Джекки Стилл. Глава 27

"Чудовище среди нас".

"В то время, когда Америка, с болью сжав кулаки, залечивает свои раны, когда общество более, чем когда-либо сплочено перед новыми испытаниями, когда ценности свободы и демократии призывают к борьбе, когда армия - гарант мира и процветания, а ядерная мощь наш единственный довод - наши спортсмены бойкотируют Олимпиаду... Мир расколот! Свобода и равенство вновь противостоят коммунистической экспансии. В небе и на земле, на море и в космосе, в радиоэфире, науке и политике - борьба продолжается. В такие исторические моменты Америка всегда опирается на свой народ, на каждого из нас. Судьба мира в наших руках! Наша сила в нашем единстве, но многие не с нами... Многие не осознают, что основа единства - доверие. Как назвать человека, подрывающего авторитет закона и правительства? Как назвать подрывающего доверие граждан к собственной стране? Я - Филлип Чейз - патриот и любящий сын своей родины, глядя в глаза обществу и всему миру, открою горькую правду о человеке, возомнившем себя вправе идти против своей страны, против нашей страны, против наших устоев и непоколебимых вечных ценностей - наших ценностей.
Дамы и господа, его зовут Вошко, Вошко Жух! Русский писака из подворотни, социопат, алкоголик, претендующий на лавры "разгребателя грязи". Но, как свойственно всем русским, этот человек, упиваясь собственной безнаказанностью, перешёл все дозволенные нормами морали границы, поправ и осквернив все наши успехи и завоевания.
Его статья в "Чикаго Трибун" (подумать только - в "Чикаго Трибун") даже не намекает, твердит каждой своей гнусной строкой, что нами правят лжецы! Средства массовой информации, пресса - всё, по его мнению, инструмент. Нас, то есть вас, одурачивают. Но изучим персоналии и сразу поймём, кто же лжец на самом деле.
Специально для вас я провёл небольшое расследование. Поднял архивы, ознакомился с незасекреченной информацией по делу "Tiger force", наградные листы, донесения, не нашедшие доказательств подозрения в военных преступлениях, интервью причастных... В течение трёх дней я встречался с людьми, знакомыми в силу тех или иных причин с нашим горе-журналистом. Некоторые из них были рады такому общению, некоторые напротив, но что ж, всё по порядку...

Небольшой уютный офис главного редактора одной из чикагских газет, передо мной, переминая сигарету меж пальцев, Эдди Расселл. Толстенные стёкла бликуют в сдвинутой к кончику носа оправе, усталый проницательный взгляд благосклонно обволакивает добротой... Законопослушный гражданин, отец семейства, воплощение американской порядочности и трудолюбия. Уже долгие годы на страже интересов общества.
- Он ведь меня избил, - с горечью в голосе говорит Эдди. - Схватил меня за волосы и лицом об стол... Несколько раз! Разбил очки, сломал нос... Я упал на пол не в силах сопротивляться, но он продолжал избиение. Ногами...
Эдди нервно подносит сигарету к губам, дрожащие пальцы предательски выдают волнение. Он честен, по глазам вижу - честен.
- Я уволил его, - с сожалением говорит он.
Секретарша вносит кофе. Строгий костюм, курчавые волосы со вкусом подобраны в модную стрижку. Всё достойно, на должном уровне.
- У него очень сильный адвокат, - продолжает Эдди, - боюсь, ему вновь всё сойдет с рук.
- Вновь? - спрашиваю я.
- Дело "Tiger force", - уточняет Эдди. - Он воевал, был много раз ранен... Видимо, избивать и мучить людей у него вошло в привычку. Он опасен!
Именно в этот момент в глаза бросается американский флаг, стоящий позади Эдди слева. Прокравшиеся в окно лучи солнца фактурно оттеняют его изгибы. Эдди преданно любит свою страну, это заметно... Мы пьем кофе, мило беседуем... Эдди подавлен, ему искренне жаль Вошко.
- Он превратился в животное, - утверждает он.
Допиваю кофе. Прощаемся как старые приятели. Я жму ему руку и ухожу. В приемной молодой журналист неудачно флиртует с секретаршей.
"А почему бы и нет?" - думаю я и направляюсь к ней. Благодарю за кофе и как бы невзначай бросаю пару вопросов.
Эмма Лав работает здесь уже более двадцати лет, она профессионал. По понятным причинам она не может нам всё рассказать, но нам и так уже многое ясно.
- Он не всегда был вежлив, - утверждает она, - но всегда обходителен и честен...
- Вы хотите сказать, казался честен? - уточняю я.
- Нет, - она виновато улыбается, - я не хочу так сказать.
Видно, что она что-то не договаривает. Что ж, женщина имеет право бояться... Даже говоря о чудовище, иногда нужно выбирать выражения. Особенно, если у этого чудовища хороший адвокат.
Раздираемый противоречивыми чувствами, выхожу на улицу, руки сами тянутся к сигарете, а глаза бегло пытаются выхватывать лица из толпы... Они среди нас. Чудовища живут среди нас.

