Завещание Монаха Авеля Глава 9. Эйфория

«После одной революции всегда
наступает следующая революция,
но уже внутри самих победителей»


- Алло, Боря, - у нас получилось! – своим резким и типично нахальным для представителей деловой еврейской касты киевлян прокричал в трубку господин революционер Миша Бродский, «бессеребряник» и «страдалец» за дело революции, - передаю трубку.
- Алло, Боря, поздравляю, - тихим, немного мягким голосом в телефонную трубку говорила женщина, как всегда контролирующая свои эмоции.
- Мы празднуем. Как жаль, что Вас рядом с нами сейчас нет.
- Я с Вами, поздравляю Юленька, - не сдерживая себя, как ребенок радовался Борис Абрамович, - значит сделали, значит вые… ли, значит натянули, - вырвалось у «наполеона» -коротышки вслед за словами его соратницы.
- Юленька, - только не пейте, - будьте осторожны.
- Я поняла, - ответила на другом конце трубки леди «Ю», - Спасибо за Ваши советы, все точно, как мы с Вами и прогнозировали:
- захватили площадь;
- затем учреждения – профсоюзы, бывший музей Ленина на Европейской;
- пошли на Кабин, Верховную Раду, Президентский дом;
- палатки по всему Крещатику…
- Да, - продолжил эмоциональный олигарх, - а песни пели, частушки там всякие?
- А как же, - перебила радостно Юля, - Томенко замерз, но разогревал толпу как надо! И молодежь не подкачала – наши студенты, как в Сербии – точно по Вашему рецепту.
- А флагов было много? А то мне мои румынские ученики сказали, что у них больше было.
- Выши румынские революционеры сначала прошли подготовку у наших, - рассмеялась Юля Владимировна.
- Да, - рассмеялся Березовский, - а как я с цветом угадал?
С другой стороны, в телефонной трубке послышался смех целой «команды» соратников БАБа.
- Ты что включила микрофон?
- Да, - в спикерфон проговорила как бы издалека Юля, - здесь Миша Бродский, Я, Томенко и Турчинов.
- А с цветом действительно, мы их сделали, - ответил Томенко, - сами шахтеры, привыкшие к оранжевому, не ожидали.
- Нервничали, наверное, - продолжил Турчинов, - поэтому и выбрали бледно голубой цвет.
- А по нашим, конкретным парням, какая испарина была, когда их называли «голубыми»; они же там, на шпонках так не любят быть хотя бы немного опущенными, я-то знаю, в Житомире их много видел, братков конкретных, - прокричал бешено-хрюкающим голосом Бродский.
- Да, - продолжил Борис Абрамович, - мы их сильно подстегнули, и Вы, Юленька правы в Румынии будет тяжелее – там нет такого негатива как у нас, на Украине, - Янукович был для нас манной небесной – его криминальное прошлое сыграло просто на «пятерку».
- Не было бы его, нашли бы изъян в другом, - парировал Турчинов, - Самое главное, что Тигипко удалось отговорить. Он просто остался главой штаба Восточных.
- И за это получил по яй…м, - снова закричал Бродский.
- А пленки? – правда Мельниченко красавец.
- Да, - рассмеялись все вместе, - Кучма ими окончательно был прибит – совсем ручной стал. Хотя ему предложили и власть, и силу применить.
- Да, это мне стоило дорого, - немножко грустным голосом проговорил Березовский, - теперь этот мастер Мельниченко умным стал, насмотревшись какие цены и суммы гуляют в Европе и Штатах.
- Много запросил? – поинтересовался Бродский.
- Много, - и пока все не хочет продавать, кроме того под Вашего Мороза лег, - ответил БАБ.
- Дожмем, - парировал Турчинов, - время придет, дожмем.
- А как наш страдалец, мессия, инвалид физиономического характера? – рассмеявшись еле сдерживая себя задал вопрос Березовский.
- Полностью вошел в свою роль, - ответила степенно Юлия Владимировна, - чувствует себя настоящим спасителем нации. Он полностью загружаем, как Вы и говорили. Только вот боюсь, к вечеру его снова необходимо подпитывать, а то весь его порыв утихает, когда он отходит ко сну. А на утро он может выкинуть таких «коников», - снова разжалится и почти перед всеми извиняться, всех мирить, - закончила леди «Ю».
