Главы 20-21 Капсикам, клизма и месть ангела искуси

21+
Роман фентези категории ХХХ содержит сцены мучений. Кому такое читать не нравится - нажмите крестик в правом верхнем углу экрана. Спасибо!
Краткое содержание. Владимир, вывший прапорщик, удочерил дочь своего погибшего командира, друга и по совместительству любовника его покойной жены. Теперь его  обуревают страсти, насылаемые Ангелом Хранителем и Ангелом Искусителем. Искуситель вернул ему мужские силы, но постоянно подкидывает новые варианты мучений воспитанницы, без которых у него ничего не работает.
А Софья, понимая, что  что происходит с опекуном, позволяет ему себя мучить, считая, что для приручения все средства хороши... Она называет его папой.Общаясь с ней, он мучается от искушений: увидеть ее обнаженной, наказать и приласкать ее тело. Теперь он понимает, что мужские силы к нему возвращаются только после наказания Софьи, и он страдает от искушений и мук совести.
теги: эротика порка клизма

20. Капсикам и клизма
Утром метель стихла. Мороз наполнил воздух.
Ангел Искуситель: Ну что, согласен, что я победил?
Ангел Хранитель: Все только начинается. Сегодня он ничего не сможет…
Ангел Искуситель: Может и не сможет, но очень захочет!

"Интересно, – подумала ворона, наблюдая из гнезда, как девушка выносит в мусорный контейнер коробки. – Может и для меня что есть?"
Подождав, пока девушка уйдет, ворона взялась за проверку. Но на этот раз птичье счастье ей не выпало: там оказался только картон и куски полиэтиленовой пленки.
– Кар! – выругалась ворона и улетела в свое гнездо.
"Похоже, что попа моя все-таки уцелела!" – проснувшись утром, Софья тихонько встала и отправилась умыться в ванную, а потом вынести мусорное ведро.
– Однако, не жарко, сегодня хитон одевать не буду! – умывшись, девушка подбросила в печь дров, переоделась в тёплую одежду – трусики, колготки маечку, джемпер, и стала готовить завтрак. – Если что, включу теплопушку. Пора готовить – жарить яичницу на завтрак.
"Жизнь прекрасна, – думал папа, поедая яичницу. – И дом уже нагрелся!"
После завтрака, проведённого стоя, девушка отправилась в свою комнату, но вскоре в дверь позвонили, и она выбежала в прихожую, чтобы узнать, кто пришёл. Это оказался курьер с массажным столом. Софья отошла в уголок, чтобы не путаться под ногами и внимательно наблюдала.
Стол раскладывался из двух половинок. В сложенном виде он напоминал большой чемодан.
"Интересная мебель, – подумала Софья, – и лежать мне на нем…" – от последней мысли попка предательски зачесалась.
После ухода курьера Софье снова пришлось раздеться для мытья посуды полностью, если не считать фартука и ошейника. Волосы она снова убрала на грудь.
– А теперь надо обновить покупку! Прошу к столу.
После вчерашней порки Софья не стала нарываться, без лишних вопросов забралась на стол, и сразу легла на живот, сунув лицо в отверстие.
– И как, комфортно? – Владимир несильно шлепнул девушку по попке. – Это тебе не на жесткой скамье лежать.
Высота стола шестьдесят пять сантиметров.
– Забираться высоковато, но лежать удобнее, – согласилась Софья.
"Он куда приятнее на ощупь, чем жесткая скамейка, – решила она, – но моей попе вряд ли от этого будет легче"
– Одевай, – Владимир протянул воспитаннице напульсники, – а я займусь твоими ногами.
Владимир привязал ноги к углам стола. Затем настал черед рук. Девушка оказалась растянутой на столе как буква Х.
"Терпи, терпи Софочка, бедная моя попочка!" – Софья молча дала себя привязать. Потом посмотрела на воспитателя и спросила:
– Тебе так нравится? А можно на себя взглянуть? – она вывернула голову, рассматривая себя распятую и цветок на своей попе. – Ты мне цветок не испортишь?