Поздним вечером мне довелось посетить одно из питейных заведений, где, по слухам, ошивается наш "разоблачитель". Небольшой уютный зал, старомодная музыка, угрюмые лица... Говорят, столик Вошко находится в дальнем углу... Это там, в алкогольном угаре, он творит свои "расследования". Чернокожий бармен с тяжёлым взглядом маньяка и, по всей видимости, таким же тяжёлым кулаком, не желает говорить.
- Вам знаком журналист Вошко Жух? - спрашиваю я. - Говорят, он здесь бывает.
- Бывает, - подтверждает бармен.
- Скажите, он много пьёт? - пытаюсь выстроить для себя логическую цепочку.
- А не пошёл бы ты на…? - грубит бармен.
- Я журналист, меня зовут Филлип Чейз.
- А мне насрать, кто ты.
- Не грубите! - возразил я.
- Пошёл на хер! - гаркнул бармен и ринулся в моём направлении.
Я затребовал администратора и, как ни странно, был услышан... На зов сначала выглянула из кухни какая-то латиноамериканка, а спустя несколько секунд появилась и сама владелица заведения. Её зовут Донна, мисс Донна Стилл. Разговор не задался с самого начала, и я был вышвырнут чернокожим громилой взашей.
Позже из компетентных источников мне удалось установить, что это был некий Фрэнки Гарольд, бывший морпех, ветеран, в недавнем прошлом завсегдатай различных боксерских залов, в частности "Ведро крови", где он подрабатывал спарринг-партнёром некоторых известных боксеров. Его прозвали "Человек без прошлого", думается мне, его прошлое так же черно, как и он сам.

На следующий день я обратился в полицию, где меня любезно принял офицер Дуглас Бадди. Нет, я не требовал разбирательств, я просто собирал информацию. В чёрном прошлом чёрного бармена обнаружилось несколько арестов, проникновение со взломом, мать проститутка и титул "Золотые перчатки".
Что же касаемо нашего "журналиста", то формально он чист, если не считать истории с его скандальной статьёй "Триумф справедливости", вышедшей десятого декабря шестьдесят третьего в "Стар энд страйпс"*. Когда Америка в едином порыве оплакивала своего лидера, военный журналист Вошко Жух открыто стал на сторону его убийцы. Он противопоставил себя обществу, противопоставил Америке. Зерно раздора и недоверия вбросил он тогда, и вот спустя годы вбросил его снова. Тогда Америка позволила ему искупить свою вину, позволит ли снова?

