Ч. 1. Секрет винодела. 02

       К двадцати двум годам Анри выглядел не изнеженным хрупким юношей, а подтянутым и уверенным мужчиной. Основную работу на винограднике выполнял он сам, всячески оберегая пожилого отца от тяжелого труда. Анри собирал урожай со своей плантации лоз, отделял гребни от нежных ягод, умело дегустировал вина, но получить совершенное вино ему не удавалось. Он по-прежнему любил рисовать, вырезать фигурки животных из дерева и полудрагоценных камней. Но занимался он этим лишь в свободное время, то есть только зимой. Иногда он выполнял заказы друзей и знакомых: нарисовать портрет любимой, красиво оформить меню, сделать оригинальную вывеску магазина или трактира.

       Последние зимы в Бургундии выдались суровыми, со снежными бурями и резкими перепадами температур. Виноградники гибли. Не привыкшие к морозам бургундцы говорили о конце света, одни всё чаще появлялись на богослужениях, другие закупали тёплую одежду и продукты впрок. Но более популярными оказались не храмы, а трактиры и таверны, владельцы которых лишь удваивали капиталы. Единственной проблемой для них было достать хорошее вино по минимальной цене. Виноделы берегли старые запасы, пытаясь продать молодые вина из не вызревшего винограда.

       С приходом холодов в семье Дюпонов вновь вспомнили про проклятие. Потеряв более сотни плодоносящих лоз в первую морозную зиму, на следующий год Марк практически ночевал на улице, пытаясь защитить свой виноградник. Он чем мог укутывал свои саженцы, разводил костры, никого не слушал, и уходил спать только с робкими лучами солнца. Продержавшись до весны, в марте он серьезно заболел. Высокая температура и тяжелый грудной кашель отняли последние силы. Марк уже не понимал, когда наступала ночь, когда день, он горел и бредил, беспрестанно повторяя имена своих братьев, отца и деда. На пасху он неожиданно пришел в себя, даже выпил куриного бульона, улыбнулся жене и сыну и попросил вызвать Аврору. Когда у деревянных ворот усадьбы остановилась карета с гербом Сиенской пантеры*, и из неё выскочило трое шумных детей Орландо и Авроры Кавалли, Марк Дюпон уже навсегда покинул свой дом и виноградник. Через несколько дней, не представляя своей жизни без мужа, умерла и Жаклин.

       Мир обрушился на Анри и Аврору. До смерти родителей брат и сестра почти не знали друг друга. Эта страшная двойная потеря их сблизила. После похорон они оставили родных в гостиной, и ушли в свой сад, где когда-то Аврора вместе с матерью сажала цветы, а маленький Анри любил рисовать. Они сидели вдвоём, держась за руки, и долго молчали, словно разговаривали их души. Анри казалось, ему снова пять лет, рядом его мать – Жаклин, так сестра была на неё похожа. Аристократические черты лица, золотистые волосы, убранные под тонкую шёлковую сетку, и необыкновенные глаза, отражающие сочную зелень листвы. Даже в чёрном траурном платье Аврора выглядела элегантно, лишь тени залегли под глазами, и осунулось её прекрасное лицо. Невероятная нежность затопила Анри, он приобнял сестру за хрупкие плечи и, наконец, почувствовал себя настоящим братом.

       Анри был благодарен Авроре и Орландо, что они не уехали сразу, а погостили несколько недель. Дети, притихшие в первые дни, вскоре заполнили своими звонкими голосами усадьбу. Жизнь продолжалась. Двенадцатилетняя Лаура, вылитая в этом возрасте Аврора, не ходила, а танцевала и почти всегда улыбалась, даря миру радость и свет, разлетающийся с её золотистых волос солнечными зайчиками. Девочка, как и Анри, любила рисовать и за время, проведенное в усадьбе Дюпонов, написала несколько акварелек весенних цветов, животных и птиц.

       Её младший брат Силвио взял понемногу от обоих родителей: тонкие черты лица матери, карие глаза отца, непослушные каштановые волосы и любовь к собакам и лошадям. Он и занимался с отцом лошадьми, пока Лаура с матерью готовили, доили коз, сажали в саду цветы и зелень.