– Нет, я тебе его подновлю. – Он подложил ей под живот подушку и несильно шлепнул по попе. – Или перерисую его в розочку.
Софья с любопытством улыбнулась:
– В розочку?
– Да. И превращения начнутся немедленно, – Владимир принес из холодильника детский крем и тюбик с капсикамом. – А теперь начинаем превращения, – воспитатель выдавил по столбику детского крема и капсикама в столовую ложку, смешал их спичкой и показал воспитаннице.
– Я тут стихи нашла в Интернете, – Софья смотрела на всё это из довольно неудобной позы. На столе с дыркой для лица было куда приятнее лежать, сунув лицо в эту дырку, чем задирать голову, будучи привязанной с растянутыми руками и ногами. – Лентяйка, это логин такой, написала:
Высеки моё тело –
Вылечи мою душу!
Стану я такой смелой,
Стану я чуть-чуть лучше...
Обрету я вновь волю,
Подчинив себя власти.
Подари мне мир боли,
Покажи мне путь к счастью!
– Хорошие стихи! Вот, и готова краска, холст натянут, пора приступать к живописи! – прапорщик надел резиновую перчатку и стал намазывать попу, не забывая щель между половинками.
Мужчина знал, что даже в разведении крем жжет, как горчичник, но синяки рассасывает хорошо. Страдания девушки усилило начавшееся сразу жжение от крема, раскалившее намазанные места, от чего Софья тихонечко застонала, начав дышать чаще.
Владимир не торопился: крем должен впитаться, а для этого попу надо как следует потискать.
– Погоди, моя сладенькая, цветок надо подготовить, – он намазал чуть-чуть капсикама на палец и думал, ввести его в кишку или нет... Как ты там говорила: подари мне мир боли? Покажи мне путь к счастью? – подумав, он раздвинул ягодицы, и смазал шоколадную дырочку, не влезая глубоко внутрь.
– Ой! Уй! – Софья завизжала, когда палец проник в попу, обжигая всё внутри.
Владимир шлепнул девушку по попе:
– Вот теперь картина готова! Будем ждать результата.
– ЙЙЙ!!! – встрепенулась Софья от шлепка. На глаза навернулись слёзки...
"Художник" отошел, посмотрел на вздрагивающую девушку, и намотал пряжку ремня на руку.
– Селедки вполне хватит! – ударил он не очень сильно, но намазанной кремом девушке так не показалось. И она завизжала, натянув со всей силы верёвки, удерживающие её конечности, и запрокинув назад голову.
– Два! – Владимир ударил еще раз, довольный произведенный эффектом. – Ну, как тебе новая краска? Хорошо пробирает? Что молчим? Еще по попе получить хотим?
Софья не молчала... Только вот сказать что-то фаллораздельное после очередной порции ора не могла, стараясь вдохнуть...
– Дааа!!! – прокричала девушка, как только смогла сделать вдох. Попа пылала даже после нескольких ударов.
– Хорошо идет у нас работа, – Владимир прицелился и нанес на холст еще один мазок. – А теперь я прекращаю порку. Представь себе, что ты сидишь в колледже, и пишешь сочинение на тему: "Как мне нравится кремовая порка". А я скоро вернусь.
"Теперь последний сюрприз на это утро – клизма", – Владимир сходил в ванну, намочил холодной водой полотенце, достал спринцовку, наполнил ее водой и смазал вазелином наконечник.
– Готовься в туалет… – Владимир раздвинул ягодицы и аккуратно ввел спринцовку. – Тут пол-литра. Немного, но хватит. Терпи, если не хочешь повторения порки.
С попой, горящей до невозможности, так, что слёзы из глаз катятся сами собой, Софья задумалась, как описать своё состояние. К тому же теперь ей было лежать очень и очень некомфортно – кишечник требовал опорожнения.