Мне удалось встретиться с бывшим сослуживцем Вошко лейтенантом Джоном О'Мелли. Ради двадцатиминутного интервью я - Филлип Чейз, пересек континент, чтобы склонить голову перед настоящим героем той войны.
Потрепанное ветрами ранчо в бескрайних песках Техаса, на вековой террасе в инвалидной коляске с газетой в руках мистер О'Мелли. Сквозь стёкла очков пронзительный взгляд внимательно вычитывает строку за строкой. Мышцы лица выдают с трудом сдерживаемое раздражение. В его руках "Чикаго Трибун", тот самый выпуск, тот самый плевок в лицо каждого из нас.
- Что скажете? - интересуюсь я.
О'Мелли, наконец, отрывает свой взгляд от статьи Вошко и несколько секунд молча смотрит поверх своих очков мне в глаза. На мгновение показалось, что пелена слёз заволокла его чистый искренний взгляд. Он недовольно хмыкнул и брезгливо отбросил газету на столик.
- Это написал Вошко, Вошко Жух, - уточняю я. - Вы ведь помните Вошко?
- Помню, - кивает О'Мелли. - Этот прохвост способен на всё.
- Вы думаете, он опасен?
- Более чем, - звучит как приговор.
- Скажите, зачем он это делает?
- А зачем он сжёг деревню?
- Какую деревню? - недоумеваю я.
О'Мелли откидывается в кресле, по щеке серебристой чертой проблеснула сорвавшаяся слеза. Он отводит взгляд куда-то в сторону и тихо напевает мелодию: "Доброе утро Вьетнам, здесь всё дозволено нам..."
О'Мелли был тяжело ранен, он прикован к коляске, с трудом говорит, но в его сердце живёт любовь к своей стране. Вижу, как больно ему вспоминать те годы, но я профессионал, и я должен был найти в себе силы и отбросить все сантименты, чтобы продолжить своё интервью.
- Мистер О'Мелли, - проявляю настойчивость. - О какой деревне идёт речь? Вы хотите сказать, что нам всем есть чего опасаться?
- Есть, - лицо О'Мелли искажает зловещий оскал. Он попытался улыбнуться, но из-за ранения часть мышц лица уже давно не работает. - Он неуправляемый психопат, - тихо говорит мне О'Мелли, - он ненавидит людей, ненавидит свою страну, ненавидит себя, ненавидит жизнь... Он любит лишь смерть и упивается ею. Он любил убивать...
- Хотите сказать, что он не мог измениться?
- Никто не может.
- Вы сказали, он сжёг деревню?
- Именно так.
- Расскажите, - подсаживаюсь поближе, чтобы ничего не пропустить.
- Мы работали по тылам. Выискивали партизан, отслеживали их базы, перевалочные пункты и, естественно, уничтожали. Когда выполнить задачу собственными силами было невозможно, на помощь приходила авиация. Мы корректировали огонь по врагу, передавали координаты целей, в общем, делали свою работу.
Я был ранен в одной из стычек с "Чарли", крупный осколок попал в голову. Я был в бреду... Командование перешло к Вошко, он был сержант. Вошко тогда был уже очень опытен, пользовался огромным авторитетом у сослуживцев - настоящий убийца - "бешеный пёс войны".
Его поведение шокировало, он презирал слабых и подавлял сильных - настоящий маньяк. Противника истреблял с неудержимым азартом. Все, кто не в нашей форме (форма военных США - прим. ред.), должны были умереть. "Пленных не брать!" - постоянно командовал он. Захватив языка, и вырвав из него вместе с нутром всю информацию, он собственноручно лишал того жизни. Специально для этих случаев у него был какой-то необычный нож, которым он с лёгкостью сдирал с людей кожу и вырезал внутренности. Методично, хладнокровно, порой оргазмируя от удовольствия, он медленно резал людей. Если ты не солдат США, значит, ты враг. Не стой у него на пути.
Несколько дней, опутанный окровавленными бинтами, я умирал. На какое-то время я приходил в себя, но говорить не мог. Позже мне рассказали, что Вошко запретил вызывать вертолёт эвакуации, боясь обнаружения. В один из дней наш отряд вышел к деревне, сколько их таких было... Обычно я наблюдал, проводил разведывательные операции, сбор данных, но в этот раз всё было иначе. Вошко сразу приказал занять господствующую высоту и, не желая рисковать, вызвал авиацию. Удар с воздуха был сокрушителен, деревня была сожжена. Никто не выжил. Сотни мирных жителей были залиты напалмом. Вошко ликовал, он сидел на возвышенности, жадно поглощал табачный дым и восторженно наблюдал за перекатами огненных волн. Говорят, он сошёл с ума в тот день. А позже, когда вертолёты с нашим подразделением поднялись в воздух, произошёл взрыв. Вертолёт, в котором летел Вошко, упал. По странному стечению обстоятельств выжил только он. Позже его подобрали морпехи… Разведчики так и не обнаружили в той деревне следов "Чарли".
Это были последние слова лейтенанта О'Мелли, он вдруг замолчал, и его стеклянный взгляд повис над бескрайней чертой горизонта. Такое бывает. К сожалению, такое бывает.

