Между двумя реками..

Люблю тебя, Юганское Междуречье!

На днях мне позвонила по сотовому телефону  М.А.Калинина из соцзащиты
Нефтеюганска. Мол, напишите что-то к юбилею округа как старожил и
страстный природолюб…
Что ж, попробую.
Родом я с Северного Урала, пожил и на Среднем Урале почти 17 лет, а
потом судьба позвала вот в ХМАО-ЮГРУ. Здесь уже 31 год, сейчас
пенсионер-журналист.
Среднее Приобье- моя вторая родина!
А священная река Обь, ее божественный дух-душа как ангел- хранитель!

Небольшое отступление:

«Каждый предмет плотного мира имеет свою душу: города, поселки, деревни,
дома и строения, особенно старинные; страны, континенты, моря, реки и
так далее. А также и вещи, созданные человеком: носильное платье, книги
– словом, все, что находится в плотном мире, не говоря уже о планетах и
звездах. ДЛЯ ИЛЛЮСТРАЦИИ ВОЗЬМИТЕ РЕКУ ВОЛГУ. ДУША ЭТОЙ РЕКИ СОСТОИТ ИЗ
ЕЕ ИСТОРИИ С МОМЕНТА ЕЕ ВОЗНИКНОВЕНИЯ И ЗАКЛЮЧАЕТ В СЕБЕ ВСЕ, ЧТО
КОГДА-ЛИБО НА НЕЙ ПРОИСХОДИЛО, ВСЕ ИСТОРИЧЕСКИЕ СОБЫТИЯ, ЕЕ ВНЕШНИЙ
ОБЛИК, ПОСТОЯННО МЕНЯЮЩИЙСЯ, И ВОДНОЕ БОГАТСТВО, РЫБУ И ВСЕ ЖИВОЕ,
ЖИВШЕЕ И ЖИВУЩЕЕ В НЕЙ И НА НЕЙ ИЛИ ОКОЛО, ВКЛЮЧАЯ ЗВЕРЕЙ И ПТИЦ, ВСЕ
РАСТИТЕЛЬНОЕ И ЖИВОТНОЕ ЦАРСТВО И ДАЖЕ НАСЕКОМЫХ. НЕ ПЕРЕЧИСЛИТЬ ВСЕГО,
ЧТО ТАК ИЛИ ИНАЧЕ КАСАЛОСЬ И КАСАЕТСЯ ВЕЛИКОЙ РЕКИ, ВПЛОТЬ ДО ТОКОВ
МАГНИТНЫХ, ВЕТРОВ, И БУРЬ, И ВОЗДЕЙСТВИЯ ЛУЧЕЙ ТЕЛ НЕБЕСНЫХ. Сколько
судов проплыло по этой реке. Сколько человеческих трагедий или счастья
оставили на ней свой след. «Ничто в природе не исчезает», обогащая все
время содержание души предмета и вещи. Камень, лежащий на берегу реки,
видел одно, на берегу моря – другое, около старинного замка – третье, на
перекрестке путей движения целых народов – четвертое и так далее.
Ясновидец может видеть душу вещей и читать ее как открытую книгу. Все
полно невидимым, но действительным содержанием. Волга видела струги
Степана Разина, Волга видела рушение Казанского царства. Многое видели и
знают исторические места, много запечатлено в душе старинных предметов и
вещей. Бездонна глубина незримых явлений, скрытых пока еще от обычного
глаза. Но они есть, они существуют. И придет время, когда человек
получит к ним доступ. Невозможно исчерпать эту тему в одной или даже
многих записях, но получить о ней некоторое представление все же можно».
…Конечно, и наша Обь, берущая начало в горах Алтая, имеет эту душу! Она
тесно связана и с Рерихами, с Гималаями, с Шамбалой! И как
краевед-эколог, и как давний рериховец поклоняюсь духу-душе Оби!
Ведь каждый живущий возле нее уже навсегда породнился с великой русской
рекой!




