Кабыздохлик 11-15

11
И начался ад…
Полотно ткани Мира вдруг стало расползаться по швам. Все привычное и кажущееся незыблемым на самом деле оказалось очень хрупким и подвижным. Маленькие щелочки, дырочки в полотне реальности завораживали и манили. Маленький мальчик внутри адмирала, как завороженный, подошел поближе, чтобы заглянуть в одну из них, как в замочную скважину. Но то, что он там увидел, заставило его закричать нечеловеческим голосом. Казалось, боль влилась сквозь глаза и разрывает его изнутри. Главнокомандующий – мальчик  внутри него – кричал так дико и страшно, что Близняшка закрыла глаза, словно это могло кому-либо помочь.
Мир рушился.
Сквозь прорехи хлынул яркий свет, все больше и больше, ярче и ярче, пока наконец не стал ослепительным. Белое Безмолвие снова поглотило Строма, но на этот раз он четко понимал, что вернуться отсюда не удастся. Чей-то пронзительный крик на краю сознания был тому доказательством: столько безысходности звучало в нем, столько обреченности… Стром понимал, что это конец. Его конец. Конец его мира. Конец его насыщенной удивительными событиями жизни и любовно созданной, выкованной в горниле трудностей личности победителя. В этот раз все по-настоящему. У него нет имени. Скоро и личность растворится в белом безмолвии, а его имя исчезнет в белом безмолвии, выгорит, выцветет, как будто и не было никогда… Почему как будто? Его и не было. Как не было земной жизни, сражений, побед и друзей. Это был всего лишь сон, причудливая игра сознания. Да и было ли оно, это сознание? С каждой секундой он терял последние крохи уверенности в этом. Он уходил в небытие. Становился ничем. Растворялся в Белом Безмолвии, и ослепительная белизна, как изысканное лакомство, поглощала его воспоминания о прошлой жизни.
Близняшка зажмурилась, когда свет хлынул сквозь прорехи полотна Мира. Ей не хотелось смотреть, как гибнет все то, что она любила. Ей не хотелось знать, что будет после этого. Скорее всего, ничего, Белое Безмолвие, о котором говорил Стром. Она сожалела только об одном – что не смогла предотвратить катастрофу. Пренебрегла предупреждениями, хотя Мир показывал ей надвигающуюся опасность, а значит, просил о помощи. Вместо этого она занималась всякой ерундой типа сидения  в темнице или исцеления капитана. Не то чтобы девушка сожалела о чем-то – разве что о том, что не успела, что отвлеклась на второстепенные мелочи вместо того, чтобы защитить любимый Мир от катастрофы, от этого ада…
- У каждого свой индивидуальный ад, - произнесла Близняшка, не открывая глаз. – Прости меня, малыш, что создала тебя, но не смогла защитить. Я и себя-то спасти не смогла, что уж говорить об остальных!
Она ощущала мелко дрожащее тельце питомца, прижавшегося к ней щекой и всеми восемью лапами уцепившегося за ее одежду и плечо. Наощупь нашла мордочку Кабыздохлика и его мокрый холодный нос, погладила против шерстки, как тот любил. Пушистик заурчал и начал успокаиваться. Внезапно девушка вспомнила о синей розе. Голубое свечение проникало под сомкнутые ресницы, пульсировало, словно звало или давало какой-то знак. Близняшка приоткрыла один глаз и уставилась на подрагивающий в руке бутон.
- Ну наконец-то! – услышала она в своей голове мальчишеский голос.
- Кто там? – брякнула она после потуг сказать что-то умное.
- Я. Тот, кого твои соплеменники называют хаббом, - ответил голос.
- Где ты? Почему я слышу тебя?
- Я слишком далеко и в то же время близко, - загадочно промолвил хабб. – Я могу общаться при помощи моего подарка. Хорошо, что в суматохе ты не выпустила его из руки.
-В суматохе? – переспросила девушка и горько рассмеялась. – Конец нашего Мира для тебя  - всего лишь суматоха? Ну да, ты ведь почти бессмертный, сколько таких миров уже было и будет на твоей памяти…
-Послушай меня внимательно…-начал было хабб, но девушка взорвалась рыданиями:
-Нет, это ты послушай! Я могла предотвратить катастрофу, не знаю, как, но могла, но не сделала этого! Последние секунды нашего мироздания утекают сквозь прорехи, и скоро безжалостное сияние сотрет даже память о нас…
-Эй! – прикрикнул хабб. – Послушай меня!
Но Близняшка не желала тратить последние мгновения на разговоры со странным существом из другого мира. Она опустила бутон вниз, и связь пропала. В наступившей тишине девушка слышала стоны и всхлипывания, но не решалась открыть глаза. Когда ткань Мироздания окончательно расползется, ничто уже не будет иметь значения. Вдруг Близняшка ощутила, как чьи-то сильные руки схватили ее за плечи и встряхнули.