– Попа горит, – начала девушка запинающимся голосом, – просто пылает. Хочется её сунуть под холодную воду. В попе тоже горит, особенно сильно стало после воды. Хочется в туалет! Вчерашняя гвоздичка была легче, – честно добавила Софья.
– А теперь, – Владимир развязал веревки, – можешь идти в туалет.
Софья стонала, сдерживая воду внутри себя, но теперь возникла проблема – нужно было спуститься со стола...
Медленно подползя к краю, Софья спустила одну ногу, вторую... Немного оттолкнулась руками, и только почувствовав под ногами пол, стала распрямляться, а побежала в туалет на полусогнутых ногах, совершенно не обращая внимания на наготу.
"Ох, и противная штука эта спринцовка! Даром, что провазелиненая. Когда в меня полилась вода, думала, что с ума сойду! Распирает так, что чуть было не вылила всю воду по дороге… Зато какое облегчение сейчас тут, когда папа не видит!"
"Стульчик надо подставлять, – подумал Владимир. – Однако, похоже, с капсикамом я перестарался!" – Владимир вошел в ванну.
– Становись на четвереньки! – приказало он, открывая бутылку холодного пива. – Сейчас полегчает.
Намеренно или нет, но холодное пиво потекло по попе вниз, стекая по бедрам и попав на половые губы...
Софья слегка прогнулась, и он стал посасывать ее соски, пока она переживала заключительные спазмы, словно была под кайфом
Софья взвизгнула от попавшего на неё холодного пива, а когда оно дотекло до нежных интимных мест, то громко, как рассерженная кошка, девушка зашипела, вскинув голову.
Владимир  переживал восхитительное блаженство освобождения, когда тело расслаблено, а мозг свободен от любых мыслей.
Голенькая Софья стала центром его вселенной.
– Змейка ты моя шипучая, – Владимир влил оставшееся пиво в себя. – Но вытираться не советую. Вставай!
– Ну вот, вкусная ты моя, теперь ополаскивайся, и пойдем в магазин. Заслужила!
Софья, пошатываясь, поднялась на ноги. Её глаза были туманны, а по бёдрам текло.
– Ой! Уй! Я не могу! – говоря это, девушка была совершенно искренна. Каждый шаг, казалось, подкидывал дров в топку, что прогревала попку и не только… В результате поход в магазин пришлось отложить.
"Вот лежу, и попа чешется, не давая забыть сегодняшнее приключение. И от розог мне не только больно, но и горячо и очень приятно там, внизу. А когда папа со мной так делает, мне становится так хорошо-хорошо", – от этих мыслей слёзы от предыдущих размышлений высохли.
– Ну, и пусть я плохая, – Софья посмотрела на мамину фотографию, – зато я знаю, что папа меня любит, и что я ему нужна. А значит, он придёт, если понадобится его помощь...
***
Ангел Искуситель: Грешники будут мои, как бы ты не старался! Но ведь Владимир тоже не переступает весьма строгих границ... Это общая проблема таких ситуаций – дети не воспринимают действия родителей как что-то плохое... Но такими их создали!
Ангел Хранитель: Каких границ? Да он ее только не изнасиловал... По обоюдному согласию то, что произошло. Насилием считать нельзя!
Ангел Искуситель: А он этого хочет и сдерживается?
Ангел Хранитель: Его держит только ее физиологическая незрелость. Он воспользовался ее наивностью, а она ведь вырастет, полюбит своего сверстника... И будет страдать!
****



21. Месть Ангела Искусителя
***

Ангел Хранитель: Ну что, враг, ты еще не понял, что в парочке рождается любовь? Именно поэтому я им и не мешал!
Ангел Искуситель: Не выдавай желаемое за действительное! Какая любовь может быть между взрослым мужчиной и малолеткой? Так… Грешная страсть!
Ангел Хранитель: Любовь спишет все их грехи в корзинку! И, говоря современным языком, Del-Enter!