--1--

Задумывались ли мы, где живем?... Знаем ли, что такое Западно-Сибирская
равнина, эта наша «малая родина»? А ведь она расположена на одноименной
плите — составной части Евроазиатского континента. На севере равнина
граничит с Карским морем, для которого является ее продолжением,
затопленным в четвертичное время; на востоке — с Енисейским кряжем и
равнинами Средней Сибири; на юге причленяется к Алтай-Саянской горной
области и Казахстанскому мелкосопочнику; на западе — к Уралу. И большая
часть Западно-Сибирской равнины входит в территорию нашей Тюменской области.
 Когда-то (в палеозое) на месте этой равнины существовал океан, в
мезозое и кайнозое плита неоднократно заливалась континентальными
морями, некоторые ее участки подверглись воздействию движущихся ледников
и т.д.
 Однако в течение последних двухсот миллионов лет на ее территории
преобладали длительные процессы морской, озерной, речной, ледниковой и
водно-ледниковой аккумуляции, что и определило, в конечном счете,
равнинность этой местности.
 Человек живет в среднем 70 лет, а Земля и ее Природа — миллиарды! Мы
мало задумываемся над этим, считая все по своему мизерному аршину. Что
было до нас и что свершится после нас — данный вопрос мало кого волнует.
Вот есть в Ханты-Мансийском автономном округе знаменитые Сибирские
Увалы, или Белогорский материк, или Северо-Сосьвинская возвышенность,
где высоты достигают 300 метров над уровнем моря (средняя отметка высот
на равнине 140 метров). Подумаешь — 300 метров! Но именно с
протянувшихся в широтном направлении на сотни километров Сибирских
Увалов берут свое начало многие реки, текущие на север, к Ледовитому
океану, и на юг, к Оби. Там — водораздел!...
 Знает ли читатель, что в самом центре Западно-Сибирской равнины
расположена Среднеобская низменность, по которой мы ходим, ездим и
плаваем? К западу она сочленяется с обширной Кондинской низменностью,
простирающейся аж до самого Урала; отсюда местность постепенно
повышается на север — в сторону Сибирских Увалов; и на юг — к
Тобольскому материку, Ишимской и Туринской равнинам. Именно на восточном
борту Туринской равнины и расположен город Тюмень.
 А чем знаменита, кроме нефти, Тюменская область, простирающаяся от
Северного Ледовитого океана до североказахстанских степей? Конечно,
своей богатейшей природой: реками, озерами, тайгой, птицами и животными,
многочисленными растениями, в том числе и редкими. В тайге, лесотундре и
тундре нашей области рек больше, чем в лесостепной зоне, где находятся
низовья рек Ишим, Тобол, Исеть и других, берущих начало в Казахстане и
на Урале.
 Бывали ли вы на реках, стекающих со склонов Уральского хребта? Это
настоящие горные речки — с быстрым течением, стремнинами, порогами и
слаборазвитой поймой (верховья Щучьей, Соби, Сыни, Северной Сосьвы,
Ляпина, Войкара). Их истоки лежат вблизи верховьев притоков Печоры и
Камы. В давние времена русские люди проникли по ним в Западную Сибирь;
легендарный Ермак со своей ратью плыл по Каме, Чусовой, Туре и Тоболу.
 Всемирно знаменитая Обь на территории Тюменской области протекает своей
нижней (от устья Иртыша) и средней частью. У Оби самая большая площадь
бассейна среди рек России, но по водности она уступает Енисею и Лене.
Она сбрасывает в Карское море в среднем за год около 400 куб. км воды.


