Бийск литературный 8, альманах

БИЙСК
 литературный № 8(22)

…Я пришёл дать вам волю.
В. Шукшин

Литературно-публицистический альманах

Проект городской литературной студии «Аспект»
 
Во власти Шукшина. Пикет. 2017.



               
                13
Бийск, «Матрица». 2019

ББК 84 (Рос-Рус) 6-5
Б 59

Основатель проекта –  Сергей Филатов (СП России)

РЕДАКЦИОННАЯ КОЛЛЕГИЯ:
Любовь Казарцева – главный редактор (СП России).
Дмитрий Каюшкин – выпускающий редактор.
Татьяна Быкова – ответственный секретарь.

РЕДАКЦИОННЫЙ СОВЕТ:
С.В.Филатов, Л.В.Казарцева, Д.В.Каюшкин.

Б 59
Бийск литературный. Альманах. Вып. 8 (22). – Бийск, «Матрица», 2019. – 140 с.
Выпуск 8 (22) альманаха представляет читателям авторов Бийска, знакомит с литературным пространством других регионов. На этот раз у нас в гостях писатель из села Сростки.
ББК 84 (Рос-Рус) 6-5

Редколлегия альманаха выражает искреннюю благодарность
АДМИНИСТРАЦИИ города Бийска
и типографии «МАТРИЦА»
за  организационную помощь и материальную поддержку литературного конкурса среди учащейся молодёжи
«Мой Шукшин».

Авторы альманаха благодарны
БАБУШКИНУ Виктору Евгеньевичу,
КАЮШКИНУ Дмитрию Владимировичу,
КАРТАШОВУ Александру Сергеевичу
за спонсорскую помощь в издании альманаха.

ISBN

©Литературная студия «Аспект» Бийска. 2019.
_____________ К читателю  _____________
ВРЕМЯ – НЕ ДЕНЬГИ

Канула в ненасытную Лету профессия писателя…
А благородный российский читатель по сей день убеждён, что государство, уж кого-кого, но писателя-то, инженера человеческих душ, никогда не отринет от земных благ. До сих пор пребывает народ в неведенье о том, чем и как живёт наш брат в ;;I веке. И сегодня ещё на слуху воспоминания о тысячных книжных тиражах, авторских многотысячных гонорарах, писательских дачах, формата Переделкино, и Домах отдыха писателей где-нибудь в Черноморской Пицунде или Прибалтийском Дубулты.
Накачанная рука рынка, что не успела сграбастать, то походя развалила до фундамента, не оставив камня на камне. И пошли писатели по миру, как в нашем благодатном крае – приедешь в краевую «стольницу», и притулиться негде, чтобы не жевать свой бутерброд под открытым небом. Упразднили Дом писателя за ненадобностью, якобы.
Согласна, барнаульскому менеджментству от культуры и в своих кабинетах не дурно. Тесновато, но жить можно… Ну, а тем, кому судьба назначила основаться поближе к Москве, пока ещё достаётся кусок бюджетного «пирога», редко, под видом грантов, но всё же… И Дома отдыха кое для кого остаются доступными…
А как же? Кто где учился!
Нет. Я не жалуюсь. Не привыкла плакаться. Мне бы наработаться. Как получила профессию учителя в 21 год, так и тружусь по ныне – сею разумное, доброе, вечное. Слова не мои, но жизненный принцип мой. Пока жива – надо сеять. А кто же, если не я, «за бесплатно-то»?! В базарные дни-то…
Нет. Я не бедная, у меня пенсия Ветерана Магаданской области. Но и на мои, северные, с тиражом не размахнёшься. Приходится жёстко экономить на многом другом. Что уж говорить о тех коллегах, что в молодости на «севера» поехать не рискнули? Перебиваются с кваса на воду.
Да. Я не одинока – таких альтруистов десятки.  Наши имена – под обложкой «Бийска литературного». И озабочены мы не только собственным творческим процессом. Вместе ведём профессиональное просве-щение начинающих поэтов и прозаиков, издаём журналы, сборники, проводим Дни памяти собратьев по перу, ушедших в мир иной. Тем, кто ещё жив, помогаем преодолевать невзгоды, болезни. Чем помогаем? Словом. А что ещё у нас есть? Поддерживаем словом, заряженным уважением к личности, надеждой на лучшее, любовью благотворной.
Слово – не только коммуникативный инструмент. Слово – карающее орудие. Слово – животворящее средство спасения. Русское слово – духовное достояние России.
Знаем, что мы ничего нового миру не скажем – всё сказано в Библии. Но другие же говорят! И мы стремимся открыть миру сокровенное, пережитое, своё. Значит, уникальное. Ибо опыт жизни каждого человека уникален и тем интересен для грядущих поколений.
А деньги – тлен. На экране TV по всем каналам только и разговору, что о бедах, липнущих к денежным людям. С деньгами, как с детьми: меньше денег, меньше проблем. А большие деньги – большие беды. Об этом наши предки знали столетия назад: «Богачу, дураку, и с казной не спится»…
А время – что? Время – это птица в полёте. Время и – не птица, его невозможно поймать. Убить можно. Сэкономить можно, а размножать или копить впрок нельзя. Но можно зафиксировать полёт этой птицы в памяти поколений.
Вот это и есть наше дело. Фиксация времени.

Любовь КАЗАРЦЕВА
 – главный редактор (Союз писателей России)

_____________ Поэзия  _____________
ЮБИЛЕЙ АВТОРА

Идалия ШЕВЦОВА
ВИКТОРУ

В прозрачный день великолепья
осенних благ – земной короны,
среди царей последних трона –
ораниенбаумская лепка.
Я далеко, но сердце тянет
на Красный пруд, в аллеи парка
туда, где Меншикова  арка,
в Матросский клуб, там юность вянет
моей сложившейся судьбы,
не состоявшихся свиданий,
где молодой и страстный ты,   
среди старинных крепких зданий 
даривший ландыша цветы –
мне той хотелось бы судьбы...


***
Тучи ходят возле солнца –
солнце спать им не даёт:
открывает туча рот,
и глаза сверкают стронцием...
Вместе с молнией летит –
глаз сверкает, рот кричит:
громом туча та рычит,
а в обед сияла скромницей
и ласкала взгляд пиита...
Тучка подросла, и Ида
от неё сбежала в горницу...
 

***
Осенний сонет
Сияет день настолько золотой,
насколько может солнце обеспечить
и долготу его, и блеск водой –
на листьях разноцветных вечность...
Гулять бы и гулять бы по тропам
листвой, что конфетти, шуршащей,
и думать:
               – Неужели жизнь – спам,
а на другой планете краше, слаще!
 
Из состоянья в состоянье расстояний
перехожу по мысленной гряде
в пласты эпох, где скрыты тайны,
 
где отрицание температур везде.
Что значит пустоты слияние,
а в безвоздушности бездушия раздел?
 
ОСЕНЬ

... И золотистая, и розовая
освещена лучом берёзовым...
Да, просто слов не нахожу:
в неё вхожу и в ней хожу...

ГРОЗА
Хлестанула молния по круче,
словно щёлкнул бич цыганский...
И тишина. А после тучи
вздохнули  тяжело, по-хански,
чтоб люди вспомнили, кто правит
и миром этим, годом, веком...
Бич молниеносный больно ранит,
разделяя душу с человеком.

***
Трое мальчишек в школу идут:
в школе возможен домашний уют:
вместо родителей – учителя
влюбляют в предметы и думать велят.
Трое мальчишек, другой – позади...
Ранцы на спинах, а лыжи – к груди.
Здесь же девчонки вприпрыжку спешат,
не обгоняют: зачем же мешать?
Трое в тревоге и спорят о чём-то,
может, о войнах, о мире с девчонками...
Внятно, не внятно, а мне не понятно –
время другое и мир необъятный...

***
А люди – мизерные токи,
их слава – тонкие истоки
в потоке солнечных лучей,
в потоке лунного свеченья,
в потоке звёздного сеченья –
людская слава – след ночей,
где звёзды – мысли разных наций:
за славой звёзд нелепо гнаться:
сорваться можно в никуда,
знать, мысли – звёздная руда
из электронов и нейронов,
а человек – земная скромность...

_____________ По существу  _____________

«…Шукшин восстановил эту литературу случая, конечно, не в прежнем её дотошном виде, но восстановил, и это очень существенно». С.Залыгин. Герой в кирзовых сапогах. //Шукшинские чтения: Статьи и др. – Барнаул, 1989. – 192 с. – С.14-15.

_____________ Поэзия  _____________
Сергей ФИЛАТОВ

***
«Вначале было Слово»…
Но – пришло
иное время: время-ремесло…
«И, Слово было – Бог»…
Но век поблёк,
и стал ронять в тираж – что, листья в осень, клён –
ненужные, как прах (ну, разве, для венка…
что проку в них теперь, когда больны века
утерей смыслов и утратой естества!..),
разменные уже – слова, слова, слова…

Вторичные как всё – как память! как душа! –
не то чтоб прозвучать, лишь под ногой шуршат,
конструкции из букв, где правит – ё-моё! –
всеядный интернет… вторичное сырьё…
Забвенье – вот удел потери естества, 
«Вначале было…», но – в размен – слова, слова…
И потребляя их вторичный,
«как бы смысл»,
врастаем в чью-то сеть…
Где мы – уже не мы.


***
Всё столь ожидаемо, сколь и нежданно.
Сгорает сентябрь, открываются дали,
Слетает листва, небеса обнажая…
И снимок на память.
                Вы этого ждали?

Фотограф снимает: внимание – вспышка!
И в вечность мгновение перетекает,
Застыли улыбки на лицах, и листья…
И только фотограф остался за кадром.

А листья летят и кружатся, и каждый…
И люди не вечны, меняются лица…
И вечно фотограф – за кадром…
                А в кадре:
Улыбки и лица... И – осень! И – листья!..


***
В краю, где слово Родина – под гнётами идей,
среди таких же кинутых и преданных людей
мне как-то скупо мыслится, что снова ляжет снег…
Уж лучше б сразу вывели, поставили к стене,
к стене глухой, как кладбище… и чтоб была листва
опавшая. А главное, успеть едва-едва
вдохнуть немного осени, и холодок стены,
открыть ладонь с осколками небесной тишины… –
щелчок от ветки сломанной, скупой, сухой щелчок…
И словно, всё закончится. И всё. И – ничего.


***
Русскому историку
Сергею Исупову
Древнее поле запущенно наглухо.
Ни перепутья, какого, дорожного,
Ни, тебе, камня с развилочной надписью…
Что-то застывшее… пустопорожнее.

Где же вы, песни родные росистые,
Удаль безбрежная, даль благовестная?
Гнили таёжные, хляби российские… –
Знаменье крестное.

Будто утрачена светлая заповедь
Исповедальности хлебного колоса, –
Пресное время, без вкуса, без запаха,
Время – без голоса,
Точно застыло над древнею пустошью
Скифскою Бабою в мёртвом безветрии…

Мы ли бредущие полем запущенным
В том безвременье ли, в этом безверии?


__________ На литературных  орбитах  __________

               
На родине деда Дарья Садченко. Соболевские чтения. 2011 год.

_____________ Проза  _____________
Дмитрий КАЮШКИН

 СОЛНЕЧНЫЕ ВАННЫ
Рассказы

В поисках неизведанного
Мишка открыл глаза и поёжился. Прохладный воздух холодил нос и щёки. Вылезать из тёплого спальника не хотелось. Справа чуть слышно сопел во сне Колька, с головой погрузившись в спальный мешок. С другой стороны легонько похрапывал отец. За стенами палатки стояла тишина, изредка нарушаемая мелодичной трелью неведомой птахи, а сквозь застёгнутый вход едва пробивался дымчатый свет.
Сон у мальчугана пропал, и воспоминания прошедшего дня тут же нахлынули в мельчайших подробностях. Мишка рывком принял сидячее положение и замер. Тишина уже не казалась ему такой однозначной. Откуда-то издалека доносился чуть слышимый непонятный шум. Мальчишка вновь насторожился и навострил уши. Да, шумела вода, и значит где-то рядом река.
Любопытство пересилило и утренний холод, и желание понежиться.
Несколько секунд ушло на поиски обувки.
Бр-р-р!
Влажные и холодные кеды вызвали неприятную дрожь во всём теле. «Деваться некуда», – решил Мишка, натягивая сырую обувь и набрасывая на плечи непросохшую штормовку. На четвереньках, стараясь не потревожить спящих, он осторожно выполз из палатки. Ещё с десяток секунд пришлось потратить, чтобы сосредоточиться и осмотреться.
– Ничего не видно, – прошептал мальчишка.
Видимость приближалась «к нулю». Плотный туман скрывал всё вокруг. Мишка на мгновение задумался, вспоминая уроки отца. «Если туман ползёт по склону горы, взбираясь к самой её вершине – жди ненастной погоды». Сейчас эти слова как никогда были близки к истине. Словно желая разогнать молочную пелену, мальчишка помахал перед собой рукой. Утреннее марево, казалось, игнорировало его попытки. «Ведь вокруг не просто горы, а «зона образования облаков», – Мишка продолжил воскрешать в памяти отцовские наставления. – И туман скользит вверх не просто так. Пройдёт несколько минут, и, отрываясь от вершины, он превратится в дождевые облака».
– М-да, перспектива не из приятных, – по-взрослому вполголоса рассудил мальчуган.
«Но если туман низко стелется, едва достигая верхушек сосен, и вновь прибивается к земле, то и день будет солнечным. Надо всего лишь подождать пару часиков, не более, и солнышко не замедлит показаться сквозь утреннюю дымку», – оптимистично подытожил про себя Мишка, искренне довольный усвоенными знаниями. Но проверить их на практике пока не представлялось возможным.            
В еле заметных разрывах туманной мглы он различил вырубленные в земле ступеньки, ведущие резко вниз. Десяток шагов по ним, и кеды зашлёпали по бесформенным гранитным камням и гладким булыжникам. Местами между горной породой струились узенькие ручейки. Шум воды заметно приблизился.
«Недавно здесь было речное дно!», – догадался Мишка, пытаясь устоять обеими ногами на скользком от утренней росы валуне. Туман понемногу рассеивался, открывая новые пределы. Отмель «отползала» от юного туриста. Мальчишка настойчиво продвигался вперёд, осторожно ступая по влажным булыжникам. Иногда смело перепрыгивал с камня на камень. При этом неуклюже балансировал руками, стремясь удержать шаткое равновесие.
Каменистая россыпь сменилась мелким галечником. Неожиданно кеды увязли в мокром песке. Мишка осмотрелся. Чуть впереди колыхалась вода. Пелена уже не казалась такой сплошной и непроглядной. Лёгкий ветерок сминал непроницаемую белую мглу, оттеснял её за спину, в сторону лагеря.
Перед глазами открылся узкий заливчик, глубоко прорезающий отмель. «Я и с разбега перепрыгну! – самоуверенно решил Мишка, не желая обходить залив по скользким камням. Но, ещё раз, на глазок оценив расстояние, отказался от сумасбродной затеи. Огромные бесформенные валуны на противоположном берегу своим угрюмым и грозным видом «единогласно молчаливо одобрили»  разумный выбор отважного мальчугана. Слева, со стороны шумящей воды неторопливо накатывали затухающие волны. В том, что река совсем близко и, скорее всего, это – Катунь, сомнений не оставалось.
Проваливаясь по щиколотку в песке, мальчишка быстрыми шагами засеменил вдоль кромки воды и… внезапно остановился.
Зрелище, развернувшееся перед ним, ошеломило своей сказочностью и феерией.
Среди тумана, разорванного в клочья утренним бризом, возвышался гранитный остров с отвесными берегами. Исполинская глыба вздымалась прямо поперёк русла бурлящей реки. Вершина этой скалистой громады, иссечённая дождём и ветрами, издали казалась царственной короной, небрежно наброшенной на макушку грозного великана. И лишь только сражённая молнией, перерубленная пополам обгорелая сосна в центре острова добавляла удивительной картине элемента  драматизма и тревоги.
Мишка застыл на месте, пытаясь взглядом объять восхитительное творение природы и запечатлеть в памяти.
– Вот он – настоящий остров Буян! – прошептали обветренные губы.               
Бешеный напор стремительной воды ударял в гранитную твердь, отскакивал, закручиваясь в пенистом водовороте, и, продолжая «возмущаться» вскипающими бурунами, уносился вперёд. Шум воды заглушал любые посторонние звуки.
– Эге-ге! – набрав полную грудь воздуха и захлёбываясь от нахлынувших эмоций, закричал во весь голос Мишка.
Неуёмная мощь стихии поглотила детский крик.
Юный первооткрыватель обернулся. Крутой берег, поросший акацией и багульником, полукругом огибал протянувшуюся на добрую сотню метров отмель. В окружении леса поляна с палатками, откуда он начал своё путешествие. За лесом угадывались склоны гор, но оценить их не представлялось возможным из-за ползущего и всё ещё местами густого тумана.
«Где же солнечные ванны? – задумался Мишка, двигаясь не спеша в обратном направлении. – Может они потому и солнечные, что заметны только с восходом солнца?» – продолжал рассуждать, с любопытством осматриваясь по сторонам. 
Нагромождение тёмных гранитных глыб прямо по курсу привлекло его внимание. Мишка ускорился. Морщась от насквозь мокрых кедов и сбивая ноги о камни, преодолел с полсотни метров. Вскарабкаться на одну из глыб не составило большого труда.
За останками некогда могучих скал скрывалось небольшое озеро со стоячей пронзительно бирюзовой водой. Водоём хоть и не блистал размерами, но выглядел уютно и привлекательно. На противоположном берегу выделялся участок с мелким речным песком. Выбеленные стихией булыжники обрамляли с трёх сторон миниатюрный пляж. Сами глыбы оказались не горными обломками, как виделось вначале, а цельным гранитным скалистым монолитом, рассечённым, отточенным и отшлифованным напором полноводной Катуни.
Сейчас вода упала, и река вошла в привычное русло. Но когда-то… Мишкино воображение рисовало картины бушующих потоков на месте каменистой отмели, по которой  только что прогуливался. Видения мелькали без остановки. И вот уже неукротимая лавина ревущей  воды, зажатая между скалистых берегов, сбивает и сминает всё на пути, прорываясь вперёд и стремясь найти выход… Уровень воды постепенно падает, река успокаивается. На месте недавнего русла остаются маленькие озерки, прогреваемые палящим летним солнцем.
«Да я это озерцо за десяток гребков преодолею в любом направлении», – мелькнула хвастливая мысль. Улёгшись плашмя на гранитное ложе, мальчишка дотянулся рукой до воды.
– Тёплая! – удивлённо воскликнул несколько продрогший Мишка. – Глубоко-то как! – добавил восхищённо, тщетно пытаясь нащупать дно длинной хворостиной.   
Дальнейшие мысли вихрем пронеслись в голове неугомонного мальчугана. Конечно, он нашёл Солнечные ванны! И вода в них тёплая, потому что днём от солнышка нагревается! А «ваннами» называются за счёт своего маленького размера. Но если «ванны», значит не одна? Должны быть и другие!...
Поток размышлений прервала тень, мелькнувшая в прозрачной воде. Рыбка? Разглядеть удалось не сразу. Надо же – целая стайка!
Мишка сорвался с места. Позволить себе упустить уникальный шанс он не мог. Со всех ног мальчишка помчался к лагерю.
Палаточный городок просыпался. У потухшего костровища «колдовал» кто-то из мужчин, пытаясь «раскочегарить» старые головёшки. Причем,  по сравнению с прошлым вечером – небезуспешно. Под навесом дружно накрывали стол проснувшиеся женщины. Из палаток выглядывали помятые лица любителей поспать.
– Завтракать будем, боец? – Мишкин отец окликнул спешащего сына.
– После, – отмахнулся мальчуган, занятый поиском складной удочки и баночки с наживкой.
Рыбалка выдалась азартной и успешной. Первую пойманную рыбку Мишка рассматривал пристально и долго. Пескарь. Но зато какой! Кто бы мог подумать, что обычные речные малютки-пескаришки могут вырастать до таких огромных размеров! «Сантиметров двадцать, не меньше! К тому же увесистый!», – определил для себя юный рыболов, бросая очередную пойманную рыбёшку в маленькое углубление с дождевой водой в скале. 
Клёв внезапно прекратился: то ли рыба насытилась, то ли её распугали любопытные отдыхающие, появившиеся на берегу.
– Ми-иш-ка-а, Ми-иш-ка-а, – глухое эхо заставило рыбака отвлечься. – И-ди-и зав-тра-кать, – различил он голос друга.
Обернувшись, увидел размахивающего руками Кольку. «А ведь кушать и вправду очень хочется», – подумал Мишка, внезапно ощутив пустоту в желудке.
Напоследок, окинув глазами окружающий пейзаж, мальчишка с лёгкой долей разочарования вздохнул. Вокруг осталось столько неизведанного. И скала на том берегу знакомого заливчика наверняка что-то скрывает, и горы за лесом манят и притягивают. Конечно же, солнечные ванны, ещё не найденные, где-то рядом притаились…
Вдруг утреннюю мглу пронзили солнечные лучи и весело заиграли малахитовыми переливами на глади воды. Мишка вскинул голову. Туман над речной долиной полностью рассеялся. И только вдали, на другом берегу Катуни, стоял окутанный белой пеленой лес. Верхушки деревьев заметно поднимались над полосой тумана, а над вершинами далёких гор, освещённых утренним солнцем, расстилалось ярко-голубое чистое небо.
 «Вот и сбылись мои ожидания»! – радостно отметил про себя Мишка и стремительно понёсся в палаточный лагерь навстречу желанному завтраку и ясному солнечному дню. 