       Старший брат Лука внешне походил на отца, а походка, поворот головы, вдумчивый мужественный взгляд и скупая улыбка напоминали его деда - Марка Дюпона. Это сходство Анри заметил, когда они вдвоём окучивали и поливали уцелевшую лозу. Сначала Лука просто тенью ходил за Анри вдоль рядов виноградника, не мешая и ни о чём не расспрашивая. Но как только дяде понадобилась помощь, он сразу же включился в процесс.

       Луке исполнилось семнадцать лет, но в отличие от своих младших, он до сих пор не знал, чем ему заняться в жизни. К лошадям у него призвания не было, и по настоянию отца на следующий год он должен был поступить в Сиенский Университет, однако профессия юриста его не прельщала. По-настоящему счастливым и свободным он почувствовал себя на винограднике и без раздумий брался за любую работу. А когда Анри пригласил Луку в винодельню, радости его не было предела. Побродив по подземелью, продегустрировав вино Дюпонов и увидев своими глазами результаты труда, юноша с восторгом рассказывал своим близким о таинственности, необычных запахах и количестве огромных дубовых бочек.

       Через три недели семья Кавалли собиралась в обратную дорогу. На прощание Анри подарил Орландо несколько бутылок вина, Авроре – изумрудное колье матери, маленькой Лауре – альбом с рисунками и глиняного котенка, Силвио – таких же коня и собачку, а Луке – винодела с бочкой вина и виноградом, также из глины и раскрашенных масляными красками.

       Карета скрылась за поворотом, и словно уловив настроение Анри, по молоденьким листочкам засеял дождь. Сначала редкий и мелкий, а потом всё сильнее забарабанил по крышам и ступенькам. Грусть и тоска навалилась с новой силой. Анри остался один с немощной тётушкой Бернадет. Она всю жизнь не снимала траурных одежд и была предана семье Дюпонов, ухаживала за маленькими Авророй и Анри, а последний месяц за умирающими Марком и Жаклин.

       Анри нанял работников, но трудился он не просто наравне с ними, а вдвое больше, чтоб ни о чём не думать, а падать поздним вечером без сил и забываться сном. Не радовала его ни поздняя весна с проливными дождями, ни холодное лето. В начале августа было понятно, что виноград не вызреет, не нальется соками и будет годен лишь на уксус.

       Как-то вечером Анри не находил себе места. Он понимал, если ничего не изменится, ему придётся продать и дом, и виноградник, которым три века владела его семья, уволить всех слуг, а значит пустить их по миру. Самому поселиться со старой тёткой в сарае для коз? А как жить дальше? Вырезать каждый месяц по козе, дающих превосходное молоко и сыр, чтобы протянуть до Рождества? Тогда меня проклянут не только деды и отец, но и все животные, включая кошек и мышей. Чтобы развеять невесёлые мысли, Анри решил прогуляться по вечерней прохладе и навестить своего друга Готье. Он надел белую рубаху из тонкого батиста с нормандским кружевом, потёртый синий камзол, вышитый серебром, такие же панталоны и высокие сапоги из добротной кожи. Взглянув на себя в зеркало, окаймленное резным деревянным узором в виде виноградной лозы, сделанный им самим в подарок матери, причесал вьющиеся светлые волосы, надел объемный тёмно-синий берет и отправился к Готье.

       Дожди прекратились несколько дней назад. Узкие колеи от телег и карет то сливались, то расходились, разрезая подсохшую грунтовую дорогу. В колючих кустарниках на обочинах мелькали огоньки шиповника и темные ягодки ежевики. Далее по обе стороны простирались бескрайние ряды виноградников - изумрудного золота Бургундии. Лишь справа тянулась желтая полоса цветущей горчицы.

       Серое небо не пропускало заходящие лучи солнца и, словно жалуясь на беспросветность, небольшая птичка взвилась над полем и тоскливо запела. В ответ вдали послышался вечерний перезвон колоколов.
 