-Стром? – ахнула она. Тряска не прекращалась.
-Да открой же ты наконец глаза! – провопил кто-то в самое ухо. Девушка вздрогнула и разлепила мокрые от слез ресницы. Перед ней стоял хабб, точнее, темнокудрый голубоглазик.
-Ну наконец-то! – облегченно выдохнул он. – Послушай: у каждого свой персональный ад…
-Да знаю я, знаю! – перебила Близняшка. – Но это ничто по сравнению с погибелью Мира!
- Эх, люди, - вздохнул хабб. – Вы настолько ослеплены своей манией величия, что даже мысли не допускаете, что все устроено совершенно иначе.
- Да неужели? Что ты можешь знать о нашей жизни?
-Много чего, - грустно улыбнулся хабб уголком рта. – Например, то, что ваш мир, как и великое множество других миров, запрограммирован на цикличное обновление, апгрейд, но уж никак не на самоуничтожение.
-Как это? – захлопала ресницами девушка.
-А вот так. С миром все в порядке. Было, есть и будет. С вам или без вас. Просто ваше непомерное человеческое эго собственный переход за Грань принять не в силах, вот и придумывает конец света… Впрочем, в этом вы не одиноки. Ничего нового под Солнцем!
-То есть, ты хочешь сказать, что Мир не рушится?
-Я уже сказал и повторю снова: с Миром все в порядке. Не веришь, посмотри сама!
Близняшка огляделась вокруг. Сквозь разбитое окно видно было бездонное небо, рассвет и золотую в солнечных лучах бухту. Никогда еще девушка так е радовалась яркости красок Мира, обилию цветов в его палитре и бесконечным нюансам запахов. Она дышала полной грудью, пила ветер и купалась в солнечных лучах. Ей хотелось кружиться и танцевать, и хабб вдруг прикоснулся к золотым струнам, натянутым между небом и землей, и зазвучала дивная музыка. Синеглазый печальный красавец протянул ей руку, она вложила свою ладошку в его ладонь, и они закружились в странном спиральном танце, все выше и выше поднимаясь над землей… Все было настолько прекрасно, что даже не верилось. И вдруг музыку нарушил странный свист и вскрик хабба. Он дернулся, вырвал свою ладонь и камнем упал в море, но прежде чем волны сомкнулись над ним, Близняшка увидела копье с черными перьями, пронзившее его спину. Миг – и ослепительно изменчивые волны снова катились к берегу, словно и не было страшной добычи.
- ТЫ ПРАВА,- услышала она над ухом страшный шепот, от которого мороз продирал по коже. – У КАЖДОГО СВОЙ ПЕРСОНАЛЬНЫЙ АД!

12
-Неееееееет! - закричала Близняшка.
-ДА, - шепнул Голос. – ТЫ ВЕДЬ ЗНАЛА, ЧТО ТАК ЗАКОНЧИТСЯ, ПРАВДА? ОН – МОНСТР, ЗАЧЕМ ТАКИХ ЖАЛЕТЬ?
- Он хороший! – с болью в голосе отозвалась девушка и вышла из окна. Шаг оказался таким огромным – в никуда, в пустоту, - а потом вдруг ветер зашумел в ушах, и волны приняли ее. Но вот что странно – она ощутила бодрящий холод воды, но ее ожидаемо соленый вкус таковым не был. Вода вообще словно пропитывала ее кожу и струилась дальше, как ни в чем не бывало. А еще она могла дышать под водой. Открыв глаза, Близняшка сделала пару движений руками – и поплыла.
Подводный мир ошеломил ее своим совершенством и изяществом. Яркие растения танцевали в волнах, стайки разноцветных рыбешек порхали вокруг. Темнели загадочные водоросли, в которых прятался стыдливый обитатель морского одна. Медленно крейсировали акулы, осьминог лениво перебирал щупальцами, из-под которых долетали мелодичные переборы. В подводном мире никто никуда не спешил. Эта медленная тягучая жизнь затягивала, все проблемы, казавшиеся жизненно важными на поверхности, тут просто теряли смысл. Как бы ей хотелось стать частью этой жизни! Близняшка встрепенулась  и поплыла активнее. Она разогнала рыбешек, дернула за щупальце кальмара, пощекотала каракатицу, и та взорвалась чернильной пылью, замутив прозрачную воду. Но девушка не остановилась – она искала хабба.
Вдруг она увидела белоснежные стены с флагом на башне. Замок? Здесь? Откуда? Чей? Она приблизилась и увидела бледные лица русалок в проемах окон.