Новые знакомства
Сытный завтрак располагал к отдыху и навевал досужие размышления. «Куда там каким-то заморским бефстроганам до гречневой каши с дымком, сваренной на костерке да заправленной тушёнкой! От пуза наелся!» – довольный Мишка, умиротворённо предаваясь мечтаниям, прикорнул после еды.
– Мишка, ну когда на солнечные ванны пойдём? Вставай уже, всё проспишь, – лохматая Колькина голова «нарисовалась» в проёме.
Мишка мгновенно открыл глаза и подскочил, пошатнув весь корпус палатки. Обругав себя в душе за бесцельно потерянные минуты, мальчуган проворно запрыгнул в кеды, подсохшие на солнышке, и окинул взглядом окрестности.
– Понеслись, – бросил он другу и рванул по земляным ступенькам под берег.
Колька едва поспевал. Уверенно переступая с камня на камень, а местами и перепрыгивая, Мишка целенаправленно приближался к знакомому заливу. Обогнув его по суше, он упёрся в гранитный обрывистый склон. Тропка, едва заметная в скалистой расщелине, круто вела вверх.
– Мишка, ты куда навострился? – окликнул запыхавшийся Колька, морщась от сбитых на камнях ног, – Ванны же справа от нас остались. Вон и наши все пошли купаться. Сам ведь говорил, что вода там тёплая, – махнул рукой в сторону недавнего озерка.
Мишка в ответ широко раскрыл глаза, наморщил лоб и поджал губы, пытаясь гримасой изобразить интригу и загадку. После дёрнул подбородком к верху и, ни слова не говоря, начал карабкаться по расщелине. Колька ещё раз бросил разочарованный взгляд на оставшийся за спиной водоём и полез вслед за другом. Местами мальчишкам пришлось попыхтеть. Цепляясь руками за острые выступы, подтягиваясь и перебрасывая через препятствия худенькие тельца, юные скалолазы приближались к вершине. Иногда Мишка оборачивался, чтобы подать ладонь и подтянуть вслед за собой младшего. На что Колька чаще всего фыркал и отказывался от помощи.
Через пару минут на вершине плечом к плечу, крепко взявшись за руки, стояли два маленьких альпиниста и гордо смотрели прямо перед собой. Только сейчас Колька понял, почему Мишка стремился покорить именно эту скалу, возвышающуюся на берегу Катуни. Впереди, у подножия,  раскинулось озеро, в несколько раз превышающее размерами уже известное. С дальней стороны оно подходило вплотную к лесу. По песчаным берегам, изредка переходящим в мелкий галечник, суетились группки отдыхающих. Многие из них расстилали пледы, кончиками рук и ног опасливо прикасались к воде, пробуя её на ощупь. Особо выделялся шумный  отряд подростков из нескольких десятков мальчишек и девчонок. Кто-то из старших, возможно воспитатель или учитель, безуспешно пытался построить и пересчитать разновозрастную разбегающуюся ораву. 
– Ну, что я говорил, вот ещё одна солнечная ванна! – с вызовом произнёс Мишка.
Колька хотел было возразить. Ведь ранее он так и не услышал от него ни одного слова. Но видя погружённого в мысли друга и его счастливые сверкающие глаза, передумал спорить.
     Мишка и в самом деле находился во власти грёз. Во-первых, он нашёл главное озеро и подтвердил свою догадку, что тёплый водоём не может быть единичным. Во-вторых, цепкий взор мальчишки выхватил каменистую гряду, разделяющую оба озерца и натоптанный проход между ними. Ну и конечно, юный первооткрыватель не мог не восхититься залитой солнцем блистающей Катунской долиной, которая просматривалась на многие километры.
– Мишка, Мишка, очнись! – затеребил друга Колька. – Давай скорее к воде. Вон, как солнышко палит.   
Спускаться оказалось непросто. В самом низу и вовсе пришлось прыгать на песок с полутораметровой высоты. Зато водица превзошла все ожидания. Тёплая, мягкая, прозрачная, ещё не взбаламученная постоянно прибывающими купальщиками. Дно песчаное, и глубина вовсе невеликая. Друзья, взявшись за руки, несколько раз перешли солнечную ванну по дну туда и обратно. Лишь в одном месте пришлось пару метров проплыть. Накупались, наплюхались вдоволь, порезвились в воде. Слегка уставшие, упали на горячий песок, подгребли его под себя…
– Хорошо-то как! – Колька перевернулся на спину и раскинул руки.
Резиновый мячик, неожиданно прилетевший сбоку, ударил мальчишку в плечо.
– Ловите, неумехи, – задиристо крикнул Колька играющим в воде подросткам, значительно старше его, и отфутболил мяч обратно. – Они из пионерлагеря. Здесь рядом у горы. «Огонёк» называется.   
Мишка молчал, упрямо всматриваясь в сторону, и, казалось, не слышал друга.
– Ты нырять умеешь? – выдержав паузу, вдруг спросил он.
– Ну, немножко могу. Мы же с тобой только что ныряли.
– Я про то, чтобы с высоты.
– Не, не пробовал, страшновато как-то.
– Мне тоже. А вот им не страшно.
– Кому им? – Колька и вовсе растерялся.
Чуть помедлив, устремил взгляд в направлении Мишкиной вытянутой руки. Двое мальчишек, примерно одного с ними возраста, ловко карабкались на уступ скалы, уже знакомой по крутому восхождению и не менее опасному спуску. С двухметровой высоты один за другим пацаны бесстрашно нырнули щучкой в озеро. Судя по всему, глубина под гранитной стеной была немалой.
Кольке оставалось только позавидовать безрассудной отваге парочки неизвестных сорванцов. По выражению Мишкиных глаз он понял: тот что-то задумал.
Оба ныряльщика тем временем выбрались на берег и расположились рядом с неразлучными друзьями.
– Чего уставился, – дерзко бросил Кольке один из незваных соседей, ниже росточком. – Слабо в воду сигануть?
Колька стушевался.
– Запросто, – невозмутимо отозвался Мишка. Поднялся с песка и не спеша, вразвалочку, потряхивая расслабленными ладонями и шевеля пальцами, будто подражал бывалым спортсменам, подошёл к скале.
Чтобы ловко взобраться на уступ, хватило несколько секунд. Ещё мгновение – вызывающий взгляд в сторону зрителей – и… Мишка, без раздумий, щучкой бросился вниз. Вынырнул, проморгался и быстрыми саженками доплыл до берега.
– А ты? – незнакомцы в упор смотрели на Кольку.
Неведомая сила подхватила мальчугана и, приглушая мелкую дрожь в ногах, потащила к скале. Три пары глаз неотрывно следили за ним.
Дальнейшие мгновения Колька вспоминал с великим трудом: и как стоял на уступе, и как, зажав пальцами нос, шагнул солдатиком в пустоту… Вытолкнутый водой на поверхность, слегка оглушённый, но безмерно гордый своим поступком, он вылез из воды и устало грохнулся на песок рядом с мальчишками.
– Молоток! – старший протянул руку Кольке. – Давай знакомиться. Вовка.
– Юрик, – следом протянул руку его спутник.
Колька и Мишка поочерёдно обменялись рукопожатиями с новыми друзьями.
– С этой скалы только наши, деревенские, ныряют. Лагерникам не разрешают даже близко подплывать. Здесь глубина больше двух метров, а дно чистое, мы с мальчишками не раз проверяли, – доверительно поведал товарищам Вовка.
– Мы здесь, на «Озерках», каждый день бываем – добавил Юрка.
– На «Озерках»? – переспросил Мишка, гордый своей проницательностью. Ведь ранним утром именно это название всплывало в его воображении. 
– Ну да. У нас все их так называют.
– А мы в городе зовём ваши озерки «Солнечными ваннами».
– Понеслись все вместе купаться, – прервал мальчишек Колька, успевший отдышаться и вновь набраться сил.
Дружной компанией подростки ринулись в озеро.
Солнце перевалило зенит. Жара нарастала, и тёплая водица уже не бодрила как прежде. Выйдя из воды, мальчишки стремительно «нырнули» в тень и  укрылись от полуденного зноя под ветвями раскидистых сосен и берёзок, у самой кромки леса..
– Ой! Смотрите! Кто это? – воскликнул Мишка
Мгновенно вся компания обернулась на возглас и успела заметить махонького зверька, метнувшегося в расщелину среди береговых валунов.
– Это бурундучки, их здесь полно, – отмахнулся Вовка. – Мы их по спинке полосатой узнаём.
– По спинке, говоришь? – загадочно прищурился Колька. – А кто из вас знает, почему у бурундуков спинка полосатая? – обвёл хитрым взглядом притихшую компанию.
Коварный вопрос «повис в воздухе»
– Эх, вы. Знатоки! Слушайте алтайскую легенду. 
«Когда-то давным-давно, в алтайской тайге наступила бескормица. И только один бурундук успел сделать запасы кедровых орехов на зиму. Повстречался ему голодный медведь, и сжалился над ним бурундук, вынес косолапому орехов из норки. Поел мишка орешков и решил в знак благодарности погладить спасителя. Но маленький бурундучок едва увернулся от огромной медвежьей лапы с когтями. Вот так и остался навсегда полосатый след от медвежьей ласки на спине бурундуков», – закончил рассказ Колька и обвёл глазами притихших слушателей.
– Прикольно. Я и не знал, – первым отозвался Вовка.
– Я тоже не слышал, – сказал Мишка.
– А пойдёмте бурундучков кормить, –  встрепенулся Юрка. – У нас и семки в карманах есть, из дома взяли.
– Конечно, побежали. Они же совсем ручные. Никого не боятся. Их всегда туристы подкармливают или что-нибудь вкусненькое после себя оставляют, – вскочил на ноги Вовка.
…Неподвижные глазки-бусинки зверька в упор смотрели на протянутое угощение. Носик чуть подрагивал. Ещё шажочек, и мордочка бурундучка опасливо ткнулась в протянутую ладошку. Колька «окаменел», боясь вздохнуть, шевельнуться или любым другим неосторожным движением вспугнуть любопытного гостя. Бурундук привстал на задние лапки, передними схватил семечко и мгновенно отправил его в рот.
– Не двигайся, сейчас мы его поймаем, – прошептал Мишка, сделал шаг вперёд и протянул руки к маленькому зверьку.
Бурундучок отскочил назад и в долю секунды скрылся в расщелине.
– Не вернётся, наелся, – утвердительно, тоном знатока произнёс Вовка.
– А вот сейчас и проверим, – Колька насыпал семечки горкой на камень. – Только отойдите подальше, чтобы не спугнуть.
Не прошло и десятка секунд, как любознательная мордочка полосатого проказника вновь показалась из-под сосновых корней. Юркий зверёк шустрыми движениями лапок набил щёчки угощением и так же неожиданно, как появился, скрылся за камнями.
– Запасы в норке делает, – прокомментировал Колька.
– Я бы тоже сейчас не отказался, чем-нибудь пузо набить, – с тоской отозвался Юрка.
– Пойдёмте к нам, там и пообедаем, – гостеприимно предложил Мишка.
Без долгих раздумий сплочённая четвёрка направилась в палаточный лагерь.
– Папа, папа, можно всем вместе у нас пообедать? – участливо приспросился Мишка у отца.
– Не только можно, а даже нужно. Давно вас, гуляк, поджидаем, – добродушно проворчал отец. – Уже почти всё остыло.
Оголодавшие мальчишки поспешно расселись на траву вокруг старого пня.
– Пока суп разливаю, можете рыбкой полакомиться. Твой, Мишка, улов, – уточнил отец и поставил на пенёк миску с ароматной золотистой рыбкой. – Я пескарей в фольге запёк, а после слегка на дыму подкоптил.
В мгновение ока от рыбы остались одни косточки. Вермишелевый суп «наворачивали» молча и вдохновенно. Никто изначально не проронил ни слова.
– Эх, и почему дома такую вкуснотищу не готовят! – Колька с наслаждением облизал ложку.
– Угу, – с набитым ртом поддержал Мишка, разглядывая «макарошки» в форме миниатюрных кружочков и звёздочек, ещё недавно бывшие сухим концентратом в пакетике.
Впрочем, и последняя ложка супа тут же исчезла в его желудке. Следом за Мишкой отставили пустые тарелки и Вовка с Юркой.
– Кому добавки, архаровцы?
– Мне, мне, – со всех сторон прозвучали звонкие нетерпеливые голоса…

Все вместе
После плотного обеда мальчишкам не сиделось на месте. Первым делам вновь взобрались на знакомую скалу. Исследовали каждый закуток среди камней и вдруг…
Маслята! Грибочки росли прямо на скудной моховой подстилке в расщелинах.
Ребятня ринулась во все стороны за скользкими маслянистыми шариками, едва торчащими надо мхом. Сразу же определился лидер по сбору грибов. Единогласно и молчаливо «чемпионом» признали Кольку.
– А вы как думали! Мал золотник, да дорог! – с лёгкой иронией, кивая в сторону друга и подражая взрослым, воскликнул Мишка. – Смотрите, сколько маслят набрал! В грибах ему равных нет! – в его словах сквозила гордость за Кольку.
– Мы обычно за маслятами в лес ходим и в траве их ищем, – Юрка нагнулся и сорвал несколько грибочков. – Я и не знал, что они в скалах растут.
– Сечёшь подо мхом песочек, в расщелине? И несколько сосен вокруг, – подыгрывая Мишке, Колька добавил «тумана».
– Ну да, – неуверенно протянул Юрка, и споткнулся о корень.
– Так вот, есть такое умное слово, «микориза» называется. В грибнице прячутся тонкие нити. И они вместе с корнями сосны образуют эту самую микоризу. Из неё грибы получаются. А песок и вовсе для маслят – самое то! – поучительно поведал Колька, очищая шляпку маслёнка от сосновых иголок.
– Ну, ты даёшь! – чуть ли не хором восхищённо «пропели» Вовка с Юркой.
– А я и говорю, – Мишка демонстративно подбоченился. – Он со своим папкой каждое лето по грибы ходит и книжки умные читает. Вот знаний и нахватался. Профессор!
 Деревенские мальчишки, разинув рот, переваривали полученную информацию. Незаметно для других, Мишка за рукав притянул Кольку к себе и шёпотом на ушко добавил: «… кислых щей». Тут же отскочил и показал другу язык. Колька скорчил злобную гримасу и  пригрозил Мишке кулаком. Оба заливисто рассмеялись. 
Раз приняли за самого «умного и всезнающего», то и довелось Кольке снять футболку, завязать узлом и сложить в эту «кошёлку» общую добычу.      
…Катунскими порогами любовались с высоты сообща. Тут уж «местные» могли дать фору любому. 
– Вон там, смотрите, огромные каменюки торчат, а между ними вода бурлит, – Вовка взмахнул рукой, будто задумал обратить вспять непокорную Катунь.
– Мы их зовём «вторым километром», – уточнил Юрка.
– Почему вторым? – удивился Мишка.
– Так рядом с рекой трасса идёт до Чемала. Вот пороги как раз напротив столбика со вторым километром и находятся.
– И повороты самые крутые на втором километре дороги, – добавил Вовка. – Аварий  на них – не счесть!
– А через пороги эти все рафты стремятся проскочить. Ну, это у них, типа экстрима, – Юрку было не удержать. – После порогов выносятся на чистую воду и во-он там по команде инструктора сами переворачивают рафт!
– Да ладно, ври и не завирайся, – Колька недоверчиво покосился на рассказчика.
– Слово пацана, он правду говорит, – поддержал друга Вовка. – Гребцов и сам рафт течением выбрасывает вон на тот галечный остров.
– Ух, ты! Смело! Я бы тоже попробовал! – восхитился Мишка.
– Да дураки они просто, – не сдавался Колька, боясь признаться в своих страхах.
– Вот мы сейчас дождёмся очередных рафтеров и посмотрим, кто прав, – Мишка попытался разрядить спорную ситуацию.
Бесстрашные гребцы на шестиместной надувной лодке с инструктором на корме не замедлили появиться на горизонте. Затаив дыхание, спорщики наблюдали за ними. Рафт, подброшенный крутой волной, взлетел над водой, резко нырнул носом в кипучую бездну… На мгновение, потеряв управляемость, вильнул в сторону…
Ещё секунда… и столкновение с гранитной глыбой неизбежно…
 Несколько умелых, едва уловимых издалека движений вёслами, … и вот уже страшный порог позади. Сейчас, сейчас… Но… Никакого кульбита не произошло… Традиционная виртуозная «бабочка»… Вздёрнутые к верху вёсла. И следом… по поверхности воды громкий финишный хлопок. Звук от которого, впрочем, остался только в фантазиях разочарованных зевак.
– Ну, что я говорил! – выдохнул Колька.      
– Зато у этого самого острова наши старшие деревенские пацаны Катунь переплывают, – не желая уступать, «подлил масла в огонь» Юрка.
– Нам папка запретил в Катуни купаться, – примирительно сказал Мишка. – Побежали лучше в лес. Мы там ещё не были. Может, заодно, и на вершину горы вскарабкаемся.
Cпоры и разногласия в момент улетучились. Буйная фантазия и неиссякаемая энергия несли мальчишек вперёд, на поиски очередных авантюр и приключений.
…Послеполуденная тишина в лесу располагает к созерцанию и мечтаниям. Не слышно птичьих голосов. Еле заметно прошуршит в траве полёвка или землеройка, да бурундук, порой, с поднятым распушённым хвостом молнией прошмыгнёт через тропку.
Высоко в небе парит коршун, высматривает добычу. Вдруг просвистит над поляной хищный охотник – ястребок. Куда ему до собрата-великана с метровым размахом крыльев. Хоть сам и невелик, но шороху в лесу наведёт…Такой гвалт и кипишь в кустах поднимется, что хоть уши закладывай.
Глупые птахи! Сидеть им в своих гнёздах, не высовываться! Но, нет. Выпорхнет самая взбалмошная, а может, наоборот, смелая. Отвлечь от птенцов и родового гнезда жестокую птицу. Тут-то на лету и сразит её острый клюв и цепкие когти разбойника. Не сразу утихнет гомон, и вновь тишина.
Но где же коршун?...  Уж он тем более без поживы не останется! Научился себя не утруждать. Вон, дымок над поляной вьётся. Ароматный шашлычок на костре доходит. Отбросит прихотливый турист кусочек подгорелого сальца в траву, коршун тут как тут. На крутом пике добычу подхватит, заставив зевак шарахнуться, и ввысь взмоет.       
Лёгкая прохлада бодрит! Ласковый ветерок едва колышет листву. Сосновые лапы рассеивают солнечный свет. Он тут же бликует в каплях дождя, затаившихся в соцветиях, отражается от бесчисленных травинок и лепестков. Хочется даже зажмуриться, чтобы погасить мерцающие отблески, и, вновь открыв глаза, насладиться игрой света и тени.
Ребятне не привыкать. Проморгался и… дальше. Главное, жара спала и духоты не чувствуешь.
А вокруг полным-полно таёжного лакомства.
Костяника!
Сладко-кислой ягодой можно и жажду утолить и полакомиться в удовольствие. На ходу, чуть наклонившись, взмахнёшь рукой, и полная горсть розово-красных с молочным бочком упругих горошин в ладошке. Вот только косточки всё наслаждение на нет сводят.
Ребячьи взгляды наперегонки, будто соревнуясь в зоркости, стреляют по сторонам в поисках полянки с ароматной и пахучей земляникой. Но отходит её пора. И уже, как бывало ранее, не увидишь бугорок, обсыпанный кустиками грациозной красавицы с благоухающими поникшими плодами. На смену ей пришла хозяйка солнечных просторов, царица полей – медовая клубника. В лесу не ищи, даже и не пытайся. Зато на светлых пригорках, среди некошеной душистой травы, по залитым лучами опушкам – есть, где сборщику-любителю развернуться и вдоволь на четвереньках коленья посбивать.
Разбрелись мальчишки, увлеклись ягодником. Не заметили, что у подножия горной вершины оказались.
– Вовка, смотри! Чего это наши, словно обезьянки, за ветки цепляются? – Мишка, смеясь, показал рукой в направлении скученных кустов и редких деревьев под горой.
Юрка с Колькой поочерёдно наклоняли ветки и что-то дружно с них обрывали, тут же отправляя в рот.
– Это они черёмуху срывают, созрела. В самый раз сейчас, – Вовка подскочил к друзьям. – А ну-ка языки покажите!
Оба мальчугана, повинуясь команде, дружно высунули языки. Вовка и Мишка прыснули смехом.
Чёрный налёт, фиолетовые губы, тёмные разводы по всему лицу и… довольные физиономии.
– Ну, чисто мартышки! Из тропической страны! – ухохатывался Мишка, держась за живот.
– Повели их к роднику, отмываться! – едва выговорил Вовка, не переставая смеяться. – Заодно покажу настоящий ягодник с кислицей и малиной.
     Мишка насторожился:
– Родник, говоришь?  С горы течёт?
– Нет, он у подножия начало берёт. И бьёт из-под гранитной скалы, – обстоятельно пояснил Вовка. – Здесь, совсем рядом. А вокруг него заросли смородины и малины. Только к ним подойти непросто, крапива в полный рост. Обжигает, зараза.
– Постой, ты, вроде, упоминал про какую-то кислицу.
– Ну это и есть красная смородина. Если дикая – то у нас все её кислицей кличут.
– Так побежали быстрее. Пока эта «мелочь», – Мишка кивнул в сторону удаляющихся Кольки с Юркой, – нас не обогнала и самые вкусные ягоды не слопала.

У родника
Подойти поближе к родничку получилось не сразу. Ноги вязли в заболоченной низине, проваливались в илистую топь. Толкаясь плечами, сообща присели на корточки у истока, похожего на круглую чашу, выдолбленную в каменистом грунте рядом со скалой. Кто-то примостился на плоском булыжнике, другой нащупал почвенную твердь под ногами. Прозрачную воду черпали ладошками. Напились, утолили жажду. Долго дурачились, плескаясь ледяной водицей. После метнулись в заросли ягодника, изрядно потоптанного и помятого с краёв вездесущими туристами. В глубине ягода крупнее да слаще, и крапива не помеха бесстрашным проказникам.
Мишка не спешил возглавить «разношёрстное воинство». Остановился, почесал затылок, огляделся по сторонам. В голове вилась беспокойная дума, но пока ещё не оформилась в ясную и чёткую мысль.
 «Вместе со всеми забраться в ягодник? Да сколько же можно набивать живот дарами лета? Вон, уже и бурчит он потихоньку, возмущается, – Мишка бросил взгляд вверх. – Эх, сейчас бы в гору подняться да с высоты на окрестности глянуть! Но разве этих обжор за собой утащишь?»
Мишка расчётливо перепрыгивал с булыжника на булыжник, передвигаясь вниз по ручью. Родничок не то, чтобы иссякал, но терялся в камнях, наслоениях мха, прятался под гнилыми ветвями, сломленными ветром или нерадивыми туристами, разбегался в стороны едва заметными струйками. На проезжей лесной дороге, ныряющей в лог и подсыпанной в неведомые времена глиной и щебнем, ручей  и вовсе растекалcя широкой лужей, издалека напоминающей гигантскую кляксу. И уже за ней, скрываясь в лесной траве и овражках, продолжал свой непростой путь к полноводной реке.
Мишка наклонился, не задумываясь, поднял из ручья большой камень и с трудом отбросил в сторону от русла. Следом полетел второй, третий… Ручеёк зажурчал веселее, водица будто бы говорила «спасибо» неожиданному помощнику, решившему облегчить её бег. Старые ветки полетели вслед за камнями. А вот кряжистый останок древней черёмухи, перекрывший полпотока, никак не удавалось двинуть с места. Мишка толкал его и так, и этак, наваливался плечом, пытался раскачать… Весь в грязи, мокрый с головы до ног присел на упрямую неподатливую корягу. 
– Ты чего тут делаешь? – из кустов показался Колька, облизывающийся, словно кот после сметаны. Полная пригоршня ягод красовалась в его ладошке. – Угощайся, трудяга! – протянул другу плоды кислицы и малины.
– Да пошёл ты, знаешь куда? – огрызнулся недовольный Мишка. Но тут же сменил гнев на милость. – Сыпь, не жалей, – откинул затылок и раскрыл рот.
Сочные, ароматные ягоды из Колькиной ладошки перекочевали в Мишкин желудок.
– А теперь, если будешь глупые вопросы задавать и бездельничать, точно получишь по шее, – суровым тоном изрёк Мишка и вновь приступил к очистке русла родничка.
Колька всё понял без слов, и молча с неподдельным энтузиазмом присоединился к усилиям друга.
– Вовка, а чё это они? – появившийся из зарослей Юрка во все глаза уставился на копошащуюся в воде парочку.
Вовка несколько секунд молчал, цепким взглядом оценивая обстановку.
– Чё, чё, – игривый подзатыльник прилетел Юрке и вовсе неожиданно. – А ничё! Меньше спрашивай, да резче подключайся к работе.
Юрка недоумённо пожал плечами, обидчиво толкнул товарища корпусом, мол, сами «не лыком шиты» и в подсказках не нуждаемся, и бросился помогать мальчишкам. 
Общими усилиями корягу сдвинули в сторону. Все булыжники убрали из потока. Ручеёк зашумел, приятно лаская слух, ускорил свой бег. Вода быстро очистилась от взвеси и мути, местами заискрилась под солнечными лучами на галечных перекатах.
Мальчишки устали. Раскинулись на лесной подстилке из трав и цветов. Юрка с Колькой развалились на спине и, перебрасываясь редкими фразами, обсуждали замысловатые фигуры из кучерявых облаков в небе. Старшие деловито обозревали результат общих усилий.             
Мишка подобрал несколько камней, из тех, что крупнее, и сложил горкой посреди русла. Что-то шепнул Вовке на ухо и скрылся в лесу. Минуло двадцать минут, Мишка не появлялся. Друзья забеспокоились, стали интересоваться у Вовки, куда это отлучился главный зачинщик всего мероприятия. Впрочем, тревога была излишней. Продираясь сквозь кусты, показался Мишка, с упорством таща на плече что-то тяжёлое, похожее на трубу. Железяка и оказалась обрезком трубы: то ли чугунной, то ли ещё какой. Небольшая, чуть менее полуметра, да в диаметре около четырёх дюймов.
Где Мишка умудрился «откопать» эдакий экспонат, да ещё и в горах, осталось для мальчишек загадкой. Трубу поместили в ручей, заботливо обложили приготовленными камнями и отошли на несколько шагов, чтобы издали оценить новшество. Вода играючи вырывалась из трубы, образуя подобие крохотного водопада. Поочерёдно каждый нагнулся и тщательно умылся под низвергающимся водяным потоком. 
Вот сейчас можно было передохнуть по-настоящему. Веселясь, радуясь и гордясь результатами совместного труда. Но друзья задумчиво сидели на пригорке, смотрели на журчащий ручей… Больше молчали, каждый думал о своём, глубоко в душе осмысливая и заново сопереживая общую работу.
– Вовка, а ты кем станешь, когда вырастешь? – Мишка в упор посмотрел на друга.
– Я, как папка, шоферить буду. После восьмого в город поеду учиться на водителя. А там и на ГАЗике смогу гонять, и на ЗИЛе. А понадобится, буду рабочих из нашего ДРСУ развозить на ПАЗике, – не сомневаясь, ответил Вовка. – А ты уже решил, кем будешь?
– Решил, уже давно, – Мишка по-взрослому сдвинул брови и выпрямил спину. – В мореходку пойду, военным моряком стану. Или штурманом, или капитаном. Страны разные увижу...
– А я трактористом хочу быть! – ворвался в разговор Юрка. – В наше ДРСУ новые «кировцы» поступили! К-700! Знаете, какие огромные и мощные? Одно колесо, словно десяток обычных!
– А ты? – взоры мальчишек устремились на Кольку.
– Я не знаю, – Колька потупил взгляд. – Хочу что-то новое открывать, как, например, Менделеев. Заснул и увидел во сне мировое научное открытие. Проснулся – уже и знаменит на весь мир. 
– Да ладно, не ври, так не бывает, – рассмеялись мальчишки. Кто такой Менделеев и чем он известен, пожалуй, догадывался один Мишка, да и то – едва.
Колька хотел было «взбрыкнуть», броситься в перепалку, доказывая свою правоту и знания. Но внезапно передумал и вместе со всеми, подхватив игривый настрой, расхохотался.
Летний июльский день шёл к своему завершению. Солнце стояло ещё высоко в небе, но уже своим краем приближалось к самой высокой вершине хребта. Ещё немного, светило коснётся верхушки горы и на глазах друзей за считанные минуты исчезнет.
Деревенским мальчишкам пора было домой. По-братски обнялись с городскими, крепко по-мужски ударили по рукам и… расстались. Мишка с Колькой уныло побрели в лагерь, тут же забыв прошедшие за день часы споров, переживаний, веселья, новых знакомств и открытий. Между собой неразлучные друзья бурно обсуждали очищенный родничок и гадали: стоит ли, нет сообщить о своей инициативе взрослым. Вроде и хвастаться добрыми поступками нехорошо, но желание ведь распирает, так и рвётся наружу…
Туристический лагерь сворачивался. Упакованный скарб загружали в ПАЗик
– Вот и пропащие объявились! – возвестил Мишкин папа. – По-быстрому перекусываем и в автобус.
В салоне взрослые продолжали шумно делиться впечатлениями от поездки. С особой теплотой и немалым удовольствием вспоминали солнечные ванны, незабываемый горный воздух… 
Не успев отъехать от поляны и пары километров, автобус остановился
– Последний привал перед дальней дорогой. Таёжный ручей. Вода чистая, прозрачная, – возвестил водитель. – Можно с собой набрать, у кого ёмкости свободные имеются.   
Отдыхающие высыпали гурьбой к родничку. Обступили с обоих берегов. Некоторые подставили ладошки под стремительный поток. Кто-то примостил пластмассовую канистру у рукотворного водопада, бьющего из чугунной трубы.
– Удобно-то как, – переговаривались между собой туристы, наполняя горной водой пустые бутылки и фляжки.       
«Виновники торжества» скромно стояли чуть поодаль. Да что там скромно! Довольные и счастливые лица, лучащиеся глаза. Выпяченная грудь и расправленные плечи, упёртые в пояс руки… Всем своим важным видом они будто «кричали» окружающим, что  облагороженный родничок – их заслуга. Но… сказать  в полный голос не решился ни один. Вот только Мишкин отец, внимательно наблюдая за мальчишками, понял причину  напыщенности и многозначительных переглядок юных «триумфаторов». Улыбаясь, он незаметно подмигнул друзьям и показал большой палец зажатой в кулак ладони. В ответ Мишка отсалютовал точно таким жестом. После поддел плечом Кольку и кивнул в отцовскую сторону. Колька зарделся. Ободрённый вниманием взрослого, приобнял Мишку и даже несколько раз похлопал по плечу.
Для большинства туристов взгляды и жесты тайных союзников так и остались неприметными. Тем дороже для мальчуганов оказалась достойная оценка их совместного трудового порыва единственным и прозорливым «свидетелем». А теплота и отзывчивость остальных, несведущих. Впрочем, их слова и действия тоже ласкали слух и душу…
 
