Движение прозрачной пустоты

           Листая чистые страницы, кто книгу жизни мне напишет,
             Судьбы чернилами испишет, в ней каждый сложный поворот?
                Открою книгу – посмотрю: направо – точно не пойду,
                Налево – ждет меня беда, а прямо, что за ерунда?
                Останусь дома-пережду грозу и ливень, и беду
                Открою книгу я опять: - «Сегодня можно погулять!»
                Чтоб эту книгу написать, надо и падать, и вставать
                Узнаешь, как тот поворот, ведь в жизни все наоборот?
             Гора, равнина, спуск крутой, все кто-то гонится за мной
                Судьба решила добежать, и книгу жизни дописать…


Глава первая.


    Утренняя прохлада проникала сквозь открытое окно. Легкий ветерок качал занавески. Солнце вставало постепенно, словно рождалось заново. Сначала один луч, потом другой   ярким светом заполняли пространство. Солнечные зайчики играли на предметах.
Птицы давно проснулись и чирикали на все голоса так, что казалось, за окном поселился духовой оркестр. Пахло цветами.

Женька пошевелилась, и натянула на себя одеяло, только ноги оставила открытыми.  Вставать явно не хотелось. Она перевернулась на другой бок, и укуталась в одеяло с головой. Задремала.
Ей приснился сон, будто она быстро скачет на лошади по широкому лугу. Волосы развиваются по ветру, а у нее прямо дух захватывает. Такой простор, небо синее, синее. Душа ликует от восторга.
- Жень-ка!
-Женька, вставай! - раздался из окна протяжный голос.
- Ну, вставай, хватит дрыхнуть, - не унимался Сережка.
-Весь утренний клев пропустим. Обещала же?
- Не ной! - нехотя пошевелилась Женька.
-Такой интересный сон не дал досмотреть.
Медленно перевернувшись на спину, она сладко потянулась. Открыла глаза. Посмотрела на торчавшую из окна лохматую голову Сережки.
-Не спиться тебе, - заворчала Женька, поднимаясь с кровати.
Надела большие отцовские тапки, накинула на пижаму халат, и пошлепала на кухню.
-Так и будешь торчать в окне, как истукан? Иди на лавке подожди, - уже через плечо крикнула она Сергею.
   По дому разносился соблазнительный запах. Баба Маша с утра пекла хлеб. Женька так любила бабушкин хлеб.  Ей казалось, что нет ничего вкуснее, чем отрезать горячую корочку, насыпать на нее сахар и побрызгать водой. Объеденье.
- Бабуль, хлебушек готов? - спросила Женька.
-Сейчас вынимать буду, - ответила баба Маша.
-А ты, кудай-то такую рань?
-Сережка пришел, на рыбалку собрались.
-Не спиться вам? – по привычке ворчала баба Маша.
   Женька вышла на улицу. Втянула носом свежий воздух. Умылась из бочки прохладной водой. Взбодрилась. На огороде сорвала с грядки четыре огурца, войдя в дом, быстро оделась. Отрезала горбушку свежего горячего хлеба, завернула его в полотенце, туда же огурцы. Завтрак и обед были готовы.
-Поела бы, -снова заворчала бабушка. «Опять на целый день голодная будешь?».
- Нет, ба, я там поем, а то Сережка совсем извелся, - сказала на ходу Женя и выбежала на улицу.
   Удочка стояла наготове со вчерашнего дня. Женька выкатила велосипед. Повесила на руль бидон.
-Ну, наконец-то, - выдохнул Сережка.
-Вечно ты копаешься. Солнце уже посмотри, как высоко. Весь клев пропустили.
- Не ворчи ты, как старый дед. Нашу рыбу никто не поймает.
-Ага, не поймает, - не переставал ворчать Сережка.
Они сели на велосипеды, и бренча бидонами, поехали к озеру.
-Ты червей-то взял? - спросила Женька.
-Издеваешься? Конечно, взял,- шмыгнул носом Серёжка.
  Добравшись до озера, ребята заняли свои привычные позиции, и начали рыбачить. Клев был хороший, и Женька только успевала кидать карасей в бидон. Как бы не ворчала бабушка за то, что Женька ходит на рыбалку, а карасей она очень любила. Жарила их как-то по-особенному в сметане и с хрустящей корочкой. Ели их, посыпав зеленым лучком и укропом.
К обеду у Женьки был уже полный бидон карасей. Она поставила его в тень, и пошла, посмотреть, как там дела у Сережки.
- Есть будешь? - спросила Женька.
- Не хочу, - буркнул Сережка.
-Чего бурчишь?- Женька заглянула в бидон. Там плескались пять карасиков.
-Понятно! Клев же хороший? - вопросительно посмотрела на друга.
- Кому хороший, а кому и нет, - плаксивым голосом пропищал Сережка.
     Ему никак не удавалось понять, как эта рыжая девчонка, а может так рыбачить? Как бы он не старался, у него никогда не получалось наловить рыбы больше, чем Женька. Вроде и черви одни, и удочки одинаковые. А было ощущение, что вся рыба, как специально, попадается только Женьке на крючок.
    Женька протянула Сережке кусок хлеба и два огурца, а сама пошла и легла на траву. Она смотрела в синее небо, на котором не было ни облачка. Только птицы белыми точками кружили высоко, высоко.
-Голуби, - подумала Женя и сама не заметила, как задремала.
-Вставай! - толкнул слегка ногой ее Сережка. «Домой пойдем, а то все равно не клюет. Мне еще огород полоть. Мать ругаться будет».
За то время, что Женька спала, ему удалось поймать всего лишь одного карася.
- Брат больше велосипед не даст. Скажет, что толку от меня нет, - ныл Сережка.
 Женька вытащила из кустов бидон, полный рыбы, и повесила на руль велосипеда.
Сережка смотрел на нее с завистью.  Они ехали домой под скрип педалей велосипеда и молчали.
-Как мальчишки не любят проигрывать, - думала Женька.
Подъезжая к деревне, она остановилась. «Давай свой бидон», - сказала она Сережке.
-Зачем?- он с удивлением смотрел на неё.
Женька подошла и сняла его бидон. Поставила его на землю и отсыпала в него карасей.
-Так не честно, - сказал недовольно Сережка.
- Мы не на соревнованиях, а есть всем хочется. Да и куда нам с бабушкой целый бидон. Карасей не солят, а жареные они вкусные только, когда свежие.
-Спасибо, Женя! - благодарно посмотрел на нее Сережка.
     Семья у Сережки была большая. Только он пятый ребенок, а за ним еще трое. Мать опять ходила беременная. Жили очень скромно. Своих вещей у него никогда не было. Донашивал одежду за старшими братьями. Штопанную, перештопанную.
Сережка на год старше Жени, но был какой-то маленький, щупленький. В детстве много болел и пошел в школу в восемь лет. Мальчишки всегда над ним издевались, обзывали его, даже били. Он был физически слабенький, но никогда не плакал.
С Женькой они стали дружить после одного случая. Просто не разлей-вода.
  Однажды весной Женя возвращалась из школы домой. Пройдя через огороды, вышла на улицу. Рядом с ее домом был старый заброшенный дом. Проходя мимо, она услышала возню во дворе.
Заглянув за угол, она увидела неприятную картину. Сережка стоял на коленях весь в пыли и грязи, из носа текла кровь, губа разбита. Воротник рубахи оторван. Вокруг него четверо пацанов.
- Говори, что ты оборванец, а мать твоя сука брюхатая, - сказал Генка, и толкнул Сережку ногой.
-Не буду, - вытирая рукавом кровь, хрипел Сережка.
- Не будет он, тогда будем бить, пока не скажешь. Давайте ребята, пинайте его.
- Стойте! – Женька бросила портфель.
-Четверо на одного. Не многовато ли? – она подошла к ним поближе.
-Ой, Сиротка! – повернул голову Генка. «Шла бы ты мимо и не вмешивалась в наши дела».
-А то что? - спросила Женька.
-А то и тебе достанется. Да, ребята? - заржал Генка.
-Ну, конечно. Вас же четверо. Вы смелые, когда стаей. А если по одному?
-С тобой что ли? - демонстративно сплюнул Генка.
- Да хоть и со мной, - не отступала Женька.
-Женя, не вмешивайся, пожалуйста, - почти прошептал Сережка.
— Вот видишь, тебя просят, - издевался Генка.
     Генка Журов был сыном председателя колхоза. Семья жила в достатке.  В его четырнадцать лет он ездил на собственном мотоцикле, а по вечерам на лавочке собирались подростки, и слушали магнитофон. Дома был цветной телевизор, единственный на всю деревню. Мальчишки к нему тянулись, завидовали и боялись. Вообще он был царь и Бог. Вожак стаи. Никто не смел ему перечить.  Любой мог быстро лишиться его расположения, и стать изгоем.
Вот только Женька была не из робкого десятка. И Генка об этом знал. С такими ребятами, как он, она не водилась. Она вообще ни с кем не водилась. Жила сама по себе.
   В свои тринадцать лет Женька многое умела. Ходила на охоту, рыбалку и   могла ездить на настоящей машине. К ней с уважением относились даже взрослые мужчины. Она была физически крепкая и выносливая, не по годам. Очень смышленая. Отец всегда ей гордился.
Отец вообще ее многому научил: колоть дрова, косить сено, стрелять, себя защищать. Казалось, зачем все это маленькой девочке нужно? Было ощущение, что он чего- то не успеет. И не успел.
   Свое прозвище «сиротка» она получила после гибели своих родителей. Отец и мать повезли старшую сестру в районную больницу. По дороге в них врезался грузовик. Все на смерть сразу. Водитель заснул за рулем.
    После смерти родителей Женька замкнулась в себе и почти год ни с кем не разговаривала. Как-то сразу сильно повзрослела.   Ее даже хотели определить в детский дом. Сказали, что бабушка уже старенькая, и ей не положено оформить опекунство над девочкой. Приехала целая бригада социальных работников. Женька твердо сказала, что в детский дом не поедет, и ушла в лес. Вернулась только через три дня.
За нее вступилась вся деревня. Троюродная тетя оформила опекунство на себя, а Женя осталась жить с бабушкой.
  Зная, крутой Женькин нрав, мальчишки с ней никогда не связывались. Она, как только посмотрит как-то по-своему. Зеленые глаза загорятся ярким светом. Любой «враг» сразу отступал. Ее даже ведьмой называли. Да и рука тяжелая была.

-Тебе не ясно сказано, иди отсюда, - Генка настаивал на своем. Он демонстративно сильно толкнул ногой Сережку, что тот упал лицом в грязь.
Женька за секунду скинула с себя куртку.
-Ну, давай, что девчонки испугался? - сделала несколько шагов вперед Женька.
-Я? - ткнул в себя пальцем Генка.
-Ты, - не отступала Женька.
-Отойдите-ка ребята подальше. Сейчас я эту «сиротку» проучу, чтобы не вмешивалась.
    Мальчишки отошли. Они внимательно наблюдали. Всем было интересно посмотреть, что из всего этого получиться. Конечно, они не сомневались, что их вожак победит.
-Иди сюда, - поманил пальцем Генка.
   Никто не успел ничего понять. Женька мгновенно кинулась на Генку. Она высоко подпрыгнула, схватила его шею рукой, сделала рывок, и они вместе упали на землю. Она сжала его шею так сильно, что он захрипел. Друзья бросились к нему на помощь.
Женька еще сильнее сдавила Генке шею.
- Быстро отошли на безопасное для себя расстояние, - крикнула Женька. «А то я его задавлю».
Мальчишки отступили, не зная, что предпринять. У Генки побагровело лицо, и Женька слегка ослабила руку.
-Божись, что больше никогда не тронешь Сережку. Никогда, слышишь? Обидеть слабого проще всего. И еще личная просьба - не называй меня «сироткой». Давно хотела попросить, да случай не представлялся.
Генка судорожно дернул ногой. Женька отпустила его голову. Он бессильно упал на землю.
- Вставай, - протянула она руку ошалевшему Сережке.
 Тот даже забыл, что у него нос разбит. Он никогда не видел, чтобы девчонки так дрались.
-Пойдем ко мне, отмоешься, а то мать тебя домой не пустит, - предложила Женя.
Сережка безоговорочно поплелся за ней.
-Ба, зашей, пожалуйста, Сережке рубашку, - входя в дом, попросила Женя.
- Кто это тебя так, деточка? - запричитала бабушка.
-Упал, - ответил Сережка.
-Ага, восемь раз, - с иронией посмотрела на него Женька, и пошла доставать из тумбочки зеленку.
-Как она может быть такой сильной и хладнокровной? - думал Сережка. Я никогда не видел, чтобы она плакала.
-Пока не научишься давать сдачи, так и будут тебя долбить, - ворчала Женька.
-Тебе нужно стараться преодолеть страх перед собой, тогда никто тебя не посмеет тронуть, даже физически намного сильнее тебя, - говорила она Сережке.
 Так когда-то учил ее отец.
    С тех пор Сережка с Женькой почти не разлучались.



Глава вторая

                Женя и ее бабушка жили на пенсию и содержание домашнего хозяйства. Колхозным пенсионерам платили копейки. Двадцать восемь рублей пенсия бабушки, и двенадцать Жене, по утере кормильца. Вот и весь доход. Держали корову, огромную свиноматку. Осенью Женька промышляла в лесу. Приносила в основном, птицу. Бабушка немного шила.
После смерти отца осталось ружье. Обращалась с ним Женя виртуозно.
Бабушка была против ее походов в лес. Очень переживала за внучку, но ничего поделать с этим не могла.
    Это отец приучил Женю ходить в лес с раннего детства. В свои семь лет, Женька стреляла, как «Ворошиловский стрелок». Научилась быстро. Очень упертая. Если что-то захочет, не отступит.
Отец дал ей первый раз выстрелить, предварительно показав, как надо прижимать приклад. Она схватила ружье маленькими ручками, как могла, и нажала на курок. Отдачей ее откинула на несколько метров назад. Она упала на траву, испугалась, но не заплакала. Тряхнув головой, встала, и попросила еще раз попробовать.
Отец гордо посмотрел на нее и подумал:
- Толк будет. Моя порода.
Женька не отступала. Через месяц было ощущение, что этот маленький ребенок родился с ружьем.
- Молодец, дочка! - хвалил ее отец.
Ему нравилось учить Женьку. Она с рождения была мудрым ребенком. Не каждому взрослому дано. Она училась всему по-настоящему. До конца, пока не постигнет. Будет спрашивать тысячу раз, пока не поймет. Настырно достигала целей. Никогда с «науками»  не играла. Отец, взрослый мужчина, воспринимал ее как партнера, а не как ребенка, да еще и девочку. Он очень ей доверял.
      Однажды на охоте чудом не произошел несчастный случай. Жене было не полных девять лет.
Стояла осень, и Женя с отцом поехали на охоту на тетерева, глухаря. Вообще, что попадется.
Темнело. Они не привыкли возвращаться домой без трофеев. Ехали медленно, и тут Женька дернула отца за рукав.
- Смотри, там, у кустов косяк кормится.
-Нет, дочка, тебе показалось.
-Не показалось, - настаивала Женька.
-Там сучья торчат, - сказал отец.
-Ага, сучья шевелятся, - не унималась Женька.
Отец остановил машину. Зарядил «тозовку» и медленно пошел к лесу. Стая черных птиц взмыла в воздух.
-Глазастая, - подумал отец.
      Он выстрелил. Одна птица камнем упала на землю. Быстро перезарядил и выстрелил еще раз. Вторая птица качнулась, и стала падать. Упала. Она была еще жива, и расправив крылья побежала в лес. Отец за ней. Когда догнал, то понял, что не улетит. Решил добить ее прикладом. Ударил. Ружье выстрелило.
В это время Женя сидела в машине. Она всегда соблюдала их не написанные правила. Если отец стреляет, она не путается под ногами. Они друг друга понимали с полуслова. Когда надо он ее звал.
Женя резко повернула голову назад. До сих пор не может понять, что могло ее так привлечь?
В это время пуля влетела в открытое окно и вылетела в другое, возле Жени, только содрала краску с дверки машины. Женя сначала ничего не поняла.
В открытое окно было видно, как отец, еле передвигая ногами, идет к машине.
-Что случилось? Тебе плохо? - крикнула Женя.
Отец остановился, а потом медленно стал приближаться к машине. Он подошел, и опустился на землю, прислонившись к колесу. Лицо было белое, белое.
Женя выбежала из машины, и подошла к отцу. Он сидел на земле и еле дышал.
- Дай мне папиросы, дочка, - попросил он тихим голосом. Закурил.
- Я тебя чуть не застрелил, - сказал он тихо.
Женя только сейчас поняла, что означал тот «вжик» возле ее головы.
-Слава Богу! Ничего не случилась, - успокоила Женя отца. «Никому не скажу. Слово даю.».
 И отец знал, что не скажет. Характер. С таким только в разведку ходить. Напророчил.
-Я пойду птиц соберу, а ты пока в себя приди, - как приказала Женя.
Отец провожал ее взглядом.
- Не боится ни темноты, ни черта, ни дьявола. Откуда это в ней? Она же девочка, а столько воли, - думал он.
Женька пошла, нашла и притащила птиц. Положила их в багажник.
-Тяжелые. Хорошо откормились. Нынче ягоды много, - как старый, бывалый охотник, отметила Женя.
Отец улыбнулся.
- Дай я до деревни доеду, а то у тебя руки трясутся, - попросила Женя.
- Езжай, - ответил отец. Перед таким ребенком не стыдно было признавать слабости.
Женя села за руль и доехала до деревни.
      Уже год, как она умела водить машину самостоятельно. Сначала, отец садил ее на колени, а она только рулила, потом рулила и переключала ручку скоростей.  Отец учил ее не бояться скорости. Разгонял машину все сильнее и сильнее. Руль в Жениных руках ходуном ходил. Машина виляла по дороге. Но спустя несколько дней, Женя научилась не бояться скорости. Как только она немного подросла, и стала доставать до педалей, отец разрешил ей сесть за руль одной. Сам сидел рядом, и наблюдал, как его ребенок осваивает технику. Очень гордился способностями дочери, сам не понимая, что это, прежде всего, его заслуга. Он очень доверял ребенку. А когда доверяют, это придает уверенности.
   …   Вернувшись домой, сдали птицу матери. Молча, переглянулись, и никому ничего не сказали.
Этот случай так и остался их тайной. Правда отец, собираясь в очередной раз утром на охоту, наивно надеялся, что Женька проспит, а он скажет, что не захотел ее будить. Не тут- то было. Женька всегда вставала раньше и без будильника. Когда просыпался отец, она была давно одета, и полностью готова.
- Ну что с тобой поделаешь? - вздыхал отец.
Женя вспоминала, как отец учил ее колоть дрова.
     На дрова заготавливались в основном береза и лиственница. Чаще лиственница. Деревья тракторами зимой притаскивали по снегу, потом пилили. А когда на улице уже было сухо, кололи и складывали в поленницы.
Отец колол дрова, а женщины складывали их в поленницы. Женя не любила складывать дрова, потом   руки были в занозах.
- Научи колоть, - попросила однажды Женя.
-Зачем тебе? - удивленно спросил отец.
-Надо. В жизни пригодится, - не отступала Женя.
-Ты же девочка?!
-Ну и что.
   Отец понял, что это бесполезно.   Придется учить.
— Вот смотри, - подвел он Женю к огромной чурке.
- Главное пойми, что сила не так важна, как умение. Видишь, на дереве много трещин. Выбираешь с краю любую. Берешь колун.  Размахиваешься. Применяешь максимум силы при ударе. Важная задача попасть в трещину, а не по ногам. Усвоила? - объяснил ей технику отец.
- Постой, и внимательно посмотри, как это делаю я.
      Женя постояла несколько минут. Взяла колун, и пошла, «мучить» чурку. Сначала у нее ничего не получалось. Колун даже несколько раз попал в землю. Но она не сдавалась. Через неделю упорного труда, наука была постигнута на всю жизнь.
Когда друзья отца увидели, как маленькая Женька колит дрова, были очень удивлены. Некоторые взрослые этого совсем не умеют.
- Ты что, Юра, дочку в армию готовишь? 
- А ты попробуй ее не научи, если захотела, - гордо посмотрел он на дочь.
       Женька очень любила ездить на покос. Отец один раз показал ей, как надо косить на ромашках. На ромашках, потому что это самая «легкая» трава.
     Она несколько раз воткнула косу в землю, но как- то быстро сообразила, в общем поняла технику, и стала хорошим помощником на покосе. Но сгребать траву она терпеть не могла. Постоянно убегала в лес, или залазила на высокую березу, и сидела там полдня.
       Сборы на покос были настоящим ритуалом для Женьки. Она готовила все тщательно. Собирала вещи, утварь. Время сбора травы занимало, как минимум, две недели. Для Женьки было счастье. Она очень любила быть в лесу.
     В первый же день она заготавливала целую поленницу дров. Собирала сухие сучья. Заодно и траву чистила от веток, чтобы легче было косить. Особенно она любила разводить костер, и ставить чайник. Они никогда не брали с собой заварку. Отец научил ее, как выкопать корень шиповника.
Чай настаивался на горячей золе. Ярко красного цвета. Иногда добавляли листья смородины для аромата.
    Женя любила чай с молоком, без сахара, с кругленькими конфетами без обертки «дунькина радость». Этот вкус детства Женя запомнит на всю жизнь.
      Абсолютно все свои навыки Женя применит в своей жизни после смерти родителей. И если бы не эти навыки, то Жене с бабушкой пришлось бы очень туго.
Женя твердо усвоила на всю жизнь, что самая большая надежда у человека, может быть только на самого себя, как бы это грустно не звучало.
         Баба Маша наблюдала за внучкой и думала:
-Совсем девочку детства лишили. Тянет такую ношу, что взрослому не по силам. Да и я уже совсем старая. С меня помощник плохой.
При этих мыслях у нее все сжималось в груди, и слезы наворачивались на глаза.
-Придется, наверное, корову продавать, - сказала она как-то Женьке.
-Ничего, бабуль, управимся, - успокаивала она.
-Как нам без коровы-то? А поросят чем выкармливать будем?
-Тоже верно, - ответила бабушка.
     Дополнительным доходом для их семьи служила огромная свинья, которая два раза в год приносила поросят. Одного они оставляли себе, и выкармливали на еду, а остальных продавали на районном базаре. С вырученных денег покупали муку, сахар, одежду для Жени, ткань на бабушкино шитье. Девочка росла, и каждый год требовалась новая одежда.
Оставшиеся деньги баба Маша несла на почту, и клала на сберкнижку.
- Девочке скоро учиться, а помочь ей некому. Да и мне недолго осталось,- по привычке причитала баба Маша.
      Женя любила возиться с домашним хозяйством. За животными ухаживала, как за детьми.
    Она с раннего детства вместе с бабушкой караулила, когда наступят роды у свиньи. Свинья могла нечаянно задавить родившегося поросенка, и их задача заключалась в том, чтобы успеть его убрать от мамы свиньи. Подходить близко было опасно, и бабушка, вооружившись кочергой, ловко цепляла малыша за ногу.  Иногда поросенок рождался мертвым, то есть не дышал. Тогда бабушка окунала его в ведро с теплой водой, и сильно на него дула. Почти всегда удавалось привести малыша в чувство.
Женя не ленилась чистить в хлеву, и поросята всегда были чистенькие и розовые.
   Женя всегда ездила с бабушкой на базар. Из колхоза выделялась грузовая машина. На нее ставились специальные ящики для поросят, а хозяева садились сверху. Ехали весело. Всю дорогу песни пели. У бабы Маши был очень красивый голос. Она знала множество старых народных песен, и за всю дорогу ни разу не повторялась. Ну, это, конечно, когда тепло. А зимой надевали длинные тулупы, и укутывались с головой в шали, чтобы не замерзнуть в кузове машины.
   У Жени тоже был очень звонкий голос. Она так умело зазывала покупателей, что взрослые ей даже завидовали. Женя бойко торговала, да и ее поросята выглядели холеными и упитанными, по сравнению с другими. Базар для Жени и бабы Маши заканчивался быстро.  Они успевали купить все необходимое, пока остальные односельчане продавали свою живность.
-Талант у твоей внучки, баба Маша, - восхищались, и одновременно завидовали женщины.
-Женька, тебе надо в продавцы идти. Видишь, как у тебя здорово получается, - убеждали Женю женщины.
-Нет, не хочу я в продавцы, - качала головой Женя.

Глава третья

    Женя любила лес во все времена года. Она умела любоваться природой. Замечала все- каждую мелочь. Вблизи деревни знала все муравейники. Где больше всего растет грибов или ягод. Она, каким-то непонятным способом, научилась понимать язык леса. Безошибочно ориентировалась в пространстве, как будто внутри у нее встроен компас. Ей были известны все тропы. Умела читать следы зверей.
Женя часами ходила по лесу и не уставала. Любила разговаривать с деревьями. Ей казалось, что они ее слышат и понимают. В лесу она была, как дома. Не было ни страшно, ни скучно.  Здесь она не чувствовала себя такой одинокой, как среди людей.
    Она долго наблюдала за тем, как муравьи строят свое жилище. Как кропотливо, веточка за веточкой, хвоинка за хвоинкой укладывается на свое место. С утра до вечера эти маленькие существа работают.
— Вот люди бы так, - Жене часто приходили в голову не детские мысли.
- Прямо архитекторы. ««Молодцы»», —говорила она муравьям, уходя.
От её глаз не ускользала каждая сломанная ветка, поваленное дерево, примятая трава.
  Девочку не пугали ни ветер, ни дождь, ни метель. Поход в лес она из-за погоды не откладывала никогда. Всегда с собой были спички, кусок брезента, из которой она мастерила укрытие от непогоды, отцовский охотничий нож, ружье, соль, кусок хлеба с салом. Воды из ручья всегда можно напиться.
Женька ловко мастерила себе ковшик из бересты, прикрепив ручку из веточки. Вода в родниках была чистая и прозрачная, как слеза. Такая холодная, что сводила зубы.
  Она часами могла лежать на поляне и наслаждаться запахом травы, цветов. Запах дурманил и кружил голову. Женя чувствовала, что лес даёт ей невероятные силы.
- Женя, ты не боишься в лесу одна? - часто спрашивали взрослые. «Там же звери?».
- Нет. Люди намного опаснее, - отвечала Женя.
-Зверь просто так на человека не нападает, если не болен. Я стараюсь быть осторожной, да и Жэк со мной.
Жэк это охотничья лайка. Не молодой уже, но еще крепкий пес.

 Зима в этот год выдалась снежная и холодная. Наступал Новый год.
    Женя с лета присмотрела себе новогоднюю елку, недалеко от деревни. С тех пор, как не стало отца, она сама ходила за ней.
- Хочется тебе в лес идти таким холодом? - ворчала бабушка.
-Смотри, как бы метель не началась, а то заблудишься, - сетовала баба Маша.
-Ну как мы без елки, ба? - сказала Женя не переставая натягивать на себя одежду.
-Сережка со мной пойдет. Мы не долго. Засветло успеем.
Женька надела теплые штаны, валенки, подвязала фуфайку армейским ремнем. За пояс заткнула топор. Нож положила в валенок. Веревку привязала на пояс.
- Ружье брать будешь? - спросила бабушка.
-Нет, я же за елкой. Мешать будет, - ответила Женя.
   Она пошла в сенцы и вытащила лыжи.
Жэк почувствовал, что хозяйка собирается в лес и стал рваться с цепи.
- Ой, сидел бы дома. Хочется тебе тащиться со мной, - как бабушка заворчала Женька.
Отвязала цепь.
Жэк радостно запрыгал возле хозяйки.
- Не путайся под ногами, - цыкнула на него Женька.
Сережка уже стоял возле дома с лыжами.
- Привет! - поздоровался с ней Сергей.
-Привет! - ответила ему Женя.
Солнце слепило глаза. Они пошли к лесу. Надели лыжи и покатили. Жэк бежал впереди.
-Как собаке мало для счастья надо. «Свобода и все», —сказала Женя.
-Нет, еще хорошая компания, - вставил Сергей.
-Да, - согласилась Женя.
Они шли не торопясь. Наслаждались природой. Да и идти было тяжело. Снег глубокий. Лыжи то и дело проваливались.
     Лес стоял в инее, как на картинке, с новогодней открытки. На лапах елей лежал снег. Сказочное зрелище. Синицы, снегири перелетали с ветки на ветку. То красное брюшко мелькнет, то желтое. Жэк периодически убегал в стороны и лаял, подняв голову на дерево.
Внезапно снег зашевелился и в воздух взмыл огромный черный тетерев, обдав ребят снежной пылью.
- Зря ружье не взяла, - мелькнула у Жени мысль.
-Пусть живет, - подумала следом.
На снегу между деревьев петлял заячий след.
Через два часа они добрались на место. Но вот беда. Ту елку, которую присмотрела Женя, срубили.
- Что будем делать? - повернула она голову к Сергею.
- А что других елок нет?
-Понимал бы ты, - махнула головой Женя. « Эта была пушистая, густая».
А он и, правда, не понимал. Сережка, так как Женька, к лесу привязан не был. Он вообще не понимал ее увлечения. Ходил в лес исключительно за компанию, чтобы только побыть с Женей рядом.
      Ребята покатили дальше. Елок подходящих все не было. Женя не заметила, как увлеклась поиском. Она потеряла счет времени. Сережка пыхтел рядом. Он не смел, даже подумать о том, что скажет, что устал. Женька просто больше не возьмет его с собой. Нытиков она точно не любила.
Наконец Женя остановилась.
- Ну вот, что надо! - сказала она, и перевела дух.
Она вырубила две елки. Очистила лишние ветки. Привязала за веревку к поясу. Достала из-за пазухи кусок хлеба с салом. Разделила его пополам, и протянула Сережке.
Женя поняла, что они зашли очень далеко. Вернуться засветло, уже не получиться.
-Быстро поедим, немного отдохнем и домой, а то уже темнеет. Зимой день короткий.
Сережка молчал.
-Было бы приказано, - подумал он.
Женя свистнула и позвала Жека. Тот быстро прибежал на зов хозяйки.
Она отломила ему половину своего хлеба.
-На, поешь.
Жэк мгновенно проглотил хлеб, так как тоже проголодался на свежем воздухе.
Для Жени он был больше, чем собака. Верный друг.
     Иногда, вопреки запретам бабушки, они оставались ночевать в лесу.  Женя прижималась к его теплому боку, и немного помечтав, засыпала. Он был надежным охранником, и всегда предупреждал об опасности.
Женя вспомнила, как Жэк появился в их доме.
     Ей было шесть лет, когда отец принес домой щенка. Он был такой интересный. Белый, со светло-коричневыми пятнами, а на носу веснушки. От него пахло котлетами. Хвост был колечком, как у настоящей лайки.
У отца был друг, заядлый охотник. Он привез из города породистую охотничью лайку. Лайка Берта родила щенков, и отец попросил одного.
     Пес до того был подвижным, что в доме все ходило ходуном. Мать, приходя домой с работы, обнаруживала дома настоящий погром. Половики сбиты в кучи, шторы оборваны, скатерть стянута на пол.
Однажды эту картину застала бабушка.
- Псину дома держать? Вы с ума сошли!
- Где это видано, чтобы в деревне пса в доме держали, - бушевала бабушка.
-Но ему же холодно на улице, бабуля. Он же маленький, - пищала Женька.
-Ничего, не помрет. На то он и собака, - стояла на своём баба Маша.
  Жэк был переселен в уличную кладовку, которая находилась рядом со спальней девочек. За стеной. Он всю ночь проскулил, а Женя с сестрой проплакали. Потом привык, и в дом даже не просился.
           Отец построил ему настоящую будку с крышей и шторой из старого маминого плаща. Собака быстро выросла, и даже слишком. Он был выше своей матери сантиметров на двадцать. Когда проявлял свою любовь к отцу, то спокойно ставил свои лапы ему на плечи.
Охота была у него в крови. Даже учить не надо было.
Для соседских кур, посещать двор было смертельно опасно. В лучшем случае они отделывались выдранными перьями, а в худшем… В общем, был грандиозный скандал с соседями.
        Особенно хорошо его было брать с собой на охоту на уток. Воды он не боялся. Даже два раза спас отца, когда тот провалился на болоте.
Были и не очень приятные воспоминания.
    Однажды Женя с девочками играла во дворе в мячик. Был конец лета. Август. Женя в этот год должна была пойти в первый класс.
Жэк мирно дремал в будке, не обращал никакого внимания на играющих детей. Нечаянно мячик влетел ему в будку. Женя, не задумываясь наклонилась, и хотела достать мячик. А собака то ли спросонья, то ли ошиблась, резко выскочила из будки и напала на Женю.
   Пес ударил ее лапой по лицу, чуть когтем не выбив глаз, и рванул за губу. Один клык вошел и вышел, а другой губу разорвал. Женя не успела даже испугаться. Собака поняла, что сделала что-то не то. Жэк лег на землю, и даже не шевелился, лежал, как мёртвый.
Девчонки мгновенно разбежались по домам, а Женя, захлебываясь кровью, схватила кусок ваты, и побежала на работу к матери.
- Женя, ты от чего опять пострадала? - даже не удивились женщины. « С таким ребенком войны не надо».
Матери на работе не оказалось, она уехала по делам в районный центр. Тетя Надя взяла ее за руку, и они пошли к местному фельдшеру. Фельдшер была дома на обеденном перерыве.
- О, мой постоянный пациент! - вышла Валентина Александровна, вытирая руки.
-Что на этот раз?- с любопытством спросила её фельдшер, абсолютно хладнокровно, как и полагается человеку её профессии.
Женька только посмотрела на нее. Говорить она не могла.
   Самой большой ошибкой было приложить вату к ране. Женька ощутила это, когда тетя Валя вынимала из раны вату. Женя сидела часа два, загнув голову на бок. Было ощущение, что голова так и останется на боку на всю оставшуюся жизнь.
- Терпи, казак, - иронизировала тетя Валя.
  Ей, конечно, было жалко девочку, но фельдшер настолько привыкла в тому, что Женька попадает в различные истории, и уже ничему не удивлялась.
То гвоздь в ногу попадет, то Женьке вздумается на доске, как на санках проехать и всадить в себя столько заноз, что неделю приходилось вытаскивать, то в лужу весной провалится, то на заборе повиснет.
 Женьке было больно, но она терпела. Ни одной слезинки не выдала.
Закончив неприятную процедуру по удалению ваты из раны, тетя Валя помазала ее йодом, и наложила повязку на губу.
- Зашивать не буду, а то шрам большой останется. «Так заживет», —убедительно сказала фельдшер.
Женька кивнула головой, как будто бы у нее был выбор, и пошла домой. Посмотрела на себя в зеркало. Картина была не для слабонервных.
Из зеркала на нее смотрело нечто, с огромным синяком под глазом. Губа распухла. Повязка, наложенная на губу, крепилась на ушах.
— Вот это да! - воскликнула Женька. «Родители еще добавят».
    Детей родители, конечно, не били. Но воспитывать могли. Женя больше всего не любила, когда на нее повышали голос. Она старалась не опускать глаза.
Отец, вернувшись, домой с работы, и, увидев, страшное зрелище сказал:
- Застрелю. Что это за собака, которая кусает собственных детей?!
- Он не виноват, - промычала сквозь повязку Женька. «Я сама. Он просто перепутал спросонья».
-Ничего себе, перепутал, - не унимался отец.
Жэк лежал на земле, уткнувшись носом в землю, и казалось, не дышал.
-Жэк! - позвала его Женя.
Он виновато поднял глаза. Подполз к ее ногам и стал их лизать.
-Мир! - взяла за лапу его Женька.
С тех пор вернее друга у неё не было. 

……. Женя очнулась от своих воспоминаний. Было пройдено чуть больше половины пути к дому. Совсем стемнело. Идти было тяжело. Начиналась метель. 
     Вдруг Жэк застыл, как вкопанный. Шерсть на холке вздыбилась. Он тихо зарычал. Ребята остановились. Женька огляделась. Темно. Вдруг метрах в двадцати она увидела две пары зеленых точек.
- Волки! - холодок пробежал у нее по спине.
     Точки приближались. Собака стала рычать громче. Но волки не отступали, а тихонько подходили ближе.
     У Женьки стучало в висках. Нужно было принимать решение. А какое? Ружья нет. Ноги без лыж вязнут в снегу. Бежать некуда.
-Подойди поближе и стань рядом, - прошептала Женя, обращаясь к Серёжке.
Сережка стал рядом.
  Вдруг Жэк резко сорвался с места и кинулся в темноту. Началась возня, которая сопровождалась хрипами и рычанием.
Ребята стояли рядом с большим деревом.
- Сними лыжи, и стань спиной к дереву, - скомандовала Женя.
-А, ты? – беспокоился Серёжка за подругу.
-Не знаю. Сейчас они расправятся с Жэком, и нас в покое не оставят. Голодные. На дерево залезть не получится. Да, и это не выход. Замерзнем до утра, - голос Жени дрожал от напряжения, но паники не было.
Женя несколько секунд думала, потом достала из-за пояса топор и протянула Сергею.
-Только от дерева не отходи, - приказала Женя другу.
Сергей взял топор, не зная, что с ним делать.
Женька сняла рукавицы, и бросила их на снег. Лыжи поставила возле дерева. Вытащила из валенка нож, и крепко зажала его в руке.
- Не ходи, Женя, - сказал Сережка уже нырнувшей в темноту Женьке.
    Черный, рычащий, хрипящий одновременно клубок катался по снегу. Жэк, видимо, мертвой хваткой держал одного волка за горло. Второй волк сзади рвал собаку.
-Ату! - изо всех сил крикнула Женька.
   Зверь повернулся, и с разбегу кинулся на Женьку. Первый удар пришелся ей в руку. Фуфайка смягчила удар, но все равно ее как током ударило.
     Волк быстро развернулся, и повторил атаку. На этот раз Женька не устояла. Нож вылетел из рук, и она мгновенно оказалась лежащей на спине. Она успела вытянуть руки, и схватить его за шерсть в районе горла. Зверь захрипел. У Жени не хватало сил. Волк наваливался на девочку. Из пасти капала слюна. Клыки оскалены.
    Женя понимала, что это-конец. В голове зашумело. Вдруг удар, и зверь медленно, всем телом навалился на Женю. Она не поняла, что случилось.
- Ты жива? - раздался голос Сережки.
-Жива, - прохрипела Женька. «Тушу эту с меня стащи, а то еще секунда и жива не буду».
Сережка взял волка за хвост и кое-как стащил его с Женьки.
Женька тряхнула головой, и села на снег. Голова кружилась. Руки тряслись.
-Чем это ты его? - посмотрела она на Сергея.
-Чем, чем? Топором, - ответил он.
- Я же сказала тебе от дерева не отходить, - попыталась возмутиться Женя.
-Ага, должен был стоять и смотреть, как тебя загрызают у меня на глазах, - протянул подруге руку.
-Спасибо! - сказала, еле поднимаясь, Женька.
Она подошла к собаке. Жэк как будто застыл. Вся спина изорвана, снег весь в крови.
-Надо найти нож, - сказала Женька. «Я Жэка здесь не оставлю».
-Может, завтра придем, Женя? – несмело предложил Сергей.
-Нет, сегодня, - категорично настаивала Женя.
Сережка понимал, что с ней бесполезно спорить.  Ребята облазили на коленях весь снег на поле боя , а нож все-таки нашли.
Нож был очень острый, и Женя аккуратно освободила собаку от волка. Только клок шерсти остался у него в зубах. Она обняла его голову, и сидела так несколько минут.
-Ну, почему у меня отнимают все, что я люблю? - комок застрял у Женьки в горле.
Пока Женя возилась с собакой, Сережка собрал в кучу их амуницию. Нашел Женькину шапку.
-Надень, а то простынешь, - заботливо сказал он, надевая Женьке шапку на голову.
-Спасибо! - буркнула она.
Сережка увидел, как из Женькиных глаз ручьем текли слезы.
-Плачет?!- удивился он, но ничего не сказал.
За столько лет, что он знает Женьку, никогда не видел, чтобы она плакала.
   Женя привязала елки к лыжам. Они с Сережкой положили на них собаку, и, утопая в снегу, двинулись к деревне.

          Бабушка не отходила от окна. Сердце ее предчувствовало беду. Было понятно, когда Женя оставалась в лесу летом, а зимой, в лютый мороз?
    Только ночью ребята добрались домой. Баба Маша не спала. Услышав шум, накинула на себя шаль быстро вышла на крыльцо.
- О, Боже мой! - запричитала она.
-Иди в дом, а то холодно, - сказала Женя.
Они втащили Жэка в дом. Ей на секунду показалось, что он дышит.
-Дышит, бабушка, он дышит, - подскочила Женька. «Скорее бы утро. К дяде Славе, ветеринару, побегу».
-Сама то, разденься. Весь рукав в крови, - баба Маша стала снимать с Женьки фуфайку.
Только сейчас Женя ощутила, что у нее сильно ноет рука.
Кое-как бабушка освободила ее руку. Рана на руке была серьезная. Женя потеряла много крови. Бабушка промыла рану, и перевязала.
- Сама в больницу-то сходи, а то загноится еще, - наказывала бабушка.
- Хорошо! - ответила Женя.
Усталость наваливалась свинцом.
- Иди домой, а то мать твоя уже извелась вся, наверное, - беспокоилась Женя.
-Давай, я сейчас схожу домой, а потом к дяде Славе, а то посмотри, ты же бледная вся, - сказал Сережка.
    Женя посмотрела на него с благодарностью. Силы, и, правда, покидали ее. Еще от тепла разморило совсем. Она подошла к кровати, и потеряла сознание.
      Женя не слышала, как плакала бабушка, сетуя на ее упертый характер, как тетя Валя опять латала ее руку и ставила уколы, как пришел дядя Слава, и осмотрел собаку.
     Ничего утешительного он не сказал. Собака уже не молодая, а раны очень серьезные. Но Жэк оклемался, а вот Женька с температурой «сорок» пролежала несколько дней без сознания. Ей даже не пришлось встречать Новый год.
- Доведешь ты меня, - гладила внучку по голове баба Маша. «Где это видано, чтобы девочка была, как мальчишка. Платьице не наденет. Вечно в штанах».
-Что там в этом лесу делать? - ворчала тихонько бабушка, хотя сама понимала, что Женьку переделать невозможно.
Приходил Сережка.
-Баба Маша, вы отдохните, а я у Жени посижу, - говорил он.
Он смотрел на пылающую жаром Женьку и думал:
-Ты только обязательно выживи. Я без тебя не смогу, - слезы тонкой струйкой стекали по щекам.
      Женя была для него самым близким человеком. Он мог поведать ей самые сокровенные тайны. Он точно знал, что она никогда не будет над ним смеяться, и ни за что никому не расскажет.
-Какое у нее необыкновенное лицо, - думал он. «Кожа белая, нежная. Только веснушки немножко. Но они ведь ее не портят».

