Вхождение или тропы Крыма. Глава 1

                Благодарю В.С. за внешний образ
                героя и вдохновение

День 1.

  В Крым я поехала, чтобы зализать раны. Душевна травма, знаете…Он мне так и сказал: «Не загружай свой мозг и побереги свое здоровье, пожалуйста. И только радостей впереди ». Вот я и поехала. Беречь. Только сказано было не только это. Много было сказано, да мне только стало от тех слов ясно, что не у дел оказалась. Вот так, в одночасье, оказалась выброшена из приоритетов своего любимого.

  Предстояло добраться до Севастополя. Именно Севастополь. Свобода и степной ветер. Морские офицеры в белых кителях с кортиками на боках. Большая Морская с величественными фасадами зданиями и полузаброшенными дворами, чьи лестничные ступени сыплются под невинными каблучками новых итальянских балеток. Дорожки, вдоль стоящих на приколе, старых кораблей. И, конечно, море - море, бурное, мирное, иногда холодное и неприветливое, но чаще ласковое, прозрачное, любимое мое, Черное,  севастопольское морюшко.

  Симферополь.Тороплюсь в здание нового, важного автовокзала, откуда выезжают автобусы по разным направлениям, даже вглубь российской глубинки. Автобусов до Севаса сегодня нет. И вот я уже везу себя и свой рюкзачок на местный автовокзальчик. Меня окружил мир  героев моего  любимого автора Мирры Вильмовской, из рассказа «Крымская любовь».  Девушка на остановке - полненькая, светловолосая и светлолицая, с выпуклыми глазами, густо накрашенными, пышной грудью, отсутствием талии, в обтягивающем нарядном платье. Копия Маринки, подружки главной героини, моей любимицы Зары! А парни, парни - просто живой портрет Юры, с прямыми плечами, прямая же линия шеи и затылка, со строгими глазами, стройные и обаятельные! Троллейбус проезжает  мимо квартала хрущевок, и в одной из них угадываю ту, в которой тешили свои тела и души Юра и Зара.

  На местном автовокзале царила веселая атмосфера. Вот попрошайка непонятного пола, с жалобным взглядом, и тети, в затейливых узорах длинных юбок, восседающие с чемоданами, прижатыми к коленям… юноши с пронырливым, по-крымски, взглядом. В кассу тянулась нехилая очередь. Но расписание гласило, что автобусы в Севастополь ходят каждые десять минут. Хотя мне была дорога каждая, наступил вечер, темнело, и в Севас предстояло прибыть ночью, без брони постоя. На лавке, рядом с тетями, освободилось место. Присела. На мои широкие, в крупный цветок, брюки засмотрелся местный, довольно симпатичный ловелас. А может и на залихватскую яркую кофточку, завязанную на груди узлом. В бежевой кожаной куртке, с прической а-ля бонджови, русоволосый и зеленоглазый. Спросил неожиданно следующее: «Чо как смотришь?». Потом прибавил, а глазенки –то примечательные...Не ответила ничего, одновременно надо было надзирать за очередью и за сумкой со снедью, оставленной поодаль. Несколько раз ловила восхищенный взгляд Бонджови, но парню стало  ясно, доступа ему не предоставится.

  Маршрутка до Севаса  – это уютный салон пазика и разброс местных диалектов и лиц. Еще до посадки водитель, не удосужась посмотреть билет, предупредил, смотри, чтоб номер машины совпадал с указанным в билете. Иначе высажу. И так строго. В салоне свет не включался, по каким-то, понятным водителю, соображениям.

 Я села на место за водителем и наблюдала, как дорога слепила фарами встречных автомобилей. Любопытно ловить впечатление в окне водителя, через пластиковое, отделяющее  шофера от салона, окошко. Несколько раз я фотографировала, ловила момент, когда фары встречного транспорта особенно ярко слепили. В кадр забиралась и шторка, и рама окна, и  невозмутимая спина шофера. Через часа полтора задумалась, а что же дальше. Где мне устроиться на ночевку в любимом, но совсем незнакомом ночном городе…?! О местной  симке беспокоиться не нашлось времени,  интернета нет, и забронировать номер не представлялось возможным. Через проход от меня сидела премилая девушка. В вывернутой наизнанку сверхмодной футболочке, где ярлычок фирмы читался на спинке. Конечно, девушка ничего не перепутала, и надела вещь, как положено.  Всего лишь капризы дизайнера. Мои нужды разрешились быстро. Золотая душа у севастопольского человека! Через несколько минут я знала номер телефона,  адрес хостела, и номер севастопольского такси.

День 2.

  А на другой день уже обживала забронированный ранее номер в поселке, на одной из окраин Севаса. Юльич, хозяин небольшого и уютного отеля, симпатичный и достаточно крупный мужчина лет тридцати пяти, глаза которого «трещали» интеллектом, в светлых шортах и с накачанными голенями, встретил меня лениво - равнодушно.
 
