Серия Просто жизнь Заповедное озеро

   Во время службы моего папы в военном городке, недалеко от Баку, наша семья на выходные, различные праздники с превеликим удовольствием, набрав гостинцев и подарков, отправлялась в гости к смотрителю заповедного озера.

   Сам хозяин заповедника был достаточно высок ростом. Несмотря на почтенный возраст, а было ему за 60, его тело было стройно и подтянуто, как у юноши, а зрение очень острым. В гараже стояла машина, но любимым средством передвижения был замечательный конь иссиня-чёрного отлива, без единого вкрапления, какого-либо другого цвета. Конь был молод и горяч, как и темперамент его наездника.  Этот темперамент умело скрывался, под маской спокойствия и выдержки, не выдавая себя ни единым движением в лице или теле. Красивое слегка смуглое лицо даже летом до глаз скрывала высокая папаха с длинным волнистым руном белого цвета. Благородные черты лица и ровный нос, с тонкими идеально очерченными ноздрями, украшали и молодили своего хозяина. За спиной всегда висело ружьё, которое меня совсем не пугало, потому, как характер у этого человека был чрезвычайно добр и заботлив к детям, женщинам. Он очень любил свой заповедник. Порядок там был такой, какого у иной хозяйки дома не сыщешь.

   Однажды я была свидетелем, как на него напала стая голодных шакалов. Но увидев, как он управляется с этой напастью просто залюбовалась. Шакалы попытались напасть сзади, когда он сидел в седле на холме, величиной с маленькую гору, и всматривался куда-то вдаль. Они пытались схватить его и коня за ноги. Я думала он сорвет с плеча ружьё и перестреляет их. Вместо этого он так лихо управился с конем, что, сбив прикладом шакалов в их прыжке, сказал что-то жеребцу и тот начал прыгать с передних ног на задние, резко поворачиваясь вокруг себя. Шакалы, получив копытами: кому в голову, кому в бок разлетелись по сторонам и остались лежать на земле. Штуки три трусливо отбежали далеко в сторону. Он же сказал, что-то очень доброе и успокаивающее коню, гладя его по шее. Слез с коня, осмотрел его и удовлетворённый увиденным, несколько раз слегка стегнул удилами и на ходу, коротко разбежавшись легко и непринуждённо взлетел в седло. Конь, едва касаясь копытами земли, унесся за холм и скрылся из виду. Позже, я спросила наездника, почему он не пристрелил шакалов. Он объяснил, что показал им границы дозволенного в общении с человеком, а убивать нельзя, они санитары степи.

   Дорога до заповедника была очень интересной: сначала надо было преодолеть высокий пологий подъём. На вершине холма открывался потрясающий просторный вид на десятки километров вокруг дикой степной природы. Памятуя о том, что где-то рядом живёт стая шакалов, мы не выходили из машины, а немного постояв, потихоньку спускались с крутого отвесного склона по узкой гладкой дороге. По такой дороге ездить было намного приятнее, чем по самому ровному асфальту.

   В зависимости от сезонов года холм был покрыт то первыми февральско-мартовскими цветочками фиолетового, голубого и жёлтого цветов, с пробивающейся нежно-зелёной травкой. В апреле-мае склон был усыпан невысокими маками. Постоянно меняющий направление ветер, то делал гору серебристой с вкраплением зелени, то ярко-алой, раскрывая полностью лепестки. Меня всегда удивляла стойкость и хрупкость полевых маков одновременно: вот ветер их нещадно треплет и им хоть бы что, а сорви и двух минут не пройдёт - осыпятся лепестки.

   Летом степь полностью выгорала. Травяной сухостой продуваемый ветром издавал очень нежный шелест, который хотелось слушать и слушать, закрыв глаза.

