Нарисуйте мой портрет

Утром всё как-то сразу не заладилось. Алла обнаружила, что закончился её любимый шампунь. Она покупала его в магазине профессиональной косметики. Стоило давно туда наведаться, но навалилось столько дел, что Алла откладывала-откладывала и… наступило сегодняшнее утро. Придется мыть голову шампунем Кирилла. Женщина поморщилась, взяла с полки душевой кабинки темно-синюю бутылочку и выдавила на ладонь немного опалесцирующей жидкости. Ну вот, теперь волосы весь день будут торчать во все стороны, не уложить.

В жизни Аллы Завьяловой вообще всё всегда было по плану. Университет с отличием, работа мечты, карьерный рост в известной страховой компании, мужчина мечты и (к внедрению в жизнь этого пункта она приступила совсем недавно) беременность, ребенок — долгожданный и запланированный.

Когда Алла вышла из душа, Кирилл сидел на кухне, пил кофе и просматривал в планшете новостную ленту. Гладко выбритый, в идеально отутюженных рубашке и брюках, он выглядел безупречно, как всегда.

- У нас сегодня в 11 консультация у репродуктолога, ты помнишь? - проговорила Алла, вытирая голову.
- У меня встреча на это время, я не могу, - мужчина даже не поднял глаз от гаджета.
- Ты серьезно сейчас? - Алла потрясенно на него посмотрела. - Я записалась за две недели. За четыре дня до приема ещё раз тебе напомнила, и сейчас ты мне говоришь, что не можешь?

Кирилл оторвался от чтения, нахмурился и ответил, чеканя каждое слово:
- Я не могу отменить эту встречу. Сходи сама. Возьми список анализов, я сдам всё, что нужно.

Алла со злостью бросила полотенце на стул и ушла переодеваться. Она не могла понять этого мужчину. То он был мил и нежен, опережал любое её желание, тратил на неё всё свободное время, то с головой уходил в бизнес. Кирилл очень не любил, когда личное пересекалось с делами компании. Он становился холоден и суров.

Они познакомились на деловой встрече. Кирилл заключил договор с компанией Аллы по страхованию жизни и здоровья своих сотрудников. Всё закрутилось стремительно и с одной из встреч, продолжившихся в ресторане, они уезжали уже вместе.

К тому моменту как начались их отношения, Алла уже сама довольно твердо стояла на ногах. Она жила в своей двухкомнатной квартире, передвигалась по городу на мини-купере, а стабильный доход на любимой работе давал уверенность в завтрашнем дне.

О ребенке Алла заговорила первая. Беременность не наступала уже несколько месяцев, и она предложила обратиться к специалистам. Кирилл по началу воспринял это положительно. Поэтому для Аллы вдвойне странно было то, что сегодня произошло. Пока женщина укладывала волосы, Кирилл уже ушел, и она очень удивилась, когда обойдя комнаты, не обнаружила его дома. Раздражение раздражением, но вежливость никто не отменял. Хоть бы «до свидания» сказал что-ли.

На улице было прохладно. Солнце лениво пряталось под серым осенним одеялом облаков и, похоже, ему отлично спалось, потому что выглядывать оно однозначно не собиралось. Алла поёжилась, втянула голову в плечи и пошла к стоянке. Мини-купер подмигнул ей фарами, и женщина с удовольствием села за руль. Водить Алла любила, не лихачила и ездила аккуратно. Ехать в клинику над было через центр. Проведя добрых полчаса в пробке, Алла чуть не опоздала на прием.

Доктором репродуктологом оказалась миловидная блондинистая дама средних лет. Её пухленькие пальчики залетали по клавиатуре, после чего на печать вышел внушительный список анализов. На Аллу обрушился поток сложных медицинских терминов, хотя она думала, что досконально изучила вопрос перед визитом к врачу.

- А где же муж? Я ждала вас обоих.

Алла чуть не расхохоталась в голос. Муж? А кто ей Кирилл, правда? Бойфренд? Сожитель? Любовник? Партнер, наверно. Правда планирование ребенка на фоне всего этого выглядело обоюдовыгодной сделкой. Так, хандру отбросить. У неё есть четкий план и она будет ему следовать. Она хочет этого ребенка, и она родит.
 