     Вопреки всем законам, Жэку было позволено выздоравливать дома. Он ненадолго ходил справлять нужду на улицу, и тут же возвращался. Баба Маша смотрела на него с благодарностью, считала, что он спас внучку. Кормила его вкусненько, и тот быстро пошел на поправку.
    Женя пробыла без сознания почти неделю. Она лежала на кровати, укрытая теплым одеялом. Очнулась она от того, что что-то мокрое, теплое и мягкое прикасается к ее лицу. Она тихонько открыла глаза.
Собачья морда нависала над ней. Он как-то смотрел на нее хитро, и вилял хвостом.
Жэк, ты живой? - прошептала обессиленная Женя.
Тот уже не мог скрыть своего восторга и залаял. На шум прибежала бабушка.
-Деточка, милая моя, очнулась. Ну, вот и хорошо, вот и хорошо, - бабушка медленно опустилась на кровать, переводя дух от радости.
-Сейчас я тебе бульончика куриного сварю.  Вчера еще петуха зарубила.Тебе сил надо набираться, - засуетилась баба Маша.
-Прости, бабушка, подвела я тебя, - виновато посмотрела на нее Женя. 
-Ничего. Дай Бог здоровья, Дай Бог здоровья! – крестила бабушка Женю.
  У бабушки был вспыльчивый характер, но быстро отходчивый. Бывало, наругает, накричит, но через пять минут уже жалеет.

Глава четвертая

      После того случая в лесу, Сережка сильно изменился. Перестал давать себя в обиду. Скоро мальчишки от него отстали, и даже стали звать его играть в футбол, или лапту.
     Каждый год, когда весной сходил снег, и высыхала на пригорке земля, вся ребятня деревни собиралась играть в лапту. Игра интересная. Нужно быть быстрым и метким. У Жени это особенно хорошо выходило. Она всегда попадала по мячу, и очень быстро бегала.
Ребята совсем повзрослели. Пошли в десятый класс.
- Какая у тебя, Маша, внучка красивая выросла.  Вылитая мать. «Прямо невеста совсем», —как-то сказала соседка баба Зина.
-Да! - согласилась бабушка.
      Женька за последний год действительно превратилась из угловатого подростка, в красивую, стройную девушку.  Зеленые глаза, ярко рыжие длинные волосы. Всегда опрятная.
Бабушка хорошо шила. К каждому лету у Жени было несколько новых платьев и сарафан.
    Многие мальчишки просто «сохли» по ней, но дружила она по-прежнему только с Сережкой.
    Сергей тоже за последний год сильно вытянулся. Он уже не казался таким маленьким и щупленьким.
    Все эти годы, что они дружили вместе, Сережка воспринимал Женю только, как близкого друга.
   Женька для него была «своим» парнем. И только совсем недавно он обратил внимание на то, что у Жени округлились некоторые части ее тела. Что, по неведомым для него причинам, она, оказывается, ходить с ним на озеро купаться, при этом заметно краснея.
И у самого Сергея появился пушок над верхней губой.
   Лето выдалось теплым. Даже, если шел дождь, то теплый и недолгий.
      Женя любила промокнуть под летним дождем. Прибегала домой, переодевалась. Налив кружку горячего чая укутывалась в бабушкино пуховое одеяло. Чай пила мелкими глотками.   В этом состоянии особенно мечталось.
   Она мечтала, что окончит школу, и поедет учиться в город. Получит обязательно высшее образование, как мама. Сережка придет из армии, и они поженятся. У них будет много детей. Женьке очень хотелось, чтобы как можно дольше была жива ее бабушка.
   Закончив все домашние дела, вечером, ребята уходили гулять. Иногда до утра сидели на лавочке.
-Вы так давно друг друга знаете, о чем вы можете еще говорить? - не понимала бабушка.
-Не знаю, ба. Всегда находится о чем. Нам друг с другом интересно, - Женя прикрывала глаза и улыбалась.
Бабушка и сама видела, насколько бережно относится Сергей к Жене.
-Хорошая будет пара, - думала баба Маша.
-Такой точно ее не обидит. Да и мне спокойней, - утешала себя бабушка.
  Однажды ребята засиделись допоздна. Пьяняще пахло цветами.
- Я иду спать, Сережа, - сказала, поднимаясь со скамьи, Женя.
-Ну, побудь еще немножко, - потянул ее к себе Сергей.
    Женя стояла неудобно, и не удержалась. Она плюхнулась Сергею на колени. Оба замерли. Сергей нежно ее обнял, и притянул к себе. Слегка коснулся нежными губами. Поцеловал.
У Жени закружилась голова. Она не понимала, как на это реагировать. Быстро соскочила с колен, и убежала в дом.
- Что это с тобой? - спросила утром бабушка.
-Ничего, - Женя опустила глаза.
-Как ничего, если ты вся светишься? - вопросительно посмотрела на нее бабушка.
Женя покраснела. Она понимала, что бабушка мудрая женщина, и от нее что-либо скрыть было трудно.
-Поцеловались первый раз, - призналась Женя.
-Взрослая ты совсем у меня стала. Так и не замечу, как ты замуж выйдешь,- вздохнула бабушка и погладила Женю по голове.
Женька два дня не выходила гулять. Все ссылалась на занятость. Она переживала свои эмоции.
- Мне еще рано влюбляться, - думала она.
— Вот школу закончу, поступлю в институт.  Сережка с армии придет. Вот тогда и можно. А сейчас рано, - убеждала она сама себя. Правда, у нее это совсем плохо получалось.
Как только она вспоминала их первый поцелуй, у нее по телу разливалась приятная истома.    Женька не могла скрыть своего, как ей казалось, нечаянного счастья. Глаза ее искрились. На Сережку она стала смотреть с особенной теплотой.
Когда шли гулять, они брали друг друга за руки.
- Тили-тили-тесто. Жених и невеста, - кричала ребятня им вслед.
  Ребята закончили десятый класс. Женя –на «отлично». Бабушка, пошила ей на выпускной день очень красивое платье из белого крепдешина.  Пышное.
Женя померила его. Покрутилась у зеркала. Надела мамины белые туфли лодочкой.
-Королева! - констатировала факт бабушка. И добавила:
-Ты у меня будешь самая красивая.
Женя себе нравилась. Она вплела в косу белую ленту. На тонкой талии розовый лаковый пояс, тоже от мамы остался. Когда Сережка зашел за ней, чтобы идти на вечер, чуть дар речи не потерял. Он несколько минут стоял не шевелясь. Он никогда не видел Женьку такой красивой.
- Чего стоишь, как истукан? Идите уже, а то опоздаете, - вывела его из состояния оцепенения баба Маша.
Сережка схватил Женьку за руку, и они пулей вылетели на улицу.
  Начался торжественный вечер. Учеников поздравляли учителя, родители. Женю поздравили с отличным окончанием школы. Председатель колхоза вручил ей направление в институт.
- По окончании ждем к себе в колхоз. Такие красивые девушки нам особенно нужны, - ввел в краску ее председатель.
Ему Женя нравилась с детства, но с его оболтусом сыном она никогда не дружила.
- Какая Женя красавица, - шептались взрослые.
-А посмотрите, как она танцует.
-А какая девочка хозяйственная.
-И вежливая. Хорошо баба Маша внучку воспитала. За такую не стыдно.
Мальчишки по очереди приглашали ее на вальс. Одноклассницы ей откровенно завидовали.
- За что это ей столько внимания? – шептались девчонки.
-Сирота, вот ее все и жалеют.
-Нет, она добрая и красивая. Жалость она не очень- то принимает, а вы завистливые дуры, - неожиданно вступился за Женю Генка Журов.
- Ты что тоже в нее влюбился? - хором воскликнули девушки.
-Ничего я не влюбился. Просто, правда это, - Генка махнул рукой и ушёл к парням.
- Ну, точно влюбился. «Никогда бы не подумала», —сказала Маринка. Она давно сохла по Генке.
-Да не переживай ты так, - успокаивали ее подружки. «Она же кроме своего Сережки никого не видит».
Глава пятая

  Женя должна была уезжать в город поступать в институт. Она сильно переживала за бабушку. Последнее время та часто болела.
- Может я на следующий год, ба? - сомневалась Женя.
-На следующий год я стану моложе? Нет уж, поезжай, - баба Маша вздохнула.
-Пока я буду в городе, Сережка тебе поможет с хозяйством. Если поступлю, то все придется продать, - Женя с любовью обняла бабушку.
-Хорошо! - согласилась баба Маша.
     Женя уезжала на месяц. За много лет вместе ребята так надолго расставались первый раз.
   Свои нехитрые пожитки она уложила в маленький чемодан. На дворе стояло теплое лето. Вещей много брать с собой не надо было.
В последний день, перед отъездом, они долго гуляли. Целовались.  Сережка носил ее на руках.
      Женя призналась Сергею, что очень боится ехать в город. Она никогда там не была. Здесь ей все привычно, а там неизвестность.
- Ты же у меня умная и сильная, - успокаивал ее Сергей. «Обязательно справишься».
   Они, долго молча, смотрели в ночное небо. Звезд было так много, как будто бы их кто-то рассыпал.
   Рано утром Сережка и баба Маша проводили Женю на автобус. Бабушка перекрестила внучку в дорогу.

     Поезд прибыл в город рано утром. Женя вышла на перрон. Огляделась.  Город еще не проснулся.
- Как доехать до сельскохозяйственного института? - спросила Женя дворника у вокзала.
-Скоро автобусы пойдут. Не заблудишься. Выйдешь на остановке «Парк»,- ответил дворник, провожая девушку взглядом.
Женя села на лавочку и стала ждать автобуса. В городе она была впервые. Высокие дома. Много людей. Шум.
— Это не то, что в нашей деревне. Только петухи и коровы по утрам, - сравнила Женя.
Город быстро проснулся.
Женя села в автобус и доехала до нужной остановки. Вышла из автобуса. Огляделась.
-Куда же теперь? - растерялась Женя.
-Что, заблудилась? - весело спросил парень.
-Да, - ответила Женя.
- Если сельхоз, то он за углом. Пойдем, провожу, - улыбаясь, сказал парень.
Женя посмотрела на него недоверчиво.
-Не бойся, не съем. Из деревни сразу видно. Дикая, - парень улыбнулся.
-Сам ты дикий, - фыркнула Женька.
-Ух, ты какая! С характером.
- Меня Женя зовут, - представился парень.
- И меня Женя, - рассмеялась Женька.
-Как вы в этом городе живете? Все так непонятно, - пожала плечами Женя.
-Да я тоже не местный. В политехнический приехал поступать. «А ты почему в сельхоз?»- поинтересовался случайный знакомый.
-У меня направление из колхоза, - ответила Женя.
-Ну, вот твой институт, - сказал Женя, когда они подошли к большому зеленому зданию. «Только еще рано. В восемь откроется».
-Спасибо! - с благодарностью посмотрела на него Женя.
- Мне пора, увидимся, - Женя завернул за дом, и скрылся в неизвестном направлении.
-Ну да, увидимся? - посмотрела ему вслед Женя, смешно скорчив нос.
-В таком городе человека, как в стогу сена иголку искать, - подумала Женя. Да и зачем мне? У меня Сережка есть.
   В восемь часов открылся институт. Женя медленно вошла в здание. Все ей было в диковинку. Сдала документы в приемную комиссию.
- Четыре человека на место, - констатировала женщина из приемной комиссии. «Готовьтесь, девушка, а то и направление не поможет».
-Не поможет, - передразнила ее мысленно Женька. «Злая какая-то?».
Жене дали направление в общежитие. Объяснили, как доехать.
-Опять ехать, - с ужасом подумала Женя.
 По уже знакомой дороге, завернула за угол. Вышла на остановку. Внимательно прочитала номера автобусов. Нашла нужный номер и стала ждать. Через полчаса подошел автобус, битком набитый людьми. Женька с чемоданом еле в него втиснулась.
Посмотреть город из автобуса ей так и не удалось. Зависнув между небом и землей, она на одной руке, так и провисела всю дорогу. Буквально выкатилась из автобуса. Чуть не упала.
— Вот это, да! Неужели так будет каждый день? - с еще большим ужасом подумала Женька.
-Цивилизация. Ядрена вошь, - ругалась она про себя, как деревенский дядя Митя.
-Ничего. Привыкнешь, - тут же успокаивала она себя.
Женю поселили в институтское общежитие. В комнате оказалось четыре, еще не занятые кровати. Она выбрала себе койку, слева от окна.
- Что одна буду ночевать? - подумала Женька.
      Заправив кровать, она подошла к окну и стала смотреть на улицу. Напротив ее окна оказалось такое же пятиэтажное общежитие. Женя стала наблюдать.
Такие же будущие студенты, как и она, осваивали территорию. В проемах окон виднелись, в основном, мужские силуэты.
Темнело, а в Женькиной комнате так никто и не появился. Она вспомнила, что с утра ничего не ела. Просто забыла в суете. Открыла сумку, достала из нее бабушкины пироги, бутылку лимонада. Поела.
- В лесу и то не так жутко, - Жене стало не по себе в пустой комнате.
- Ладно, завтра разберемся, - она закрыла глаза и задремала.
Очнулась от настойчивого стука в дверь. Посмотрела в окно. Совсем темно. Подумала, что показалось. Стук повторился.
- Кто там? - спросила Женя.
-Открой. Я твоя соседка, - раздался голос из-за двери.
- Что так поздно? - спросила незнакомку Женя. «Ты что только приехала?».
-Нет, - ответила незнакомка. «Я с утра. По городу гуляла».
-Странно? В платье на левую сторону? - способность Жени замечать всё, не прошло мимо и сейчас.
-Ух, какая ты глазастая! А я и не заметила, - слегка покраснела незнакомка.
-Ира. «Меня зовут Ира», —сказала девушка.
-Я Женя, - ответила Женька.
-Давай спать. А то уже поздно. Завтра поговорим, - Женя выключила свет.
Женя проснулась ни свет, ни заря. Пошла умылась. Соседка еще спала.
- Красивая девчонка, - посмотрела на нее Женя.
-Вырвалась на свободу. Да не мне её судить, - остановила свои мысли Женя.
-Ира! Вставай завтракать, - разбудила соседку. «В институт пора».
- Ничего себе! - открыв глаза, воскликнула Ира. Она увидела на столе еду.
-Со вчерашнего дня ничего не ела. Хозяйственная ты девчонка, - посмотрела она на Женьку с благодарностью и набросилась на еду.
-Пирожки такие вкусные. Моя мама так не печет, - уплетала за обе щёки Ира.
-Бабушка напекла. У меня мамы нет, да и отца тоже, - сказала Женя.
-Извини! – Ира развела руками извиняясь.
-Да ты-то здесь причем? Ешь, давай быстрее, а то опоздаем, - торопила Женя соседку.
- Тебе еще постель получить надо, а то опять будешь на полотенце спать, - с упреком в голосе сказала Женя, заботясь о девушке.
Девочки уехали в институт, а когда вернулись, то в их комнату поселились еще две девочки. Стало гораздо веселее.
Ира совсем не готовилась к экзаменам. Все ночи напролет прогуливала с парнями. Приходила с запахом алкоголя. Без нижнего белья.
Какой бы ни была Женька деревенской девчонкой, без опыта взрослой жизни, а давно поняла, чем Ира занимается.
- Она просто как из клетки вырвалась. А такая красивая девочка. Стройная. Очень хорошо одета, - думала Женя, наблюдая за соседкой по комнате.
Парни обсуждали Ирину, и откровенно смеялись над ней. Ира приводила в комнату своих знакомых парней. Они пили вино, водку. Почти ничем не закусывали. Гуляли до утра.
Женя забивалась на кровати в угол, как волчонок. Все это ей было неприятно. Слава Богу, к ней никто не приставал. Пару раз предложили вино, она отказалась. На этом закончилось.
Ира давно прогуляла все деньги. Ела то, что предложат девчонки. Или у парней, когда ночевала. За несколько дней она превратилась из ухоженной девочки в уличную проститутку. Остановиться не могла. Первый же экзамен «завалила». Домой уехать было не за что. Оставаться бессмысленно. Женя с девочками собрали ей денег на дорогу, и оправили ее домой.
Женя понимала, что ей как-то надо адоптироваться в этой, совсем не знакомой для нее, жизни. Она наблюдала со стороны за всем происходящим. Делала выводы - что для нее приемлемо, а что категорически - нет.
Главной целью в данный момент для нее было успешное поступление в институт, на чем она конкретно и сосредоточилась.
Женя, конечно, общалась с молодежью, по вечерам немного гуляла, ходила иногда в кино.
  Лето. Тепло.  Хочется больше проводить времени на улице, но Женя готовилась к экзаменам. Все учила и учила. Девочки, живущие вместе с Женей , до позднего вечера пропадали кто - где. Учить ей не мешали.
В комнате было жарко, и Женя всегда открывала окно настежь.  Напротив соседнего общежития «политеха» всегда собиралось много ребят. Пели песни под гитару, рассказывали анекдоты, громко хохотали. Женю тоже тянуло на улицу, но она отказывала себе в этом.
Она выключила свет и высунулась в открытое окно. Звучала гитара и приятный мужской голос пел какую-то смешную песню:
                ….. Был я летом раз в колхозе
                Тот колхоз не далеко
                Сорок с лишним километров
                От Беркентьева- на юг
                Там такие поросята
                И парное молоко
                А какие там девчата?
                Разлюбить их нелегко
                Там, где речка, речка - Козий брод
                Глотает воду по утрам колхозный скот
                Там вечером на лавочке
                Меня девчонка ждет   …….
Женька рассмеялась. Голос поющего песню ей показался очень знакомым.
- Придумают же всякую ерунду, да еще и поют, - а сама накинула кофточку, и выбежала в коридор.
Быстро спустилась по лестнице. По тропинке обошла здание своего общежития. Она тихонько подошла к ребятам, и, поднявшись на цыпочки, заглянула через плечо впереди стоящей девушки.
— Вот это да! - чуть вслух не воскликнула Женя.
На гитаре играл ее знакомый Женя, который провожал ее в первый день до института.
-Да, как тесен мир, - отметила Женя. «А я думала, что в таком большом городе встретиться невозможно».
Она собралась уходить, как вдруг гитара замолчала.
-Тезка, ты куда!?- окликнул ее знакомый голос.
-Знакомьтесь, ребята — это Женя.
Женя смутилась.
-Да не бойся ты, иди сюда, - Женя встал, положил гитару, и подошел к Жене. Взял ее за руку.
-Почти месяц в городе, а все такая же дикая? Не ожидал тебя здесь встретить, - Женя был откровенно рад видеть случайную знакомую.
Девушки смотрели на Женю с завистью. Еще бы? Кто не хотел -бы дружить с парнем, который хорошо играет на гитаре, поет, одет по-модному и очень симпатичный.
За все время Женя не проронила ни слова. Она просто опешила. Такого развития событий она не ожидала.
-Пойдем, погуляем, - категорически заявил Женя, и взял Женьку за руку. Он даже не спросил ее согласия.
-Женя, ты что уходишь? - завопила молодежь.
-Ребята, заберите гитару в комнату, пожалуйста! - попросил Женя.
-Ой…- прокатилось по толпе.
-Не обижайтесь. Я завтра еще спою, - пара не спеша удалилась.
-Ты была на смотровой площадке? - спросил Женя.
-Нет, - тихо ответила Женя. Она не понимала, как себя нужно вести.
-Ну что ты вся дрожишь? Никто тебя не съест. Я точно не съем, - Женя повернулся к ней лицом и озорно подмигнул.
-Смотри, какой вечер красивый. Тепло, тихо. Звезды, как насыпаны. «Ты что молчишь?» - парень пытался разговорить свою спутницу.
-Я не знаю о чем говорить, - выдавила из себя Женя.
-Расскажи что-нибудь о себе. О своей семье, - Женя ждал ответа, смотря девушке в глаза.
-Не интересно, давай лучше ты о себе, - ответила Женя, смущаясь.
-Я, Гуляев Евгений Юрьевич, приехал из другого города поступать в «политех» на автодорожный. У нас трое детей в семье - я старший, сестры младшие. Отец работает в милиции, а мама в администрации города. Люблю читать классическую литературу, увлекаюсь мотоциклами. Окончил музыкальную школу, по классу гитары, немного рисую. Любимые конфеты «птичье молоко». Не люблю вставать по утрам. Не люблю, когда на меня орут. Ненавижу предательство близких людей.
Все! - выдохнул Женя. «Теперь ты».
Женьке на секунду стало смешно. Затем глаза ее стали влажными, и она ответила в том же духе.
- Я, Савицкая Евгения Юрьевна, приехала из деревни поступать в «сельхоз» на экономиста. Я одна в семье из детей и бабушка- пенсионерка. Родители и старшая сестра- погибли, а автокатастрофе. Люблю читать книжки про войну, люблю охоту и рыбалку, немного рисую. Есть собака по кличке Жэк. Любимые конфеты «дунькина радость», так как «птичьего молока» никогда не ела. Не люблю вставать по утрам. Не люблю, когда на меня орут. Ненавижу предательство близких людей.  А еще у меня есть друг, за которого я выйду замуж после института, - Женька резко замолчала.
-Прости! - Женя взял ее за руку,притянул к себе и хотел поцеловать.
Женя резко его оттолкнула, что он чуть не упал.
-Что вы все просите у меня прощения? Жалеете меня. А я такой же человек, как и вы. Я живая. Я хочу, чтобы ко мне относились, как к живой, - Женя развернулась, и быстрым шагом пошла к общежитию.
-Да, прости ты меня, дурочка! Я не хотел тебя обидеть. Давай еще с тобой встретимся. Давай просто дружить, - кричал парень вслед.
Женя не обернулась.
-Только Сережка меня понимает, - подумала Женя.
Она пришла в комнату, и, не раздевшись, упала на кровать.
-Ну что я на людей бросаюсь, - ругала она себя. «Люди ведь не виноваты, что со мной это произошло».
-Сам хорош. Зачем целоваться полез. Он у меня спросил? - в общении сама с собой она незаметно уснула.

 Закончились вступительные экзамены. Женя сдала все на «отлично». Усилия ее не прошли даром. Зато никто из девочек, живущих с ней в комнате, не поступил. Одна- «завалила» последний экзамен, а другая - не набрала достаточно баллов, и не прошла по конкурсу.
- Поздравляем тебя, Женя, - завидовали девчонки.
Женька, гордая за себя, возвращалась домой.   В то же время она с волнением думала о том, что ей теперь придется уходить во взрослый мир, которого она совсем не знает. Оставить старенькую бабушку одну, ради своего будущего. Надолго расстаться с Сережкой, пока он будет в армии.
Как принять такое сложное решение, и как она со всем этим справится - Женя не знала.
-Ладно, все как-то решиться, - утешала она себя.

    Сережка не выдержал, и приехал встречать ее к поезду.
- Ну как, моя родная, поступила? - Сережка подхватил ее с подножки поезда.
-Да! - ликуя ответила Женя.
-А я и не сомневался. Ты ведь у нас большая умница! - радостно воскликнул Сережка.
-Этот месяц для меня целой вечностью показался. А как я буду без тебя в армии? Я же с ума сойду.
-Я тоже- ответила Женя.
 Дома Женю ждал накрытый стол. Баба Маша напекла для внучки её любимых пирогов с маком.
— Вот умница, доченька!  Какая ты у нас умница, - причитала бабушка.
Жэк тоже встретил Женю с восторгом. Все пытался лизнуть ее в лицо.
-Отойди, окаянный, платье порвешь, - ругалась на него бабушка.
-Не ругайся, бабуль, он соскучился, - защищала собаку Женя.
-Потерпи, скоро в лес пойдем, - заговорчески, шепнула она Жэку. Тот лизнул ее в нос, будто бы понял, и отошел в сторону.
       Молодежи не терпелось остаться наедине. Они так соскучились друг по другу.
-Бабуль, ты не обидишься, если мы немного погуляем? - посмотрела на бабушку Женя.
-Да идите, гуляйте, голубки, - с улыбкой ответила бабушка. «Небось, наскучались?».
-Спасибо, бабушка! - ребята ушли на улицу.
Баба Маша смахнула слезу, смотря на уходящих детей.
-Хоть бы у этой девочки все в жизни хорошо сложилось. Она так заслужила счастье. Только я, видимо, не доживу, не увижу, - баба Маша глубоко вздохнула.
-  Спасибо тебе, Сережа, что бабушке помог, пока меня не было. Она бы одна не справилась,- благодарила своего друга Женя.
- Пожалуйста. Я для тебя старался, - ответил Сергей, и притянул Женю к себе.
Дрожь прокатилась по ее телу.
Они целовались всю ночь, долго разговаривали, как будто не виделись целую вечность, а не месяц. Женя делилась впечатлениями о городе. Как он, город, ее сначала напугал. Как много в городе развлечений и соблазнов. Какие она фильмы видела. Как вдоволь наелась мороженого, чуть ангиной не заболела. Как в первый раз в своей жизни она попробовала бананы. Сначала плевалась, а потом девчонки научили ее, есть не сразу зеленые, а подождать пока они на окне немного пожелтеют. Что в городе течет большая река, и в ней, наверное, водиться много рыбы.
А Сережка рассказывал деревенские новости. Ленка – одноклассница вышла замуж за парня из соседней деревни. Оказывается, десятый класс заканчивала уже беременная. Что Генка Журов поступил в военное училище в Риге. Кто бы мог подумать, что он на это решится. Уехать от родителей так далеко, да еще и в военное.  Лешка, тоже одноклассник, пьяный утопился в озере, а его мама тетя Галя попала в психиатрическую лечебницу. Не вынесла такого горя. Что их собака Жучка родила шесть щенят………
У Женьки закружилась голова.
- Всего месяц, месяц меня не было дома.  Столько разных событий произошло. А если бы            год? Страшно подумать. Весь мир жил своей жизнью, пока меня не было дома, - опять не детские мысли посетили Женькину голову.

Глава шестая
 
    У Сергея в семье случилось несчастье. Умерла бабушка. Он уехал на похороны в районный центр на несколько дней.
- Ну что мы зря будем дома сидеть, - потрепала за ухом собаки Женя, а тот от удовольствия завилял хвостом.
-Ба, мы с Жэком в лес сходим, пока Сережки нет. Ладно? А то потом некогда будет. Ты не переживай. Денька на два, три, пока погода хорошая, - Женя ласково, подлизываясь погладила бабушку по руке.
- Не переживай! - передразнила ее баба Маша.
- Иди уж, кто тебя остановит. А ты, что хвостом виляешь, окаянный? - обратилась она к Жэку, как будто бы он мог ей ответить. Она прекрасно знала, что отговорить Женьку сделать иначе, чем она решила - невозможно.  Ворчала баба Маша для порядка, но и, конечно, всегда волновалась за Женю. Лес, он и есть лес.
  Женя стала собираться, чтобы рано утром уйти в тайгу. Мурашки бежали по спине от удовольствия.
Почистила ружье. Набила патроны. Все необходимое положила в рюкзак. Из еды брала в лес только хлеб, соль и сало. Напиться можно было в любом ручье, а еды в тайге, особенно ближе к осени - хватало. И дичь, и ягоды, и грибы, и рыба в озере.
Ни свет, ни заря Женя и Жэк ушли. Женя даже бабушку будить не стала. Она любила рассвет. Утренняя прохлада приятно бодрила. Жэк довольный бежал рядом. Быть с хозяйкой, да еще в лесу – предел мечтаний каждой собаки, тем более чистокровной лайки.
 Расцвело. Женька запрокинула голову к небу. Ни облачка. Она подпрыгнула, схватила Жэка за бок и побежала. Дурачилась.
   Они прошли деревню. Через поле приблизились к кромке леса. Как только вошли в лес, Женя подошла к дереву и обняла обеими руками, прижалась щекой к стволу.
- Ну, здравствуйте. Я так скучала, - закрыла глаза от удовольствия.
Жэк носился вокруг, как щенок и лаял на всех птиц подряд. Тоже соскучился.
Солнце светило так ярко, что проникало до самой земли сквозь кроны деревьев.
-Какая красота! – у Женьки эмоции выходили наружу от счастья. Она, то прыгала, то кричала, то гналась за Жэком. Он вилял между деревьями. Понимал, что хозяйка с ним играет.
Уже начала созревать брусника. Особенно на открытых местах, где солнечный свет доставал до земли. Женя набрала полный рот и с удовольствием жевала, чуть морщась.
К обеду дошли до озера – это километров   десять от деревни. Озеро небольшое, но чистое и прозрачное. В нем полно было карасей. Так далеко сюда деревенские рыбачить не ходили. Да о его существовании знали не все. Только охотники, да пастухи.
Жене это озеро показал когда-то отец. Почему называлось «Степное» не знал никто, ведь оно находилось в глухом лесу.
   На озере собирались стаи уток. Корма достаточно.  К осени нагуливали жир. Да в тайге их особенно никто не пугал, не то, что на деревенском озере.
   День выдался особенно теплым, как в середине лета. Женя подошла к воде и потрогала ее рукой.
-Теплая какая. Давай искупаемся, Жэк?- Женя набрала в ладони воды и брызнула в собаку.
Жэк завилял хвостом, выражая своё согласие.
Женя быстро разделась и вошла в воду. Жэк за ней. Она плавала долго. На животе, на спине. Брызгала водой на Жэка. Тот не выдержал. Вылез. Отряхнулся. Стал бегать по берегу и лаять.
- Ах ты, предатель – кричала ему Женя и хохотала.
Она вышла на берег. Ярко рыжие длинные волосы переливались на солнце так, что на них невозможно было смотреть.
— Вот это удовольствие! - думала Женя.
-Не то, что в городе. Все куда-то бегут, и ничего вокруг себя не видят.
Она быстро собрала на поляне сухого хвороста и развела костер. Набрала в котелок воды, поставила на огонь. Немного подсушив волосы, оделась.
- Пошли, лентяй, рыбу ловить, - обратилась она к Жэку.
-Тебя грибами, да ягодами не накормишь, - махнула собаке рукой.
 Подошла к дереву и ножом срезала ветку. Очистила немного. Достала из кармана аккуратно сложенную леску и червей в спичечном коробке. Привязала крючок. Нанизала на него червя.
Блики солнца не давали смотреть на воду.
В этом озере водились крупные караси. Ловить здесь их было особенно некому.
Уже на третьем забросе рыба клюнула, и стала клевать не переставая.
- Ну что это за рыбалка? - ворчала Женя.  «Никакого удовольствия от ожидания».
-Что ты ворчишь? – ответила она сама себе.
- Не клюет – не нравиться. Клюет, тоже не нравиться. Что за люди, все им не угодишь, - Женька улыбнулась.
Через час нужное для обеда количество рыбы было поймано. В котелке давно кипела вода.
Женя положила в котелок бруснику. Получился яркий красно-бордовый морс.
      Уху из карасей Женя никогда не варила. Она пекла их в золе, завернув в листья травы. Очень вкусно. Единственным неприятным моментом было то, что их приходилось тщательно чистить от костей для Жэка. Благо, что здесь караси были крупные.
Жэк стоял рядом с Женей и просто давился слюной, пока она чистила очередного карася.
- Хитрый, ты. Взял бы сам и почистил, а то стоишь над душой, - ворчала она на собаку
Жэк только благодарно вилял хвостом.   
-Ну что, отдохнули и дальше пойдем, - Женя тронула Жэка за бок.
Она собрала в рюкзак вещи, и они тронулись в путь. Женя планировала пройти еще километров пять. А по тайге это дело не простое.
  Женя шла и любовалась всем, что ее окружает. Она то и дело задирала вверх голову и смотрела на кусочки синего неба между кронами деревьев.  В воздухе стоял необыкновенный запах цветов и смолы.
   Птицы, почувствовав приближение человека, то начинали громко чирикать, то, как пули срывались с веток и улетали в неизвестном направлении. Лес жил своей жизнью. Это целое государство со своими законами и порядками, где его многочисленные жители беспрекословно их исполняют. И если бы ни присутствие и вмешательство человека, то царила бы абсолютная гармония в природе.
День клонился к закату.
Женя очнулась от мыслей, и обратившись к Жэку сказала:
- Ну что, свернем к болоту и добудем себе ужин.
Жэк, только повилял хвостом. За хозяйкой- хоть на край света.
Женя сняла с плеча ружье.
   На болоте было много уток. Хоть убивать Жене не очень нравилось, но добыча для пропитания была необходима. Женя никогда не стреляла в самок, только селезней.  Как она могла выбрать из поднявшейся стаи только селезня, было откровенной загадкой. Видимо интуитивно, но она никогда не ошибалась.
Давно, отец рассказывал про старого тунгуса охотника. Когда они пошли на охоту и отец подстрелил самку тетерева, тунгус с ним год не разговаривал и больше никогда не брал его с собой на охоту. Говорил, что духи тайги прогневались на него.
Женя этот рассказ запомнила на всю жизнь. Но самку тетерева отличить от самца гораздо легче. Он черный как уголь, а самка серая.  Да, и птица крупная. А вот уток сложнее. Птица по размеру меньше, близко к себе не подпускает и летает кучно. Но Женя научилась это делать только ей известным способом.
   Долго ждать не пришлось.  Женя и Жэк дошли до кромки болота. Жэк громко залаял, и тут же в воздух взмыла целая стая уток. Птиц пятнадцать. Женя молниеносно вскинула ружье и выстрелила. Одна птица камнем полетела вниз.
- Жэк, принеси! - скомандовала Женя.
Жэк свою работу знал хорошо. Он прыгнул на осоку и скрылся в траве. Вскоре что-то зашлепало. И весь в болотной грязи, с уткой в зубах, появился Жэк.
-Умница, молодец! - вынимая из пасти Жэка утку сказала Женя.
- Не ошиблась, селезень- похвалила себя Женя.
Жэк стал носиться по траве и отряхивать болотную грязь.
-Скоро дойдем до ручья, и я тебя помою, - пообещала Женя собаке.
Она привязала к поясу утку, и они отправились на место стоянки. Начинало темнеть.
Дошли до ручья.  Женя сдержала свое обещание.  Из травы сделала мочалку и стала мыть Жэка. Тот повизгивал от удовольствия.
   Женя посмотрела на небо. Оно было чистым и прозрачным. Ни одного облачка.
— Значит, ночью дождя не будет, - отметила про себя Женя. Навес можно не сооружать.
Она подошла к развесистому дереву. Очистила траву от шишек. Наломала пихты на подстилку. Жэк крутился рядом.
- Ну что, будем чистить уточку? - обратилась к нему Женя.
Жэк, повилял хвостом.
Женя ощипала утку. Утка была крупная. К концу лета птица нагуляла хороший жир.
-Знатный супчик будет, да Жэк?!
Жэк не отрицал.
Набрала сушняка, развела костер. Нужно было хорошенько осмолить утку. По тайге пошел аппетитный запах, что у Жэка потели слюни.
-Не обольщайся, до супчика еще часа полтора, - обратилась она к Жэку, видя, как тот давиться слюной.
-Иди лучше прогуляйся. Я тебя позову.
Жэк понимал хозяйку с полуслова, и через минуту скрылся в кустах.
Женя выпотрошила утку, разрезала на куски и положила в котелок, предварительно наполненный водой, и подвесила его над огнем.
Минут через двадцать у Женьки тоже потекли слюни от ароматного запаха, распространявшегося на всю округу. Совсем стемнело.  Горел костер. Женя любила смотреть на огонь. Могла сидеть так часами.
- Нужно почистить ружье, пока утка вариться, - вспомнила она.
Женя разобрала ружье, и стала его чистить, периодически посматривая через дуло на огонь. Под нос мурлыкала песенку.
-Сейчас дочищу ружье, и Жэка позову ужинать, а то загулялся совсем, - промелькнула у Жени мысль.
Позади себя Женя услышала хруст веток.
-Что сам пришел, а то я хотела тебя звать, - не успела сказать Женя.
Крепкие руки схватили Женю за шею сзади. Она выронила ружье из рук.
-Смотри, Серый, вот это подфартило, - раздался хриплый прокуренный голос за спиной у Жени.
- И баба, и жратва в глухой тайге. А говорят, что Бога не бывает.
-Да, согласен, - из темноты вынырнул другой.
-Ха-ха-ха, деточка, что ты делаешь в лесу ночью, да еще одна? - насмешливо спросил у Жени тот, что напротив.
-В лесу ходят страшные волки, - засмеялся за спиной другой.
Женя ничего не ответила, только захрипела. В голове помутнело. Женя сквозь пелену смотрела на стоящего напротив костра мужчину в расстегнутой черной робе. Вся грудь у него была в наколках.
-Заключенные, - подумала Женя.
- Так что живой мне не уйти, - холодок пробежал у нее по спине.
-Ну что, Гога, как девочку делить будем? - спросил Серый.
-Чур, я первый. Я же ее, типа, поймал, -ответил Гога.
-Ага, с час, я старше, значит я первый, - утвердительно сказал Серый.
-А может, сначала пожрем, куда она от нас денется? – предложил Серый.
-Нет уж. Я на зоне десять лет бабу не видел, а ты мне, пожрем, - Гога рванул на Женьке рубашку.
В это время Женя изо всех сил закричала:
-Жэк!Жэк!Жэк!
-Ты что, тварь орешь? - от неожиданности Гога схватил Женю и ударил ее головой об дерево.
Женя обмякла и стала сползать вниз.
-Ты че такой нервный? Кто ее в лесу здесь услышит? - повысил голос Серый. «У нас вся ночь впереди».
- Все обычно маму зовут, а эта придурочная, какого-то Жэка, - брызгая слюной сказал Гога.
  В эту минуту из-за кустов выпрыгнул Жэк и сзади накинулся на Серого, сбил его с ног.  Серый не успел опомниться, как оказался на земле, а Жэк вцепился ему в горло мертвой хваткой.
Гога сорвался с места, отшвырнув Женьку в сторону. Прыгнул через огонь. Котелок с уткой упал в огонь, и все вокруг погрузилось в темноту. Угли зашипели.
Женька быстро поднялась на ноги. Понимала, что за такой короткий срок собрать и зарядить ружье она не успеет. Только схватила в руки ствол.
Гога вытащил нож. Товарищ его хрипел и судорожно дрыгал ногами.  Он изо всей силы ударил собаку ножом. Жэк громко взвизгнул и затих. Гога склонился над Серым.  Серый был уже мертв.
-А-а-а-а-а, - взревел Гога.
В это время Женя уже стояла за спиной у Гоги. Она изо всех сил ударила его стволом по голове.
Гога рухнул на товарища.
Женя быстро сняла с пояса веревку и своим фирменным узлом связала Гоге ноги и руки. Выдохнула. Сильно кружилась голова, ее всю трясло. Женя провела рукой по затылку. Волосы слиплись от застывшей крови.
Подошла к костру и подбросила в огонь сухих веток. Пламя костра осветило поле боя.
У Жени сильно защемила сердце. Второй раз, ценой собственной жизни ее верный друг спас ее от волков, в прямом и переносном смысле. Слезы катились ручьем. Она не пыталась их даже вытирать.
Немного успокоившись, Женя стала думать, что ей дальше делать. Уходить домой до рассвета не стоило. Идти в темноте по болоту опасно. Да и Жэка похоронить надо. Бросить просто так своего друга , на растерзание зверям, Женя не могла.
  Более того, она посчитала своей обязанностью привести заключенного в деревню, а уж взрослые разберутся, что дальше с ним делать.
  Пока она размышляла, Гога застонал.
-Живой? – громко спросила Женя.
Она была уверена, что Гога не сможет освободиться от веревки. Вязать такие узлы отца Жени научил все тот же тунгус охотник, а Женю соответственно отец. На вид узел выглядел обычно, но развязать его человек, не обученный такой технике, не мог. Была в нем своя хитрость.
Но, как учил отец всегда Женю, недооценивать противника нельзя. Противник может оказаться умнее и хитрее. Поэтому Женя собрала ружье и зарядила его патронами.
Тихонько подошла к Гоге и ногой сильно его толкнула. Он перевернулся на спину. Глаза его блестели в темноте.
-Отпусти меня, - прохрипел Гога.  «Я тебя не трону».
-Нет, на рассвете пойдем в деревню, - настойчиво сообщила Женя.
-А если я не пойду?
— Значит, останешься на съеденье комарам. Я привяжу тебя к дереву очень крепко, а сама пойду в деревню за людьми. До деревни пятнадцать километров по тайге и болоту. За это время испытаешь все прелести лесной жизни. Может и медведь наведается, тогда извини, - обрисовала картину Женя.
-Ты откуда такая борзая девка взялась? Выпутаюсь с веревок- задавлю, - Гога нервно сплюнул.
-А я тебя застрелю, даже не сомневайся, - в таком же тоне ответила ему Женя.
Она взяла его за ноги и оттащила от трупа товарища на несколько метров.
Глаза у Серого были открыты, стеклянные. Блики пламени отражались в них. Ночь, темнота, мертвый человек и собака. Жуть. Но Женя, видимо еще находясь в шоке от произошедшего, страха не чувствовала.
Она провела ладонью покойнику по лицу, и закрыла ему глаза. Попробовала оттащить Жэка, но не смогла. Жэк держал Серого за горло, сжав челюсти.
Женя села с собакой рядом, и стала его гладить. Слезы опять покатились из ее глаз.
-Спасибо тебе, родной, что спас меня от растерзания этих зверей.
-Спасибо тебе за то, что ты у меня просто был. Прости меня, - благодарила своего верного друга девушка.
Жене резко захотелось спать. Она села, прижавшись спиной к дереву. Ружье взяла в руки.
Смотрела на огонь и стала дремать. Ей приснилась мама в ярком шелковом платье, веселая и молодая. Она бежала по зеленому лугу босиком и громко смеялась. Потом вдруг резко остановилась и закричала:
-Женя, проснись! Женя, проснись! Доченька, проснись!
Женя вздрогнула и проснулась.
Гога, воспользовавшись тем, что Женя задремала, несколько раз перевернулся и подкатился к костру. Сел и пытался пережечь веревку на ногах.
Женя резко вскочила на ноги и не задумываясь, выстрелила. Слегка задев ухо Гоге.
Гога закричал, и упал на траву.
- Жив будешь. В следующий раз выстрелю по ногам. Не шути со мной. Я хоть и девушка, но белке в глаз попадаю, - без тени сомнения в себе, утвердительно сказала Женя.
Начинало светать. Женя пошла к ручью и умылась. В голове стоял шум.
-Вставай, пойдем. До деревни путь не близкий, а мне еще сюда возвращаться собаку хоронить, - Женя подошла к Гоге, и помогла ему встать.
-Отпусти меня, - взмолился Гога. «Я больше не хочу в тюрьму».
-Не ной, не разжалобишь. Ты друга моего убил, а за друга я любому глотку перегрызу, как и он за меня - холодно кинула ему Женя.
-Попытаешься бежать, застрелю насмерть, без вариантов, - они двинулись в путь.
               
