Синопсис Часть II

Ну предположим придут они к министру, расскажут о жизни своей, нелегкой, ну и что? Если трепыхаться начнет можно конечно в лоб чем–нибудь тяжелым (у него на столе наверняка есть что–нибудь тяжёлое, но можно и с собой захватить). Можно конечно в ресторан вывезти и напоить там до такого состояния, чтобы он забыл на какой планете родился. Тогда согласится, это точно. Эта метода испытана веками и сбоев не даёт.

Но опять не то, ну что ты будешь делать?! Ну предположим отменят в школе изложения и будут детишки школу заканчивать читать умеющими, а вот писать, ни–ни. Оно хорошо конечно, можно даже сказать – красота сплошная, но не то, потому что наполовину. Наполовину потому, что… Ладно, за тех, кто школу заканчивает, можно не беспокоиться. Будут конечно, так сказать, отщепенцы, но немного. А куда девать тех, которые уже пишут и покоя не дают? Вон, секретаршу, и ту достали. Опять принялись думать.

А вот здесь картина вырисовывалась просто жуткая. Разучить писать, не разучишь, поздно. Это как на велосипеде кататься, один раз научился и на всю жизнь. Запретить, не запретишь, демократия всё–таки. Склонить их всех эмигрировать в ту же Америку, не поедут. Те, кто хотели, уехали, а этим, значит, отечественные редакторы больше по вкусу. Остается одно, их надо куда–то деть! Причём деть так и туда, чтобы они выбраться оттуда не смогли и самое главное, чтобы там ни почты, ни Интернета не было.

Расстелили карту, стали смотреть. Мест, где нет почты нашли много, а вот где нет Интернета, мало. Интернет, он ведь и напрямую, через спутник бывает, а от этих сволочей всего можно ожидать. Ну а то что додумаются, к бабке не ходи…

Кто–то из присутствующих предложил отправить их всех на другую планету, на тот же Марс. Всё это можно будет представить и расписать как освоение планеты, потому что места на Земле уже всем не хватает. Вот и отправить их всех на этот Марс. Пусть там себе: пишут, читают, не читают. Далеко Марс от редакций и редакторов находится, а самое главное, связи никакой. Есть конечно опасения, что выкрутятся, но это будет на уровне погрешности, не более, и потерпеть можно.

Но и Марс был «забракован»: дорого и шумиха большая. Надо сделать так, чтобы всё шито–крыто и чтобы не прикопаешься. Кстати, идея редакторов насчёт Марса каким–то образом просочилась в народ и была подхвачена. Кандидатов скорее всего отловили, чем отобрали и начали готовить к полету и освоению, всё нормально. Вот только интересно, эти, которых отловили, они чем отловителей достали, раз их так? Ладно, пусть сами разбираются кто кого и за что, не до них.

Неизвестно сколько бы ещё продолжали сидеть и думать редакторы, скорее всего всю ночь. Потом весь день и опять всю ночь и так до бесконечности. Редакторов спасла секретарша. Она вошла в кабинет и прямо с порога: мол, хорош дурью маяться, по домам езжайте. А то у неё, у секретарши, дел невпроворот. Надо дочитать пидурком присланное, да и поспать хоть чуть–чуть. А то бабы завтра опять прохода не дадут. А вам, это она редакторам, лучше всем вместе на природу съездить. Вот там, под шашлыки да под водочку и подумать как следует. Природа, а если ещё не на пустой желудок и не на сухую, мыслительному процессу очень помогает. И ушла, домой, чтобы ну хоть чуть–чуть поспать…Редакторы тоже потянулись в сторону своих домов, но благодаря секретарше, кстати, хоть и с грустными мыслями сейчас, зато со светлыми надеждами на завтра.