Утренний прогул был согласован с руководством. Во второй половине дня предстояло съездить на один из филиалов компании в область. Плановую проверку назначили ещё несколько месяцев назад, и Алла, как начальник отдела, должна была присутствовать. Женщина выехала на трассу и прибавила громкость у радио. До пункта назначения было около полутора часов пути.

***
- Не, Кокос, больше не проси. Я тебе полную миску корма насыпал, ты всё сожрал. Хватит с тебя.
Белоснежный кот потерся боком о джинсы Павла и, конечно же, оставил на штанинах белую шерсть.
- Ах ты, засранец! - добродушно пригрозил коту мужчина и отряхнулся. - Пока, не скучай.
Павел, застегнул куртку, перекинул через плечо гитарный чехол и вышел из дома. Он направлялся на главную пешеходную улицу города, которая, естественно, называлась Арбат.
Павел любил там петь не ради дохода, нет, хотя люди порой щедро бросали купюры. Ему нравилась сама атмосфера: здесь люди никуда не спешили, не суетились, не неслись сломя голову по своим очень, как им казалось, важным делам. Здесь они прогуливались нарядные, красивые, с удовольствием рассматривая дорого украшенные витрины магазинов, ну и своё отражение в них. На лицах улыбки, а в душе покой и умиротворение.
Октябрьский ветер шелестом яркой опавшей листвы аккомпанировал ему, а вокруг собрался народ. Кто-то даже подпевал.

Я шагаю по проспекту, по ночному городу.
Я иду, потому что у меня есть ноги,
Я умею ходить, и поэтому иду.
Иду навстречу цветным витринам,
Мимо пролетают дорогие лимузины.
В них женщины проносятся с горящими глазами,
С холодными сердцами, золотыми волосами.

Город-сказка, город-мечта.
Попадая в его сети, пропадаешь навсегда.
Глотая воздух простуд и сквозняков,
Запаха бензина и дорогих духов.

А иногда он рисовал. Летом чаще, когда была хорошая погода. Мало кто из прохожих будет готов позировать под промозглым ветром. Никакому портрету не рад будешь. Павел особенно любил рисовать детей. Он быстро схватывал их эмоции, блеск глаз и неповторимые улыбки — искренние и чистые.

Дневного заработка от всего этого хватало на кофе, какую-нибудь выпечку из киоска неподалёку, ну и, пожалуй, на один поход в магазин. Основной доход Павлу приносило создание сайтов. Заказы подкидывал бывший однокурсник редко, но метко.

Павел сидел на скамейке и грел руки о стаканчик с логотипом известного кафе быстрого питания, когда раздался телефонный звонок. Он нашарил сотовый в кармане:

- Алло.
- Привет, Пашка!
- Здорово, Вован! - Павел улыбнулся, давно не было слышно старого приятеля. - Сколько лет, сколько зим. Как жизнь?
- Да нормально. У меня просьба к тебе. У тебя тачка на ходу?
Подержанная Калина стояла в гараже недалеко от дома. Павел не навещал старушку уже несколько месяцев. Ездить особо было некуда, так как после сокращения работал он в основном дома.
- Не знаю даже. Глянуть надо, - Павел взъерошил волосы. - А что стряслось?
- Тут такое дело. Я комбик купил за пятьдесят косарей. Моя Олеська если узнает, прибьёт меня на месте. У нас ипотека, так что она не поймёт. Я хочу спрятать его на даче до поры. Можем скататься сегодня, пока Олеська у матери с мелким гостит?
- Конечно! Чо мелкий? Как растёт?
- Да нормально всё, зубы вот лезут, орёт ночами. Я это, с ночёвкой останусь на даче, там родители у меня. Ты тоже оставайся, если хочешь. Баньку затопим.
- Да нет, работа, сам понимаешь, - Павел посмотрел на часы. Половина четвертого. - Я понял. Через час буду у тебя.

***
Проверка заняла больше времени, чем думала Алла. Домой удалось выехать только в восемь вечера. Она предвкушала, как приедет, примет душ, залезет к Кириллу под одеяло… Они помирятся, непременно помирятся. Кирилл всегда был добр к ней. Просто в последнее время дела фирмы окончательно его вымотали. В конце концов он ради неё старается. И ради их будущего ребенка. Детей Алла хотела примерно с тех самых пор, как начала играть в садике в дочки-матери. В Кирилле она видела идеального отца для их детей — надежного, основательного, заботливого, щедрого. Всё наладится обязательно.