Глава седьмая
 
        Ранним утром жителей деревни разбудил гул машин. Четыре грузовых военных автомобиля, полные солдат с автоматами двигались по деревне, подняв большой столб пыли.
Люди смотрели в окно и не понимали, что случилась.
-Баба Маша, Женя дома? - взлетел запыхавшийся Сережка на крыльцо.
-Ты что такую рань, Сережа?
-Женя дома? – Серёжка никак не мог отдышаться.
-Нет, она вчера утром в тайгу ушла с Жэком. Да, что случилось? Что за гул на улице?
-Заключенные сбежали. Особо опасные преступники. Убили пять человек охраны и сбежали, - выпилил Серёжка.
- Военные автомобили поехали в сторону нашего леса. Женя там в лесу. Они могли ее убить, - продолжал нагонять жути сильно разволновавшийся за свою подругу Серёжка.
 Баба Маша схватилась за сердце и медленно опустилась на лавочку.
- А может все обойдется. Лес то большой. Может, они там не встретятся? - успокаивала себя баба Маша.
-Деточка, принеси лекарство на комоде, - обратилась она к Сереже.
-Что же мне делать, баба Маша? Я не знаю, куда она пошла, - метался Сережка.
-Ждать, сынок. Где ты ее в лесу найдешь?  Я чувствую, что она жива, - женщина тяжело вздохнула.

...Женя перевязала веревку на ногах Гоги, так, чтобы он смог идти. Срубила топором тонкую осину. Привязала осину к рукам Гоги, а  на второй конец палки сделала петлю. Такую незамысловатую конструкцию она придумала в целях безопасности. Гога должен был идти сзади, а это было опасно. С привязанной палкой он находился на расстоянии от Жени.
- Пошли, - сказала Женя.
-И не вздумай бежать. Со связанными ногами и руками у тебя плохо получится. Либо застрелю, либо в болоте утоплю, - всем видом Женя показывала, что шутить с ним не собирается.
 -Километра через два будет болото. Идем след в след. Оступишься, спасать не буду, - напутствовала Женя Гогу.
- Откуда ты такая жестокая, а еще девка? - сказал Гога, смотря на Женю лютой ненавистью.
-Кто бы говорил? - в тон ответила ему Женя.
Они двинулись по тайге в сторону деревни. Идти было тяжело. С привязанной палкой никакого маневра. У Жени кружилась голова и ее тошнило. Часа через два добрались до болота.
Женя привязала Гогу, как телка к дереву. У ручья набрала воды. Попила сама и дала попить своему пленнику.
- Нужду справлять будешь? - спросила она у Гоги.
- А ты что держать будешь? - невесело заржал Гога.
-Сам справишься.
Женя подняла палку вверх, чтобы Гоге было легче дотянуться до шеренги, и отвернулась.
-Пятнадцать минут отдыхаем, и дальше по болоту. Не останавливаемся, - отдала приказ Женя.
Она подошла к березе, и прижалась спиной к стволу. Закрыла глаза.
- Садиться на землю нельзя, а то засну, - подумала она.
- Идём, - Женя взяла в руки петлю, привязанную к палке, и они двинулись дальше.
Ноги утопали в болотной грязи. Гога шел, еле поднимая ноги. Веревка на ногах то и дело цеплялась за болотную траву.
-Может развяжешь ноги, а то упаду? - взмолился Гога.
-Упадешь, утонешь. Твой выбор, - холодно назад кинула Женя.
— Вот, сука, - через зубы прохрипел Гога.
- Сукой маму свою называй. Такого урода родила и воспитала, - жестко ответила Женя.
- Ты что тварь, страх потеряла? Базар фильтруй, - у Гоги от злости заклокотало в горле.
Женя молча резко толкнула палку. Гога не удержался и упал на колени.
- Поднимайся, а то трясина быстро с тобой, таким резвым справится, - хладнокровно посмотрела на него Женя.
Гога с трудом поднялся.
- Еще раз голос на меня повысишь, здесь и останешься, - отрезала Женя.
- Я тебя жизни учить не буду. Ты конченный. В зверя давно превратился. Было бы даже лучше здесь тебя утопить. Беды бы больше никому не сделал. Да только на все Божья воля. Я за Него решать не буду, и в палачи не записывалась, - Женя замолчала и прибавила шаг.
- Давай отдохнем, - через два часа молчаливого пути взмолился Гога. «Комары и мошка совсем заели. Может, руки развяжешь?».
-Минуем болото и отдохнем, - подала голос Женя и опять замолчала.
Она сама устала, но на тропе останавливаться нельзя.
-Еще минут тридцать, и болото пройдем, - сказала себе мысленно Женя. «Надо потерпеть, выбора нет».
Вскоре болото закончилось. Они выбрались на поляну и оба рухнули на твердую землю. Оставалась половина пути.
У Жени стучало в висках. К затылку не прикоснуться. Боль пронизывала все тело.
Через полчаса они продолжили путь. Женя отчетливо понимала, что не имеет права расслабиться. Ее матерый пленник не даст ей ни единого шанса.
Когда подходили к кромке леса, Женя услышала шум автомобилей. Затем шум затих, и раздались голоса.
- Странно. Может у меня уже галлюцинации. Откуда у нас в деревне столько машин и людей? - не поверила своим ушам Женя.
Гога задергался.
- Отпусти! - в очередной раз взмолился он.
-Даже не думай. «За все в своей жизни надо отвечать», —сказала ему Женя.

Солдаты вылезли из кузова машин и по команде построились.
- Всем ясна задача? - спросил полковник.
- Так точно! - хором ответили солдаты.
- И запомните, преступники особо опасные и вооруженные до зубов. В лесу их так просто не взять, а здесь еще болото. Надо было проводника из деревни взять. Если окажут сопротивление, стрелять на поражение. Для начала нужно прочесать лес до болота, если здесь не найдем, то пойдем за болото, - ставил задачу полковник.
- Шевцов?!
-Я
-Возьми грузовик и поезжай в деревню. Местный лесник наверняка знает тропу через болото. Привезешь его сюда, - командовал полковник.
-Есть!
Солдаты, стоявшие в строю, как по команде повернули головы в сторону леса. Из леса вышла девушка и, шатаясь из стороны в сторону, вела на привязи мужчину.
 Женя увидела армейские машины и солдат. Поняла, зачем они здесь.
- Слава Богу! - тихо воскликнула обессиленная Женя и упала на траву. Силы покинули ее.
-Девочка, девочка! - хлопал по лицу Жени полковник.
-Петров, аптечку быстро!
Женя открыла глаза.
-Где Гога? - спросила она.
- Заключённый? В машине уже, - ответил полковник.
 - Боже мой, девочка, как ты смогла? – полковник склонился над девушкой.
- Меня Женя зовут. «У меня не было выбора», —закрывая глаза сказала Женя.
 - Он был один? - спросил подполковник.
- Нет, второго загрыз мой пес, меня защищая, - сквозь зубы шептала Женя.
- А где это?
- Пятнадцать километров, - ответила Женя.
-Здесь же болото?
-Да.
-Ты что тропу знаешь?
-Знаю. «Покажу», —обессиленная Женя говорила тихо.
-Дайте попить. И мне нужно голову перевязать, - попросила девушка.
Женя дотронулась до затылка и поморщилась.
-Ты ранена?
-Громко сказано. Головой об дерево ударили. Сотрясение наверное? - махнула рукой Женя.
-Как же ты пойдешь? У тебя ведь сил нет? Проводника из деревни возьмем, - удивился предложению девушки полковник.
 -Дяди Миши нет, он в город к дочери уехал. А эту тропу только трое знали: дядя Миша, мой отец и я. Отец мой погиб, дяди Миши нет, значит только я. Да и дела у меня там. Мне собаку похоронить надо. У вас лопата есть? – было видно, что Женя немного очнулась.
- Есть, конечно, - пожал плечами полковник.
 - Отдохну полчаса, можно? – попросила Женя.
- Можно - разрешил полковник.
Он смотрел, как девушке перевязывали голову, и недоумевал, как такой ребенок, девочка, в одиночку задержала матерого преступника, вооруженного, виды видавшего убийцу. На его задержание направлялась целая сотня вооруженных до зубов солдат. Вот он где, русский характер и воля.
- Вы не вынесите через болото труп, - вдруг утвердительно заявила Женя.
-Тропа очень узкая, а он здоровый бугай. Вдвоем не унести, а четверо на тропе не поместятся, да и опасно. Если оступится кто, то смерть. С другой стороны, тайга непролазная. Придется вызывать вертолет. Я поляну знаю большую, там сядет, только ветки нужно убрать. Думаю, что человек двадцать управятся, а завтра можно вертолет, - как заправский военный начальник, рассуждала Женя.
- Все, пора! Заночуем у озера, а утром болото перейдем. Отправьте в деревню машину и скажите бабе Маше, что я жива, а то у нее сердце слабое - переживает, - скомандовала Женя.
- Вашим все равно через деревню ехать? - посмотрела Женя на полковника.
- Да, не переживай. Скажем твоей бабушке, что боец Евгения жива и находится на боевом задании, - пообещал полковник.
 -Только не пугайте ее, не говорите, что у меня голова разбита. Сама потом скажу, - попросила Женя.
- Слушаюсь! - взял с улыбкой под козырек полковник.
Полковник скомандовал солдатам строиться. Назвал фамилии солдат, которых Женя поведет в лес. Распорядился, чтобы Жене выдали сухой паек и слушались.
Женьке вручили рюкзак с едой. Она только сейчас вспомнила, что сутки ничего не ела.
- Командуй, куда идти, дочка, - обратился полковник к Жене.
Он уже распорядился, чтобы беглого заключенного сопроводили по месту назначения.
Прежде чем, поместить Гогу в машину, нужно было отвязать его от палки, которую Женя привязала ему. Никто из солдат не мог справиться с веревкой и развязать ее, пришлось разрезать ножом.
- Что за узел?  На вид простой, а развязать невозможно. Его что, девочка эта завязала? Ничего себе! - удивлялись солдаты.
Женя встала впереди колонны мужчин и повела их к месту ночевки.
-Дождя не будет - констатировала Женя.
-Откуда ты знаешь?
-Опыт, - убедительно сказала Женя.
Парни хором засмеялись. «Древняя ты Женя, с опытом».
-Разговорчики - прикрикнул полковник на солдат.
Распорядился, чтобы развели костер.
Женя срезала несколько пихтовых веток и легла у костра. Приготовилась перловая каша с тушенкой. Женя съела несколько ложек. От усталости закрывались глаза.
- Я спать, - сказала она и мгновенно уснула.
Полковник укрыл девочку плащ-палаткой.
-Отбой! - скомандовал он солдатам, а сам смотрел на догорающий огонь, на девочку с перевязанной головой, которая сутки назад чудом осталась жива.
У него, военного, взрослого мужчины дрожь бежала по спине. Эти звери растерзали бы ее. И никто и никогда бы ее не нашел в этом болоте. Откуда в этой деревенской девочке столько силы и умения в таком возрасте? Далеко не в каждом мужике такую выдержку встретишь. Тренированные солдаты порой теряются и не знают, какое принять решение в трудной ситуации.
Женя проснулась рано, когда все еще спали. Умылась у ручья. Набрала воды в котелки и развела костер. Накопала корня шиповника, нарвала листьев брусники и сварила чай. Чай получился ярко красный и очень ароматный.
Часовой солдат дремал, прислонившись к сосне, зажав в руках автомат. Полковник тоже спал.
- Вояки! - подумала Женька. «Полчаса рядом хожу, кто бы пошевелился. Так и перебили бы всех бандиты».
-Подъем! - скомандовала Женька, чем учинила переполох.
-Пейте чай и в путь. Дорога дальняя и не простая. Это вам не марш-броски по грязной дороге, а тайга и болото, - отдавала приказы Женя.
Полковник наблюдал за девушкой со стороны и не переставал удивляться.
- Готовый командир, - подумал он.
-Организация у девочки военная и характер будь здоров, такая не растеряется.
- Как ты себя чувствуешь? - спросил полковник у Жени.
-Нормально. Некогда сейчас об этом думать. Потом разберусь - ответила ему Женя.
- Идите все за мной, не разбредайтесь. Каждый час - десять минут отдых. «Перед болотом полчаса», —сказала Женя.
- Смирнов, за старшего. Прибудете   на место, доложить по рации. Необходимо найти оружие, которое спрятали заключенные. Пять автоматов, три пистолета, десять рожков с патронами, - приказал полковник.
-Есть! - солдат взял под козырек.
Двинулись в лес. Все ребята были городские и с тайгой были не знакомы. Быстро устали. Кое-как дождались первого привала. А Женя, как и не устала вовсе.
- Ты не устала, Женя? - спросил Смирнов.
-Устала немного, но расслабляться не стоит. Впереди еще длинный путь, -ответила Женя.
Наконец добрались до болота.
-Привал на полчаса, - командовала Женя.
-Нужду справляйте, а то на болотной тропе не получится.
Солдаты захихикали.
-Что смеетесь? Серьезно говорю. С тропы шага нельзя делать,- утверждала Женя.
Полчаса пролетели быстро. Нужно бы двигаться дальше. Солдаты нехотя поднялись.
- Стройся! - скомандовал Смирнов.
Солдаты построились.
- Все на месте?
- Щепкина нет.
- Щепкин! - крикнул Смирнов.
В ответ тишина.
-Ще-п-кин,- повторил он снова.
-Ну вот, говорила не разбредайтесь. Ищи его теперь, только время теряй, - заворчала Женя.
-Оставайтесь на месте. Если надо позову, - Женя скрылась в кустах.
Отошла метров тридцать и огляделась. Сделала круг. Осмотрела ветки и траву. 
-Ветка сломана, значит здесь пошел, - Женя нырнула в кусты.
Дошла до оврага и посмотрела вниз. Щепкин лежал на земле и корчился от боли.
- Что тебя сюда черт понес? - кубарем скатилась вниз Женя.
- Ногу больно?- спросила Женя, приседая возле солдата на колени.
-Да, - скрипел зубами Щепкин.
Женька с трудом стащила ему сапог. Ощупала ногу.
- Перелом нет, - утвердительно сказала Женя.
-Откуда ты знаешь? Врач, что ли? - простонал Щепкин.
-Моя бабушка людей лечит, в том числе и вывихи вправляет лучше любого врача. Я кое-чему от нее тоже научилась, - убеждала парня Женя.
-Держи! - протянула Щепкину небольшую палку.
-Зачем? - удивленно посмотрел Щепкин.
- Зажми в зубах, так боль меньше будет.
-Что ты делать со мной собралась? - испуганно посмотрел на Женю Щепкин.
-Вывих вправлять. Да не бойся ты. Минута позора и нога, как новенькая- ухмыльнулась Женька. «Не будешь лазить, где не надо».
 Женя взяла в руки стопу Щепкина и тихонько повернула ее влево и вправо. Щепкин морщился. Потом резко дернула в нужную сторону. Щепкин заорал.
-Все- констатировала Женя.
-Живой?
-Да, скривив лицо, - ответил Щепкин.
Женька сорвала несколько листков какой-то травы, и приложила к ноге. Взяла портянку и туго намотала на ногу.
-Вставай! - приказала громко солдату.
Щепкин поморщился. Встал.
- Пойдем, горе мое, -ворчала Женька. «Идти сможешь дальше?»
-Два часа почти без остановки, - вопросительно посмотрела Женя на Щепкина.
- Не знаю, - парень пожал плечами. « Командир меня убьет».
Женя помогла подняться солдату наверх.
-Потеряли час, - подумала Женя. «Плохо».
- Ты где был? Тупой? Сказано не уходить далеко, - нервничал Смирнов
-Стройся! Все на месте?
- Все.
-Командуйте, Евгения!
- Ребята, повторяю еще раз. Лес шуток не любит. Зверя много. Сейчас идем на болото. След в след. Оступаться нельзя. Идем молча. Не разговариваем. Не останавливаемся, пока не скажу. Если случиться, что кто-то оступиться и упадет в трясину, с тропы не сходить, не кидаться выручать, а то утоните. У всех палки. Перед очередным шагом нащупывайте тропу. Отнеситесь к переходу по-взрослому, - инструктировала отряд Женя.
- Что, и курить нельзя? - спросил солдат, заметно нервничая.
- Нельзя, - ответила солдату Женя. «Отвлечешься. Оступишься».
-Есть, инструктор, - недовольно ухмыльнулся солдат.
- Отставить! – командовал Смирнов.
- Я впереди. Остальные за мной с интервалом полтора метра. Щепкин замыкающий. Никому не отставать, - Женя встала на тропу.
Щепкин посмотрел на нее с благодарностью. Нога у него все-таки болела. Она специально так сделала, чтобы сзади его никто не подгонял.
Как и договаривались, шли молча. В болоте что-то ухало, чавкало. Повсюду мертвые березы.
Прошли полпути.
- Женя, может передохнем? – взмолился солдат.
- Нет, терпим. На тропе нельзя стоять. В трясину начнет засасывать, - категорически отказалась Женя. «Что ноем? Вы же солдаты. А если война и враг за спиной?
- Еще издевается, - кто-то заворчал Жене в спину.
Преодолевая усталость, группа двигалась вперед. По болоту идти тяжело. Сапоги проваливаются в трясину. Приходится прилагать немалое усилие, чтобы вытащить ноги. Шли второй час подряд и все очень устали. Женя тоже устала, сказывалась травма, но вида не подавала.
Наконец болото закончилось. Женя первая коснулась земли. Кинула палку на землю. Развернулась.  Каждый выходил, и падал на траву, словно подкошенный.
Щепкин значительно отстал и еле плелся. Было видно, что он совсем выбился из сил.
- Щепа, давай быстрей, - подгоняли его солдаты.
- Что плетешься, как черепаха?
- Кто бы говорил? - ухмыльнулась Женька.
Она наблюдала из далека за каждым его шагом. Видела, что он чуть идет, превозмогая боль. Лицо его перекосило.
Вдруг, слева от него громко выбились пузыри газа из трясины. Он не ожидал, и резко, инстинктивно, отступил в сторону с тропы, и провалился в трясину. Стал тонуть. До суши метров двадцать всего.
Солдаты повыскакивали, заметались.
- Стоять! – изо всех сил крикнула Женька.
- Стоять! – повторила она.
Она встала на тропу. Щепкин погружался в трясину. Виднелась только правая рука и голова.
- Быстро беритесь руками за палки друг у друга. Я вперед., - Женя быстро вскочила и вернулась на тропу.
 - Быстрее, - кричала Женя.
Она пошла первая. Осторожно делая каждый шаг.
- Как Щепкина зовут? – бросила Женя за спину.
- Юрка.
- Юра, постарайся вытащить левую руку. - просила Женя солдата.
- Щепкин от страха выпучил глаза.
Протянула ему палку. «Держись!».
Обессиленный Щепкин взялся правой рукой за палку.
- Изо всех сил, Юра, - Женя повысила голос.
 Она понимала, что близко подходить нельзя.
- Ребята, а теперь в ряд - по одному, тихонько задом выходим и тащим. Крепко держите палки, чтобы не выскользнули, - чеканила каждое слово Женя.
Потихоньку стали тащить. Трясина не хотела отпускать Щепкина. Кое как удалось вытащить наполовину.
Женя стала перебирать палку, чтобы увеличить усилие. Руки у нее были сильные, но одной ей было не справиться.
- Я с одной стороны, ты с другой, - сказала она солдату, который был с ней рядом. «Только ты не оступись, пожалуйста».
- Юра, бери палку двумя руками, а мы будем тебя поднимать, потихоньку, - Женя смотрела на Щепкина, и видела, что у него уже совсем нет сил.
- Держись, родной!
 Кое как они вдвоем подняли Щепкина на ноги.
- Тихонько, Юра. Осталось немного совсем.
- Все, вышли. Слава Богу! - Женька упала на землю.
Упал и Щепкин. Закинув голову вверх, он плакал навзрыд. Весь в болотной жиже, зато живой.
Солдаты молча наблюдали, и не знали, как реагировать. Женя показала кулак.
- Спасибо, Женя! – Щепкин сел.
- Пожалуйста. Сегодня точно не твой день - обняла его Женька.
- Час отдыхаем. Обедаем и в путь. Отстали от графика, - опять, как ни в чём не, бывало, командовала Женя.
- Быстро разводим костер. Юре нужно высушить одежду, - торопила она солдат.
 - Раздевайся! Здесь ручей неподалеку есть, - от её слов прокатился смешок.
- Отставить! – Женя повысила голос.
Щепкин кое как стянул гимнастерку и штаны.
- Что смотрите? Котелки берите. Или чай пить не будете? - повелительно посмотрела Женя.
- Тихонов, Кравцов, Козимирский - идете с Женей за водой.
- Иванов, Каминский, Старовойтов – за дровами.
 - Остальные здесь и не на шаг, - уже командовал Смирнов.
Пока набирали воду, Женя прополоскала одежду Щепкина.
- Надо придумать обувки Юре, а то, как он дальше босиком по тайге пойдет? - размышляла Женя. «Даже я не хожу босиком, а он городской. Сапоги то в болоте утонули».
Вернулись на поляну. Солдаты развели костер. В банках уже шипела тушенка.
- Юра, сходи умойся хорошенько. Ребята тебя проводят к ручью,- заботливо посмотрела на Щепкина Женя.
 Развесила одежду Щепкина у костра.
- Вечная лошара, - сплюнул Старовойтов. «Мало его гнобят. Опять всех подвел. Влетит из-за него от командира».
- Что вы над ним издеваетесь? Слабого нашли. Сдачи дать не может? – не сдержалась Женя.
- Смелые, посмотрю, со слабым воевать. Вместо того, чтобы помогать, вы его добиваете. За что? Никто из вас не знает, как бы повел себя в критической ситуации. Он чуть не утонул. Ничего страшного нет в его слезах. Вовсе не признак слабости.  Придумали себе, что мужчинам стыдно плакать. Он всего лишь человек и имел право испугаться. Это из-за вас он так далеко пошел нужду справлять, и в яму свалился, потому что вы смеетесь над ним. А вот я вижу, что такие, как Юра, на первом посту не сдадут, если им иголки под ногти загонять будут. Жене стало не по себе. Аж передернуло. Она замолчала.
- Поешь, Женя, - прервал тишину Смирнов.
- Не хочу. Потом поем, когда дойдем. А пока, принесите в жертву один рюкзак. Надо Юре обувь сообразить, - Женя уселась поудобней.
- А я об этом даже не подумал, командир, - отметил для себя Смирнов.
— Вот, девка!
Солдаты освободили один рюкзак. Было интересно, что за обувь будет мастерить Женька.
Она вырезала ножом четыре лоскута. Проколола в них дырки по краям. Разрезала шнурок на две части. Поднялась. Сняла с сухой молодой березы бересту. Нащипала сухого мха. Положила сначала один кусок брезента, затем бересту, потом мох, потом опять брезент. Вставила шнурок и затянула. Получился брезентовый носок.
- Ну вот, дешево и сердито, - похвалила себя Женя, повертев из стороны в сторону своё изобретение.
Солдаты не переставали ей удивляться.
- Женя, ты одна стоишь всех нас, - восхищался Смирнов.
- Не льсти, командир, - парировала Женя.
Вернулся Щепкин с ребятами. Было видно, что немного отошел, но еще вздрагивал.
Смирнов молча протянул ему банку с тушенкой.
- Спасибо, - прошептал еле слышно Щепкин, слезы заблестели у него на глазах.
- Смотри, Щепа, какие обувки тебе Женя смастерила. Лучше сапог, - командир поставил возле Щепкина новоиспечённую обувь.
 Одежда Щепкина давно высохла. Пора было продолжать путь.
Женя надела на ноги солдата свое эксклюзивное изделие.
- Ну, как? Не сапоги, конечно, но все не босиком, - спросила Женя, завершив работу.
 - Спасибо, Женя, - Щепкин с благодарностью посмотрел на Женю.
О нем давно никто не заботился. Единственный человек, который о нем когда- то заботился, была его бабушка. Но она умерла, несколько лет назад. Родители, сколько он себя помнит, пили. Отец его жестоко избивал. Потом родители умерли. Оба в один день. Отравились каким-то растворителем. Юру сдали в детский дом. Так как он был хилый и слабый, его тоже часто били мальчишки. В армии все повторилось. Слабых нигде не терпят. Он даже не столько слабый, сколько неудачливый. Всегда попадает в истории, которые придумать трудно. Все смеются над ним. Издеваются.
- Сейчас уже легче будет идти. Не отставайте. Шагу нужно прибавить. А то нам еще поляну очищать для вертолета и оружие найти. Не простая задача. Все нужно успеть до темноты.
- Ну все, добрались, - выдохнула Женя.
Солдатам представилось поле боя. Два трупа – собака мертвой хваткой вцепилась в человека, если его можно так назвать.
Парни переглянулись. Мужик то - здоровый бугай.  Двоих стошнило. Они никогда трупы не видели.
- Женя, ты одна в лес ходишь, тебе не страшно? - спросил Смирнов.
- Я не одна была, не видишь? Второй раз спас. Первый раз от волка. Вот, – Женя оголила руку, где был глубокий шрам.
- Отчаянная, ты! - Смирнов восхищенно посмотрел на Женю.
- Ничем не отличаются от волков, еще хуже, - она брезгливо кивнула в сторону лежавшего заключенного.
- Отдыхаем пятнадцать минут и за работу. До поляны еще идти, - сделала поблажку солдатам Женя, давая им прийти в себя.
- Смотрю, все слабонервные, воины? Кто поможет мне освободить Жэка от этой твари? - Женя посмотрела на солдат.
- Я помогу, - шагнул к ней Щепкин.
- Спасибо, Юра. Ты пока отдохни. Я провожу ребят на поляну. Фронт работ обеспечу, - Женя отправилась дальше.
- А жрать когда будем? – раздался голос.
- Терпим, а то до темноты не управимся. Попадет вам от вашего командира.
- Мне еще троих надо, Смирнов. Нужно смастерить носилки для трупа, и идти искать оружие, - обратилась Женя к командиру солдат.
- Хорошо! -  сказал Смирнов. Выделил еще трех солдат в Женькино распоряжение.
Женя повела солдат на поляну для подготовки площадки для вертолета.
- Ветки и сучья носите на середину поляны. Окопайте сапёрками круг. Зажжём потом, чтобы огонь в тайгу не пошел, - выдавала указания Женя.
Она вернулась на место побоища. Щепкин уже освободил Жэка. Другие солдаты выкопали для собаки яму.
- Так быстро? Спасибо, ребята, - благодарила Женя.
- Оставьте меня ненадолго одну. Мне с другом попрощаться нужно., - попросила она солдат.
 Все молча встали и ушли.
Женька склонилась над Жэком, обняла его. Пожала ему лапу.
- Спасибо тебе. Прощай, дружище, - сняла с него ошейник и закрепила его на поясе.
- Ребята, помогите опустить собаку, - позвала солдат.
 Солдаты вернулись. Молча опустили собаку в яму. Хотели помочь закопать.
- Я сама, - взяла саперную лопатку Женя. Ей так не хотелось верить, что ее друга уже нет, и больше никогда не будет, как ее родителей и сестры. Слезы опять накатились на глаза, но она справилась. Некогда было расслабляться.
- Сосновых веток нарубите. Будем носилки делать, - нужно было спешно продолжать работу.
- Тебе что не жутко, Женя рядом с трупом? - спросил один из солдат.
- Я об этом не думаю. Да и что его теперь бояться. Больше он не причинит никому зла.
- Живых надо бояться, - добавила Женя.
Сама выбрала и срубила четыре молодых ровных осины. Осина легче, чем береза.
- Веревка есть? – спросила.
- Так точно, командир, - солдат достал из рюкзака веревку.
Она связала носилки своим фирменным узлом.
- Не развяжется, – любовалась на свою работу Женя.
- Готово. Грузите труп. Накроете его ветками, когда на поляну донесете. Поставите поближе к центру поляны, чтобы ночью звери не утащили. Костер ночью гореть будет из веток. Не осмелятся подойти. Когда вернетесь, пойдем оружие искать, - распорядилась Женя.
- Вы идите, а я здесь побуду.
Солдаты ушли, а Женя села у дерева, прислонившись к нему спиной. Забылась. Задремала что ли?
Опять увидела маму. В красивом шелковом платье. Волосы развевались на ветру. Она что- то ей говорила, но Женя ничего не могла разобрать.
- Женя, Женя, Женя….
Женя вздрогнула и открыла глаза. Солдаты вернулись. Нужно было идти искать оружие.
- Простите, задремала, - она потрясла головой и схватилась за неё рукой. Забыла, что болит.
Женя встала, потянулась. Поправила одежду. Взяла в руки саперную лопатку и сделала три зарубки на дереве, чтобы не забыть, где похоронен ее друг.
- Пошли, - скомандовала Женя.
- Расходимся веером, в пределах видимости друг друга. Смотрим по сторонам. Если увидите какой – ни будь, не естественный холм, или трава примята, или ветками завалено. Смотрим и тогда кричим. Не могли они далеко от меня оружие оставить. Значит, где-то здесь? – все тронулись с места.
Несколько часов они кружили вокруг. То приближались к месту «побоища», то удалялись от него. Но схрона с оружием так и не нашли. Темнело.
- Ну не может такого быть, чтобы они далеко оружие оставили, - недоумевала Женя.
- Давайте еще разок пройдем, если не найдем, придется еще ребят звать. Темно уже совсем скоро будет. Поляну расчистить нужно до конца, а то вертолет прилетит, а сесть негде будет, - заметно нервничала Женя.
- Задание не выполните, попадет вам, - посмотрела на солдат устало.
В очередной раз пошли по кругу.
— Вот куда бы я положила оружие? – размышляла Женя.
- Я бы положила его так, чтобы смогла быстро достать. Значит не на дерево.
- Но еще так, чтобы постороннему взгляду видно не было.
- Они шли, увидели костер, или почуяли дым. Решили проверить, кто в лесу? Оставили часть оружия, и пошли проверять.
- Метров триста, не больше, - озвучила она свои рассуждения.
- А-а-а-а, - вдруг вскрикнул Щепкин и кубарем скатился вниз.
Все бросились к нему.
- Что же сегодня тебе так не везет целый день, Юра, – воскликнула Женя, и сама скатилась вниз.
Она присела над Щепкиным.
- Живой?
- Да, живой, - ответил, скрипя зубами от боли Щепкин.
Женя посмотрела по сторонам и глазам своим не поверила. Под кустом виднелся не то рюкзак, не то мешок.
— Вот это ты вовремя, Юра, с горы свалился!
- Идите сюда, ребята. Кажется, нашли, - позвала остальных Женя.
В мешке лежало все оружие.
- Ну ты, Щепа, герой! Не навернулся бы, бродить нам еще и бродить, - солдат подал Щепкину руку, и помог подняться.
Все довольные выполненной работой направились к поляне. Совсем уже стемнело.
Группа закончила очистку поляны от веток. В средине поляны выросла огромная куча.
- Ночь, тайга, двадцать парней, одна девушка и труп, - произнесла Женя с иронией, подходя к костру. – Звучит угрожающе.
- Зачем так труп далеко оставили? – спросила Женя.
- Воняет он уже, и жути наводит, - объяснили солдаты.
- Удалось найти оружие? – первым делом спросил Смирнов.
- Да, благодаря самопожертвованию Юры Щепкина, - серьезно ответила Женя.
От костра исходил аппетитный запах тушенки. Только сейчас Женя вспомнила, что целый день ничего не ела.
Расселись у костра. Поели. Все устали, даже не шутили. Главное, что задачу выполнили.
- Смирнов, на ночь нужно выставить два часовых. Одного возле трупа, а то звери к утру утащат. Вторые сутки пошли. Тепло на улице. Запах уже на километры распространяется. Скажи ребятам, чтобы на посту не спали, и оружие держали наготове.  «Здесь медведя полно», —как заправский охотник заметила Женя.
- Хорошо, - Смирнов назначил в караул двоих. «Девчонка дело говорит», - подумал он засыпая.
Женя опять срезала несколько пихтовых веток и легла на них, повернувшись спиной к костру. Быстро заснула.
 Ей снится сон, что она бежит по большому лугу. Вокруг много разноцветных полевых цветов. Небо синее, синее. Ярко светит солнце. Она упала на траву, и стала смотреть в небо. Облака высоко проплывали над землей. Парили птицы маленькими точками. Стрекотали кузнечики. Так все тихо и спокойно, как в детстве. И снова тревожный голос мамы
- Женя, Женечка!
- Женя, проснись!
- Женечка, проснись!
Женя не могла понять наяву это, или во сне. Перевернулась на другой бок. Тело ломило от усталости. Болел затылок. Она опять провалилась в сон.
И снова мамин голос:
- Женечка, проснись!
- Женя, проснись!
- Что за ерунда? – Женя с трудом открыла глаза. Поняла, что проснулась. Села. Огляделась. Все спали, тихо посапывая.
Она встала, потянулась.
- Рано еще, спать и спать можно. Самый сон, - про себя заворчала Женя.
- Ладно, пойду проверю часовых, раз проснулась, - подумала Женя, и бесшумно нырнула в темноту.
Один дремал, сидя на корточках. А другой, тот, что ближе к трупу, обняв автомат, крепко прижался к дереву, чтобы не упасть.
-Вояки! – в который раз отметила Женя.
- Чему их только учат? Никакого инстинкта и ответственности.
Она вплотную подошла к часовому, а тот даже не пошевелился.
Лес жил своей ночной жизнью. Вокруг все стрекотало, щелкало, чирикало. Ухало, трещало.
Женя улыбнулась. Она всегда любила слушать ночной лес. Укладываясь на ночлег, смотрела на яркие звезды. Представляла, что там далеко, далеко есть еще обитаемые планеты. Там живут люди, или другие существа на них похожие. «Вот, здорово бы с ними познакомиться», - часто думала она.
Очнулась она от шороха и треска. Неподалеку, в кустах кто-то шумно дышал. Показалось, совсем близко.
- Медведь, - затаила дыхание Женя.
- И дыма не боится. Соблазн сильнее, - мысли Жени сбились в кучу.
- Что делать? – подумала она.
- Резко шуметь нельзя, можно вызвать атаку на себя. На помощь позвать – не поможет. Ребята спросонья в разные стороны разбегутся. Убегать бесполезно – догонит. Можно затаиться и дать труп на растерзание, но старший под трибунал пойдет за то, что охрану не обеспечил.
Весь этот шквал мыслей пролетел в Женькиной голове за пару секунд. Нужно было принимать решение. Тянуть дальше было нельзя.
Приложив ко рту часового солдата руку, Женя прошептала:
- Только тихо. Это я. Стой на месте. Не беги. Здесь медведь.
Парень спросонья ничего не понял, но кричать не стал. Открыв глаза, он посмотрел на Женьку. Она прижала палец к губам, дав понять, чтобы тот ничего в слух не говорил.
- Патроны в автомате есть? – шепотом, еле слышно спросила Женя.
- Да, - кивнул головой солдат. «Полный рожок».
- Тихо дай мне, - Женя потянула автомат к себе.
- Не дам. Я сам, - солдат не выпускал оружие.
- Что сам? Ты стрелять умеешь? Зверя ранить нельзя. Я никому не скажу, - Женя осторожно потянула на себя автомат. Солдат вцепился в него мертвой хваткой.
- Дурак! Погибнем оба.
Хруст и сопение приближалось.  Чрез минуту на поляну вышел большой медведь. Самец пяти, шестилетка. Метрах в тридцати, где стояла Женя и часовой солдат.
Медведь неспешно стал приближаться к носилкам., где лежал труп. Ребята замерли.
- Мама, - парень вскрикнул от страха.
Медведь повернул голову в их сторону. Два зеленых глаза смотрели в упор.
Встал на задние лапы.
Женя дернула за ремень автомата. Молниеносно передернула затвор и нажала на курок. Выпустила в зверя весь рожок. Зверь, брызгая кровавой слюной рухнул в трех метрах от дерева, где они стояли.
На шум вскочили солдаты, не понимая в какую сторону бежать. Часовой, как будто на клей приклеился к дереву. Глаза на выкат от страха, без признаков жизни.
Женька выдохнула. Повесила на плечо солдата автомат. От напряжения рука онемела. В ногах дрожь. Она тихо опустилась на колени.
Прибежали солдаты.
- Кто стрелял? – метался Смирнов.
- Скворец, ты медведя замочил? – спросил недоверчиво часового Смирнов.
- Женя, а ты здесь откуда?
- Мимо проходила, - тихо ответила Женя.
- Твою мать! Медведя нам еще не хватало. Женя ты что, ясновидящая? Откуда ты знала, что медведь припрется, а? Отчитываться теперь за патроны.
- Я с детства в лесу, можно сказать выросла. В тайге могла неделями одна ходить. В основном с Жэком, конечно. Тайгу уважать надо. У нее свои законы. Вот и медведя этого жалко. Пришли в лес, спровоцировали. А он ведь зверь. У него инстинкты. Вторглись на его территорию и еще убили. Мне людей так не жалко, как животных. Они законам природы подчиняются. Здоровый зверь никогда на человека не нападет, если его не вынудить защищаться, - Женя глубоко вздохнула и больше ничего не сказала, только покачала головой.
Стало светать. В девять должен был прилететь вертолет. Сон, несмотря на усталость, как рукой сняло.
При свете медведь выглядел огромным. Лежал со стеклянными глазами.
- Прости! - посмотрела на него Женя. Развернулась и пошла к костру.
Солдаты пожали плечами, не зная, что сказать.
Смирнов подошел к Жене и тихо спросил:
- Я знаю, что это ты. Скворца выгораживаешь?
- Нет. Это он от страха сумел.
Женя пошла к ручью. Набрала в руки холодной воды и хорошенько умылась. Взбодрилась. Посмотрела на небо. Ясно, даже облаков нет.
- Спасибо, мамочка, если ты меня слышишь. Ангел ты мой. Хранитель!
Женя вернулась к костру. Ребята завтракали.
- Давай с нами Женя, - позвали солдаты.
- Нет, спасибо. Дома поем, - покачала головой Женя.
-Нужно костер затушить. Землей закидать. А то прилетит вертолет, от его ветра может лес загореться, - обратилась она к Смирнову.
- Сейчас, все поедят и закидаем, - согласился командир.
В девять, как и было сказано прилетел вертолет Ми-8. Зеленой птицей, визжа лопастями приземлился на поляну.  Командир отряда - Смирнов доложил, что задание выполнено. Оружие найдено. Труп приготовлен к транспортировке. При возникновении нештатной ситуации, рискуя собственной жизнью, отличился рядовой Скворцов, – отразил атаку медведя. Последний был убит. Ещё гражданское лицо – Евгения, спасла утопающего в болоте Щепкина.
Женя наблюдала со стороны. Опустила голову, слегка улыбнулась.
- Отдельное спасибо Евгении от командования за помощь, - с благодарностью посмотрел полковник на Женю.
-  Чтобы мы без тебя делали, Женя?!
Все погрузились в вертолет и полетели в сторону деревни. У леса ждали автомобили.
Полковник предложил Жене подвезти ее в своей машине.
Услышав гул двигателей, баба Маша выбежала на крыльцо. Из машины вылезла Женя с забинтованной головой.
- Слава Богу! Жива, - запричитала баба Маша.
- Деточка моя, ты ранена? – слёзы из глаз женщины лились ручьём.
- Все хорошо, бабуля. Не волнуйся. Все хорошо. У меня ничего не болит, - успокаивала Женя бабушку.
- А где Жэк? – бабушка не увидела собаки.
- Погиб, меня спас. В лесу похоронили.  Вот, что от него осталось, - Женя сняла с пояса ошейник.
- Спасибо ему за тебя. Второй раз спас. Хоть я к нему и строга была, но пес был хороший.
- Может в дом зайдете, чаю попьете, - обратилась она к полковнику, который наблюдал со стороны.
- Нет, спасибо, пора нам. Мы люди военные, подневольные.
- Спасибо за девочку, мать.  Она с редким характером, - полковник обнял бабу Машу.
- Да, уж с характером, так с характером, - попыталась заворчать бабушка, и с любовью посмотрела на внучку.

Глава восьмая

- В больницу тебе надо, голову посмотреть, - настаивала баба Маша.
-Завтра, ба. Сил нет, как устала, - Женя вошла в дом, разделась и рухнула на кровать. Мгновенно заснула.
Прибежал Сережка.
- Как она? – нетерпеливо спросил Сергей.
- Завтра, сынок приходи. Пусть поспит. Все сам спросишь, - ответила баба Маша.
-Можно, хоть одним глазком посмотреть? – с собачьими глазами попросился Сережка.
- Только глазком, - строго посмотрела на него баба Маша.
Сережка на цыпочках прошел в дом. Осторожно заглянул в комнату. Женька крепко спала, свернувшись калачиком на постели. Голова перевязана. Также на цыпочках вышел из комнаты.
- Почему у нее голова перевязана? – тревожно спросил он бабу Машу.
- А я почем знаю? Сказала тебе, завтра спросим. Пусть спит.
- А Жэка почему не видно? – не унимался Сергей.
- Нет его. Погиб сказала. Больше ничего не знаю, - замахала руками баба Маша, указывая Сергею на дверь.
- Сказала тебе завтра приходи. А то я себя плохо чувствую. Перенервничала вчера. Тоже пойду прилягу.
Был почти обед, когда Женька открыла глаза. Она даже не помнит, снилось ли ей что. Так не хотелось вставать. Она опять закрыла глаза. Перед глазами увидела стеклянный взгляд убитого медведя.
- Б-р-р-р, - Женька тряхнула головой в разные стороны.
- Ой-й-й, - забыла, что голова ранена.
Потрогала повязку, та плотно прилипла к волосам.
- Опять к тете Вале идти, сдаваться, - Женя нехотя встала с кровати.
- Ба, привет! – пойду баньку согрею. Помыться хочу, а то к тете Вале надо сходить, голову перевязать.
- Да я уж согрела. Иди помойся, - позаботилась о внучке бабушка.
- Спасибо, ба! – с благодарностью посмотрела на нее Женя. Тело по-прежнему ныло, даже шевелиться не хотелось.
- Сережка приходил? – спросила Женя.
- Вчера приходил, и сегодня уже два раза. Переживает, - посмотрела на нее баба Маша.
- Не бережешь ты себя, и мне беспокойство, - ворчала бабушка.
- Не начинай, ба. Жива же. Голова пройдет. Все хорошо, - Женя сморщилась.
 - Что случилось то? – любопытствовала бабушка.
- Запнулась, нечаянно упала. Ударилась головой в лесу. С кем не бывает, - успокаивала Женя.
- Упала, ударилась, нечаянно, - передразнила ее баба Маша, не веря ни одному ее слову.
- Никогда ведь про себя правду не скажет, паразитка, - по-прежнему ворчала баба Маша.
- Ну все, не ругайся, - Женя обняла бабушку, и осторожно прижала ее к себе.
- Я тебя люблю, - с нежностью добавила внучка.