Ангел Искуситель: Не допущу! А чтобы он не забывался – пошлю ему напасть! Ну и новую порцию искушений!
***
Утром ворона ругалась: девушка с мусорным пакетом опять появилась слишком поздно, зато там оказались яичные скорлупки и кусок хлеба. Обрадованная ворона была готова простить людям все: и холод, и утреннее опоздание.
А между тем девушка задержалась не просто так. Утром папа проснулся с дикими болями в пояснице.
– Софья, – попросил он, – ставь стол, на это раз для меня.
Мужчина, держась за спину, с трудом встал с кровати.
– Тащи мой согревающий крем и вакуумную банку из аптечки... Радикулит, чтоб его...
"Послал Бог напасть за мою жесткость!" – подумал он.
Софья, уже одета в джемпер и колготки, прибежала из кухни, где готовила завтрак, и стала раскладывать стол, сочувственно глядя на мучения грешника. Потом притащила к столу аптечку.
Отставной прапорщик, кряхтя и охая, взобрался на стол.
– Доченька, натри мою спину финалгоном, – попросил он, – потом помоешь руки и принесешь из кухни оливковое масло.
Папа заголил спину и поясницу. "Не все тебе мучить девушку, – кольнула его беспощадная совесть. – Терпи теперь!"
Софья кивнула и выдавила немного мази на руку, стала растирать дядину спину. Ладошка сразу вспыхнула.
– Давай, – скрипел зубами папа, – приступай!
Сейчас папе было не до завтрака.
Закончив натирание спины жгучей мазью, Софья унеслась мыть руки и только после хорошего отмывания появилась в комнате и стала втирать масло.
Спина за это время успела прогреться, и боль немного отпустила.
– А теперь возьми из аптечки вакуумную банку, смажь края маслом, и присоси ее поршнем к коже. Примерно на треть хода поршня.
– А теперь води банку вдоль позвоночника, но медленно.
Софья снова унеслась в ванную, помыть руки от масла и, вернувшись, взялась за банку, приложив её к спине и потянув поршень немного вверх, стала водить банкой вдоль позвоночника.
– Ух... отпускает... – папа понял, что еще поживет на грешной земле. – А теперь с другой стороны. Так же.
– С другой стороны чего? – не поняла девушка.
– Отклей банку, и присоси ее с другой стороны позвоночника.
От окрика Софья вздрогнула, надавила на поршень и присосала банку с другой стороны, продолжая водить ее вдоль спины.
Папа чувствовал, что боль уходит.
– Спасибо, – сказал он, благодарно взглянув на дочку.
– Пожалуйста, – улыбнулась девушка.
"Сегодня пороть еще рано, а вот послезавтра, после работы – устроим!" – решил больной.
– А теперь, моя хорошая, помоги мне слезть со стола и покажи, как твоя попа чувствует себя после вчерашнего.
"Похоже, жив", – папа встал. Спину еще жгло, но приятно.
"А не устроить ли мне массаж Софочке? И попа быстрее в норму придет!"
Сняв папу со стола, Софья повернулась к нему спиной, запустила руки под джемпер и стянула колготки на бёдра, а потом и джемпер задрала.
– Да, полосочки потемнели, но все обошлось без жертв, – он слегка потискал надранные половинки. – Как ощущения?
Софья напряглась от грубого ощупывания и негромко ойкнула.
– Как ты думаешь, стоит сделать попе небольшую гимнастику?
– Гимнастику? – Софья натянула колготки и оправила джемпер.
– Вот этой самой вакуумной банкой – быстрее рассосутся следы. И не только.
О том, что вернутся все острые ощущения, полученные накануне, папа решил не рассказывать.
– А мне нравятся следы, – смущённо ответила Софья.
– Новые потом нарисуем. Боль отступила.
– Да?
– Рассуждать будем потом. А сейчас займемся гимнастикой. Форма одежды кожаная! Не забудь ошейник.