***

На следующий день, ну или через день, редакторы, по числу издательств в этой местности, выехали на встречу с Природой–матушкой. Изначально было определено: никаких тебе санаториев–профилакториев или же мест специально для приготовления и поедания шашлыков предназначенных. У самих руки есть, нечего всяким там официантам да мангальщикам под ногами путаться, раздражают. Тем более что ехали не для того, чтобы напиться–наесться, да в лопухах поваляться, а для того, чтобы, знаете для чего… Даже секретаршу, ну ту, которая подсказала всё это с собой не взяли. Мол, за совет спасибо, можно даже премию выписать, а дальше – не твоё дело. Опять же, шефа целый день на работе не будет, разве этого мало? Ведь всем известно, что после шефа самый главный человек в любой конторе – его секретарша. Заместителей и помощников много, а секретарша одна. Соображаете?

Чудеса начались ещё в городе. Оно ведь как бывает? Если к чему–то готовишься заранее, вернее будет сказать, планируешь, то и удовольствия никакого не получается. Не, есть конечно, но, как бы это сказать? Наверное запланированное удовольствие, это тоже самое что и безалкогольное пиво: название есть, а всего остального нету. Другое дело неожиданно. Ещё вчера и в мыслях не было… Какая там природа с шашлыками и, говорят, сейчас не рекомендуется писать с чем – толерантность, мать его, или её. Скорее всего, его ети (тогда «мать» не подходит). Ну, думаю понятно с чем, когда работу работать надо, а её столько, что никаких матерных слов не хватает.

Кстати, может быть кто помнит, чем нечто подобное закончилось у товарища Саахова? Ведь он предупреждал, а значит жаловался: «Всё кабнэт, кабнэт…», но внимания никто не обратил. Правду сказать, товарищ Саахов был на сто процентов ответственным товарищем, в смысле, прагматиком. Не обладал он искрой творческой. Может быть не полагалась она ему, а может быть полагалась, но товарищ Саахов её благоразумно, в целях противопожарной безопасности, загасил. А когда она понадобилась (Нину увидел), искры той не оказалось, на том и погорел…

Другое дело редакторы. Они тоже, все без исключения, товарищи, или господа, кому как больше нравится, ответственные, но это ещё не всё. Помимо ответственности, сиречь прагматизма, в них в обязательном порядке творческая искра присутствует. Да какая там искра! Внутри каждого из них целый костёр бушует, творческий. Два в одном – лёд и пламень! Похоже что наличие этих ингредиентов для редакторов является такой же базовой необходимостью, как для радиста знание азбуки Морзе. Вот и получилось, что только обладатели льда и пламени, более того, способные хранить всё это вместе без взаимоуничтожения смогли придумать такую вселенскую гадость и подлость, как синопсис.

***

Так вот, к неожиданной поездке «по делу, на шашлыки» редакторы подошли…, неизвестно как, они сами не поняли. Оказалось, что почти всех их на продовольственный рынок или же в соответствующего профиля магазин на экскурсию водить надо. Помните про тридцать сантиметров и двести лет? То–то же! Оказалось, что покупать продукты питания, если не каждый день и не в обязаловку – занятие интересное и приятное. Интересное, потому что этим в их семьях занимаются жёны или домработницы, у кого есть. А кому повезло особенно – тёщи. А редактора ставят перед фактом. Вернее будет сказать, перед редактором ставят тарелку с «фактом». Приятность же, здесь вообще всё очень просто, торгующие всем, чем угодно обращают на это самое пристальное внимание.

Человеку, не обязательно редактору, очень нравится делать спонтанные и ни к чему  не обязывающие покупки. Одно дело – покупка телевизора или ещё чего–нибудь этакого. Есть конечно энтузиасты, которые зайдя в магазин просто так, без всякой надобности, по зову жёлтой крови в голове, покупают тот же телевизор. За такими психиатрам и психотерапевтам скрытое наблюдение устанавливать надо, мало ли чего… И совсем другое дело – зашёл в магазин, тоже просто так. Что понравилось, бывает такое, то и  купил. Надо–не надо, оно потом срабатывает, уже дома, но даже то, что купил тебе и не надо, всё равно получаемое удовольствие от факта покупки «просто так» перевешивает.