О, постоянная пациентка! «Что у нас на этот раз?» —с юмором «садиста», спросила фельдшер - тетя Валя.
- А если серьезно, что у нас с головой?
- В лесу упала, ударилась, - ответила Женя и опустила глаза в пол.
 - Не ври, не умеешь, - утвердительно сказала тетя Валя, размачивая бинты теплой водой.
- Ну, головой об дерево, - подняла глаза Женя.
- Кто? – вопросительно посмотрела тетя Валя.
- Военная тайна. Правда, не могу сказать.
- С зеками, что ли в лесу встретилась? Вся деревня гудела, что целая колонна военных к болоту направилась заключенных ловить.
- Опять в лес одна ходила? Вот бедовая. Не боится ни черта, ни ладана, - не переставала удивляться тетя Валя.
- Женька, с тебя даже барабана не сошьешь? Только я тебя сколько раз штопала, - не унималась тетя Валя.
Женька про себя подумала: «Знала бы ты все, тетя Валя. Один медведь чего стоит, помимо заключенных».
Тетя Валя обработала рану, и наложила свежую повязку.
- Готово, боец. Через два дня придешь на перевязку, а пока покой. Сотрясение у тебя.
- Дома посиди, неугомонная, - добавила фельдшер. Улыбнулась Женьке вслед. Нравилась она ей, хоть с таким характером ребенка, врагу не пожелаешь.
Женя вернулась домой. На крыльце сидел Сережка.
- Женя, ну что опять случилось? Нельзя тебя одну оставлять. Обязательно что-нибудь с тобой произойдет. Не могла меня подождать, вместе бы в лес пошли, - как из автомата строчил Сережка.
- Не причитай! Я рада тебя видеть. Соскучилась. Давай не будешь меня ни о чем расспрашивать. Пойдем лучше в дом, а то у меня голова кружиться. Тетя Валя сказала, то мне нужен покой, - не веря своим словам говорила Женя.
- Покой, так покой, - Сережка послушно пошел за ней в дом.
- Чай будешь? Сейчас поставлю, - не дождавшись ответа Женя поставила чайник на плитку.
- Сереж, надо обсудить, что делать с хозяйством. Мне скоро уезжать учиться. Ты в армию. Бабушка одна не справиться.
- Конечно, пора уже продавать. Да и деньги тебе в городе нужны, - поддержал ее Сергей.
- Куриц бы оставила, да без коровы померзнут зимой, - баба Маша вошла в дом.
- Корова, Зорька, еще не старая. Жалко ее. Кормилица. «На мясокомбинат не дам», —со слезами говорила бабушка, вздрагивая.
- Ба. Не жалей. Ну кто за ней ходить будет? К тому же никто ее на комбинат отдавать не будет. Я с тетей Галей разговаривала. У них корова копыто повредила. Резать будут. Им корову все равно покупать. А наша-то, хорошая, - успокаивала бабушку Женя.
- Я к Сережке на проводины в октябре приеду, куриц зарублю, а пока пусть несутся. Яиц соберешь к зиме. Свинью на мясо. В деревне мясо разберут. Пробегусь по дворам – предложу, - продолжала распоряжаться хозяйством Женя.
- А сено еще останется, куда девать?
- И за сено я разговаривала. Тетя Галя и заберет. Будет тебе молоко бесплатно всю зиму приносить, - Женя заботливо обняла бабушку.
- И когда ты все успела? – удивлялась баба Маша.
Лето подошло к концу, нужно было собраться в город на учебу. У Жени начиналась новая, неизвестная, взрослая жизнь, в которой все зависело от того, какие решения она в ней будет принимать. И от обстоятельств, на которые она повлиять не сможет, а вот они, обстоятельства, могут все изменить, вопреки мечтам и желаниям.
-Завтра уезжать. Так не хочется. За бабушку буду сильно переживать, - загрустила Женя.
-  Ну что тебе переживать? Я же дома до конца октября. У меня повестка на двадцать шестое. Поезжай спокойно. Я каждый день буду проведывать бабу Машу, и каждый день присылать тебе отчет, - успокаивал подругу Сергей.
 - Спасибо тебе, - она с благодарностью посмотрела на Сережку.
Вечер выдался теплый. Они долго гуляли. Ночное небо чистое. Много звезд. Обошли всю деревню вдоль и поперек. Целовались. Дурачились.
- Целых два года армии. Кто это придумал? – возмущалась Женя.
- Раньше вообще, пять служили, а сейчас всего два, - ответил Сергей.
- Ты еще вспомни, что двадцать пять лет служили, - не переставала возмущаться Женька.
- Некоторые выбирают себе армию в профессию, и ничего, - дразнил ее Сережка.
- Ты смогла бы быть женой генерала?
- А ты что, из солдат сразу в генералы метишь, - в отместку издевалась над ним Женя.
- Ну. Не сразу. Лет через двадцать, - сделал серьезное лицо Сережка.
- Ха-ха-ха, - подразнила его Женька.
- Ты бы была классной генеральшей. Все бы мне завидовали что у генерала такая красивая жена, - Сергей схватил Женьку на руки и стал ее кружить.
- Хорош мечтать, генерал. Чтобы генералом стать, надо в военное училище поступать, а не в армии два года терять и окопы рыть. «Раньше надо было думать», —сказала Женя, когда Сергей опустил её на землю.
- Да, шучу я. Какой из меня генерал, - парень вдруг стал серьёзным.
- То-то же? Велика радость по гарнизонам мотаться, - утверждала Женя.
- Ты ждать меня будешь? - строго посмотрел на нее Сережка.
- Нет, не буду. Была нужда два года терять на ожидание. Как девица у окна сидеть и два года ждать, когда добрый молодец вернется, - также серьезно ответила ему Женя. Потом захохотала, щелкнула его по затылку и убежала вперед.
- Ах, ты так? – Сережка рванул ее догонять.
- Буду, конечно. Куда я без тебя, - Женя обняла Сережку, и они опять стали целоваться.

- Береги себя, деточка, там в городе. Учись хорошо, - напутствовала в дорогу баба Маша, провожая Женю к автобусу.
- Я тебя люблю, - тихо прошептал Сережка Жене на ухо.
- До октября. Я буду скучать и писать письма, - крепко обнял подругу.
 Женя помахала из автобуса рукой.
- Не люблю проводы. Грустно становиться. Каждый раз, будто последний, - Жене стало не по себе от нахлынувших неприятных мыслей.

Глава девятая
 
В вагоне Жене досталась верхняя полка. Третий раз в своей жизни, она ехала в поезде. Монотонный стук колес убаюкивал. До города шесть часов. Ночь ехать. Мечтать ей, как-то не хотелось. Не то настроение. Женя повернулась лицом к стене. Ухватилась за ручку, чтобы не упасть, и задремала.
Проснулась от людской суеты. Поняла, что поезд уже подошел к городскому вокзалу. Дождавшись, пока соседи достанут свои чемоданы. Спрыгнула с полки. Взяла свои сумки и вышла на перрон.
- Ну, привет, город. Давай дружить.
Как и в прошлый раз, везде утренняя суета. Город просыпается быстро. Все гудит, сигналит. Люди спешат на работу, кто куда.
- Рано еще в институт, - подумала Женя.
- Посижу здесь у вокзала на лавочке, пока народ не рассосется, - договаривалась она сама с собой.
Ей нужно было в институт получить бумагу на заселение в общежитие. Но раньше восьми все равно там никого нет.
Так не хотелось с чемоданами таскаться. Огляделась. На здании вокзала увидела вывеску «багажное отделение».
— Вот темная. Сразу не сообразила. Деревня, что ни говори. Зачем буду в институт с чемоданами таскаться. Устроюсь, приеду и заберу, - довольная улыбнулась.
Положила вещи в камеру хранения, прихватив с собой два любимых бабушкиных пирожка с маком. В вокзальном буфете купила бутылку газировки «крем-сода». Тоже ее любимая. Присела на вокзальной площади на лавочку. С аппетитом съела оба пирожка, и стала наблюдать за людьми, спешащими в разные стороны. Кто уезжал, а кто приезжал. Так увлеклась, что чуть не прокараулила нужный автобус.
В институте уже было полно студентов. Стоял гул. Было ощущение, что разговаривают все и сразу. Жене захотелось зажать уши руками. Она не привыкла к такому шуму и суете.
Подошла ее очередь. Она получила документы для поселения в общежитии. Посмотрела расписание. Вернулась на вокзал. Забрала вещи из камеры хранения, и на автобусе направилась в общежитие.
- С кем же я буду жить? – думала Женя.
- Интересно. Новые люди. Думаю, найдем общий язык.

 Здравствуйте! Я Женя, - поздоровалась Женя, втаскивая за собой тяжелые: сумку и чемодан.
Привет! Я Света, а это Лида и Наташа.
— Вот, твоя койка, слева у окна, - Света махнула рукой.
- Спасибо! – ответила Женя.
- Вещи можешь разместить в левом шкафу. С Лидой на двоих, - Света кивнула головой на шкаф.
Женя разобрала чемодан, и развесила в шкаф свою одежду. Девчонки, сидя на своих кроватях молча наблюдали за ней.
- Ничего себе, какие платья красивые! - воскликнула все та же разговорчивая Света.
- У тебя что, родители за границу ездят и оттуда шмотки привозят? – не унималась девушка.
- Да, отстань ты от нее, - не выдержала Лида, которая все время молчала.
- Ну, мне же интересно, - не унималась Света.
- Нет, девочки, родители у меня за границу не ездят, и шмотки оттуда не привозят. Они погибли, много лет назад. А я из деревни. Все эти вещи пошила моя бабушка. Она у меня умница, золотые руки, - спокойно ответила Женя!
- Прости, меня, дуру, - Света спрыгнула с постели.
- Да, все в порядке, давайте лучше чай пить с бабушкиными фирменными пирожками с маком, - предложила Женя.
- Я мигом, - неугомонная Света схватила чайник, и побежала за водой.
Девочки пили чай, и знакомились ближе. Каждый по очереди рассказывал про себя.
- А у тебя парень есть? – спросила Наташа, лукаво поглядывая на Женю.
- Да, есть. Сережка, мой одноклассник. В армию в октябре уходит.
- Ну, одноклассник. Не интересно.
- Мне интересно, - утвердительно ответила Женя.
- А я вот приехала в город не только учиться, но и с парнем городским познакомиться. Жить в городе хочу. Кино, театры, - закатив глаза мечтала Наташа.
- А мне так все равно, за кого замуж выходить – за городского или деревенского. Лишь бы счастливой быть. А не так, как мои родители всю жизнь сходятся и расходятся, - тихо сказала Лида.
— Вот, Светик вообще замуж не собирается. Правда, Свет? – улыбнулась Лида.
- Да, пока не собираюсь. Мне всего семнадцать. Учиться надо. Успею я замуж. А то пеленки, распашонки. Мне с младшими четырьмя надоело возиться. Детства никакого не видела. Нет, замуж мне еще точно рано, - выразительно утверждала Света.
- Хм... – Женя отметила, насколько они четверо разные. У каждого свой жизненный опыт, хотя нам всего по семнадцать.
Начались учебные будни. Каждое утро нужно было рано вставать на учебу. Из студенческого городка в центр ходил один маршрут автобуса, и один маршрут троллейбуса. Чтобы не опоздать на учебу, нужно было выходить на остановку на целый час раньше.
Женя была девушкой организованной, хоть сама не любила рано вставать. В отличие от нее, девчонки из комнаты дисциплиной не отличались, и запросто могли проспать.
- Рота, подъем! – громко командовала каждое утро Женя.
- Подъем, подъем, - настырно повторяла она.
- Чайник уже закипел давно, бутерброды на столе, - не унималась Женя.
— Вот, как я тебя люблю, так же и ненавижу, - ворчала Света, натягивая подушку на голову.
- Давай еще минуточку поспим, - молилась она.
- Нету, родная, минуточки, Ты и так самая последняя осталась, - стягивая со Светы одеяло, не унималась Женя.
- В армии тебе надо служить, Женька. Прапорщиком, - Света возмущаясь села на кровать с закрытыми глазами.
- Почему прапорщиком? – улыбаясь спросила Женя.
- Потому что прапорщики всегда кричат – «подъем»,- Света нехотя поплелась умываться.

- Девочки, завтра в соседней общаге первая дискотека, - вбежала в комнату запыхавшаяся Светка. «Идем все. Я уже договорилась с парнями на вахте».
- А ты, монашка, пойдешь? – с иронией обратилась она к Жене.
- Нет, не пойду, - сморщив нос передразнила ее Женя.
- Так и будешь сидеть до старости и жизни не увидишь, - не унималась Света.
- Пойдем, а то сравнить своего Сереженьку не с кем будет. Вдруг тебе еще кто-нибудь понравится. А то только подумать – два года жизни ждать. Ерунда какая. Жизнью надо наслаждаться здесь и сейчас, - прилипла, как банный лист Светка к Жене.
— Вот, что ты пристала к человеку? – опять вступилась за Женю Лида. «Завидуешь?».
- Было бы чему завидовать. Беспокоюсь, - махнула рукой Света.
Женя залезла на кровать, свернулась в комочек. Закрыла глаза, и стала думать о Сережке. Вспоминала, как они гуляли, как целовались. Его глаза и нежную улыбку. Как бережно он к ней всегда относился. Она знала, что он ее любит. От этих мыслей приятная дрожь пробежала по всему телу.
- Савицкая! – тебе письмо. «Пляши!», - Света помахала у Женькиного носа конвертом.
- Дай! – очнулась от своих мыслей Женя.
- Не дам, не дам, - дурачилась Светка.
Женя строго посмотрела на нее, и отвернулась к стене.
- Отдай! - приказала Лида Светке.
- А то что?
- А то получишь от нее по полной программе, - строго посмотрела на нее Лида. И глазами показала, что бы она отдала Жене конверт.
      Лида говорила это не голословно. Они вместе с Женей вечером возвращались от знакомых парней с первого этажа. В выходной в общежитие часто приходят «городские». Не всегда в трезвом состоянии. Взрослые парни в том числе.
На лестничной площадке стояли двое незнакомых парней, и о чем-то громко разговаривали. Лида сжалась, проходя мимо. Ей почему-то стало страшно. Женя сжала ее руку в своей, дав понять, чтобы она шла спокойно. Они уже прошли мимо этих парней и наполовину поднялись по лестнице, как один из них закричал:
- А ну, иди ко мне, девочка! – он схватил Женю за руку сзади и дернул ее к себе.
Лида даже не успела глазом моргнуть, как Женя резко развернулась, и используя свое преимущество на несколько ступенек выше, так влупила обидчика ногой, что тот кубарем скатился вниз. Молча развернулась, и не спеша стала подниматься дальше по лестнице, взяв Лиду опять за руку.
- Ах ты, сука, с час убью! – ревел ее обидчик, поднимаясь.
- Хорош, Леха! – второй перекрыл собой лестничный пролет.
- Сам виноват, зачем к девчонке пристал, - потянул его за рукав, направляя к выходу из общежития.
- Я с тобой, гадина еще разберусь, - не унимался орать первый.
- Да пошли уже, а то в общагу больше не пустят, - потащил к выходу второй первого.
 Когда Женя и Лида подошли к своей комнате, Женя ничего не говоря, приложила палец к губам, давая Лиде понять, что бы та никому не рассказывала. Лида молча кивнула головой, хотя саму прямо распирало рассказать девчонкам о происшествии.
Девочки как ни в чем не бывало тихо зашли в комнату и легли спать, так как было уже поздно.
Лида искренне удивилась поступку Жени, так как даже представить себе не могла, что такая тихая, скромная на вид, девушка может оказаться такой сильной и бесстрашной. Ведь парень, в любом случае сильнее Жени, а она не побоялась дать ему отпор, не думая о последствиях.
Позже она спросила Женю, когда они были наедине:
- Тебе, что не было страшно?
- Я об этом не думала, - холодно ответила Женя. «Просто в обиду давать себя не привыкла».
Лида только пожала плечами.
     Светка, не понимая, что происходит, молча положила письмо к Жене на кровать.
Через несколько минут Женя повернулась и встала с кровати. Взяла письмо и вышла из комнаты. Встала у окна и открыла конверт.

«Здравствуй, моя любимая Женечка! Вот пишу тебе, как и обещал. У меня все по-прежнему. Сильно по тебе скучаю. Каждый день хожу к бабе Маше, спрашиваю, что нужно помочь. Поколол и сложил дрова. Она угощала меня пирогами, хоть смотрю сил особых нет у нее. Болеет. Все о тебе говорит, видно, что сильно скучает. Одна надежда, что скоро увидимся, уже через неделю. Ты же приедешь провожать меня в армию? Ну не злись, знаю, что приедешь. Два года быстро пролетят, и мы навсегда будем вместе. Очень хочу тебя обнять и поцеловать. Ты у меня самая умная и красивая. И дети наши будут умными и красивыми. Все в маму. Я, чтобы не терять зря время, помогаю отцу по хозяйству. Наготовили много дров, перекрыли в бане крышу. Сделали новую изгородь. Я, кстати, у вас тоже забор поправил. А то не будет меня два года, совсем упадет. До скорой встречи, моя хорошая. Твой Сережка».
Женя прочитала письмо, и прижала его к себе. Долго стояла у окна и думала о Сергее. Тревога и тоска посетила ее сердце.
- Целых два года, это так много. Целая жизнь.

Глава десятая
 
 - Смотри, солдатка, веди себя прилично. Не позволяй много своему солдату. А то всякое бывает. Найдет себе кого в армии, и останется там, а у тебя вся жизнь под откос, - по-матерински напутствовала Женю в дорогу Света.
Сережка встречал Женю на вокзале. Не утерпел – соскучился. Подхватил ее с подножки поезда, и кружил несколько минут.
- Поставь девчонку на землю, жених, - смеясь крикнула проводница.
- А я ее всю жизнь буду на руках носить, - ответил ей Сережка.
- Молодежь! – вздохнула проводница.
Всю дорогу держали крепко друг друга за руки, загадочно поглядывая друг на друга. Всего-то полтора месяца не виделись, а как будто целую вечность.

- Все, послезавтра начинается армейская жизнь. Даже не представляю, как это жить по расписанию, - возбужденно говорил Сергей.
- А тебе уже сказали, в какие ты войска попадаешь? – спросила Женя.
- Нет, распределение будет только через полгода, после учебки, - ответил Сергей. «Я бы хотел в десантные войска. Элита».
- Ага, в десантные – не согласилась Женя. «Еще не хватало в Афганистан попадешь».
- Успокойся ты. «Кто меня в десантные возьмет?» —сам у себя спросил Сергей.
Наступил вечер. Много людей собралось у Сережки дома. Мало того, что семья большая, но еще одноклассники, родственники. В деревне всегда был бы повод, а гости найдутся. Женя целый день помогала готовить и накрывать столы. Мама Сергея тайком любовалась ей, насколько скоро и ладно у девочки все получается.
- Хорошо, что осенью забирают. Хоть огородина вся есть, да ягоды с грибами. А то весной бы не справились, - думала Сережкина мать.
Семья жила не богато. Много детей. Еле концы с концами сводили. Но жили дружно в семье. Друг другу помогали.
- Давай, солдат, служи честно и живой, и здоровый возвращайся домой. Тебя вот какая распрекрасная невеста ждет, - напутствовали Сергея, и вгоняли в краску Женю односельчане.
Уже петухи запели, когда гости разошлись. Женя помогла Сережиной маме убрать со столов.
- Пойду, посплю немного, - сказала Женя Сергею.
- И ты иди поспи.
- Женя, ведь последний день вместе. Может погуляем по нашим местам? – не хотел отпускать Женю Сережка.
- Как говорит моя бабушка «Не нажился, так не надышишься» - посмотрела Женя на Сергея уставшими глазами.
- В два часа приходи, только теплее одевайся, а то на улице не май месяц - заботливо сказала Женя, и ушла домой.
Сергей с грустью посмотрел ей вслед. Так не хотелось расставаться.
Женя не любила шум и суету. Тем более застолья, когда все пьяные орут, перебивая друг друга. Она выросла с раннего детства с бабушкой и к шумным компаниям приучена не была.
Женя вернулась домой, и обняла бабушку.
- Как же я, бабулечка, по тебе соскучилась! – нежно прошептала она на ухо бабе Маше.
- А как я по тебе, деточка! – у бабы Маши слезы накатились на глаза.
- Иди поспи, а то всю ночь на ногах, - пожалела она внучку.
Женька рухнула на бабушкину кровать. Она так любила полежать на теплой перине. Уткнулась лицом в пуховую подушку, и мгновенно провалилась в сон.
- Женя, Женя! - тихонько позвала баба Маша.
- Сережка пришел.
- Все, встаю, - потянувшись сказала Женя. Глаза совсем не открывались.
- Обещала погулять, - влюбленными усталыми глазами смотрел на нее Сережка.
- Ты, что не спал? – спросила Женя.
- Не удалось. Тетя из города приехала. Высплюсь потом.
- Давай чаю попьем, и пойдем, - пообещала Женя.
- Представь, Женя, завтра я уже уеду. Начнется совсем новая, не привычная для меня жизнь, в которой нет тебя и моей семьи. Придется привыкнуть. Я постараюсь служить хорошо, и заработать отпуск домой, чтобы с тобой повидаться, - рассуждал Сергей.
- У меня проще. Буду хорошо учиться и ждать тебя, - в свою очередь сказала Женя.
Дошли до озера. Стояла глубокая осень. Перелетные птицы давно улетели на юг. Только воробьи стайками проносились мимо.
- Скоро зима, - с грустью сказала Женя.
- А я зиму люблю. «Есть в ней своя прелесть», —оптимистично заметил Сережка!
- Пойдем в наше укрытие, - махнул головой Сережка в сторону старой мельницы.
Взявшись за руки, они побежали в сторону старой мельницы.
Прислонившись к стене, они долго, долго целовались. Разговаривали и опять целовались.
- Пора домой, а то темнеет уже, - выдохнула от очередного поцелуя Женя.
Бабушка уже успела напечь пирогов. Дома было так тепло и уютно.
- Садитесь, голубки, поешьте, - бабушка с любовью посмотрела на детей.
-Спасибо, ба! – Женя с благодарностью посмотрела на бабушку. Проголодались, пока гуляли.
- Ешь, солдат, - поставила целую тарелку дымящего борща перед Сережкой бабушка. «Хлеб домашний бери. Будешь в армии домашнюю еду часто вспоминать».
- Да, уж, баба Маша, твои пироги и борщ, и другие разные вкуснятины, я точно буду вспоминать всегда, - уплетал за обе щеки Сергей.
Засиделись. Давно стемнело. Было слышно, как лают в деревне собаки. Ветер качал перед окном ветки деревьев, с которых давно облетели листья.
- Пошла я спать, голубки, - посмотрела ласково на детей баба Маша. «Забеги хоть на секундочку, сынок попрощаться утром», - попросила Сережку баба Маша.
- А то может уже и не свидимся. Старая я уже. Не доживу.
- Что ты такое говоришь, баба Маша. Ты еще внуков нянчить будешь, - Сережка нежно обнял бабу Машу, а у Женьки защемило сердце.
Они остались в комнате вдвоем. Выключили свет. Только тусклая лампочка горела на кухне за занавеской.
Женя положила голову Сергею на колени. Он стал гладить ее волосы. Ее тело слегка дрожало. Поднял ей голову, и нежно поцеловал.
- Любимая моя, - прошептал он тихо. «Как же я тебя люблю. Больше жизни».
- Как же я по тебе буду скучать, - Сергей целовал ее все нежнее и нежнее. Рука опустилась ей на грудь.
Женьку передернуло.
- Не надо, - она села на диван. Ее голова кружилась. Щеки побагровели.
- Ну что ты, как дикарка? Что ты меня боишься? Я ведь все равно на тебе женюсь. Ты будешь у меня единственная, а я весь срок службы буду тебя вспоминать.
- Нет, Сережа! А то поссоримся.
- Ну, почему? А вдруг я с армии не вернусь. Даже вспомнить будет нечего.
- Ерунды не говори. Еще не хватало мне с ребенком на руках остаться. Вот, когда поженимся, я вся твоя, - не подавая надежды ответила Женя. Тошнота подкатила к ее горлу.
Она встала с дивана и вышла на веранду попить воды. Зачерпнула ковшиком с ведра, и почти весь жадно выпила. Кроваво красная луна зависла над лесом. Жене стало как-то не по себе. Сердце часто забилось.
Вернулась в комнату. Сережка сидел, низко опустив голову.
- Прости меня, Женя. Эмоции. Не удержался. Все будет так, как ты сказала. Это я не умею держать себя в руках.
- Тебе домой пора. Надо с мамой побыть. Она волнуется, ждет. Не спит, наверное, - погладила его по голове Женя.
- Я тебя прощаю.
Сережка ушел не оглядываясь. Боялся вернуться.
Как и сказала Женя, его мама не спала. Сидел у окна и ждала сына.
- Слава Богу пришел. А то боялась заснуть. Все сорванцы уже спят. Сидела у окна, и вспоминала тебя маленьким. Добрый ты у меня, сынок. Трудно тебе будет. Смотри в обиду себя не давай, - он сел на лавку, и положил голову матери на колени. Она, как в детстве, стала рукой расчесывать его волосы. Ему стало так хорошо и спокойно, как будто завтра и не начинается его взрослая жизнь, такая непредсказуемая и неизведанная.
- Утром твою шевелюру придется сбрить машинкой, - улыбнулась мама.         «Даже, и не помню тебя без волос. Смешной, наверное?».
- Ладно, сынок. Утро вечера мудренее, - обняла сына мать. «Завтра тяжелый день».
- Все хорошо, мама. Все будет хорошо, - в свою очередь успокоил сын маму.
Петухи давно пропели, а матери жалко было будить сына. Она родила много детей, но каждый был ей по-своему дорог. В силу материнских забот, ей приходилось мало уделять времени каждому, в отдельности. Но любила она всех одинаково – трепетно. Перед сном собирались и старшие, и младшие. Она читала им сказки. Пела песенки. Целовала их на ночь, ласково поглаживая по голове.
— Вот, и этот улетает из гнездышка, - ласково и тревожно смотрела она на спящего сына.
- Просыпайся, сынок. Пора собираться. «Волосы сбрить еще надо», —тихонько прошептала над ухом мама.
Сергей открыл глаза. Ему снился сон, и он не сразу понял, где находится.
- Сколько времени, мама? - спешно надел штаны Сергей.
- Что ты раньше меня не разбудила? – побежал умываться.
- Жалко было будить. Ты так сладко спал, и во сне улыбался.
- Успеешь еще. Сейчас позавтракаешь, и отец тебя подстрижет.
- Нет, мама, только волосы. Я к Женьке еще побегу, - торопил Сергей.
- Как это, завтракать не будешь? Неизвестно, когда сегодня есть будешь, - возмущалась мать.
- Не ругайся, мамочка. С собой что-нибудь собери, а я в дороге съем, - Серёжка нежно поцеловал мать.
Дорожный рюкзак был собран давно. Осталось положить мелочи. Все рано сказали ничего лишнего не брать, кроме необходимых вещей в дорогу. Все выбросят, и переоденут в армейское.
Отец сбрил Сергею волосы. Смешной стал, на себя не похож. До отъезда оставался час.
В армию сегодня уходили еще пятеро парней. Должен был приехать специально автобус.
Сережка, сломя голову побежал к Женькиному дому. Мать только покачала головой сыну вслед.
- Надо же, такая у них любовь столько лет, - подумала она. «Дети ведь еще».
Сережка подбежал к дому, и остановился, чтобы перевести дух. Посмотрел на открытое окно. Не смотря на октябрь, Женя спала с открытым окном. Только ветер качал занавески.
Поднимаясь на крыльцо, почувствовал, что ноги становятся ватными. Присел на крыльце на лавочку. Посмотрел на небо. Увидел, как облака, собираются в свои облачные стаи. Осеннее солнце сквозь них с трудом пробивает свои лучи.
- Как же красиво. Почему я этого раньше не замечал? – подумал Сергей, понимая, что ему надо собраться с силами, и идти проститься на долгие два года со своей любимой девушкой. Всегда, когда он вспоминал о Жене, приятная истома разливалась по его телу.
Он быстро встал, и вошел в дом.
Женя давно не спала. Она встала, привела себя в порядок. Одела платье. Прибрала в пучок волосы. Волновалась и ждала.
- Что встал на пороге, как вкопанный, - подтолкнула его бабушка, входя в дом.
- Доброе утро, баба Маша!
-Доброе утро, сынок!
-Ладно, прощайтесь, голубки. А я в огород пока схожу, -она обняла Сережку, и прижала его к своей груди.
- Удачи тебе, и здоровья. Придешь с армии, береги Женю. У меня только на тебя надежда, что ты ее в обиду не дашь.
- Не переживай, баба Маша. Я тебе обещаю.
Женя молча смотрела на Сергея. Не находила слов. Ей казалось, что все слова уже сказаны. Ничего нельзя уже изменить. Стоит только довериться судьбе.
- Прощай, Женя. Я тебя очень, очень люблю и буду по тебе очень скучать.
- К автобусу придешь?
- Нет, прости. Трудно мне. Я не хочу с тобой прощаться. Так я буду думать, что ты просто пошел домой, - отказалась Женя.
Сергей прижал ее голову к своей.
- Как же ты у меня вкусно пахнешь. Цветами, - носом втянул запах родных волос.
Сережка развернулся, и пошел не оглядываясь туда, откуда он больше никогда не вернется.
Женька обессиленная упала на кровать, и проревела до самого вечера. Ей было так тоскливо. В ее душе поселилось чувство потери, так ей знакомое.
- Иди поешь, деточка. Не убивайся так, - успокаивала внучку баба Маша.
- Не хочу, ба, - Женя по-прежнему лежала лицом к стене.
 - Время лечит. Вот и посмотришь, умеешь ли ты ждать. Это тоже не просто. Заодно проверите в разлуке свои чувства. Иногда людям только кажется, что они любят. На самом деле это только привязанность. А иногда полюбят в детстве друг друга, и на всю жизнь не расстаются. Вот такая это непростая штука – любовь окаянная, - бабушка глубоко вздохнула.
- Завтра уезжать, бабушка. Так не хочется. Не нравиться мне город. Я бы лучше здесь осталась. Суета там. Ценности у людей другие. Грустно мне там. Серые, грязные улицы. Вечная давка в транспорте, - жаловалась Женя.
- Учиться надо, милая. Как же без образования. Время нынче другое. Ты девочка умная и целеустремленная. Что тебе в деревне делать? Я уже старая. Мне на покой пора, - обняла внучку баба Маша. «А с образованием у тебя карьера сложиться. Квартиру в городе дадут».
- Ба, так я же по распределению. Мне еще отрабатывать у нас в колхозе нужно будет, - напомнила Женя.
- Ай, воды до того времени много утечет. Поработаешь с годик, да отпустит тебя председатель. Он мужик хороший, - обнадежила баба Маша внучку.
Утром Женя попрощалась с бабушкой, и пошла на автобус.

Глава одиннадцатая

- Ну, что, как съездила? - напали наперебой с вопросами девчонки.
- Все нормально. Проводила Сережку. Уже скучаю, - Жене совсем не хотелось ничего рассказывать.
Женя очень старалась в учебе. Преподаватели ее хвалили, и ставили в пример, от чего она сильно смущалась. Она не считала, что делает что-то сверх своих сил. Просто относилась к учебе ответственно, как и предполагала сразу. Почти никуда не ходила. Мало с кем общалась. Новых знакомств не заводила. Изредка в кино на какую-нибудь комедию. Пропадала за книжками. В свободное время гуляла в соседнем лесу, независимо от погоды. Не хотела терять связь с природой.
Наступила уже настоящая зима. Заканчивался первый семестр. Женя мечтала, как поедет на каникулы к бабушке, и проведет там в свое удовольствие время.
- Ну, что ты Женька в своей глуши нашла? То ли дело в городе. Столько возможностей. Сидишь вечно, как монашка дома. Столько вокруг соблазнов, - часто упрекали ее соседки по комнате.
На первом этаже общежития стоял стол для настольного тенниса. Женя освоила эту игру быстро, и много свободного времени проводила там.
Часто приходили письма от Сережки. Рассказывал, как устроился в учебке. Никто его не обижает. Подобрались отличные ребята. В апреле будут принимать присягу. Тогда станет ясно, куда направят служить дальше. В каждом письме пишет, что очень любит ее и скучает. Успокаивал, что Женя и глазом не успеет моргнуть, как быстро пролетят два года ,и он вернется из армии. Размышлял, как они будут жить дальше. Спрашивал об ее успехах в учебе. Прислал фото.
- Какой красавчик! – вырвала из рук Жени фотографию Сергея Света.
- А я-то думала деревенский. А он какой красавчик! – не унималась Светка.
- Я бы такого тоже ждать стала. Хоть три года.
- Ты же говорила, что тебе замуж не надо, - напомнили ей девочки.
- А я и не замуж, - высунула язык дразня девчонок, Света.

- Женька, пошли с нами на дискотеку в «политех», - в очередной раз звали девочки Женю. «Ну это же с ума можно сойти, целый день за книжками седеть. Так вся молодость пройдет, и никаких эмоций не останется. Даже вспомнить будет нечего».
 - Ну какой вред тебе принесут танцы? – не унималась Светка, смешно подперев бока руками.
- Тебя же никто не заставляет с парнями знакомиться и своему Сережке изменять. К тому же сегодня будет играть их ансамбль, а не магнитофон. Там такой классный парень поет, обалдеть. Пошли, не пожалеешь, - потащила за руку Светка Женю.
— Вот, пристала! –  она одернула Светкину руку. «Хорошо, пойду».
Женя встала с кровати, и открыла в шкаф.
- Одень вот это платье в горошек, будешь королевой, - посоветовала Лида.
Жене не очень хотелось куда-то идти, но она сама понимала, что вся жизнь ее состоит из учебы и писем Сережке. Была согласна, что нужно было получать и другие эмоции.
Все вещи Жени находились в идеальном состоянии, что позволило ей не тратить много времени на подготовку своего наряда. Девчонки давно пялились на ее наряды, пошитые бабушкой, которые выглядели, как с обложки журналов. Однако, на Женькино счастье, ни у одной из соседок по комнате не было такой идеальной стройной фигуры, и почти осиной талии.
Женя надела белое платье в темно-синий горошек, пошитый в талию. Поверх лаковый пояс- редкость по тем временам. Его мама купила в Москве, когда они с отцом в отпуск ездили. Она его даже не надела, так как вскоре погибла. Туфли-лодочки, тоже с той поездки – мамины. Еще достала бусы, как раз к платью. Волосы плотно подобрала на затылке.
- Красотка! – воскликнула, с не прикрытой завистью, Светка.
— Вот это да! – не переставала причитать она. «Все парни твои».
- Хватит! Собирайся, а то опоздаем. Еще раздеться надо, - зашипели на Свету девочки.
Они вошли в холл общежития. Яблоку упасть негде. Кое-как пристроили верхнюю одежду и переобулись в туфли. Поправили прически.
В зале было темно и шумно. Света схватила Женю за руку, и стала дерзко пробираться вперед.
-Давайте за мной, - приказала она Лиде и Наташе.
- К сцене поближе, хоть парней из ансамбля видно будет. Да и нас тоже, - втиснулась вперед Света, наступая по пути на ноги и извиняясь.
Заиграла мелодия. Все ринулись в пляс. Женя умела танцевать, как говориться от природы. Ловила такт, и очень гармонично двигалась под музыку. Вокруг нее стали собираться парни, копируя ее движения. Как ни странно, но ей понравилось. Она даже искренне смеялась, выделывая ногами финты.
- Во, дает! Смеется даже, тихоня, а то идти не хотела, - Светка с завистью наблюдала за Женей со стороны.
Баба Маша в молодости хорошо танцевала. Это у Жени от нее. Рассказывала Жене, что ни одной «вечёрки» в молодости не пропускала. Говорила, что доживет до старости, а когда настанет время умирать, то встанет, спляшет «кадриль», ляжет и умрет. Женя еще смеялась тогда.
Зазвучал медленная мелодия.
Девушки отошли к стене, а парни стали приглашать их на танец. К Жене подошли сразу трое.
- Можно, вас? – первым протянул руку незнакомый парень.
Женя смутилась. Посмотрела на других двоих. Глазами извинилась, и пошла танцевать.
- Как тебя зовут? – громко спросил парень.
-Женя, - ответила Женя.
- А меня Алексей. Я на автодорожном учусь.
Больше они не разговаривали.
Голос певца Жене показался знакомым. Она подошла к сцене поближе, и разглядела его.
- Женя? – удивилась она.
Это был ее знакомый Женя, с которым она познакомилась, когда вступительные экзамены сдавала.
Он пел, и с удивлением смотрел на нее, не отрывая взгляд. Мелодия закончилась. Он снял гитару, и подошел к микрофону.
- А сейчас опять медленный танец, - объявил он.
Другой парень стал петь так проникновенно песню «У беды, глаза зеленые,»
Женя спрыгнул со сцены, и протянул Жене руку
- Можно вас, сударыня?
Женя слегка присела и наклонила голову.
- Привет, Женя. Я тебя даже не узнал. Прекрасно выглядишь. Просто красавица, - прижав губы к ее волосам, с нежностью сказал Женя. «Я очень рад тебя видеть, и часто тебя вспоминал».
- Ты на меня больше не обижаешься? – спросил он, прислонившись к её уху.
- Я тебя тоже рада видеть. Не думала, что это ты и есть несбыточная мечта всех девчонок. Я не обижаюсь, забыла давно.
Танец закончился.
- Извини, надо на сцену, увидимся еще, - проводил Евгений Женю к девчонкам.
- Ты что, его знаешь? – у Светки от эмоций сперло дыхание.
- Знаю. Случайно познакомились, когда я первый раз в город приехала, - спокойно ответила Женя.
- Познакомишь?
- Конечно, - ответила Женя и добавила «Если представится такая возможность».
Весь вечер Евгений со сцены не сводил с Жени глаз. Она украдкой наблюдала за ним. Потом тихонько шепнула Свете, что уходит домой, не принимая ее уговоры в след.
Женя вернулась в общежитие, переоделась, и легла на кровать, натянув на голову одеяло. Не могла объяснить нахлынувших на нее эмоций, связанных со встречей с Евгением.
- Конечно, парень видный, спортивный, начитанный, хорошо, со вкусом одет, да еще с таким голосом. Как же такой может не понравится? – рассуждала про себя Женя.
- Но мне то, что? У меня Сережка есть, хоть и далеко.
Так и не заметила, как уснула. Девочки с танцев пришли поздно.
- Дрыхнет уже! – утвердительно склонилась над Женей Света. «Завтра расскажем» - переглянулись девчонки, и сами тихо юркнули под одеяла.

Женя, как всегда, проснулась рано. Настроение было хорошее.
- Женя, ты что так рано ушла с танцев? – поинтересовалась Лида. «Этот парень, до самого конца танцев глаз не сводил с места, где мы стояли. Искал тебя глазами»
- А может он кого-то из вас высматривал? -хладнокровно вопросом ответила Женя.
- Не говори ерунды, - откинув одеяло, проскрипела сонным голосом Светка.
- Он же потом подходил к нам, и спрашивал про тебя.
— Вот, дурочка ты Женька.  Если бы мной интересовался «такой» парень?!- Светка подскочила на ноги.
- Я тебе скоро буду черной завистью завидовать, - скрипучим голосом Света, расставив пальцы, и страшно выпучив глаза, потянулась к шее Женьки.
- Ну тебя. В зеркало на себя посмотри, какая ты страшная. Не делай больше так, - Лида с иронией, вторя ее голосом, обратилась к Свете. Девчонки расхохотались.
Было воскресенье, и можно было поваляться и подурачится. Время приближалось к Новому году. На улице стояли тридцатиградусные морозы. Так, что долго не погуляешь.
- Может в кино в «Ударник» сходим? – предложила неразговорчивая Наташа.
- А какой фильм? – в воздухе перевернулась на кровати Светка. Предложение ей показалось заманчивым.
-«Не могу сказать, прощай». Жалостный, про любовь. И ехать недалеко, всего пять остановок. Все равно в такую холодрыгу билеты будут.
В дверь тихонько постучали. Девчонки переглянулись друг на друга с вопросом в глазах. Стук повторился. Женя подошла к двери, и открыла ее. На пороге стоял Евгений, и улыбался во весь рот.
- Здравствуйте, девушки! Гостя, не прошенного не прогоните? – улыбаясь спросил он.
- Заходите, заходите. Мы гостям рады, - запричитала Светка.
Женя вошел с коробкой в руках.
- Ставьте чай, девочки. Будем пить с тортом.
Девчонки переглянулись.
- А еще я хочу пригласить вас всех в кино через два часа, - заявил Евгений.
- А какой фильм? - спросила Лида.
 -«Не могу сказать, прощай», - ответил.
Девчонки разом расхохотались. Женя посмотрел на них, не понимая, что происходит.
- Кто-то из нас ясновидящий? – наконец-то заговорила Женя.
- Наташа пять минут назад предложила сходить в кино. И именно на этот фильм, - пояснила гостю Женя, и пошла ставить чайник. Попили чай, и все вместе направились в кино. По дороге дурачились, шутили.
- Я на жертвы не способна, - обсуждала события фильма Света. «Это точно, не для меня. Хороший конец только в кино».
- Спасибо тебе Женя за прекрасный день и такой подарок для нас всех, - поблагодарила на прощанье Женя.
- Я был рад. Вам спасибо, девочки за компанию. Увидимся, - с особой нежностью и вопросом в глазах, посмотрел на Женю.
- Конечно, увидимся, - улыбнулась Женя в ответ.