Софья унеслась в свою комнату и минут через десять, переодевшись в ошейник и напульсники и накрутившись перед зеркалом, в тапочках и с распущенными волосами появилась в комнате.
Папа достал из аптечки резиновые перчатки и смешал в пепельнице финалгон вместе с оливковым маслом. "Шкурка у девушки еще не такая дубленая, как моя, – подумал он. – Но прогреть – хуже не будет"
– Так-то лучше. И стол тебя ждет. Ложись!
Софья заправила волосы на грудь, сняла тапочки и забралась на стол, не стесняясь своей наготы. Девушка сразу раскинула руки и ноги в стороны.
– Гимнастика гимнастикой, а фиксация пригодится, – папа привязал девушку, как обычно к ножкам стола так, чтобы оставить немного свободы действий. – А теперь займемся маслом. Массаж твоей попочке не повредит, – он принялся промасливать спину, попу и бедра.
– Этой вакуумной баночкой я теперь попотчую тебя. Но для начала тебя надо промаслить. И щель между половинками тоже.
Подёргав конечностями, чтобы убедиться в прочности фиксации, Софья расслабилась, но её быстро начало жечь. Особенно сильно стало, когда папа промаслил между половинками попы...
– Это ничего, я масло тебе развел. Меня ты финалгоном в чистом виде лечила, – папа погладил попку и присосал к ней банку, но не очень сильно. – А теперь поехали! – банка пошла по кругу, стараясь каждый раз захватывая новый участок на попке и оставляя после себя розовый след.
– Но я тебе не мазала тааам, – простонала Софочка, у которой масло стало стекать понемногу к дырочкам... – и следов от порки у тебя нет!
Когда банку всосала кожу, Софья громко взвизгнула, а когда началось вождение – завизжала непрерывно и завертелась, насколько позволяли путы.
– Лежать смирно! – второй половинке достался крепкий шлепок. – А то вакуум увеличу!
Массажист-мучитель добавил еще растительного масла для улучшения скольжения.
– Ш-у-ш-у! – Софья замолчала от шлепка, который ещё увеличил боль и, замерев, напряглась, начав шипеть.
– А теперь расслабься, – мужчина перекатил банку на спину и стал катать ее там, вдоль позвоночника и скатывать по ребрам, зная, что это почти безболезненно.
– Пошипи, змейка моя, – папа перекатил банку на вторую ягодицу и потискал рукой уже проработанную. – Зато попа стала теплая, розовая.
Софья расслабилась, лишь иногда напрягаясь, если банка особенно сильно натягивала кожу и мышцы под ней. Но удовольствие быстро кончилось, и снова стало мучительно для попы. Софья снова напряглась и зашипела.
– А вот теперь начнется самое интересное, – папа перекатил банку к попе и увеличил разрежение.
Шипение прекратилось, и снова начался визг, лишь перемежаемый шипением.
– Хорошо пробирает? – спросил папа, продолжая катать банку. – То ли еще будет!
– Ау! – В ответ Софья замотала визжащей головой.
Попу жгло, девушка потела, и вся эта смесь стала стекать между ножек...
"Не зря привязал, – мужчина смотрел, как девушка извивается в напрасных усилиях спрятаться от вакуумной банки. – Ничего, это пойдет ей только на пользу!"
Наконец, пот с финалгоном дотёк до потаенного места, и Софья начала стонать от жжения и зуда там, с нотками явного удовольствия напрягая бёдра.
– А теперь бедрышки, – папа перекатил банку на бедра. Кожа там нежнее, и он слегка сбросил давление. Поняв, что происходит с Софочкой, второй рукой папа погладил девушку между ног.
Софья напряглась и со стоном вскинула голову.
– Гимнастика очень полезна девушкам, – папа перекатил банку на второе бедро. Попа, спинка и бедра стали розоветь.
"Однако я не возбуждаюсь, – понял Владимир. – Вчера перестарался! Но Софья немого пикантных ощущений заслужила!"