А с редакторами получилось так, что специально не подстроишь и не придумаешь. Сама по себе поездка, да ещё на природу, случилась неожиданной. Неожиданно выезжать на природу, мягко говоря, неприятно только в том случае, если на той «природе» кладбище расположено, а в остальных случаях – всегда и сплошное удовольствие.

То, что вызвана эта поездка необходимостью изобретения противоядия от не в меру пишущих и вообще пишущих сограждан, настроения не портит, скорее наоборот. Дальше, попить–поесть надо покупать, а затем и готовить, надо тоже самому. И это приятно, потому что выбираешь сам, и готовишь сам, а не кто–то выбирает и готовит хоть и для тебя, но за тебя.

Еще один немаловажный фактор – наверняка среди тех редакторов были редакторы, которые на своей ответственной работе хоть и частично, но всё равно, благодаря буйнопишущим, были вознаграждены язвой желудка, гастритом или ещё чем–нибудь таким же неприятным, при котором почти ничего нельзя.

Как известно, чем пища вкуснее, тем она вреднее и наоборот. Представляете каково носителям язвенного «счастья» приходится? Это же все равно, что в наручниках жить, причём постоянно. А врачи пусть не врут и не обнадеживают. Не лечатся ни язва, ни гастрит. Они умеют только болеть–не болеть, а лечиться не умеют. А от кого это всё? Знамо дело, от тех кто пишет, а потом ерундой этой издательства заваливает, ни стыда, ни совести.

И вот он, момент истины, или час «Ч», неважно. В лесу никто не собирается орать на редактора, носителя язвы, и стращать его геенной огненной в желудке опосля как. Ну и хрен  и с ним! Зато можно всё, чего и сколько захочется, а это радость, пусть и недолгая, всего на несколько часов. И ещё такой нюанс. Запретный плод не только сладкий и вкусный, он ещё и мыслительному процессу очень способствующий, потому что выводит человека из состояния «почти ничего нельзя» и с размаху бросает в состояние «всё можно». А язва, она и без шашлыков периодически болит. Не думаю что все без исключения редакторы – язвенники или гастритчики, и, несмотря на все их вредности и коварства, не желаю им этого. Это я так, на всякий случай, потому что такое возможно и не более того.

К покупке всего что надо, надеюсь уже поняли, редакторы подошли с двух сторон: с прагматической и творческой. Догадываетесь какой из «ингредиентов» взял верх? Правильно – огонь! На время совершения покупок от льда даже пара не осталось! Возобладало «приятно». «Надо–не надо» начнётся после, тогда, когда синопсис будет придуман, а пока – да гори оно все огнём ясным! Похоже?

Так что набрали редакторы всего и много, так, что в микроавтобус еле поместилось. А вот здесь прагматизм сработал, вернее, прозорливость. Зачем каждому на своём автомобиле ехать, пусть даже и с водителем? Тут дело не в бензине и не в его дороговизне. Не надо быть даже хоть чуть–чуть фантастом, чтобы сфантазировать на тему,  ну хотя бы еженедельного нахождения редакторов всех мастей в салоне микроавтобуса. Ясно дело, это случилось с ними в первый раз. А если в первый раз, значит это дело новое и потому интересное. Это новые впечатления и ощущения, и как следствие, настроение ещё лучше.

Жарить шашлыки в микроавтобусе ещё никто не додумался, но то, о чем сейчас рекомендуется умалчивать, сколько угодно. Какая разница, что стаканчики пластмассовые? Так даже лучше, и запивать из горла, вкуснее. А шашлыки, шашлыки лес любят, так что поехали, и на природу тоже…

***

Если кому–то померещилось, что я всё это так подробно расписываю из–за любви к редакторам, ошибаетесь. Я женщин люблю, а редакторов – не знаю, скорее всего нет…Объяснение этим подробностям только одно: это я так время оттягиваю от…