Вернувшись в Чикаго, я долго не мог закончить свою статью. Хотелось подвести черту, сделать вывод. Дать шанс Вошко очиститься в глазах общества, в конце концов, мы живем в свободной стране, и у каждого подонка должен быть адвокат. Ноги сами несли меня к забегаловке "Джекки Стилл", профессиональное чутьё подсказывало мне, что только там я смогу отыскать недостающие крупицы неофициальной информации... Так и случилось.
Любезный джентльмен, чьё имя в целях его же собственной безопасности я не буду называть, за символическую плату согласился поведать нашим читателям всё, что знает об интригане и скандалисте по имени Вошко Жух.
Я остановил свой "Форд" на противоположной от "Джекки Стилл" стороне улицы, как раз у входа в легендарную ювелирную мастерскую "Шнихерсон Голд". В условленное время из "Джекки Стилл" ко мне вышел человек с "Кровавой Мэри" в руках и, подозрительно озираясь, направился ко мне. Мы здороваемся, он садится в автомобиль, берёт деньги и начинает потягивать через трубочку свой коктейль. Достаю блокнот. Интервью начинается.
На заранее заготовленные вопросы мой гость отвечает быстро и сдержанно. Никаких эмоций, сразу видно - не врёт.
- Как давно вы знаете Вошко? - спрашиваю я.
- С детства, - тут же отвечает гость.
- Вы часто видитесь?
- Каждый вечер.
- Здесь?
- Здесь.
- Но сегодня его нет.
- Сегодня нет.
- Не знаете, почему?
- Не знаю, но догадываюсь.
- Интересно.
- Любовь. Это всё любовь.
- У него есть женщина? - тут же вписываю в блокнот свой незапланированный вопрос.
- Девочка, - поправляет он. - Она ещё совсем девочка.
- Слишком молода? - уточняю я.
- Можно и так сказать, - отвечает гость и вновь начинает посасывать свою "Мэри". - Она повар.
- Почему вы не хотите назваться? - возвращаюсь к заготовленным вопросам.
- Мне ещё здесь жить.
- Что ж, вполне доходчиво, - комментирую я и продолжаю интервью. - Как вы считаете, он опасен?
- Каждый из нас может быть опасен, а что?
- Да так... У него есть друзья?
- Конечно. Все замечательные и очень порядочные люди.
- Например?
- Официант Фрэнки, мисс Донна Стилл...
- Владелица заведения? - уточняю я.
- Да, - продолжает он. - Наши Чикиты (повара "Джекки Стилл" - прим. авт.), белокурая красотка Мэри, талантливый ювелир Исаак-Израиль...
- Шнихерсон?
- Он самый, - гость настороженно осмотрелся по сторонам. - Офицер полиции Дуглас Бадди, какой-то пижон из ФБР и братья Дэниелс.
- Дэниелс, через "э", как виски?
- Да-да... Противные такие, как моя жизнь. И всегда вместе ходят. По двое, иногда по трое.
- Криминальные?
- Не то слово.
- Как бы вы охарактеризовали своего знакомого Вошко?
- Вошко - герой. У него четыре ранения... Честный, порядочный... Бросил пить.
- Бросил пить?
- Да, теперь только пиво.
- Почему?
- Что почему? - гость в недоумении вытянул шею и округлил свои большие как у рыбы глаза.
- Почему только пиво?
- Наверное, деньги нужны, копит. Экономит на спиртном.
- А зачем ему деньги? Насколько я знаю, у него военная пенсия и неплохой гонорар.
- Не знаю, я считаю только свои. Наверное, хочет автомобиль.
- А у него нет?
- Странный вы человек, - замечает гость. - Конечно же, есть. У него отличный европейский автомобиль, такой - очень брутальный, но он хочет "Кадиллак", ну, знаете, тот, что для всей семьи…
- Как вы относитесь к его деятельности?