   Наступала осень и степь снова оживлялась зелёным ковром, правда уже без цветов. В это время огромные отары возвращались с гор и неторопливо перебирались с одного огромного холма на другой. Волкодавы - кавказские овчарки, бегали вокруг. Чабаны неспешно шли в центре, погоняя ишаков, гружёных вещами и скарбом. Мягкое передвижение жующих барашков, их отросший к зиме кучерявый мех, мельтешащие щенки и звонко блеящие ягнята на фоне зелёных холмов – всё это умиротворяло.
 
   В ноябре, январе, феврале в заповедник не ездили, занимались исключительно домашними делами, учёбой, работой.

  После «зимы», вернее долгой осени, в конце февраля всё ярче и теплее пригревало солнышко.

  Солдаты, прибывшие в часть с севера, начинали загорать в безветренные февральские дни при двадцати градусах тепла. В марте выдавались деньки, когда можно было пройтись до маминого магазина и обратно в льняном платье без рукавов с голыми ногами в сандалях.

  В апреле кружевная зелень молодой листвы отбрасывала красивую тень на светло-серых асфальтовых дорожках под лучами яркого солнца. В один из таких дней в конце апреля происходило настоящее чудо. Мой папа, прекрасный семьянин и любящий муж, встав рано утром, неслышно выскальзывал за дверь. Вернувшись вносил в каждую комнату охапки сирени, наломанной в заповеднике. Это совсем не портило кусты, а делало их ещё пушистее и более обильно цветущими на следующий год. Я просыпалась от божественного благоухания, не понимая спросонья, что это. Руками трогала что-то очень нежное, прохладное. Открыв глаза, видела у себя на груди и по всей комнате букеты восхитительной идеально свежей сирени. Зарывшись в нежные цветы лицом и надышавшись вдоволь изысканным ароматом, тут же находила цветочек с пятью листиками и съедала, загадывая самое заветное желание, чтобы моя семья была всегда вместе, счастлива, все были здоровы и было мирное небо над головой. Из других комнат слышала радостные восклицания мамы и старшей сестры.

     Заповедник был очень красив в любое время года. Он находился в глубокой чаше, дном которой и было заповедное глубокое озеро с прозрачнейшей водой. Со стороны жилья хранителя заповедника в озеро вдавался длинный бетонный пирс. Вода была почти до краёв бетонного покрытия. Пирс был абсолютно чистым, словно его только, что помыли и высушили. Мне нравилось лежать на его тёплой, а летом горячей поверхности, смотреть в бездонное небо.

   В озере водилось много не пуганной рыбы. Рыбалка была разрешена только семье хранителя.  Он мне давал леску с небольшим грузилом и крючком среднего размера. На крючок одевался шарик из хлеба, размятого с растительным маслом. На конце лески была петля для пальцев. Вот такую конструкцию опускала в воду лёжа животом на пирсе и слегка выглядывая через край, чтобы рыба меня не видела. Большой зеркальный золотистый карп неторопливо подплывал, нюхал наживку.  Как только наживка им заглатывалась, нужно было резко дёрнуть леску вверх. Набрав 5-6 больших карпов, относила их к дому. Там их быстро разделывала «старая» жена смотрителя и бросала в кипящий на огне котёл, варя уху.

   У смотрителя было два жилых дома: один для «старой жены», один для молодой, где каждая могла создавать уют на свой вкус. Множество хозяйственных построек: для баранов, двух коров, двух коней и кобылицы, коз, кур, гусей. Большой урожайный огород.

   Папа с хозяином готовили шашлык из молодого барашка. Мама резала салаты из свежих овощей и зелени, красиво украшая каждое блюдо. При этом они попивали вино из домашнего виноградника. Молодая жена, на которой смотритель женился ради рождения ребёнка, пекла в тандыре лаваши. По-русски его жёны не разговаривали, но мы прекрасно понимали друг друга на языке жестов, мимики и улыбок. Я помогала носить из прохладного погреба вино, овечий сыр, мацони, солёные полуострый длинный зелёный перец «Слоновий хобот» и фаршированные зеленью и чесноком баклажаны, маринованные болгарские перцы, красную от свекольного сока острую маринованную хрустящую капусточку с чесночком.