За благостными мыслями Алла не сразу услышала странный стук двигателя. Женщина повернула автомобиль в сторону обочины, проехала с десяток метров накатом, а потом машина встала. Завести не удалось.

Алла водила уже два года, неоднократно ездила в другие города, но в такую ситуацию попадала впервые. Что необходимо делать в этом случае? Вызвать эвакуатор. Алла включила аварийку и достала телефон. Надкушенное яблочко на корпусе сверкнуло, освещенное фарами проезжавших мимо машин.
 
«Заряд батареи — 2%. Подключите зарядное устройство» - сообщала трубка. Действительно, она несколько раз созванивалась с центральным офисом в ходе проверки. О том, чтобы зарядить телефон там, думать было некогда. Плохо. Алла привыкла быть готовой ко всему. Почему она этого не предусмотрела? В бардачке зарядника не оказалось, это был ещё один неприятный сюрприз, который вывел женщину из равновесия.

Она нашла через интернет номер техслужбы, нажала дозвон — тщетно. «Только экстренные вызовы» - ехидно сообщал телефон.

«Хорошо, ну 112 то я могу набрать» - подумала Алла.

- Здравствуйте, чем могу помочь?
- Здравствуйте, я встала на трассе. Мне нужен эвакуатор.
- Где вы находитесь? На каком километре?
- Я...Я… не знаю. На трассе. Как определить?
- На трассе есть указатели. Если рядом их нет, вы должны пройти немного вперед и сказать, на каком именно вы километре.

А потом экран погас, и Алла растерялась окончательно. Так, нужно, чтобы машина была максимально заметна на трассе. Поэтому она вышла, достала из багажника знак аварийной остановки и, поставив оранжевый треугольничек за несколько шагов от автомобиля, огляделась. В нескольких сотнях метров горела голубыми огнями заправка, и Алла, перекинув сумочку через плечо, решительно направилась туда.

Когда двери АЗС разъехались перед ней в стороны, женщина выдохнула. Тепло, светло и безопасно. Хотя заправка как заправка. Стеллажи со всякой автомобильной ерундой, дорожными мелочами и быстрое питание — куда без него?
- Добрый вечер! - девушка в голубом козырьке приветливо улыбнулась.
- Добрый вечер, мне нужен телефон. Я встала там, на трассе, - Алла махнула рукой в сторону дороги. - Я хочу вызвать эвакуатор.

***
Павел решил по пути домой заправится и хлебнуть немного кофе. Он взял из рук кассира стаканчик и прошел в угол зала, на диван. Этой ночью он хотел плотно поработать. Заказчик ждал сайт уже через несколько дней. Основу он уже доделал, а сегодня хотел заняться художественным оформлением. Пока он обдумывал цветовое решение сайта, в зал вошла женщина.

Нет, она не вошла, она влетела. Было видно, что она очень взволнована и напугана. Она была одета в оливковое пальто, черные сапожки обтягивали её стройные ноги, а когда она сняла капюшон, по плечам рассыпались каштановые кудри. Ухоженная, дорогая, точь-в-точь его бывшая, променявшая его после увольнения на богатенького Буратино.

В зале играла музыка, не громко, правда. До Павла доносились  обрывки её телефонного разговора. И он заинтересовался, что же у неё стряслось.

- Когда приедете?...Да вы с ума сошли?...Какой час? Тут до города рукой подать! Хорошо, я поняла. Вы добросите меня до сервиса?… Хорошо, спасибо.

И она протянула кассиру трубку радиотелефона. Подумала и заказала кофе. Женщина повернулась к нему и оглядела зал, чтобы выбрать, куда сесть. Заняв место через столик от него, она села и задумалась, сжав в руках стаканчик.  Она была очень привлекательной, обращала на себя внимание неброской красотой, не кричащей, полной достоинства.

