Чума. Глава двадцать первая Чумное безумие

   Аделард шёл по пустой безлюдной тихой церкви, что стала пристанищем тьмы. Звук шагов разлетался по всему зданию, взмывая вверх вместе со стенами, которые поднимались настолько, что тяжело было поднять голову и увидеть скрытый бездной потолок. Грустно и траурно свистел ветер.
   Вдруг двери церкви распахнулись, создав много шума ударившись об стены. Внутрь залетели комья пепла. Они стали кружить, поднимаемые вихрем. Дышать стало тяжело, хлопья тяжелели, падая на плечи, создавали невыносимую нагрузку. Врач упал на колени, взглянув в окно. Горный хребет содрогался, извергая пламя, камни и жидкий огонь, поглощающий старое и создающий новое. Небо заволокло чёрным дымом и облаками иссиня-чёрного цвета. Лил скорбящий дождь, ангелы оплакивали погибших и молили Бога прекратить Кару. Но всё пространство только заполнилось смертельным запахом преисподней.
   Запел церковный хор. Нечеловеческими, шепчущими голосами, холодящими и пугающими.
-Меж двух каминов пленён пленённый Папа, боится он чумы, но не спасётся грешник, ведь заберёт его Царица, сведя последние концы!
   По церкви разнёсся звонкий смех, эхом заполнив всё пространство.
   Аделард проснулся в холодном поту. Он встал, накинул рубаху и решил прогуляться по коридорам, тихим, мёртвым, спокойным. Через некоторое время он подошёл к окну, чтобы подышать свежим воздухом. Он был опечален тем, что остался всего день до намеченного ухода, ни никаких сведений о чуме не найдено.
   Под дворцовыми окнами, внизу очередной бард пел скорбные  песни.
-Год тысяча триста сорок восемь,
 В Нюи из тысячи осталось восемь,
 Год тысяча триста сорок девять,
 В Боне из дести тысяч осталось девять,
 Год тысяча триста пятьдесят,
 В Авиньоне из миллиона в живых шестьдесят…
Траурные песни барда остановил толчок. Аделард чуть не упал, но устоял, облокотившись на подоконник.
   Люди под дворцом сначала вскрикнули, стали разговаривать, если судить по тону, замышляя что-то недоброе. Они напуганные покинули территорию Папской резиденции.
   Врач почувствовал сонливость и вернулся в комнату, улёгся спасть, несмотря на первые лучи солнца.
   Рашиди проснулся через некоторое время. Умывшись и позавтракав, он решил помочь Ги де Шолиаку, чем может.
   Великий врач тем временем находился в своём кабинете и работал с травами.
-Рашиди, доброго утра! Как спалось, хорошо отдохнули? Эти два дня вы работали без отдыха, а до этого ещё и путешествовали, что тоже забирает много сил.
-Спасибо за вашу заботу господин де Шолиак. Спать на удобных кроватях, не вскакивая в новый путь с первыми лучами из страха, что тебя убьют, - довольно приятно. Могу я вам помочь? Что за лекарства вы готовите? – спросил лекарь.
-В Авиньоне осталось мало врачей, но люди ещё есть. Я стараюсь помочь им тем, чем позволяют обстоятельства. Иногда у меня получается осуществлять вылазки и лечить их, но я стар, мне тяжело это делать. Но болеют у нас наравне с чумой ещё и другими болезнями: слоновостью, чахоткой, лепрой. Поэтому я готовлю лекарства для небольшой вылазки. Пока что, если не трудно, займись кашкой из сухотного корня и отварами из него же. После найди блеск сандараки и дубравник для противодействия гнию. Я же займусь отварами их диктамна, кирказона, дубравника, блоховника и камеди. Цитварного корня. Так-с, мне нужно всё вскипятить в чистой воде с малой примесью уксуса. Пьер! – крикнул Ги де Шолиак одному из подчинённых. – Принеси глинистые миски вместимостью шесть унций!
-А вы не пробовали следующее средство: две унции розового сахара, армянской глины одну драхму, яблочного сиропа, сколько нужно, смешать и давать…
-Каждый час, - перебил его врач. – К сожалению, у меня не так много времени, я не могу находиться там долго, а люди могут забыть чего и сколько нужно принимать. Я знаю ещё одно средство: ксирды пять головок, нарезанных корешков белокопытника и эстрагона по одной горсти, коряного кашля, лемносской земли, армянской глины по пяти унций, жимолости и проскурняка по одной унции, квасцов две драхмы, гваяковой древесины пять фунтов. Но всё это настаивается в течение дня на восьми фунтах чистой воды, приготовив, нужно выпарить третью часть, и принимать по пять унций на заре. Странная формулировка, долго готовиться. Явно действующего эффекта замечаю не часто. Вот так-то.
-Плиний писал об одном средстве, что помогает даже безнадёжным чахоточным. Это отвар из листьев и корней медуницы, которую так же называют козьей травой или девятилистником. Принимать два или три раза в день по полторы унции.
-Опять же, хоть я и не слышал про подобное лекарство. Больные могут забыть, когда и по сколько принимать его. А это может привести к печальным последствиям.
-Да, люди ненадёжны. В бреду легко забывается даже собственный дом.
   Они некоторое время находились в молчании. По кабинету разносились звуки нарезания трав и бурления кипятящихся вод. Отвары весело булькали, чаши обдували руки врачей паром.
-Господин Ги де Шолиак. Могу я вас кое о чем попросить? Это на счёт Аделарда, - отрывисто произнёс Рашиди.
   Придворный Папский врач посмотрел на лекаря внимательным, изучающим взглядом.