Глава двенадцатая

— Вот, вы здесь сидите, и ничего не знаете, - влетела запыхавшаяся Светка в аудиторию.
- Ты что, так орешь? Атомную бомбу взорвали? – Женя, отвлеклась от конспекта.
- Да нет же. Там штук шесть военных кого-то ищут. Пошли в деканат.
- Ну и что, мало-ли чего людям надо. Не орать же так, как будто тебя режут, – возмутилась соседка Жени. «Вечно ты, Светка орешь, как ненормальная».
- Интересно же узнать, зачем они здесь? - не унималась Света. «Как будто военные каждый день такой делегацией приходят в институт», - Светка плюхнулась на скамью.
- Любопытной Варваре…, - прокатилось по аудитории.
Скоро должна была начаться лекция. Прозвенел звонок, а преподавателя все не было.
Открылась дверь, и в аудиторию вошел преподаватель, а за ним шестеро военных. Трое постарше, трое помоложе – все в погонах.
Светка, прямо вспрыгнула на месте от нетерпения узнать, зачем они здесь?
Женя посмотрела, и узнала полковника, с которым она познакомилась в лесу. Только погоны были у него другие. Не полковника, а генерала.
- Зачем они здесь? – сама себе задала вопрос Женя.
 - Здравствуйте, уважаемые студенты, - как-то официально обратился к аудитории преподаватель – он же декан факультета.
- Среди вас есть человек, который дважды совершил настоящий подвиг, - взволнованно говорил декан.
Студенты все посмотрели с неприкрытым любопытством друг на друга, откровенно не понимая, что происходит.
- И этот человек сейчас здесь.
- Я передаю слово генералу-майору внутренних войск Павлу Николаевичу Нестерову, который лично приехал поздравить и вручить медали.
- Уважаемые студенты, - обратился генерал-майор. «Я счастлив и горд за то, что среди нас есть настоящие герои, а на вид обычные молодые люди, которые оказавшись не в простой, а даже очень опасной для жизни, ситуации, смогли сконцентрировать свои силы. Не растеряться, а совершить поступок, достойный награды. Кроме того, спасти человека, рискуя собственной жизнью…»
Генерал перевел дух. А аудитория стояла в оцепенении.
- Я уверен, что пройдет время, и вы будете гордиться, что учились вместе. Это хрупкая девушка – Евгения Савицкая.
По аудитории прокатился гул. «Женька?»
Генерал продолжал. «Так вот эта девушка, в одиночку, задержала особо опасного преступника, на поимку которого было направлено более ста человек. Кроме того, спасла утопающего в болоте солдата».
- За проявленное мужество Савицкая Евгения Юрьевна награждается медалью «За поимку особо опасного преступника» и медалью «За спасение утопающего».
- Прошу сюда, Евгения, - пригласил генерал спуститься Женю вниз.
Лицо Жени от волнения стало багровым. Ноги ватные. Пожав плечами, она спустилась вниз. Генерал приколол на свитер ей две медали, и вручил от имени командования именные часы «командирские», с благодарственной надписью.
- Я рад видеть тебя, дочка, - тихо сказал он.
- Спасибо! – смущенно поблагодарила Женя. Не ожидала она такой, почти торжественной церемонии. Очень разволновалась.
Когда военные ушли. Женю обступили однокурсники, и стали разглядывать медали. Расспрашивать ее.
— Вот, Женька, вот тихоня, - не унималась Светка. «И никогда ни словом не обмолвилась».
Расскажи, Женя, как все было? - донимали ее расспросами.
- Нечего рассказывать, - отмахнулась Женя.
Институт гудел целый день. Женю все поздравляли. А она только краснела, и ничего не говорила, только сухое «спасибо».
- Ты теперь Женька у нас знаменитость, - с гордостью говорила Светка.
Женя отнеслась к такой «славе» спокойно. А про себя думала:
- Я ничего такого не сделала, просто спасала свою жизнь. Любой бы так поступил. А что касается Щепкина – тоже. Как по мне, так никакого подвига здесь нет. Сделала, что должна была сделать.
На этом и успокоилась. Сложила медали в коробочки, вместе с удостоверениями и убрала их в тумбочку. Приятно, конечно, но не более того.
-Все на меня оглядываются, - возмущалась Женя в письме Сережке. «Расспрашивают. А что мне говорить? Я же ничего особенного не делала».
-Ну, что ты возмущаешься? Тобой гордится надо. И я тобой очень горжусь. Ты героиня. Бабе Маше медали покажи. Она тоже гордится еще больше тобой будет, - отвечал ей Сережка.
- Нет, не покажу. Мне придется ей все рассказать. Ты хочешь, чтобы ее сердце насмерть схватило? – возмущалась Женя.


 Глава тринадцатая

На Новый год Женя направилась в свою родную деревню. Очень соскучилась по бабушке.
-Жалко только, что Сережки не будет, - с грустью думала Женя.
Она купила торт «Прага». Таким Женя угощал, и ей очень понравился. Еще конфеты и мандарины.
- Накроем с бабушкой стол, и будем всю ночь смотреть «Голубой огонек» - мечтала Женя под стук колес. Потом схожу в лес. Погуляю. Жалко, что моего Жэка нет. У Жени слезы накатились на глаза.
Бабушка встретила ее, как королеву. Согрела баню, испекла ее любимый подовый хлеб, с хрустящей корочкой, пироги с маком, заварила травяной запашистый чай, и конечно ее «фирменные» щи.
- Ба, как же я тебя люблю! – целовала бабушку Женя. «Ты у меня самая, самая, самая лучшая в мире бабушка».
Женя напарилась в бане, сколько хотела. Выбегала из парилки в облаках пара и ныряла в сугроб, при этом громко визжала.
- Какая благодать! - восхищалась она. «Не то, что в городе-душ. Толи дело – баня, как заново на свет рождаешься».
Пришла вся раскрасневшаяся. Напилась вкуснейшего чай, и упала на бабушкину кровать. Довольная и счастливая.
Баба Маша смотрела на внучку, и радовалась за нее.
- Что Сережка пишет? – поинтересовалась баба Маша.
- Все у него, бабуля хорошо. Пишет письма по три раза в неделю. Не забывает.
- Ой, с час я тебе его фотографию покажу, - Женя соскочила с кровати. Вынула из сумки фотографию.
- А красавец то какой! – восхищалась баба Маша. «Возмужал как».
- И девчонки так говорят, - гордилась своим парнем Женя.
- Ты за ним, как за каменной стеной будешь. Я тебе уже который раз об этом говорю. Любит он тебя, - баба Маша любовалась Сережкой.
- Ну что, отдохнула после баньки? – спросила бабушка, довольная, что внучка приехала.
-Отдохнула, - ответила Женя, поднимаясь с кровати.
- Иди поешь, а то щи стынут.
Бабушка налила Жене целую тарелку щей, отрезала большой кусок свежего хлеба. От хлеба шел такой запах, что Женька приложила хлеб к носу, и глубоко втянула.
- Какая же вкуснотища, - уплетая за обе щеки бабушкины щи восторгалась Женя.
- Ну кто же в городе испечёт такой хлеб, как ты бабуля? «Ни за что!».
- Ты налила мне такую большую тарелку, что я сейчас лопну, - Женька уплетала щи за обе щеки.
- Ешь, а то, кто тебя еще щами накормит, - баба Маша с радостью смотрела на внучку.
Баба Маша очень ждала в гости Женю. В суете даже на время забыла о том, что болеет, и что силы с каждым днем ее покидают. Не хотела расстраивать.
- Я тебе юбку новую пошила, посмотри-ка, - баба Маша достала красную юбку в три волана.
- Боже мой! Бабулечка, какая красота. Девчонки обзавидуются, - восхищалась Женя.
 - Спасибо тебе огромное, - Женя обняла и поцеловала бабушку.
Женя померила юбку. Та, сидела на ней как влитая.
- Что на такую фигуру не шить? – с любовью смотрела баба Маша на внучку.

А давай, Женя, что-нибудь споем! – вдруг предложила баба Маша.
Женя с удовольствием согласилась. Бабушка всегда пела, когда пряла, вязала, или занималась другой кропотливой работой. Женя с детства знала много песен, и ей подпевала.
Они сели рядом на диван, обнялись и запели на два голоса:
                …Прощались парень с девушкой
                Он что-то ей сказал
                А на прощанье звездочку
                Ей в небе показал…….

Затем спели:
                ...Буду ждать голубые конверты,
                И когда ты вернешься назад….
Потом еще песни три. Так им было хорошо вместе. Они вдвоем и были -семья. Заботились друг о друге. Помогали друг другу. Очень любили друг друга. Понимали друг друга, не смотря на разницу в возрасте более, чем в шестьдесят лет.
Как и хотела Женя, они встретили Новый год, и до утра смотрели телевизор. Правда бабушка «сдалась» раньше, а Женя, вооружившись тарелкой с мандаринами досмотрела новогоднюю программу до конца.
Дома ей было тепло и уютно, и никогда не было скучно.
Женя уснула под утро, и проснулась только к обеду.
- Вставай, соня, обедать, а то всю жизнь проспишь, - потянула одеяло баба Маша.
Женя потянулась, и открыла глаза. Повела носом. В доме пахло драниками.
- Драники, бабуль? – Женя села на кровать.
Когда родители были живы, мама по воскресеньям всегда пекла драники – картофельные блины, любимое Женькино блюдо. Женя даже помнила, что прежде, чем окончательно проснуться, она втягивала носом этот запах блинов, вызывающий бешенный аппетит, и только потом открывала глаза.
Женя больше любила есть их даже не со сметаной, а со шкварками.          Запах из детства навеял на нее воспоминания.
Отец, мама, сестра, как будто были рядом, в другой комнате. Все живы, здоровы, и бесконечно счастливы.
- Бабушка, мне так часто снится мама. Она меня всегда предупреждает об опасности. Оберегает меня, -загрустила Женя.
- Она твой ангел хранитель. Очень за тебя переживает. Это только кажется, что после смерти жизни нет, а я точно знаю, что есть. Просто многое мы объяснить не можем. Проще признать, что какие-то явления просто не существуют, - рассуждала, как профессор баба Маша.
Женька надела бабушкину фуфайку, втиснула босые ноги в валенки, накинула старую шаль.  Вышла на улицу. Стол крепкий мороз. Снег искрился так, что резало глаза. Женя посмотрела на небо. Синее и бездонное, и солнце, яркое, слепящее. Всего так много, что у Женьки закружилась голова. Она подпрыгнула, как ребенок, пнула ногой снег, что снежная пыль поднялась выше ее головы, осыпав ей лицо, мгновенно растаяла. Покружилась, выпуская пар изо рта. Дурачилась.
- Как здорово жить! - с восторгом думала она, искренне радуясь тому, что ее сейчас окружало.
- В городе такого белого снега нет, как у нас. Что ни говори, а в деревне есть своя прелесть.
- Завтра в лес схожу, погуляю. Так соскучилась, - войдя в дом, сказала Женя.
- Таким-то холодом, да еще одна, - привычно заворчала баба Маша.
- Не беспокойся бабуль. Я с утра, и недалеко. Ружье возьму. Может тетерев попадется. А то живности у нас теперь совсем нет.
Весь вечер бабушка и внучка разговаривали, и никак не могли наговориться. Вспоминали разные истории. Бабушка рассказывала деревенские новости, а Женя рассказывала про город.
Рано утором Женя проснулась, и стала собираться в лес.
- Так жалко, что Жэка нет, - подумала она с грустью посмотрев на его ошейник, висевший на гвозде.
Достала из шкафа и тщательно почистила ружье, периодически заглядывая в дуло.
Приготовила гильзы, начинив их дробью и порохом, закупоривая пыжом, сделанным из старого валенка. А пять патронов приготовила с пулями.
- На всякий случай, - подумала Женя, и вспомнила битву с волками.
- Путь лучше не пригодятся.
У отца был свой порядок укладки патронов в патронташ. Пять крайних правых с пулями на крупного зверя, чтобы не перепутать. А слева направо с дробью, по диаметру, в зависимости на какой вид птицы нужно было охотится.
Собрала свою охотничью амуницию, надев лыжи. Отправилась к лесу.
- Хороший день выдался, - подумала Женя, задрав голову наверх, посмотрела на чистое небо.
Снег искрился серебром. Березы, опустив ветки вниз, стояли все в инеи, как завороженные. Пушистые ели, с шапками снега на ветках, добавляли зеленой краски белоснежному полотну.
Женя шла не спеша, вдыхая морозный воздух полной грудью.
- Какая красота! – не переставала восторгаться Женя.
Ее любимые красногрудые снегири, завидев гостью, перелетали с ветки на ветку.
Углубившись в лес, Женя стала пристально приглядываться к снежным буграм, внутри которых могли прятаться в своих снежных жилищах тетерева.
Она неоднократно за свою жизнь видела, как тетерев с лету падал в снежный сугроб, зарываясь в снег целиком, при этом ей было интересно, как эта большая птица может рассчитать глубину сугроба, и не сломать себе шею.
При этих мыслях Женя улыбнулась.
Отец научил ее с детства, что живность нужно бить на охоте только по потребности в еде, не включая азарта при возможности добыть больше, чем требовалась.
Женя усвоила эту науку. Придя в лес, ставила цель. Добивалась ее, и останавливалась несмотря на то, что по дороге могли попадаться еще птицы, или зайцы. Во время охоты она была хладнокровной, а когда охота заканчивалась, сентиментальной. Редкая психика человека может так перестраиваться.
От размышлений ее отвлек шевелящийся сугроб. Женя остановилась, сняла ружье, и стала ждать.
Сугроб, как живой стал шевелиться все сильнее. Наконец появился черный зад тетерева.
- Голод, не тетка, - подумала Женя.
В данном случае, это выражение подходило обеим сторонам.
Тетерев полностью выбрался из своего снежного дома, и расправив крылья, неспеша стал взлетать. Женя вскинула ружье, и выстрелила. Птица тяжелым камнем упала на землю. Эхо прокатилось по лесу, и в метрах тридцати образовался еще один шевелящийся сугроб, житель которого тоже стал легкой добычей охотницы.
- Повезло, - подумала Женя, но огорчилась, что прогулку придется заканчивать раньше, чем она хотела.
- Одну мне, одну бабушке оставлю. Все честно, - рассуждала Женя.
- Тяжелые, сытые, - Женя собрала птиц.
Она сняла рюкзак, и еле втолкнула свою добычу.
- Все плечи оттянут, пока дойду, - поворчала ради порядка Женя, и покатила в сторону деревни, не переставая любоваться лесом.
Бабушка сидела у окна, и смотрела на улицу. Ждала Женю.
- Эта скоро из леса не придет. В свою стихию попала опять, - думала баба Маша.
- Нашел ребенок себе отдушину в жизни. Умеет с этим лесом общаться. Кто бы думал, что девочка такой бесстрашной вырастет, - оправдывала Женю бабушка.
Баба Маша увидела, как из проулка напротив, выкатилась на лыжах Женя.
- Что это она так рано? Неужто что приключилось опять? – баба Маша, накинув на плечи шаль, спешно вышла в сени, навстречу внучке.
Женя, не спеша сняла лыжи. Отряхнула их.
- Ты что раздетая, бабуль. Холодно же?
- А ты что так рано вернулась? Не похоже на тебя? Ай что приключилось?
- Ничего не приключилось, - улыбнулась Женя. «Иди в дом, а то простынешь».
Войдя в дом, Женя сбросила тяжелый рюкзак с плеч.
- С трофеями я, вот и пришлось вернуться, - с серьезным выражением лица, ответила Женя.
Разделась, и достала из рюкзака дух здоровенных тетеревов.
— Вот это, да! – воскликнула баб Маша. «Вот это добыча!».
- Никак не перестаю тебе удивляться, - восхищалась внучкой бабушка.
— Вот не была бы ты моей внучкой, в жизни бы не поверила, что девочка может охотиться.
- Давай, бабуль воды поставим греться, да ошпарим кипятком, а то все руки вырву, пока ощипаю двоих. А я пока что-нибудь поем, а то что-то проголодалась, пока по лесу ходила., - Женя разделась и села на стул у теплой печи.
 - Давай, давай, деточка поставим, - засуетилась бабушка.
- Я тебе помогу щипать. Вдвоем быстрее будет.
- Девчонок своих угостишь. Небось сроду тетерева не ели. Знают, что ты охотишься? – спросила бабушка.
- Не ели, наверное, они ведь городские. Нет, я не рассказывала, что на охоту хожу, - спокойно ответила Женя.
 - Как это, не рассказывала? – недоумевала баба Маша. «Вы что, совсем не общаетесь, хоть вместе живете?».
- Им не интересно, бабуль. Что им про лес рассказывать, если они в тайге ни разу не бывали. Девчонкам интересен город, танцы, одежда.
- Кстати, они мне завидуют. Говорят, что моя бабушка шьет лучше столичных модельеров.
- Ну, уж скажешь! – баба Маша махнула рукой, а самой было приятно.
Вдвоем они быстро ощипали птиц, предварительно ошпарив кипятком. Женя ловко разделала их охотничьим ножом.
- Ну, вот. Готово. Так, как ты ешь, то на месяц хватит бульоны варить, - с чувством выполненного долга Женя отнесла птиц на веранду, и положила в большой эмалированный бачок.
Баба Маша с любовью посмотрела на внучку.
Каникулы заканчивались. Нужно было собираться в город, а ей так не хотелось.
Бабушка, Жене в дорогу, напекла пирогов, хлеба, положила домашнюю колбасу, овощи, варенье. Две пары носок, которые связала долгими зимними вечерами, тоскуя по внучке. И, конечно, увесистый охотничий трофей, Женя тоже взяла с собой.
С огромной сумкой деревенских продуктов, Женя еле влезла в рейсовый автобус.
На прощанье, она нежно обняла и поцеловала бабу Машу. Ее сердце, как-то тревожно защемило. 

Глава четырнадцатая

Когда Женя вернулась в общежитие после каникул, все девчонки уже были там. С диким восторгом встретили Женю. Стали разбирать сумки с продуктами. Еда для студента дорогого стоит, ее никогда не бывает много.
- Ничего себе, курица? Я такую в жизни не видела, - заорала Светка, кое как удерживая тетерева в обеих руках. «Чем вы ее кормили?».
— Это, Света, не курица. Это, Света, тетерев, - пояснила Женя.
 - А где ты его взяла? – не могла от удивления угомониться Светка.
- Добыла на охоте, - также спокойно пояснила Женя.
- Зимой? Сама?
- Да, сама. Что здесь удивительного? Я, Света, с малолетства в тайге охочусь, - отнимая у ошарашенной Светки тетерева, также спокойно пояснила Женя.
- Врешь? – никак не хотела верить Светка.
Женя наварила целую кастрюлю бульона из мяса тетерева, с луком и морковкой.  Пока бульон варился, сделала домашнюю лапшу. Устроила настоящий студенческий пир.
Волшебный запах распространялся по всему этажу общежития, вызывая слюну, даже у сытого.
- Такой суп, объеденье. Еще и с домашним хлебом. Волшебство. Я ничего вкуснее в жизни не ела, - эмоции переполняли Светку.
Остальные девчонки выражали восторг, за обе щеки уплетая еду.
— Вот мужу твоему, Женька, повезет.
Жизнь шла своим чередом. Женя усердно училась. Никогда не пропускала занятий. Часто писала письма бабушке и Сережке.   
По выходным ходила гулять в соседний лес. Гуляла часами, пока совсем не замерзнет. Когда погода была хорошая, любила наблюдать за птицами. Брала с собой хлеб. Крошила его, и сыпала на снег, предварительно притоптав снег ногами, а потом долго стояла и смотрела за их поведением, чириканьем, выяснением птичьих отношений. Склевав все крошки, птицы разлетались в разные стороны, оставив на снегу многочисленные следы от маленьких лапок.
Иногда можно было встретить заячьи следы, петляющие вокруг деревьев.
Возвращаясь в общежитие после прогулки, Женя наливала себе горячий сладкий чай, забиралась на кровать, укутываясь в одеяло. Мелкими глотками пила чай, медленно согреваясь, чувствуя при этом себя довольным и счастливым человеком.
- Шастаешь по лесу одна. Лучше бы на танцы с нами сходила, - не понимали девочки Жениного увлечения.
Она только улыбалась в ответ.
     Февраль выдался ветренным и холодным. Ветер сильными порывами гнул под окном тополя, чуть не вырывая их с корнем. Как бы тепло не одевался, стужа за минуты проникала под одежду, вызывая по телу дрожь. Мелкие крошки снега попадали на лицо, и мгновенно замерзали на коже.
Вся, продрогшая насквозь, Женя вернулась с занятий уже поздно. От усталости, еле поднялась по лестнице. С утра у нее было плохое настроение. Нарастающее чувство тревоги не покидало ее, а к вечеру только усилилось.
Ночью ей приснился очень страшный сон. Содержание его Женя не запомнила, но наконец-то проснувшись, долго приходила в себя, не вставая с кровати. Потом весь день болела голова.
Женя вошла в комнату. Все девочки непривычно тихо сидели на своих кроватях, и только что о чем-то тихо разговаривали.
- Где ты так долго ходишь? – повысила голос, обычно тихая Лида.
- В библиотеке была, к курсовой материал подбирала. А что? – вопросительно посмотрела Женя на Лиду. Ее голос ей показался неестественным.
- Раздевайся, - Лида опустила глаза.
Вечно орущая Светка сидела, как в воду воды набрала.
- Что-то случилось, девочки? Что происходит? – Женя сняла пальто, и кое-как стащила с ног сапоги.
- Присядь, Женя, - Наташа подошла к Жене сзади, и взяв ее за плечи, опустила на стул.
- Женя, тебе телеграмма. Бабушка твоя умерла, - Наташа положила на стол узкий желтый лист бумаги.
Женя глубоко вздохнула. У нее закружилась голова, и сдавило в груди.
- Света, валерьянку, быстро, - крикнула Лида.
Жене дали выпить лекарство. Наташа похлопала Женю по щекам.
- Держись, Женя! Тебе нужно взять себя в руки.
- Мы купили тебе билет. В одиннадцать вечера сегодня уже поезд. Соберись, нужно ехать. Надо написать заявление, я отнесу его в деканат, - Лида взяла Женины руки в свои. «У тебя есть полтора часа, чтобы собраться и немного отдохнуть. Мы все тебе очень соболезнуем».
- Спасибо! – выдавила из себя Женя.
Комок подступил к ее горлу. Она больше не произнесла ни слова, только сильно стиснула зубы. И слез тоже не было.
Она молча собрала нужные вещи, взяла документы, билет. Вышла из комнаты. Ватные ноги плохо ее слушались и заплетались. Глаза потухли. Разум погрузился в пустоту.
Она еле доплелась до остановки. Ветер продувал ее насквозь, но она этого не чувствовала. Подошел автобус. Женя села на заднее сиденье, и большую часть пути проехала с закрытыми глазами. Мозг отказывался воспринимать происходящее.
Доехала до вокзала. До отправления поезда оставался час. Прижавшись к стене, она стояла не двигаясь. Безжизненными глазами смотрела в никуда. Люди подходили к автомату с газированной водой. Тот, фыркая, наливал в стаканы газировку. Женя поняла, что очень хочет пить, но с места сдвинуться не может. Несколько минут она не решалась подойти к автомату с газированной водой..
- Вам плохо, девушка? - спросил у нее проходящий мимо мужчина.
- Пожалуйста, дайте мне воды, - благодарно посмотрела на него Женя.
Мужчина бросил в автомат копейку, и протянул Жене стакан воды.
Она жадно выпила залпом воду.
- Может присядете? – продолжал заботиться мужчина.
- Нет, спасибо, мне уже на посадку пора, - ответила Женя.
- Тогда давайте я вас провожу до поезда, а то буду переживать, - настаивал мужчина. Взял Женю за руку, и проводил ее до вагона.
- Мир не без добрых людей, - Женя смотрела вслед уходящему мужчине.
Оказавшись в вагоне, Женя залезла на верхнюю полку. Уставилась в одну точку в потолок, и так ехала шесть часов, редко моргая. Никаких мыслей ей в голову не приходило. Просто пустота, и как будто время остановилось и замерло.
Поезд остановился на станции. Ее никто не встречал. Она зашла в пустой вокзал. Холодно, зато ветра нет. До автовокзала нужно было идти пешком километра три.
- Хорошо, что вещей немного, - подумала Женя.
Казалось, что ветер и холод проникали внутрь. Укутавшись в шарф с головой, Женя пошла навстречу ветру. Останавливалась, и отдышавшись двигалась вперед. Поворачивалась к ветру спиной, делала несколько шагов.
Наконец она добралась до автовокзала. Внутри было грязно и холодно. Присесть негде. Купила билет на автобус, и прислонилась к стене. В глазах стоял туман, голова по-прежнему кружилась. Сознание тоже мутное.
Мысленно она уговаривала себя, набраться сил, и преодолеть этот путь. Она даже на секунду не могла представить, что ее любимой бабушки, которая заменила ей всю семью сразу, больше нет. Единственного в этом мире, родного человека. Она больше никогда не будет о ней заботиться, хвалить или ругать.
Женщина громким и протяжным голосом объявила рейс на автобус. Женя вздрогнула, и поплелась на посадку.
Всю дорогу она стеклянными глазами смотрела в окно. Когда автобус подъезжал к деревне, у Жени сильно заколотилось сердце. Нужно было выходить, а ноги не слушались.
- Выходим, девушка. Что, стоим? – громко прикрикнул водитель, и Женя кубарем вылетела из автобуса.
Немного постояла, перевела дух. Домой идти было страшно.
Вошла в дом. Во второй комнате горели свечи. Сидели женщины, тихо разговаривали. Бабушка лежала в гробу.
- Ой, Женя ! – запричитала соседка баба Зина, вставая навстречу Жене.
- Осталась ты одна, деточка, - заголосила вторая женщина.
А Женя стояла, как вкопанная, и не могла произнести ни слова.
- Разденься, и иди посиди с нами.
Женя послушно сняла пальто, и положила его в комнату на кровать. Вернулась, и присела у гроба.
- Да ты вся дрожишь, - посмотрела на Женю баба Зина. «Замерзла?».
Женя кивнула головой. Ее действительно трясло, но она не понимала от чего.
- Валентина, принеси девчонке чаю горячего, - обратилась она к одной из женщин на кухне.
Жене принесли кружку горячего чая.
- Поплачь, Женя, - советовали женщины. «А то вся, как комок».
- Нельзя в себе эмоции держать.
А Женя не могла плакать. Ее просто сковало.
Баба Зина стала держать отчет перед Женей.
- Маша, перед смертью, меня позвала. Показала узелок с одеждой, в которую надеть. При памяти была. Плакала, тебя жалела. Помыли с бабами ее. Мужики гроб сделали. Яму сегодня копать будут, рядом с твоими родителями. Всю ночь углями землю оттаивали. Валентина с Натальей еду на поминки готовят. Кисель уже сварили. Сказала, что завещание тебе на сберкнижку оставила, чтоб деньги на первое время были. Сходишь на почту потом. Надежда самогонки на поминки четверть даст.
Женя молча слушала бабу Зину, а сама смотрела на бабушку. Та лежала, как живая, будто уснула.
- Поди приляг, Женя на часок, а то на тебе лица нет, а мы тут посидим.
- Спасибо, баба Зина, я не могу спать.
Женщины монотонно разговаривали про деревенскую жизнь. Вспоминали бабу Машу, каким хорошим человеком она была. Про ее молодость. Как она великолепно пела.
Женя их не слышала. Каждой из них она была безмерно благодарна за то, что они все организовали. В деревне принято, в беде людей не бросать. Всем миром легче справиться. И дома строят вместе, и свадьбы гуляют, и в последний путь провожают. Все это друг для друга делают бескорыстно.
После обеда стали собираться деревенские жители. Одни уходили, другие приходили. Жене выражали свои соболезнования. Спрашивали, чем нужно помочь.
Пришли рабочие с кладбища, и доложили, то могила готова.
К вечеру мозг Жени окончательно отупел. Она сидела молча, уставившись в одну точку.
- Поела бы, Женя. Сил совсем не будет, а завтра такой тяжелый для тебя день, - Валентина взяла Женю за плечо.
- Я не могу есть, не хочу. Спасибо!
Женщины не оставили одну Женю на ночь с покойницей. По традиции, дежурили всю ночь, тихо разговаривая. Женя тоже не спала.
Наступило тревожное утро. Стал собираться народ, чтобы проститься с бабой Машей. В колхозе выделили машину, погрузили на нее гроб. Женя сидела на табуретке в кузове машины. Лютый холод и снег не позволил большему количеству людей пойти на кладбище.
Быстро простились. Женя наклонилась, и поцеловала бабушку в лоб.
- Спасибо тебе за все, милая. Пусть земля тебе будет пухом, - Женя по-прежнему не могла плакать. Все бросили по горсти мерзлой земли, и быстро закопали лопатами яму.
— Вот и все. Жизнь закончилась, - подумала опустошенная Женя.
Пригласила всех на поминки.
Когда вернулись домой, уже все было готово. Женщины помыли полы, расставили и накрыли столы. Приходили люди, сменяя друг друга. Поминали – уходили. Приходили другие, и так до самого вечера. Приходила и Сережкина мать.
- Кому с тобой остаться ночевать, Женя? – спросила баба Зина. «А то боязно одной будет».
- Спасибо, не нужно. Я одна хочу побыть. Вы не волнуйтесь.
Женщины помогли убрать со столов, помыть посуду. Потом все ушли, и Женя осталась одна.
Подбросила в печку дров. За окном выла метель. Женя села у печи на стул.
Дом стал пустой. Нахлынуло страшное чувство одиночества и крайней безысходности. И тут ее прорвало. Взяла подушку, чтобы на крик не сбежалась вся деревня, и прижала ее к лицу. Она выла, как стая волков разом. Ручьи слез мочили подушку. Кричала, что было сил. Наревевшись вдоволь, рухнула на постель, и провалилась в дрему.
Ночь прошла, стало светать. Женя открыла глаза, и не сразу поняла, где находится. Так не хотелось возвращаться в реальность. Сильно болела голова. Закрыла глаза, немного полежала.
- Надо встать, и затопить печь, а то совсем в доме холодно, - заставляла себя Женя. «Еще за дровами на улицу идти». От этих мыслей по телу прошла дрожь.
Она медленно встала, держась за голову. Все перед глазами поплыло, и она упала на кровать.
- Надо встать, и что-то поесть, - приказывала себе Женя, вспомнив, что двое суток ничего не ела.
Через несколько минут снова попыталась встать. Держась за спинку кровати, немного постояла, потом вдоль стены вышла на кухню. Под печкой лежало всего два полена.
Налила из чайника воды, и жадно выпила. В животе заурчало.
Выглянула в окно. Метель мела всю ночь. Окно в кухне замело наполовину. Все тропинки к дому в снегу по пояс.
- Ничего не поделаешь, нужно идти за дровами, - обессилевшая Женя стала надевать фуфайку и валенки.
Кое-как открыла дверь во двор. Хорошо лопата стояла рядом. Выбиваясь из последних сил, она кое как добралась до навеса с дровами. Набрала охапку, и еле дошла до дома. В голове шумело.
- Нужно еще две принести, а то не хватит, - сказала вслух Женя.
Понимая, что за нее эту работу никто не сделает, с большим трудом принесла в дом еще две охапки дров.
Настругала лучины, содрала с палена бересту, растопила печь. Укутавшись в шаль, стала ждать, когда разгорится в печи огонь. Поставила чайник, благо со вчерашнего дня осталось пол фляги воды.
 Разогрела еду, и не чувствуя вкуса, немного поела.
Женщины сказали, что нужно раздать бабушкину одежду. Женя открыла шкаф, и слезы опять стали ее душить.
Бабушкины платья аккуратно висели на деревянных вешалках. Синее зимнее пальто, которое бабушка всего несколько раз надела, платки.
Все вещи Женя сложила в простыню, и связала в узел.
 Села на пол, возле шкафа, выдвинула ящик, в котором лежали старые фотографии и ее, Женины письма, которые бабушка бережно хранила.
Прижав фотографии к груди, она молча просидела на полу несколько часов, погрузившись в воспоминания, и не утирая слез, которые лились, как из крана.
Баба Зина попросила своего сына расчистить снег до дороги, а то к дому Жени подойти было нельзя.
Пошла навестить Женю.
- Как ты, дочка? – запыхавшись вошла в дом баба Зина.
- Не знаю, - ответила Женя, пожав плечами.
- Не знаю, баба Зина, как мне теперь одной жить дальше,- Женя смотрела на соседку грустными, потухшими глазами.
- Потерпи, милая. Придется смириться. Смерть в нашей власти не находится. Приходит, когда захочет, - утешала, как могла баба Зина.
- Что с домом будешь делать? Продавать? В городе останешься?
- Нет, баба Зина, не буду продавать пока. А то у меня совсем крыши над головой не останется. Учиться еще долго. А на лето куда приезжать?- по взрослому рассуждала Женя.
- Присмотрите за домом? – попросила соседку Женя.
- Конечно, присмотрим. У нас же здесь чужих нет. Никто ничего не тронет, - пообещала баба Зина.
- Я ставни заколочу, чтобы мальчишки стекла не разбили, - сказала Женя.
- Спасибо за помощь, - Женя обняла бабу Зину.
Бабушка прослезилась.
- Если что надо, Женя, ты приходи к нам не стесняйся, всегда поможем.
- Спасибо большое. Пришлите сына, я отдам вам бабушкины вещи, - Женя проводила соседку за калитку.
На следующий день сходила на почту. Заведующая почты, тетя Надя, опустив формальности, переписала с книжки бабы Маши на Женину семьсот двадцать три рубля- деньги не маленькие. Много лет бабушка откладывала деньги на сберкнижку «на черный день», вот он и настал.
- А то на стипендию одну не проживешь, - вручая сберкнижку Жене, сказала тетя Надя.
- Эх, девчонка. Одна, как в поле травина осталась, - со слезами на глазах смотрела вслед уходящей Жене тетя Надя, и глубоко вздохнула.
 
По дороге Женя зашла к Сережкиной матери, сказала, чтобы пришли и забрали картошку, оставшиеся соленья, а то жалко все замерзнет.
Сережкин отец запряг коня, вывез картошку.
- Ты, Женя, к нам заходи, как будешь, - обняла Женю Сережкина мать.
- Спасибо, тетя Галя, обязательно зайду.
Женя достала из-под навеса несколько досок, к вечеру закрыла все ставни, заколотила гвоздями.
Завтра нужно было уезжать в город, продолжать учебу.
Утром проснулась, собралась быстро, по-солдатски. Поклонилась семейной фотографии, сделанной много лет назад заезжим фотографом. Погладила косяк двери. Прижалась к нему щекой. Присела на дорожку.
- Ты дождись меня, домик, - попросила Женя. «Ты все, что у меня осталось от прошлой жизни».


 Глава пятнадцатая


Женя вернулась в общежитие. Совсем замкнулась в себе. Почти ни с кем не разговаривала. Когда становилось совсем плохо от нахлынувшего одиночества, уходила на улицу, и бродила до позднего вечера, независимо от погоды. Чувства притупились. Она давно не смеялась и не плакала. Свет в глазах совсем потух. Как робот.
Девочки из комнаты беспокоились за ее здоровье. Пытались объяснить, что это нормально, когда пожилые люди умирают. Понятно, то жалко терять, но это никак нельзя предотвратить.
Женя тоже все разумом понимала, а сердце никак принимать не хотело.
Когда погибла ее семья, у Жени осталась бабушка. Она ей отдала всю свою любовь – за мать и за отца вместе. А сейчас у нее никого не осталось. Сережки рядом нет, и еще долго не будет.
Как узнал, что бабушка умерла, стал писать еще чаще. Поддерживал ее, как мог словами. Но, словами горю не поможешь.
Зима подошла к концу. Наступала долгожданная весна. А это значит холодная зима закончилась. Но снег таять совсем не собирался. Серость кругом.
Женя смотрела в окно, и на нее нападала такая тоска и уныние, что воздуха не хватало в груди. В голове родилось стихотворение.

Не тает снег, как не весна совсем
Природа, как душа моя замерзла.
И птицы с юга не летят
А круг становиться все уже.
Растает лед, и превратиться в лужи.
Деревья скоро расцветут, и раны в сердце заживут….

В конце апреля Сережка написал, что отбывает на службу в другую часть. Прислал фотографии с присяги. Торжественно все. Просил пока не писать, а по прибытии сообщит новый адрес почтового ящика.
Целый месяц от Сережки не было писем. Потом пришло письмо на полстранички, в котором он написал, что все хорошо. Любит и целует. Написал, что часть стоит в глубоком лесу, и писать он будет реже, так как почту забирают и привозят только раз в месяц.
Женя, когда читала, как-то этому не совсем поверила. Чувствовала, что он не договаривает что-то.

- Жень, пошли хотя-бы в кино сходим, - приставала Светка. «Тебе развеяться надо».
-Столько времени прошло, а ты, чернее тучи ходишь.
-Отстань, не пойду, - в который раз отказывалась Женя.
Надела куртку, и вышла из комнаты. Дошла до остановки. Ехать она никуда не собиралась. Посидела немного на лавочке.
Рядом с остановкой стоял вагончик, с надписью «Тир». Взрослый мужчина, работник тира, стоял у открытых дверей и курил. Посетителей не было. Женя нащупала в кармане рубль.
- Что, пострелять хочешь? – вопросительно посмотрел на Женю мужчина.
- Ну, заходи, - нехотя пригласил ее войти.
Женя подала рубль, и сказала,
- На все.
Мужчина про себя ухмыльнулся, и мысленно передразнил,
- «На все», как будто десятку дает. Игрушку нашла, - отсыпал пульки в металлическую коробочку из-под «монпансье».
- А призы есть? –  серьезно спросила Женя, и зарядила «воздушку».
- Есть, если десять раз подряд попадешь. Игрушка – поролоновый кот,- нехотя ответил мужчина
 - Ладно, пусть кот, - согласилась она.
Женя стреляла и заряжала так быстро, что мужчина не успевал за ее руками.
Мишени стучали, кричали, пищали всеми голосами сразу.
Три раза работник тира, поднимал поверженные мишени. Женя ни разу не промахнулась.
Выдохнув, сказал:
- Но у меня нет трех котов. Ты где так стрелять научилась? А я думал девчонка побаловаться пришла, - вынул из коробки игрушечного кота.
Кот был большой. Выглядел вполне прилично. Поролоновая одежда была разноцветная. Куртка зеленая, штаны фиолетовые, ботфорты коричневые, шляпа и даже шпага. Хвост пристегнут к куртке.
- Ну тебя и разукрасили! - Женя впервые за несколько месяцев улыбнулась.
- Как тебя зовут, девочка? – спросил мужчина.
- Женя, - ответила Женя, прижимая к себе кота.
- А меня дядя Ваня. Я бывший военный, а сейчас вот в тире работаю. Заходи, как время будет.
Женя махнула головой, и вышла. Двумя руками обняла кота. Посмотрела на него.
- Привет! Ну что, давай дружить?
Немного еще погуляла и вернулась в общежитие.
- Во, откуда кот? – подскочила Светка.
- Жить с нами будет. Ты, не против? – с иронией в голосе сказала Женя, и Светке показалось, что она улыбнулась.
- Слава Богу! –  отметила перемены в настроении Жени Света.
Женя посадила кота на тумбочку, и приказала никому его не трогать.