- Не переживайте Юленька. Это я возьму на себя, - парировал Борис Абрамович, - я попрошу, чтобы проинструктировали еще раз нашу Катерину, его супругу в этом революционном русле – будет ему «давать» только после того, как он сдаст ей экзамен на сваю звериную революционную ярость.
- Хи – хи, - ухихикалась Юля, - это классно, - в постели и с книжкой о революции перед сексом.
- А что делать Юленька, - такова судьба Вашего украинского Ленина, а Катерина будет Вашей Надеждой Константиновной, - расхохотался БАБ.
- Да трудно этому прыщавому было разъяснит что необходимо майдан строить, - отрезал Томенко, - а то он только на свою Говерлу соглашался взойти.
- Помню, помню его высказывания в сентябре 2002 года «Площадь политику не формирует!» - так кажется он говорил, - задумавшись произнес Березовский.
И продолжил:
- Ничего, заставим Катю вбить ему в голову новый лозунг «Идеалы Майдана!» - пусть с ним и идет по жизни. И другим его втирайте в мозги планомерно и с умом.
- А как же дальше? – спросила леди Ю.
- Как, - улыбнулся и продолжил опальный олигарх-стратег, - Вы провели через Верховную Раду изменения к конституции?
- Да, как Вы и рекомендовали, - ответил Турчинов, - провели полным пакетом – внесли туда все: - и о парламентско-президентской республике; - и об ответственности премьера теперь перед Верховной Радой.
- А про коалицию – большинство в парламенте не забыли? – уточнил БАБ.
- А как же – самым первым пунктом, - закричал Бродский, - согласно Вашей формулировке записали, зачитываю:
«1. Премьер-министр Украины назначается в Парламенте по предоставлению президента Украины.
2. Кандидатуру Премьер-министра Президент вносит по предложению коалиции депутатских фракций Парламента, которые составляют в Верховной Раде большинство».
- Да, правильно, - проанализировал вслух Березовский, - теперь мы обезопасили себя от американцев – можем повлиять на нашего страдальца с личиком Франкенштейна. Вы хотя бы его подкорректируйте, а то со временем его лицо будет раздражать избирателей, а они нам сейчас очень понадобятся.
- Для чего?
- Мы обезопасили себя от американцев, но наши Восточные «братки», проигравшие в президентских «перегонах», будут рваться к достижению большинства в Парламенте, тогда они смогут поставить своего премьера, а там и все изменить.
- Поняла, - резко проговорила Юля, - Мы уже начали действия. Как Вы думаете я одета?
- Ну, как Эвита Перон – в самое дорогое надеюсь, - похвалил Березовский, - как всегда все от Луи Виттон, - Юля поскромнее.
- Да, - модельер тот, - я не могу изменить своим вкусам, - но я все в белом – с красным сердечком на груди – это сердце – будущий символ самой большой фракции в Парламенте – блока моего имени.
- И, Борис Абрамович, она чертовски стала красивой, - романтическим голосом проговорил Турчинов, - мы для этой цели проделали все изменения во внешности нашей принцессы – как Вы и рекомендовали – убрали все угловатости и правильно сформировали волевой профиль – настоящий ангел по сравнению с чудовищем – президентом.
- Да, Юленька, Вы прелесть, можно Вам сказать несколько слов не через микрофон, - Юлия Владимировна подошла к телефонной трубке:
- Юленька, Вы не забыли о моей просьбе по поводу писем монаха Авеля? – более сдержанным голосом сказал Олигарх, - прошу Вас, отнеситесь к моей просьбе так же серьезно, как Вы относитесь к достижению этой победы. Поверте мне это так же важно, может быть даже более важнее чем все, что сейчас Вы переживаете в данный момент.
- Я Вас поняла, - ответила Юлия Владимировна.
- Ну, тогда я спокоен, - продолжил Борис Абрамович, - как погуляете, перезвони мне, поговорим более подробно по этому поводу.
- С победой!