--2—

... Жарко. У высокого берега плещется то ли подъязок, то ли крупный
чебак. Мне видно сверху, как темноспинные рыбины лениво ходят по
мелководью, что-то жуют, открывая рты. Стоит однако лишь слегка
пошевельнуться, отгоняя с лица комаров, как стая прячется в глубине.
Шум, плеск, радужные брызги, будто кто-то бултыхнул в озеро с полмешка
тяжелых камней.
 На середине сора, там, где синеет чистая полоса воды, несколькими
парами плавают кажущиеся отсюда игрушечными чирки.
 Вся полузатопленная луговина по обоим сторонам лесной речушки,
впадающей в сор, сияет золотистыми цветками калужницы. Жесткие стрелы
камыша и рогоза, такие изумрудно-зеленые, сочные, тихо шелестят в
многочисленных красивых заводях озера...
 Наконец-то миновало полполудня. Солнце медленно садится за дальнюю
гряду леса. Тонко поют над ухом комары. Начинается долгожданный клев.
Рыбачу пока с обычными поплавковыми удочками. Жадно берут колючие
ерши... А вот рядом с плеском подскочил и стремительно нырнул в
неведомую глубину мой старый заветный пробковый поплавок. На невидимом
конце натянувшейся лесы бьется что-то упругое, сильное. Медленно
подтягиваю добычу, и вот на траве резко скачет примерно трехсотграммовый
окунь, с ярко-красными плавниками и зеленоватыми полосками на спине.
 Рыбацкое счастье, какое оно? Наверное, ярче всего это чувство
выражается в те редкие мгновения, когда на крючок рыболова-любителя
попадает настоящая рыба, а не какая-нибудь настырная мелюзга.
 На днях довелось испытать особую радость. У товарища, рыбачившего на
самодельный перемет рядом, с восходом солнца клюнул крупный язь. А моя
донка, закинутая с песчаного берега Оби, не подавала признаков жизни. С
завистью поглядываю, как сосед-рыбак тяжело перебирает в руках
струну-лесу с многочисленными поводками и острыми крючками, то медленно
отпуская ее, то упорно подтягивая к себе. И вот на поверхности воды
заплескалось что-то тяжелое, темно-бронзовеющее ... Будто округлый
слиток только что вынутого из сердца земли самородного золота!...
 Язь ни за что не хотел выходить из воды, водил лесу то в одну, то в
другую сторону. Сынишка рыбака от восторга и удивления прыгал по мокрому
обскому песку, с замиранием своего сердечка следя за поведением огромной
рыбины.
 — Сорвется ведь, — кричу я сам дрогнувшим от волнения голосом. — Сачок
где?...
 — Да вон, у камня, — так же с дрожью бросает мне рыбак.
 Хватаю сачок, мигом отворачиваю голенища резиновых сапог-бродней и — в
воду!
 Ну до чего же красив плещущийся на мелководье язь! Он шарахается от
меня, не желает никак лезть в сачок. И все же я ловко поддеваю не свою
добычу круглым сетчатым мешком. Вместе с подбежавшим рыбаком вытаскиваем
тяжелый груз на берег. Уф!...
 ... На прилавке магазина в Нефтеюганске я видел потом примерно такой же
бесподобный экземпляр. Но покупать его расхотелось. Вот бы самому
вытянуть из воды...
 И снова в пятницу вечером еду на Обь, расставляю на песчаном берегу
многочисленные донные удочки. И сижу, жду заветного кивка ивового
сторожка, который при хорошей поклевке начинает резко дергаться вверх —
вниз на натянутой лесе и вскоре даже оказывается плавающим в воде.
(Подсекать рыбу тогда уже поздно). Поэтому приходиться все время зорко
оглядывать ряд донок, неровною шеренгой заброшенных с берега Оби, метрах
в 15-20 друг от друга, и по-спринтерски бегать по вязкой песчаной полосе
у воды, и при неудаче часто менять склеванных рыбой червей на новых...
 ... Настырно летает над моей головой белая с черной манишкой чайка.
Нет, это птица с вильчатым хвостом — крачка, тоже большая любительница
рыбы...
 — Эй птица, — говорю я ей, — будь терпелива. Достанется рыбьих потрохов
и на твою долю.
 Только вот клюнул бы язь. А уж его я ни за что не упущу...


