На дне. Гл. 1

Гл.1.

Взглянув в монитор, я нашла ее сразу. Свернувшись калачиком, она неподвижно лежала в углу здания, подстелив под себя куски картона. Уже несколько дней она не покидала свой угол и была на удивление трезвой. Не имея сил передвигаться, голодная и замерзшая, она больше походила на труп, чем на живого человека. 

Взяв пакет в руку, я поспешила в зал ожидания, ни минуты не сомневаясь в правильности своего поступка. Меня вело сострадание, это оно заставляло каждый день, придя на работу, в первую очередь проверять, жива ли она еще.

- Здравствуй, Аня. Поднимайся, пойдешь сейчас со мной и будешь делать все, что я скажу.

- Здрасьте, тетя Света. Я, да,  сейчас…, - на удивление, но меня она сейчас послушалась.

Поднималась она с трудом, затекшие и задервеневшие от холода ноги держали ее едва, худые плечи тряслись. Тонкими грязными руками с давно не стрижеными ногтями она  убрала с осунувшегося бледного лица непослушные пряди.

- На деньги, сходи в туалет, вымой лицо и причешись, - я протянула ей массажную щетку и бумажное полотенце, - только, Аня, не вздумай удрать!

- Не, я не…

Она послушно протянула ладонь, куда я положила монеты, стараясь не прикоснуться к коже ее руки.
 
- Я жду тебя в дворницкой. Поторопись!

Вернулась она очень быстро, потому что давно разучилась  ухаживать за собой. Не удивлюсь, если она просто брызнула в лицо водой и дважды провела расческой по волосам, ибо выглядела она точно так же, как и несколько минут назад.

«Наверняка, припрятала копейки», - с досадой подумала я, но ничего не сказала, давно для себя уяснив, что воспитывать маргинала бесполезно.

- Раздевайся до трусов, в смысле, догола, - приказным тоном сказала я, потому что иначе с ней не получится. - Снимай всю свою одежду, клади в пакет и надевай вот это.

Я протянула Ане чистую, теплую одежду. Здесь было все – белье, колготки, брюки, теплый свитер, пуховик, шапка и рукавицы. Сапоги я дала ей на прошлой неделе, и, к счастью, она их пока не пропила.

- Это что, чье это?

- Добрые люди дали, - соврала я, глазом не моргнув.

Дрожащими руками Аня стаскивала с себя провонявшие грязные вещи и засовывала в пакет от мусора. Она уже знала, что все это придется выбросить, ибо проделывали мы переодевание уже не в первый раз. Правда, удивительным образом через несколько дней девушка появлялась снова в чьих-то грязных лохмотьях, выменяв более-менее приличные вещи на выпивку. К этому я уже привыкла, хоть первое время и испытывала досаду и боль.
 
В дворницкой у Петра Сергеевича всегда было чисто и тепло. Присев на стул, я не сводила с Ани глаз, разглядывая ее худое и  почти безжизненное тело. На ее животе синим рубцом выделялся шов от недавней операции, многочисленные ссадины на спине и локтях, синяки на ребрах.

«Освенцим. Еще бы! Она ведь почти не ест». Сердце содрогалось, глядя, как тряслись ее руки и ноги, пока она облачалась в чистую одежду. Тепло ее не согревало, организм требовал выпивки.

Наконец, Аня одела на себя все, в руках остались только рукавицы. Оглядевшись, удовлетворенно крякнула. В глазах промелькнуло подобие радости, но взгляд тут же потух, она сморщилась от боли, взявшись за правое подреберье.

Я знала причину этой боли, но, увы, помочь девушке не могла.

- Носи, не отдавай никому! Вещи теплые, они помогут тебе пережить зиму, поняла меня? – я знала о бесполезности своих наставлений, но все еще на что-то надеялась.

В который уже раз, подчистив шкафы, я собрала ей очередной комплект для зимы, отложив в пакет вещи не только старшей дочери, но и свои. Варежки и шапку связала сама, распустив старую кофту мужа. Сапоги отдала соседка, когда я рассказала ей эту историю.
 
- Тебе зачтется, Света, - сказал мне в прошлый раз Петр Сергеевич.

Если бы мне только удалось вытащить Аню, я бы так и думала. Увы, она не хотела другой жизни, хоть и эту еще совсем не жила.

Ей двадцать четыре, десять из которых Аня – БОМЖ. Ее я получила вместе с назначением на должность начальника вокзала, так сказать «в наследство». Вот уже год, как я борюсь и мирюсь с ее существованием на моей территории. Безуспешно, к сожалению.

Сначала я ее гнала, вызывала милицию, пыталась определить в ночлежку, положить в больницу, вылечить... 

Аня всегда возвращается. Голодная, побитая или сытая и отмытая, она здесь словно прописалась навсегда…

Историю ее короткой жизни собирала по крупицам, что узнала от самой Ани, что от работников милиции, что от Петра Сергеевича, он много лет наблюдает это падение вниз.

Продолжение следует http://www.proza.ru/2019/11/11/1147…