- Эй! – попробовала окликнуть их  Близняшка, но только стайка пузырей вырвалась из ее рта. Одна из русалок, с точеными чертами лица и невозмутимо-спокойным безмятежным лицом, поманила ее за собой. Недолго думая, Близняшка двинула следом. Высокие расписные потолки, изумительной красоты фрески и мозаики завораживали. Наконец русалка вплыла под купол дворца, сделанный из ограненных разноцветных камней, сквозь которые солнечные лучи преломлялись удивительными радугами. Цветные водопады, казалось, дрожали и текли, живые радуги рождали непередаваемый восторг. Близняшка замерла, открыв рот от восхищения.
-Здравствуй, гостья, - раздался голос. Глубокий, мягкий, он обволакивал, как волны. Этот голос хотелось слушать сам по себе, не вникая в слова, - такова была сила говорящего.
- Здравствуйте, сударь! Склонила голову девушка. – Простите, что не сразу вас заметила. Здесь так изумительно красиво!
-Ты не лжешь, тебе действительно тут нравится… - задумчиво констатировал морской царь. – Будь моей гостьей!
- Я бы с удовольствием, - вздохнула Близняшка, - но там, наверху, такое творится…
- Какое нам до этого дело? – монарх поднял руку в предостерегающем  жесте. – Люди всегда воевали. С себе подобными, с иными видами. С поводом и без, облекая животные страсти красивыми словами… Нам это не интересно. Скажу больше – у нас табу на обсуждение дел верхнего мира.
- Простите, владыка, но это дело касается всех. Когда угроза докатится к вам, будет поздно что-либо менять, и вы…
- Я предупреждал! – рявкнул монарх, и Близняшку окатило волной с ног до головы, подхватило, перевернуло и ударило о каменный пол.
- Простите, ваше величество, - пробормотала она, отдышавшись. – Я не заговорю об этом, пока вы сами не прикажете.
-Вот так-то лучше, - суровая складка на монаршем лбу разгладилась, и он улыбнулся. Тут же вода успокоилась, а подданные вздохнули с облегчением. – Что привело тебя к нам?
- Я ищу одного… - Близняшка запнулась, не зная, как сказать об этом. – Друга.
- За последний час  тут не было людей, уж я бы знал, - ухмыльнулся монарх.
- Дело в том, что он… не совсем человек.
- Полукровка? – поднял бровь царь.
- Нет, ваше величество… - запнулась Близняшка.
- Пока ты не скажешь, я  вряд ли смогу тебе помочь. И никто не сможет без моего на то позволения!
- Ваше величество! Он ранен, и, возможно, пока мы тут разговариваем, он истекает кровью…
- Кровь я бы тоже почувствовал, - облизнулся морской владыка. – Но ты же знаешь наш закон: что упало, то пропало – что упало в море, то пропало для вас, людей. Почему сейчас все должно быть иначе?
- Закон ответственности, - парировала Близняшка. – Я спасла ему жизнь однажды, и теперь в ответе за него.
- Перед кем?
-Перед собой и Миром. Пожалуйста, ваше величество! Помогите его найти!
-Хорошо, - огладил бороду синеглазый монарх. – Но владения мои немалые, для поиска мне нужно имя.
-Я его не знаю, - пригорюнилась Близняшка.
- Тогда без вариантов, - развел руками царь. – Ничем не могу помочь. Аудиенцию… - начал было он формулу прощания, но девушка перебила, понимая, что страшно рискует, нарушая придворный этикет:
- Прошу вас, ваше величество! Его можно найти по крови! В моих жилах течет капля его крови!
- Хорошо, - согласился властитель. – Подойди.
Близняшка подплыла ближе к трону. Придворный полурыб с поклоном протянул царю ритуальный кинжал. Тот взмахнул незаметно, лишь лезвие блеснуло серебристой рыбкой, и девушка ощутила, как ее ладонь обожгло. В следующий миг царь склонился в поклоне над ее рукой – по крайней мере, так казалось со стороны. На самом деле монарх жадно прильнул губами к ее коже. Теплая человеческая кровь живого человека, отданная добровольно, была редкостным деликатесом на морском дне.
- Хватит! – вскрикнула Близняшка, и царь на миг поднял бледное лицо с неестественно алыми губами. Его глаза были широко открыты, но вряд ли он что-либо видел перед собой. Взгляд его застилала мутная пелена.
-Хабб! – воскликнул морской повелитель. – Ты привела хабба!
- Формально он первый свалился в воду, а я последовала за ним… - начала было восстанавливать хронологию событий Близняшка, ноцарь взревел:
- Это хабб, понимаешь? Если бы он не был полумертвым, то мертвым стало бы все на морском дне!
- Так вы его видели?
-Он останется здесь, и поверь, так будет лучше для всех вас, - безапеляционно заявил монарх. - Я делаю услугу Миру людей.
-Пожалуйста, - взмолилась девушка, - отпустите нас!