Павел, повинуясь порыву, взял со стоящего рядом детского игрового столика карандаш, лист бумаги и начал её рисовать. Сначала набросками, легкими штрихами овал лица, аккуратный нос, а затем глаза - смятение и растерянность.
Женщина, даже не отпив кофе, через пару минут снова подошла к кассе:

- Извините, пожалуйста, можно ещё раз позвонить?
- Конечно, - вышколенная девушка вновь вручила ей трубку.
Павел волей-неволей услышал разговор:
- Привет. Я застряла на трассе, недалеко от города. Забери меня, пожалуйста. Вызвала. Обещали приехать только через час. Ужинаешь с Литвинскими?  - она горько усмехнулась. - Что ж, удачной сделки, Водитель твой может приехать? Отпустил? Ладно, я поняла. Пока.

Она отдала кассиру телефон и без сил опустилась на диванчик. Напротив стоял стаканчик с уже остывшим кофе.

«Ха. Папик отказался забрать свою телочку?» - злорадно подумал Павел.  Нет, она похожа и не похожа на его бывшую. Тут что-то другое.

Павел подошел к ней:

- Можно присесть?

Она сделала приглашающий жест рукой. Мужчина молчал. Не знал, с чего начать разговор. А потом у неё началась истерика. Поначалу она засмеялась тихонько, потом в голос, а дальше по её щекам покатились слёзы:

- Знаете, как бывает, когда всё запланировано? Каждый шаг в жизни, каждый пункт следуют строго друг за другом. На всё отведен определенный промежуток времени. Есть четкий план, поэтому всё идет как надо. Ты думаешь, всё предусмотрел. Ко всему готов. А потом в один прекрасный день всё, что ты себе загадал, придумал и спланировал, идет в тартарары! И готовься-не готовься, всё равно будет так, как Судьбе угодно, а не тебе. Слышали выражение «Хочешь рассмешить Бога, расскажи ему о своих планах». Слышали? Так вот это про меня.

Павел слушал, не перебивая.

- Не жалейте меня, - усмехнулась она. - Забудьте. Просто прорвало. Иногда надо высказаться, как попутчику в поезде.
- Это ваш… - он попытался подобрать слово. - Покровитель? Папик? С ним вы сейчас говорили? Не муж, кольца не носите, - он указал на её руки. Он бросил вас в такой ситуации.
- Забудьте, говорю, - она нахмурилась.

А его уже понесло. Он вдруг ясно увидел в ней свою бывшую, любившую деньги, любившую купаться в роскоши, и вовсю хотел отыграться за разрыв.

- Он богат, состоятелен. Польстился на молодую красавицу. Пока был охвачен страстью, вы получали всё — деньги, подарки, время, внимание. А потом прошло время — сколько? Год? Два? Три? - и интерес к вам угас. Вы остались при нем в качестве модного аксессуара. Как платиновые запонки, как зажим для галстука. Дорогого, статусного, но аксессуара.

- Хватит, - со злостью выплюнула она, вскочила и выбежала на улицу.

Павел откинулся на спинку стула и потер руками лицо. Какая муха его укусила? Кажется, он перегнул. Не смог сдержать язык за зубами. В конце концов, это его комплексы и заморочки, не имеющие к ней никакого отношения. Он вдруг захотел, чтобы у этой женщины всё было хорошо. И он не уедет, пока не убедиться в этом.

Раздвижные двери выпустили его на улицу, навстречу позднему осеннему вечеру. Она стояла за углом здания и лихорадочно чиркала зажигалкой. Прикурить никак не получалось, и она нервничала от этого ещё больше. Павел подошел к ней:

- Простите. Я не хотел.
- Не хотели чего? Обидеть меня? Обидеть моего мужчину? - Она, наконец, прикурила и с наслаждением затянулась.
- Оденьте капюшон.
- Ступайте своей дорогой!

Он натянул капюшон ей на голову, при этом одна из темных прядей упала прямо женщине на лоб. Она подняла на Павла глаза, полные недоумения и раздражения:

- А что на счет вас? Вы, такой хороший, положительный, моралист, знаток человеческих душ. Что вы сами делаете на заправке за городом в девять вечера? Почему не у жены под крылышком? Почему не помогаете сыну уроки делать?
Павел хмыкнул:
- Я старый холостяк, привык быть один. Но у меня есть кот.
- Да вы что? - она оживилась. - И как его зовут?
- Кокос.