Ну вот представьте, мне уже совсем скоро предстоит описывать сам процесс изобретения синопсиса. Можно конечно соседа попросить, но ему лет этак сто–сто пятьдесят придется объяснять, чего же я от него хочу. Поэтому сам, всё сам, эх… А синопсис этот для меня всё равно, что твердым, холодным и острым по мягкому и тёплому, начиная с макушки и заканчивая пятками, и наоборот. До этого у меня было два нелюбимых, даже ненавидимых занятия – гладить рубашки и то, что стиральная машинка постирала на верёвке развешивать. Теперь вот ещё одно прибавилось. Неужели без «любви» к цифре три в жизни никак? Ладно, поныл и хватит. Ной, не ной, а всё равно придётся синопсисы эти писать, чтоб их…

Точно также, как и в сказках – долго ли, коротко, но приехали редакторы в лес. Полянку тоже выбрали не заранее, по карте в Интернете, а ту, которая понравилась, на которой глаз остановился. Опять спонтанность, а значит настроение чуть–чуть получше. Ну а дальше началась толково–бестолковая суета предшествующая и крайне необходимая для приготовления шашлыка и всего такого…

А лес, что лес? Он завсегда гостям рад, тем более что все мы дети его, из него вышли. Правда очень давно, так давно, что и забыли об этом. Относись к нему уважительно, а он тебе в любых делах помощником будет. Это точно, ни к бабкам, ни к ученым ходить не надо.

***
Ленин шалаш и пень рядышком называл зеленым кабинетом. Только вот скучным у него кабинет получился. Дело не в том, о чём он писал и что задумывал. Редакторы тоже замыслили такое, что не один я охаю и ахаю. А ведь кто–то ещё при этом и матерится! Дело в том, что Ленин на всём готовом жил: дрова не собирал… Костёр может и разводил, точно не знаю. И шалыков он не жарил, хотя к тому времени они уже были придуманы. Да хрен с ней, с этой толерантностью! Водки у него тоже не было!  А без неё, матушки, разве что в голову путнее придёт?! Опять же одиночество, вот и получилось, вернее, хоть и получилось, но не надолго, потому что товарищ Сталин водку пил и совсем другие «песни пел». А в случае с редакторами и с синопсисом ситуация получилась как раз «всерьёз и надолго», на мою голову, и не только на мою.

Никто обязанностей по приготовлению шашлыка не распределял, каждый занимался тем, чем считал нужным заниматься, а в результате получалось единое целое. Не зря я про зелёный кабинет вспомнил. У редакторов тоже зелёный кабинет получился, только не потому что полиция ищет, а потому что секретарша подсказала и всем её подсказка пришлась по душе. И происходило в кабинете этом, хоть и зелёном, самое обыкновенное совещание, ну или же мозговой штурм. Разница была лишь в том, что вместо стен и прокуренного воздуха, с которым даже кондиционер не справляется, лес, ну и воздух, свежее не придумаешь. Если в кабинете, в том, который в городе остался, стены и воздух прокуренный – враги лютые, то здесь, в зеленом кабинете, лес и воздух свежий – друзья и помощники верные. Ну а шашлыки с водочкой всяко лучше кофе растворимого и чая пакетированного. Вот и получилось, что каждый как–бы занимался своим делом, а вместе, все занимались делом общим – коварство придумывали, как от пишущих сограждан отбиться–оборониться.

Шашлыки поспели и были неторопливо съедены, запиты, и опять съедены… Вот тут–то наверное и наступил момент перехода количества всего полученного по дороге сюда плюс сейчас полученного и окружавшего, а также съетого и выпитого, в качество. Почему так? А потому что прозвучала страшная фраза, от которой и предстояло «отплясывать», – «краткость – сестра таланта». Заметьте, всё произошло легко и просто, правда мне от этого не легче, скорее наоборот.

Редакторы сначала замерли, затем вздрогнули, закусили, опять вздрогнули и начали превращать нечаянно вылетевшую или прилетевшую откуда–то фразу в свое спасение, в свой эликсир счастья и бессмертия.