-Теперь, когда я попробовал, какова ты на вкус? Ну уж нет! – расхохотался владыка, и толпа придворных подхватила этот смех. – Предлагаю сделку: за каждую минуту его жизни – по капле твоей крови. Сколько он проживет – целиком зависит от тебя. Либо же его убьют сразу, по закону милосердия.
-Дайте мне увидеть его!- попросила девушка, но царь был неумолим:
-Только на моих условиях!
-Только через мой труп! – вскричал вдруг знакомый голосок, и малыш Кабыздохлик заслонил собой свою хозяйку. Шерстка намокла в воде, и его худенькое  тельце казалось в ореоле пунктирных линий. Миг – и зверек  оказался на шее у владыки, как ирреальный воротник. Взгляд питомца пылал недобрым огнем, а когти на всех восьми лапах замерли у глаз морского царя. Тот замер и напрягся, буравя взглядом наглое создание. И проиграл битву взглядов – первым отвел глаза. Поверил!
-Ну хорошо, -неохотно процедил царь. – уходи и забирай свою зверюшку. Обе, - быстро добавил он, когда одна из лап застыла в миллиметре от его ставшего вдруг бесцветным органа зрения. Царь хлопнул в ладоши, и слуги внесли туго спеленатого по рукам и ногам хабба. Он хлопнул в ладоши еще раз – и все трое незваных гостей покинули его мокрые владения.
Близняшка осторожно опустила тело бледного хабба на ковер и перевела дух.
-СТРАННО, - прозвучал морозно-глубокий Голос.  – ТЫ СПАСЛА ВРАГА… ПОЧЕМУ?
- Потому что никто не заслуживает такой смерти, - ответила Близняшка. – А теперь, может, познакомимся?
- СКОРО, ОЧЕНЬ СКОРО,- прошептал Голос и растворился.

13
Он снова был маленьким, и жил под крышей. Оттуда через слуховое окошко. открывался потрясающий вид на город. Ночью было особенно красиво: змеящиеся ленты дорог с живыми огоньками, перестук конских копыт и грохот колес – особая музыка для любопытного ребенка. Одна дорога поднималась на холм и терялась между деревьями. Там стоял королевский замок. Днем торговцы возили туда товар, а к вечеру туда стекались музыканты, комедианты и гости со всех уголков страны. В замках часто ставили представления – король был заядлым театралом, и приезжих артистов чествовали почти как именитых гостей самого короля. Мальчику очень хотелось хотя бы одним глазком посмотреть на королевский бал или королевскую охоту, и однажды, когда родители ушли по своим делам, строго-настрого приказав сыну оставаться дома и никому не открывать, он удрал через окошко и помчался в Королевский лес.
Собачий лай становился все ближе, и мальчик не на шутку испугался: а что, если прямо на него выскочит олень или дикий вепрь, на которых часто охотились королевские егеря? Эти молодцы не станут разбираться, что там шевелится в кустах, они сначала стреляют, а потом задают вопросы, если будет кому. И мальчик сделал первое, что пришло ему на ум, - побежал со всех ног. Не то чтобы он надеялся удрать от всадников или гончих, но в глубине души все же надеялся, что его не заметят. Он горько раскаивался в своем непослушании и обещал Небу быть послушным родителям, если только удастся вернуться домой без приключений. Но приключения не пожелали обойти его стороной, и вожак гончих учуял мальчика. Парень буквально взлетел на ближайшее дерево и притаился в ветвях.
Потеряв добычу, собаки огорчились. Их лай и вой разносился на всю округу, они рыли землю и бегали кругами. Подъехавшие егеря сильно удивились этим странностям, но еще сильнее удивился мальчик, когда увидел сверху что-то темное в кустах. Словно ощутив его взгляд, бесформенное Нечто повернулось и приложило палец к губам в знаке тишины, а через миг очертания поплыли и словно слились с тенями под кустом. Мальчик протер глаза: он был уверен в том, что видел! И все же теперь ничего не указывало на затаившееся существо. От него исходила смутная тревога, ощущение скрытой опасности. Мальчик сорвал желудь и запустил в ту сторону, где притаилось существо. Тут же собаки сорвались на звук и помчались в чащу.  Егеря засвистели, подзывая стаю, но гончие словно с цепи сорвались. Один только придворный маг насторожился, но и он скоро отвернулся от того места, где пряталось существо. «Да это же отвод глаз!» - пронзила мальчика внезапная догадка. Ему очень хотелось предупредить людей внизу, но он до зубовной дроби боялся того, что притаилось внизу. И не зря: один из псов подошел слишком близко, тень накрыла его, и его не стало. У мальчика волосы встали дыбом. Он сорвал пригоршню желудей, одним запустил в кусты, вторым – в лоб придворному магу, затем оставшиеся снаряды снова послал в чащу.