Пройдёт пять лет и по воле судьбы Мишка вновь окажется в этих краях. Уже не гостем и путешественником, а настоящим местным. И с Вовкой  пойдёт в одну школу и в один класс. Правда, мальчишки не сразу узнают друг друга и вспомнят о событиях далёкого лета, но, тем не менее, станут  неразлучными друзьями на ближайшие годы. Вот тогда Мишка и узнает, почему для местных существует только один город под точно таким же одноимённым названием «Город», а «морозить шугу» зимой и вовсе увлекательное и незабываемое приключение.
Поздними вечерами в школе-интернате Мишка пересказывал друзьям-односельчанам авантюрные события из «Графа Монте-Кристо» Александра Дюма в мельчайших подробностях, вызывая неподдельный восторг слушателей и признание литературных познаний рассказчика. Местными мальчишками. Юрка же всегда держался рядом со старшими друзьями, и во всех драках и побоищах с «чужаками» его помощь и поддержка была неоценимой. Своих из родного села хоть и немного в интернате, но стоять друг за дружку умели!
Судьбы разметают моих героев. В начале девяностых Колька уедет жить и работать за границу, станет одним из изобретателей современной модели  биодизеля. По приглашению  правительства неоднократно посетит Россию в качестве специалиста по консалтингу в данной сфере. Исполнится и Мишкина мечта. Пятиконечные звёзды украсят золотые погоны морского офицера.
Деревенские ребятишки с возрастом тоже уйдут в достойную большую жизнь…

…Хлестал проливной дождь. В горах непрерывно грохотало. Погодка стояла – врагу не пожелаешь. А ведь в полной темноте нужно и палаточный лагерь разбить и дрова сухие отыскать. Компания хоть и небольшая, всего на двух машинах, но гости именитые – издалека на Алтай приехали.
Белов притормозил на центральной улице небольшого села у первого попавшегося дома. Огоньки в окнах говорили, что в доме кто-то есть
– Хозяева, есть, кто живой? – застучал Белов в обитую железом калитку.
Через несколько минут хлопнула дверь, послышались шаги и строгий мужской голос вопросил:
– Кто тут балует, по ночам беспокоит?
– Добрый вечер, извините за вторжение. Сможете продать нам пару охапок сухих дров?
– Пару охапок, говоришь? – переспросил мужчина из темноты двора. – Да для тебя, Мишка, хоть десяток!  И все бесплатно.
Белов на мгновение онемел. И лишь внимательно вглядевшись в лицо незнакомого хозяина, на одном дыхании выпалил:
– Юрка?!
Старые друзья крепко по-мужски сжали друг друга в объятиях.
– А бородищу-то, бородищу отрастил. Ни в жисть не узнаешь! – Михаил ещё раз обнялся с хозяином усадьбы.
– Есть такое, – мягким баском, по-доброму отозвался Юрий. – Вон, поленница под навесом. Иди, набирай дров, а я пока медка нацежу, с собственной пасеки. Да медовушки налью. Лучшего мёда окрест не сыщешь. А может баньку для тебя и твоих гостей затопить? Это я мигом.
– Нет, Юрка. Спасибо тебе за всё. Нас уже ждут, и так в дороге задержались. Обратно поеду, загляну к тебе, вот тогда и наговоримся. Теперь уж не потеряемся, дружище, точно! Обещаю!
С охапкой дров и объёмным туеском пахучего мёда, позвякивая бутылками медовухи, Михаил возвращался к машине.
– Мишка, постой! – оклик старого друга заставил обернуться. – А труба-то твоя по-прежнему на роднике. Почитай, пятый десяток пошёл.
–  Да ты что! Не может быть!
– Может, Мишка, может. Обязательно посветлу сходи и посмотри. Да осторожней ночью через Сему, мост с тех пор так и стоит ветхим.
– Учту, Юрка. Ещё раз спасибо за всё.
 «Храни вас Бог, – беззвучно прошептали губы хозяина. Вздохнул, посмотрел на ночное небо. – Погодка-то завтра будет солнечная», – по одним ему известным приметам решил он и неспешной твёрдой поступью пошёл к дому.   



__________ На литературных  орбитах  __________

 
V фестиваль «Три Реки». 2015 год.
Делегация Бийского района:
 … Т.Попова, Ю.Гантимуров. Смоленское.




 
_____________ Поэзия  _____________
Любовь КАЗАРЦЕВА

ЮБИЛЕЙНЫЕ

БИЙСК МОЙ

Полыхают рассветы над Бией,
Вслед за Обью струится закат,
Льются в Бийске дожди молодые,
И счастливые песни звучат.

Будут песни звенеть до зари
О красивой судьбе говорить,
О бульварах и ласковых парках,
Что нам город умеет дарить.

Город Бийск мой, ты славой овеян,
Ты отвагой героев богат,
По твоим вдохновенным аллеям
Нам в заветное завтра шагать.

Бьётся в городе сердце науки,
Пламя буйствует в жарких цехах.
Трудовые надёжные руки –
Щит России на всех рубежах.

Триста десять – немалые лета,
Город юным по жизни идёт…
И закатам цвести! А рассветы – 
Это новых открытий полёт!






ТОЧКА ОТСЧЁТА

Пойду на площадь Шукшина –
Там судьбы сходятся, тревоги.
Там рядом радость и вина,
Не только в мир – на крест – дороги.

С вокзальной площади Шукшин
Ушёл в далёкое высоко…
И высветлил душою Сын
Глаза Отчизны нежноокой.

Я медлю шаг. С небес летит
Шукшинский голос – звень и воля.
О Стеньке Разине… гранит…
Под колесом неправды стонет.

Остановлюсь. Слезу смахну.
Вдохну бальзам родных просторов
И на свиданье к Шукшину 
В исповедальный рейс шагну –

На главную в России Гору.


БЛОКАДНИЦАМ
Нэлле и Кларе
Я не была в Ленинграде,
Но многое помню о нём,
Как в Октябре в Петрограде
Зимний стоял под огнём…
Помню, как Пушкин и Гоголь
Мрачные пили ветра,
Помню, как невские воды
Заняли город Петра...

Вижу, как девочка Таня
Пишет блокадный дневник,
Слышу, как скорбные сани,
В прорубь скользят напрямик…
Мёртвый, живых заслоняя,
Принял заряд огневой,
С крошевом льда оседая,
Спас ребёнка собой.

Знала я девочку Клару…
Знаю сестру её –
Голод блокады коварной
Им победить повезло.
Им удалось выжить –
Им довелось жить!
Сотни счастливых книжек
В Бийском тылу изучить.

Счастьем высветлив лица,
Щедрость сердец дарить,
Радостью знаний делиться,
Подвигу жизни учить.


ЖЕРТВЫ ВОЙНЫ
      Диптих
Забирает война
У невест – женихов,
У детишек – отцов…
Новобранцев берёт
И бывалых бойцов.

Со слезами на фронт
Провожаем их…
Освящает Господь
Жертвенность живых
И геройство павших.

Убивает война
Генофонд страны –
Будто смерть красна
Под хорал весны…
Как цвести любви?!

Возвратится живой
Инвалид молодой,
Да с больною судьбой –
Замполит седой,
Что повенчан с бедой...

Догоняет и тут война
Сыновей наших,
Долгожданных мужей,
Старших братьев,
Да и братьев младших.
*
За едва утихшим фронтом
Ткут рассветы сизари.
А над скорбным горизонтом
Гроздью жертвенной зари
Кровь солдатская горит.

И летят по небесам
Души, будто снег…
Лишь Всеблагий Бог
Помогает нам
Помнить всех.

Бомбой совесть
Не взорвать…
Значит, память
Умирать
Не имеет права.



СКОРБНАЯ ПАМЯТЬ (триптих)
*
Под небом ноября
Туманно-мглистым
Стою, скорбя,
Пред серым обелиском.
Смотрю на барельеф,
В глаза солдату…

Мне помнится рельеф
Его бровей и губ –
Я словно, знала их когда-то.
А может, в зеркале видала,
Когда лица черты
Свои осознавала…
*
На миг вечерняя заря
По небу разлилась,
И… возродилась связь:
Рванулся воин от стены,
Его шинель, тяжёлая
От крови и войны,
С огнём заката обнялась.
*
Жёсткие, словно листва,
Молвили губы солдата:
– Я отца твоего старший брат…
Наше родство свято…
Помни меня, дочь
Младшего брата!






ВНУТРИ РУБЕЖЕЙ

У нашей страны свои: небеса,
Земного простора краса,
Семейный уклад и традиции…
Казаки хранили границы
И отчую территорию,
Купец заводил факторию.

Внутри государства – полиция
Вела наставленье над лицами:
Смурными, недостойными,
Бродячими, разбойными,
Крадущими и лгущими,
И в стан врага бегущими.

Давно известно, Муромец Илья,
Скрутив лихого Соловья-
Разбойника, «примкнул» к седлу
Да Княжьему отдал суду.
И князь Илью назначил в Воеводы…
Илья был полицейским от природы!

Текли былинные века,
Менялись Власти и Приказы,
И большевистская рука
Ввела милицию Указом.
И вслед полиции – милиция
Училась вычислять по лицам:

Тот правде и равенству верен,
А этот новому обществу вреден…
И ныне так же, как встарь,
Бандит или новый бунтарь
Своё гнут напролом –
С ножом, ружьём, топором.

В защитника жизни и тишины
Стреляют «нелюди» со спины
В открытое сердце – в упор!
Но в Министерстве внутренних дел
Героев строй никогда не редел.
Встают добровольцы в доблестный ряд.

Во имя порядка – не ради наград,
На благо всего населения
Покой берегут городов и селений
Служители правопорядка.
У славных подразделений
Былинная хватка!


***
                Людмиле
Она из печальных
Поэтов
Деревни.
Ею воспеты
Реки-царевны,
Мамонты-горы,
Планета Омега,
Частица Альфа
И дикая мальва…

Владела глаголом
Кристальным,
Одна из поэтов
Хрустальных,
Божественным светом
Согретых,
Ушедших в Лету…
Лишь памятью нашей
Их подвиг украшен.

***
Когда роняем слово
На самом на краю,
Мы поверяем скорбно
Судьбу и суть свою…
Когда свиданий новых
Рок не подарит нам,
Последнею обновой
Кладём цветы к ногам…
И в ритуальной замети
В невозвратимый час
Цветы любви и памяти
Прощают, молча, нас.

***
Через много-много
Дней, недель и лет
Я пришла на левый
Берег милой Бии,
Где берёзки, дачи,
Сосен перезвон…

И смотрю на дальний
Жёлтый берег правый –
С грустью и печалью
Вижу домик старый…
Без меня и ты, лукавый,
Бросил отчий дом.

Очень-очень мало
Дней, недель и лет
Радость танцевала
Бережный балет...
Домик согревала
Снежною судьбой…

Рьяно, слишком рьяно
Зреет первоцвет,
Рампа гаснет рано – 
Кончился балет…
Млеет раной рваной –
Первая любовь.

***
Танцует над городом
Крылатость весёлая,
Невиданно смелая,
Негаданно белая.

Целует каскады улиц,
Дома укрывает
Платками пуховыми,
Летучими, новыми.

Рождается март.
В его снегопады,
Омытые, тихие
Навек, до упада
Душа влюблена…
И рядом весна.

***
Несёт асфальт
Авто живым потоком,
Меж зданий-скал.
Мелькают огоньки
И блики стёкол.
Поверхностью реки,
Отчаянно глубокой,
Текут года,
И жизнь моя течёт.
Лишь я стою одна
У обнажённого окна.

Но, ветреной судьбой
Не зря воскрешена –
Сожгла я боль
И, слова вольного жена,
При голове седой,
Молве в противовес –
Прекрасна.
По прихоти небес
Любовью вооружена…
И снова для повес
Опасна.


***
Здравствуй, город мой заветный,
Город золотой!
Весь украшен ты рассветной
Жёлтою листвой.
Солнце дремлет, пляшет дождик,
Дождик заводной,
Но твоей красы не портит,
Ласковой, резной.

Надо мной звенит хрустально
Неба синева,
Падает с берёз печально
Старая листва.
Солнце снится жёлтым лужам…
Зонтик им и мне не нужен –
Мы хотим с дождём
И светом слиться.

Солнце спит, дожди резвятся
В пляске заводной,
И не скучно прогуляться
Мне в дожди одной.
ГОЛУБОК

Наполнил дни сентябрь
Звенящим золотом –
Стремится так хотя б
Продлиться молодость.

Поверю сентябрю,
Обжегшись летом…
Молитву сотворю –
Сбегу в рассветы.

Где стонет синева,
Хрусталится ледок,
Печалится верба,
И зябнет голубок.

Ко мне из-под ветвей
Печальной крестницы
Шагнёт – и день светлей,
Любовь пригрезится.

Я в тишине жилья
Рассыплю зёрнышки,
Гость сядет у огня,
Расправит пёрышки…

В ладонях сентября
Не гаснет огонёк.
Меня благодаря,
Воркует голубок.

ОСЕННИЕ ЦВЕТЫ

Любимые глаза,
Что горные ручьи.
Дышу – не надышусь,
И сердце тает,
Смывая грусть.
А берега любви
Усыпаны цветами…

Свет не тает,
Свет не тает
На висках твоих –
Ночь сгорает,
Ночь сгорает,
Ночь – на двоих.

Осенние цветы –
Заветные мечты.
Осенние цветы –
Подарки доброты…
Осенние цветы –
Такой же красоты,
Как ты.


_____________ По существу  _____________


«…жить среди людей, происшествий и впечатлений, каждое из которых… рвётся через тебя на бумагу…, настоятельно требуя и ропща,  – это очень трудно». С.Залыгин. Герой в кирзовых сапогах. //Шукшинские чтения: Статьи. – Барнаул, 1989. – 192 с. – С.14-15.




 




__________ На литературных  орбитах  __________

 Участники Дня славянской письменности и культуры
в Смоленской районной библиотеке. Май 2018 г.
_____________ Литераторы о литературе  _____________
Людмила КОЗЛОВА

;Из статьи о книге  «Эолова арфа» Любови Казарцевой;

…мы имеем дело с лирической героиней – женщиной творческого склада, занимающейся в первую очередь изучением своего внутреннего мира. В основном, взгляд Лирической героини направлен в микрокосм, в глубину собственного эго, собственной личности. И поэтому ЛГ предстаёт перед нами во множестве образов, отражающих её внутреннее состояние почти пошагово – в быту, в отношении к любимому человеку, в окружающем социуме, в минуты печали, радости, в минуты обращения к Богу и т.д. Образ ЛГ Любови Казарцевой – это микрокосм женщины, – такая живая сфера, на поверхности и в глубине которой мы видим огромное число реальных и возможных её художественных портретов. Читая книгу, мы вращаем эту сферу, наблюдая внутренний мир ЛГ.
… в поэзии Любови Казарцевой мы найдём сочетание двух направлений – это классика и постмодернизм. Одним из главных признаков постмодернистского направления в поэзии является вот именно такое состояние самоуглублённости в собственное «Я», которое мы и видим в сборнике «Эолова арфа». Говоря упрощённо, постмодернист в первую очередь занят раскопками собственных месторождений. По этому признаку стихи в сборнике можно причислить к постмодернистским творениям.
Но если мы обратимся к форме, то по форме многие стихотворения легко отнести к классическому направлению. Ведь почти каждое из стихотворений этого сборника имеет классический поэтический замысел, такую вертикальную составляющую, на которую нанизываются и метафоры, и мысли, создавая единое пространство образа. В постмодернизме, как мы знаем, ничего подобного не наблюдается. Классическое требование единства образа, в постмодернизме признаётся несуществующим. Постмодернистская поэзия основана на принципе эклектики и представляет собой матричные тексты, где множество метафор совсем не обязаны складываться в единый образ.
Таким образом, поэзия Любови Казарцевой есть дитя, рождённое на грани двух эпох – эпохи модерна с её классическими формами и эпохи постмодерна, отменяющей весь внешний мир и занимающейся углублением в собственную личность.
Но поэзия живёт не только там, где описывается нечто великое, поэзия, она везде, где есть мышление образами. И даже не мышление, а просто отображение реальности. Что есть отражение облака или кроны дерева на поверхности воды? Это, конечно же, образ. Поэзия это вообще свойство и язык природы. Поэтому наиболее сильные образы получаются у автора тогда, когда микрокосм, внутренний мир, тесно соприкасается, сливается с внешним миром. Есть такие прорывные стихи и стереоскопические образы в сборнике «Эолова арфа», их несколько. Например – стихотворение … «Калина вешняя»:
***
Калина вешняя – девчонка.
Калина зимняя – вдова.
Печалью чёрною объята,
К снегам поникла голова.
И серьги красные надеты,
Но дума тайная горька.
Есть в книге Любови Казарцевой и строки афористического плана, которые запоминаются на лету, например: «Шёлковое платье, Шоковый характер», или «Слава тебе, Боженька, Что носят меня ноженьки»…
Публикуем работы победителей конкурса
«Мой Шукшин», прошедшего в III раз.
 
 _____________ _____________
Александр РОДИЧЕВ
МБОУ «СОШ № 6»
16 лет

 НА ЗЕМЛЕ ШУКШИНА

Земля моя, что можешь ты взрастить?
Гречиху али рожь густую?
Но ничего не может погасить
В душе любовь к тебе людскую.
Зимой, когда природа спит,
Ты тихо дремлешь, отдыхая,
Тепло в тебе огнём горит
И жаждет наступленья мая.
Природы наступило утро,
По лужам бегает шальная детвора,
Шукшин сидит и вдаль взирает мудро –
Настала вдохновенная пора.
Пропитан воздух летним зноем,
На солнце нежится зелёная трава.
Творец судьбой земли обеспокоен,
Задумчиво опущена глава.
С деревьев листья полетели,
И птицы устремились вдаль.
Чредой идут унылые недели,
За окнами тоска, печаль.
И где бы ни был ты,
Повсюду видишь дали,
Простые, но красивые черты.
Ты веришь в то, что листья не опали
В забытом памятью краю мечты.
_____________    _____________
 
Мария РАЙДЕР
МБОУ «СОШ № 6»
16 лет
БЕССМЕРТИЕ
и тайны души русской
Эссе
«Даже в прекраснейших своих грезах
 человек не может вообразить ничего
                прекраснее природы».
Альфонс де Ламартин