 --3—


Немало я потратил времени, чтобы разузнать в Интернете и у старожилов
про историю нашего края, историю юрт Усть-Балыкских, откуда по сути и
вышел нынешний Нефтеюганск.
 Поблизости от Усть-Балыка были и другие юрты — Сарантеевы, Тырлины,
Очимкины, Каркатеевы и т.д. Там тоже жили представители коренных народов!...
 — Я сама родом из поселка Усть-Балык, — рассказывает Екатерина
Устимовна Сайтуллина. — До войны там были и школа, и детсад, и больница
на 40 коек, и участок связи! Где теперь автодорожный мост через Юганскую
Обь, располагался большой рыбоучасток! Рыбы ловили очень много... Мы,
дети, помогали родителям в этом... За один заброс невода до трех тонн
язя, щуки, плотвы вытаскивали...
 Местность сейчас значительно техногенно преобразована, а тогда здесь
было большое рыбное озеро, не загажены еще были обильные рыбой Большой и
Малый Балык! В районе нынешних Пыть-Яха и Мамонтово велся очень
интенсивный соровой лов рыбы!...
 Сказанное подтверждает и Галина Александровна Халимуллина, тоже
родившаяся в юртах Усть-Балыкских и всю жизнь проработавшая потом в
Нефтеюганске медиком. А Е.У. Сайтуллина ушла на пенсию с должности
инженера по нефтяному оборудованию Островной БПТО и КО, т.е. она ветеран
ОАО Юганскнефтегаза!... Но внимания там ей почти не оказывается!...
 Значит, корни-то есть, но мы сами не хотим про них знать! И поэтому
придется снова просветить читателей!...

 Из истории нашего края.

 Ближайшие к Нефтеюганску поселки Каркатеевы, Чеускино существовали
сотни лет назад как хантыйские юрты. В 1782 году в перечне населения
ханты Юганско-Подгорской волости Сургутского уезда была записана фамилия
Каркатеевы. Через несколько десятилетий в юртах Каркатеевых числилось
уже пять самостоятельных хозяйств, где жили 36 человек. В 1904 году
существовало уже два населенных пункта с одинаковым названием — юрты
Каркатеевы: одни на Горной протоке, другие на Юганской Оби.
 После революции юрты Каркатеевы относились то к Тундринскому, то к
Усть-Балыкскому сельскому совету. Рядом находились Репеганские и
Вынгинские юрты... Старый Каркатеевы (юрты) располагался недалеко от
сегодняшнего Пойковского. В 1947 году там был образован леспромхоз, и
лесозаготовители вырубили прекрасный кедровый бор, чтобы построить свой
поселок на берегу протоки Горная. Позднее от леспромхоза отделился
сплав-участок, который и сплавлял заготовленный зимою лес по протоке
Горной, затем через Ханты-Мансийск до Салехарда.
 Что интересно: деревья валили с помощью обыкновенных пил и лучков,
вывозили бревна на вагонетках по лежневке; рельсы и шпалы узкоколейки
были сделаны из... дерева!
 Сразу же после войны, в 1948 году, в национальном поселке Лемпино
действовала изба-читальня, которую возглавлял избач Сипайлов. В 1954
году в поселок Чеускино была переведена библиотека из юрт Усть-Балыкских
(ввиду неперспективности что ли последних?), и сохранилось имя первого
библиотекаря Марии Михайловны Протопоповой.
 В 1961 году близ Усть-Балыкских юрт высадился отряд геологоразведчиков,
возглавляемый М.И. Ветровым, при нем была бригада плотников К.А.
Иванченко. Новый поселок назвали Партсъездовский, в честь ХХ съезда
КПСС! И уже 5 октября 1961 года над Усть-Балыком поднялся первый
нефтяной фонтан. О богатейших запасах Усть-Балыка заговорили по всей
стране!..


