Между своими крови не допущу

   Как и многие советские пацаны 70-80х годов, я увидел его впервые в «Неуловимых мстителях», услышал его голос в «17-ти мгновениях весны».
 
Следующее яркое впечатление – роскошный, породистый полковник Бобруйский-Думбадзе в «Опасных гастролях» и желающий стать «Наполиёном» Филипп в «Интервенции». Оба фильма в конце 80-х, начале 90-х стали частыми гостями телеэкранов, «Интервенцию» цитировали все, кто мало-мальски причислял себя к интеллигентам… конечно же, в первую голову оба фильма обрели популярность из-за Высоцкого, но яркий жандармский полковник в одном и не менее яркий одесский Аль Капоне в другом цепляли, брали за душу.

Ощущение породистости оставалось, будь то Гастон Утиный Нос в "Крахе инженера Гарина", или генерал КГБ Сергеев в тетралогии о резиденте, месье Бопертюи в "Соломенной шляпке" или Троцкий в "В дни Октября".

И, возможно, роль Елисея Каргина в «Даурии» не была запоминающейся для самого Ефима Захаровича, но для меня эта роль – своего рода откровение, сочетание принципов самого Копеляна – «совести БДТ», как его называл Товстоногов, и персонифицированной в честном атамане Каргине казачьей совести. Чего стоят слова «Между своими крови не допущу» в том страшном 1918-м, когда у всех в душах и на фронтах идет разлад…