Когда слышишь слово Россия, воображение невольно рисует золотые купола церкви на фоне голубого неба с белыми пушистыми облаками и летящую мимо них птицу, разрезающую своими могучими крыльями воздух, и звон колоколов, или капища с идолами и волхвами; бескрайние золотые моря пшеницы и деревянные резные избы, из труб которых вырывается дым, стремящийся обогнать облака. Просторные степи и белые снежные пустыни, вязкие болота и неприступная тайга, молодые поля и, конечно же, берёзы и дубы. Ну и как же не представится русская баня?
Но это всё лишь внешняя поверхность. Если же смотреть дальше, то на картине, нарисованной художником-воображением, можно разглядеть на тех резных избах замысловатые узоры, тайные знаки, видно, как лучи восходящего солнца играют с коловратом – со своим маленьким братом – домашним солнышком, которое оберегает дом от нечисти, бережёт спокойствие, тепло и уют. Вдоль плетёных заборчиков склонили тяжелые головы подсолнухи. Возле тропок, убегающих куда-то в бесконечность, колышутся колоски подорожника и огромные листы мать-и-мачехи покачиваются в тени можжевеловых кустов; полевые ромашки тянут свои головки к ясному солнышку и васильки ловят тёплые светлые лучики. А радуга после дождя перекинулась мостиком, как говорят сказки, от мира людей до мира предков. Как прекрасна она!.. Так и хочется пробежаться по радуге, почувствовать  тепло и влагу, заглянуть за ее завесу, узреть тайны, которые она хранит…
И вдруг раздаются какие-то неясные звуки… Кажется, они похожи на кряканье… Конечно! Оглянись! Это же утки летят косяком… А это что за оглушающий слух хор со стороны реки? Кто это там прыгает на берегу, в траве? Ах, это лягушки! Только поглядите – настоящие акробаты, прямо как в цирке, только маленькие!.. Ивушки полощут свои продолговатые листочки в реке и, будто слёзы скатываются с ланит, катятся капли воды с их листиков и падают в реку. В поле, пестрящем разными цветами чертополоха, лютиков, полыни, кукушкиных слёзок, сурепки, цикория, тысячелистника, кровохлёбки, пастушьей сумки, огоньков, бессмертника, зверобоя, душицы, иван-чая, едет могучий богатырь на своём богатырском коне… Белея, светлая берёзовая роща разделила эти пёстрые поля, откуда доносится жужжание диких пчёл и звонкое мычанье рыжих коров и блеянье овец, на две части. Маленькие свежие резные листочки берёз блестят  на улыбающемся солнышке, шуршат тонкие длинные ветви, точно как волосы, развеваемые ветром. А сколько больших дружных семеек подберёзовиков и опят живёт здесь! И улавливается тихое фырканье лисиц…
А вон, поглядите! Молодые девушки, сидя на прибрежных камнях, плетут венки и поют прекрасные песни, под которые мужики, чуть поодаль, закатав по колено штанины и по локоть рукава, косят высокую зелёную траву. А вон рядом резвятся и малые дети, а у реки женщины полощут на мостках бельё, подпевая молодым. Выводят  свои трели птицы, заводят песни кузнечики, сливаясь  в единое целое с песней девушек, такое гармоничное и многоцветное… А вон маленькая  озорная девчонка, забравшись на стог сена, уставилась в небо, где кружат в воздушном вальсе под восхитительную  музыку своих братьев и сестёр по матери-природе, ласточки, а на земле вокруг  цветов порхают бабочки и мотыльки…
В полдень такого не увидишь. В это время все расходятся с полей, где гуляет лишь Полудница – одетая в белоснежное платье прекрасная дева, охраняющая посевы от жаркого полудневного солнца и вредителей... И как прекрасен закат, когда утомившееся  солнце прячется за горизонт, окрашивая небо в бордовый, оранжевый, розовый и жёлтый цвета, когда его прощальные лучи, восхитительно золотистого оттенка,  скользят по гладкой поверхности воды, прорезая отражение невероятно красивого неба и закатного солнца… И с каждой минутой лучей всё меньше и меньше… и вот уже скрывается последний, и небо поглощает синева такого необыкновенно тёмного,  насыщенного цвета. А вот уже и звёзды усыпали всё небо и всплыли откуда-то из глубины реки… И миллиарды небесных глаз проснувшейся ночи теперь наблюдают за дыханием спящей земли и переглядываются с речными звездами…
А где-то там, далеко-далеко, в самой глухой, тёмной чаще непроходимого леса, на болотистой местности, где повсюду рассыпаны маленькие и большие, стройные и коренастые, прячущиеся от чужих глаз грибы: подосиновики, лисички, подтопольники, сыроежки, рыжики, свинки, грузди, моховики, горькушки, дубовики, зеленушки, поганки и ярко-красные мухоморы, красующиеся перед пробегающим рысцой зайцем, где возвышается, величаво и гордо раскинувшись, мудрый дуб с огромным, кажется, бездонным дуплом, окружаемый стройными, осанистыми ёлками и раздаётся уханье сов и филинов, стоит избушка на курьих ножках, где живёт хранительница двух миров – яви и нави – Баба Яга. И где-то бродит сильный, бесстрашный медведь. А где-то среди горных хребтов бессмертный король нави – Кощей – над златом чахнет… И эти горы… их резкие обрывы и плавные скаты, их узкие тропки и широкие выступы… их недосягаемая высота… Если покорить вершины, какие пейзажи можно увидеть! Их красота сводит с ума… и где-то на берегу реки или моря сидит русалка, расчёсывая свои длинные волосы и маня заплутавшего путника… И откуда-то издали доносятся волчьи песни, или это леший резвится, или это вой оборотня; и катится каретой  ярко-белая полная луна или  проглядывает среди ветвей тоненький золотистый месяц… маленькие лёгкие ночные облачка кружат вокруг ночного светила… А реки укрывает молочный туман, и ветер слегка покачивает камыши, шуршащие ему в ответ… тут-то и просыпается Полуночница, начинает свою охоту на сны…
Всё это Россия. Всё это всплывает в омуте мыслей и ассоциаций каждого человека.
Но где же та Россия сейчас? Где же та её красота? Где её тайны, тревожащие сердце и разум каждого? Они здесь… Здесь, прячутся среди серых асфальта и многоэтажек, среди шумных машин и быстроходных лайнеров. Они здесь, среди нас. Просто нужно уметь видеть их. Одинокое безмолвное дерево, стоящее среди  высоток, смотрит на нас и ждёт хоть одного доброго слова, но услышит ли оно его? Ведь мы его не замечаем... И, несмотря на это, оно цветёт и благоухает. Оно прекрасно. Его причудливые ветви прекрасны. В природе нет ни одного одинакового дерева. Стоит помнить о том, что если мы чего-то не видим, это не значит, что этого нет. А вон и два маленьких жёлтых глаза – первые одуванчики. А редкие звёздочки на ночном небе! Как прекрасны они! Откройте глаза и увидите, как прекрасен полёт бабочки или пчёлки! А как прекрасны зимние деревья, покрытые инеем! А вот уже и первая весенняя травка на обочине, пусть и среди угрюмого асфальта и пыли. Она украшает городской пейзаж. А как солнце прячется за многоэтажками, как небо багровеет!.. Нет, эту красоту не скрыть!.. Конечно, воздух и земля уже не те, скажут многие, но ведь это человек загубил их. Я не раз слышала слова: «Что же стало с природой?» или «всё уже не то, природа уже не та»… Но нет. Природа всё та и всё так же прекрасна, как и была. Её красота бессмертна, её загубить не сможет никто. Как бы её ни уродовали и как бы её ни губили, она всё так же прекрасна. Да, она изменяется, то есть её меняют люди, но она хранит свою красоту. Но стоит и нам относиться к ней бережно и заботливо. Каждый любит восхищаться красотой, так надо научиться её искренне ценить и оберегать. И может, не стоит равняться с западом и подчинять себе природу, а стоит жить с ней в гармонии? Лев Николаевич Толстой говорил: «В безнравственном обществе все изобретения, увеличивающие власть человека над природою, – не только не блага, но несомненное и очевидное зло». А чтобы увидеть красоту в современном мире, нужно смотреть сердцем. Ведь не зря же Антуан де Сент-Экзюпери писал: «Зорко одно лишь сердце – самого главного глазами не увидишь… Глаза слепы, искать надо сердцем».
Почему те иностранцы, которые побывали в России, так безоглядно влюбляются в неё? Чем же она так восхищает их, что им хочется вернуться? Её достопримечательности, созданные руками людей или же самой природой русской? Что так тянет всех в Россию? Кажется, они и сами не знают… А может, не просто красота так притягательна всем, но ещё и душа нашей страны? Душа нашей матери, что взращивает столько веков героев, которые преданы ей и непобедимы в бою? Многие не могут сказать, за что они любят Россию. Иногда невозможно  подобрать слов, чтобы выразить свои чувства. А может, они и не нужны… ведь любят не словами…
В чем же причина бессмертия Русской природы, красоты? Может, бессмертные сказки, хранящие в себе быт и душу русичей? Или, может, бессмертные Кощей и Баба Яга, что живут, прячась от глаз людских? Или память о великих людях, что породила или воспитала наша страна?  Их бессмертные произведения? Или её собственная душа, которая является истоком всего, что есть на земле? Что есть тогда душа России? И где она? Мне кажется, что эта душа безгранична. Ведь в каком бы самом отдалённом уголке мы не находились, всё равно чувствуем любовь к Отечеству, душу России, даже будучи в других странах, мы тоскуем и всё ещё чувствуем её своим сердцем. Именно Русскую, родную нам душу. Она нас тревожит и успокаивает, волнует и любит. Мы должны быть ей благодарными за её тепло, за её любовь, щедрость, защиту, радушие, за её воспитание. Эта душа бессмертна, а пока жива душа – живёт и красота.
Мы живём в России. Мы живём Россией. Мы любим её, любили и будем любить всегда. Наши души вплетены в её душу, как цветы, вплетённые в девичью косу. Наши души неразделимы с её душой, поэтому нас так и тянет назад – на Родину. Стоя на площадке Эйфелевой башни или у Биг Бена, близ Великой Китайской стены или Пизанской башни, у египетских пирамид или Колизея, восхищаясь ими, нам так и хочется вернуться домой, где наше сердце будет согрето.

_____________    _____________

Даниил ОСТРОУХОВ
МБОУ СОШ № 3
17 лет
   РОСТОВЦЕВА
         Рассказ
Анне Леонтьевне
Ростовцевой
посвящается…
1916 год…
Анна Леонтьевна шла по деревянному тротуару, запачканному грязью, которая уже высохла и пылилась под нерасторопными старческими шагами. Бревенчатый дом на высоком каменном фундаменте и полуарочными окнами, где жила бабушка со своей семьёй, стал понемногу пропадать вдалеке, но она не оглядывалась на него и медленно шагала по каменной брусчатке в своём неизменно чёрном траурном платье. Она отправлялась на городское Вознесенское кладбище…

Поднимаясь на гору в повозке по Барнаульскому взвозу, она смотрела на возвышающийся вдалеке Троицкий собор и как будто бы мыслями, оторвавшись от скрипа повозки, она приблизилась к церкви и даже увидела, как птицы быстро пролетают сквозь арочные проемы. Вдруг с колокольни собора стал разливаться монотонный ровный звон, созывающий жителей на службу. Ростовцева посмотрела на свои старые четки, которые держала в руках. Одна из бусинок почему-то треснула, но не падала, а держалась. Сегодня особенный день – Анна Леонтьевна решила поставить памятник на могилу своей бабушки и давно заказала его в мастерской. Её сын Фёдор и сноха Матрёна уже были на кладбище и ждали бабушку. Рабочие привезли серый каменный памятник с широким основанием и величественным крестом, на котором были выбиты даты и имя бабушки Прасковьи.
Доехав до кладбища, Анна Леонтьевна указала извозчику повернуть налево, не доезжая до маленькой Вознесенкой церкви. Бабушка вылезла из повозки и направилась к могиле, которая была в двух метрах от дороги. В свои шестьдесят лет она сохранила гордую осанку и казачью стать.
Памятник поставили. Душа у Ростовцевой теперь была спокойна. Бабушка оглядела надгробие, немного улыбнулась и начала читать заупокойную молитву, перебирая в руках четки. Только она закончила, как вдруг одна бусинка, та самая, треснувшая, оторвалась с нитки и упала на землю, откатившись к подножью памятника. Анна Леонтьевна посмотрела вниз, а затем подняла глаза к небу, всматриваясь в плавно плывущие серые облака. Где-то на березе пропела птица. Бабушка перевела взгляд на сына и сноху. Она махнула четками на могилу бабушки и сказала:
– Здесь меня похороните, рядом с бабой Парашей…
После кладбища все вместе пошли в Вознесенскую церковь, а затем поехали назад, домой.
Выезжая с погоста и направляясь к повороту, Анна Леонтьевна посмотрела вперед, на дорогу, ведущую на выезд из города. Взгляд у бабушки стал холодным и на глаза накатились слезы. Эту дорогу она ненавидела. По этой дороге уезжали на фронт русско-японской войны её сын, брат и муж. Все трое погибли в Манчжурии. Поэтому бабушка носила траур до конца жизни. Частичка её души умерла тогда вместе с родными.
Спускаясь с горы, Ростовцева снова посмотрела на высокую колокольню Троицкого собора. Туда она ходила теперь уже редко, только по большим церковным праздникам. Много времени она проводила в старой Казачьей церкви, а когда ту закрыли – в Вознесенской.
– Да… – подумала Анна Леонтьевна, глядя на собор, – ты один вечен…
Прошло шесть лет. За годы переживаний сердце бабушки износилось. Она умирала. Первое октября тысяча девятьсот двадцать второго года. Бийск. Всё тот же гордый мещанский дом, но теперь в нем лежит на постели старушка. Она одна. В комнате никого. Сноха где-то на кухне.
– Позвать? – думает Анна Леонтьевна, – нет…
Ей почему-то легко и совсем не тревожно. Всё идет своим чередом. Всё так и должно быть. Бабушка отвела глаза в окно, но ничего не увидела, кроме пасмурного неба и скользящих по стеклу дождинок. Она вдруг вспомнила, как когда-то слышала звон с колокольни Троицкого собора. Вспомнила, как ходила туда по великим праздникам и крестила там своего сына. На минуту ей показалось, что она снова слышит звон его колоколов и видит величественную колокольню храма…
Анна Леонтьевна закрыла глаза и тихо отошла.
Прошло двенадцать лет. В 1934 году собор был разрушен. По небу также медленно плыли облака, также шустро летали резвые птицы и спешили по своим делам люди.

Пройдёт зима, вернутся в город птицы
И над рекой поднимется рассвет.
Вновь облаков польются вереницы.
Придёт весна, а колокольни нет…


Анна Леонтьевна Ростовцева
(1856-1922) Бийск.
_____________    _____________

Валерия НОВИКОВА
 13 лет
«Бийский центр помощи
детям, оставшимся без
попечения родителей»

О САМОМ ГЛАВНОМ,
что есть на свете
Эссе
Кто-то из взрослых и очень умных людей, правда я не знаю кто, однажды сказал, что «детство – это самая счастливая и беззаботная  пора в жизни человека».  Но на мой взгляд, это правило работает не для всех. Взять, например, меня и моих младших сестер – да, мы сейчас дети, но вот детство наше проходит не самым счастливым образом. И многим моим подругам тоже трудно назвать свое детство «самым счастливым периодом». Да, мы здоровы, сыты, нас учат и развлекают, нам предоставлено много возможностей в этой жизни, но назвать себя абсолютно счастливыми детьми мы не можем.  А всё потому, что рядом с нами нет самых главных и дорогих людей на свете – наших родителей. 
Дети, оставшиеся без родителей по разным причинам, относятся к потере по-разному. Для кого-то мама и папа- это вся жизнь, а кто-то считает, что жизнь без родителей даже лучше. У всех все по-разному, да и судьбы у нас тоже разные. Не всем повезло родиться в благополучных семьях, но все равно, какими бы ни были наши матери и отцы и какими бы их теперь не считали мои друзья и подруги, они как могли заботились о нас, проявляли к нам всю свою любовь и теперь это самые счастливые воспоминания нашего детства не смотря ни на что!  У некоторых счастье ушло в тот момент, когда не стало родителей, кому-то даже страшно об этом вспоминать, потому что гибель даже одного из родителей очень сложно пережить. Кто-то попал в аварию, кто-то погиб по другим, более страшным причинам;  многие дети винят себя в смерти родителей, в том, что не спасли, не доглядели, не «достучались»…Может это и правда, но этого уже не исправить.
В нашей стране для детей, оставшихся без попечения родителей, есть специальные приюты и центры, которые государство создало для того, чтобы заменить детям родной дом. Я и мои друзья, как никто другой, знаем, как хорошо и комфортно нам здесь живется. Нас здесь обучают, развлекают, возят в санатории и лагеря, стараются создать такие условия, чтобы мы были довольны и счастливы, но, не смотря на всё это, ни один центр или приют не в состоянии заменить настоящий родной дом! У меня есть подруги, которые оказались в таких центрах по разным причинам: у кого-то родители погибли в автокатастрофе, а у кого-то скончались от жутких болезней, но всё-таки у большинства из нас родители живы и здоровы, но вот воспитывать нас самостоятельно они уже не могут.
Мы все постоянно вспоминаем о своих родителях и пытаемся пережить свое горе, ведь это очень больно и обидно осознавать, что у твоего друга или одноклассника есть мама, а у тебя нет…Я понимаю, что на этом жизнь не заканчивается и нужно пытаться находить в себе силы, чтобы жить дальше. Многим из нас подбирают приёмные семьи, в которых детям живётся намного лучше и комфортнее, чем в приюте или центре, но бывает и так, что приёмная семья не может заменить настоящую, и тогда на душе будет тяжело от осознания того, что ты сейчас не со своей мамой, а с чужой женщиной. Иногда в школе от своих одноклассников я слышу о том, что у них не складываются отношения с родителями, что они их не понимают или не покупают какие-то дорогие и модные гаджеты, а кто-то даже говорит о том, что ненавидит своих родителей…Вот в такие моменты мне хочется кричать во весь голос о том, как они не правы! Ведь только потеряв маму и папу, начинаешь понимать, что никакие смартфоны или модные вещи никогда не заменят это ощущение неземного счастья и радости от прикосновения нежных маминых рук, и что самое большое счастье на свете – это жить со своей родной семьей!

 
Мемориальная выставка книг В.Б.Свинцова. Смоленская детская библиотека.


 


_____________    _____________

Виктор НЕВЕРОВ
«Бийский центр помощи
детям, оставшимся без
попечения родителей»
14 лет
Баба Маша

Вечерами алтайскими стелется
Дымка возле степного села,
Баба Маша, соседка, надеется:
«Мил, Господь, ещё б год прожила».
И герань на окне её домика
Расцвела ярким цветом опять,
И надежды осталась лишь толика, –
Снова ей поезда провожать.
Покосился забор у околицы,
На бурьяне ночная роса,
И, читая молитвы глаголицы,
Поспешит, есть ещё   полчаса…
Полчаса до стоянки минуточной,
До мизерной надежды её, –
И опять на машине попуточной
До пролеска через жнивьё…
На погост к старику Николаичу
Прибежит – упадёт и навзрыд…
Накрошит воронью калача ещё
И под вечер к домишку спешит.
У свечи пред иконой Матрёниной
Прочитает христианский завет
И с надеждой, почти похороненной,
Лампы восковой выключит свет.
А предтече истории давнее:
На Афганских суровых горах
Николаич-солдат, так бесправнее,
Был расстрелян в цветущих полях.
А сынишка Матвей, отслужив уже,
Послан в огненный батальон,
И пропавшим числится на рубеже, –
В лике памяти матери он…
Так и ждём баба Маша усталая
У вагона его каждый год,
И печали рубцы на кровавая
Ей уснуть по ночам не даёт.

Приеду к бабушке в деревню

Среди полей в тумане стойком,
Идя по утренней росе,
Неподалёку слышал сойку,
Что пела в лесополосе.
Я оглянулся – пред глазами
Стояла русская сосна,
К ней подошёл, обнял руками
И вспомнил слово «Родина»…
В моей душе большая гордость
За русский дух и за страну.
В ней стати мощь и непокорность,
Здесь чтят и помнят старину.
Приеду к бабушке в деревню,
Раскинусь и вздремну слегка, –
Воспоминаньям детства внемлю,
Попью парного молока.
Устал от городского шума,
От резкой громкой суеты,
От безнадёжного разгула,
От запыленных глаз мечты.
Зайду в церквушку близ погоста,
Душой приму святой урок,
И под лучом багряным солнца
Ветшалый окроплю порог.
Приеду к бабушке в деревню,
Она прозрение несёт:
Природы миру свято внемлю, –
Глубинка Родину спасёт…

Деревенский вечер

Зайду в чулан, возьму пальто,
Накину и пойду гулять.
Ногами стаптывать газон,
Дождливым воздухом дышать.
Смотрю, уж вечер на дворе,
Но на природу сильно тянет,
Взгляну на пух от тополей,
Берёзку обниму руками…
В июльский вечер ненароком
Не замолкает птичий гам:
Всё трясогузки да сороки
Спешат куда-то по дворам.
Пройду и я вдоль метров сто,
Увижу поле, мяч, ворота,
Но не играет здесь никто,
И мне сегодня не охота…
От поля поплетусь к реке
На глади вод блины пускать,
Увижу там невдалеке, –
Сосед идёт грибы искать…
И надышавшись кислородом
Пойду уставшим спать домой.
С деревни я, с Алтая родом,
Алтайский край – мой край родной.





Весна

Посмотри, какой блеск выдают
Наши горы, леса и поля, –
Это края родного уют
Породила Алтая земля.
Спину ветер сквозной продувает,
Но весной нет желанья болеть:
– Куда спрятаться?
– Кто его знает?..
Вот и дальше придётся терпеть.
Утром холодно, лёд промерзает,
На восходе является солнце
И дорогу ручей омывает,
Лужа – зеркало, воздух – оконце…
Край родной и великая  Родина
Мне надежду внушают сполна,
И в ответ по-сыновьи заботливо
Нужно время отвесть им для сна.
Наберут они за зиму сил,
И природа быстрей оживает…
Дождь весенний заморосил,
Он покровы зимы омывает.
На стволах заживляются раны,
Всё свежее лесная трава,
Возвышаются почек курганы, –
Благосклонно приходит весна.








_____________    _____________

Артём БОЯРОВ
«Бийский лицей-интернат
Алтайского края»
17 лет
ЭГОИЗМ

Рай на Земле есть,
Просто он не по наши души.
Нам снова выпали шесть
Причин не делаться лучше:

Первая? Страхи, наверное.
Мы боимся себя и мнений.
С годами растёт непомерное
Избегание ответвлений.

Всё быть должно и возможно,
Исключительно, в чьей то системе,
За нас кем-то заложенной,
Не понятой. Принятой всеми.

Вторая причина – жажда.
Нам всего и всегда не хватает.
Где не нужно, мы думаем дважды,
Надеясь, что время не тает.

Третья причина – злоба.
На кота, на друзей, на родных.
Мы злимся на всех без разбора,
С детства до самых седых.

Четвёртая в списке – зависть.
Нас сблизила ненависть к сильным.
В великих минутная слабость
Никогда нам не кажется мигом.

Им стоит лишь раз оступиться,
Запнуться об свой же шнурок,
И нам до конца будет сниться
Этот «смертельный порок».

Пятая? Конечно же, ложь.
Мы пытаемся врать даже Богу.
Перед зеркалом пряча дрожь,
И себе мы врём понемногу:

Что завтра мы будем лучше,
С понедельника новая жизнь,
Что город совсем не душит.
Под очами привычная синь.

По ночам мы давно уж не спим.
Мы устали от жизни и книг,
Что пытаются сделать другим
Почерневший и выгнивший мир.

Шестая причина – люди.
Виноват, кто угодно, не я.
Уж слишком с вами мы любим
Беспощадно и нежно себя.

Но пусти ты всё это сквозь призму.
Посмотри на себя под углом.
Ты увидишь лишь эгоиста,
Что ищет причины в другом.








НОЧЬ

Я – сломанный механизм.
Не часы и не метроном.
Я состою из призм,
Из переменных норм.

Вам-то покажется странным,
Но я жизнь живу наугад.
Не имея в душе константы,
Всегда говорю невпопад...

Я восхищаюсь Ночью.
Её платье – система звёзд…
У неё непрерывистый почерк…
Немая художница грёз.

Она обнимает холодом,
Чёрной вуалью волос.
И забирает молодость
Поцелуем, что был не всерьёз.

Она коронует голову
Полумесяцем белой луны.
На всех наступает поровну,
Выпивая людей и огни.

Её лик убелённее снега,
Ланиты рубином дрожат,
Перья ворона тьмою у века,
Что сокрыло вечерний агат.

Я жду, чтобы Ночь осталась,
Я бы стал от Неё считать.
Я хочу, чтобы Ночь осталась...
Я люблю...
Не могу признать.

С НЕЁ СОТВОРИЛИ МИР

С улицы тянуло костром,
Мне весна наступала на пятки.
Хотелось опять босиком
Бежать по траве без оглядки.

Похоже я снова влюблён
В бессонное воинство звёзд.
Я снова по-детски пленён
Той, что бежала из грёз.

Она с неба послана Богом
Сделать счастливым того,
Кто о крыльях мечтал понемногу
И свято верил в Него.

Она послужила натурой
При сотворении Мира.
С Её ваяли фигуры
Райское нежное диво.

Её косы мне кажутся солнцем,
А в улыбке сокрыта весна.
От слёз Её море солёно,
А в звёздах – Её нагота.

Я воспеваю реки
В бездонных девичьих очах.
Теперь лишь в одном человеке
Я вижу начало начал.







СЛАВЯНЕ МЫ

Скажи, где прячешься, Святая Русь,
Изгнанница своих же поколений?
К тебе я сокрушенным сердцем рвусь,
За люд твой, лично вышаркать колени.

Отверзи двери нам, Господь, в монастыри,
Позволь же нам пред Царскою иконой
Коленями припасть, сказав «Прости»,
Родиться заново и жить по-нову.

Прости же, Господи, ты свому сыну,
Чаду неумелому,
Что не смог он отличить
Чёрного от Белого.

Прости, Владыка, что он пал так низко,
Под вражью стопу честь загнав.
Прости, Христос, что ворог близко,
Что нехристь гонит, Крест поправ.

Прости, Спаситель, что Тебя продали,
И что Корону Святу мы не сберегли.
За то расплатимся с Тобой годами
Лютыми, кровавыми, Войны.

 Славяне мы – народы бурь и ветра,
 И Бога крепкого – заступника страны.
 Славяне мы, восставшие из пепла,
 И снова взоры наши вдаль устремлены.

Не позабыли мы былую славу предков,
И в землю родную, как прежде влюблены.
И кротко внемлем гласу крови дедов,
Что нарекают нас:
                – Богатыри.

__________ На литературных  орбитах  __________
            

 
Победители конкурса «Мой Шукшин» 2018 года. (Вручение Дипломов и первой публикации).
Бийск. Июль.


 

_____________ Поэзия  _____________    
Елена РЯБОВА

***
В ритме медленного вальса,
На границе тьмы и света
Ты в любви мне признавался
И, вздыхая, ждал ответа.

Как восторженно, воздушно
Мы с тобою танцевали,
Как смеялись простодушно,
Ничего не замечали.

Утра хмурого вторженье
Нас с тобой врасплох застало,
Объясненье, как виденье,
Вместе с вальсом в ночь умчало.

Отзвучало, отзвенело,
Затерялось счастье где-то…
Вместо встречи мне вручило
Песню грустного сюжета.

***               
Мне казалось, это лишь начало,
Но минувших лет не сосчитать.
И всё дальше, дальше от причала
Осени последней благодать.
Без руля уносит, без ветрила,
Но прошу у Бога лишь одно,
Чтобы дольше, бережней кружило   
Дней моих земных веретено.

_____________ Проза  _____________
ЮБИЛЕЙ АВТОРА
Татьяна БЫКОВА

САПФИР В БРАСЛЕТЕ
Продолжение.
Начало: БЛ, вып. 6, 7.