Маг заметил парня, но удачно попавший в лоб желудь словно разбудил его внутреннее зрение, и маг прозрел: он увидел опасное существо. Тут же с его пальцев сорвалось плетение из молний, и голубая сетка упала на притаившееся чудовище. Оно взревело, и в грудь магу ударило смертоносное проклятье. Амулет на его груди вспыхнул и погас, приняв удар. Беззащитный чародей держал сеть на пределе сил, пока уехавшие было егеря не вернулись. Всем вместе удалось связать необычную добычу, которую заставили принять человеческий облик. Сквозь спутанную гриву волос глаза пленного метали молнии, а рот не переставая изрыгал проклятия. Одно из них ударило мальчика, притаившегося в ветвях. Тот рухнул вниз, парализованный, ломая ветки и набивая шишки, и лишь чудом не разбился: за миг до столкновения с землей маг оглянулся на шум и выставил невидимый щит, о который и приложился мальчик. Он лежал на щите беспомощный, как морская звезда, раскинув руки и ноги, которыми не мог пошевелить.
Закончив пеленать пленника, маг подошел к парнишке, поводил руками и покачал головой: прогнозы его были совсем неутешительными. Мальчик попытался что-то спросить, но не смог: ни одного звука не вырвалось из раскрытого в немом крике рта. Горькие слезы побежали по щекам парнишки. Их понесли на щитах рядом: странное существо и мальчика, предупредившего о нем людей и поплатившегося за это. Выслушав рассказ придворного мага, Король приказал обеспечить парнишке самый лучший уход и найти его родителей. Безутешной матери Король пообещал, что будет выплачивать определенную сумму денег ежемесячно, чтобы парню обеспечили хороший уход. Он не видел, как вспыхнули глаза отца при этих словах.
С того самого дня их жизнь изменилась: отец не ходил на работу, а пропивал деньги Короля в тавернах города. Всем, кто только хотел слушать, он рассказывал про сына-героя, пока в эту историю перестали верить. Мать ночами напролет не спала, поджидая отца, а когда тот наконец приползал домой, устраивала ему скандал. Ее благоверный обычно засыпал после третьей фразы: почему-то чем громче мать кричала, тем быстрее отец отключался. Мальчик слышал ее крики и стенания, но спуститься не мог. Бессилие мучило его даже больше, чем невозможность ходить. Он кусал кулаки в беззвучном крике, но боли не ощущал. Мальчик снова и снова в деталях прокручивал тот злополучный день, но понимал, что не смог бы поступить иначе, поэтому снова каждое утро открывал глаза на ненавистный потолок.
Однажды отец не пришел. Его тело принесли домой. Он не кричал и не ругался, и мать рыдала над ним. До мальчика доносились обрывки разговоров о том, что на отца напали разбойники в день, когда тот возвращался с королевским жалованием, и убили его, обобрали, а тело отволокли под мост. Соседская девушка, которая угрожала родителям спрыгнуть с моста, потому как те не пускали ее на гулянку в другое село, увидела чью-то руку и подняла крик. И вот теперь отец возвратился домой трезвый, как стеклышко, и тихий, как летний день, но это совсем не радовало мать. Она заливалась слезами и подвывала каким-то незнакомым голосом.
После этого и так несладкая жизнь паренька превратилась в ад. Мать напрочь забыла о существовании сына. Она ходила внизу, готовила, убирала, стирала, напевая песни, и все ждала с работы отца. А однажды она исчезла.
Мальчик пытался ползти. Не ощущая ни рук, ни ног, на пластилиновых конечностях это было почти невозможно. Почти. Кто-то другой давно сдался бы на его месте, но страдания закалили дух паренька, и однажды его старания увенчались успехом: он встал на дрожащих ногах, не ощущая пола под собой, и сделал первый после долгого лежания шаг. С этой минуты его горизонты раздвинулись, и парнишка понял, куда ему нужно: в королевский замок, причем до полнолуния. Мальчик не знал, что в этот день ему исполнилось 13 лет – время, когда судьба выбирает тебя.
Мальчик не знал, что в полночь полнолуния смертный приговор приводят в действие. Существо томилось в застенках подвала долгие семь лет, прежде чем ослабло настолько, что его стало возможным убить. Каждый день придворный маг приходил к нему, цедил его кровь, отрезал его по кусочку и исследовал, исследовал, исследовал… но ни на шаг не приблизился к разгадке, что за существо он пленил. Его «гость поневоле» звал смерть и ожидал ее, как избавления. Этой ночью его мучения должны были закончиться.
Пацан ковылял медленно, но верно: он не чувствовал усталости - он не чувствовал ничего.  Парнишка каким-то чудом миновал незамеченным все посты, и стража не остановила его. Стоило ему подойти к стражникам, как те отворачивались в другую сторону и совершенно не замечали калеку. Мальчик спустился в подвал, доковылял до самой дальней двери с семью огромными замками и остановился, прислушиваясь.