 --4—

На моем новом CD-ROM «Все карты России» Междуречье Оби и Юганской Оби
представлено множеством голубых жил и жилок и зелеными пятнами
многочисленных, помельче и покрупнее, лесных островов: Пима, Оленьего,
Горелого и других. Ширина названного водно-болотно-лесного пространства
с прилегающими поймами составляет более 40 километров!!!
Последовательно, с запада на восток, это царство озер, болот и проток
пересекает железная дорога Тюмень-Сургут, федеральная автодорога, три
нитки ЛЭП-500 от Сургутских ГРЭС, магистральные нефте-газопроводы и т.д.
 Маленькие населенные пункты Сайгатина и Пилюгина по обеим сторонам Оби,
западнее — Белый Яр, Барсово и Сургут; ниже к югу — Сингапай, Чеускино,
Нефтеюганск, Усть-Юган, Пойково, Каркатеевский, Пыть-Ях заняли на карте
лишь крохотную часть обширной страны воды и суши.
 Однако от одной из причудливых петель Юганской Оби до Девкиной протоки
по прямой всего ... 8 километров и 13 — до самой Оби. Как-то в осеннюю
пору я перешел пешком эту 5-километровую пойму от протоки до обской
магистрали. Даже в пору наибольшего обмеления пойма была полна мелких
озерков, ручьев и проточек. И только труба магистрального нефтепровода
помогла мне миновать эти многочисленные водные преграды.
 Столь обширное географическое введение я сделал не случайно. Много лет
исследую свою «маленькую родину», прошел обширные территории Междуречья
и страстно влюбился в страну озер, болот, проток и островных лесов,
правда, порядком нарушенных десятилетиями нефтедобычи и ведущимися в
последние годы почти промышленными лесозаготовками.
 И все же и сейчас удается найти еще немало нетронутых, принадлежащих
дикой природе, уголков леса и поймы. Сохранились они и в районе проток
Кривая, Девкина, Сырой Аган...


--5—

... Середина июня. На высокой прибрежной осине громко кукует кукушка. Я
ее даже вижу с берега проточки — большая серая птица, сидящая на длинном
суку, все время вертит головкой, подергивает хвостом, надкрыльями...
 Только что взошло солнце, и трава еще мокра от росы. Жаркое летнее утро
постепенно набирает силу... С обычной поплавковой удочкой я иду по
зеленому берегу протоки, наполненной весенним паводком до краев. На
утренней зорьке здесь хорошо клевали золотистые подъязки; они и сейчас
еще берут на простого червя... Клюют лениво и чебаки, ельцы...
 Вдруг... резкий удар по удилищу! Поплавок мгновенно ныряет в воду,
леска со звоном натягивается! Подсекаю и тащу добычу! Так и знал: это
он, окунище! Тяжеленький, граммов на 600-700! Водит лесу из стороны в
сторону, сопротивляется быстрому вываживанию...
 В который раз пожалел, что не имею при себе хотя бы обычного сачка!
Рывок, еще рывок — и окунь обрывается с крючка, на который поймался лишь
верхним краем губы. Ослабление натяжения лесы и громкий плеск воды
свидетельствуют, что рыба ушла навсегда! С досады выкидываю удочку на
берег и иду к костру пить утренний чай с листом черной смородины,
цветами шиповника, речной мятой...
 Только к вечеру улеглась обида — сожаление от упущенного красавца-окуня!
 ... Но вот та же проточка через три недели, в начале июля. Вода уже
заметно спала. Поверхность водоема запорошена опавшими сережками
отцветших тальников... Знакомый рыбак Т., временно поселившийся с женой
в шалаше на берегу Тангинской протоки, с утра ловил щук спиннингом. А
сейчас вдруг бегает по травянистому сухому берегу протоки и с помощью
свежего березового веника ловит небольших золотистых стрекоз, сотнями
летающих тут.
 — Хлоп! Хлоп! — бьет веником по траве с сидящими в ней стрекозами
молодой рыбак. И собирает насекомых в стеклянную банку, предварительно
отрывая головку и крылышки.
 — Отличная будет насадка! — радостно приговаривает спиннингист.
 Оказывается, по руслу текущей параллельно Тангинской безымянной
мелеющей проточке крупные подъязки (чуть не язи!) начали скатываться с
соров ближе к магистрали. И клюют, раздобревшие и разжиревшие, не на
обычного дождевого червя, а именно на... тушки стрекоз! На свой рыбий,
видимо, деликатес!...
 — Эти тушки очень сходны внешне с личинками тех же стрекоз, живущих на
дне проточки, в иле! — разъясняет мне Т., молодой, но опытный рыболов,
родом с Украины. — Попробуйте половить на них, не пожалеете!...
 И вот мы с товарищем В.П. Мурашевым так же старательно хлопаем
веничками по стрекозиной траве, добывая соблазнительную приманку!
 Конечно же, результат рыбалки превзошел все наши самые смелые ожидания:
несколько ведерок золотистых жирных подъязков за час-полтора активнейшей
рыбной ловли!..