Ненадолго прекратив массаж, папа надел перчатку и смазал ее оливковым маслом.
Когда папа перестал "массировать"  бёдра, что ооочень напоминало о недавней порке, Софья стала приходить в себя. Финалгон уже начал доставлять если не удовольствие, то ощущение, близкое к приятному.
– Разве это гимнастика? – простонала несчастная.
– Вакуум является пассивной гимнастикой для мышц. А теперь вернемся к попке! Вот сейчас добавлю оливкового масла и увеличу в банке разрешение, – свободную руку он поставил скобкой: один палец ввел в кишку, вторым примял клитор, а остальные сжал.
Софья то ли застонала, то ли завизжала от всего этого. Было больно и приятно одновременно. Больно на ягодицах, но приятно в остальных местах.
– "Хорошо дергается!" – слегка сбросив вакуум, папа стал катать банку по пояснице.
Софочке было уже слишком хорошо внизу, чтобы обращать внимание на катание банки. Она извивалась и стонала, откровенно выпячивая попу.
Папа, отклеив банку, стал тискать ягодички свободной рукой.
Виляния попы от этого только усилились. Девушка старалась спасти попу от вернувшейся боли от розог.
– Похоже, ощущения от вчерашнего вернулись? – папа с усилием погладил обе половинки свободным предплечьем.
– ЙЙЙЯЯЯАААА!!!! – получилось у Софии вместо "да".
– Это полезно, – папа потискал бедра, продолжая работать пальцами.
Софья снова стала стонать от удовольствия. На бёдрах всё же полосок было меньше.
"Не могу же я быть неблагодарной скотиной, она спасла меня от радикулита, а я уж думал, все, влип!" – папа наклонился и выдохнул через рот в складку между ягодиц.
– Уууу... – сладостно простонала Софья, продолжая извиваться и стараясь шевелить попой и бёдрами так, чтобы поскорее достичь разрядки.
Папа положил ладонь на попку и начал мелко вибрировать, не отрывая ее от кожи.
– Аааа-а-а!– стонала Софья и, наконец, покрывшись мелким бисером пота, прогнувшись и вскинув голову, постояла так несколько секунд и обмякла.
– Так-то лучше, – папа убрал руки, снял перчатку и погладил измученную пациентку от пяток до шеи сначала ладонями, а потом предплечьями.
Софья лежала расслабленная, приходя в себя и получая удовольствие от массажа.
– Можешь убрать руки под живот, – подумав, папа расстегнул привязи и накрыл ее большой простыней, – а я поставлю чайник. Не торопись вставать.
"Красивая чувственная красотка, путь расслабится. А простыню от масляных пятен отстираем. Не беда!"
Софья немного размяла руки от кистей до плеч и вытянула их вдоль тела. Немного погодя, руки всё же перекочевали под животик, поскольку финалгон ещё не полностью вымылся оттуда...
"Она заслужила кое-что более вкусное, чем яичница, – папа ловко жарил оладьи быстрого приготовления на тефлоновой сковородке. – Такие оладьи с вишневым варением подают в Париже в ресторане "Максим". Считается изысканной французской кузней!" Вишневое варение было от бабушки. Внутри каждой ягодки вместо обычной косточки она всовывала кусочек ядрышка грецкого ореха.
Софья лежала на столе и продолжала купаться в удовольствии...
– Пойдем завтракать, – повар снял девушку со стола, завернул в простынку на манер хитона и повел на кухню.
Софья вытащила руки из простыни и обняла мужчину за шею, прижавшись щекой к его груди.
– Полоски заживают хорошо, – заметил он и поцеловал красотку в шею. – Скоро можно будет их и обновить. Но не сегодня! А сегодня я поставлю в душ лейку с пульсирующей насадкой, Тебе понравится!
– Заживают? Не сегодня? – переспрашивала Софья, еще не придя в себя. – Пульсирующую насадку? Понравится?


Продолжение следует