- Наконец-то, - проскрипел несмазанный голос.- Принеси мне воды! Я умираю от жажды.
Парнишка молча поковылял к колодцу, по пути сняв фляжку с пояса уснувшего на посту охранника. У колодца он вылил из фляги вино и наполнил ее водой, а потом вернулся обратно к пленнику. Воду он передал сквозь маленькое окошко, через которое пленнику изредка передавали тюремную еду. Тот пил жадно, взахлеб, затем отдавал пустую флягу, и все повторялось снова. Семь раз калека наполнял флягу, прежде чем пленник сказал: «Достаточно», - а  затем замки со скрежетом упали, и дверь отворилась. На пороге стояло, пошатываясь и жмурясь на неяркий свет факелов, странное существо, отдаленно напоминающее человека. Секунд 10 оно изучало парнишку, затем просипело: «Спасибо», - а в следующий миг свернуло парню шею. Пластилиновое тело упало к его ногам, а чистый дух взмыл к потолку. Бывший пленник осклабился и поднялся в воздух следом.
- Добро пожаловать, новородженный хабб, - сказал он и расхохотался…
… Близняшка очнулась на полу. На ее коленях лежала голова хабба, а ладонь гладила его волосы.
- Досталось же тебе, - вздохнула девушка. – Кто угодно возненавидел бы людей после этого. Но не ты… - и она нежно погладила волосы бледного хабба, - ты другой. И я этому рада.

14
Кабыздохлик 14
- Бедолага… - вздохнула Близняшка, пропуская волосы хабба сквозь пальцы. На ощупь они были нежными и шелковистыми, но от смены настроения хозяина они становились то жесткими, как щетка, то острыми, как иглы, когда он пугался, например. Ресницы парня вздрогнули, но глаза он не открыл. Он вслушивался в голос девушки, ее дыхание, сердцебиение – слух у хаббов куда острее, чем у человека.
- Не притворяйся, - Близняшка подняла его голову за уши и подула в глаза. Так когда-то будила ее мама, но девушка не помнила ее – слишком уж давно это было. Хабб дернулся и открыл глаза – совершенно изумительного фиалкового цвета в обрамлении темных ресниц, на бледном лице парня такие глаза казались ирреальными, а диагональные зрачки словно дышали, пульсировали и вообще, жили своей жизнью.
-Спасибо, - прошептал хабб. – Ты снова спасла мне жизнь…
-Еще нет, - пробормотала девушка, и дернула древко копья, торчащее из спины хабба. Тот даже не пикнул, когда оружие со странным хрустом вышло из тела. Просто неотрывно смотрел в глаза девушки, и зрачки его то пульсировали звездами, то зияли диагональными щелями. Близняшка отбросила окровавленную деревяшку и пробормотала: - Теперь надо промыть рану и перевязать, пока заражение крови не началось.
Хабб рассмеялся. На глазах зияющая дыра становилась меньше, пока не исчезла совсем, оставив странной формы шрам – словно василек с острыми лепестками. Близняшка осторожно дотронулась к коже спасенного – прохладной и нежной. Даже шрам не был твердым. Она быстро отвела глаза от обнаженного торса гостя из Запределья.
- Как тебя зовут?
-Меня не зовут. И так пугаются, завидев меня, а если бы позвали, то даже не знаю, как…
- Но у тебя же было имя, раньше, когда ты еще был человеком?
-Было…но я очень постарался стереть все воспоминания о той жизни, и мне удалось. Но если для тебя так важно имя, ты сама можешь мне его дать, по праву спасительницы.
-Любопытно, что бы тебе подошло… Обычные имена, кок-то: Бренн, Суреодин или Клеор тебе не подходят. Нужно что-то особое! О! Знаю! Я буду называть тебя Делакруа! Нет, слишком длинно… Это годится для полного имени, а надо что-то попроще… Круа! Да, пожалуй, это будет Круа. Привет, Круа,- улыбнулась она. – Приятно познакомиться! А я Близняшка.
- Привет, Близняшка, - ухмыльнулся хабб. – Рад знакомству с тобой!
- Какая гадость… - недовольно отозвался из угла Стром. Он сел, опершись о стену, и с трудом поднял голову. Казалось, ему было больно смотреть на Мир. – Вы уже закончили свои мимимишки? А то выйдите куда-нибудь, лишь бы не слышать все эти ванильные сопли…
-Ах, вы уже очнулись, капитан? А что так быстро? А как же Белое Безмолвие? Неужто выплюнуло вас? Его, видать, стошнило от такого самовлюбленного кретина!
-Да, в этот раз все произошло как-то слишком быстро… Я увидел парня с посохом в руке. Он предложил мне выбраться, но потом меня накрыло, и  я, приказав ему исчезнуть, бросил копье вслед наглецу.