Они расхохотались, от души, по-доброму, с каким-то облегчением и удовольствием. Павел почувствовал, что обстановка немного разрядилась.

- Почему Кокос? Такой же круглый? - она утирала слезы уже от смеха.
- Нет, такой же белый. Его шерсть — это бедствие какое-то. Она везде — в мыльнице, в сахарнице, в книгах, на одежде, в постели…
- Здорово, а у меня никогда не было домашних животных. Когда маленькая была, мама не разрешала. А когда появилась своя квартира, не до того стало — работа, карьера… - она затушила сигарету.
- Пойдёмте внутрь. Я напою вас кофе. А то вы совсем замерзли. - И он взял её узкие ладони в свои руки, поднёс ко рту и выдохнул.
- Что вы делаете?
- Грею вас. Разве не понятно.
- Это лишнее, - она выдернула руки и быстрым шагом направилась в помещение.

Павел застал её возле столика в углу, за которым он сидел вначале. Она  рассматривала свой портрет, Павел совершенно забыл, что оставил его там.

- Это что? - Она посмотрела на него так, что Павлу показалось, она снова убежит.
- Вы.
- Это... - она замялась. Павел подошел ближе и попытался поймать её взгляд. - Это прекрасная работа. Я могу это взять? - Она присела за столик, не выпуская листок из рук и напряженно всматриваясь в собственные черты.

Павел присел напротив:

- Не думали, что кто-то может увидеть вас такой?
- А? - в транс она впала что-ли? - Да, это очень странно. Как будто бы вы не лицо нарисовали, а душу. Вы художник, - утвердительно проговорила она.

Он закатил глаза:

- Мог бы им быть, если бы родители не настояли на поступлении в технический вуз.
- Вот как? И что же у вас за специальность?
- Я делаю сайты.
- А это, стало быть, отдушина?
- Ещё какая. Я сейчас.

 И он прошел к кассе, чтобы сделать заказ. Пока сотрудница шаманила над кофе-машинкой, Павел то и дело оглядывался на свою спутницу, боясь, что она убежит, исчезнет, растворится. Как он хотел в тот момент, чтобы этот эвакуатор долбанный задержался, заблудился и не нашел их никогда. Весь его мир вдруг сосредоточился и сжался до размеров этой забытой богом заправки, до этого столика до этой удивительной женщины, загадочной и несчастной.

- Ну а вы? Кем работаете вы? - он поставил на стол два стаканчика и бумажные пакеты с выпечкой.
Она потянула носом:
- Ммм… Как вкусно пахнет! Что там?
- Пирожки с мясом и картошкой.

Она с наслаждением откусила кусочек, запила кофе и довольно сощурилась. Павел наблюдал за ней и думал, что сейчас она такая естественная, настоящая, не осталось ни грамма от независимой деловой леди.

- Вы вообще сегодня ели?

Она замотала головой и даже перестала жевать на какое-то время, а потом, проглотив, хмыкнула:

- Знаете, а меня об этом только мама, наверное и спрашивала. Вам интересно, кем я работаю? - Она протерла руки салфеткой. - Я работаю в сфере страхования жизни и здоровья.
- Понятно. - Усмехнулся Павел, принявшийся наконец за поздний ужин. - То есть дурите людей.
- Многие так думают, - она улыбнулась, - но по незнанию.
- Ну смотрите, отдаю я в месяц надцать тысяч рублей. Месяц заканчивается, а я цел! Здоров как огурчик. Получается, мои деньги — фьють! - Павел развел руками, - вылетели в трубу?
- В ряде других компаний — может быть, но не у нас. Если с вами ничего не случится, то деньги будут копиться. Это работает, как долгосрочный банковский вклад. Вам и правда всё это интересно?
- Ну должны же мы о чем-то поговорить, пока вы ждете эвакуатор, - Павел смешался, а она рассмеялась:
- Вы не обязаны со мной нянчится, я прекрасно могу дождаться техпомощь одна.
- Ага, видел я, какая вы влетели!..
- Так-таак? И какая же? - она сложила руки на груди.
- Напуганная, взъерошенная, как воробей.
- А вы стало быть мой защитник?
- Давайте я вас отвезу? - Павел посуровел.
- Я боюсь оставлять машину. К утру от неё останется только скелет.
- Ага, а сама, значит, не боитесь ночью на заправке куковать?
- Ну, во-первых, не ночью. Ещё только десятый час. А во-вторых, не одна. У меня есть вы.
- У вас есть я, - эхом повторил Павел, уставившись на неё во все глаза, как завороженный.