Глава 4
Ночью Нелли приснилось, что она находится в пещере возле  древней мозаики из разноцветных минералов. Неизвестно откуда появился гном, который надел на руку девушки браслет с синим камнем. Её Альтер Эго по сновидениям – Нел, с удивлением  отметила, что не испытывает страха. А только интерес к происходящему. Сначала нечётко она услышала голос гнома. Губы его почти не двигались, но  речь она понимала хорошо.
– Спасибо, Нел, что не испугалась и пришла к нам, – приветствовал девушку  незнакомец. – Наш горный народ очень нуждается в твоей помощи.
– Чем я могу помочь горному народу? – подумала девушка, но  тот всё понял.
– Наш народ жил в этих местах задолго до того, как  в долину перекочевало твоё племя, Нел. Мы хорошо изучили руду и минералы, выплавлять металлы, научились извлекать огонь из подземных газов, чтобы освещать и согревать наше жильё. Мы умеем изготовлять посуду из глины и обжигать её. Однако  нам  вреден солнечный свет: он слепит глаза и вызывает ожоги на теле. Поэтому мы живём в пещерах и выходим наружу только в сумерках, когда скроется солнце или ночью. Мы наладили обмен товарами с вашим племенем. Камни для розжига костров, ножи, топоры и глиняную посуду  меняем на рыбу, мясо, зерно, фрукты и ягоды. У  нас есть искусные  шаманы.  Они часто помогают твоим  соплеменникам  излечиться от болезней или заживить раны от лап зверей или ударов топорами. Но времена мирного сожительства изменились. Дорогу в долину разведало воинствующее племеня Айши. Наши   старейшины узнали, что они тоже люди и  жаждут истребить племя Карачи, уничтожить нас и завладеть предметами, находящимися в пещерах. Мы обратились с мольбой о помощи к своему богу, и он дал нам знак, что мы можем уйти в безопасное место, если откроем   заветную дверь.
– Видишь те камни на стене? – Хоум показал на панно из минералов. – Это не украшения, а запечатанный вход. В камнях заключена большая мощь, она способна расплавить стену и открыть проход в другой мир. Но для этого нужна первая порция энергии,  которая  высвободила бы эту силу. Так для того, чтобы разжечь костер нужно высечь первую искру огня из кресало. Ты, Нел, должна научиться  управлять энергией камня, вставленного в этот браслет.
– Но почему вы  не уничтожите воинов племени Айши ночью, если нападёте внезапно? – удивилась Нел, выслушав «речь» гнома. – Вы такое сильное племя, владеете мощным оружием, а хотите куда-то уйти?
– Наша вера не позволяет убивать людей. Мы можем лишь на время парализовать тело, внушить страх, чтобы враг убежал от пещер, но убивать людей или животных запрещено нашим богом.
Нел слышала, но не понимала уклада жизни горного народа. Духи природы и Дух священной птицы Карачи, оберегающие её племя, не были столь категоричны в запретах. Людям  племени Карачи разрешалось убивать животных, чтобы обеспечить  себя мясом для пропитания и шкурами для утепления тела и жилища Они могли убивать врагов, напавших на стоянку племени, чтобы не прекратился   их род. « Какой суровый Дух-охранитель у народа Хоума: он запрещает им сражаться за жизнь,  приказывает   им  отправиться  неизвестно куда, вместо того, чтобы научить их обмануть и уничтожить неприятеля. Почему он так поступает?» Девушку озадачил подобный способ отношений с Духом-охранителем у гномов. Однако Нел тревожила судьба собственного племени. Девушка спросила Хоума:
– Что будет с племенем Карачи? Нас всех убьют?
– Судьба племени нам не известна, вероятнее всего мужчины погибнут, сражаясь с  воинами Айши. Но мы могли бы взять женщин и детей вашего племени в место,  указанное нашим богом. Но решать, что  предпринять, если Айши нападут на племя Карачи должны вожди  твоего народа, Нел. Ты  призвана для великой миссии, девочка. Но прежде должна  передать   весть о  неминуемом нападении старейшинам своего племени. Мы приглашаем их на встречу после заката солнца на Общий костёр Совета.
***
Нелли проснулась в смятении. Сон был настолько реален, и она помнила все подробности, что ей захотелось поделиться впечатлениями с подругой, сейчас же. Она посмотрела на часы, прикидывая, не ушла ли Инга на работу. Решив, что времени ещё достаточно, чтобы назначить  встречу. Она набрала номер подруги.
Инга   ответила бодрым тоном:
– Привет, Нелли, что-то случилось, раз ты звонишь в такую рань?
– Инга, мы можем встретиться с тобой сегодня после работы?  Хочу кое-что тебе рассказать.
– Ты по поводу поклонника или видела продолжение сна?
– Да, видела продолжение, и мне есть, что рассказать вам  с Вадимом Сергеевичем.
– Хорошо, встретимся после работы в «Отдыхе».
– Нет, мне не нравиться беседовать на личные темы в общественном месте, лучше приходи ко мне домой.
Нелли почувствовала, что щеки стали пунцовыми от волнения.
– Ладно, приду к тебе вечером, после семи, – согласилась подруга. – Но моя интуиция подсказывает, что истинная причина отказа встретиться в кафе иная. У тебя произошло свидание с Юрой?
– Инга, поражаюсь твоей прозорливости! – удивлённо воскликнула Нелли. – Но давай я расскажу все подробности при встрече, пора собираться на работу.
– О, кей! Жди меня вечером после семи.
Вечером Нелли с нетерпением ждала подругу.  Заварила свежий чай и поставила на стол конфеты, печенье и пирожное.  Пыталась читать свежий журнал по психологии, но не могла сосредоточиться на тексте – мысли были заняты предстоящим разговором. Инга  пришла в начале восьмого. Выглядела, как всегда великолепно – стильная причёска, сшитый на заказ костюм с юбкой, новомодный маникюр и со вкусом подобранные аксессуары. Девушки уселись за стол на кухне. Нелли разлила чай в чашке и предложила угоститься сладостями. Инга посетовала, что ломается весь её график дробного питания, но с удовольствием откусила кусок пирожного и запила чаем.
Нелли не стала томить подругу недомолвками, а честно рассказала той о звонке Юрия и  состоявшемся свидании. На вопрос подруги, о чувствах, которые она испытывает к парню, ответила, что, кажется, влюбилась в студента.
– Видишь ли, Нелли, я рада, что у тебя появился поклонник. Не олигарх, конечно, но парень искренен в чувствах к тебе, – резюмировала своё мнение Инга. – Я поняла это, когда он позвонил и попросил дать твой номер телефона. Уверена, что теперь твоя жизнь изменится, станет эмоциональнее насыщенной. Надеюсь, что, наконец, ты перестанешь существовать в образе «серой библиотечной мыши» и раскроешься как женщина. Однако, я не уверена, что ваш роман затянется надолго.
Нелли почувствовала обиду и раздражение от вывода подруги.
– Как ты можешь судить о наших отношениях? У тебя, что есть дар предвидения?
Инга посмотрела на подругу сочувственно, но продолжила беседу более мягким тоном:
–  Подумай, Нелли,  какое будущее ждёт тебя с этим студентом – нищее существование и полугодовая разлука. Геологи – они же фанатики своей профессии, их постоянно тянет в горы. Они бродяги в душе, семья для них – «дело пятое». Все бытовые вопросы придётся решать самой. Представь ситуацию, что твой Юрочка находиться в экспедиции, а ты серьезно заболела, то не сможешь рассчитывать на  элементарную помощь с его стороны. Мужа нужно выбирать с надёжной, денежной профессией, и что бы находился постоянно рядом с тобой.
– А как же тогда быть с любовью? Обычно на её основе создаётся семья, и дети вырастают счастливыми и  успешными в жизни.
 Инга усмехнулась и отпила глоток холодного чая:
– А тебе известен процент разводов от браков, заключенных по так называемой «любви»? Разбегаются, не прожив совместно и года. А почему? Потому, что как писал Маяковский: «Любовная лодка разбилась о быт». Спала с глаз пелена влюблённости, и выявились недостатки супругов. «Романтический период» закончился и пришло разочарование  в отношениях.    Позже начинается полоса ссор и взаимных обид, погибла любовь.  Брак по расчёту, или как я его называю – брак с открытым разумом – более надёжен и долговечен. Главное, чтобы супруги уважали и заботились друг о друге, а привязанность придёт позже. В крепком браке необходимо, чтобы мужчина  стабильно высокими доходами обеспечивал семью, защищал и оберегал её, а женщина была бы для него моральной поддержкой, создавала уют в доме, воспитывала детей.
Нелли с нескрываемым удивлением смотрела на подругу:
– Мне всегда казалось, что у тебя непредвзятый взгляд на отношения между мужчиной и женщиной, а сейчас ты высказала какое-то домостроевское мнение о браке! Неужели ты,  правда, так считаешь?
Инга в задумчивости  помешала остатки чая ложкой, потом  перевела взгляд на лицо подруги:
– Нелли, в своей книжной пыли ты значительно отстала от современных взглядов на институт брака. Вспомни хиппи с их пропагандой свободной любви? Что они получили от своей борьбы: всплеск венерических заболеваний, увеличение числа матерей-одиночек и детей-сирот? Современные женщины стали более умны и  прагматичны. Они не желают  помимо детей содержать ещё и мужей-альфонсов, а стремятся создать семью с надёжным, самодостаточным мужчиной, имеющим свой бизнес.
– Но, когда я говорила о любви, то не имела в виду сексуальную распущенность. Я говорю о подлинном чувстве, на котором всегда строились семьи.  Именно это помогало супругам пережить и жизненные невзгоды и бытовые трудности.
В душе Нелли почувствовала раздражение, ей почему-то показалось, что она оправдывается перед  Ингой, доказывая свою точку зрения.
– Увы, подруга, у меня другие взгляды на жизнь. Я либо  завязываю с мужчинами деловые  связи, либо развлекаюсь с ними в постели, не забывая о  способах контрацепции. «А смешивать два этих ремесла, есть тьма искусников, я не из их числа…», – как говорил Чацкий в нетленной  комедии Грибоедова.
– А Вадим Сергеевич,  к какой категории  относится: деловой партнёр или мужчина для развлечений?
Нелли увидела, что подруга напряглась, выражение лица стало жестким. Её глаза потемнели, а взгляд, устремлённый на Нелли, неприятно похолодел. Но,  сделав усилие, Инга обмякла и рассмеялась.
– Да, подруга, поддела ты меня. У нас с Вадимом Сергеевичем отношения дружеские, но я к нему испытываю особые чувства. Скажу прямо – я влюблена в него. Понимаешь, он особенный. С его умом, эрудицией, волей, работоспособностью, харизмой, наконец,  он мог бы стать президентом России, или возглавить какой-нибудь концерн. Увы, не хочет. Говорит, что у него иная миссия – лечить души людей, проводить их в состояние гармонии с собой, природой, обществом и  Космосом. Ради него я готова пожертвовать карьерой, стать его любовницей или  ассистентом, лишь бы быть всегда рядом с моим кумиром.
– Как вы познакомились? – поинтересовалась Нелли.
– Он пришел в наш магазин, полгода назад, чтобы  обновить технику для офиса.  Обратился ко мне с просьбой о помощи в  выборе компьютеров и принтера. Я проконсультировала его. После покупки техники, Вадим Сергеевич дал мне свою визитную карточку и предложил обращаться к нему за психологической помощью. Вроде обычный визит клиента, но я на него запала. Хотелось вновь увидеть этого мужчину, пообщаться. Промучившись, таким образом несколько дней, позвонила ему и напросилась на приём, сославшись, что у меня проблемы с коллегами.
– А они у тебя действительно были?
– В любом коллективе существуют разногласия, интриги и сплетни. Ты же знаешь мой  независимый характер? Да и  мой стремительный карьерный рост от простого продавца до управляющего не каждая «овца»  приняла спокойно, без зависти. Шептались, что должность получила потому, что яко бы стала любовницей генерального директора.
– А была ли  ваша связь в действительности? – Нелли чувствовала неподдельный интерес к этой ситуации в жизни подруги.
– Нет, он,  хотя мужик импозантный, но крепкий семьянин и оценивает людей не по внешним данным, а по деловым  качествам.
– Как прошёл приём у Вадима Сергеевича? – вернулась к теме беседы Нелли.
– Он оказался прекрасным психологом и дал несколько полезных советов как себя вести с недоброжелателями. Потом провёл со мной сеанс регрессивного гипноза. Я погрузилась в прошлые жизни и узнала, что в одной из них я была знахаркой, ведуньей,  по имени Ия. Людям в селении помогала. А те сожгли «меня» в собственной избе. Посчитали, что  Ия виновата в засушливой погоде и падеже скота.
– Ужас! – воскликнула Нелли. – И как ты себя почувствовала, когда увидела то воплощение?
– Чувствовала жар, боль, удушье, но Вадим Сергеевич быстро вернул меня назад, в нынешнюю реальность. Сказал, что мы выявили исток моих проблем. В прошлом я была сильной личностью, обладала даром целительства и ясновидения, но люди боялись меня и поэтому уничтожили. В этой жизни я обладаю талантом управленца, но людям не доверяю.
– Инга, ты думаешь, что Вадим Сергеевич, хочет провести со мной сеанс гипноза, чтобы узнать кем я была в прошлой жизни? – задала Нелли свой главный вопрос.
– Конечно, он  доктор и учёный, поэтому  желает докопаться до сути проблемы. У тебя, подруга, слишком реалистичные сны для среднего человека, да ещё с продолжением. У обычных людей такое бывает редко. Только люди, обладающие развитым воображением и экстрасенсорными способностями способны видеть подобные сны. Кстати, ты же хотела  рассказать мне продолжение твоей «сонной» эпопеи?
– Хорошо, расскажу. но только давай сделаем перерыв и попьем чаю?
– Тогда, разреши мне записать твои видения на диктофон? Вадим Сергеевич внимательно относится к деталям, а в своём пересказе я могу что-то упустить.
– Я согласна, если нужно для науки, то потерплю, хотя всякие технические гаджеты меня, если честно, напрягают, – созналась Нелли.
Инга, одобрительно улыбнулась:
– Расслабься, подруга, я включу технику незаметно, ты даже не узнаешь когда. Я же профи в своем деле.
Нелли подогрела чайник, разлила по чашкам горячий чай и подруги продолжили беседу.



 



__________ На литературных  орбитах  __________
 
Участники презентации альманаха «Бийск литературный». Июль 2018 г.
_____________ Поэзия  _____________
Анатолий КРАСНОСЛОБОДЦЕВ

***

Вот и вновь я на родину еду
Сбросить цепи душевных оков
И послушать живую беседу
Безутешных моих стариков.

На крылечке усядемся рядом,
Не заметив, как вспыхнут огни…
Ничего мне в ту пору не надо.
Ничего — только б жили они!

__________ На литературных  орбитах  __________
 
Делегация Петропавловского района
на VІI фестивале «Три Реки». с. Алтайское. Апрель 2017.
_____________ Гость БЛ _____________
ЮБИЛЕЙ АВТОРА
Анатолий ЛЕЩЁВ
* * *
Прошли крещенские морозы.
Январь заканчивает ход. 
На солнце нежатся берёзы –
К весне счастливый поворот.

Ещё бураны и метели
Законной очереди ждут,
Но тихо первые капели
Свой робкий голос подают.

* * *
Жизни моей перекрёстки –
Вехи в нелёгкой судьбе.
Край мой – лога да берёзки,
С детства я верен тебе.

Рушатся жизни устои –
В небыль уходят друзья…
Доли счастливой достоин
Был в этой жизни и я.

Близятся крайние сроки
Нашей последней зимы…
Только нетленные строки
Будут тревожить умы.

* * *
Спасибо нашим прадедам и дедам!
Их Родина вписала в вечный строй –
Оставили на память нам Победу
И юность, опалённую войной…

_____________ Иной голос _____________
ЮБИЛЕЙ АВТОРА

Александра
РЫСЬКОВА-ПОПОВА

ДЕВОЧКА-ОСТЯЧКА
 Из воспоминаний

…Иду быстрым размеренным шагом. На морозе под ногами снег поскрипывает, похрустывает, солнце скоро, розовый рассвет занимается, лёгкий ветерок шевелит верхушки деревьев.
Хорошо-то как!
Иду по зимнему утреннему лесу. Хорошо-то как!
Из-за высоких сосен и кедрача показалось солнышко, его лучи смело пробиваются через заснеженные шапки деревьев. Иду на лыжах вглубь тайги-урмана и пою известную песенку:
– А в лесочке чибис, а в лесочке чибис, он кричит, волнуется, чудак. А скажите, чьи вы, а скажите, чьи вы? И зачем идёте вы сюда. Не кричи, пернатый, не волнуйся зря ты, мы твоих не тронем чибисят. Видишь, мы ребята, мы друзья пернатых и твоих не тронем чибисят.
Птицы успокоились. На стволе сосенки примостился дятел, долбит своим крепким клювом, добывая из-под коры себе пропитание. В утренней звенящей тишине стук дятла разносится по всему лесу.
«Настоящий будильник», – подумалось мне.
– Доброго тебе утра, дорогой дятел! Поднимай, буди округу, созывай скорей друзей! – говорю ему.
Занимается рассвет, зажигается заря золотая.
Зайчик!
Зайчик под кустом в шубке беленькой.
– Зайчик, миленький постой, я бегу, бегу с тобой!
Зайчик, совсем безбоязненно останавливается, приветствуя, помахивает хвостиком и по своей тропиночке прыгает дальше. Он чувствует лису…
Она тоже бегает в лесу, но не просто так, а в поисках себе пропитания.
– Ой, лисичка, ты сестричка, рыжее ты золотце. Зайчика не трогай, обойди его другой дорогой.
Лиса, словно прислушиваясь, останавливается, слушает меня и, виляя пушистым огненно рыжим хвостом, заметая свои следы, отправляется своей дорогой. Хитрая, осторожная!         
Белочка с ветки на ветку прыгает, корм себе добывает. Лакомится вкусными кедровыми орешками, шишки шелушит и меня слушает. Кедровая шишка, оброненная белочкой, летит мне чуть ли не в голову, изловчившись, ловлю я подарок.
– Спасибо тебе, белочка-попрыгунья, за утренний подарок! 
Белка, дрогнув кисточками ушей, прыгает на следующую ветку.
А мне щёлкать орешки некогда, кладу в карман, поделюсь со всеми, хоть по одному ядрышку, но всем.       
Слышно в чащобе-буреломе сова кричит-фурчит:
– Фу-фу-фу!
– Ты ночью, –  говорю, – пугать должна. Ты что ото сна отошла, пробудилась? А может просто заблудилась?
Беспечный ветерок, чуть касаясь моего разгорячённого лица, пролетает дальше, волнуя заснеженное зелёное море тайги.
Ранней зимнею зарёю хорошо в душе моей.
Машут ели мне ветвями и на сердце веселей.
Иду лесом, лес пою, тайга слушает утреннюю песнь мою, подпевают воробьи, все приятели мои:
– Чирик, чирик, чирики-чики, посмотри-ка на меня, прилетела воробьиная родня, всем нужны друзья, даже воробьям!
Поёт моё остяцкое сердечко  в экстазе слияния с прекрасной природой и миром живым. Хорошо в лесу таёжном погулять с утра пораньше. Воздух чист, свежо, хорошо, как хорошо!
И любуясь зимним лесом, песнь пою, подпевают все пернатые приятели мои.
И кружится голова моя, любуясь на снежные шапки деревьев. Вижу под стволом берёзы, поваленной ветром, горку:
– А ну, прокачусь!
Карабкаюсь на лыжах на «горку», а подо мной, треща, ломаются ветки.
Оказалось, они-то навалены на яму!
Головой вниз лечу в яму, испугаться не успеваю, может быть, и упала бы вглубь ямы, но спасают лыжи, сделанные папой. Вишу вниз головой, как лампочка Ильича  висит под потолком. Темно, ничего не видно, но чувствую, кто-то дышит вонюче, смрадно так.
Понимая, кто хозяин этой ямы-берлоги, еле сдерживаю крик ужаса.
Мысленно медведя молю: «Спи, спи, хозяин тайги. Спи, медведушка-батюшка, я твой сон не потревожу, зла тебе не причиню, спи, спи...»
Воспитанная в русской православной семье бабушкой Аксиньей, всей душой верую в Бога. «Господи помоги!» – молю мысленно.
Изловчившись, хватаюсь за ствол поваленной берёзки. «Господи, помоги!»
Раз! И я на воле. Слава тебе, Господи!..
   
…Вспоминая теперь тот случай, думаю, что спас меня остяцкий инстинкт выживания и русская молитва, обращенная к Богу. Другой бы ребёнок орал от ужаса. А я от ужаса молчала и старалась вылезть из ямы. Этот случай произошёл со мной, когда ходил наш класс вместе с учителем на лесную прогулку. С меня учитель  слово взял, никому об этом не рассказывать, я и не рассказывала.
Прошло более 60 лет,  теперь, думаю,  можно рассказать?
ВЕРНЫЙ КУЧУМ
Рассказ

Кучум был очень способной собакой. Задерживал бандитов, идя по следу. Но уж так случается, что и собаки стареют. Некоторых, очень заслуженных держат в вольере и как заслуженного ветерана кормят и холят.
Но многие собаки, оставшись без настоящего дела скучают,  быстро погибают, а многих просто усыпляют.
Работала я тогда инспектором в милиции, и Кучума, на радость всей нашей семье, отдали нам. Хлопот особых он не доставлял, гулял по огороженному огороду. На ворота, на всякий случай, повесили предупреждающую табличку «Осторожно злая собака».
Кучум не выносил сквернословия и громкого крика. Как-то к нам в ограду зашёл незнакомый, нетрезвый мужик. Кучум предупредил его громким рыком: «Не входи!»
Но мужик продолжал нагло идти, размахивая руками и громко сквернословя. Кучум не хотел пропустить его в дом, зная, что ребёнок в доме один. Мужика рык предупреждающий не остановил. Видно, и в правду говорят, что пьяному и море по колено. Кучум укусил его за ногу, нам пришлось извиняться, хотя Кучума мы не ругали, я погладила его по голове и похвалила:
– Молодец, умница, правильно поступил!»
Муж работал на базе управляющим. Насмотревшись бразильских сериалов, все дружно стали дальнюю базу называть фазендой, это название крепко пристало.
Там производилась свинина, говядина для рабочих лесопромышленного комбината. Держали коней, обучая их, кони служили тягловой силой.
Дочери было лет восемь, соскучилась она по отцу, и мы пешком пошли на фазенду...

Раньше это было большое село,  но с развалом СССР перестали существовать и многие деревни, в том числе и Тибенак. Одно название сохранилось и два осиротевших дома, в которых жили рабочие. Село в красивом, привольном месте, с одной стороны Обь, с другой протока. Рыбы в то время было много, лови, не ленись.
Особенно бывшие деревни запомнились тем, что там в годы моего детства рабочие совхоза садили картошку и турнепс. Школьников, с пятого класса вывозили на моторных лодках, мы дёргали турнепс, копали картошку.
 Организовывал  эту работу наш учитель и бессменный классный руководитель Чупрунов Виктор Георгиевич. Работали мы с шутками, песнями, в то время это не было эксплуатацией детского труда, а просто помощь подшефным колхозам и совхозам. Кормили нас неплохо, но мы-13 летние подростки, когда шли в столовую, ложками по чашкам били барабанную дробь и пели: «Смело мы в бой пойдем за суп с картошкой и Вялого убьём столовой ложкой».
Вялов – это директор местного совхоза, он не обижался на нас, хвалил, что мы молодцы, работать умеем, умеем и шутить…

Итак, идём с дочерью по льду замершей Оби, вечерело, снег под ногами весело поскрипывает. Хорошо- то как! Воздух чист, душа сама поет. Хорошо, как хорошо!
Кучум не в первый раз шёл на фазенду, поэтому бежал впереди, показывая дорогу. Но вот дорожка вышла на берег, птицы потревоженные кем-то, закричали, но нам надо пройти километра два по ложку среди мелкого леса. По поведению Кучума поняла я, что он зверя почуял, хотя ветер был не на нас, а от нас.
Кучум пропустил нас вперёд и теперь завершал наше шествие. Быстро смеркалось, надвигались сумерки. Кучум оглядываясь, злобно рычал, утробным рыком отпугивая кого-то. Шерсть на загривке встала дыбом, глаза налились свинцовой злобой.
Пригляделась, а это одинокий, отощавший волк, значит пощады ждать не приходится. Тут и дочь увидела что-то:
– Мама, огоньки зелёные бегут за нами!
Я боялась, что волк обойдёт нас и подкараулит в ложке, в узком месте, а там ни одного большого дерева, только мелкий подлесок, даже дочь подсадить некуда.
Умный пёс тоже понял намерение волка и с громким рыком бросился на волка, но «пенсионер» наш промахнулся и схватил волка не за горло, а только за живот и рвал его. Кучум своей  жизнью жертвовал ради нашего спасения.
Пользуясь моментом, что Кучум отвлёк волка, мы пустились бегом, забежали в дом:
– Папа, там волк рвёт нашего Кучума! 
Муж схватил ружье, не раздумывая, бросился спасать нашего верного друга. Волка убивать не пришлось, он был мёртвым. Через несколько минут муж прибежал, неся на руках истекавшего кровью верного Кучума, бережно положил на снег.
Дочь подала аптечку. Отец обработал и зашил раны, но всё осложнялось тем, что были сломаны два ребра и передняя лапа. Туго перетянув бинтами, наложил две лучины на лапу и тоже забинтовал.
Всё это без наркоза, но пострадавший мужественно терпел боль и не кусал бинтующие руки хозяина.
А Володя шептал:
– Потерпи, потерпи, миленький, ещё немного, ведь ты молодец.
Верно говорят, что раны заживают как на собаке. Через две недели Кучум стал вставать, есть из рук. А ещё через несколько дней он ковылял, бережно неся перед собой загипсованную лапу. Несколько лет он служил нам верой и правдой.
Да, собаки – не только верные друзья, но и защитники. Он ни одного раза не предал нас. Давно верного друга нет с нами, но мы часто вспоминаем его с благодарностью… 
Знакомые пообещали нам щенка овчарки, но сумеем ли мы его, как Кучума, воспитать, выучить? Его учили специальные кинологи.
__________ На литературных  орбитах  __________

       
Открытие Шукшинских чтений. Д.В.Каюшкин исполняет отрывок из рассказа В.М.Шукшина «Вот моя деревня».
Бийск. Театральный сквер. Июль 2018 г.