  --6—

... Стояли последние жаркие августовские дни.
 Над заливными лугами, где вымахали травы по пояс, висел комариный звон.
Липла к разогретому телу надоедливая мошка. Необычайно знойное для этой
поры (1988 г.) солнце манило искупаться, позагорать.
 Мы шли вдоль кромки земли, обозначенной неровной каймой мелкого мусора
и трухи, принесенных нынешним паводком. Здесь в мае-июне плескалась
теплая вода, почти до горизонта тянулись щедрые сора, мелководные,
прогретые солнцем, с изобилием растительности, корма для рыб, птиц.
 Эта полоска прибойного мусора как бы разделяла между собой два царства:
суши и воды. Причем ушедшая вода напоминала о себе всем: светлыми
озерками в зелено-разноцветной гуще трав и цветов, на которых взлетали и
вскрикивали чайки; непроходимой топью трясин, где никогда не ступала
нога человека и лишь весело зеленел стрелолист; почти невидимыми
протоками-ручьями, по которым скатывалась, уходила в Обь настоявшаяся
соровая вода.
 Высокая земля, являющаяся берегом соров, и была островом Пимом. А сам
он расположился в живописном месте — в междуречье, на стыке двух водных
систем: Оби и Юганской Оби. На правую руку была она, великая магистраль,
кормилица коренных народов, труженица-река. Ее русло отсюда, от острова,
обозначалось дальней грядой тальников, желтыми песчаными откосами и
белым перевальным столбом, поставленным на берегу в помощь судоводителям.
 Обь там, вдали, жила и работала: шли невидимые отсюда теплоходы, баржи
и толкачи, низким гулом отдавалась в пространстве работа мощных дизелей,
били корабельные склянки (или так казалось мне, напряженно
всматривающемуся в тишину знойного летнего дня).
 Где-то, в нескольких километрах от нас, на сургутской переправе
туда-сюда сновали катера с аппарельками, перевозя на другой берег Оби
разнообразную технику, автотранспорт. А здесь, на лугах и в пойме, все
принадлежало птицам, растениям, насекомым. И даже человек казался тут
чужеродным телом, ибо громкой речью, суетливыми шагами нарушал
совершеннейшую гармонию неба, воды, цветущей земли.
 Величественно и спокойно текла к океану Обь, издавна поселив на своих
берегах детей природы — хантов, манси. Тундрино... Сытомино... Эти
названия звучали для меня таинственно, как в сказке.
 С другой стороны острова, по левую руку, протоки и озера уже
принадлежали Юганской Оби — родной сестре магистрали. Наверное,
гидрологи скажут, что это одна река с несколькими большими рукавами,
текущими почти параллельно. Вероятно, они будут правы, так как Юганская
Обь «выпадает» из Оби несколько выше поселка Мостоотряда-15 и впадает в
нее возле Сытомино. То есть течет самостоятельно всего лишь на
протяжении нескольких десятков километров, отрезав попутно от «большой
земли» Нефтеюганск, Сингапай, Чеускино, Олений остров, остров Пим и
другие возвышенности.
 И значительная часть Нефтеюганского района находится поэтому в
широкой-широкой пойме, изобилует лугами, болотами, различной живностью.
 Сора, озера и протоки с левой оконечности острова Пим — рай для птиц.
Утки, гуси, лебеди все лето живут тут, выводят потомство. Водоемы богаты
карасем, щукой, окунем. На заливных лугах — щедрые сенокосы.
 — Хорошо бы здесь сделать зону покоя, превратить Пим и окружающие его
места в заказник, — с таким предложением обратился двадцать лет назад ко
мне, сотруднику газеты «Нефтеюганский рабочий», 65-летний рыбак и
охотник Федор Петрович Колодин, — иначе нефтяники выжгут здесь все леса,
испакостят водоемы!..
(В 2013 году по острову Пиму была проложена автодорога от Сингапая до
села Тундрино; поток авто (рыбаки, охотники, грибники, ягодники и просто
туристы) наводнил новенькую трассу).