Она успокоилась. Это было видно. Сытая, довольная, как кошка, того и гляди замурлычет. Она переключилась со своих проблем на «здесь и сейчас». Кто бы ни был этот идиот, который предпочел деловой ужин этой женщине - муж, любовник или кто-то ещё, - Павел заочно его ненавидел. Было большое желание набить ему морду.

- Вы ему это простите?
- Что — это?
- То, что оставил вас с вашими проблемами один на один.
- А что такого, собственно, произошло? Я не девочка уже, меня, как из детского сада забирать не надо. Это мелочи. Я смогу разобраться сама.

В её глазах снова заплескалась тоска. А Павел мысленно обругал себя, что опять наступил на больную мозоль. Но почему-то ему это важно было — не разбередить раны, нет. Понять, есть ли у этой женщины шанс стать счастливой?

- Как вас зовут?
- Вы знаете, а я передумала, - она поднялась из-за стола. - Отвезите меня, пожалуйста. Я очень устала и хочу домой.
- К нему?
- Не забывайтесь. Я благодарна вам за компанию, за ужин, за помощь. Но в своей жизни я разберусь сама. Это  не ваше дело.

«Сама она разберется, как же...» - усмехнулся про себя Павел, а вслух спросил ещё раз:

- Как вас зовут?
- А это важно? Вы меня высадите у подъезда, и может мы не встретимся больше никогда. Отвезите меня домой.

Они вышли на улицу. Павел пикнул брелком сигнализации, и Калина отозвалась приветствием.

- Что, такие, как вы, не привыкли на отечественном автопроме ездить? - скептически заметил он.
- Какие - такие? Что во мне не так? Я какая-то особенная? - Она захлопнула дверцу, устроившись в салоне.

Павел завел автомобиль и вырулил на трассу.

- Ну как же, вы явно привыкли ко всему самому лучшему.
- Это плохо?
- Да нет, просто в жизни всякое бывает.

Она фыркнула, распознав явный намек на сегодняшнюю ситуацию.

- Зато таким как вы никогда ничего не надо. Довольствуетесь всегда тем, что имеете. А чтобы выше прыгнуть, амбиции — нет, это не про вас.
- Один — один.

Они ехали какое-то время молча. В окно было разглядывать особо нечего — пустая темная дорога. А при подъезде к городу она задремала. Она была очень трогательной во сне. Склонила голову на бок, рот немного приоткрыт. И губы, такие пухлые розовые губы без следа помады. Павел поглядывал на неё, борясь с желанием остановиться сейчас же на обочине... Вдоль дороги всё чаще мелькали рекламные баннеры, машин стало больше. И Павел понял, что не знает, куда её везти.

- Эй, проснитесь, - он тронул её за плечо. Она встрепенулась, наверное, не сразу поняла, где находится.
- Что такое?
- Адрес мне назовите.
Она потерла лицо руками, пытаясь проснуться.
- Головницкого пятьдесят, квартира тридцать.

***
Машина остановилась возле дома. Алла не выходила. Минута, вторая, третья. Черт знает, почему. Так хотелось быть здесь, или же не хотелось туда? Он молча смотрел перед собой:

- Ты его любишь?
- Тебе так надо это знать?
- Я просто хочу понять, чем можно оправдать то, как он к тебе относиться. Любовью? Привычкой? Привязанностью? - Он повернулся к Алле.
- Прощай!

Она выскочила из машины, хватит препарировать ей душу!
Как раз в этот момент рядом притормозила Тойота Камри Кирилла, из машины вышел водитель, обогнул автомобиль и открыл дверцу шефу. Алла вдохнула, выдохнула, не зная, что сказать от возмущения. Вот так ты водителя отпустил, да, Кирилл Александрович?