-Это? – подняла деревяшку девушка.
- Да, - растерялся капитан черной стражи. – Откуда оно у тебя?
-Ты чуть не убил Круа! – возмутилась Близняшка.
-Я же не виноват, что он такой неповоротливый!
-Эх, ты, - огорченно махнула рукой девушка. – Этот хабб выбил тебя из Белого мира, а ты…
- Так что ,ему теперь медальку на грудь прибить? – послышался еще один голос от двери. Адмирал стоял стройно, как на параде, словно не он пережил такое потрясение.
- Пойдем отсюда, - потянула она за руку Круа. – У меня просто нет слов!
- А где твой питомец? – вдруг поинтересовался хабб.
- Понятия не имею… - Близняшка покраснела, поняв, что за всей этой кутерьмой совершенно забыла про своего Кабыздохлика. Она звала его, заглядывала под мебель, в щелочки, высунулась из окна – но его  нигде не было. Девушка вздохнула и, пока мужчины обменивались репликами, тихонечко слиняла. Она искала зверька, в гулких коридорах разносился ее голос и эхо шагов, но все было напрасно. Кабыздохлик пропал.
Наконец ноги сами привели девушку к ее комнате-келье. Она вошла и осмотрелась. Серые тени на полу, кровать, стул – больше спрятаться было негде. Девушка села в кресло и, раскачиваясь, корила себя за то, что оставила малыша одного. Тени сгущались, и одна из них стала у нее за спиной. По хребту побежали мурашки, и волосы на затылке стали дыбом. Она обернулась.
Прямо перед ней стоял мужчина-иностранец. Она впервые видела такого денди – в белом костюме, белоснежной сорочке и ярко-красном галстуке. На руках у него безвольно обвис Кабыздохлик.
-НЕ ЭТО ИЩИТЕ? – прошелестел Голос. – НЕ БЕСПОКОЙТЕСЬ, ОН СПИТ, ПРОСТО ЖИВОТНОЕ ОКАЗАЛОСЬ СЛЕГКА НЕСГОВОРЧИВЫМ, ПРИШЛОСЬ ЕГО УСЫПИТЬ НА ВРЕМЯ.
Близняшка выхватила обмякшее тельце Кабыздохлика и начала растирать его холодные лапки. Животное не просыпалось.
- Кто вы? – спросила девушка.
- ОТЕЦ ХАББА, КОТОРОМУ ТЫ СПАСЛА ЖИЗНЬ, И ЗА ЭТО Я НЕ УБЬЮ ТЕБЯ.
- Какая жаль, - съязвила девушка.  – Ну ладно, я как-нибудь это переживу…А теперь не могли бы оставить меня в покое?
- МОГ БЫ, - кивнул хабб, - НО НЕ СТАНУ. НАМ НУЖНО ПОГОВОРИТЬ.


15
-Нам нужно поговорить, - сказал отец хабба и исчез. Вот так вот просто взял и испарился. Нет, ну, сначала он прислушался, словно кто-то позвал его, а потом…
-Ты повторяешься, - сурово сказал адмирал.
-Да, но я действительно не знаю, как его позвать и где искать. И потом, вы можете допросить Круа.
- Он тоже, как ты изъясняешься, испарился, - встрял в разговор Стром. Гром сурово зыркнул на друга, но было поздно: девушка уже услышала информацию.
- Интересно… - задумчиво протянула она. – Но раз я ничем не могу вам помочь, может, вы соизволите покинуть мою скромную келию? У меня Кабыздохлик в коме… - Близняшка всхлипнула, и суровые воины, переглянувшись, направились к выходу.
-Если что, дай знать, - сурово с порога наказал Гром и закрыл за собой дверь. Близняшка тихонечко задвинула засов и на цыпочках вернулась к кровати, где на подушке лежал ее любимец. Всегда игривый и говорливый, сейчас он не двигался. Его шерстка еле заметно вздымалась и опадала в такт дыханию, а по хребту пробегали искорки – от макушки до кончика хвоста. Откуда-то девушка знала, что это хороший знак.
-Милый, они ушли, просыпайся, - прошептала она в мохнатое ушко. Кисточка на ушке вздрогнула от ее дыхания, но зверек не двинулся.
-Ну же, мой хороший, открой глазки, посмотри на меня… Ты у меня такой храбрый, хабба не побоялся…
-Если честно, то очень даже испугался, - приоткрыв один глаз, ответил питомец. – Отсюда  и защитная наглость. Ты же знаешь, что…
-Лучшая защита – это нападение, - подхватила Близняшка. – Конечно, знаю, дорогой, ведь это ты стащил из матрицы моих убеждений.
