов …
Мурманск,  198,  «Ушаков».

        Новый порт – место нашей выгрузки, мы так и не увидели. Я хотел сказать, что мы стояли далеко от него, на рейде. Кругом была вода. Хотя река Обь и называется рекой, но она – Сибирская река. А в Сибири всё бескрайнее: и просторы, и леса, и реки. Берега Обской губы скрывал туман. Из этого тумана к нам подошёл плавучий кран и большая самоходная баржа, на которую и стали перегружать привезённые нами трубы. Выгрузка много времени не занимала. Загруженная баржа уходила по направлению к берегу, а на её место вставала под погрузку следующая. Утром мы уже расставались с нашими коллегами, обмениваясь по УКВ-радиостанции тёплыми словами пожеланий. Долгие прощальные гудки всполошили сидящих на воде чаек, и вот уже всё накрыла туманная дымка.