_____________ Новое имя  _____________
Юрий ГАНТИМУРОВ

СТЕПЬ

Ах, степь!  А в запахе степном –
Вкус чабреца, настой полыни.
Легонько веет ветерком.
От стойбища – душок овчины
И пот коней, бегущих резво,
Да от копыт летящие шматки.
Как ураган пронёсся в бездну…
А мне бы…  домик у реки,
В нём сени, крытые драньём,*
В двери запор «на честном слове»
И сничка,** вбитая гвоздём:
Открытость – степняков основа.
Чтоб поутру,  расправив грудь,
Мне долго жадными глотками
Вдыхать крестьянской жизни суть,
Лицом  уткнувшись в руки мамы.
____
*Драньё, дрань – материал для крыш, «драный» из  брёвен.
**Сничка, сница – планка для замка.


ДЕТСТВО

Лежал на траве я в телеге,
Лежал на спине, красотой наслаждаясь,
Под куполом звёздного неба
В молчанье и неге. 
Молчал в изумленье.   
Молчали и звёзды.
Лишь изредка папа коня понукал.
Меня он с собою брал на работу:
Подсаживал смело на трактора,
Чтоб матери было меньше заботы,
К тому ж, от безделья меня ограждал.

Мы с ним, подкосивши травы, уже поздно
На рыжем  коне возвращались домой.
И  я, как всегда, лежал на телеге
С букетом цветов полевых.
Чуть-чуть утомлённый,
В мечту погружённый,
Не по годам повзрослевший малыш.


ЗАИМКА ПАМЯТИ

В краю, где пространство речное открыто
Вдоль поймы Аргуни, где речки изгиб,
Стояла заимка, ветрами продута,
С уютной землянкою, врытою в сопку
У скотных пригонов вблизи.
Трещали дворы от стихии напоров.
Скрипели плетни от жестоких ветров
И слышался храп лошадей за забором,
И мерная жвачка коров.
Всё это промчалось так быстро, так быстро,
В том детстве далёком у самой реки,
Как будто тачанку со свистом, со свистом,
Умчали сквозь годы мои рысаки.
Гуляет пурга по забокам, околкам,
По старым заимкам гоняя
Памяти светлой осколки, осколки,
Что в снах будоражат меня.
Давно уже нет тех заимок уютных,
 (когда-то их строил отец),
Но в памяти грузом не нужным, не нужным,
Всплывают, как вспышки  ушедших сердец.
               
_____________ Шаги к Шукшину  _____________
Галина ПОПОВА

ОН ПОХОЖ НА СВОЮ РОДИНУ
Исследование*

2.3. Сборник «Он похож на свою родину» открывается статьёй «Дитё, моё милое…», используется мной при работе над рассказом «Далёкие зимние вечера». Рассказ этот из цикла «Из детских лет Ивана Попова» носит ярко выраженный автобиографический характер. Название свидетельствует о том, что речь идёт о событиях давних, «далёких».  В.М. Шукшин жил уже в Москве. Но память вновь и вновь возвращала писателя в мир детства.  Несмотря на то  суровое время войны,  Шукшин вспоминал не столько о страданиях и бедах, сколько о том, что можно назвать  «праздниками детства». Самые яркие впечатления связаны с вечерами, когда с работы возвращалась мать, с тем теплом, которое она приносила в дом. Задаются вопросы:  Что мы узнаем об одном  дне её жизни? Как война отражается на жизни далекой сибирской деревни? Расскажите, какими вы видите  Ваньку и Наташку?  Расскажите, почему описанию печи отводится  значительное место? Как Шукшин показывает, что,  несмотря на детскую перебранку, брат и сестра привязаны друг к другу? Что меняется с приходом матери? Что является для повествователя в воспоминаниях о детстве самым дорогим? В качестве обобщения приводятся строки из рассказа «Гоголь и Райка» о детстве.

____
* Редакционная коллегия приносит Г.Г.Поповой свои извинения за то, что по финансовым обстоятельствам может опубликовать только часть исследования.
2.4.В центре большинства рассказов – оригинальные характеры, несущие в себе яркие  приметы жизни, эпохи их сформировавшей.  Характер (от греч. примета) – отличительное свойство, черта, набор уникальных устойчивых особенностей личности, отражающих отношение людей к окружающему миру через их поведение и поступки. Характер изображается на фоне узнаваемых черт обыкновенной жизни. Эта повседневность убеждает читателя в своей значимости, обнаруживает нравственный подтекст. Такова ситуация и характеры в рассказе «Обида». Начинается рассказ часто без вступительных замечаний, с короткой завязки. Автор сразу вводит нас в ситуацию, и мы уже на стороне героя. Герои убеждают нас в бесконечном разнообразии индивидуальностей. Без рассказов В. Шукшина уже невозможно рассматривать современный литературный процесс, анализировать тенденции и направление развития прозы. И хотя в этом жанре работают многие талантливые писатели наших дней, шукшинский рассказ блестяще демонстрирует динамизм, ёмкость, перспективность такого жанра. Рассказ Шукшина в ряду многих современных рассказов, смелых и оригинальных в жанровом плане, решал новые, неожиданные задачи, вторгаясь в пределы большой художественной прозы.
Размышляя над жанром рассказа, Шукшин писал: «Вот рассказы, какими они должны быть: 1. Рассказ – судьба.  2. Рассказ – характер. 3. Рассказ – исповедь.... Самое мелкое, что может быть, это рассказ-анекдот. Нет, литература – это всё же жизнь души человеческой, никак не идеи, не соображения даже самого высокого нравственного порядка».
Шукшинские характеры историчны. История «осела» в самом типе: в душевном строе, речи, облике того или иного персонажа. Принадлежность его к определённому времени, периоду или эпохе органична, кажется, что данный характер лепило само время. «Особая примета» характера – нравственно-психологические черты, возникновение и развитие которых соотносится с конкретным временем. Речь, способ мышления, поступок демонстрируют нам сложившиеся черты, их эволюцию или момент переломного состояния. Баев, оторвавшийся от земледельческого труда, «умнел» и «всходил на дрожжах» жульнических операций в трудные послевоенные годы, формируясь как частный предприниматель. «Крепкий мужик» Шурыгин по типу – явление 20-х годов. Егор Прокудин «проявляется» как исторический характер в послевоенные годы. Серж, Кэт, «энергичные» – явления наших дней и т. д.
В творчестве В. Шукшина движение времени выразительно воплотилось в его удивительной характерологии. В рассказах писателя распознаются совершенно отчетливо военные и послевоенные годы («Из детства Ивана Попова», «Дядя Ермолай», «Беседы при ясной луне», «Сураз»)  Многие характеры действующих лиц «восходят» к 20-м и 30-м годам, воспоминания героев дополняют картины прошлого конкретным переживанием. Время оживает.
Важнейшей опорой рисунка характеров стали приметы обыкновенной жизни, видимые на поверхности. Эта повседневность, насущно необхо-димая писателю и драматургу, воспроизводится пластично, точно, убеждая читателя и зрителя в своей весомой значительности. Здесь живут люди!
Работая  с рассказом «Сельские жители», использую и  выразительное чтение  и драматизацию, формируя развитие критического мышления, прошу разделить текст на смысловые части, выбрать ключевые слова, определить интонацию части и составить мнение о характерах бабушки и её внука.
1. Завязкой является приглашение сына своей матери побывать в Москве. Бабка Маланья жила с внуком Шуркой, который и стал свидетелем её радости, которую она понесла в люди ( ей хотелось похвалиться, поделиться радостью, что сын не забывает мать). Обращаем внимание на одобрение поездки соседями и на реакцию ребёнка: «сунул руки в карманы и стал ходить по избе» – передаётся волнение, иллюстрирующее желание съездить в Москву.
2. Вечером составляли телеграмму. Действие  отражает спор: бабке надо обстоятельно описать сыну своё решение, а Шурка ведёт подсчёт слов и денег за телеграмму. Оба –  в ситуации  напряжения душевных сил, у каждого – своя позиция.
3. Бабка пригласила Егора Лизунова на совещание по поводу поездки, но советчик только нагнал страху.
4.Начались колебания её «за» поездку или «против»
Подводя итоги,  от наблюдения  приходим к выводу о беспокойном  характере бабки Маланьи, её страхе и   рассуждаем,  есть ли что-то типичное в жизни людей?
2.5. Русский человек в изображении Шукшина – человек ищущий, задающий жизни неожиданные, странные вопросы, любящий удивляться и удивлять.
Он не любит иерархию – ту условную житейскую «табель о рангах», согласно которой есть «знаменитые» герои и есть «скромные» труженики. Сопротивляясь  житейской иерархии шукшинский герой может быть трогательно-наивным, как в рассказе «Чудик», невероятным выдумщиком, как в «Миль пардон, мадам!»,  или агрессивным спорщиком, как в рассказе «Срезал». Такие качества, как послушание и смирение, редко присутствуют у персонажей Шукшина. Скорее наоборот: им свойственны упрямство, своеволие, нелюбовь к пресному существованию, противление дистиллированному здравомыслию. Так  спорщики  в рассказе «Срезал» принадлежат к разным культурным мирам, разным уровням социальной иерархии. В зависимости от личных пристрастий и социального опыта читатели могут прочитать рассказ либо как бытовую притчу о том, как «умный мужик» перехитрил «учёного барина», либо как зарисовку о «жестоких нравах» обитателей деревни. Иными словами, он может либо принять сторону Глеба, либо посочувствовать ни в чём не повинному Константину Ивановичу. Однако автор не разделяет ни той, ни другой позиции. Он не оправдывает персонажей, но и не осуждает их. Он лишь внешне безучастно подмечает обстоятельства их конфронтации. Так, например, уже в экспозиции рассказа сообщается о нелепых подарках, привезённых гостями в деревню: «электрический самовар, цветастый халат и деревянные ложки». Замечено и то, как Константин Иванович «подкатил на такси», и то, как он с нарочитой «грустинкой» в голосе вспомнил детство, приглашая мужиков к столу. С другой стороны, мы узнаем о том, как Глеб «мстительно щурил глаза», как  будто «опытный кулачный боец», шёл к дому Журавлёвых «несколько впереди остальных, руки в карманах», как он, «видно было – подбирался к прыжку».
Лишь в финале автор сообщает нам о чувствах присутствовавших при словесном поединке мужиков: «Глеб... их по-прежнему неизменно удивлял. Восхищал даже. Хоть любви, положим, тут не было. Нет, любви не было. Глеб жесток, а жестокость никто, никогда, нигде не любил ещё». Так рассказ и завершается: не нравоучением, но сожалением о недостатке такта и участливого внимания людей друг к другу, о встрече, обернувшейся разрывом.
 «Простой» человек в изображении Шукшина оказывается совсем «непростым», а деревенская жизнь – внутренне конфликтной, таящей за повседневной маетой нешуточные страсти. Высоким порывам шукшинских героев  не дано реализоваться в жизни, и это придаёт воспроизведенным ситуациям трагикомическую тональность. Однако ни анекдотические случаи, ни эксцентричное поведение персонажей не мешают писателю разглядеть в них главное – народную жажду справедливости, заботу о человеческом достоинстве, тягу к наполненной смыслом жизни. Шукшинский герой часто не знает, куда себя деть, как и на что использовать собственную душевную «широту», он мается от собственной бесполезности и бессмысленного существования, он совестится, когда причиняет неудобство близким. Но именно совесть  делает характеры героев живыми и устраняет дистанцию между читателем и персонажем: шукшинский герой безошибочно угадывается как человек «свой».
3.Родина Шукшина – Моя Родина.
   Алтайский край – известное место всей планете по красоте, наличию курортной зоны, ленточного бора, обширных площадей для зерновых культур, красивых рек и озёр. Это край талантливых людей. Здесь множество художественно-поэтических точек соприкосновения любознательных и пишущих людей. Я родилась и выросла на Алтае, в  городке Рубцовске. В школьные годы полюбила ходить в библиотеку, в юношеском возрасте несколько раз посетила литературный клуб местных авторов, а в годы обучения в Бийске однажды попала на встречу с В.М. Шукшиным в библиотеку, которая теперь носит его имя, и вуз получил статус университета имени В.М. Шукшина.
Там же в «Литературной России» впервые прочитала рассказ Шукшина, а потом моя ученица рассказала мне, как она попала в кадр фильма «Печки-лавочки», съёмки которого шли на Бийском вокзале. На этом же вокзале происходили и у меня встречи с людьми, судьба которых волновала. Но записывать истории  рассказчиков я начала позже, когда  я уже работала в Смоленском районе, преподавала, участвовала в Шукшинских чтениях, а потом в библиотеке проводила малые Шукшинские чтения, участвовала и организовывала Соболевские и Свинцовские чтения, стала руководить литературно-музыкальным объединением «Родники».
Моя родина – это край, который дал России Г.С.Титова, В. Золотухина, Р.Рождественского и многих других писателей, имена которых привлекают любителей литературы в места их малой родины. И в дни Шукшинских чтений и фестивалей Барнаул, Бийск, Сростки, Смоленское, Быстрый Исток, Косиха формируют читателя, воспитывают зрителя, восхищают  поклонников таланта Василия Макаровича Шукшина. Алтайский край – это наша духовная родина.

_____________ На литературных  орбитах  _____________
 

ХХIII краевой фестиваль «С песней по жизни».
Бийск. ГДК. 2019.
Исполняется песня Г.Коптяевой «Бессмертный полк»
на стихи Л.Казарцевой.
_____________ Шаги к Шукшину  _____________

Наталья САРАЕВА

МОЙ ШУКШИН
Эссе

Жизнь и творчество Василия Макаровича Шукшина…
Когда начинаю с учащимися на уроках изучать эту тему, испытываю волнение. Удастся ли мне этим глядящим на меня с неподдельным интересом «почемучкам» раскрыть глубину личности писателя? Состоится ли знакомство не только с писателем, чье творчество волнует читателей до сих пор и не перестанет волновать еще много лет, но прежде всего с Человеком.
В «Признании в любви» Василий Макарович писал: «…всю жизнь мою несу родину в душе, люблю её, жив ею, она придает мне силы, когда случается трудно и горько…».
В моей жизни имя В.М.Шукшина звучит с самого детства. Маленькой девочкой, приезжая в Сростки к бабушке, я была постоянно окутана ореолом этой загадочной личности. Сростки не моя родина. Там родилась моя мама. Но именно Сростки стали для меня той землей обетованной, где и моя душа искала и находила живительные соки с самого детства. Я очень любила бывать у бабушки в Сростках.
Любила её дом, печь, в которой бабуля готовила вкуснейшую в мире еду…Любила слушать песни, когда за большим столом собиралась вся многочисленная  родня, а мы, детвора, забирались на печку…Любила уже подростком убегать по вечерам на «тырлу», бродить с подружками по самой чистой в мире Катуни…И тогда  я всегда попадала на Шукшинские чтения. Для меня они были настоящим праздником! Волнительная атмосфера сельского Дома культуры (в конце 70-х годов Шукшинские чтения проходили там).
Для меня важна была эта атмосфера чего-то очень настоящего, глубинного. Мои родители в то время строили БАМ, я не испытывала дефицита культуры, ведь тогда эта стройка века притягивала к себе внимание всей страны, да и мира тоже. Частыми гостями на стройке были и знаменитые певцы, и актеры. Один Дин Рид чего стоил…
Но в Сростках все было как-то глубже, волнительнее, до сердца пробирало ощущение сопричастности чему-то великому…Это я сейчас понимаю, потому что с годами это чувство не ушло, а ещё более укоренилось…И сейчас, когда на Шукшинские чтения меня сопровождает мой взрослый сын, когда я вижу его неподдельный интерес ко всему, что происходит вокруг, я понимаю – Шукшин велик. Велик своей  до конца непонятой глубиной…
Ещё одно из ярких воспоминаний детства. В 1975 году мама принесла домой журнал «Роман-газета» с рассказами земляка – В.М.Шукшина. В одном из рассказов – «Ораторский приём» – в образе буфетчицы Гали мама узнала себя. Может, и совпадение, но мою маму действительно зовут Галей, и она работала в молодости буфетчицей в сростинской чайной. Многие герои его рассказов носят с детства знакомые имена и фамилии. Например, Костя Валиков жил в доме напротив, Квасовы – родня по бабушкиной линии.
Из воспоминаний земляков о Василии Макаровиче не создаётся образ легендарный, он «прост как правда», и в этом тоже залог его непрекращающегося успеха.  Шукшин (кстати, сростинцы произносят фамилию с ударением на первом слоге) так писал о родине: «…дело, наверное, в том, что даёт родина каждому из нас в дорогу…Когда я хочу точно представить, что же особенно прочно запомнил я из той жизни, что я прожил на родине в те свои годы, в какие память наша, особенно цепкая, обладает способностью долго удерживать то, что ее поразило, то я должен выразиться  громоздко и несколько неопределённо, хотя для меня это точность и конкретность полная: я запомнил образ жизни русского крестьянства, нравственный уклад этой жизни, больше того, у меня с годами окрепло убеждение, что он, этот уклад, прекрасен в целом, начиная с языка, с жилья».
Однажды в автобусе довелось услышать реплику, которая вдруг ясно дала понять: я на родине Шукшина. Девушка уступает место старушке, а та ей и говорит: «Сиди, сиди, дочка, настоишься ещё». И всё... Вот он народный язык, его мудрость и глубина, что ни присказка, то перл, веками отточенный. И такими афоризмами и сам Василий Макарович сыпал направо и налево. Мой троюродный дядя рассказал мне вот какую занятную историю, связанную с детством В.М.Шукшина.
В деревне ребятня начинала работать сызмальства,  выполняли довольно тяжелую крестьянскую работу. Вася мальцом возил силос на санях для колхозных коров. Вся беда была в том, что на этих санях надо было пересекать асфальтированный Чуйский тракт, а сани с железными полозьями, да ещё груженые силосом,  были  непосильно тяжелой ношей для колхозных лошаденок. Приходилось их нещадно бить кнутом, они, падая на колени, изо всех сил пытались тащить поклажу. Ребятня с болью в сердце всегда наблюдала эту картину. Василий, исполняя свою трудовую повинность, скрепя сердце нещадно стегал лошаденку и поддавал еще и крепкое словцо, без этого ну никак не получалось перетащить злосчастные сани. 
И вот однажды одна из проходящих мимо односельчанок и говорит: «Вася, да что же ты так ругаешься-то! Маленький, а так материшься!» На что Василий ответил: «Правильно, как работать, так я большой, а как матом ругаться, так маленький!!!». И здесь вспоминаются слова шукшинского героя – Иванушки-дурачка из сказки «До третьих петухов»:
« – А в чём дело вообще-то? Да если хотите знать, почти все знаменитые люди вышли из деревни. Как в чёрной рамке, так смотришь – выходец из деревни. Надо газеты читать!.. Што ни фигура, понимаешь, так –выходец, рано пошёл работать».
Так что же мне сказать ребятам, чтобы они разглядели в Шукшине Человека, который знает что-то очень важное и может этим поделиться с ними? Типичные русские характеры, которые он, как истинный творец, наблюдал вокруг и подмечал своим цепким взглядом, и типичные тяжелейшие годы послевоенной разрухи, когда молодые люди ценой неимоверных испытаний шли к заветной цели, нашли отражение в его произведениях. Но, самое главное, все его произведения проникнуты тем «нравственным укладом», который он наблюдал в доме своего деда, который глубоко укоренился в нём и к которому тянулась его душа.
«Родина…Я живу чувством, что когда-нибудь я вернусь на родину навсегда. Может быть, мне это нужно, думаю я, чтобы постоянно ощущать в себе житейский «запас прочности»: всегда есть куда вернуться, если станет невмоготу». И у Достоевского в «Преступлении и наказании»  эта же мысль звучит из уст Мармеладова, которому «невмоготу»: «…потому что надо, чтобы человеку было куда идти…».
Почти слово в слово кричит душа шукшинского героя  Генки Пройдисвета «Горько, горько, – говорил Генка…. – Ах как горько!..Речь идёт о Руси! …я знаю, что за мной – Русь: я не пропаду, я ещё буду человеком. Мне есть к кому прийти!»…Трудно не согласиться с М.А.Шолоховым, который так сказал о творчестве В.М.Шукшина: «Не пропустил он момент, когда народу захотелось сокровенного. И он рассказал о простом, негероическом, близком каждому так просто, негромким голосом, очень доверительно. Отсюда взлёт и тот широкий отклик, какой нашло творчество Шукшина в сердцах многих тысяч людей…»
Так я начну свой разговор со своими учениками, и, надеюсь, каждый из  моих «почемучек» откроет для себя своего Шукшина.


 
Первая встреча с Шукшиным.
Детская библиотека в Смоленском. 2013 год.



               

_____________ Шаги к Шукшину  _____________
Валентина КАЛИНИНА

ЧУВСТВО РОДИНЫ
в жизни и творчестве В.М.Шукшина
«Родина… И почему же живёт в сердце  мысль,   что я когда-то останусь там навсегда?... Может, потому, что она и живёт постоянно в сердце, и образ её светлый погаснет со мной вместе. Видно, так. Благослови тебя, моя родина, труд и разум человеческий! Будь счастлива! Будешь ты счастлива, и я буду счастлив».               
                В. М. Шукшин.
Что значит для каждого из нас родина? Родина – это край, где ты родился и вырос; это дом; это детство, тёплые руки матери, запах горячего хлеба… Родина – это целый мир, это земля, взрастившая и воспитавшая тебя.
Сростки – родина В. М. Шукшина
Василий Макарович Шукшин – единственный деятель искусств, у которого тема родины прочувствована сердцем, она проходит через все его писательские, кинематографические и актёрские творения. Чувство родины жило в нём настолько глубоко, что любая мысль о разлуке с ней отзывалась в душе острой болью.
Так было всегда, когда он покидал родную деревню. Живя в столице, он постоянно ощущал невыносимую тоску по своей малой родине, интересовался деревенскими новостями и искренне завидовал тем, кто побывал на Алтае. Всё-таки чем же была родина для Василия Макаровича? Почему же так крепко держали его родственные связи и корни? Наверное, это передалось от предков, которые обрели свою родину, проделав невероятно долгий и трудный путь с Волги и Дона на Алтай. Будущий писатель восхищался их огромной силой и упорством, сердечно благодарил их за то, что они сберегли в своём сердце чувство обретённой родины для потомков. Шукшин любил красоту родной земли и считал её редкой, людей, не ней живущих, пашню… Что же запомнил Василий из той жизни? На этот вопрос он даёт полный, точный и конкретный ответ: «… я запомнил образ жизни русского крестьянства, нравственный уклад этой жизни, больше того, у меня с годами крепло убеждение, что он, этот уклад, прекрасен в целом, начиная с языка, с жилья».
В доме деда Шукшин не только получил самые ценные уроки Нравственности, которые он пронёс через всю свою недолгую жизнь, но и научился строго выполнять неписанный кровный закон – соблюдение Правды. К выше названному ещё прилагались Труд и Совесть. По словам самого писателя, «человек, лишённый совести – пустой человек, если не хуже».  Родина дала Василию Макаровичу «запас прочности», чувство защищённости, стойкость духа, огромную жизнеспособность, ведь  есть куда вернуться, отдышаться и собраться с мыслями. Он свято верил в то, что «родной воздух, родная речь, знакомая песня, ласковое слово матери врачуют душу».
Отношения Шукшина с родиной были непростыми. Сложность состояла в том, он не мог без неё прожить и дня, и одновременно испытывал чувство неловкости и даже стыда перед своими земляками за то, покинул родной Алтай. Его мучили сомнения: имеет ли право он называть это всё своим? «Моё ли это – моя родина, где я родился и вырос? Моё. Говорю это чувством глубокой правоты, ибо всю мою жизнь несу родину в душе, люблю её, жив ею, она придаёт мне силы, когда случается трудно и горько… Я не выговариваю себе это чувство, не извиняюсь за него перед земляками – оно моё, оно – я».
 