- Добрый вечер, Кирилл. Как прошел деловой ужин? - Алла сжала сумочку.
- Очень хорошо, - язык Кирилла заплетался, видно было, что отужинал он прекрасно. - А ты так быстро? Что с машиной? Что в сервисе сказали?
- В первую очередь об этом хочешь меня спросить? - Алла почувствовала, что близка к истерике. - Не знаю, что с машиной. Стоит там на обочине. - Женщина махнула рукой в неопределенном направлении.
- В смысле — стоит? - Кирилл даже протрезвел немного. - Ты зачем машину оставила? Её ж местные умельцы до винтика разберут!
- Я тебя не понимаю! Твоё какое дело? Эта машина моя. Куплена на заработанные мной деньги, - закипала Алла.

Она видела, что её случайный знакомый не уезжает. И, учитывая, в каком состоянии сейчас Кирилл, разогретый алкоголем, Алла боялась предположить, как может осложниться ситуация.

- Разберут — куплю новую!
- Ха! Купит она! - Кирилл схватил её за локоть.

Это было что-то новенькое. Она никогда от этого мужчины не видела грубости. Можно было списать всё на выпивку, но…

- Отпусти девушку!

Хлопнула дверца машины. Он развернул Кирилла  и оттолкнул от Аллы.

- Ну привет! - Ёрничал Кирилл.

Мужчины смотрели друг на друга, готовые биться, как два петуха. Каждый выискивал в другом повод начать драку.

- Это он тебя подвёз? - скалился Кирилл. - Хороша баба — мужики на трассе подбирают!

Алла замахнулась и влепила ему звонкую пощечину своей маленькой ладошкой. Рука Кирилла, занесенная для ответного удара была перехвачена случайным знакомым и заведена за спину.

- Я прошу тебя, оставь его, - взмолилась Алла. - Кирилл, пойдем домой! Ты просто пьян! Тебе надо проспаться!

Алла повела его к двери подъезда и приложила ключ к звонку домофона.

- У тебя точно всё нормально? Тебя можно с ним оставить?
- Всё нормально! Уходи. - Они скрылись внутри, и дверь подъезда закрылась с громким стуком на контрасте с тишиной ночного двора.

***
Алла долго не могла уснуть. Почему она его прощает? Опять? Ведь вчерашний попутчик абсолютно прав во всем, что касается их отношений. Привычка, привязанность — вот что у неё к Кириллу. И не в деньгах дело. Алла сама прекрасно могла себя обеспечить. Дело в человеке рядом. Хочется теплоты, внимания, уважения. И, Боже мой, какой ребенок? Рано. Либо слишком рано. Либо не от него. Она тут же испугалась этой мысли.

Алла в отношениях с ним три года, и ни разу не рассматривала возможность их прекратить. Подходила к этому вопросу здраво и методично, как привыкла. Оправдывала его равнодушие, грубость, пренебрежение её интересами, её мнением. Надо подумать. Эта безобразная сцена у подъезда… Надо подумать…
Следующий день начался предсказуемо, а именно с букета цветов, доставленного курьером ранним утром.

- Малыш, ты прости меня за вчерашнее, - Кирилл наклонился к постели и положил розы на покрывало рядом с Аллой. - Я не должен был так себя вести.

Он поцеловал женщину и, посчитав, видимо, что тема на этом закрыта, продолжил, как ни в чем не бывало:

- Кстати, мы вчера с Литвинскими подписали соглашение. Можешь меня поздравить.
- Поздравляю, - хмуро ответила Алла скрывшись в ванной. Цветы так и остались лежать нетронутыми.
- Алла, мы сегодня обедаем с Вороховым в «Алмазе». - Крикнул Кирилл. -  Будь к часу, пожалуйста.

О! Пафос в духе Кирилла. Ресторан в центре города. А Ворохов — его новый партнер. Если Литвинских он давно заманил в свои сети, то Олег Геннадьевич Ворохов пока ещё только велся на манок. Он был падок на женскую красоту, и Алла не любила встречи с ним, даже кратковременные и случайные, за липкие взгляды и сальные шуточки. И ведь Кирилл это знает и будто нарочно зовет с собой.

«Ладно, пойду только потому, что там вкусно кормят», - решила женщина и подставила лицо под струи горячей воды.