       Анри отвлёкся от размышлений и посмотрел чуть левее на высокий шпиль и светлые башни Собора Святого Бенина. С каждым шагом Собор словно вырастал из зелени виноградников, хотя монахи выращивали и фрукты, и овощи. Уже были видны красные яблоки и большие оранжевые тыквы. Грунтовая дорога закончилась, Анри свернул и ступил на брусчатку, прибавив шаг. Дома в центре Дижона были трёх-, четырёхэтажными. Первые этажи из светлого камня, второй и третий, как правило, украшали сколоченные между собой крест-накрест доски, символизирующие Андреевский крест. Последний этаж – мансардный – венчался двускатной черепичной крышей.

       Горожане не спеша перемещались из одной лавки в другую, покупая мясо, хлеб или овощи. Дамы в сопровождении кавалеров выходили из магазинов с круглыми коробками, завязанными лентами и бантами. Они жеманно улыбались и, опираясь на поданную руку, взбирались на подножку кареты.

       Анри, никого не замечая, обошел слева центральную площадь и роскошный Дворец герцогов Бургундских и устремился в сторону Notre Dame. Именно за этим готическим Собором с ажурным резным фасадом, в пятидесяти шагах от него, находилась таверна его друга Готье Бонне. Она располагалась в трёхэтажном фахверковом доме с внутренним двориком и даже имела большую конюшню, где заботились о лошадях заезжих гостей.

       Семья Бонне издревле владела трактирами в Шампани в городе Труа, но после страшного городского пожара в середине шестнадцатого века, прадед Готье перебрался в соседнюю Бургундию. С собой он прихватил лишь обгоревшую металлическую вывеску - бойкого петуха с огромным хвостом, а построив небольшой трактир в самом центре Дижона, назвал его не прежним именем «Кок Руж» («Красный петух»), а «Кок Нуар» («Чёрный петух»). Уцелевшая вывеска стала настоящим оберегом. Дела пошли в гору, и потомки Бонне превратили скромное заведение в роскошную таверну «Кок Нуар».
 
       Новая металлическая вывеска, сделанная руками Анри, – чёрный петух с раскрашенным сине-зелёным хвостом – привлекала внимание издалека. На окошках в деревянных ящичках красовались белые и жёлтые маргаритки. Двери были гостеприимно распахнуты, а прохожих соблазняли винные ароматы, запахи жареного мяса и тушеных овощей, лёгкий пикантный шлейф витал над улитками, запеченными в чесночном масле.

       С порога поражала чистота и порядок, обычно несвойственный подобным заведениям. Пол таверны был уложен большими каменными плитами чёрного и шоколадного цвета в шахматном порядке. Длинные деревянные столы расставлены вдоль стен, а в центре и по углам круглые столики на два-три человека.  Большой камин наполовину отделял зал от кухни. Его зажигали только с приходом осенних холодов, летом он был просто закрыт красивой кованой решёткой.

       На кухне готовил сам хозяин – Готье и его жизнерадостная жена Клэр, пухленькая розовощекая блондинка в светлом переднике с вышитыми цветами. Утром и вечером им помогали дети: десятилетняя Аннет, высокая и стройная как отец, и восьмилетний Жером, круглый рыженький мальчишка, успевающий стащить со стола что-нибудь вкусное и придумать какую-нибудь шутку.

       В таверне «Кок Нуар» подавали традиционный луковый суп, говядину по-бургундски в красном вине, перепела на вертеле, устрицы и улитки. Фирменным же блюдом таверны был «кок о вин» - петух, тушёный в вине. Из напитков – превосходные белые и красные местные вина, а также виноградную водку. В качестве закусок предлагались различные виды сыров, сырные булочки, свежие овощи в огромных деревянных блюдах, и импровизированные салаты от Шеф-повара – Готье Бонне.

       Войдя в таверну, Анри на минуту растерялся. Все столы были уже заняты. Кроме завсегдатаев, многие из которых играли здесь в карты, два длинных стола занимали необычные посетители. У большинства были светлые волосы, усы или бороды, широкие рубахи, подпоясанные красным кушаком или толстым шёлковым шнуром, и свободные штаны, заправленные в высокие кожаные сапоги. Мужчины ели, пили, чокались огромными чарками и взрывались дружным хохотом. Анри почему-то представил их в чёрных повязках с черепами и с кривыми ножами за поясом.

       *Сиенская пантера – контрада (район) города Сиены в Италии.

       "Секрет винодела". Глава 3. http://proza.ru/2019/11/04/1298