У дома матери Марии Сергеевны.
Образ Родины, живший в сердце писателя, невозможно представить без матери, Марии Сергеевны. Мама – часть родины, именно она явила миру такого сына, талант которого не перестаёт волновать сердца и души читателей и зрителей планеты Земля. Шукшин любил свою мать нежно и трогательно, просто и искренне, с чувством бесконечной благодарности. Мария Сергеевна всю свою жизнь посвятила тому, чтобы Вася с Талей выросли настоящими людьми.
По её мнению, самое дорогое наследство от родителей детям – это человечность, естественность и душевная щедрость. С какой сыновней теплотой и нежностью обращается Василий Макарович к своей маме в письмах: «…родненькая моя, родная моя мамочка, дорогая моя, милая моя, хорошая моя». Любовь матери и сына была, несомненно, взаимной. На свой первый гонорар сын купил для матери дом, который стал теперь музеем. Это ли не самое искреннее проявление сыновней любви и заботы!
Портрет сына, вышитый руками матери.
– Вася очень любил работать в нашем доме в Сростках,– рассказывала Мария Сергеевна.  – Работал в зале, в самой большой комнате. Засиживался до глубокой ночи. Мария Сергеевна перечитывала всё, написанное сыном, пересматривала фильмы, бережно собирала и хранила вещи, вышивала портрет (ей очень хотелось вышить «Васю с детками»), а  самое главное – она поделилась самый дорогим для неё – дала согласие на издание писем Василия Макаровича, которым в нравственном отношении нет цены. В каждой строчке, в каждом слове здесь звучат безграничная любовь и доброта к людям, к родине.
Вся её жизнь – это  настоящий материнский подвиг.
Искренней любовью к родине писатель и режиссёр Шукшин наделил своих героев. Они настолько самобытны и естественны, что кажутся нам не книжными персонажами, а реальными, живыми, яркими образами. Один из героев рассказа Стёпка сбегает из заключения, немного не дождавшись окончания срока, потому что ему каждую ночь снится родная деревня. Сбежав и погуляв один вечер дома, он снова возвращается в тюрьму уже на новый срок. «Ничего… Я теперь подкрепился, теперь можно сидеть». Народные характеры, изображённые  Шукшиным – серьезное исследование писателя. Они –  выходцы из деревни, скопированы с реальных сельских жителей, с простых деревенских трудяг.
Иван – герой произведения «Брат мой», очень похож на самого Шукшина, который приезжает в свою деревню, чтобы пообщаться с роднёй, друзьями и соседями, отдохнуть от городской суеты. Но ему неловко от того, что подумают о нём земляки. Шукшину, как никому, очень знакомо это чувство. Автор, как настоящий патриот, затрагивает острую и больную тему и ставит вопрос: почему молодые люди навсегда уезжают и бросают свои родные места? Читатель вместе с автором остро ощущает тоску героев по дому, по родному краю. Проблема, поднятая Шукшиным, была и остаётся вполне актуальной и на сегодняшний день: молодежь в селе остаётся неохотно или вообще бежит из деревни, потому что нет работы.
А те, кто остаются, страдают от безработицы и не имеют никакой перспективы, потому проводят время у пивного ларька, избавляясь от последнего рубля и запивая горе алкоголем. Несмотря на проблемы и грустные раздумья, герой рассказа Иван восхищается красотой родимого края, его необъятностью и величием. Так искренне, затрагивая глубокие струны души, мог написать только человек, переживший и прочувствовавший это всё сам.
Василий Шукшин создал в своих произведениях не просто персонажи, а героев, близких себе по духу, любящих сибирскую деревню, её жителей, её природу. Образ красавицы-берёзки появляется не случайно: он – символ родины. Как любил эти деревца Егор Прокудин, называя их «невестушками». По пути в Сростки нельзя не заметить многочисленные берёзовые рощи, берёзки растут здесь всюду: по берегам зеленоглазой Катуни, где любил бродить Шукшин, в саду, около дома, по дороге на гору Пикет. «Берёзки будто к дому бежали с горы, а узнав, что нет их хозяина, так и застыли на склоне холма», – сказал один из выступающих на шукшинских чтениях. В «Печках – лавочках» Василий Макарович говорит о своих любимцах: «Выбежали к дороге белоногие берёзки – и такие они ясные, белые под луной, такие родные… И грустные»…
В шукшинских рассказах,  романах и  фильмах  везде и всюду встречаешь исключительно народную речь, песни и частушки, звучавшие на родине, в Сростках. Его герои – большие песенники, любящие простую народную русскую мелодию. Это и торжественные песни, и грустные, задумчивые, и весёлые залихватские частушки. Язык, на котором говорят герои Шукшина, как и язык его предков, правильный, правдивый и свободный, точный и сильный.
В текстах произведений часто встречаются просторечия, выражения и фразы, свойственные только перу Шукшина: «хочу крестьянствую, хочу хвост дудкой», «наговорил сорок бочек», «дым коромыслом», «ё-моё», «ни сном – ни духом», «хоть матушку-репку пой», «ядрёна мать», «пятый угол искать», «как собаке пятая нога», «пришей-пристебай», «кишмя кишело», «баш на баш», «взятки гладки», «ушки топориком», «кудыкина гора» и др. Шукшинский язык знаком, доступен и прост, в этом и заключается его притягательная сила. Шукшин читается легко и непринуждённо, а самого писателя с уверенностью можно назвать мастером народного слова.
Родина – неотъемлемая часть шукшинской души и шукшинского творчества. Это понятие очень ёмко, его значение трудно переоценить. Родина – это и семья, и память о традициях предков, это полати и печка; родина – это песня, белоствольная берёзка, народный говор, действующий как живительный бальзам для души. Через всю свою жизнь великий писатель  пронёс чистое и светлое чувство бесконечной любви к простой сибирской деревне, которая дала мощный толчок к развитию его таланта и творческих возможностей. Шукшин, воспитанный деревней, действительно стал неповторимым и самобытным художником слова, подлинным артистом и режиссёром.
Он охотно делится со всеми своим нравственным опытом, своим знанием жизни, заставляет задуматься о смысле и правде, глубоко затрагивая человеческие души и сердца. Василий Макарович Шукшин всегда жил с чувством родины и святой, самоотверженной верности ей. «…Когда буду помирать, если буду в сознании, в последний момент успею подумать о матери, о детях и о родине, которая живёт во мне. Дороже у меня ничего нет…». Эти слова знаменитого земляка не нуждаются ни в каких комментариях.
Талант Шукшина – явление удивительное и редкостное. Писатель мечтал о том, чтобы люди были добрее и внимательнее друг к другу, чтобы жили с чувством справедливости и преданности родной земле. Он был и будет примером человека высочайшего патриотизма, на который способен не каждый. Наш нравственный долг – бережно хранить всё то, что связано с именем великого Шукшина. Во время шукшинских чтений на Пикете соберутся тысячи поклонников и почитателей таланта выдающегося деятеля искусства и кинематографии Василия Макаровича Шукшина, чтобы ещё раз низко поклониться его памяти и той земле, которая его вырастила и на которую он так похож.   

 
Сеня выбрал, «делать жизнь с кого»...
Краеведческий музей в Смоленском. 2011 год.



_____________ По существу  _____________
 «…всё, что его окружало – все люди и факты – становилось для него предметом искусства». С.Залыгин. Герой в кирзовых сапогах. //Шукшинские чтения: Статьи. – Барнаул, 1989. – 192 с. – С.14-15.





_____________ На литературных орбитах  _____________

 
Участники Соболевских чтений. Смоленское. 2018.
_____________ Поэзия  _____________
Александр КАРТАШОВ

СНЫ ИВАНА ДЖОРДАНО

Остров чудес

Есть остров чудес в океане,
Там лето с зимой – близнецы.
Он в розовом скрылся тумане,
Но знают о нём мудрецы.
*
На острове царит матриархат,
И мужики – в заботе и печали.
Случилось это «тыщи» лет назад.
История – кругами по спирали.

Когда покинут тучи небеса,
Ночь по земле не торопясь шагает,
И спят, как дети в колыбели, чудеса,
И Южный Крест над островом сияет.
*
В лагуне резвятся дельфины,
Акулы туда «ни ногой».
Кроят на кусочки долины,
Речушки с хрустальной водой.

Вода не простая – живая.
Испил и здоров на сто лет.
Но змей-искуситель из рая
Прошепчет запретный совет.

Бизоны идут к водопою
И солнце нещадно палит,
А волны у кромки прибоя
Пытаются сдвинуть гранит.

В оливковой роще – вигвамы.
Правее – саванна в цвету.
И мамонты, словно гурманы,
Смакуют младую траву.

Пещера за горным хребтом,
Забытым судьбой и богами…
Циклопа-отшельника дом,
И вещие сны с миражами.

А лунные зайцы ночами
В пещеру приходят гостить…
И шепчет отшельник устами:
– Легко ль одинокому жить?


Завещание лешего Буль-Буля

На болоте я живу давно,
По соседству с бабушкой Ягою.
С мухоморов делаю вино,
Ентим греюсь лютою зимою.

Зимние заботы за бортом остались,
Домик мне сварганили бобры.
Молодцы ребята – постарались.
Летом в нём спасаюсь от жары.

Хорошо весною – лепота,
Зеленеет травка на поляне.
Только донимает суета,
Держит, как конягу, на аркане.

Речка недалече от меня,
Я хожу туда за карасями.
«Организму без еды – хана», –
Крутит голод жадными кишками.

Змей Горыныч в гости прилетает,
Но давненько нету, лет семьсот.
Бабушка Яга и та не знает,
Что нам через сотню лет грядёт.

Справили намедни именины,
Лягушачий слушали концерт.
Модную фуфайку на ватине
Подарили – хватит на сто лет.
Всё бы хорошо, но есть проблема,
Как сберечь болото от жары.
Чтоб не сохло лягушачье племя,
И плодились вволю злые комары.

Ревматизм – профессии итог,
Не захочешь, да заматеришься.
Вот писулька: заплати налог…
Задолбали! Сам себя боишься.
У меня хозяйство, как музей,
И внутри чего здесь только нету –
Зоопарк засушенных зверей,
Что давно покинули планету.

Мамонт, как живой, который век.
Молодой и волосатый Йети –
Десятиметровый человек,
Что когда-то жил на белом свете.
Летний дождь лопочет за окном,
В сердце разливается волненье,
И душа печалиться о том –
Передать кому бразды правленья?

Время развело всё по местам –
Высохло Буль-Булево болото.
Только кто же в белом по ночам
Открывает к домику ворота?

***
Поздний летний вечер,
Тихо, как во сне.
Сумрак лёг на плечи.
Горизонт во мгле.

Млечный путь-дорога
Вечности чертог.
Тяжко, просим Бога,
Чтобы он помог.

Не пытай о Будущем судьбу,
Счастлив, кто не ведает о нём,
А того, кто перейдёт черту,
Оно поит отравленным вином...

***
За горами, за лесами,
Где рождается рассвет,
Реют птицы над степями –
Дня грядущего портрет.

Ветерок листву берёзы
Гладит ласково рукой,
В небесах гуляют грозы
Вместе с радугой-дугой.

По околкам бродит лето
С васильковыми глазами…
У портрета нет ответа,
Что же завтра будет с нами?

***
В небе проплывают облака.
У июля травостой по пояс.
Не мелеет времени река –
При рожденье – гороскопа Полис.

Обстоятельств вечное стеченье,
Тысячи не пройденных дорог,
Вероятность каждого мгновенья –
Путь случайности закономерно строг.

Не достанешь радугу рукою.
Не найти в Отечестве пророка.
Но стоит на страже часовой –
Совести недремлющее око...

***
Снегопад тополиный
Среди знойного лета.
Небосвод синий-синий,
Василькового цвета.

Ветерок еле дышит,
Чуть колышет листву.
– Юность! – кричу. Не слышит,
Я напрасно её зову.

Детство в прошлом осталось,
В деревенской тиши.
Боль для сердца, усталость…
И печаль для души.

Неизбежна дорога,
Сам себе господин.
Судеб в мире так много –
Знаменатель один...

***
Облачное сито
Сеет лунный свет.
В вечность дверь открыта –
Очереди нет.

Каждый хочет дольше
На земле побыть.
Но бывает горче,
Коль душа болит.

Время наступает –
Нет живой воды.
Тело не пускают
В райские сады...

***
Синева небесная
За вуалью серой.
Завтра – неизвестное,
Скрытое зарёй.

Отшумели грозы –
Августа подружки.
У младой берёзы
Рыжие веснушки.

Сердце заскучало –
Старость впереди.
Осени начало –
Нудные дожди...

***
Осень тенью меж голых стволов,
Под ногами опавшие листья.
Посещает природу покров,
И роятся печальные мысли.

Путь тернист, свет роняет Луна
На бредущего путника в поле.
Неприкаянный, будто вина…
Закаляется истина в горе.

С каждым шагом всё ближе финал,
В суете от зари до зари.
Кто-то счастье чужое украл.
Еле светят в ночи фонари…

***
Август – середина,
Звёздные  дожди.
Горькая калина,
Лучшего не жди.

Не зови напрасно –
Выпито вино.
Время скажет властно:
– Было и прошло.

В памяти остались
Радостные дни.
На душе усталость,
Пономарь звонит...

***
Васильки отцвели,
И ромашки завяли.
Но горят фонари –
Синеглазые дали.

А утрами туман
От реки – по оврагам.
Облаков караван,
Не завидуй бродягам.

Тяжело одному
В этом мире жестоком,
Веры нет никому,
Даже мудрым пророкам...

***
Расцвели сентябринки в саду,
Значит, кончилось красное лето.
И восход, будто пьяный в бреду,
Заблудился в тумане рассвета.

В сером фраке печаль о былом.
В суете растворяются годы.
Чья-то тень промелькнёт за окном
То ль надежды, а может, свободы.

Бродят призраки прожитых лет,
Память их сохраняет до срока.
Ностальгия – из прошлого след.
И наивна душа у пророка...

***
Осень. Короче дни,
Холодно и туманы.
Вещие снятся сны,
Ноют душевные раны.

Осень. Печаль полей,
Осиротели гнёзда.
Золото тополей,
Спорить с судьбою поздно.

Осень. Багрян закат,
Время неумолимо.
В душу пристальный взгляд,
Совесть – она без грима...






***
Жёлтые роняют слёзы
Дерева, дерева…
Звёздные укрыты грёзы
Синева, синева…
У забот всегда причина –
Суета, суета.
Жизнь не мёд и не малина –
Маята, маята.

Бригантины пьяные мечтою
Паруса, паруса.
Над пучиной слышатся морскою –
Голоса, голоса.
Норов у случайности крутой –
Берегись, берегись.
Коль душа наполнилась тоской –
Помолись, помолись.

Растревожит печаль журавлей –
Высоту, высоту.
Не завидуй судьбе королей –
И шуту, и шуту.
Целит в сердце времени стрела –
Не спеши, не спеши.
И бормочут вещие слова –
Камыши, камыши.


***
В сером небе серые вороны,
Серый день плетётся на закат.
Ждут грачей задумчивые клёны,
Не вернётся прошлое назад.

Не вернутся юности порывы,
Зрелости реальные мечты.
Ностальгии грустные мотивы,
Виражи у времени круты.

Смысла задать судьбе вопросы,
Лишь надежда, как маяк во мгле.
На крестах слезинки, будто росы,
Вечных нет на бережной земле...


***
Ностальгия – о прошлом печаль,
Только сердцу не скажешь:
                – Уймись!
Окоёма – туманная даль,
Где таится случайности рысь.

Кто-то плачет, а кто-то смеётся –
Так устроена грешная жизнь.
Незабудкой в траве улыбнётся
Голубая небесная высь.

И поверишь – истина одна,
День проснётся вновь с рассвета.
Если чаша выпита до дна,
То надежда – твой источник света.


***
От судьбы не спрятаться,
От забот не скрыться.
Присмотрюсь, и кажется –
Маски, а не лица.

В жизни, как в театре,
Каждый – лицедей.
Коль на солнце пятна,
Что уж – про людей.

В обществе и дома –
Небо и земля…
Лишь у окоёма
Истины заря...

****
На душе непокой,
Сердце гложет тревога,
Я давно не бывал
У родного порога.

Не встречался с зарёй,
Не ходил на покос,
И не гладил рукой
Косы юных берёз.

Всё дела, да дела,
К старикам – не досуг.
Разорву суеты
Заколдованный круг.

И приеду домой,
Посидим за столом.
И домашний уют
Греет душу теплом.

Сказочный сон

В заповедном лесу
Безымянная речка,
Где русалки на пляже –
В чём мать родила.

Заяц правит косу.
Звон печальный уздечка.
– Не жалей о пропаже, –
Внятны серого волка слова.

Жарко даже в тени,
Ветерок еле дышит,
И царевна-лягушка
Держит в лапке калёну стрелу.

Водных лилий огни
Волны чудно колышут.
А старушка Ягушка
Сказку на ухо шепчет коту.

Вот и маленький Мук
В сапогах-скороходах,
С белоснежной чалмой –
В гости прибыл, не зван.

Дятла слышится стук,
В неге дремлет природа...
«И приснится такое», –
Просыпаясь, подумал Иван.




 


_____________ По существу  _____________

«Есть труд, всё тот же труд, раздумья, жажда много знать, радость, боль, наслаждение от общения с искусством… И борьба, и надежда. Вот удел человеческий. Везде». Василий Шукшин.
_____________ Публицистика _____________
Виктор БАБУШКИН

НОВОСИБИРСК – КАРАКОРУМ
Путевые заметки

Наше путешествие началось с города Новосибирска. Мы стартовали от оперного театра на автомобиле «гелендваген» с прицепом.
Из здания театра ребята вынесли пианино 1937 года выпуска, привезённое после победы в Великой Отечественной войне в качестве трофея из Германии. Задачей было доставить пианино в целости и сохранности в Монголию и торжественно вручить известной монгольской пианистке  С. Одгэрэл.
  В погрузке рояля (так мы его называли в шутку), то есть пианино, весом в три центнера, участвовали три человека: Игорь – водитель, Костя – настройщик роялей, его отец – тоже Игорь, виолончелист и по совместительству настройщик инструментов. Костя – ростом под два метра, с сорок восьмым размером обуви, папа – чуть поменьше; Игорь – коренастый, небольшого роста, спортивного вида, с накачанными мускулами, бывший спецназовец. Если кто видел, как переносят пианино – его берут два человека на лямки, третий – на подмоге, – и несут.
Костя схватился за спину и сказал: «Ой, что-то у меня заболела спина». Оказывается, он неправильно вдохнул: не в тот момент, когда было нужно, и у него растянулись мышцы. Уже в Монголии местный массажист (мы его прозвали Шаман) сделал массаж – и спина перестала болеть. Когда Шаман колдовал в юрте над спиной  Кости, я наблюдал за  процессом. Целитель ехидненько улыбнулся и показал  мне коробочку с вакуумными банками. Мне такие же ставил наш экстрасенс Юра. Процедура довольно таки не приятная. И спросил жестом, можно ли ему их поставить. Я разрешил, предвкушая болезненную реакцию Кости. Но он даже глазом не моргнул, только от удовольствия.  Хотя потом всю дорогу иногда охал на ухабах, подпрыгивая вместе с машиной.
Игорь, отец Кости, хотел поехать с нами. Я предложил ему:
– Поехали, место ещё одно есть.
На что он ответил:
– Да, хотелось бы... Но много работы – не могу.
Он всю дорогу звонил сыну, спрашивал, где мы находимся, как наше самочувствие, не случилось ли чего с пианино, которое находилось в прицепе... Звонил обычно утром, а дозвониться он мог только тогда, когда появлялась связь – в Монголии связь не по всей трассе, а только в городах.  И если Игорь вместо «Доброе утро» говорил «Добрый вечер», то мы уже знали, что это звонит папа Игорь.
Сын докладывал ему, что всё в порядке, проехали такой-то пункт, ночевали там-то, продолжаем движение по маршруту. Частенько звонил Косте его сын Федя, которому шёл восьмой год. Мы находились в роуминге, и Костя пытался объяснить своему семилетнему сыну, что нужно говорить быстрее – здесь очень дорого. Но дети в таком возрасте не понимают, что такое «дорого», «дёшево» – через минуту Федя звонил снова, и Костя опять ему втолковывал, что звонить и разговаривать долго – слишком накладно. И это продолжалось на протяжении всего нашего пути.   
Никто из нашей команды не представлял себе всех трудностей, что ожидали нас в пути... Перед тем, как отправиться в это путешествие, мы заехали на «гелендвагене» в гараж, чтобы присоединить прицеп. Во время сцепки прицепа с автомобилем водитель Игорь, кроме основного устройства сцепки – дышла, прикрепил ещё две цепи, скрестив их. Лена наивно спросила:
– А зачем эти цепи?
Я же пошутил:
– По дороге узнаешь.
Оказывается, перед такими тяжёлыми, ответственными поездками так шутить нельзя. Во время следования по объездной дороге в районе Улан-Удэ отломилось дышло, и прицеп удержался только на этих цепях. Вот тогда Лена поняла, для чего были нужны эти цепи.
К счастью, в строящемся буддийском монастыре неподалёку от места аварии нашлась сварка, и дышло было восстановлено. Прицеп был водружён на своё место, путешествие продолжалось.
«Гелендвагену», на котором мы отправились в дорогу, было двадцать два года отроду, он прошёл уже более трёхсот тысяч километров. Во время подъёма на перевал перед Байкалом он заглох: как выяснилось, отказал бензонасос. Хорошо, что у водителя был запасной, и он поменял его на вершине перевала.
Однако после замены насоса автомобиль всё равно не заводился. Стали выяснять причину. Я высказал предположение, что, возможно, забрызгало свечи. Разобрали доступ к свечам – свечи оказались в норме. Проверили на наличие искры – искра есть. Но, как говорят водители, искра есть – значит, бензы нет.
Оказалось, что бензин не подаётся. А насос – вращается, урчит. В чём дело? Завоздушенный шланг? Игорь снова нырнул под машину, стал проверять и радостно завопил:
– Нашёл! Нашёл причину!
Выяснилось, что во время замены насоса он не удалил заглушку из штуцера. Маленькая беленькая пластмассовая заглушка... Когда её убрали, бензин стал поступать в цилиндры, машина завелась.
Лена в это время ходила по обочине перевала, вставала на колени, молилась всем богам и духам, чтобы машина поехала и довезла пианино до места назначения.
Когда мы собирались в дорогу, мне было странно, что в немецкий автомобиль Игорь загружает несколько сумок – как выяснилось, с инструментами. Так как я привык ездить на автомобилях, где из инструментов имеется всего один баллонный ключ, чтобы сменить колесо, если вдруг его повредишь, я спросил его:
– А зачем тебе столько инструментов?
Он ответил:
– Пригодятся.
И в самом деле, эти инструменты для ремонта автомобиля и запчасти нам пригодились в дороге. Так началось наше путешествие.
Был конец мая. Весна в этом году была затяжная, холодная. В Новосибирске ещё не цвели деревья: черёмуха, сирень. На берёзах только-только начали появляться листочки, в лесу ещё кое-где лежал снег, и на берёзах едва начали набухать почки. В день старта была пасмурная погода. Лишь иногда выглядывало солнышко, которое сменялось небольшим холодным дождиком. Такой ландшафт – с почти не распустившимися лиственными деревьями, с дождём, а на перевалах и с небольшим снегом, – продолжался до Усолья Сибирского.
Там погода резко изменилась, стало тепло, появилось солнце, на берёзах уже были большие листья... То есть из поздней весны мы въехали в лето. На протяжении пути ландшафт и погода менялись не раз. До места назначения в общей сложности мы проехали три с половиной тысячи километров.
Прекрасной погодой нас встретил Байкал. Было солнечно, тепло. Мы остановились в мотеле на берегу Байкала. Отличный пляж с песком и камнями. Так как мы выполняли ещё и экологическую миссию, то Игорь с Леной пошли вдоль пляжа и собрали валяющийся там мусор.
Я даже рискнул искупаться в озере Байкал. Место это было мелкое, как говорят, по колено, и вода прогрелась на солнце. Вообще же в Байкале вода очень холодная. Это глубокое озеро – более семисот метров в глубину. Такая же холодная вода в нашем родном Телецком озере и в реке Бии, которая вытекает из этого озера. Я же вырос в городе Бийске, на берегу Бии, и с детства привык купаться в холодной горной реке.
Отдохнув на Байкале, мы двинулись дальше. Следующая остановка была Улан-Удэ. Там мы остановились в прекрасном отеле «Бурятия», переночевали и рванули снова вперёд, так как на границе Монголии и России, в районе Кяхты, нас ждали фото-кино-оператор из Нью-Йорка Майкл Турек и британская журналистка Софи Робертс, которая работает над книгой «Затерянные пианино Сибири», а кинооператор с группой снимал фильм.
Она собирается описать истории раритетных музыкальных инструментов в Сибири. И даже через эти истории попытаться осмыслить историю Сибири, Сибири как места изгнания, ссылки за инакомыслие в эпоху самодержавия, революции, сталинских репрессий. Ведь именно с купцами, изгнанной интеллигенцией, учителями и новыми поселенцами ехали инструменты в Сибирь.
Расцвет производства музыкальных инструментов в России пришёлся на19 век, начавшись в конце 18 века, что в целом совпадает с годами освоения Сибири. В течение этого времени и в 20 веке уникальные по звучанию инструменты различными путями попадали в Сибирь из европейской части страны. Софи ищет такие исторические инструменты с необычными историями или владельцами.
В дальнейшем нашем путешествии нас сопровождали автомобили со съёмочной группой, которая на протяжении поездки по Монголии снимала фильм о том, как мы везём пианино знаменитой монгольской пианистке Одгэрэл.
Этот эпизод ставил заключительную точку в книге о судьбе старинных немецких клавишных инструментов в Сибири.  Но и эта часть пути не обошлась без приключений. Мы остановились у небольшого овражка, который проделала вода, стекая в реку Орхон. Водитель-монгол оставил автомобиль «Ленд Крузер» на уклоне, но, по-видимому, забыл поставить машину на ручной тормоз. В автомобиле сидел мальчик Денни тринадцати лет – англичанин, сын английской журналистки.
Водитель вышел сфотографировать реку Орхон, и вдруг автомобиль покатился вниз – в этот овраг. Костя, сидевший на переднем сиденье «гелендвагена» засвистел –Водитель монгол услышал, быстро побежал, на ходу заскочил в автомобиль и нажал на тормоз. Автомобиль остановился на краю этого оврага. Так что наши приключения продолжались.
Монгол заскочил очень ловко, так как они с детства уже ездят на лошадях и прекрасно на них джигитуют. Этот кочевой народ до сих пор занимается разведением скота: яков, верблюдов, лошадей, овец, коз. В пути следования нам постоянно попадались стада этих животных.
Но двадцать первый век берёт своё: многие монголы теперь пасут своих животных не на лошадях, а на мотоциклах китайского производства, о которых они не очень хорошо отзываются, так как те частенько ломаются, но всё же ездят на них. Идёт стадо – и пастух на мотоцикле. Но, конечно, встречается немало пастухов и на лошадях.
Монгольские лошади – они низкорослые, но очень крепкие и выносливые. Я попросил дать мне проехаться на такой лошади. Она была маленькая, с виду неказистая, мне буквально по грудь; стремя от земли у неё было на расстоянии порядка 30–40 сантиметров, что, с одной стороны, было хорошо: на неё можно легко забраться. Но, с другой стороны – я вешу порядка 115 килограммов, и я подумал, что если я сяду на эту лошадку, то я могу её раздавить. Однако мне вспомнилось, что воины Чингисхана завоевали на таких лошадках всю Азию и Европу, причём они были в полном боевом облачении, некоторые – в тяжёлых доспехах, с вооружением, с поклажей...
Конечно же, она меня легко бы выдержала, но рисковать не хотелось. Тем более, что монгол, который подвёл ко мне лошадь, не говорил ни по-русски, ни по-английски, ни по-немецки...
Монголы, которые в настоящее время пасут скот, обычно не говорят ни на каких языках, кроме монгольского. Представители же поколения, учившегося в школе при советской власти, знают русский, так как в те времена в «шестнадцатой республике» – Монголии – преподавали русский язык.
Сейчас школы есть только в городах. Посёлков, деревень как таковых у них нет; местами люди живут в отдельных юртах, максимум могут стоять две-три юрты – это род, который пасёт скот, и школ поблизости нет. Вход в юрту всегда смотрит строго на юг.