Всё оказалось до безобразия просто. Пишешь? Пиши. Кто тебе не даёт?! Присылаешь? Присылай, у компьютера память большая, а если в бумажном виде, кладовка есть, не беспокойся. Ты, мил человек, помимо того, большого и длинного, что написал, напиши–ка нам, в виде бесплатного приложения, тоже самое, только маленькое, листов на пять, не больше. Сам понимаешь, дел много, а таких как ты ещё больше. Не имеем мы ни времени, ни физической возможности всё прочитать в полном объеме, сам понимать должен.

Говорят, что дьявол кроется в мелочах. Всё верно, редакторы дьявола в синопсис этот и поместили. Вроде бы синопсис – мелочь. А раз мелочь, то товарищ с рогами и хвостом именно там тебя и дожидается. Оно конечно, всё верно. Есть такие книжки как близнецы клонированные. Имена–фамилии, как авторов, так и персонажей меняй местами – ничего не изменится. Эх, ладно уж! Не хватало ещё между собой собачиться. Короче, обложили так, что ни света, ни продыха.

Назвали это орудие пытки синопсисом. Как это слово переводится на русский язык я не знаю, наверняка что–нибудь ругательное, а то и вообще, матерное. В Википедию из вредности не полезу, да и какая разница? Итак всё ясно – ничего хорошего. Сплошные хитрость и коварство с издевательствами.

Оно понятно, редакторы остались весьма довольными своими хитростью и изворотливостью. И что обидно больше всего – на ровном месте обвели–обжулили да так, что не прикопаешься. Вот что значит образование!

А тут, всего «орденов с медалями» – школьные тройки, что по русскому языку, что по литературе. Придётся терпеть, во всяком случае пока, а там глядишь, что и придумается. Грустно конечно, это мне грустно. Редакторам, так тем наоборот: напились, наелись, синопсис придумали, как тут не веселиться? Я бы тоже веселился, если бы подобную пакость им придумал.

Ладно, я не злопамятный, я вредный, упрямый и терпеливый. А пока, пока редакторы уселись в микроавтобус и уехали в город. Пока, редакторы! Приезжайте ещё, только больше синопсис не придумывайте!

А я,сижу, смотрю на все эти буквы, слова, предложения и, да просто смотрю и всё тут. Да, покурить надо и кофейку выпить. Утешает хотя бы то, что редакторы уезжая из леса после себя мусор не оставили, всё с собой забрали. Наверняка отвезут его туда, где ему самое место. Вот за это спасибо, и от леса, и от меня.

***

Ну вот, вроде бы написал про синопсис этот и не полинял даже, разве что поседел чуть–чуть, но это незаметно и никого не интересует, и меня в том числе. Зачем всё это написал? А хрен его знает зачем. Захотелось, вот и написал. Конечно же в процессе написания всего этого ответы на вопрос: «Что делать?» приходили. Не скажу что много, но были. Один из них – создать общественное движение и назвать его «Антисинопсис» например. «Антимайдан» существует же, почему «Антисинопсису» не быть? Вот только не люблю я глотку драть, я тишину люблю, разбавленную негромкой музыкой. Так что если кому идея с «Антисинопсисом» понравилась – дарю.

Ну и ещё, а то подумаете что храбрый уж слишком. Если я скажу, что этим рассказом не хотел привлечь к себе внимание изуверов–редакторов, ну а дальше сами знаете, то навру. А врать не то чтобы не хочется или стыдно, лень просто… Кстати, любое написанное что–то вольно или невольно стремится произвести впечатление на редактора, потому что в троице: тот, кто пишет – редактор – читатель, он как раз посерёдке находится, выводы делайте сами.

Оригинальность сюжета впечатление конечно может произвести, но не надолго. Надолго впечатление производит не «что», а «как», хотя и «что» со счетов никто не сбрасывает. Вот тогда не надо будет издавать книги за свой счёт, для самолюбования и самоутверждения.

За свой счёт, это всё равно что с резиновой бабой, из секс–шопа, спать – дети не получаются. А я детей люблю и не только я, жизнь их тоже любит, потому что без детей – это не жизнь, а что–то другое, неизвестно что.


Рецензии