На работе Аллу задержали клиенты, передать их другому сотруднику не было никакой возможности. В итоге, едва войдя в просторный, богато обставленный зал ресторана, Алла увидела мужчин, сидящих у окна. Они непринужденно беседовали.
Официант проводил Аллу к столику, мужчины привстали с мест. Первым  рукой женщины для поцелуя завладел Олег Геннадьевич. Аллу передернуло. Кирилл ограничился поцелуем в щеку, даже скорее поцелуем воздуха возле щеки.

- Я вас оставлю. Отойду помыть руки, - Ворохов откланялся и направился в холл.
Как только он скрылся из виду, Кирилл повернулся к Алле и попросил:
- Малыш, будь умницей, пофлиртуй с ним. Мне нужна его подпись на двух документах, а он артачится.
Брови Аллы поползли вверх:
- То есть как?
- Ну поулыбайся ему, скажи пару ласковых слов, пара прикосновений, и он твой. А контракт — мой, - довольно заключил Кирилл.

«Вы остались при нем в качестве модного аксессуара. Как платиновые запонки, как зажим для галстука. Дорогого, статусного, но аксессуара.»

- А лечь мне под него не надо? - кровь прилила к щекам, и Алла почти задыхалась от возмущения.
- Ну не передергивай, Малыш, - Кирилл сморщился.
- Знаешь что, - Алла поднялась из-за стола. - Хватит. Надоело.
Это была последняя капля, она не будет больше терпеть и закрывать глаза на его отношение к ней.
- Тебе плевать на меня и на моё мнение. Наверное, так всегда было. Просто я, охваченная страстью, не замечала этого. Держи, вот сережки! - Алла практически вырвала их из ушей, и украшения, блестнув камушками, звякнули о сервировочную тарелку. - Айфон, - достала из сумочки аппарат, который так с вечера и не подзарядила. К черту контакты, в «Облаке» всё сохранено!- И ещё пара комплектов побяркушек дома. Я тебе всё верну, мне от тебя ничего не надо.
- Дура совсем? На них квартиру можно купить! - Кирилл схватился ладонями за край стола. Происходящее ему явно не нравилось. И потому ли, что он был на грани разрыва со своей женщиной, или потому что контракт с выгодным партнером был под угрозой? Как сказать? Планы рушились на глазах, и  мужчина взбесился.
-  Я для тебя всё… - он встал из-за стола.
- Ну что — всё? Ну? Ну что? У меня всё было до знакомства с тобой. Я думала в наших отношениях мы будем партнерами, а ты равноправия не выдержал. Тебе доминировать и подавлять надо? Простите, ваше сиятельство. Но не вышло у нас ничего.

Алла пронеслась к выходу. Навстречу ей попался Ворохов:

- Аллочка, куда же вы?
- Пустите, Олег!

Задержавшись на мгновение в дверях, женщина услышала небрежное «Ай, женские капризы!» и в слезах бросилась на улицу.

Она бежала по центру города и плакала. А когда совсем выбилась из сил, упала на лавочку и стала раскачиваться из стороны в сторону. Прохожие с опаской косились на странную женщину, обходя её стороной. Улица шумела, гудела. День был теплым — золотая осень. Детки на самокатах и велосипедах, молодежь с шутками и смехом, чинно вышагивающие мамочки с колясками - народу было много. И Алла пригревшись на солнце, понемногу успокоилась.

Через некоторое время она заметила на другой стороне улицы выставку картин - там были и карандаш, и масло. Работы были выставлены прямо на скамейке. А художник рисовал какую-то пожилую пару.

"- Да, это очень странно. Как будто бы вы не лицо нарисовали, а душу. Вы художник.
- Мог бы им быть, если бы родители не настояли на поступлении в технический вуз.
- А это, стало быть, отдушина?
- Ещё какая. "

Они долго благодарили мужчину за портрет, а потом отправились довольные гулять дальше по теплым осенним улицам.

Алла несмело подошла к нему:

- Добрый день.

Он ошарашенно поднял на неё глаза. Наверное, думал, что и правда никогда больше не увидит.

- Мы так и не познакомились. Меня зовут Алла. А вас?
- Павел.

Алла присела напротив, лучезарно улыбаясь:

- Нарисуйте мой портрет.