 

В основном жизнь в Монголии сосредоточена в Улан-Баторе и ряде других более или менее крупных городах. Всё население страны составляет порядка 2,5 млн. человек – это один крупный город. Основные культурные ценности находятся в Улан-Баторе.
Это красивый, чистый (мы видели, как рано утром дворники убирают мусор с улиц), с широкими проспектами город, где уже полно автомобилей; население, как и во всех мегаполисах, «продвинутое», образованное, говорящее в данное время на английском языке, так как его изучают и в школах, и самостоятельно.
Отъехав от Улан-Батора на сотню километров, снова видим юрты, те же стада различных животных. Углубляясь дальше в горы, поднимаясь вверх по рельефу, начинаем наблюдать стада яков.
Это неприхотливые животные с длинной шерстью, которые прекрасно передвигаются и по равнине, и по горам. Монгольские животные зимой и летом питаются травой, которая растёт естественно. Травы в Монголии очень душистые, хотя и низкие, невзрачные.
Вся тибетская медицина использует травы, собранные в Монголии, большинство из них является лечебными и ароматическими: чабрец, можжевельник и ряд других. Потому мясо у этих животных очень вкусное. Когда привозил из Горного Алтая такое мясо домой, моя мама Вольта Константиновна, понюхав его, говорила:
– Это мясо с гор.
Я отвечал:
– Да, я привёз его оттуда.
Конечно, это мясо гораздо вкуснее и приятнее того, что мы едим, покупая в наших магазинах. Монголы вряд ли когда-нибудь станут вегетарианцами, потому что у них не растёт никаких овощей, фруктов. Сельским хозяйством, кроме животноводства, они не занимаются; у них нет ни полей с какими-либо посевами, ни огородов, ни дач, как у нас.
У наших народов совершенно разный образ жизни. Но употребляя натуральное мясо, натуральные молочные продукты, монголы об этом не жалеют. Также они сейчас употребляют и различные овощи: капусту, морковку, картошку, лук-порей, репчатый лук – всё это им завозят из России, Китая.
О дорогах, по которым мы ехали в Монголию, будет отдельный разговор. Бо;льшая часть Монголии – это бездорожье, только направления: поезжай, куда хочешь.
Но есть и асфальтированные дороги. Например, мы везли пианино из Новосибирска в Монголию через Бурятию, через пограничный пункт Кяхта, где до самого Улан-Батора была практически непрерывная асфальтированная дорога, кое-где попадались объезды ввиду ремонта дорог.
Обратно же мы возвращались через Республику Алтай, через пограничный пункт Ташанта, и до Ташанты были в основном, не дороги, а, как уже сказано, направления, в которых, к тому же, мы ещё и блудили. Наш водитель Игорь надеялся на навигатор, а эта система зачастую ведёт коротким путём, который не всегда является самым удобным и лучшим путём.
Это было иногда жуткое бездорожье, с ужасными песчаными ландшафтами. Как раз в это время дул ветер с пустыни Гоби – суховей. Температура за бортом автомобиля доходила до 37–38 градусов, двигатель перегревался, Игорь включал печку, мы открывали окна – и мучились от жары. Печка отбирает тепло от двигателя. тем самым охлаждая его. На снимке гриф стервятник клюёт падаль у дороги.
Были в дороге и курьёзные случаи. На первой остановке, примерно в трёхстах километрах от Новосибирска, мы остановились возле придорожной харчевни.
 Помыли руки, подошли к длинной стойке, где была выставлена различная еда, Костя, подойдя к лежащему на противне мясу, увидел сверху аппетитные шашлыки на шампурах, а под ними лежало какое-то обжаренное на гриле мясо. Он спросил у раздатчицы:
– А что это за мясо?
Та скороговоркой ответила:
– Ёбьишки.
Костя не понял и спросил ещё раз. Она снова протараторила:
– Ёбьишки.
Он опять не понял – спросил в третий раз (подумав про себя: «Может быть, я  не расслышал, что это такое?»).  Девушка снова сказала:
– Да ёбьишки!
Костя, так и не поняв, пошёл дальше вдоль стойки с яствами. Вскоре мы уже сидели за столом, взяв себе разные блюда по своему желанию и аппетиту. И тут Костя спрашивает:
– Интересовался у раздатчицы, что там под шашлыками лежит. Она мне сказала: «ёбьишки». Что это такое? Я не понял.
Мы дружно засмеялись:
– Да это же рёбрышки!
То есть девушка не выговаривала букву «Р», а в слове «рёбрышки» их аж две. И вот так, насмеявшись, пообедали и двинулись дальше.
 
По пути следования Лена (она увлекается «силами Вселенной») нам рассказывает, что в каждом из нас присутствуют различные чакры: верхние чакры, которые отвечают за наше сознание, и нижние чакры – которые отвечают за все наши земные поступки... Но, конечно же: три мужика и одна девушка – сразу обсмеяли мы Лену: «нижние чакры, нижние чакры». И с тех пор в дороге частенько это упоминали, когда вопрос касался «нижних чакр». Вот так весело мы продолжали свой путь. Монгольские пейзажи очаровывают и завораживают. Мы собирались на берегу Орхона проводить вечернее Солнце.
Я не большой поклонник классической  музыки, как и многие сегодня.
 
Но когда прекрасная исполнительница на чудесном инструменте, играет с огромным чувством и экспрессией – это завораживает, я  заметил не только меня, а всех присутствующих в юрте, немца, англичан, американца, нас русских и монголов, в основном простых чабанов.
Как  ни странно, в войлочной юрте отличная акустика.
Доставив пианино в юртовый лагерь и торжественно вручив его Одгэрэл, мы выполнили важную культурную миссию.


_____________ Страница памяти  _____________

Борис СТУКАЧЁВ
1938 – 2019
АТЕИСТ

Седой, как лунь, но моложавый,
Греха познавший на веку,
Атеистической державы
И проповедник и кликун.
Он говорил:
– Не верьте в Бога.
Христос мифически воскрес...
Но замирал, робел немного,
Узрев парящий в небе крест.
И вот, случилось,
                был повержен.
Почти погиб, но выжить
                смог...
Душа, воскресшая с надеждой
Себе призналась: «Бог
                помог...
Он вездесущ, великодушен,
Явив житейскую тщету,
Спасает гибнущие души
И обращает их к Христу».
...Тут стон сорвался
                ненароком
Знаменьем явленная
                весть:
То быть могло свиданье
                с Богом,
Который вправду был
                и есть!..


_____________ Страница памяти  _____________

Людмила КОЗЛОВА
1948 – 2019
STELLA DE ORO*

Мой Ангел, мой страж осторожный,
Ты любишь полночный полёт –
Ведёт навигатор надёжный
Невидимый твой самолёт.
Снегов кимберлитовый пояс
И полюса роза видна...
Но всё же я сяду на поезд –
Вот здесь, в уголке – у окна.

Уеду! Мне «скучно и грустно,
И некому руку подать».
А в прочем-то – жизнь безыскусна,
И всё, что ни есть  – благодать.
Мелькают тишайшие долы,
И мчатся, гремя, города.
И  что  в них – железно-весёлых –
Уже  не узнать
Никогда.

Прощайте – прибежища вздора,
Асфальтовый злой небосвод!
Уеду в Испанию скоро,
Где Stella de Oro  живёт.
Где Лорка под сенью оливы
Гитарной стремниной звенит.
И коршун  – неторопливо –
Крестом улетает в зенит.




_____________ Гость БЛ _____________
Ольга КЛИМЕНКО
ЛЕЛЯ

Голубыми искрами путь-дорога выстлана,
Светлячками нежными светится она,
Ветерками быстрыми, ручейками чистыми
С облаком душистым к нам пришла весна.

Леля* ясноглазая с милыми проказами
К празднику весеннему счастье припасла,
С птичьими хоралами, звёздными показами,
Каплями прозрачными с лунного весла!

С цветами-первоцветами, светлыми букетами,
Запахами томными кружит нас шутя,
Зорьками заветными, алыми рассветами,
Ночками бессонными, чтоб зачать дитя.

Женственно-прекрасная, словно солнце ясное,
Нежная богиня царственной весны
Одаряет сказкою, негою и ласкою,
Верить заставляет нас в золотые сны!

Хороводы пёстрые, песни проголосные
Щедро дарит девушкам яркие венки.
Распускает косы, рассыпает росы,
Солнцем наполняя тёплые деньки.
____
* Леля – богиня весны, первой зелени и первых цветов, женственности и нежности у древних славян. Культ Лели связывался с плодородием и земледелием, с понятиями брака, любви и деторождения.

 

__________ На литературных  орбитах  __________

 

Участники литературной «зимовки»:
В. Кучерявый и С.Ядыкин. Музей А.П.Соболева.
Смоленское. Ноябрь 2014 г.












 

_____________ Поэзия  _____________
Дмитрий ШАРАБАРИН

ЗА ВЕСЕННИМИ ПЕРЕКАТАМИ

Даль неясная, безответная.
Заплутал, забрёл
В мир неведомый.
Век чужой вокруг.
Страх течёт в крови.
Моя родина, отзовись!
Отзовись небесами синими,
Окликающим детским именем,
Удивлённого сердца трепетом,
Майских листьев
Лучистым лепетом,
Где звенит восход
И тоскует высь.
Моя родина,
Отзовись!
Отзовись родным ожиданием,
Огоньками в окошках дальними,
Под серебряною подковою —
Словом, песнями родниковыми,
Без которых в краях чужих,
Моя родина,
Не прожить!
За остывшими расстояньями,
За грехами и покаяньями,
За весенними перекатами
Сожжены мои дни
Закатами.
Пустошь.
Времени хищный свист.
Моя родина,
Отзовись!
_____________ На литературных орбитах _____________
 

Участники презентации журнала «Бийский Вестник»: О.Овчинникова, Е.Марков, Т.Попова, Л.Казарцева, А.Студеникин, И.Шевцова. Портретный зал драмтеатра. Бийск. 2018. 



 


_____________ Полезная информация _____________

ОБ АВТОРАХ ВЫПУСКА

БАБУШКИН Виктор Евгеньевич 1950 г.р., геолог, автор более 100 научных трудов и изобретений. Директор фирмы «ЭКОГЕО». Издано несколько книг. Публикуется в альманахе «Бийск литературный». Член Российского союза писателей. Живёт в Бийске.

БЫКОВА Татьяна Васильевна 1964 г.р. По образованию инженер. Издана книга прозы «Параллельные миры» (2004). Публиковалась в альманахах «Бийск», «Я расскажу вам о Бийске» и «Бийск литературный», в журналах «Бийский вестник» и «Огни над Бией».  Живёт в Бийске.

ГАНТИМУРОВ Юрий … 1940 г.р. – горный инженер. Работал на угольных и рудных предприятиях Забайкалья, Бурятии, Якутии, Иркутской области и г. Нерюнгри. Публиковался в СМИ Бийска, Забайкалья. Издал 4 авторских сборника стихов. Живёт в п. Первомайский Бийского района.

ЗАЕВА Ольга Николаевна, 1951 г.р. – автор нескольких книг стихов и прозы. Член СП России. Живёт в Бийске.

КАЗАРЦЕВА Любовь Владимировна 1945 г.р. –филолог. Публиковалась в Магадане, Барнауле, Москве, Анадыре, Тобольске, Бийске, Симферополе. Автор 4-х книг прозы, девяти сборников стихов, лауреат литературных премий: им. А.Соболева (2012), им. Ю.Рытхэу (2014), им. Н.Н.Чебаевского (2017). Награждена медалью «200 лет М.Ю.Лермонтову» (2015). Член СП России. Живёт в Бийске.
КАЛИНИНА Валентина Ивановна, учитель  русского языка и литературы МБОУ «Паутовская средняя общеобразовательная школа»  Живёт в селе Паутово Петропавловского района.

КАРТАШОВ Александр Сергеевич – 1951 г.р. преподаёт предметы физико-математического цикла. Его стихи опубликованы в городской периодической печати, альманахах «Огни над Бией», «Бийск литературный», «Бийский вестник». Автор трёх сборников стихов, лауреат краевого конкурса книги (2011). Литератор студии «Аспект». Член Российского союза писателей. Живёт в Бийске.
 
КАЮШКИН Дмитрий Владимирович 1966 г.р. Служил на Балтийском и Тихоокеанском флотах, офицер запаса, награждён медалью «За боевые заслуги». Автор нескольких книг прозы. Лауреат городского конкурса «Пушкинские строки». Руководитель литературной студии «Аспект». Публикуется в журналах «Бийский вестник» и «Огни над Бией», альманахах   «Бийск литературный» и «Место действия – Колыма». Живёт в Бийске.

КЛИМЕНКО Ольга Павловна 1958 г.р., филолог по образованию, руководит школьным литературным объединением «Магический кристалл». Почётный работник общего образования. Публикуется в альманахе «Земляки».
Живёт в селе Верх-Бехтемир Бийского района.

КРАСНОСЛОБОДЦЕВ Анатолий Григорьевич, 1941 г.р. – публиковался в периодике Барнаула, Бийска, Кузбасса. Автор трёх поэтических книг, ветеран труда.
Член СП России. Живёт в Бийске.

ЛЕЩЁВ Анатолий Дмитриевич 1954 г.р., поэт. Образование высшее театрально-режиссёрское. Руководит творческим объединением «Камушки». Инициатор и организатор литературных мероприятий в Бийском районе. Главный редактор альманаха «Земляки». Издано несколько авторских книг.
Живёт в селе Сростки.

ПОПОВА Галина Гавриловна 1948 г.р., учитель русского языка и литературы КГБПОУ «Смоленский лицей ЛПО», Отличник народного просвещения. Публиковалась в журнале «Огни над Бией», альманахах «Три реки» и «Родники», издана книга прозы. Живёт в селе Смоленском.

РЫСЬКОВА-ПОПОВА Александра Васильевна 1944 г.р., ветеран труда, капитан милиции, работник культуры. Ведёт общественную деятельность. Публиковалась в альманахах «Родники», «Три Реки».
Живёт в посёлке Раздольный Смоленского района.

РЯБОВА Елена Михайловна – руководитель литобъединения «Спектр», автор нескольких поэтических сборников, Лауреат премии имени А.С.Пушкина. Член Союза писателей России.
Живёт в Барнауле.

САРАЕВА Наталья Алексеевна – учитель русского языка и литературы МБОУ «Средняя общеобразовательная школа № 8». Живёт в Бийске.

ФИЛАТОВ Сергей Викторович 1961 г.р. Образование высшее литературное. Входит в общественный редакционный совет журнала «Огни Кузбасса». Член СП России. Член-корреспондент Петровской академии наук и искусств. Лауреат многих литературных премий, в том числе – краевой премии им. В.М.Шукшина (1995 г.). Издано более десятка книг поэзии и прозы. Живёт в Бийске.

ШАРАБАРИН Дмитрий Иванович 1937 г.р. – преподаватель истории, экономики, ветеран труда, автор нескольких книг стихов и прозы. Лауреат муниципальных литературных премий. Член СП России. Живёт в Бийске.

ШЕВЦОВА (Урсатий) Идия Фёдоровна – поэт, прозаик, член-корреспондент альманаха «Академия поэзии» (Москва) Редактор-составитель междуна-родного альманаха «Сверстнику». Публикуется в России и за рубежом. Лауреат литературной премии им. Н.Н.Чебаевского (2017). Награждена медалью В.М.Шукшина (2018). Член СП России. Живёт в Бийске.


 
















_____________ Полезная информация _____________

ПОСТСКРИПТУМ
***
Текущий, 2019 год для Бийска богат юбилеям: городу исполняется 310 лет, 90 лет – со Дня рождения В.М.Шукшина, русского писателя, прославившего Алтай на весь мир.
Авторы альманаха «Бийск литературный» в новом его выпуске постарались отобразить в своём творчестве всю гамму чувств. Ироничные стихи Александра Карташова тонко маскируют тяготы провинциальной жизни, серьёзные раздумья о судьбе родного края, волнующие далеко неглупого лирического героя.
Задумчивый персонаж стихов Юрия Гантимурова словно заново проживает свою молодость простого, но честного и азартного труженика. Единственное, что может дать ему покой теперь – это любование и гордость родными просторами благодатного Алтая.
Впрочем, прошлое питает вдохновением и прозаика Дмитрия Каюшкина, автора тёплого повествования о мальчишках из семидесятых годов, только ещё открывающих уникальность гор, степей, рек и озёр, учатся любить Родину.
 

***
Уважаемых читателей приглашаем порадоваться интересному факту: в конце 2018 года вышел из печати новый сборник стихов – «Вечерняя заря» Александра Карташова. Приятно поздравить поэта с этим событием.
Когда выпуск 8 (22) альманаха был свёрстан, стало известно, что проза Татьяны Быковой отмечена Дипломом краевого литературного конкурса, организованного межрегиональным литературным сообществом.
Наши авторы: Д. Остроухов, Б.Васютин, Л.Казарцева – стали  Дипломантами VII городского фестиваля «Пушкинские строки» в номинации «Авторские стихи».
Радуемся наградам товарищей и продолжаем работать в новых литературных проектах.


_____________ Полезная информация _____________

УСЛОВИЯ СОТРУДНИЧЕСТВА
I
Альманах не является средством информационного бизнеса. Издаётся на взносы литераторов  студии «Аспект». Принимается спонсорская помощь.
II
По решению редколлегии в альманахе могут публиковаться произведения литераторов  студии «Аспект» и других авторов.
III
Возможна бесплатная публикация: членам СП России – 1 страница формата А5; редакторам изданий Бийского отделения Краевой организации СП России – 3 страницы формата А5.
IV
Ответственность за достоверность информации, цитат, интерпретацию событий несут авторы материалов.
V
Мнение редакционной коллегии может не совпадать
с точкой зрения автора.






 

СОДЕРЖАНИЕ

К читателю
Любовь Казарцева. ВЗГЛЯД ИЗНУТРИ … 3

Поэзия
ШЕВЦОВА (Урсатий) Идия. СТИХИ……………… …20
КОЗЛОВА Людмила.  СТИХИ……………………………….. 17
КАЗАРЦЕВА Любовь. ЮБИЛЕНЫЕ. Стихи…46
КРАСНОСЛОБОДЦЕВ Анатолий. СТИХИ………………91
КУРИЛОВА Наталья. СТИХИ………………………………111
ЗАЕВА Ольга. СТИХИ…………………………………… 152
КАРТАШОВ Александр. СТИХИ………………… ……  153
БЕССМЕРТНЫХ Евгений СТИХИ……………………… 164
ШАРАБАРИН Дмитрий. СТИХИ…………………………165

Проза
ФИЛАТОВ Сергей. МОЛОДОЙ БОГ… Рассказ……….5
КАЮШКИН Дмитрий. КАТУНСКИЕ РАССКАЗЫ…… 23
ПОПОВА Тамара. СОСЕДСТВО. Рассказ………………108
БЫКОВА Татьяна. САПФИР В БРАСЛЕТЕ. Отрывок…83
НЕУДАХИН Валерий. КУПЕЦ. Рассказ……………………75
ЭЙСМОНТ Андрей. ОХРАНЯТЬ ВЕСНУ… Рассказ…… 124
БАБУШКИН Евгений. РАССКАЗЫ……………………… 142

Слово – юным
Д.Каюшкин. Редакционная ремарка……………………… 60
ТРОФИМОВА Мария. RUSSIAN MAN… АПЧХИ!........ 60
ГАНС Дарья. СТРАННЫЕ ДЕТИ. Эссе………….………. 62
ВАСИЛЬЕВА Анна. МУЛЬТА. Эссе……………………… 64
МАНЖЕЛЕЕВА Елена. СТИХИ.…………………………...67
ОСИПОВА Екатерина. СТИХИ..……………………….…..69
СЫЧЁВА Дарья. СТИХИ..…….…………………………… 71
КОСИЦИН Игорь. читая Шукшина. Стихи……………… 72

По существу
Шукшин В.М. Цитаты…19, 99, 110, 123, 127, 135,

Литераторы о литературе
ЦЫБУЛЬКИН Пётр. К ВОПРОСУ О КАНОНИЗАЦИИ…..57
КУРИЛОВА Наталья. ОТКЛИК. Эссе……………..162

Иной голос
РЫСЬКОВА-Попова Александра. Память крови. ….. 100

Новое имя
ОСИН Василий. СТИХИ…………………………………. 115
ГАНТИМУРОВ Юрий. СТИХИ………………………….128

Гость БЛ
КЛИМЕНКО Ольга. ЛЕЛЯ. Стихи…………………… 163
ЛЕЩЁВ Анатолий. СТИХИ. …………………………. 163

Проба пера
МАРКОВ Евгений. СНЫ. Стихи ……………………………..81
МЕДВЕДЕВА Вера. СТИХИ……………………………….122

Шаги к Шукшину 
ПОПОВА Галина. ШУКШИНСКИЕ УРОКИ….. 131
КАЛИНИНА Валентина. КАКОВ ОН – МОЙ ШУКШИН. Эссе… 136

На литературных  орбитах 
Фоторепортаж ……8   39   51  65     78   109
Страница памяти
Козлова Л.М………………………………………
Стукачёв Б.С. …………………………………….

Полезная информация
ОБ АВТОРАХ ВЫПУСКА……………………………166
ПОСТСКРИПТУМ………………………………….. 171
УСЛОВИЯ СОТРУДНИЧЕСТВА…………………..  172





БИЙСК ЛИТЕРАТУРНЫЙ
Альманах
Выпуск 8 (22)

Главный редактор – Л.В.Казарцева
Основатель проекта – С.В.Филатов
Выпускающий редактор – Д.В.Каюшкин

Подписано в печать… и т.д.