Порнографическая любовь

Чувственное поле индивидуальной самоидентификации всегда магнетически ориентировано на некое антиподобие своего социализированного образа.
Это касается не только сферы сексуальности, но вообще всех без исключения аспектов эмоционального восприятия действительности, фильтруемой как таковая сквозь фильтры императивных, то есть встроенных по умолчанию психических установок своей натуральности.
Аура интриги тайны и выхода за границы дозволенного в максимально возможной мере при виртуальности этого процесса несёт некой вариант сжатого в пучок момента экзальтированного счастья и драйва наблюдения при полном покое и независимости собственно самой физической конструкции носителя восприятия и самоидентификации.
Что знакомо практически всем, более того, вне этого ракурса жизненной необходимости обходиться возможности практически нет, поскольку оставшаяся в остатке этого отречения скука и тоска максимально быстро заставит вернуться в гущу грабежа и непристойностей артистизма сценаристов и их верных последователей, воплощающих не совсем здоровые фантазии в реальную фактуру облучения адептов диванного или иного аналогичного квазипрямого действия.
Следует сказать, что реальный фактаж психофизиологического состояния мастеров скрипучего пера не то что требует здорового вмешательства диогеновой терапии и полного обнуления уровня качества жизни для адекватности транслируемых пассажей умопомрачения и декаданса, но и более априори радикальных мер ремонтного характера.
Но это только в теории, в действительности позы только меняются, при неизменности сути и расклада.
Естественно, в реальном реале всё гораздо проще и ненатуральней, более того, вирт тем и притягивает, что спецэффекты его структурированных особенностей калейдоскопической отточенности оргазмически выверенных пассажей подачи материала несёт и даёт конкретную наркотическую зависимость от нереальности, возведённой в степень некой сатанинской божественности и шизофренической навязчивой мегаидиомы в виде квинтэссенции наполненной ярким смыслом жизни детективных историй горячего триллера и трансграничных состояний полного безумия, таковыми почему–то почти никем не воспринимаемыми в силу невозможности отказаться от навязчивой любовной лихорадки вялотекущего характера, кратковременно обостряющейся в моменты наблюдения неких якобы новых сочинительских трюков, тогда как нового там быть не может ничего, а поэтому погружение в подобный образ релаксации удел плебеев или обыкновенных недоумков, взращиваемых таковыми именно вышеуказанным внушением навязчивого изыска творений порнографического триллера драматургии полубезумных мастеров нездоровой ориентации на массовое внимание.