    От Сережки долго не было писем. Женя написала его маме, и спросила, почему он не пишет. Тетя Галя ответила, что ей тоже не пишет. В последнем письме написал, что переводится в другую часть.
Май подходил к концу. Нужно было готовиться к сессии за первый курс. Женя училась хорошо, почти на отлично. Несколько экзаменов ей уже поставили «автоматом». Ей очень хотелось пораньше уехать на каникулы домой.
Мечтала, что летом Сережку отпустят из армии в отпуск, хоть ненадолго. Очень по нему соскучилась.
Сережка, единственный родной человек на всем белом Свете, который остался у Жени. Ночами, укрывшись одеялом с головой, она мечтала о их жизни вместе. Как по утрам она будет готовить ему завтрак, и ждать с работы домой. Вспоминала его запах, и как клала голову ему на колени, а он гладил ее волосы. От этих воспоминаний у нее захватывало дух, и наворачивались слезы. Еще почти полтора года до заветного дня, когда Сережка наконец-то вернется домой, и сможет ее обнять, и прижать к своему плечу.
Женя по-прежнему долго гуляла по лесу. Смотрела, как пробуждается природа от холодного плена зимы.
При первых лучах солнца, оживились трудяги муравьи, приводя в порядок свое жилище. Птицы на все голоса приветствовали весну. Скворцы возвращались с мест зимовки, и занимали свободные дома - «скворечники».
- Привет, туристы! – обращалась громко к ним Женя. «Как путь?».
В ответ птицы звонко свистели.
Все вокруг зазеленело, практически за одну ночь. Женя запрокидывала голову, и смотрела на макушки деревьев. Лучи солнца, пробираясь сквозь ветки, доставали до земли, согревая всё живое. Запах цветущих деревьев и диких яблонь щекотал в носу.  Пчелы уже проснулись, и с жужжанием перелетали с цветка на цветок. Белка, спустившись по сосне вниз головой, расправив гордо свой пушистый хвост, намекала на желание получить лакомство.
 Женя всегда брала в лес хлеб, семечки или орехи. Белка, с осторожностью подкрадывалась к угощению. Брала в две лапки орешку. Разгрызала ее, и повторяла вновь, пока орехи не закончатся. Женя наблюдала за ней и улыбалась, она получала от увиденного колоссальное удовольствие, и невероятный прилив сил.
 С нетерпением ждала, когда настанет тот момент, и она уйдет на несколько дней в свою любимую тайгу. Будет наслаждаться жизнью леса, сколько захочет. Посчитает гнезда, логова и берлоги. Доложит свою бухгалтерию леснику дяде Мише. Составит свой прогноз на урожай в тайге. По-хозяйски расчистит охотничью тропу. Проведает за болотом могилу своего верного друга.
Женя вернулась с прогулки. Вахтер общежития, тетя Вера, окликнула:
- Савицкая, с почты звонили. Телеграмма тебе, срочная.
- Неужели, Сережка в отпуск? - вприпрыжку побежала Женька на почту.
Почтальонша, опустив голову вниз, протянула Жене телеграмму.
- Распишись, дочка, - протянула желтый листок.
 Женя расписалась. Взяла телеграмму, и прижав к себе, не читая вышла на улицу, и села на лавочку.
Развернула вдвое сложенный листок, с замиранием сердца, посмотрела на текст.
Ледяной холод пробежал по ее телу. Лицо мгновенно онемело, а перед стеклянными глазами, строчки телеграммы:
«Сережа погиб, похороны первого июня. Тетя Галя».
В голове шумело, ноги ватные, спазм опять сковал дыхание. Выкатив глаза, почти не дыша, Женя несколько часов просидела на лавочке.
Совсем стемнело. В одиннадцать часов закрыли общежитие. Она совсем замерзла, и сильно дрожала, но сама этого не замечала.
Очнувшись, тусклым взглядом посмотрела на небо. Луна круглая, большая висела прямо над головой. Попыталась встать, но не смогла. По онемевшим ногам пробежали мурашки.
С трудом поднявшись на ноги, она, качаясь, медленным шагом дошла до общежития. Дернула ручку двери. Дверь не открылась. При лунном свете посмотрела на часы. Было половина двенадцатого.
- Закрыто, - обессилевшая Женя прижалась к стене. Голова отказывалась соображать, тем более воспринимать реальность.
- Нужно походить, а то совсем ноги затекли, да и замерзла, - стучало в голове.
Женя направилась на смотровую площадку. Шла по дороге медленно и так тихо, что даже не слышно было, как ноги касаются земли.
На площадке никого не было. Ночь уже совсем спустилась на землю.  Луна нависала рыжим диском над водой, отражаясь в ней, как в зеркале. Большая река тихо несла свои воды куда-то на далекий Север.
Тишина, зловещая тишина, разрывала на части сердце девочки.
У нее совсем не было сил задать себе вопрос:
- Как жить дальше? А главное, зачем?
Женя сняла куртку, и повесила ее на перила. Подтянулась на сильных руках, и встала ногами на железное ограждение. Под площадкой был отвесный обрыв к реке, метров сорок вниз.
Она стала ходить по перилам, как по канату. Взад. Вперед. И так бесконечное количество раз, без усталости, как робот, не осознавая, что в любой момент может сорваться в пропасть, без вариантов на спасение.
     Евгений Гуляев, с другом Михаилом гуляли с девочками из соседнего общежития, несмотря на поздний вечер. У парня «все было схвачено» с комендантом своего общежития и имелся ключ от двери, с черного хода. А девчонок пускали в окно парни с первого этажа.
Женя узнал свою знакомую, разгуливающую по перилам смотровой площадки. Он остановился, прижав палец к губам. Повернулся к ребятам:
- Миша, проводи девчонок домой. «Я дальше один пойду», - с просьбой в голосе не задавать лишних вопросов, попросил Женя.
Почти на цыпочках, он тихо подошел к площадке. Встал у кустарника. Ему нужно было подойти к Жене так, чтобы не испугать. Выбрал лучший момент, и выхватил Женю с перил.
- Ты что удумала? – посмотрел на безжизненное Женькино лицо.
Та не отвечала. Только сильнее стиснула зубы. Все ее тело дрожало.
- Ты вся дрожишь, - Женя накинул куртку на ее плечи, и крепко прижал к себе. Ее ноги подкашивались.
- Ты способна ответить, что случилось? – Женя держал ее под руки, чтобы не упала.
- Так не пойдет, - Женя подхватил Женьку на руки, и понес ее в сторону своего общежития.
Женя не сопротивлялась. Она покорно лежала на Жениных руках. Он опустил ее на землю, когда подошли к двери общежития.
Женя, как ослик на поводке, прошла за ним, бесшумно ступая. Походя мимо вахты, оба пригнулись, чтобы не разбудить спящего вахтера.
В комнате тихо спал Женин сосед.
- Леха, пойди к Мише, - тихо на ухо попросил Женя.
 Леха, ничего не спрашивая, сонный, укутавшись в одеяло вышел из комнаты.
Евгений посадил Женю на кровать, и взяв ее за руки, сказал:
- Ничего не бойся. Здесь тебя никто не обидит.
Он снял с Жени обувь. Потрогал ноги.
- Ледяные ноги, - констатировал Женя.
Достал из шкафа шерстяные носки, и натянул Женьке на ноги. Она по-прежнему молчала.
- Сейчас чаем с малиновым вареньем тебя напою, а то замерзла ты, и вся дрожишь, - Женя включил электрический чайник.
Под шум чайника, у Жени закрывались глаза. Она не понимала, где находится, что с ней произошло. Как во сне.
Евгений налил в кружку чай, положил малиновое варенье. Присел рядом с Женей на кровать, и поднес чашку ко рту. Женя мелкими глотками попила немного.
Евгений посмотрел на Женю, понимая, что с девочкой произошло что-то очень серьезное, и ее бесполезно сейчас расспрашивать.
- Утро вечера мудренее, - сказал Евгений, укрывая Женю теплым одеялом.
-Ты спи. Первой парой сопромат, а потом вернусь, - сказал Евгений.
Но Женя уже провалилась в бездну забытья.
Открыла глаза, не поняла, где находится. Поводив глазами по комнате, обстановка незнакомая.
- Как я здесь оказалась? – задала Женя сама себе вопрос.
- Сколько времени? А занятия?
- Ну, вот, проснулась принцесса? – втиснулся Женя в дверь, двумя руками держа сковородку с жареной картошкой.
- Обед уже. Отдохнула?
Волна ужаса накрыла Женю, как снежная лавина. Тело пронзила дрожь.
- Что с тобой произошло, Женя? – строго посмотрел Евгений, и взял Женькины руки в свои. «Это уже не смешно».
- Кто тебя обидел?
Женя по-прежнему смотрела на него стеклянными глазами, и не произнесла ни слова.
 - Какое сегодня число? – наконец-то заговорила Женя.
- Двадцать девятое, - недоуменно посмотрел на нее Женя.
- Мне нужно ехать, у меня парень погиб. Похороны первого, - Женя встала с постели, и стала надевать ботинки.
- Теперь я осталась совсем одна в этом мире. Нужно будет как-то научиться с этим жить.
- Проводи меня, пожалуйста, - попросила Женя.
- Конечно. У тебя поезд во сколько? Я тебя провожу на вокзал. И не возражай, - настоял Евгений.
 У Жени не было сил возражать. Она просто ничего ему не ответила. А он больше ничего у нее не спрашивал.
Вернувшись в общежитие, Женя девчонок там не застала. Все были на занятиях, а она пропустила впервые.
- Хорошо, что никого нет. Не будут приставать с расспросами, - подумала Женя.
Сходила в душ. Привела себя в порядок. Немного отдохнула.
- Нужно набраться сил, - уговаривала себя Женя.
- Что с ним случилось? Как это произошло? – вопросы стучали в голове.
- Ну почему у меня отняли всех, кого я люблю? – ком в горле опять мешал Жене плакать, и становилось все хуже.
Она поискала у Лиды в тумбочке валерьянку. Накапала тридцать капель, и поморщившись выпила.
Собрала в сумку необходимые вещи, и поехала на вокзал, оставив девочкам записку. Купила билет, и пошла на виадук, смотреть на проходящие поезда. До отправления поезда было еще несколько часов. В общежитие она возвращаться не хотела.
Стук колес монотонно отсчитывал время. Громким сигналом, поезда уведомляли о своем прибытии. Внизу суетились люди. Кто-то уезжал, кто-то приезжал. Жизнь текла своим чередом. У каждого из тех людей, за которыми она наблюдала, был смысл жизни. Все они куда-то спешили. Их ждали и встречали. А она стояла против ветра, и не понимала, как она с этим миром справиться одна.
 Пропасть впереди, и пропасть позади, а под ногами, только маленький островок выжженной земли. Как ей выстоять и не сорваться?
 Женя пробежал весь вокзал. Спросил у кассы про девушку. Кассир ответила, что такая девушка покупала билет.
Наконец он нашел ее на виадуке. Она стояла одинокая и потерянная. Смотрела в никуда.
Женя подошел к ней тихо, и осторожно взял ее за плечи. Она вздрогнула, но даже не повернулась.
- Ты зачем пришел? – интонацией голоса дала понять, что видеть никого не хочет.
- Я обещал. Ты так рано уехала. Обыскал весь вокзал и нашел, - выдохнул Евгений.
 - Пойми, меня жалеть не надо. Это только отнимет у меня последние силы, -, не поворачиваясь тихо сказала Женя.
- Я не жалею. Просто хочу поддержать немного. Понимаю, что словами горю не поможешь. Всегда знай, что я есть у тебя, и всегда готов прийти на помощь, - убедительно произнес Евгений.
 - Спасибо, - Женя повернулась и посмотрела на него глазами затравленного волка.
Подошел поезд. Евгений проводил ее до вагона. На прощанье, Женя на несколько секунд прижалась к его груди, а он положил ей на голову руку.
- Что же так девчонке не везет? -  Женя глубоко вздохнул, и посмотрел вслед уходящему поезду.
Женя опять, всю дорогу, уставившись глазами в потолок, пролежала на верхней полке без движения. Страшно было даже думать о завтрашнем дне.
Поезд утром пришел на вокзал. Женя, не спеша направилась на автовокзал.
- Лето уже совсем, рано светает, - Женя посмотрела на зарождающийся восход.
Солнце, как будто подкралось к земле, и потихоньку, лучик за лучиком, включало свои солнечные прожекторы. На подворьях давно запели петухи. Птицы, многоголосыми переливами, начинали новый день.
Когда подъехали к деревне, Женино тело опять насквозь пробила мелкая дрожь. Ноги снова стали ватными.
Она вышла из автобуса, и направилась к своему одинокому дому. Дом, как сирота стоял с закрытыми ставнями. Палисадник успел зарасти травой.
Женя открыла калитку. Немного посидела на крыльце.
- Сиротки мы с тобой, - с тоской посмотрела она на дом.
В доме было темно и сыро. Сняв топором со ставен доски, открыла. Распахнула настежь окна. Свет и тепло сквозняком заполнили комнаты.
Набрала в колодце воды, вскипятила на плитке чайник.
Заглянула в подполье. Выжила банка брусничного варенья. Положила в кружку ягоды и налила сироп. Ягоды брусники лопались на зубах.
Женя пила чай, наслаждаясь ароматом брусники, и ей казалось, что ничего не произошло. Что сейчас войдет бабушка, шумно пошаркивая тапками. Лохматая голова Сережки появиться в открытом окне, и настырным, протяжным голосом позовет ее на рыбалку.
За мыслями она провалилась в прошлое. В чашке чай давно остыл.
- Женя, Женя, Женечка. Крепись, милая, - мама шла по широкому лугу в цветном шифоновом платье. Как-то издалека, эхом, ее голос нежный и протяжный доходил до Жениных ушей.
Женя очнулась. Потрясла головой, возвращаясь в реальность. Нужно было пойти к Сережкиным родителям.
Не решаясь войти в Серёжкин дом, Женя несколько минут стояла у калитки. Было слышно, как внутри двора разговаривают люди, голоса которых Жене не знакомы. Она собралась с силами, и резко дернула ручку калитки вверх.
Вошла в дом. Тетя Галя, вся в черной одежде сидела в комнате, и тупо смотрела на иконы. Горели свечи.
Она подняла на Женю изможденные горем глаза. Лицо стало серым и безжизненным. Мать постарела, лет на двадцать.
- Садись, дочка, - кивнула она Жене на лавку у окна.
Женя подошла к тете Гале, обняла ее за плечи, и крепко прижала к себе. Она не знала, чем утешить, убитую горем мать. Ей самой было тяжело до крайности.
- Как это произошло? – спросила Женя.
- В Афганистан он сам попросился. А нам с тобой говорил, что в другую часть переводится. Десантником стал, как и хотел. На мине подорвался, закрыв собой командира, - ответила тихим голосом тетя Галя, качаясь из стороны в сторону.
- Сообщили, что в закрытом гробу привезут. Даже проститься возможности не будет. Не увижу своего сыночка в последний раз, - заголосила тетя Галя.
Женю всю трясло, но она заплакать не смогла. Сердце, как будто привязали на веревку, и сильно дергают, периодически давая отдохнуть.
Приходили разные люди. Что-то спрашивали. Утешали, как могли тетю Галю, гладили Женю по плечу.
Было уже совсем поздно, когда она вернулась домой. Как была, в одежде, она рухнула на кровать, поверх покрывала. Ей нужно было как-то морально подготовиться, чтобы пережить следующий день. День, который навсегда разделит ее жизнь на «до» и «после».
Ей так и не удалось заснуть. В мыслях и воспоминаниях о Сережке прошла ночь. Жене некому было рассказать о своем внутреннем состоянии, в котором она находилась. Душа тосковала так, что места не находила. На разрыв.
Столько утрат и потрясений выпало на долю девочки за столь короткий путь ее жизни. Судьба приготовила и это страшное испытание - утрату последнего, очень близкого и любимого человека. Многолетнего друга, и как она хотела, отца их детей. Все мечты, смысл ее жизни рухнули в одночасье.
Женя понимала, что при сложившихся обстоятельствах, ее Сережка, не мог поступить иначе. Она вспомнила, как он спас ее от верной гибели, когда волк чуть ее не загрыз. Не испугался, пошел навстречу крайней опасности для собственной жизни. Она точно знала, что Сережка не способен на предательство.
Нужно было вставать, а тело совсем не слушалось ее. К десяти должен был приехать армейский автомобиль, с грузом «двести», в сопровождении роты солдат и офицера, чтобы отдать последние почести солдату.
Женя умылась, надела все черное, и пошла навстречу своему горю.
Автомобиль, выбивая пыль из-под колес, в назначенное время прибыл по месту назначения.
Все жители деревни, которые только могли ходить, собрались у дома. Завидев приближающийся автомобиль, толпа людей загудела. С кузова автомобиля выпрыгнули солдаты. Достали два табурета, опустили на них оцинкованный гроб.
Обессилевшую от горя, вывели на улицу тетю Галю, и усадили рядом с гробом на стул. Кто-то взял Женю за плечи, и опустил на соседний, рядом с тетей Галей стоящий стул. Женя положила руку на гроб. Она не чувствовала там своего Сережки. В ее глазах потемнело, когда солдат вынес портрет Сережки, и поставил его у изголовья.
На всех смотрел молодой, красивый, крепкий парень, с широкой улыбкой и голубыми, как небо, глазами. Из-под кителя виднелась тельняшка, в синюю полоску, а на голове синий берет.
- Боже, как же не подходит тебе смерть, Сережка, - крикнула Женя, и потеряла сознание.
Женщины в толпе заголосили во весь голос. Тетя Валя – фельдшер, стала приводить Женю в чувства, сильно хлопая ладошками по щекам, прикладывая вату с нашатырем, приговаривая:
- Женя, глаза открой. Дыши.
Люди искренне соболезновали семье Сережки, в том числе и Жене, зная об их отношениях. Сетовали на то, что, таким молодым нельзя умирать, даже на войне.
Два часа село прощалось с солдатом. Затем траурная церемония направилась на кладбище.
Офицер сказал прощальную речь, в которой поблагодарил родителей за сына-героя. Объявил, что Сережка представлен к государственной награде – посмертно. Как и полагается при такой церемонии – залп из винтовок. Сказал, что за счет государства будет установлен памятник.
Люди принесли столько венков и цветов, что деревенское кладбище с трудом их вместило.
Люди стали расходиться, а Женя задержалась. Смотрела на фотографию у креста, и не верила своим глазам, что ее любимый Сережка поселился здесь навечно. Никогда уже не обнимет ее, не поцелует, и не защитит. Его просто уже никогда не будет. Единственное, что она сможет сделать, так это прийти на могилу и разговаривать с ним.
Она вышла за ворота кладбища, и еле передвигая, как свинцом налитые, ноги направилась на поминки. Усевшись в самый дальний угол, она сидела и смотрела на людей, которые разговаривали о жизни, детях, родных… и о разном. Кто-то улыбался, что-то планировал.
- Живым – живое, - подумала Женя, как говорила баба Маша при подобных обстоятельствах.
- Чужую боль себе не возьмешь. А свою каждый сам пережить должен, - Женя никого не осуждала.
Она тяжело вздохнула, и не могла дождаться, когда же это все наконец закончиться.
- Ты навещай нас, Женя. Чай не чужая, - тетя Галя обняла Женю на прощанье.
Уставшая и совсем обессиленная, Женя вернулась домой. В голове шумело. Набрала полный ковш воды, стала жадно пить. Остальную вылила на голову. Взяла ведра, пошла к колодцу за водой. Принесла полных два ведра ледяной воды. Вышла на задний двор, разделась до гола. Вылила на голову два ведра воды. Холода не почувствовала. Накинула простыню. Небо звездное и ясное над головой. Ночь теплая, в дом идти не хотелось. У нее было ни страха, ни тревоги, ни жалости к себе, ни слез, ни боли, ни желания дальше учиться, мечтать или просто жить. Мозг совсем отупел. Чувства окаменели, эмоции застыли. Пустота. Одна сплошная пустота.
Простыня на теле высохла, а Женя все стояла босиком на земле. Только длинные густые волосы были еще влажными.
Голая, легла на бабушкину кровать, и провалилась не то в сон, не то в дрему.
Больше суток пролежала в постели. Очнулась через день к обеду. Ветер качал черемуху под окном.
Из еды, только банка с брусникой. Опять поставила чай. Вышла в огород. На грядке зеленел лук - батун. Сорвала несколько перьев, положила в рот. Сморщилась. Лук был очень горьким. Вспомнила, что на летней кухне в шкафу есть немного муки и какая-то крупа. Не хотелось идти в магазин, показываться людям на глаза.
Голода она не чувствовала, но понимала, что нужно что-нибудь положить в рот, а то уже три дня не ела.
Вернулась в дом. В столе нашла соль и соду, на дне в бутылке осталось растительное масло.  Завела на воде лепешки. Испекла на сковороде. В одну половину лепешки положила нарезанный лук с солью, медленно прожевала. А на другую половину лепешки – бруснику, с которой попила чай.
- Наелась досыта, - сказала себе Женя.
Огляделась. Пауки наплели паутины, на полу накопилась пыль. Решила вымыть полы. Набрала из бочки дождевой воды, вытрясла половики, вымыла везде полы. Дом, снова задышал.
Затопила баню. Попарилась.
Рано утром, когда только запели петухи, Женя проснулась. Собрала свои нехитрые пожитки. Снова заколотила гвоздями ставни. Уходя, по привычке обняла косяк.
- Я вернусь, - пообещала дому Женя, и пошла, не оглядываясь на кладбище, попрощаться с Сережкой.
На кладбище было тихо, только между деревьями гулял слабый ветерок. Постояла у могилы. Сережка смотрел на нее с фотографии, как живой.
- Так и не узнала я, какой ты мужчина? – с горечью произнесла тихо Женя.
- Прости меня за все. Спи спокойно, - она склонилась, и погладила его лицо на фото. «Я обязательно вернусь».
Зашла на могилу к бабушке. Тоже немного постояла. И ушла, на несколько лет, оставив их покоиться с миром.
На утреннем автобусе уехала из деревни.

Глава шестнадцатая

Вернулась в общежитие. Девочки встретили ее молча. По очереди подошли обнять, выражая соболезнования.
Жене оставалось сдать всего два экзамена. Она полностью замкнулась. Ни с кем не разговаривала. По вечерам уходила гулять, и возвращалась только в одиннадцать, перед закрытием общежития.
Для себя решила сдать экзамены. Уехать на лето в деревню. Уйти в тайгу, и не возвращаться, пока не поймет, как жить дальше.
На проживание была стипендия, да и бабушкины сбережения, почти все на месте.

Тоска, и чувство безысходности волнами накрывали с головой. Состояние, когда еще не умер, но уже не живешь стало посещать Женю все чаще и чаще.
Как-то возвращаясь из города, выйдя из автобуса на остановке, зашла в тир. Дядю Ваню попросила насыпать пулек на целых три рубля. В этот раз, Женя стреляла с остервенением, почти не целясь, и опять ни разу не промахнулась. Дядя Ваня смотрел на нее с испугом, потому что он в такой ярости ее никогда не видел. Женя хладнокровно расстреливала одну мишень за другой, и по кругу снова.
- У тебя что-то случилось, дочка? – осмелился спросить наконец, дядя Ваня.
- Случилось, - сквозь стиснутые зубы произнесла Женя.
- Жизнь у меня рухнула, дядя Ваня. Я не представляю, как мне жить дальше, - сквозь зубы ответила Женя.
- Что такое может произойти у такой маленькой девочки, чтобы у нее жизнь рухнула? – развел руками дядя Ваня.
- Отняли у меня все, что я любила. Мне больше жить незачем, - подняла Женя свои опустошенные и безжизненные глаза.
Женя не заметила, как уже несколько минут, за спиной стоял военный офицер, и наблюдал за тем, как Женя стреляет, и роняет одну мишень, за другой.
- Привет, Михалыч! – протянул через барьер руку военный.
- Что это за стрелок у тебя такой, что весь твой вагончик от крика и шума на ушах стоит? – спросил он не столько у Михалыча, сколько у Жени.
- Мне такие стрелки, сейчас как воздух нужны, - не унимался военный.
- Куда нужны? – Женя вдруг резко повернулась к военному.
- А это тайна военная, девочка, - серьезно ответил военный. « Я не шучу».
- Я согласна, - решительно заявила Женя. Михалыч, при этом, выпучил глаза от неожиданного заявления.
- Тебя родители не отпустят, - не ожидал такого решительного ответа от девушки военный.
- У меня нет никого. Я круглая сирота. Сама себе разрешение выписываю. Когда сбор? –  серьезно спросила Женя, не давая военному шанса не ответить за свои слова.
- Хорошо. Встречаемся здесь завтра в десять утра. С собой только документы, и самые необходимые личные вещи. Одежду только ту, что на тебе. – не ожидал такого поворота военный.
Вернувшись в общежитие, Женя собрала вещи в сумку, чтобы с утра не суетиться. Приняла душ. Приготовила записку для девчонок, чтобы не волновались. Написала коротко:
- Меня не будет несколько дней. Не волнуйтесь и не ищите. Сдам экзамены, когда вернусь.
Офицер пришел на полчаса раньше, чем была назначена встреча. Он откровенно не верил, что Женя на нее придет.
Однако, без трех минут десять, Женя была в назначенном месте.
- Пунктуальная, это хорошо, - оценил важное качество офицер.
- Поехали, - обратился офицер к Жене, и открыл дверь автомобиля.
Женя уселась на сиденье, и не задала ни одного вопроса за всю дорогу до места назначения. Сидела молча, и смотрела в окно.
- Неужели не любопытная? Девчонка ведь, да еще совсем молоденькая - опять отметил офицер.
Наконец добрались до части. Офицер вежливо пригласил Женю войти в калитку.
У входа в здание, кто сидел, кто стоял, человек пятьдесят ребят. Увидели Женю, переглянулись. В глазах застыл вопрос – кто это?
Офицер подошел ближе и сказал:
- Еще один соискатель на место , - как и вы, будет проходить испытания для зачисления в отряд специального назначения.
- Надо же? Отряд специального назначения, - подумала Женя. Ей было все равно куда, и зачем.
 Из дверей казармы вышел другой офицер, и скомандовал:
- Стройся! В шеренгу по двое, ста-но-вись!
Неуклюже построились, наступая друг другу на ноги.
- Объясняю задачу. Каждый из вас, в течение семи дней, пройдет испытание на выносливость, выживание, умение стрелять, психологическую проверку, проверку на умение мыслить нестандартно, способность анализировать, память и так далее.  Каждому из вас будут выставляться баллы. Пятнадцать человек, набравшие наибольшее количество баллов, будут зачислены в отряд специального назначения, для дальнейшего обучения. За время нахождения на территории части, за пределы КПП не выходить. Тем, кто пройдет испытание, будет дано пять суток для завершения гражданских дел. И еще, каждый из вас придумает для себя позывной. По имени и фамилии друг друга не называть. Задушевных бесед о гражданской жизни не вести. На столах будет лежать бумага, на которой написан номер, запомните его. Пока все.
- Задача ясна? – спросил офицер.
- Так точно, - на разные голоса ответили будущие курсанты.
- Прошу проследовать в класс, - пригласил офицер.
- Сейчас, все достаньте паспорта. Передайте их, товарищу офицеру, - сказал командир.
- Вам будут розданы анкеты. Заполняйте, и не торопитесь. Внимательно читайте. Преувеличивать свои способности не нужно, но и занижать не стоит. Пишите, как есть. Каждый ваш ответ будет проверен на деле.  Если возникнут вопросы – задавайте, - офицер присел на стул, и стал наблюдать.
Женя, не торопясь заполнила анкету. Вопросы анкеты были для Жени, на первый взгляд, простыми. Кто? Откуда? Семейное положение? Образование? Увлечения? Достоинства? Недостатки? Достижения? Знание языков? Владение оружием? Любимые виды спорта? Жалобы на здоровье? Позывной?
Позывной выбрала для себя «Сова». Номер - семь.
 Она первая положила анкету на стол, перед офицером. Тот, краем глаза взглянул.
Для себя отметил скорость работы, ровный почерк, краткость и емкость содержания.
- Организованная девочка, дисциплинированная, четко усвоила поставленную задачу, и достигла цель в кратчайший срок. То, что нужно! Только зачем ей, такой красивой и молодой на войну? Видимо еще не знает? – сам себе задал вопрос офицер.
Женя вернулась на место, и стала ждать, когда все закончат работу. Сидела спокойно, не оглядывалась, смотрела в одну точку, почти не моргая глазами.
Офицер продолжал молча наблюдать и анализировать. Ребята, кто ерзал на стуле, кто оглядывался, крутил головой, друг с другом шептался. Женя сидела молча. Не проявляла никакого любопытства к окружающим.
- Единственная девушка, не пытается флиртовать, и привлекать к себе внимание, а ведь довольно симпатичная, - думал про себя офицер.
Это был не первый отряд специального назначения, при формировании которого он принимал участие. От того, как успешно будет осуществлен подбор людей, способных к такому специфическому обучению, в сочетании с физическими данными, позволяющими переносить нечеловеческие нагрузки, будет зависеть успех выполнения задач государственной важности, гриф секретности с которых не снимут лет сто.
Из молодого человека требовалось создать боевую машину для работы, как в индивидуальном порядке, так и командой.
За последние пять лет, как он здесь работает, девушек в команду не зачисляли. Девушки даже на отбор не приходили. И на этот раз офицер был в недоумении, зачем генералу понадобилось пригласить Женю. В таких вещах «блата» быть не может. Он считал, что присутствие женского пола, только разлагает дисциплину. Потом приходится перестраивать организацию быта. Кроме того, по его мнению, девчонка не способна справиться со столь сложной задачей, даже взрослому мужику не всегда посильной.
- Ну, что ты завелся? Ведь это только отбор. Девчонка с задачей не справится, и просто уйдет. – успокоил сам себя офицер.
Все наконец-то закончили работу. Офицер собрал анкеты.
- Теперь строиться, и все за мной. Получите обмундирование. Мужчины будут жить в казарме, а единственная девушка – в отдельной комнате, слева. По данному поводу-никаких провокаций. Кого замечу, будет немедленно отчислен, - объявил офицер, и продолжил:
- В тринадцать часов обед, в восемнадцать тридцать ужин. Располагайтесь. Обживайтесь. Кто хочет, может сходить в спортзал. Есть настольный теннис, тоже полезная штука для развития всех групп мышц. Знакомьтесь по позывным. Привыкайте. Подъем завтра в шесть. Будем выполнять поставленную задачу.
- Все бытовые вопросы к прапорщику, а я на сегодня с вами прощаюсь – сказал офицер, и удалился.
Женя получила постель и одежду. Переоделась.
-Отдельная комната, это хорошо, - подумала Женя. «Никаких контактов».
Общаться ей совсем не хотелось. Она и раньше то не очень разговорчивая была, а сейчас и подавно. События последних нескольких месяцев превратили девочку в биологического робота. Несколько раз она ловила себя на том, что у нее пропали чувства, которые должны быть присущи человеку. Только хладнокровие. При этом она никого не считала виноватым. Просто все так сложилось в ее жизни. Одни сплошные потери. Холод и пустота вокруг. Душа от боли очерствела. Как, а главное зачем, ей нужно было выходить из этого состояния? Все родные и близкие люди покидали ее навсегда, а она оставалась. Ей предстояло научиться жить с чувством полного одиночества, в постоянной борьбе с собой.
После обеда отдохнула немного. Думать о чем-либо не хотелось. Женя даже себе не хотела задавать никаких вопросов. Пусть идет, как идет, раз жизнь сделала такой поворот.
- Буду решать задачи по мере их поступления, – на том и остановилась.
Заняться было нечем. Лежать не хотелось. Вспомнила про спортзал.
Ребята все разом обернулись, когда Женя вошла в спортзал. Форма сидела по фигуре. Ремень, хоть и армейский, но подчеркивал тонкую талию. Длинные волосы крепко подобраны.
Спортзал был большой, со множеством разных снарядов, таких Женя даже в кино не видела. Она молча обошла все снаряды, пытаясь понять, для чего предназначен каждый. Проявляла познавательное любопытство.
- А какой у вас позывной? - полюбопытствовал парень, опуская штангу.
-«Сова», - не выражая эмоций, ответила Женя.
- А почему «Сова»? - спросил тот-же парень с улыбкой. Остальные с любопытством наблюдали. Ребятам трудно было объяснить присутствие единственной девушки, среди пяти десятков парней, собирающихся заняться поистине мужской работой.
- Поймешь, если в отряд зачислят, - холодно бросила Женя.
- Есть желающие поиграть в теннис? – спросила, в свою очередь, Женя, и без иронии в голосе, добавила:
- Проверим работу разных групп мышц.
    Женя, гуляя по вечерам, часто приходила на смотровую площадку. А под ней обрыв к реке. Однако, петляя по обрыву, можно было спуститься вниз по узенькой тропинке, рискуя в любой миг сорваться. Она быстро освоила этот спуск, и естественно, крутой подъем назад во все времена года. Так она тренировала дыхание и выносливость. А мышцы ног, в полном объеме, были, как у спортсменки-бегуньи, с препятствиями. И пресс на животе – все четыре пары «подушек» от солнечного сплетения и до интимной зоны.
 Давно, еще в детстве, отец научил ее подтягиваться на турнике, и правильно качать пресс. Дома, во дворе под навесом был устроен турник из металлической трубы, а пресс они качали, положив широкую доску на бревно. Отец в армии служил десантником, а вернувшись не прекращал поддерживать физическую форму до самой смерти. Женя, когда приехала в город, также не прекращала физические занятия. На занятиях по физкультуре, девчонки, с ужасом наблюдали за тем, как она лазает по канату, со скоростью ветра, да еще на одних руках. Пресс она могла качать хоть триста, хоть четыреста раз. Вытянувшись в струну, стояла на голове по несколько минут. Отжималась, на одном духу, по восемьдесят раз. Стометровку бегала за десять секунд.
Преподаватель по физкультуре ставил ее в пример, а девчонки ее ненавидели за это, так как и к ним требования повышались.
- Савицкая, ты зачем на физкультуру ходишь– пошла бы спортом каким занялась, а я тебе автоматом поставлю? - не один раз предлагал учитель.
- Я подумаю, - отвечала Женя, и продолжала ходить на физкультуру.

- А давайте играть в теннис «на вылет» , - предложил один из парней, и подошел к Жене.
- Позывной «Ворон», - представился парень.
— Вот, уже вторая птица, - по залу прокатился смешок.
Сначала выиграл «Ворон», потом Женя два раза. «Ворон» нервно бросил ракетку на стол и уступил место другому.
Женя выдохнула, и вытерла пот со лба.
- «Балу», - назвал свой позывной следующий. В зале опять кто-то заржал.
- И правда, на медведя похож, - отметила про себя Женя.
«Балу» два раза подряд проиграл, и отошел, передавая ракетку следующему. Женя не испытывала особого удовлетворения от побед. Ей нужно было скоротать время, и просто проверить свою форму. Доказывать ребятам, что она сильнее, совсем не собиралась, просто играла, как умела. Специально уступать не было смысла. Не в том месте находилась.
- «Смелый» - третий партнер по игре, уверенно подошел к столу, и взял ракетку. Подкинул ее вверх, вращая. Поймал ракетку, несколько раз постучал об нее шариком.
Женя наблюдала за ним, поймав себя на мысли, что мальчишки страшно не любят проигрывать девчонкам, сколько бы им лет не было.
- Надо же, «Смелый» - звучит сильно, подумала Женя. «Хоть понимает, что теперь нужно соответствовать своему позывному?»
«Смелый» и правда стал очень агрессивно играть. Жене пришлось не просто. Первый раз она   с трудом выиграла. Второй проиграла. Третий тоже не легко достался.
Женя тоже не любила проигрывать. Чувствовала, что устала немного, с непривычки и напряжения. Решила, применить тактику, и уйти сама.
Она пожала «Смелому» руку, поблагодарила всех за игру, и ушла к себе в комнату.
— Вот так девка! – одновременно восхищались, и недоумевали парни, когда Женя ушла. «Сделала, как пацанов. Да еще ушла непобежденной. Хитрая. Видать не случайно здесь».
- А что, здесь есть кто-то случайный? – вопросительно посмотрел «Смелый»
- Я, точно нет. А ей сегодня просто повезло. Первый день только. Посмотрим, как она дальше будет себя проявлять. Задача то перед нами стоит не простая, и точно не женская. Сбежит, как миленькая. На кой мне этот теннис. Баловство, да и только, - обсуждали Женю ребята.
- А я думаю, что такая не сбежит. Ты глаза ее видел? Она, как будто не девка, а черт. Такая убьет, при этом останется абсолютно хладнокровной. Перешагнет, и пойдет дальше, не оглянувшись, - не согласился со «Смелым» «Ворон».
А Женька, тем временем, стояла у окна, и смотрела на улицу. Лето бушевало яркими красками.
Если бы Женя сейчас способна была осознать, что она делает со своей жизнью? С другой стороны, где найти такие нитки, чтобы зашить разорванную душу, чтобы не осталось никаких следов, и жить дальше, как ничего и не произошло? Научиться снова любить и радоваться жизни. Сколько времени для этого нужно?
Да, молодая. Да, вся жизнь впереди. А что в этой жизни у нее осталось? Закончить образование и вернуться работать в колхоз экономистом? Работа -дом, дом – работа, и постоянное напоминание о прошлом. С кем в деревне создавать семью? Да и как, когда Сережка здесь? Лучше надеть на глаза шоры, как у лошади, и идти прямо, никуда не сворачивать. Требуется максимально сосредоточиться, собрать волю в кулак, превратить тело в машину.
Здесь точно готовят не «пушечное мясо», а дорогой «деликатес». Отсюда отправят не умирать, а обязательно вернуться, безукоризненно выполнив одно задание, и сразу получить другое.
Перед сном, она мельком пробежала прожитый день. Провела краткий анализ, сделала выводы. Проверила свою наблюдательность.
Посчитала, сколько людей она видела за день на территории базы. В каких званиях находились военные. Запомнила расположение всех зданий на территории, какой они этажности. Каких пород растут здесь деревья. И лица всех, пятидесяти парней. Она смогла бы безошибочно выбрать их фотографии из тысячи других. Осталась собой довольна, и мгновенно заснула.
- Подъем! – раздался громкий голос в шесть утра.
- Время на одевание, умывание, туалет, построиться – пятнадцать минут. Время пошло! Кто не успеет, минус три балла, - скомандовал офицер.
Началась возня и суета. Людям, не имеющим военной подготовки трудно внезапно изменить свой порядок. Однако, это был их выбор. Та цель, ради которой каждый из них здесь находился, требовала максимальной собранности, пунктуальности, физической выносливости, не ниже, чем, при подготовке космонавтов. Каждый в отдельности — это звено одной цепи, от которого будет зависеть, в том числе, и жизнь не только самого себя, но и всей команды.
- В круг, становись! – командовал офицер.
- Молодцы! Первый день, а штрафников пока нет, - хвалил будущих курсантов офицер.
- Объясняю задачу. Каждый из вас делает шаг вперед, и называет свой позывной, поэтому построились в круг, чтобы видеть друг друга. Другие в это время запоминают.
Каждый назвал свой позывной.
- Теперь строимся в одну шеренгу, и бежим в лес за территорию базы. Вон, то той сосны, - показал офицер рукой на дерево, крона которого, была выше, чем остальные.
- Километра три, - прикинула Женя, чтобы рассчитать силы, и не сбить дыхание. Силы особо не тратила, так как понимала, что это задание второстепенное, а главная задача будет впереди.
- Ну, что, соколики – устали? – с улыбкой спросил офицер.
- А теперь основная задача. Бежим по пологому склону пять кругов по два с половиной километра каждый. Стараемся держать дыхание. По дороге запоминаем детали увиденного. Кто отстанет от основной группы больше, чем на сто метров – минус пять баллов. Вперед! – опять скомандовал офицер.
Достал из планшета список отряда. Кого здесь только не было записано в позывные-птицы, рыбы, животные, насекомые, деревья, прилагательные и другие неопределенные лица. Было удивительно, что ни один позывной не повторялся, как сговорились. Офицер улыбнулся.
Женя побежала. Заняла золотую середину, чтобы не выделятся и не отставать.
- Пусть ребята между собой посоревнуются, - подумала она.
Женя бежала, и смотрела по сторонам. Так, как им не сказали, то конкретно нужно запоминать, запоминала, все, что попадалось по дороге. Деревья, кустарники, цветы, чей-то брошенный старый ботинок, сломанные ветки, птиц, гнезда, костровища, муравейники, разбросанные кирпичи, металлическое ведро без дна, и многие другие мелочи.
- За пять кругов, можно все вообще наизусть выучить, - ей, конечно, помогал ее таежный опыт. А для других ребят задача была не из простых.
Женя правильно рассчитала дыхание, и преодолела четыре круга, а пятый ей достался тяжеловато. Было ощущение, что голодный желудок, как будто прилип изнутри к спине, а мышцы ног просто разрывало.
Она добежала десятой. В принципе, очень неплохо.
- Тренироваться и тренироваться тебе, дорогая, - пожурила себя Женя за состояние. «Выносливость – это тонкая философия, и очень точный расчет. Буду работать».
Женя успела хорошо отдохнуть, пока бежавшие в хвосте, парни вернулись на исходную.
- Становись! – командовал офицер.
- Сейчас кратко, а основной «разбор полетов» после обеда. Будем проводить анализ.
Офицер отметил в своем блокноте время исполнения задания каждым кандидатом. Кроме этого, напротив каждого номера стояли какие-то значки и пометки.
- «Калина», «Заря», «Рысь», - минус пять баллов.
После такого мини марафона есть было нельзя, поэтому завтраком не кормили. Разрешили отдыхать до обеда, и приводить мысли и память в порядок. Очень сильно хотелось пить.
За обедом, парни сметали еду без остатка. Женя тоже хотела есть, но торопиться не стала. Ела медленно, тщательно пережевывая пищу. Взяла себе шесть стаканов разного питья, и все выпила, даже удивилась, куда все влезло. А было ощущение, что и не пила.
Через полчаса, после обеда, всех собрали в аудитории. Офицер уже изучил все анкеты на каждого. Профессиональным взглядом военного психолога оценил все ответы на вопросы. С особым любопытством он изучал анкету единственной девушки.
На вопрос о недостатках она написала: «Плакать не умею, а иногда надо», а на вопрос о достоинствах: «Не предам».
Офицер даже задумался на несколько минут, когда читал.
- Надо же! Так кратко и так емко, - с восхищением отметил он.
- Сначала поработаем с анкетами. Кого буду называть – встаёт, и отвечает на вопросы – офицер называл «позывные».
Дошла очередь и до Жени.
- «Сова» - вы не указали на вопрос о достоинствах «смелость». Вы считаете, что вы человек не смелый?
- Я об этом не думала, - ответила Женя. «Как сам человек может себя оценить, смелый он или нет? Считаю это категорией абстрактной. Для одного смелость – это не бояться мыши, а для другого – войти в горящую избу».
- Интересно, а как вы объясните свои поступки, за которые медали получили? Разве это не смелость? – офицер задал неловкий для Жени вопрос.
Все парни удивленно переглянулись.
- В первом случае, считаю, что инстинкт самосохранения и ответственность, — это она про заключенного.
- Во втором случае, - действие в критической ситуации, быстро сосредоточиться, и принять решение. Любой бы так поступил, — это она про утопающего в болоте Щепкина.
- Любой, да не любой, - вздохнул офицер. Ответ ему безусловно понравился.
После того, как обсудили анкеты, всем раздали чистые листы.
- А теперь нужно вспомнить все, что увидели на пробежке. До мельчайших деталей. У кого будет лучший ответ, получит пять баллов. Время на все – тридцать минут.
Женя на минуту закрыла глаза, чтобы включить фотографическую память. Она и раньше так делала, чтобы что-то вспомнить в деталях. Стала строчить на бумаге, в столбик. Получился целый лист с обеих сторон. Когда закончила, окинула взглядом парней. Некоторые уже закончили писать, и сидели в ожидании, а другие почесывали голову карандашом, напрягая память.
- Сдаём, быстренько. Час перерыв. Можете погулять во дворе, - офицер сложил листы в папку, и вышел из аудитории.
Женя встала, и направилась к выходу.
- «Сова», о чем говорил офицер? О каких наградах? У тебя есть награды? За что? – с нескрываемым любопытством ребята, наперебой, задавали вопросы.
- Любопытной Варваре…Исполняйте вводную инструкцию, мальчики, - напомнила Женя, и закрыла за собой дверь.
Вышла на улицу. Подняла глаза к небу, и зажмурилась, носом втянула воздух. Подошла к дереву, прижалась щекой. Внутри ствола гудело.
- Жизнь! – Женя погладила берёзу. Склонила ветку к себе, и понюхала.
Где-то в лесу закуковала кукушка.
- Кукушка, кукушка, сколько мне жить? – промелькнуло в голове у Жени.
Кукушка прокуковала двадцать три раза, и замолчала.
- Не густо, - подумала Женя.
Через минуту опять раздался голос кукушки. Казалось, что птица куковала до бесконечности. Женя перестала считать, и скупо улыбнулась.
- Ну, не до такой же степени. Но все равно, спасибо!
- «Сова!» - крикнул кто-то из ребят. «Пошли, пять минут осталось».
Женя как будто очнулась.
- Так быстро прошел час? – она направилась в класс.
- И так, подведем итоги. Пять премиальных баллов получает «Сова». У «Совы» отмеченных объектов на семьдесят восемь больше, чем у всех вместе взятых. Только вдумайтесь в эту цифру. Для бойца отряда особого назначения, наблюдательность, одно из звеньев цепи, без которого он не может считаться его бойцом. Все свободны, - офицер закончил свой рабочий день.
Парни только переглянулись. Девчонка их «сделала».
А Женя была благодарна своему таежному опыту, без которого она не прошла бы это испытание так успешно.
Женя поужинала, немного погуляла, и рано легла спать. Утром опять в шесть вставать.
Из числа соискателей на члена отряда специального назначения среди мужчин, трое утром получили штрафные баллы. Отличились «Веселый». «Смелый» и «Гроза».
Утром была пробежка до сосны, и обратно, потом завтрак и занятия. Лекция об оружии, из которого предстояло стрелять. Предлагалось три вида оружия – автомат Калашникова, пистолет Макарова, снайперская винтовка Дегтярева.
- Поднимите руки, кто когда-либо держал в руках огнестрельное оружие- любое - попросил офицер.
Три парня и Женя подняли руки.
- Так мало? – удивился офицер, забывая, что перед ним вчерашние дети. И добавил: «Ничего, научитесь».
- Вам, минус два балла, для уравновешивания, - объявил офицер.
- Задача простая. Вы стреляете из каждого вида оружия по мишеням по десять раз в каждую. Стараетесь попасть в центр. Инструктор поможет перезаряжать, если получаться не будет. Не волнуйтесь и не торопитесь. Время не ограничено. Трое, кто выбьет большее количество очков – получит по пять премиальных баллов, - объяснил офицер. 
-  Так, что те, у которых минус два, могут не переживать, все равно в плюсе могут остаться, если постараются, - обнадежил офицер.
Женя решила не торопиться и понаблюдать. Каждый, из трех видов оружия был ей известен только из телевизора, не считая случая с автоматом, когда пришлось застрелить несчастного медведя, и то не целясь. А автомат вообще тогда находился у часового, а она только нажимала на курок.
 Еще винтовка и пистолет – куда ни шло, а вот как стрелять по мишеням из автомата, она совсем не представляла- как? Не прицелишься, ведь? Для Жени важно оружие чувствовать, как партнера по команде. Если бы она раньше знала, что сюда попадет, то перерыла бы всю библиотеку, и изучила все характеристики. А сейчас придется только наудачу.
Выходили стрелять сразу пятеро – на пять дорожек для стрельбы. Расстояние до мишени пятьдесят метров. Для не умеющих стрелять – это довольно далеко. На самом деле было сейчас неважно, куда попадет будущий курсант, лишь бы вообще в мишень попал. Нужно было выяснить, как молодые люди чувствуют оружие. Есть ли страх перед ним.
Перед первым выстрелом, инструктор объяснял принцип стрельбы из данного вида оружия – очень подробно.  Как заряжать, как прижимать, как дышать.
Наконец-то дошла очередь и до Жени. Первой, она взяла винтовку. Она с «первого взгляда» влюбилась в это оружие. Почти не целилась -все десять патронов – в десятку. У инструктора аж дух перехватило. Давно он не видел, чтобы новичок так стрелял.
Женя положила винтовку, немного пошевелила пальцами. Выдохнула. Взяла пистолет двумя руками, как учили. Прицелилась. Стала стрелять, почти без перерыва. Три в девятку, семь в десятку.
- Для первого раза – неплохо, - похвалила себя Женя.
Все-таки навыки в стрельбе у нее с детства. Не каждый охотник белке в глаз попадает. А она эту науку еще лет в десять прошла. Глазомер у нее хороший, да и зрение, конечно.
Ну вот и автомат подоспел. Женя уже успокоилась. Результаты дали о себе знать. Она слегка погладила автомат рукой, как будто разрешения попросила.
Надела ремень.
- Давай, милый, не подведи, - Женя дала очередь.
Десять патронов вылетели мгновенно, терзая мишень, как классового врага.
Она только потом заметила, что вся насквозь вспотела от напряжения.
Через час были готовы результаты стрельбы, и всех пригласили на их озвучание. Ей безусловно было любопытно, с какими результатами отстрелялись ребята.
- У двадцати двух человек - одно сплошное «молоко» - офицер перечислил позывные. «То есть меньше пятнадцати попаданий».
- У двадцати семи человек – от шестнадцати до двадцати попаданий. Это, довольно неплохо для первого раза – офицер опять перечислил позывные.
- У «Смелого» - двадцать четыре попадания. У «Совы» - двадцать пять – завершил офицер. «Молодцы! Еще по плюс три балла»,- похвалил офицер.
 И еще пять дней различных испытаний прошли. Ночевка в лесу – так называемое «выживание», поиски схронов, спортивные снаряды, ориентирование на местности, большого труда для Жени не составили, так как это и была её жизнь.
Она не стремилась, во чтобы то ни стало, набрать больше баллов, и попасть в команду. Ей было все равно. Просто она хорошо делала свою работу, что оказалось ценным.
Женя набрала самое большое количество баллов, с отрывом на одиннадцать. Следом «Смелый», и еще тринадцать достойных ребят оказались зачисленными в курсанты.
Предстояла трудная работа. От того, как каждый из них пройдет это непростое обучение будет зависеть жизнь каждого, и всей команды в целом.
Как и обещали, отпустили на пять дней завершить гражданские дела. Женя вернулась в общежитие, когда девчонки были на учебе. Собрала все свои вещи, и вечером уже сидела в вагоне поезда. Занесла в дом чемоданы, и этим же рейсом на автобусе вернулась в райцентр. Поезд, по расписанию, отправлялся только вечером. Женя не стала дожидаться, и добралась на электричках в город.
 Оставалось всего два дня для сдачи двух экзаменов. Женя решила завершить курс учебы. Не в ее правилах было оставлять неоконченные дела. Полистав немного учебники, и пользуясь своими знаниями, сдала.
С девочками по комнате она почти не разговаривала, и ничего не объясняла. Они думали, что Женя просто уезжает к себе домой, на летние каникулы.
Когда начался новый учебный год, Женя в общежитие не вернулась. Она, на всякий случай, написала заявление на академический отпуск, и направила его по почте. Больше ее никто не видел.