   Под сенью деревьев накрывался длинный большой деревянный стол. Родители долго, интересно и весело беседовали с лесничим. Его жёны за стол не садились. Взяв себе еды устраивались неподалёку на квадратном большом топчане из дерева с бортами из реек. Топчан был покрыт ярким шерстяным ковром. Посередине стоял маленький квадратный столик, а по стенкам было раскидано множество подушек, расшитых яркими орнаментами. Зелёная листва деревьев скрывала его от палящего солнца. Там же, накрыв глаза длинными концами нарядных платков, они засыпали под ненавязчивый щебет птиц.

   Быстро поев, я отправлялась путешествовать по заповеднику. Хозяин мне давал пару крупных собак в охрану. Что-то коротко сказав им, показывал на меня рукой. Они мгновенно вставали и шли за мной на некотором расстоянии. Со временем мы подружились. Я прихватывала с собой шашлычков, чему они были весьма рады. Когда я уставала ходить и хотела присесть, одна из собак внимательно осматривала место, а другая осматривалась по сторонам. Если там были змеи или скорпионы собака прогоняла их.  Развалившись показывала, что можно присесть и даже прилечь. Положив голову, на высокий бок,я даже иногда умудрялась уснуть, под равномерное дыхание большой заботливой собаки.

   Особый интерес у меня вызывали деревья. Они были посажены кольцами вокруг озера по четыре, а где и по пять, в ширину одного вида. Ближе к озеру росли красивые, декоративно цветущие огромными цветами кустарники. Дальше - высокие деревья, а чем выше, к краю чаши, высота деревьев уменьшалась. Не зная, где находится заповедник издалека его можно было даже не увидеть. Просто небольшие кустарники в степи.

  Мне больше всего нравились сосны. Осенью там росли великолепные маслятки. Лесничий сообщал об этом папе. Мы всей семьёй ехали собирать специально для нас оставленные грибочки. Маслятки росли на подстилке из иголок. Никаких опавших сучьев под ногами, пеньков. Просто россыпи молоденьких чистейших масляток, как на скатерти, только срезать успевай.

   Другой мой любимый пояс был из гранатовых деревьев. Растения были невысокими. Огромные спелые гранаты легко срывались с деревца. Мы набирали пару мешков и хранили их разложив на соломе в своём большом сарае в городке на широких деревянных полках под крышей. Сладкий свежеотжатый сок из гранат очень вкусен и полезен, прекрасно чистит кровь.  Корочки граната с белой толстой мякотью заваривались при расстройстве желудка, быстро и вкусно устраняя неприятные ощущения.

   Моя душа радостно ликовала, когда поспевал миндаль.  Я так навострилась, что уже каким-то внутренним чутьём угадывала, какой миндаль горький, а какой сладкий. Из горького смотритель делал какие-то лекарства. Я собирала сладкий. Наедаясь во время сбора до отвала. Сухая бархатистая рассохшаяся оболочка просто снималась. Косточка с приятным хрустом легко раскусывалась. Дома во время просмотра фильма всей семьей расшелушивали урожай миндаля и засыпали в бумажные пакеты на хранение.  Собирали фундук. Орехи ели с мёдом и просто так. Много шло на выпечку: торты, пахлава, шакербура.

   Росли в этом благословенном месте: яблоки, сливы, персики, грецкие орехи, абрикосы, виноград.

  Вот такой замечательный уголок природы БЫЛ. Но люди, как всегда сильно портят экологию и природу своей бездумной жизнедеятельностью. Сейчас вокруг этого заповедника всё позастроено жильём, промышленными объектами. Почти высушено непомерным забором воды озеро. Вода в нём стала зелёной. Посохли, вырублены деревья. Толпы людей прошли, варварски загадили территорию отходами своего отдыха. Хорошо, если смотритель этого уже не увидел. Может быть снова найдётся настоящий хозяин и вернёт порядок, гармонию, жизнь и красоту в это некогда прекрасное место.