- Деятельности? - гость впервые задумался. - Никак. Чепуха.
- Он коммунист? - перебиваю я.
- Ага, - соглашается гость, - всем коммунистам коммунист.
- Возможно он член культа?
- Какого? - теперь уже гость задаёт мне вопрос.
- Ну, вы сказали, что он коммунист...
- Да.
- Вот я и спросил про культ.
- Какой культ?
- Ладно, - уворачиваюсь я, не желая тратить время, и тут же возвращаюсь к заготовленным вопросам. - Не замечали ли вы чего-то необычного в вашем знакомом Вошко?
- Замечал. Конечно, замечал, - немного восторженно утверждает гость.
- И что же?
- Он никогда не спит, до недавних пор пил виски без льда, всегда угощает друзей, много курит и не прочь помахать кулаками, если придётся. Он конкретный человек, и не терпит всякое дерьмо.
- Вы сказали, не спит?
- Не спит.
- Он наркоман?
- Нет.
- Нет? Или не знаете?
- Нет, - гость допил свою "Мэри" и удовлетворенно откинулся в кресле. - Братья Дэниелс не терпят наркоты, - он многозначительно посмотрел искоса. - Тут либо ты их, либо они тебя.
- Жуть.
- Не то слово, - подтвердил гость.
- Одного не могу понять, - подбираюсь к самому главному, - зачем ему это? Зачем сеять сомнения в обществе? Зачем подвергать вопросам авторитет власти? Неужели ему так нужен пиар или ему всё же нужна борьба?
- Борьба с системой? - уточняет гость.
- Да.
- Борьба ради борьбы? - уточняет ещё раз.
- Да.
- Нет, Вошко не так глуп. Ему важен смысл, конечный результат - образ победы.
- Глупо, - замечаю я.
- Если это глупо, но работает, значит, это не глупо, - замечает гость.
- Скажите, он лидер или пешка? - записываю новый вопрос, еле слышно поскрипывая кончиком ручки. В голове каламбур... Криминальные связи Вошко и такое же окружение заставляют мозг перебирать всё новые и новые варианты.
Хладнокровный убийца социопат, неуправляемый, неуравновешенный тип, маньяк, криминальный воротила с отличным адвокатом. Четырежды ранен! Подумать только! После каждого ранения он же фактически мог вернуться с войны, но каждый раз, подлечив свои раны, он вновь рвался в кровавые джунгли. Что это, желание умереть или жажда убивать?
Несколько лет низкопробного стёба, грязные статейки для жёлтой газетёнки, и вдруг выстрел в "Чикаго Трибун", на первой странице - плевок в каждого из нас. Кто стоит за тобой, Вошко Жух? Кем ты себя возомнил? Среди сотен лиц и обличий где найти твоё истинное? Брутальный ловелас, щедрый друг, соблазнитель поварих-малолеток, прохвост, как сказал лейтенант О'Мелли, или изворотливый преступник - враг государства, враг общества?"

- Лейтенант О'Мелли мёртв, - пробурчал Вошко, комкая свежий выпуск "Вашингтон пост"**, - ему оторвало голову... Ты же знаешь, что это такое? И она не повариха, сраный ты ублюдок, она лучший повар штата, - он швырнул газетный ком в экран вечно моргающего телевизора и нервно достал сигарету. - Ненавижу...

* "Звезды и полосы" - ежедневная газета Министерства обороны США. Издаётся с 1861 года, освещает вопросы, касающиеся военнослужащих Соединенных Штатов. Штаб-квартира газеты находится в Вашингтоне, округ Колумбия.
**"Вашингтон пост" - американская ежедневная газета. Издаётся в городе Вашингтон. Крупнейшая газета столицы Соединённых Штатов Америки, также входит в число старейших. Содержит срочные новости, репортажи на национальные и международные темы, очерки, комментарии.