Глава семнадцатая

    Армейский парикмахер сбрил Женьке наголо ее шикарные волосы. Она посмотрела в зеркало, и хладнокровно улыбнулась.
- Зато проблем с мытьем головы не будет, - погладила ладошкой лысую голову.
Женька и не предполагала, что волосы настолько защищают от шума. Первые дни она привыкнуть к этому не могла. Ей казалось, что возле уха водят куском пенопласта по стеклу.
За полтора года учебы, пятнадцать человек превратились в пятнадцать военных машин, обладающих невероятным интеллектом, силой, способных как в одиночку, так и командой выполнить любую боевую задачу, в том числе и разведывательного характера.
Их научили, в совершенстве, стрелять из более, чем тридцати видов оружия. Метать ножи и топоры.
 Навыкам гипноза, когда человека можно только взглядом заставить замереть на месте.
Знание анатомии позволяло, при необходимости, обездвижить человека двумя пальцами руки.
Их забрасывали в тайгу и в горы, где каждый в одиночку должен был прибыть в указанное время на точку сбора, преодолев пятьдесят километров. Не обошлось и без изучения повадок зверей.
Каждый из них способен был противостоять, не менее десяти человек, в рукопашном бою, выжить на жаре и холоде, находится без пищи и воды по несколько суток.
Ориентироваться в пространстве по звездам. Еще биология, зоология и другие науки.
Каждый боец, если его выкинуть из самолета, с завязанными глазами, мог определить, в какой точке мира он находится.
И Женька, вместе со всеми, превратилась в военную машину. О том, что она по природе женщина, вспоминала три дня в месяц. Физиологию никуда не денешь. А в остальном, не отставала от мужчин, шла след в след, либо опережала, если требовали условия задания.
Члены отряда по-прежнему хранили молчание по поводу своих биографий. Под запретом находилось и знание имен и фамилий. Каждый о каждом ничего не мог рассказать, того требовала военная наука. Раскрытие равнялось увольнению из отряда. Как правило, после увольнения, от таких бойцов избавлялись навсегда. Носитель такого рода информации и навыков был опасен, в прямом и переносном смысле. За всю историю существования центра подготовки, случаев увольнения из отряда были единицы. В эту дверь впускали, но выпускать из нее не предусматривалось.
Продолжалась война в Афганистане. Тысячи двухсотых пересекли государственную границу в «Черных Тюльпанах». Мальчишками, оказавшиеся на войне, простые солдаты не обучены были воевать с настоящими, матерыми воинами, защищающими свою страну, либо наемниками. Последние делали свою работу за деньги. Многие наши солдаты гибли по глупости и неосторожности, либо по халатности своих командиров.
Матери теряли своих детей, не понимая - за что? Трудно было объяснить нужность этой войны на чужой родине.
За годы военной службы отрядом специального назначения, в котором служила Женя, было выполнено несколько сотен специальных заданий по освобождению заложников, ликвидации командиров боевиков, добыче особо ценной информации и документов и других, не менее важных, как на территории своего государства, так и за рубежом.
Члены отряда неоднократно награждались правительственными наградами за безупречное исполнение своей работы. Только свои награды они никогда не носили. Награды, вместе с документами хранились в отделе кадров.
И что, самое главное, отряд проходил свой боевой путь, без потерь личного состава.
 Новое задание отряд получил в Афганистан. Требовалось захватить, и доставить живым в штаб 40-й армии лидера бандформирования моджахедов.
Когда транспортный самолет коснулся полосы в военном аэропорту Баграма, все поняли, что находятся в Афганистане. О том, куда направляется отряд на задание, всегда знал только командир.  Члены отряда получали вводную непосредственно перед началом исполнения задания по месту прибытия.
У Жени сильно защемило сердце. Впервые, за несколько последних лет она испытала подобные эмоции. Где-то здесь, на этой выжженной до тла солнцем земле, погиб ее любимый человек, а вместе с ним умерла надежда на всю ее оставшуюся жизнь. И, может быть, вот на этом самом самолете возвращался домой в последний путь.
- «Сова», ты что так в лице изменилась? – заметил непривычное выражение лица у своей напарницы «Смелый».
Женька вздрогнула, но ничего отвечать не стала.
Детали операции предстояло обсудить в штабе армии в Кабуле, куда отряд в полном составе, был доставлен на вертолете из Баграма.
От Баграма до Кабула километров шестьдесят, но этот короткий путь был крайне опасен. Такое понятие, как «горы стреляют» знают только те, кто прошел войну в Афганистане.
Штаб армии располагался во дворце Тадж-Бек, или Амина, как его часто называют.
Жене во сне бы никогда не приснилось, что она однажды сможет подняться по ступеням этого дворца.
 Культура Востока своеобразна, трудна для понимания чужеземца. Не каждому удается, даже слегка прикоснуться к такому пониманию. Законы и обычаи веками неизменны, хотя, некоторые из них выглядят дикими и жестокими в современном мире.
Отряд вернулся назад в Баграм в 345 отдельный гвардейский полк, куда был прикомандирован на время выполнения задания.
Необходимо было отработать детали задания. Разные варианты исполнения.
Осведомитель сообщил название кишлака, время и место, где будет находится объект.
Как правило, захват объекта производился ночью, или рано утром – на рассвете, когда все спали.
Группа из пятнадцати человек вышла на задание. Идти нужно было настолько бесшумно, чтобы ни один камень не хрустнул под ногой. У кишлака тоже всегда есть уши.
Подставляя друг другу спины, и подавая руки – группа преодолела дувал. Стена была довольно высокой - метра четыре.
Кишлак спал. Каменные жилища, как будто утонули в темноте. Зловещая тишина затрудняла дыхание. Такая тишина всегда опасна. Из этого каменного мешка, в любое время, могла раздаться автоматная очередь. Любой мальчишка здесь полноценный воин. Глаза и уши.
Узкие улицы кишлака  не давали никакого маневра.
В то время, когда группа медленно продвигалась до нужного места – по параллельной улице, еле касаясь босыми ногами, остывших за ночь камней, бежал бача.
Мальчик нырнул за занавеску на двери, и шёпотом крикнул:
- Шурави!
Все внутри затихли.
Группе осталось пройти последний поворот, как из темноты раздался выстрел. Грохот эхом уходил в горы.
«Смелый», облокотившись о стену, стал медленно сползать по ней. Группа заняла круговую оборону, разделившись надвое. В воздух полетела красная ракета.
- Уходи, «Сова», - крикнул, захлебываясь кровью, «Смелый».
Женя опустилась перед ним на колени, и подняла его голову. На нее смотрели еще живые, но уже почти стеклянные глаза. Ей нужно было оценить его шансы. Поняла, что никаких.
- Как тебя зовут? – еле слышно прошептал «Смелый».
- Женя.
- А меня, Алексей. Знай, то я всегда тебя любил, - выдохнул в последний раз «Смелый».
Женька, теряя драгоценные минуты, закрыла ему глаза.
Оглянулась. Рядом уже никого не было. Стала тихонько продвигаться вперед. Через несколько шагов, из-за занавески, сзади, рывком её втащили внутрь жилища, оглушив автоматом по голове.
Она рухнула на пол. Потом стали бить ногами в живот, лицо, и куда попало.
- Хватит, - сказал на пушту старик в чалме.
Женьке плеснули на лицо воду. Она застонала.
Другой, что помоложе, сильно схватил ее за плечи, и попытался поднять на ноги. Но тело Жени обмякло, и она опять оказалась на полу, и получила еще один удар в живот изо всей силы.
Потом мужчина склонился и со злостью рванул за «афганку» вверх.
- Женщина? – на минуту отпрянул он удивленно.
Группа, тем временем, отбила атаку боевиков, и захватила главаря. Посчитали «Сову» и «Смелого» - «двухсотыми».
Расцветало.  Сильный гул нарастал из-за гор. Вертолеты огнем накрыли кишлак, и практически стерли его в порошок. Жители, кто мог, попрятались под каменными лавками.
После того, как вертолеты сделали свою работу, десантники зачистили кишлак. Забрали труп «Смелого» и Женьку, без признаков жизни.
Однако, молодость дала о себе знать, и она выжила. Первым бортом в Союз была отправлена в военный госпиталь.
- Да, девочка, если ты когда-нибудь сумеешь родить, то я сильно удивлюсь, - покачал головой хирург, собирая Женьку по частям.
Почти год Женька провела в госпитале. За это время война в Афганистане уже закончилась, впрочем, как и ее война.
Ее комиссовали по инвалидности. Получив в отделе кадров свои заслуженные медали и расчет, Женька, в звании капитана, вернулась в город начинать новую жизнь, в прямом и переносном смысле.
Домой в деревню она ехать пока была не готова. Пять лет Жени не было. Там её никто не ждал. Разве, что дом, который изо всех сил крепился. Мерз зимой, а летом продолжал стоять с закрытыми ставнями. Ни единый лучик света не баловал его своим теплом. Весь огород зарос травой по самую крышу надворных построек. Черемуха разрослась так, что сломала палисадник.
Деревня уже и не чаяла о том, что она может вернуться.
- Сгинула куда-то девка?! – судачили бабушки на лавочке.
- Да, как Сережку похоронили, так ее тут никто и не видел.
- А может замуж вышла, да уехала куда далеко?
-У Маши то, бабушки ее, вся могилка заросла.
- Девка ладная была, ответственная.
-  Если бы живая, здоровая была, то уж за пять то с лишним лет в деревню приехала.
- Да. И дом сиротой стоит.

Глава восемнадцатая

Женя не думала раньше о том, как она будет жить на «гражданке». Она привыкла к распорядку на своей «войне». Все понятно и по расписано. Получил задание, выполнил его, остался жив. Все без лишних слов и эмоций. Если не на задании, то постоянные тренировки: физические, психологические, по стрельбе, прыжки с парашютом. Ночлег и еда всегда обеспечены. Все необходимое в дежурном рюкзаке. Пятнадцать минут на сборы.
Вернувшись в город, она поняла, что уже разучилась жить по его правилам. Суета в нем ей и раньше не нравилась.
Женя сняла комнату у пожилой женщины.
- У меня условие, чтобы никаких мужчин сюда не приводила, - твердо сказала баба Таня.
- Так точно! – по привычке вырвалось у Жени.
Баба Таня подумала, что Женя пошутила.
За время нахождения в госпитале, у Женьки хоть волосы отросли, а то раньше от парня совсем было не отличить.
Тело все в шрамах. Чтобы не ловить на себе любопытные взгляды, она подобрала себе простой, но удобный гардероб. Купила джинсы, свитер, куртку, пару футболок, две водолазки, кроссовки.
- Что-то нехитрые у тебя пожитки? – отметила баба Таня. «Ненадолго, что ли?»
 - Не знаю ещё. Может и надолго, - холодно ответила ей Женя.
Жене нужно было определиться со своим будущим. Будет ли учиться дальше? Где работать в это непростое время?
Право на восстановление в институт у нее прошло. Да и какой из неё экономист? Решила пойти в технологический, и получить специальность, связанную с лесным хозяйством. Все-таки лес для нее ближе и понятнее.
В связи с инвалидностью в государственные структуры ее никто не возьмет, да и она сама себе запретила воевать.
В свои двадцать четыре года, она в душе была старше бабы Тани. Специфический жизненный опыт дал о себе знать. Привычка последних лет держать все под контролем, мгновенно анализировать - в обычной жизни очень мешала. Когда окружающие люди перестают быть тайной, а часто заранее знаешь, о чем они думают, и какую фразу сейчас произнесут- становиться неинтересно жить.
Уже две недели Женя искала работу, но безуспешно. Единственная запись в трудовой книжке «Служба в органах внутренних дел» мало соответствовала действительности, и очень настораживала работодателей. Помимо этого, Женя не могла внятно объяснить, в качестве кого она там служила.
Не станет же она разглашать военную тайну, и каждому говорить, что она боец отряда специального назначения, каких в стране единицы, да еще и снайпер.
Еще и инвалидность мешала, конечно. Пенсия по инвалидности есть, и как-то прожить скромно можно. Но не сидеть же молоденькой девчонке дома. Ведь с ума сойти можно от безделья.
Баба Таня с удивлением наблюдала за своей квартиранткой, как будто та с Луны свалилась.
Мало разговаривает. О себе ничего не рассказывает. В комнате идеальная чистота. Никаких лишних вещей. Девушка, а платья и юбки не носит. И кровать странно заправляет – по-солдатски, подворачивая одеяло.
- Ты случайно не с тюрьмы пришла? -  как-то с опаской, однажды спросила баба Таня.
- Нет, - успокоила ее Женя.
В очередной раз Женя вернулась ни с чем. Опять не удалось устроиться на работу.
- Женя, тебе еще нужна работа? – крикнула с кухни баба Таня.
- Нужна, - ответила Женя.
-Тут моя подружка заходила. У нее дочь Маринка работает в гостинице. Им как раз нужна вечерняя горничная. Зарплата, конечно, не очень большая, но прожить все равно можно. А там оглядишься, что-нибудь найдешь, - предложила баба Таня.
- Спасибо! – с благодарностью ответила Женя.
- Иди чай пить. Я пирожков с маком напекла, - позвала баба Таня.
- С маком? – Женя вздрогнула, как будто услышала голос своей бабушки.
- С маком, с маком, - приговаривала баба Таня, и поставила на стол, еще теплые, с коричневой блестящей корочкой пироги. От них исходил божественный запах.
Женька укусила пирожок, и от удовольствия закрыла глаза. Вспомнила, как баба Маша баловала ее пирожками с маком. Как давно это было.
- Очень вкусно, спасибо! – поблагодарила Женя бабу Таню. «Я как в детстве побывала. Это мои любимые пирожки. Бабушка пекла».
Бабе Тане было приятно, и она улыбнулась.
— Вот, я наблюдаю за тобой все время, как ты здесь у меня живешь. Ты что, дочка, как лёд вся? – с ноткой даже не любопытства, а жалости спросила баба Таня.
- Оттаю, баба Таня, время нужно, - ответила Женя. Помыла за собой чашку, и ушла к себе в комнату.
- О-хо-хо! – вздохнула вслед баба Таня.
Утром Женя отправилась устраиваться на работу. Вечерняя горничная оказалась нужна прямо с сегодняшнего дня.  В отделе кадров написала заявление, и уже вечером с шести часов приступила к своим обязанностям. Работать нужно было четыре часа с шести до десяти. Шестьдесят два номера на этаже. То, что не успевали сделать дневные горничные за день, возлагалось на вечернюю. А в выходные дни дневные горничные вообще не работали, и вся работа доставалось только вечерней. Хорошо, если выездов не было. А если какая-нибудь труппа театра завершала спектакли, или спортсмены соревнования заканчивали, то номеров пятьдесят доставались для уборки вечерней горничной.
Старшая по этажу ввела Женю в курс дела. Объяснила ее обязанности. Показала, где находится инвентарь.
Наблюдая за постояльцами каждый день, Женя поняла, насколько за эти годы отстала от мирской жизни.  А еще больше отвыкла, и уже не умела.
- Придется научиться жить по законам общества, хочу я этого или нет- сказала себе Женя.
Смешно было наблюдать за командировочными. Они знакомились в буфетах и ресторанах. Заводили мимолетные романы. Женщины флиртовали, а мужчины ходили возле них гоголями.
Гостиница жила своей жизнью, как отдельное государство, по своим законам, нормы которых значительно отличались от писаных.
Администрация зарабатывала дополнительный доход, сдавая номера на ночь «особому контингенту» для встреч, в то время как для нуждающихся в ночлеге приезжих, мест в гостинице никогда не было.
Были здесь и наркотики, и проститутки, и валютчики.
Номеров пять на этаже стабильно занимали «южные парни». А точнее те, кто держали центральный городской рынок. Иногда, но очень ненадолго уезжали к себе на родину. Бизнес должен быть под присмотром постоянно.
Если бы не армейское прошлое – специальная подготовка в разведшколе, Жене пришлось бы очень туго.
Как выяснилось ее предшественница уволилась из-за жуткой истории. Ее не поделили два брата – «южанина», торговавшие на рынке, и постоянно проживающие в гостинице.
Как-то раз Людмила, так звали горничную, зашла по просьбе жильцов поменять полотенце, один из братьев, прижав голову подушкой, ее изнасиловал.
- Если кому-нибудь пикнешь – до дома не дойдешь, - угрожал он Людмиле.
Та испугалась, и заявление в милицию писать не стала. Как докажешь, что не по доброй воле? И все унижения проходить? Поревела, поревела, да успокоилась.
Вернулся второй брат, и стал оказывать знаки внимания Людмиле. Братья на этой почве поссорились до драки. В конечном итоге братья помирились, и первый обвинил Людмилу в краже наручных часов, которые подкинул в ее вещи. Вызвали милицию. В вещах Людмилы нашли часы. Ее задержали, и посадили в изолятор.
Братья по крови были двоюродными, и их обоих звали Суриками.
Женя, когда узнала эту историю, проходя мимо них, еле сдерживала желание плюнуть каждому в лицо.
Когда Женя появилась на работе в гостинице, Сурики пытались с ней заигрывать. Она не отвечала. Под любым предлогом в номер к ним не заходила.  Не то, чтобы боялась. Просто не хотелось так быстро закончить свою «карьеру» и лишиться работы.
Как только Сурики не пытались обратить на себя внимание, Женя полностью их игнорировала.
Станут друг напротив друга в коридоре, и начинают всякие гадости ей говорить.
- Что, де-ло-вая? – цедил сквозь зубы младший Сурик.
- Девочку из себя корчит – поддакивал другой.
Жене противно было наблюдать, как два брата приводили глупых молодых девчонок в номер. За бутылку шампанского и кусок синей курицы из буфета, пользовались ими ночи напролет. И так по нескольку дней. А потом, когда одни им надоедали, они их выгоняли, и приводили других.
Однажды вечером Женя проходила мимо холла, и услышала всхлипывания. Свет в холле не горел, и она не сразу разглядела девушку. Та, прижавшись к спинке кресла плакала, видимо давно, так как лицо сильно опухло.
- Что случилось? - спросила Женя. Она узнала одну из девушек из номера Суриков.
- Они сказали, что я украла магнитофон, - всхлипывая сказала девушка.
-Ну, это нормально, - Женя от гнева вспыхнула внутри.  Даже ее снайперская выдержка давала сбой.
- А ты, что у них забыла? – повысила Женя голос на девушку. « Что здесь столько времени делаешь?».
- Я в институт не поступила. Даже не знаю, как матери сказать. Деньги давно закончились, и жить негде, - ответила девушка, вытирая слезы.
- Сурик паспорт мой забрал. Сказал, когда еду отработаю – отдаст, - всхлипывала девушка.
 - Ладно, не хнычь. Головой думать надо было. Могла бы и на работу устроиться, а то «красивая» жизнь с этими ублюдками, померещилась, - ворчала Женька.
- С паспортом я что-нибудь придумаю. Пойдем, я тебя в горничной спрячу пока. Сиди тихо, пока не вернусь, - Женя взяла за плечи девушку.
- Как тебя зовут? – на пороге спросила Женя.
- Нелли, - ответила девушка.
- Надо же, Нелли? Как громко звучит, - Женька быстрым шагом шла по коридору выполнять поставленную задачу.
- А то уже по работе давно соскучилась, - мысленно разговаривала сама с собой Женька.
Чтобы забрать паспорт Нелли, нужно было вытащить из номера Суриков, причем на несколько минут, сразу двоих.
Женя бегом по лестнице спустилась до первого этажа.  В холле гостиницы был телефон-автомат. Нащупала в джинсах мелочь. Посмотрела, в рядом лежащий телефонный справочник, и нашла телефонный номер комнат, где проживали Сурики.
Изменив свой голос на томно-божественный, произнесла, когда на том конце провода подняли трубку.
- Привет, дорогой! Помнишь меня?
- Ты кто? – спросил Сурик.
- А помнишь, как мы с тобой провели несколько незабываемых вечеров? – продолжала томным голосом Женька, сдерживая от смеха дрожь в животе.
- Не помню я что-то? – «каша» в голове застыла у Сурика.
Интрига нарастала.
- Ты забыл, как мы познакомились в ресторане, а потом кувыркались всю ночь? Конечно, ты был пьян, но не до такой же степени, чтобы меня забыть? Водитель моего отца утром меня забрал, - продолжала наращивать интригу Женя.
- Вах! – воскликнул Сурик. «Дорогая, конечно я тебя вспомнил», - с выраженным акцентом произнес он. Хотя у самого никаких образов девушки не возникло.
- Меньше надо пить, - подумал он про себя.
- Я, и моя подруга Ангелина на вечеринке у друзей. Бери своего брата, и давайте к нам. «Покуражимся!» —очень обещающим голосом произнесла Женька.
- Куда ехать? -спросил Сурик.
Женя назвала адрес, положила трубку. На лифте быстро поднялась на этаж, и присела   у стола дежурной.
Минут через десять из номера вышли Сурики. Глаза у обоих горели, в предвкушении интригующего вечера в хорошей компании.
Проходя мимо Жени, один из Суриков, посмотрев на нее сказал:
- Что вылупилась?!
Женька, как всегда, ничего не ответила, только опустила глаза, чтобы не рассмеяться.
- Думаю, на всё про всё, у меня есть полчаса, пока эти придурки на такси туда-обратно съездят, - Женя сходила в горничную, и взяла рабочие ключи от номера Суриков.
Проходя мимо холла, подошла к окну, и посмотрела вниз. Оба Сурика садились в машину такси.
Дежурная как раз пошла к администратору на сверку. Марина знала, что Женька в номер к Сурикам не ходит- заподозрила бы неладное.
Женя тихонько открыла дверь, убедилась, что в номере больше никого нет. Осторожно открыла шкаф, и оглянулась по сторонам. Сначала решила проверить кровать. Любят жильцы все самое ценное под матрацем прятать.
И правда, паспорт Нелли Сакс лежал под матрацем.
- Сакс – немка что ли? -  быстрым движением Женя засунула паспорт в джинсы за пояс, и вышла из номера, также тихонько закрыв за собой дверь.
Дверь лифта открылась, и Марина окликнула Женьку, удаляющуюся по коридору.
- Ты что так поздно, сегодня? – спросила Марина.
- Всё закончила. Сейчас уже ухожу, - не оглядываясь ответила Женя.
Марина пожала плечами, зная, как быстро Женя работает, и всегда заканчивает раньше времени свою работу.
Зайдя в горничную, Женя быстро переобулась.
- Вещи твои где? – спросила Женя у Нелли.
- У девчонок, в общежитии, - ответила Нелли.
- Уходим! – скомандовала Женя.
- Времени очень мало. Пока ничего не спрашивай, а просто иди за мной тихо, - на ходу обратилась она к Нелли.
- По лестнице пойдем. Сурики пешком ходить не любят, - продолжала свои наставления Женя.
Девушки стали тихо спускаться по лестнице. Постояльцы гостиницы давно спали. Когда спустились до последнего пролета первого этажа, с шумом открылась входная дверь в вестибюль гостиницы. Сурики, гневно ругаясь на «своем» языке проследовали к лифту.
Рукой, Женя прижала побледневшую Нелли к стене, и поднесла палец ко рту, давая понять, чтобы она стояла тихо. Как только лифт закрылся, девушки быстрым шагом вышли из гостиницы.
- Переночуешь у меня, а утром поедешь домой. В городе тебе оставаться нельзя. Напишешь потом девчонкам, они вещи тебе вышлют по почте. Парни поганые, запросто могут подставить, как неоднократно делали. «Еще не хватало в тюрьму попасть», —приказным тоном сказала Женя.
- Я же говорила, что у меня денег совсем нет, - Нелли натянула на лицо воротник свитера.
- Разберёмся! - Женя прибавила шаг.
Женя осторожно открыла входную дверь квартиры, чтобы меньше шуметь, и не разбудить бабу Таню. Девушки на цыпочках прошли в комнату Жени.
- Ложись на мою кровать, - Женя смахнула одеяло.
- А ты?
- А я здесь на полу лягу. Да не смотри ты так, это для меня нормальное явление, - успокоила гостью Женя.
 Нелли уснула сразу, только голова «долетела» до подушки.  Женя ночью сходила на вокзал и купила билет для Нелли на ближайший поезд.
Когда вернулась домой все спали. Нелли с ангельским лицом мирно посапывала, разбросав волосы по подушке.
- Девчонка совсем несмышленая, - заметила Женя. Она так и не уснула.
В пять утра нужно было вставать. Женя тихонько погладила Нелли по руке, а потом чуть-чуть пошевелила.
- Вставай, пора собираться.
Нелли вздрогнула, с трудом открыла глаза, и стала соображать, где находится.
- Проснулась? – улыбнулась Женя.
- Почти, - Нелли потрясла головой.
- В шесть двадцать поезд. Еще дойти до вокзала нужно, - Женя встала, и пошла на кухню ставить чайник.
Пока чайник закипал, она быстро сделала несколько бутербродов с колбасой и сыром.
- Умылась? Готова? Иди, я тебе кофе сделала, - шепотом позвала Женя Нелли на кухню.
- Спасибо! – Нелли уцепилась за кружку и стала маленькими глотками пить кофе.
- Я даже не знаю, как мне тебя благодарить? – со слезами на глазах посмотрела Нелли на Женю.
-Ты меня спасла, - слезы навернулись девушке на глаза.
- Успокойся, люди должны помогать друг другу, - Женя смахнула крошки со стола.
- Но я даже не могу сказать, когда верну тебе деньги за билет. У нас в селе совсем нет работы. Все ездят на работу в район, - Нелли смотрела на Женю взглядом побитой собаки.
- Сможешь-вернешь, ну а нет, так я беднее не стану, - успокоила ее Женя.
Утро было теплое, и девушки быстро дошли до вокзала. Женя опасалась, чтобы «южные» парни не стали Нелли искать. Их народ не прощает неповиновение женщины. Хотя навряд-ли они догадались записать адрес Нелли из паспорта. Но то, что она может уехать на поезде, им конечно, было известно.
В целях безопасности Женя проводила Нелли прямо к поезду, через виадук, не заходя в здание вокзала.
- Так безопаснее, - подумала она.
Женя помогла Нелли подняться в вагон, и подождала, пока тронется поезд. Посмотрела на окно купе, и помахала Нелли рукой.
- Прощай! -  и тем же путем, через виадук вернулась на привокзальную площадь.
Профессиональное чутье ее не подвело. У фонтана стояли оба Сурика, и что-то эмоционально обсуждали, размахивая руками.
Женя отошла за угол привокзального павильона, и вышла из-за него только тогда, когда Сурики сели в такси, и уехали.
Вечером Марина рассказывала, что ночью парни бегали и искали по всем этажам Нелли. Ругались русским матом. Спрашивали, кто ей давал ключи от их номера. Что будут жаловаться в администрацию.
Марина подозрительным взглядом посмотрела на Женю, и спросила:
- Ты дала ключи?
- Я не давала никому ключи от их номера, - сказала правду Женя.
Марина посмотрела на нее и не поверила.
- У них что-то пропало? – тоже спросила она Марину.
- Да, ну их к черту, - отмахнулась Марина, и пошла к себе в кабинет.
Женя занималась своей работой, перемещаясь по коридору на этаже, туда-сюда. Когда в очередной раз она проходила в сторону горничной, оба Сурика вышли в коридор, и как они любили, встали друг напротив друга.
- Ты, что ли, поломойка, Нэльку спрятала? – сквозь зубы спросил старший Сурик, и дернулся в сторону Жени.
Женя хладнокровно прошла мимо, даже не обернулась и не отшатнулась.
- Доиграешься, хамло, - подумала Женя и пошла дальше.
Когда Женя убирала номера, то никогда не закрывалась изнутри. Двери номера всегда были открыты настежь. Порядок и последовательность уборки она себе установила сама, для лучшей производительности.
Женя склонилась к столику, чтобы взять стаканы, и почувствовала спиной, что за ней кто-то есть. Она слегка повернула голову, и увидела, что старший Сурик занес руку над ней. Что он хотел сделать- ударить, или просто схватить ее неожиданно, за доли секунды понять не удалось. Реакция была мгновенной, и Сурик, со скоростью Света, принял на себя стену напротив открытой двери.
- Слава Богу, что дверь открыта была, - похвалила себя Женя. «А, то бы пришлось убытки гостинице возмещать за сломанную дверь».
Сурик от неожиданности просто влип в бетонную стену, а потом еще и сполз по ней вниз, как кисель по стакану.
Женя осторожно выглянула в коридор, там никого не было. Она пальцем подняла голову Сурика, и поняла, что он без сознания. Чтобы не поднимать паники, она втащила его в номер, и положила на пол.
- Не переборщила ли ты, товарищ капитан? – спросила себя Женя.
Она набрала графин с водой, и склонилась над Суриком. Похлопала его по щекам, однако парень не подавал признаков жизни.
- Болевой шок, - констатировала Женя, и набрав полный рот воды из графина, обдала холодными брызгами Сурика.
Сурик застонал, слегка пошевелился, и открыл глаза.
- Ну, что – живой, джигит? – с сарказмом в голосе, спросила Женя.
Тот было дернулся, но передумал. Женя протянула ему руку, и с силой поставила его на ноги.
- Присядь – остынь, в себя приди, а то на тебя смотреть жалко, - Женя указала Сурику на кресло, а сама присела на кровать.
- Я тебя зарежу, - пообещал Сурик, но на кресло присел.
- Нет, не зарежешь. Ты трус. Папенькин сынок за его деньги. Из себя абсолютно ничего не представляешь.  Сильный только со слабыми, кто не может себя защитить. А вот мне тебя даже резать не надо. Я тебя задушу, если ты еще хоть раз дернешься в мою сторону, а лучше в номере на люстре повешу. Все подумают, что самоубийство, даже расследовать ничего не будут. Так, что подумай, прежде чем мне угрожать. Не смотри, что я девушка, силы на тебя и на твоего брата у меня хватит. Лучше тебе не проверять, - Женя подошла к двери, и показала жестом, что Сурику уже пора идти.
Сурик с трудом встал с кресла, сверкнул на нее звериными глазами, и молча вышел из номера.
Женя посмотрела ему вслед, и сказала ему в спину:
-Заявление на Людмилу забери, а то по темным улицам ходить перестанешь, или достоинства мужского лишишься.
- Да, пошла ты! – крикнул через плечо удаляющийся по коридору, Сурик.
- Такой шакал обязательно замыслит отомстить, - подумала Женя, и как ни в чем не, бывало, стала продолжать уборку.
- Ты чё, брат, заболел? - спросил младший Сурик. «На тебе лица нет?».
Старший махнул рукой, и не стал ничего рассказывать. Ему стыдно было признаться брату, что девчонка его отправила в нокаут.
- Слушай, тебе, брат не надоело, что эта поломойка уже столько времени ломается? - спросил старший у младшего.
- Давай придумаем, как ее того, вдвоем, - не унимался поверженный Сурик. «А, потом, как Людку- в тюрьму. А, брат?».
- Угомонись ты. Чем она тебя обидела? Не мешай телевизор смотреть, - отмахнулся младший Сурик. И продолжил:
- Она мне не нравиться. Ну она красивая, конечно, но что-то звериное в ней есть. Это тебе не Людка-овца. В обиду себя не даст, - рассуждал младший Сурик, а старший, в душе с ним был согласен. Однако обиду забывать не собирался.
- Ладно, не хочешь не надо, я сам с ней позабавлюсь на полную катушку, - решил старший Сурик, и осторожно погладил себя по груди. До тела больно было дотронуться.

- Как работа, Женя? - спросила баба Таня, когда Женька вернулась домой, как всегда поздно вечером.
- Как всегда, баба Таня. Все нормально, - Женя быстро разделась, и пошла в душ. Сегодня у нее было ощущение, что ее облили помоями из ведра.
Она долго мылась, в который раз натирая себя мочалкой  с мылом. История с Суриком не выходила у нее из головы. Прокручивала в голове детали происходящего. Было очень неприятно.
- Привыкли, гады, что все с рук сходит, - думала Женя, а сама с большей силой терла кожу на теле.
- Смоешься вся, - крикнула баба Таня. «Иди чай пить».
— Вот, не спится человеку? – Жене не очень хотелось сейчас общаться, однако она вылезла из ванны, и накинула на мокрое тело халат.
- Спасибо за заботу! – Женя взяла кружку с чаем двумя руками, и незаметно для себя провалилась в мысли.
Баба Таня эмоционально что-то рассказывала, не замечая, что Женька ее совсем не слушает.
- Надо быть начеку, - сказала себе Женя, и мгновенно уснула.

 На следующий день Женя сходила в магазин, и купила моток веревки и вязальные спицы.
- Безотказное оружие. Никогда не подводит, - ухмыльнулась про себя Женя.
Вечером, собираясь на работу, положила в карманы два куска веревки, а спицы изолентой примотала к голени, высоко натянув поверх носки. Так теперь она ходила на работу каждый день, ожидая провокации от Сурика.
Старшая по этажу – Марина ушла в отпуск. Назначили старшей ее заместителя Наталью, из числа дневных горничных. Женщина очень любила власть и покомандовать.
Женя молча принимала замечания или наставления, не давая обратной связи, что выводило Наталью из себя.
Сурик наблюдал за всем со стороны, и понял, что настала пора расплаты. И сейчас, как раз тот момент, когда нужно воспользоваться случаем заманить Женьку в номер, а там уже дело техники. И самое главное, чтобы это было в конце ее рабочего дня.
Он дождался вечера, подошел к старшей по этажу – Наталье, и попросил заменить полотенце в номере, сославшись, что нечаянно вылил на него чай.  При этом Сурик откровенно флиртовал с Натальей, и вручил ей дефицитную коробку конфет.
Наталья отвечала на ухаживания, хихикала в ответ на его шутки.
- Женя, занеси в семьсот двадцатый два полотенца, - крикнула Наталья на весь коридор.
Женя услышала цифры номера, и вздрогнула. Проверила в кармане веревку. Взяла из шкафа два белых махровых полотенца, и неспеша пошла по длинному коридору.
- Пора, Женя, - сказала сама себе Женька, понимая, что вряд ли вредная Наташка станет сама подавать полотенца в номер.
- Наталья, подайте, пожалуйста Сурику полотенца в номер. Я, к ним в номер не захожу, - все -таки обратилась она к Наталье.
- Еще чего! С каких это я буду твои обязанности выполнять? – поставила руки себе в бока Наталья, всем видом показывая, кто здесь главный.
Раздался телефонный звонок на служебный телефон. Спустя пару минут Наталья схватила рабочую тетрадь, и спешно спустилась вниз к администратору.
Женя подошла к двери, и постучала.
- Входи, - крикнул Сурик.
Женя открыла дверь, и вошла в номер. Дверь ванной была открыта. Она молча заменила полотенца. А когда повернулась, Сурик стоял у входной двери, смотрел на Женьку животным взглядом, а сам поворачивал защелку замка.
- Ну, что? Как я тебя выманил? – непонятно чему радовался Сурик.
- Кричать будешь, или так дашь? – Сурик чувствовал свое превосходство.
Женя положила на край ванны полотенца, освободив себе руки. Она смотрела на самодовольного парня, который не привык, чтобы ему отказывали, да еще детку и обидели, и у неё возник образ малыша с погремушкой, что она не сдержала улыбку.
- Ты что, сука ржешь? Смешно тебе? А сейчас будет больно, - он резко шагнул навстречу Жени.
С ее навыками, этот пацан не представлял для нее никакой опасности. Место только было совсем неподходящее. Лучше бы на нейтральной территории. А здесь можно шума наделать, что греха не оберешься.
Женька перехватила руки Сурика, и ударила его своей головой ему в лоб, при этом его руки вывернула назад, и подняла высоко вверх, что он завопил.
- Что, падла, вопишь? Сам в петлю полезешь, или помочь? – с той же, как он недавно, интонацией спросила Женя.
- Я же тебя просила, чтобы ты не поверял мои профессиональные способности, - добавила Женя.
Нужно было заканчивать этот концерт, как можно быстрее.
Женя, резким движением несильно ударила его двумя пальцами под основание черепа, и Сурик, как мешок с картошкой, рухнул на пол, всей тяжестью своего тела. Женя приложила палец к артерии на шее, чтобы почувствовать его пульс.
- Живой! – констатировала она, и затащила Сурика на кровать.
- Тяжелый бугай, хоть и низенький, - выдохнула Женька, когда Сурик на животе лежал на кровати.
Из салфетки на столе она сделала для Сурика кляп, чтобы, когда очнется не орал, предварительно пропустив в нее спицу.
- Извини, парень, заслужил, - оправдывалась шепотом Женька.
Достала веревку, и сплела хитрую, только ей известную конструкцию, для фиксации «объекта».
За все время учебы военному делу, и после него - во время службы в отряде специального назначения, при выполнении специальных заданий, Женя неоднократно использовала свое «вязание» для фиксации «объектов». Никому за эти годы так и не удалось разгадать принцип и технику ее узлов.
- Иди, «Сова», сама развязывай свои путы, - всегда звали сослуживцы, если веревки нельзя было резать. Только сама Женя и могла их развязать.
Сурик выглядел, как неведома зверушка. Он лежал на животе в позе «лягушки» и с кляпом во рту. Женя скрутила полотенце, и подложила ему под челюсть, чтобы дышал нос. Нельзя было допустить, чтобы Сурик задохнулся.
Здесь все-таки не война, и ликвидация «объекта» в планы Жени не входила.
Она осторожно открыла дверь в коридор, и выглянула. Тишина. Взяла ключ от номера, закрыла замок, и резко надавив, сломала ключ.
Быстрым шагом направилась в горничную, бесшумно ступая по ковру. Бросила грязные полотенца в корзину, переобулась, и так же быстро спустилась вниз по лестнице, сказав на ходу «До свидания!», - покинула гостиницу.
 