  Шато, так именовал он свой мини-отель, пользовался популярностью; отдыхающие сменяли друг друга с завидной, для соседских гостевых домов, регулярностью. Номер мой располагался на втором этаже, лестница на который шла снаружи орехово- бурого стильного здания шато. Убрав накрахмаленную стопку полотенец с кровати, я вытрясла на простыню содержимое своего рюкзака, замятое и пахнущее дорожными перипетиями. Поезд, три автобуса, ночевка в хостеле. В этой неопрятной кучке надо было выбрать наряд для встречи с  морем! Майка травянистого цвета и джинсовые шортики  со звездочками, пестрый купальник, легкие серебристые шлепанцы. Все остальное отправилось в стиральную машинку на этаже и на балконное проветривание. На балконе стоял круглый стеклянный столик и два легких ротанговых кресла.  Чудесный вид! Территория отеля - с широкой скамейкой – качелями под виноградной лозой,  шарами крупных и мелких декоративных цветов, беседками для отдыха. Прямо напротив балкона – металлической ковки  ворота, с дверью под кодом. А за забором,  ложенным из хауберга "под кирпич", виднелась длинная аллея из старых деревьев. Пели птицы. Где-то слева было море.

  Выпив чашечку кофе и зажевав огурцом (единственное, что осталось с дороги), я отправилась на пляж. В эту сторону поселка, я, в прежний свой приезд, три года назад, не добралась. Песочно - галечный пляж, окруженный волнорезами. Не колеблясь, зашла в воду, поздороваться с любимым морем. Море окутало мои колени, пузырило и таяло. Так мы встретились снова, и, по - любовному, нежно, поздоровались.
 
  А на следующий день, на этом же пляже, я встретила Косточку.

День 4.

  Мы лежали в полуметре друг от друга. Пространство заполненного людьми пляжа в небольшом южном поселке не позволяло быть дальше, чем супружеским парам под одним одеялом. Мы бежим на юг, чтобы валяться и наслаждаться. Нас очень много, и мы хотим валяться, пусть тюленьими стадами, на побережье -  не Антарктики - Черного побережья! Ласковые пузырьки волн ласкают наши тела, медузы щипают за бока, мы ежимся и грабастаем волну себе под левую, правую подмышку. Чувство свободы, оно случается так редко. Ноги ершатся, пинают волну, но она не дремлет, вскидывает тело, словно песчинку. И бросает, бросает к берегу. Послушный  человек, эта девочка, которая и есть  я, вот она выброшена...камешки берега принимают ее не слишком ласково...да что же.. но волна приобнимает и прощается, поднимайся и сохни!

  Мелкие галечные камешки, попадавшиеся среди песка,  липли к ступням и вели меня к узкому полосатому полотенцу...рядом, в полуметре от тебя.
   - Что? как водица? - вопрошаешь ты.
   - Кайф, но как обычно, слегка прохладна, - резорю я.
   - Теперь ты сторожи мои вещи,- неожиданно говоришь, и, вскакивая, бежишь туда, где хочет повстречаться с тобой она, моя волна.
Ты думаешь, это общее, кусок моря и те волны, что безжалостны к нашим телам, распластывающим линии рук и ног в изумрудной прохладе?!
Нет, все банально, лениво думаю я, и, раскидывая руки, засыпаю, впитывая банальность и солнце, безжалостное, палящее, собирающее капли моря с моих плеч, оставляя соль с  прожженными коричневыми пятнышками на окружьях плечей....

  Когда я проснулась, моего соседа уже не было. Место его занято девушкой, коса которой наполовину закрывала  татуировку - змейку на спине. Я посмотрела на худенькую спину и подумала, а зачем ей понадобились узоры на теле.  Купаться больше не стала, солнце парило и жарило, хотелось быстрее вернуться в кондиционированную прохладу отельного номера.

Анатолий Юльевич  встретил меня неожиданной фразой:
  -Что, бандитка, явилась?
Я оторопела. « Почему я бандитка?» Что это произошло за время моего отсутствия…

  -Кроткая овечка явилась с солнечного пляжа, скажите…
  -Встретила своих друзей?
  -Анатолий Юльевич, у меня здесь из знакомых   только вы, клянусь!
  -И я так думал… да только вот недавно тебя бригадка спрашивала..
  -В составе?
  -Два парня и девушка. Одеты в одежку улетную. И все в татуировках. Да,  еще слышал рев мотоциклов после их ухода.
  -Просто без понятия…вы, если придут снова, на территорию их не пускайте, лады?
  -Ясен пень. Или день…-и Анатолий задумчиво удалился.