  --7—

... Нам с Федором Петровичем Колодиным явно не повезло. Еще на рассвете
погромыхивающие вдали раскаты грома приблизились часам к шести утра,
небо обложило тучами. А вскоре закапал дождь...
 Пока дед снимал сеть, прятал ее и грузила с поплавками в траве, пока
гнал лодку с карасями по обмелевшей протоке, гроза разбушевалась вовсю.
И в частой сетке водяных струй, закрывших ближайший горизонт, луга и
пойма словно растворились, поблекли. Я шел по берегу протоки, мимо
карасевых озер, поверхность которых вспухла, рябила от почти сплошных
попаданий тяжелых капель. У самой кромки воды быстро снимались, увидев
меня, утки. Они далеко не улетали, не отплывали, двигаясь какими-то
странными галсами. До меня дошло: дождь мог намочить им в полете нежный
пух крыльев.
 Но человек-то! Ему куда было укрыться? Мокрый до нитки (высокие травы
окатывали как из брандспойта) я молча продолжал путь к туманной
возвышенности...
 Ноги делали свое, а голова — свое! Я вдруг вспомнил недавно читанную
книгу о национальных парках нашей страны и мира, гостеприимных и хорошо
оборудованных. «А, впрочем, чем здесь не мини-национальный парк «Пойма»,
включающий в себя еще нетронутые островные леса, кедровую рощу в
Чеускино, ряд других ценных участков природы?» — подумалось сначала
как-то отвлеченно. Потом мысль оформилась яснее... Ведь для чего
создаются повсюду природные резерваты, ландшафтные заказники,
региональные парки, охраняемые ландшафтные области, памятники природы?
«Любовь к природе в национальном парке перестает быть отвлеченным
понятием» — замечает ученый — биолог Н.М. Забелина. То есть здесь мирно
сосуществуют человек, звери, птицы, насекомые, растения; вода
гармонирует с сушей, болото с лугом, озеро с протокой. Здесь все просто,
естественно, сложилось за многие десятилетия в устойчивые биоценозы.
Таков ведь и остров Пим, изрядно пожженный, изгаженный человеком, но все
еще прекрасный!..
 Изучая специальную литературу, я твердо был уверен: для Пима очень подошла бы категория «охраняемый ландшафт»!

  **********************************************


…Да, еще и сегодня там можно сохранить отдельные участки поймы и острова!
Стоит лишь нефтеюганским и тундринским природолюбам взяться за это
благородное дело!


Владимир Назаров

Нефтеюганск

6 ноября 2016 года.