-Вы – мудрый человек. Это я понял с первой нашей встречи. Я готов выполнить вашу просьбу, ведь мудрец глупости не попросит.
-Не знаю, глупость это или нет. В общем, я хочу, чтобы вы сказали Аделарду, о сведениях на счёт лечения чумы, которые якобы находятся в библиотеке вблизи Авиньона, но надо назвать город из тех, где недавно произошли пожары. Я собираюсь обмануть Аделарда.
-Но зачем вам это? – удивился Ги де Шолиак, но не отказался.
-Вчера вечером я быстро пробежал по библиотеке, но ничего о чуме не нашёл. Я боюсь, а точнее уверен, что лекарства пока нет, оно лишь будет изобретено, но не в наше время, а куда позже. Медицина зависима от церкви сильно и не может полноценно развиваться. Но, если Аделард не найдёт сведений о лекарстве в течение отведённого времени, он одержимый идеей моей скорой смерти в раскрывшейся бездне земли, если это правда, то при всех обстоятельствах он опять впадёт в скорбь. И может не вернуться из неё. Я могу успеть вразумить егоперед своей смертью, а это следует сделать с некоторой целью в его голове, тогда он продолжит идти к ней, - разъяснил положение дел Рашиди.
-Ясно. Я согласен помочь тебе. Ты очень заботишься о своём друге, раз думаешь, не смотря на скорую возможную гибель, только о его благополучии, - ответил врач.
   Они продолжили готовить лекарства, на работу прервал ряд толчков, последовавших один за другим.
   После этого прибежал Аделард.
-Как хорошо, что ты здесь, - сказал Ги де Шолиак. – Я собирался отправиться лечить людей для их успокоения. Бывали попытки напасть на дворец. Если показать, что мы ещё думаем о них, то нападение сорвётся или хотя бы отложиться. Вы поможете мне?
-Конечно, - оживился Аделард. – Я обязан это сделать. На мне лежит вина за отказ в помощи многих нуждающихся. Лекарства готовы?
-Успели приготовить, сколько смогли. Но в ближайшее время вам нужно уже отправиться на вылазку.
-Ясно.
   Клювастые не стали тратить время зря, и пока оно было приготовили ещё немного лекарств.
   Через час они выдвинулись. Стражники, что стояли у дворца поприветствовали их и выпустили.
   Чумные доктора прошли небольшое расстояние и уже встретили больного человека. Это была слабая тощая женщина. Она немного испугалась при виде двух лекарей.
-Мы чумные врачи, нас отправили лечить стольких, скольких успеем, - сказал Аделард.
   Женщина осторожно взглянула на них и после некоторого колебания повела за собой.
   Врачей привели в какой-то приют. Тут находилось много людей. Почти все они пребывали в болезни. Многие больные были покрыты большими редкими или мелкими частыми бубонами. Многие кашляли кроваво и тяжело. У одних наблюдалась вялость и апатия, они словно сидели на холодном полу, ожидая собственной смерти, другие были взволнованны, у третьих виднелись поражения кожи лица. Области вокруг глаз, пяток и стоп, у четвёртых ноги, будто слоновьи, имели отёки, а пятые в приступах кашля с невыносимой болью в глазах, хватались за грудь и горло.
   Доктора приступили к работе. Одним прописывали отвары из цитварного коня, другим из других лекарств, вторым давали сыворотку казачьего молока с отваренной лавандой, тимианом, третьим прописывали отварной укроп, петрушку и трагакант, после чего многим проводили флеботомию.
-Рашиди, - обратился Аделард к другу, - произведи рассечение царской вены с двух сторон у тех, что болеют слоновостью.
-Ладно, но подай мне смесь из лисьего и говяжьего сала с содой, смолой кедра. Ирисом и лавандой, а так же чемерицу.
   В таком темпе происходило лечение довольно долго. Под начало вечера, но ещё светлого врачи перебрались на воздух и занимались больными там. До определённого момента.
   Клювастые заметили надвижение туч. Но начался сильный мощный ливень. Затем последовал сильный земной толчок, отчего немного треснула земля. Аделард сильно встревожился, но людей сильнее напугало другое. Под нагнетающий звон колоколов началось рождество смерти. Посыпался пепел, но внимание людей устремилось на иное. На светлых одеждах, на книгах, на всех тканях из-под капель стали вырисовываться кресты, многие из которых были чёрные. Толпа одержимый сразу набросилась на тех, кто хоть чем-то отличался. Даже не смотря на то, что они пели католические псалмы.
   Врачи побежали от озверевших больных, которые устремились за ними.
-Господин Аделард и господин Рашиди! – звали их страдники, - Вам сюда, скорее!
   Их укрыли за воротами, но бешеный народ, охваченный страхом смерти стали перелезать через него. Страже пришлось применить оружие. Но больных было слишком много. Под напором все заперлись во дворце.
   Переполненные ужаса люди стали бить окна величественного здания, скреблись в стены. Пытались сломать и применяли силу для выбивания главных дверей. Но после нескольких смертей от оружия стражи, толпа разбежалась, чтобы укрыться от дождя.
   Ги де Шолиак вскоре появился перед врачами. Он осмотрел Аделарда и в особенности Рашиди, его успели зацепить. Великий врач позвал врачей-помощников:
-Изолируйте его, но пытайтесь вылечить.
-Что происходит? – не понял, точнее не хотел понимать Аделард. – Дайте мне его осмотреть!
-Прости, Аделард. Ты должен помочь мне осмотреть стражу. Я разрешу тебе стараться излечить Рашиди, но он будет изолирован и точка! Он заражён!