-Он очень жуткий… -внезапно осипшим голосом сказал Кабыздохлик. – Не завидую я Младшему с таким отцом…
Девушка только кивнула. Круа ей чем-то импонировал и раньше, а после слияния, когда она на миг стала им и прожила заново всю его историю, - тем более. Она восхищалась внутренней силой калеки, сумевшего выстоять в нечеловеческих условиях.
Внезапно синяя роза, сиротливо валявшаяся на полу, засветилась голубым сиянием. Девушка подхватила цветок и уставилась в спиралевидную серединку. Ей показалось, что комната закружилась по спирали, и сама она выпала в другой временной трек.
…Отец был темнее тучи в прямом смысле этого слова. Его лицо было мрачным, губы сжаты в бесцветную белую полосочку, а глаза – в узкие щелочки, сквозь которые буравчики-глазки проникали в самую душу Круа.
-Нельзя доверять людям! Нельзя открывать им свое имя! Нельзя сочувствовать им! Люди – коварные и жестокие создания, все, что ты им доверишь, рано или поздно будет использовано против тебя! – каждый восклицательный знак сопровождался четким и хлестким ударом. Щупальце тьмы, как плеть, рассекало воздух, и на коже вспыхивали красные рубцы. – Когда-нибудь ты поймешь и поблагодаришь меня за науку, а пока заруби себе на носу: хабб должен быть голодным, чтобы четко мыслить и беспощадно убивать! Повтори!
- Хабб… должен быть…
-Громче! Я не слышу!
-Хабб должен быть…
-Громче, я сказал! Что ты там себе бормочешь под нос!
- Отец!
-Я тебе не отец, и ты мне не сын! Я – твой создатель и повелитель! А посему я приказываю: повтори!
-Хабб  должен быть голодным, чтобы четко мыслить и беспощадно убивать!
-Еще!
- Хабб должен быть голодным, чтобы четко мыслить и беспощадно убивать!
-Еще!
- Хабб должен быть голодным, чтобы четко мыслить и беспощадно убивать!
Хабб-отец заклубился воронкой и протянул щупальце во внешний мир, а когда вернулся, щупальце обвивало странное животное, похожее на бегемота с оленьими рогами.
-Убей! – ударила хлесткая команда, и Круа, не думая, вырвал горло животному. Хлынула одурманивающая алая кровь, и мучитель припал к алой лужице. Он пил жадно, взахлеб, словно жажда мучила его не один век – что, в принципе, было правдой. Утолив первую жажду, он усилием воли оторвался от жертвы и сделал приглашающий жест рукой.
-Нет, спасибо, - отказался юноша. – Мне нельзя пить крепкие напитки до совершеннолетия.
-Как хочешь, - равнодушно пожал плечами хабб и снова приник к кровавой луже. Пока отец насыщался, Круа бочком приближался к двери.
-Куда собрался? – остановил его властный окрик. – Я не разрешал тебе двигаться! А если ослушаешься, я сотру тебя в порошок! Это понятно?
Круа кивнул. Но чуть позже все же рискнул:
-Отец… я видел движение…за полотном Мира. Что-то прорывается к нам, и это нечто реально пугает меня.
-Ничто не должно пугать моего сына! – сказал хабб-отец и сыто икнул. А теперь пойдем…
-КУДА СОБРАЛСЯ? – остановил его чей-то властный окрик. От этого властного голоса мороз  продирал по коже. – Я НЕ РАЗРЕШАЛ ТЕБЕ ДВИГАТЬСЯ! А ЕСЛИ ОСЛУШАЕШЬСЯ, Я СОТРУ ТЕБЯ В ПОРОШОК! ЭТО ПОНЯТНО?
- Беги… - просипел хабб-отец, пригвожденный к стене невидимой силой. – Беги, мальчик, к людям! И помни, я любил тебя!
С этими словами он оторвал руку от стены и сложил пальцы в замысловатый знак руны защиты. Миг – и огненное тавро полетело прямо в лоб Круа. Парень зашипел от боли, но град стрел, пущенный вдогонку, не причинил ему никакого вреда. Круа стал на пороге и оглянулся: отец сражался с невидимым противником, и лишь тень на спине указывала, что его противник реален. Хабб зажмурился и сделал шаг вперед.
-С ума сошел – так пугать? – набросилась на него Близняшка.
-Скорее! Папу убивают! – закричал он.
-Послушай, Круа…
-Быстрее, пожалуйста, быстрее!
-Послушай меня!
-Да некогда слушать! Пойдем!
-Посмотри, - мягко сказала девушка и протянула ему цветок. Там, в спиральной сердцевинке, видно было, как умирает хабб, как рот его открыт в немом крике. Огромное существо нависало над ним. Почувствовав поток внимания, чудовище оглянулось и осклабилось.
-ТЕПЕРЬ ОЧЕРЕДЬ ЗА ВАМИ…