  Зашла в номер. Солнце попало и сюда, но еще не распалило его метры. Я закрыла балконную дверь, включила кондиционер и пошла курить в ванную, хотя это строго воспрещалось отдыхающим. Но в ванной работала вытяжка, и дым редких моих затяжек быстро выветривался. Что за компания заявилась сюда. Представить трудно. Никого, кроме хозяина, не знаю. Было несколько разговоров…На отдыхе часто случаются спонтанные знакомства, и, местные, может быть немного уставшие от постоянного общения с поселковскими , охотно рассказывают о себе, пусть за короткое время общения  много не наговоришь. Но я, я не говорила о себе ничего! Вообще ничего, кроме того, что отдыхаю в роскошном, по крымским меркам, частном отеле, воот на той стороне поселка…Ну и имя, конечно.

  Еще я знаю того парня, Косточку, как я его окрестила. Уже дважды он оказывался моим соседом по пляжу. Вчера и сегодня. Обалденный чувак! Растерялась, когда он подошел впервые и спросил, у вас рядом не занято. Но мы не знакомились. Наверное, я посчитала, что он слишком шикарен для меня. И смущалась, когда он коротко заговаривал о …об утре, погоде и прочей ерунде. Его глаза, орехового яркого оттенка, глаза…глаза-косточки. Ядрышки  урюка.. Сказала бы, что близко посаженные; только верным будет, что они смотрели не на собеседника, а на междуносье. Когда он вставал и уходил купаться, поворачивалась и смотрела вслед. Сложен парень безупречно… А точнее, я не встречала такой породы никогда. Узкий стан, продолжающий развитые плечи, он тянулся и завораживал, бедра, закрытые плавками-боксерами, шли по ширине вровень с линией талии. А на ноги я даже не смотрела, потому что увиденное выше расширяло мои зрачки, ускоряло пульс, пальцы непроизвольно царапали песок.

  Пепел на кончике сигареты неожиданно сложился в очертания  лица, напоминавшее желанного незнакомца, будто вступая в беседу, посветил двумя глазами и ушел, рассыпался дольками. Почему он один? И приходит только утром?

 Тело горело и било дрожью, нервы разыгрались, появилась непонятная  тревожность. Вечером я осталась в шато, любоваться закатом,  пить вино и слушать природу, которая шумела вокруг - непрестанно поющие, незамысловатую, в многократных повторениях, песню, кукушки. Аллея тисов, проходящая вдоль всего тупика, где располагалось шато, шелестела листвой. Степной воздух расползался прохладой и нарастающим ветерком. По двору лениво бродила милая и толстая собака Юльича, Офа, в просторечии, нареченная в честь героини Гамлета, Офелией.
 
  - Офа, Офа! - позвала я ее с балкона. Офа подняла голову, помотала хвостом и, со скукой во взоре, поплелась дальше.

  Закат я пропустила. Бокал вина разморил уставшее тело, склонил к часовому сну. На балкон вновь  вышла уже к ночи. Рядом с шато было совсем темно, а вот поодаль, видимый участок тупика расчертился параллельными полосами света от фонарей. Непроизвольно я стала водить глазами от одной полосы к другой. Вдруг одну из полос прорезала четкая тень. Дорогу, прямо по световой линии, перебежала черная собака. Хоть держи фотоаппарат в руках, включенным. Или лучше нарисовать , виделось  цветными мелками. Или простым карандашом.

  Увиденная картина увела меня в медитацию. На деревянных, из прочных реек, стульях сидят трое. В центре – я, справа - тот парень с пляжа. Слева – любимый, из того близкого и, одновременно, дальнего прошлого. Я смотрю на того, что справа. Живое лицо с румянцем, губы хотят улыбнуться, но улыбаются только глаза, косточковые глаза косят в мою сторону. Тело его вздрагивает. С этого «справа» идет сильное притяжение. Перевожу взгляд налево. Любимый сидит прямо, сложил ноги, как под партой сложил бы старательно привыкающий к школьному режиму, первоклассник. Взгляд карих глаз строгий, в никуда. Губы поджаты. Ничего не идет от него, ничего. Я развожу руки и кладу их на, ближние ко мне коленки мужчин. Живым теплом откликается коленка справа. Левая - холодная, настолько холодная, что, выждав мгновение, я вдруг понимаю, что этого человека не существует. Отдергиваю обе руки. Ужас сковывает мои мысли.
 
  Прогоняю себя в реальность. Смотрю в черноту тисовых деревьев. Со столика беру бокал с вином. Вино, простоявшее несколько часов при двадцати пятиградусной температуре, отзывается на языке чуть ли ни морозным  холодом.

  Поворачиваю голову в сторону соседнего номера. Там темно, и балконная дверь закрыта. Гуляют соседи. Неожиданно гавчет Офа. Тишину ночи прорезает рык мотоцикла. С закрытого конца тупика вылетает мотоцикл, мгновение – и вот он уже режет перпендикуляром полосы череды уличных фонарей.

15/8 - начало сентября-2019 г.