Младший Сурик вернулся в номер рано утром. Постучал. Брат ему не открыл.
- Спит, наверное, крепко? Буду стучать еще всех разбужу, - подумал младший Сурик, и пошел просить у Натальи ключ.
Наталья еще дремала, и была недовольна, что ее беспокоят. Поворчала, поворчала, и пошла открыть номер запасным ключом. Но ключ в скважину не входил.
- Придется подождать слесаря до восьми, - сказала Наталья, и пошла по своим делам.
Сурик сел в холле на кресле, и сам задремал.
В восемь пришел слесарь дядя Леня, дыша невыносимым перегаром, и констатировал, что ключ в замке сломан, и придется снимать дверь с петель. Нехотя поплелся в свою               «каптерку» за инструментом.
Такого зрелища никто не ожидал увидеть. Все присутствующие: Сурик, виды видавший дядя Леня, Наталья – все остолбенели, не решаясь войти. Первой очухалась Наталья, и побежала вызывать милицию.
Старший Сурик мычал, а от него исходила невозможная вонь, что даже перегар дяди Лёни, казался французскими духами. Одеяло, на котором лежал Сурик, насквозь промокло, и под кроватью образовалась лужа.
Милиция приехала быстро. Гостиница все же Центральная. Чем меньше людей станут свидетелями инцидента, тем меньше попадет от начальства.
Зажав носы руками, милиционеры предприняли попытку развязать Сурика, но им это не удалось.  Провозившись несколько минут, они оставили эту затею. Пришлось одному из милиционеров сбегать за кухонным ножом в ресторан.
Перерезали веревки, и повернули Сурика набок. Ноги сильно затекли, и не хотели разгибаться. А когда сняли кляп, он продолжал мычать.
- Кто это брат с тобой сделал? – спросил младший Сурик.
Сурик не ответил, только покачал головой.
Милиционеры посмотрели, что жизни Сурика ничего не угрожает, и один из них спросил:
- Заявление писать будете?
Сурик покачал головой, что нет.
-Точно не будете? – переспросил другой милиционер.
Сурик опять покачал головой. Ему было больно и стыдно, что предстал перед людьми в таком виде, да еще по уши в собственном дерьме. Не станет же он всем объяснять, что так его уделала девчонка, которую он хотел изнасиловать. Как ему теперь в глаза брату смотреть. Если отец узнает, ему хана. Из дома выгонит, чтобы род не позорил.
Женя не знала, что её на работе ожидает сегодня. Готова была ко всему. Но подумала:
- Раз за мной в течении дня не приехали, значит никто о том, что я проучила Сурика, не узнал.
Сегодня, как раз вышла из отпуска Марина.
- Женя, ты не представляешь какие у нас новости? – кинулась она навстречу Женьке.
- Что случилось? – невозмутимо спросила Женя.
- Кто-то этого козла, Сурика ночью связал, что тот к утру весь обгадился. Не иначе, как кто-то за девок отомстил? Так им и надо, а то оборзели совсем, - не унималась Марина, не сдерживая своих эмоций.
Ведь все видели, как развязно, и безнаказанно вели себя парни. Денег, кому надо дадут, и конфликты угасали на месте.
- Отмылся от своего дерьма, да с братцем быстро съехали, и номер сдали. Пришлось матрац, одеяло и постельное списать. Горничные, несколько часов номер отмывали и проветривали, а вонь до сих пор стоит. Обрыгались все. Что ни делали, даже корки мандариновые в пепельнице жгли- не помогает, - продолжала делиться горячими новостями Марина.
Жене было не до иронии. Она и не предполагала, что, вернувшись с настоящей войны, ей придется начинать ее снова, здесь- в мирной жизни.
Через несколько дней Людмилу отпустили, потому что Сурик забрал заявление. Женька при этой новости даже слегка улыбнулась. Она  всегда улыбалась, когда хвалила свою работу.
- Дерьма наелся, и совесть сразу проснулась? – Жене никогда не нравилась достигать своей цели насилием. Хотя, в данном случае, она просто защищалась от подонка, который вдруг себе вообразил, что ему все безнаказанно дозволено. Она же не предполагала заранее, что тот обгадится. В ее планы не входило, таким образом его унижать, хотя этого он, ой как, заслуживал.
Были и еще неприятные эпизоды, казалось-бы в простой и неприметной работе горничной, где Жене пригодились навыки боевого офицера, а иначе она была бы неоднократно изнасилована, и выброшена из общества на помойку жизни.
Начинались «лихие» девяностые, которые поставили все с ног на голову. Работу Жене в гостинице пришлось оставить по причине сокращения ставки вечерней горничной. Все закрутилось-завертелось. Трудно было понять, как жить дальше. Даже пенсию по инвалидности платили не вовремя. Нужно было искать другую работу.
Она по-прежнему проживала у бабы Тани.
- С такой постоялицей и не поговоришь-то о жизни, - часто думала баба Таня. «Но все равно живая душа в доме», - успокаивала пожилая женщина сама себя. «Аккуратная. По хозяйству помогает все».
Дети бабы Тани жили далеко. Уже много лет не навещали мать. Пожилой женщине требовалось внимание и забота. Одиночество тоже не лучшее состояние для пожилого человека, которому обязательно требуется быть кому-то нужным.

Глава девятнадцатая

Жене повезло. Недалеко от дома открывался продуктовый павильон. Она пошла работать продавцом. Тратить время на дорогу и драгоценные деньги не нужно. Немногословная, трудолюбивая, чистоплотная. Автандил – так звали хозяина, был доволен ей с первых дней.
- Жэнэчка, ты такая красывая девочка, но не жэнственная совсем – почему? Как солдат ты, всегда? – часто говорил он.
Женя в ответ только про себя улыбалась.
- Даже лучше, что нет повода приставать, - думала она.
Покупателям Женя нравилась. Выдержка не позволяла вступать в конфликты. Своей коммуникабельностью она   находила общий язык с покупателями. Товар быстро распродавался, и не допускалась просрочка. В смену Жени всегда была идеальная чистота и самая высокая выручка.
Женя осваивала новую профессию, и ей даже это нравилось. Так отвыкла общаться с людьми, за время армейской жизни, что сейчас с удовольствием наверстывала упущенное. Покупатели рассказывали о себе все.
— Вот, находка для шпиона, - думала Женя. «Даже выпытывать ничего не нужно, сами все расскажут. В нынешнее время нужно быть поосторожней».
Женя наблюдала, как вечером к павильону съезжались серые «девятки», из которых выходили бритые спортивные парни. Собирались в кабинете Автандила, и долго о чем-то разговаривали. Затем, как по команде, садились в машины, и сжигая резину, разъезжались в разные стороны.
Автандил Женю уважал, и сразу пресекал всякие попытки нездорового внимания в ее адрес.
Она, конечно же понимала, что происходит, но вмешиваться не собиралась, к тому же это было бессмысленно. Только чувство тревоги постоянно нарастало.
Находилась, как в засаде. Уже давно посчитала состав группы. Определила – кто главный, а кто «торпеды». По возможности слушала разговоры.
Несколько парней в бригаде прошли Афганистан. А вернувшись на Родину, поняли, что этой Родине совсем не нужны.  Работы нет. Предприятия закрываются. Есть нечего.        Но здесь их ждали в другом качестве. Специальные люди дежурили на дискотеках. Присматривались, и вычисляли нужных. В новой жизни требовались боевики, причем настоящие, почти как в голливудских фильмах. Многие соглашались не сразу. Но после того, как поиски работы были безрезультатны, а есть что-то нужно – соглашались. Потом красивая, сытая, властная, хоть и опасная жизнь накрывала с головой. Терялась бдительность и чувство самосохранения. Многие гибли в перестрелках. На их место приходили другие. «Вожди» делили рынки, коммерсантов, с которых взималась «дань». Все как-то перепуталось.
Женя давно знала, кто такой Автандил, и что находится с ним рядом крайне опасно. Этот легальный бизнес был только прикрытием. Она, как профессионал, замечала просчеты его охраны.
- Если бы мне потребовалось его убрать, это заняло бы несколько минут, - с тревогой думала Женя. «Денег много, а такое дилетантство?».
Женя для Автандила была загадкой. Он каким-то внутренним чутьем чувствовал, что она какая-то непростая. И совсем для него непонятная. А он привык знать о людях, которые его окружают – всё.
Ему доложили, где Женя живет, с кем. О контактах, которые слишком ограничены- ни мужа, ни детей, ни родителей. И ничего о прошлом, за последние годы. На его вопросы она не отвечала, только отшучивалась. Не пытать же её?
Автандил наблюдал за Женей со стороны, и тщетно пытался её понять. Несколько раз посылал за ней следить. Но она делала вид, что ничего не происходит.
- Что же ты так закусился, дядька? - каждый раз, распознав за собой «хвост», думала Женя.
- Еще чего не хватало, чтобы влюбился. Опять придется место работы менять, - с недовольством отмечала Женя. «Или боишься?».
- Чем меня бояться, лучше бы охрану профессиональную нанял, - ворчала про себя Женя. «И людям жить не мешал».
- Хотя какая у меня жизнь? Дом, работа. И всё. Никак войну не закончу. Пора бы и жить начинать. Научиться радоваться. Сплошные утраты и потери у меня. А сейчас и вообще все кувырком пошло, - занималась самокритикой Женя.
Но только подумала, что её мужем мог бы стать Автандил, то её сразу передернуло.
- Дядька он хороший, но я столько не выпью, - смотрела на него Женя.  «К тому же он давно женат. Хотя, кому это мешало?».
- Жэня, ты умеешь машину водить? – спросил как-то Автандил.
- Нет, что вы. Откуда у меня машина, —сказала неправду Женя, так как не поняла, зачем Автандил ее про это спрашивает.
Дни на работе, один мало чем отличался от другого. Часам к десяти вечера, наплыв покупателей спадал. Женя включала для фона маленький черно-белый телевизор, и принималась за уборку. Протирала полки, поправляла товар, протирала полы. Каждый день в новостях сообщали криминальные новости. То, кого ограбят, то убьют. Жуть просто. Еще чего хуже, в городе объявился маньяк. На его счету уже пять жертв, а милиция не в силах что-либо сделать.
У Жени не хватало сил смотреть на это безобразие, и чтобы не щекотать себе нервы, она либо выключала телевизор, либо смотрела какую-нибудь музыкальную программу, если такую показывали.
В этот день она закончила уборку, и только присела на стул, чтобы немного отдохнуть. Уже час не было покупателей совсем, что было плохо. Нужно было выполнять план по выручке.
Наконец, зашли двое молодых мужчин, в толстовках, с капюшонами на голове. Стали внимательно рассматривать товар на полках, переглядываясь между собой. Женя встала со стула, и отошла чуть от прилавка. От мужчин исходила опасность, и Женя это чувствовала кожей. Сегодня, как назло, охранник не вышел на работу. Видимо заболел. Женя в павильоне была совершенно одна.
- Дайка нам, милая, две Шампани, два коньяка, конфеты и что-нибудь закусить, - растяжным голосом попросил первый.
Женя молча поставила товар на прилавок. Сосчитала на калькуляторе сумму покупки.
- А что не разговариваем с покупателем? Игнорируешь? – стал задираться другой, повышая голос.
Они переглянулись между собой. На шум никто из подсобки не выходил.
- Проверяют, есть ли охрана, - у Жени по спине пошел холодок.
- Рассчитываться будете? – спросила Женя, не подавая вида, что «раскусила» посетителей.
Мысленно просчитала пути отступления.
Вдруг один из мужчин, резко через прилавок схватил Женю за кофту, и сильно притянул к себе. Другой рукой достал нож.
- Выручку, быстро. Пикнешь, тебе конец.
- Теряешь навыки, «Сова», - мысленно ругала себя Женя за то, что позволила в свой адрес такой выпад. Нужно было держаться от прилавка подальше.
- Отпусти, тогда дам, - без тени страха в голосе произнесла Женя.
Бандит ослабил руку, и отпусти кофту. Женя поправила одежду, и склонилась под прилавок.
— Вот, - Женя положила на прилавок три крупные купюры. «Больше нет, час назад выручку «сняли».
Она, конечно, лукавила, так как в ее привычке, в целях безопасности, было прятать крупные купюры, в коробочке на полке за пакетами с крупой.
- Ты что, сука, поиграть с нами вздумала? - сверкнул в воздухе лезвием ножа бандит.
- Жалко, что двое. Придется повозиться, - включала холодный расчет Женя.
Женя отступила от прилавка, рассчитывая в уме возможность на перехват руки с ножом. Хорошо еще, что второй стол у дверей, и между ними было расстояние. Медлить было нельзя. На раздумье всего несколько секунд.
Когда бандит в очередной раз замахнулся в ее сторону лезвием ножа. Женя схватила с прилавка бутылку с шампанским, и выбила нож из рук. Одновременно, оттолкнувшись от табуретки перепрыгнула прилавок. Одной рукой, она успела в захват сзади сдавить обидчику шею, а другой рукой разбила о прилавок бутылку с шампанским, и приставила «розочку» в бок.
Второй, не ожидая такого поворота, хотел было убежать на улицу, но посмотрел на товарища, и остался.
-Только дернись, - со звериным взглядом в глазах сказала ему Женька, и сильнее сдавила шею своей жертвы, что тот захрипел.
- На пол, быстро, - приказала она другому. «Руки за голову, а то хана твоему товарищу».
- Ты, что девка, на мокруху пойдешь? – выпучил на нее глаза второй.
-А кто тебе сказал, что я. Это ты с ним, что-то не поделишь, а я всего лишь жертва – девочка продавец, - выпалила на одном духу Женька. Нужно было этот концерт заканчивать. А то, не дай Бог, кто- ни будь зайдет.
Второй послушно лег на пол, и положил руки за голову, как она и просила. Видимо, поверил на слово.
Почти задушенный ею первый бандит, почти не подавал признаков жизни. Она положила «розочку» на прилавок, и для пущей убедительности, применила свой любимый прием – щелчок под основание черепа, как учили в «школе».  Бандит обмяк, и Женя опустила его на пол. Мгновенно схватила с прилавка другую бутылку с шампанским, и оглушила ею второго со словами: «Прости, ничего личного».
Под прилавком у нее лежали два куска веревки. Времени было мало, нужно было связать клиентов. Что она и сделала.
Выдохнула, огляделась. Прибрала осколки, и подтерла пол.
- Как-то же надо сообщить в милицию?
Она подошла к бандиту, и вытащила из кармана три купюры, которые он забрал. Положила их на место.
Ничего не оставалась, как закрыть павильон, и идти к ближайшему автомату вызывать милицию.
- Никуда из моих пут не вырвутся, - успокоила себя Женя и закрыв на ключ павильон, пошла к телефону-автомату.
Милиция ехала целый час.
- Что за народ? – думала Женя. Десять раз за это время можно было ограбить и убить.
- Что случилось? – спросил милиционер Женю. Она стояла, прислонившись к стене павильона, засыпая.
- Бандиты напали - ответила на вопрос Женя.
- Где? – оглянулся милиционер. «Вы, что шутите, девушка?».
- Да какие шутки, - протянула Женя милиционеру порезанную руку.
- Там в павильоне, - кивнула головой и открыла ключом павильон.
Бандиты уже пришли в сознание и стонали.
- Кто их так? – посмотрел с недоумением на Женю милиционер.
- Покупатель спас, - соврала Женя.
- А где он?
- Ушел, наверное, - невозмутимо ответила Женя.
- Ничего не понимаю, - милиционер пожал плечами.
- Развяжите их, наденьте наручники и в отдел, - скомандовал он.
Женя при его словах только улыбнулась.
Она показала за прилавком нож. Милиционер аккуратно положил его в пакет.
- Никак, товарищ капитан, - обратился младший по званию.
- Что, никак? – удивленно посмотрел капитан на подчиненного.
- Веревку не можем никак развязать.
- В смысле?
- Никак не развязывается. Там узел какой-то мудреный.
- Грузите с веревкой. В отделе развяжете, - приказал капитан.
Женя перевязала себе руку. Рана не серьезная. Но болела сильно.
Бандитов увезли, а ей пришлось еще полночи рассказывать милиционеру, о том, что произошло. Приврала и про покупателя, а иначе пришлось бы объяснять кто она по профессии. Навряд-ли просто так поверили бы на вид хрупкой девушке, что она боец отряда специального назначения, хоть и в запасе.
Автандил наутро сетовал на происшествие, и ругал Женю, за то, что она не сообщила, что работает в ночь одна.
Вызвал охрану, и орал на них, что тряслись стены павильона.

Автандил продолжал оказывать Жене свое внимание, но она на него не отвечала. Заигрывал с ней, однако она как могла, отшучивалась, и избегала с ним общения.
- Жэнэчка, почему ты ходишь только в брюках. У тебя такая красивая фигура? – как-то полюбопытствовал Автандил.
- Мне так удобно, - отвечала Женя. Как она могла объяснить шрамы на ногах, руках и теле. Пришлось бы придумывать небылицы.
Автандил подумал, что Женя просто бедная девушка, и не может себе позволить хорошее платье. Решил сделать Жене подарок, да не какой-нибудь. Специально заказал платье и туфли из Москвы- из валютного магазина. И еще духи и набор косметики. Этот подарок стоил десять, или больше, Жениных зарплат продавца. Однако будучи «авторитетом» он мог себе это позволить.
Автандил решил преподнести Жене подарок лично, понимая, что ни у кого другого она его не возьмет.
Утром он специально приехал к смене, и вручая пакеты сказал:
- Нэ обижай меня, Жэнэчка. От чистого сердца.
Женя остолбенела и не понимала, как поступить. Взять — значит быть в долгу. Не взять – обидится. Примет как унижение. «Южные» мужчины привыкли, чтобы женщины им подчинялись.
- Я не могу взять. Спасибо за заботу, но это для меня слишком дорого, - Женя строго посмотрела на Автандила.
- Ай, девочка, обидела. Мамой клянусь, что ничего у тебя не попрошу, - Автандил вручил в руки Жене коробки, и вышел из помещения.

Женя уже забыла, как носить платье, а тем более туфли на каблуках. Последние годы в ее гардеробе были только армейские ботинки и форма солдата. Она понимала, что такой наряд ей надевать некуда, да и не к чему, но решила все-таки примерить дома, ради любопытства. Даже азарт появился. Так давно забытое чувство.
После ночной смены хорошенько выспалась, и в предвкушении события, приняла душ.
- Баба Таня, у тебя бигуди есть? – задала Женя неожиданный, для хозяйки вопрос.
- Что? Бигуди? Тебе? Зачем? – засыпала вопросами Женю баба Таня, и полезла в тумбочку.
- Надо же, не выкинула, - удивилась баба Таня самой себе, и достала из тумбочки штук десять бигуди.
Женька накрутила волосы на бигуди, насколько хватило, повязав голову бабы Таниным платком. А сама при этом таинственно улыбалась.
Баба Таня наблюдала за непривычной картиной с крайним любопытством, потому что никогда она не видела, чтобы Женя себе подобное позволяла. Очень хотела посмотреть, что из этой затеи получится.
- Может, Слава Богу, девочка к жизни вернется, - думала про себя баба Таня. « А то ведь как камень совсем».
Женя этим временем открыла набор косметики. Диковинный, импортный – в перламутровом синем футляре на пластмассовой цепочке, как у сумочки. В наборе было штук двадцать теней, тоже перламутровых, две туши для ресниц- черная и коричневая, две перламутровых помады для губ, пудра, лак для ногтей, карандаши для губ и ресниц и несколько кисточек.
— Вот это да! – не скрывая эмоций воскликнула Женя впервые за несколько последних лет.
Женя подошла к зеркалу, и за долгие годы увидела себя в нем. Да-да - не только смотрела, но и увидела. Напротив, стояла молодая девушка, с очень взрослыми зелеными глазами, с длинными ресницами. Высокие ровные брови, красивый нос, слегка припухшие губы, ямочка на подбородке придавала пикантности.
- Да ты еще ничего!  -   Женя с любопытством смотрела на свое отражение.
- Есть ещё порох в пороховницах.
Она взяла карандаш для бровей, и сделала им брови яркими. Подвела и накрасила ресницы коричневой тушью. Слегка наложила светло-розовые тени. Губы накрасила нежно-розовой перламутровой помадой.
- Ух, ты! – не переставала восхищаться она своему образу. «Даже самой интересно».
Из зеркала смотрело на неё совсем незнакомое, но очень красивое лицо.
Дальше открыла коробку с платьем. Длинное платье синего цвета из тонкого велюра, с разрезом впереди справа и неглубоким вырезом на спине. Рукав тоже длинный.
- Даже гладить не надо, - Женя пощупала материал.
Платье было Жене точно по размеру, как будто специально для нее шито. Легко скользнув по телу, обняло стройную фигуру девушки.
Следующая коробка – модельные туфли персикового цвета на среднем, сантиметров восемь, каблуке, и опять точно по размеру. В коробке лежали еще две пары дефицитных колготок – черные и телесные.
— Вот старый лис, откуда он так точно угадал размер, и явно что-то задумал? – размышляла Женя.
Она сняла зеркало со стены, и поставила его на кровать, чтобы видеть себя во весь рост.
- Шикарно, иначе не скажешь, - Женя покрутилась, и осмотрела себя со всех сторон.
- Фигура и правда, ничего, - откровенно нравилась себе Женя.
Волосы давно высохли, и осталось только снять бигуди. Локоны рыжих волос красиво легли друг на друга.
Сняла с синей коробочки с духами целлофан, достала флакон с надписью Climat. Открыла, понюхала. Приятный аромат духов распространился на всю комнату. Женя опрокинула флакон на палец, и помазала за ушами.
- Очень приятный аромат! – Жене очень понравился запах. Тем более у нее никогда не было таких дорогих духов.
Женя выглядела, как с обложки журнала. Хоть на подиум в Париж наряды показывать.
Вот в таком виде она вышла из комнаты, и предстала перед утомившейся ждать бабой Таней. Та чуть со стула от неожиданности не рухнула, даже дар речи пропал. Только минут через пять баба Таня смогла всем запасом слов выразить свое восхищение увиденным.
- Какая же ты Женечка, дурочка. Такую красоту прятала, - причитала баба Таня.
- В такой одежде, баба Таня, и лягушка принцессой покажется, - иронизировала Женя.
- А ну-ка пройди туда-сюда, - в который раз просила баба Таня.
Женя ходила взад и вперед, и отметила для себя, что у нее совсем не болят ноги, хоть и туфли на каблуках.
- Кто-то же все это выбирал? Неужели сам Автандил? – думала Женя.
- Чем же тебе, девочка, заплатить за эту красоту придется? – Женя понимала и давно знала, что всему есть цена. А бесплатно, только сыр в мышеловке.
Автандил толк в женщинах знал, и психологию тоже. Любопытство женщины обязательно приведет к тому, что Женя, как и любая другая женщина, обязательно захочет примерить наряд. Он просто, как мальчишка сгорал от любопытства. Не терпелось увидеть Женю.
Это Женя называла Автандила «старым лисом», а ему было всего сорок пять лет. Мужчина в расцвете сил и лет.
Любую другую женщину он мог взять силой, но только не Женю. Она представлялась ему бриллиантом, нечаянно упавшим на землю. Он долго наблюдал за ней и понял, что такая никогда не подчиниться насилию.
- Давай подъедем к дому, где Жэня живет, - сказал Автандил своему водителю.
-Зачем рисковать Автандил из-за девки? - охранник резко повернул голову назад.
Глаза у Автандила сверкнули в темноте.
- Едем сказал, - сквозь зубы прикрикнул Автандил.
Когда подъехали к подъезду приказал одному из охранников:
- Поднимешься до квартиры. Вежливо скажешь, что я жду. Вежливо сказал.
Охранник нервно дернул плечом, но подчинился хозяину. Поднялся до квартиры.
Женя еще не успела переодеться из своего наряда, когда раздался звонок в дверь.
- Ты кого-то ждешь, баба Таня? -  спросила Женя.
- Нет, деточка, кого мне ждать? – баба Таня сама с удивлением посмотрела на дверь.
- Я открою, - Женя направилась к двери.
- Ты кто? – застыл на пороге охранник. «Женьку позови?»
- Ты офонарел,, Леха ? Не узнал? -Женька позволила вольность в словах, так как гостей не звала.
- Базар фильтруй. Автандил тебя там в машине ждет. Очень просил, - Леха не сводил с Жени глаз, так как никогда ее такой не видел. Даже челюсть слегка отвисла.
Женя попросила закрыть бабу Таню дверь, показывая ей взглядом, чтобы не задавала лишних вопросов.
- Не волнуйся, все будет хорошо, - утешила Женя женщину.
- Бандиты, - сквозь зубы процедила баба Таня, закрывая дверь. «Буду теперь переживать».
Женя не спеша спустилась по лестнице вниз. Сопя ей в затылок, спускался Леха.
Женька легкой походкой подошла к Мерседесу. Сидящие в машине искренне удивились, тому, что увидели.
- Вах, какая конфетка! – воскликнул Автандил.
- Зачем звал, Автандил? У меня сегодня выходной, имею право отдохнуть.
- Садись, девочка. Ничего не бойся. Ты такая красивая. Я тебе завтра еще выходной дам, - Автандил указал рукой на сиденье, рядом с собой.
- Мамой клянусь, никто не тронет, - пообещал хозяин.
- Что ты все время мамой клянешься? – подумала Женя, ругая себя за то, что не удержалась и воспользовалась подарком. «Как будто знал, что я выпендрилась в его одежду».
- Такую красоту нельзя держать дома, - продолжал расхваливать Женю Автандил.
- Поедем в ресторан, очень прошу. А хочешь в казино? Ты была в казино?
- Нет, я никогда не была в казино, - холодно ответила ему Женя.
- В казино, - бросил Автандил водителю. «Там и ресторан есть».
- Ты что, не хочешь ехать в казино?
- У меня, что выбор есть? – посмотрела безразлично на Автандила Женя.
- За подарки спасибо! Действительно порадовал. Я и правда давно платья не носила, тем более такого наряда у меня и не было никогда. И подходит он только для ресторана, да казино. Но что мне там делать? Денег у меня все равно нет. А за наряд этот расплаты попросишь. Я привыкла платить деньгами, и то, что ты хочешь от меня, я тебе, уж извини - не дам, - Женя замолчала.
- Я ничего у тебя не попрошу. Просто отдохни со мной. Доставь удовольствие – пожалуйста!
Охранники не привыкли видеть своего хозяина таким. Молча наблюдали, и только краем глаза переглядывались. Не понимали, что их хозяин в этой продавщице нашел. Может ведь купить себе любую девку. Или даже не купить, просто так привезут.
До казино все ехали молча. Когда машина возле казино остановилась, один из охранников зашел внутрь, и через несколько минут вернулся. Открыл Автандилу дверь и сказал:
- Можно!
Автандил вышел из машины, и подал Жене руку. Женя вышла, поправила платье, и ровным шагом, направилась в казино.
Их проводили в игровой зал, в котором стояли два игровых стола с рулеткой.
- Где это Автандил такую бабу отхватил? – перешептывались официантки.
- Что будете пить? – спросила подбежавшая официантка у Жени.
- Воду без газа – быстро ответила Женя.
- Может вино, или коньяк? – продолжала официантка.
- Нет, только воду.
- Хорошо, - официантка удалилась.
Автандил уселся на стул у игрового стола, и пригласил Женю присесть рядом.
Женя молча подчинилась. Она никогда не была в таких заведениях. И ей даже стало интересно понаблюдать за игрой, раз уж здесь оказалась.
Женя окинула взглядом зал. Столы с зеленым сукном. Рулетка. Черные шторы на окнах, которые совсем не пропускали свет. Никаких часов. Крупье в белых рубашках и черных брюках. Дым от сигарет стоял столбом, что у Жени защекотало в носу.
Автандилу принесли целую кучу фишек, которые он беспорядочно расставлял по полю целыми стопками. Быстро все проиграл, и попросил ещё.
- Разбрасывается деньгами налево и направо, а многим людям есть нечего, - со злостью думала Женя.
Игра у Автандила не ладилась. Стал нервничать.
- Пойду выйду, немного отдохну. Если хочешь поиграй. На тебе фишки, - рукой подвинул стопки с фишками к Жене, и вышел из зала.
Женя встала со стула. Пропустила несколько ходов, и ничего не стала ставить. Смотрела на шарик, который, как бешенный носился по рулетке. Пыталась угадать цифру, куда упадет. И три раза подряд угадала.  Мысленно выбрала из цифр «любимые», расставила по три фишки на пять цифр и обставила по одной цифру семнадцать по кругу. Выпала цифра семнадцать-черное, на которую Женя поставила больше.
- Поздравляю, ваш выигрыш- одна тысяча семьсот тридцать долларов, - произнес крупье.
Оказалось, что одна фишка стоит десять долларов. Женя удивилась, но вида не подала. Понятно, что радоваться было слишком рано.
- Вам кэш, или фишками? – спросил Женю крупье.
- Частично, - ответила Женя.
Крупье пододвинул стопку фишек, на которых было написано «100$», и еще стопку с фишками, такими, как были у нее.
- Делайте ваши ставки, - объявил в очередной раз крупье.
Женя не стала убирать фишки с цифры семнадцать, только добавила две фишки на зерро.
Опять выпала цифра семнадцать, и Женя выиграла   сто семьдесят три фишки.
- Обменяйте на кэш, - предотвратила вопрос крупье Женя.
Крупье сменили.
- Делайте ваши ставки, - голосом робота объявила девушка-крупье.
- Ставок нет.
А Женя по-прежнему не убирала фишки с цифры семнадцать.
Странно, но в третий раз подряд выпала цифра семнадцать.
- Фартит тебе, - сквозь зубы процедил сосед справа.
- А ты ничё! – продолжал заигрывать с Женей сосед. Она ему не отвечала.
- А если за задницу трону? – ухмылялся пьяный сосед.
Женя повернулась к нему лицом, и глядя в глаза тихо произнесла:
- А я тебе руку об коленку сломаю.
- Ты чё, меня пугаешь, баба? - стал задираться сосед.
Сзади к нему подошел парень, и на ухо шепнул:
- Она с Автандилом пришла. Может не стоит, Вован?
- Что, шлюха его очередная? – спросил у приятеля пьяный Вован, идиотски посмеиваясь.
- Да, непохоже.
Женя не обращала на выходки соседа никакого внимания. Шарик продолжал носится по рулетке.
Она пропустила несколько ходов. Давно не выпадало зеро. Она поставила на ноль пять фишек, и стала наблюдать за шариком. Когда шарик подпрыгнул несколько раз, прокатился по борту. Она практически своим взглядом направило его в зеленую ячейку зеро. Играющие за столом, хором вскрикнули. Ведь только Женя поставила на ноль.
- Поздравляю! Ваш выигрыш одна тысяча семьсот пятьдесят долларов, - объявил надрывным голосом крупье.
- Тысяча семьсот кэш, - как заправский игрок кинула Женя в сторону крупье.
Ей повезло еще несколько раз. Свой выигрыш она довела до одиннадцати тысяч долларов, и забрав фишки, обменяла их в кассе. Деньги положить ей было некуда, кроме как в бюстгальтер. Что она и сделала, распределив пачку денег пополам.
Автандила все не было. Женя села в кресло и стала терпеливо ждать. Оказалось, что он пошел выяснять отношения с руководителем другой бандитской группировки. С такими деньгами не хотелось вызывать такси.
Спустя часа два к Жене быстрым шагом вышел охранник, и на ходу почти крикнул:
- Быстро в машину! - лицо его было взволнованным.
Женя быстро соскочила с кресла и бегом направилась за охранником. С запасной двери, другой охранник выводил Автандила.
- Что-то пошло не так? – подумала Женя.
Водитель на полном ходу влетел на площадку, возле казино. Один из охранников быстро открыл двери, а другой – закрывая собой Автандила направился к автомобилю.
Будучи профессионалом, Женя почувствовала надвигающуюся опасность, и мгновенно метнулась за рядом стоящее дерево. В этот момент раздались выстрелы. Стреляли из двух пистолетов. Охранники успели достать оружие, и открыли ответную стрельбу. Через несколько минут стрельба затихла. Она выглянула из-за дерева, и увидела, что два трупа лежали возле машины. Бегом, она метнулась к машине. В машине лежал раненый Автандил, и стонал от боли.
Нужно было немедленно уехать с места перестрелки, и оказать помощь Автандилу.
Женя никогда не сидела за рулем такого Мерседеса, но машину умела водить с детства. Быстро прыгнула за руль. Мерседес, шлифуя колесами, рванул по дороге.
- А говорила, что машину водить не умеешь? – прохрипел Автандил.
- Живой, это хорошо. Держись родной, прорвемся, - на армейский манер кинула Женя.
Мерседес на бешеной скорости летел по ночному городу.
Женя услышала, что Автандил стал хрипеть, и остановила машину, предварительно свернув в переулок.
Кровь, почти ручьем, текла у Автандила с шеи.
- Артерию зацепило, - констатировала Женя.
Рванула воротник рубахи, и зажала рану пальцами. Под руками ничего не было. Автандил от потери крови, уже потерял сознание. Нужно было срочно остановить кровь, или хотя-бы замедлить.
Пошарила свободной рукой в кармане за сиденьем. Ничего не было. Оглянулась. Недалеко от машины рос тополь. Напрягая глаза, выбрала нужную ветку, и разжав пальцы метнулась к дереву. Кровь фонтаном хлынула из раны. Отломала кусок ветки, и прижала ей шею, чуть выше раны. Фонтан угомонился. Но так ведь не оставишь, нужно зафиксировать.
Женя наклонилась, и зубами рванула край рубахи, потом одной рукой, кое как, оторвала нужную полоску. Плотно примотала тряпкой.
Она на секунду перевела дух. Нужно было торопиться. Жизнь Автандила шла на минуты.
С трудом ей удалось посадить безжизненное тело Автандила, и пристегнуть его ремнем безопасности. Голову, чтобы не болталась при езде, ремнем от брюк привязала к подголовнику. Больше нельзя было терять время. Женя аккуратно выехала со двора дома на дорогу. Ближайшей – была железнодорожная больница. Минут пять- семь езды. Она нажала на педаль, что называется в пол, поглядывая в зеркало заднего вида на Автандила. Благо, что была глубокая ночь и улицы пустынные.
Женя влетела в приемный покой больницы.
- Один, сотый, двойной огнестрел, - выпалила Женя, что ошарашенный врач выпучил на нее глаза.
- Простите! Мужчина сорока пяти лет, с огнестрельным ранением в область шеи и груди. Потерял много крови, без сознания, артериальное кровотечение, жгут на шею наложен двадцать минут назад   - повторила Женя на более понятном языке.
Санитары быстро выбежали с носилками к машине.
- Пятую операционную готовьте, быстро! - крикнул персоналу дежурный врач.
- Вы врач? – спросил хирург.
- Нет, - ответила Женя, а хирург удивленно посмотрел на неё.
- Остановить такое артериальное кровотечение?
Женя на вопрос не ответила.
- Завидую, что еще способны шутить при таких обстоятельствах, девушка?
- Выживет? – вопросительно посмотрела она на хирурга.
- Не знаю, обещать ничего не могу.
- Координаты свои оставьте в приемном покое для милиции, а я побежал.
- Только милиции мне и не хватало, - недовольно подумала Женя, прекрасно понимая, что придется объяснятся, и отвечать на неприятные вопросы.
На улице светало. Лучи солнца постепенно отвоевывали пространство у темноты.
Хорошо, что платье было темно синим, и на нем сразу не видно пятен крови, а вот руки отмыть было нужно.
Женя зашла в туалет, и как могла, привела себя в порядок. Вызвала такси.
Таксист окинул Женю взглядом.
- Что ты, красивая, здесь в таком виде делаешь? – спросил таксист голосом мелкого уголовника.
- Любопытство - враг, в нынешнее время, -   сказала Женя, опускаясь на заднее сиденье.
- Что впереди не садишься? – с сожалением в голосе опять спросил водитель.
Женя ничего не ответила. В голове стоял шум от пережитой ночи. Ей совсем не хотелось разговаривать.
- Две ходки по пятнадцать суток, а строит из себя блатного? – подумала Женя о водителе.
Женя крайне редко ездила на такси, но в целях безопасности, всегда садилась на заднее сиденье.
Водитель всю дорогу досаждал Женю бессмысленными разговорами.
- Прикинь, сегодня у казино «Афродита» перестрелка была. Братки друг друга перестреляли. Пять убитых, трое раненых. Ментов понаехало. Автандил – местный авторитет раненый свалил. Говорят, девка с ним была. Она и увезла его на машине куда-то, что менты до сих пор не нашли, - эмоционально, выражаясь делился ночными новостями, водитель.
- Деньги у тебя есть? – спросил водитель, когда подъехали к дому.
Женя достала из бюстгальтера сто долларовую купюру, и протянула водителю. Тот удивленно посмотрел на неё.
- У меня сдачи не будет.
- Себе оставь. Жене цветы купи, хоть раз в жизни, а не потрать на проститутку - захлопывая дверь сказала водителю на прощанье Женя.
- Ты меня знаешь? – крикнул вслед Жене водитель.
- Люди не тайна, - бросила через плечо Женя, и вошла в подъезд.
Баба Таня еще спала. Всю ночь караулила Женю, а под утро сдалась и уснула. Пришлось разбудить, так как Женя не брала с собой ключей.
Пожилая женщина запричитала с порога, и забросала Женю вопросами.
- Баба Танечка, миленькая, давай потом. Спасибо тебе, и извини, что заставила тебя волноваться. Я очень устала, и хочу спать, - Женя пошла к себе в комнату.
- А, на работу пойдешь? – уже сквозь закрытую дверь спросила баба Таня.
- Нет, мне дали еще один выходной, - Женя сняла с себя окровавленное платье, и рухнула на кровать.
Она долго не могла заснуть. Лежала с открытыми глазами, и смотрела в потолок.
- Интересно, выживет Автандил? Следовало ожидать, что добром его дела не закончатся. А на вид обычный дядька – хозяин павильона, как и многие «южные» мужчины. Даже и не скажешь, что он – местный криминальный авторитет.
Наконец усталость взяла свое и Женя уснула. Ей снились какие-то кошмары. Погоня, перестрелка и много крови. Все как на войне.
Наутро баба Таня рано пошла за молоком, и вернулась с новостью. Женю она будить не стала.
- Пусть девчонка поспит, - решила баба Таня.
Женя проснулась только в обед. Открыла глаза, встряхнула головой.
- Лучше бы это был страшный сон, - вернулась Женя к реальности.
-Что за жизнь? – ворчала она про себя. «Везде война. Сам черт не разберет, что происходит кругом».
Накинула халат, и вышла из комнаты в душ. Долго ловила струи воды на лицо. Стояла с закрытыми глазами, а теплая вода приятно стекала по телу.
Когда она вышла из душа, баба Таня вовсю суетилась на кухне. Испекла оладьи, заварила свежий чай.
- Выспалась? Иди поешь, - пригласила баба Таня на кухню свою постоялицу.
- Бабы у подъезда судачат, что в городе ночью перестрелка опять была. Много людей погибло. А самое главное, ночью ваш павильон сгорел. Нет, Женя больше вашей «Весны», и работы у тебя тоже больше нет- причитала баба Таня.
- Как сгорел? – прямо вскрикнула Женя.
- Говорят, что бандиты чего-то не поделили, и подожгли ваш павильон, - освещала события баба Таня, как телевизионный комментатор.
— Вот это да?! – продолжала удивляться Женя. «Опять придется новую работу искать».
И тут она вспомнила, что пришла домой с полным бюстгальтером стодолларовых купюр.
- А вот это, кстати, - она даже слегка улыбнулась. «Целое состояние, только неудобно как-то. Ведь часть денег Автандила» - мучила совесть Женю.
- Ты же их на сто рядов заработала. Он бы все равно все деньги спустил. Работала на износ в павильоне за копейки, - не соглашался внутренний голос.
- Ладно, не ругайся – разберемся, - ответила она своему внутреннему голосу, хотя со стороны это выглядело весьма странно.
Женя оделась, и решила пойти посмотреть на пожарище, и послушать, что говорят люди.
- Баба Таня, что купить? – спросила Женя, у порога завязывая шнурки на кроссовках.
- Да все вроде есть, - пожала плечами баба Таня.
- Куплю чего-нибудь к чаю, - сказала Женя, закрывая за собой дверь.
Она вышла на улицу, и направилась в сторону павильона. Он сгорел полностью, только гора мусора была еще не убрана.
Люди стояли группами, и эмоционально обсуждали происшествие.
- Говорят, что хозяина магазина убили, - говорила, размахивая руками женщина.
- Откуда ты знаешь? – спросила другая.
-Откуда? Откуда? Племянница у меня рядом с казино живет. Стреляли там. А потом милиция со всего города понаехала. Говорят, что охранников нашего Автандила убили, а он тоже кровью истек и помер.
- А мне говорили, что девка выбежала из казино, и увезла его на машине. Может и живой еще? - вмешалась в разговор третья.
- Да, на все разведки мира, вы бабки работаете, - отметила для себя Женя, и прошла мимо.
Её очень интересовало, жив ли Автандил? Интересно было узнать результат своей работы. Однако она понимала, что в больнице спрашивать пока бессмысленно, так как наверняка запретили давать о нем информацию, и охраны тоже полно, если жив, конечно. Следователь все равно будет вызывать. Прояснится позже все.
Женя решила дать себе передышку. Дошла до ближайшего магазина и купила шоколадных конфет и лимон.
Домой идти не хотелось. Она зашла в маленький сквер, и села на лавочку. Запрокинула голову назад, и долго смотрела в небо. Опять возле нее образовалась пустота, которую придется чем-то заполнять.
- Как же мне научиться в этом мире жить? – непонятно кого спрашивала Женя.

Через четыре дня Женя получила повестку в милицию. Вызывали на допрос.
К назначенному времени Женя прибыла в отдел милиции для дачи показаний. Накануне она придумала, что будет по этому поводу говорить, и так, чтобы не афишировать свою профессию.
Следователь задавал праздные вопросы. Фамилия, профессия, возраст, образование, судимость. Потом спросил, как она оказалась на месте происшествия. Знала ли ранее Автандила и что ее с ним связывало.
Женя отвечала на вопросы кратко и содержательно. Сказала, что приехала в казино отдохнуть, а когда из него выходила, то стала свидетелем перестрелки, и отвезла раненого в больницу.
- У продавцов такая высокая заработная плата, чтобы ходить в казино? – поднял глаза на Женю милиционер и ехидно улыбнулся.
- Нет, не большая. Но каждый вправе тратить ее на что захочет, - не желая больше давать пояснений по этому поводу, резко ответила Женя.
- Врач сказал, что такой квалификации помощь пострадавшему мог оказать только профессиональный врач, да и то не каждый. У вас есть медицинское образование?
- Нет, я же сказала, что у меня нет образования врача, - повышая голос на следователя, ответила Женя.
- Тогда откуда у вас такие навыки? – не унимался милиционер.
— Это так важно? Бабушка у меня знахаркой была. Я с раннего детства анатомию знаю, - Женя поняла, что от нее не отстанут и сказала частицу правды.
Следователь покачал головой, и словам Жени не поверил.
- Что пристал? – подумала она.
- Лучше скажите, мой подопечный жив? – спросила Женя.
- С какой целью интересуетесь? – прищурив глаза, посмотрел милиционер Жене прямо в лицо.
- Исключительно, в качестве любопытства. Интересно знать, были ли усилия не напрасны? - в таком же тоне ответила Женя, и добавила:
- Всё же мой работодатель.
- Жив, только в коме, - выдержав паузу, утолил ее жажду следователь.
- А машину где так водить научились? Тоже бабушка? - ухмыльнулся следователь в очередной раз.
- Не юродствуйте. Моя бабушка давно умерла. Отец научил, - следователь уже давно вызывал у нее раздражение.
- Пытается вычислить, не вхожу ли я в бандитскую группировку, - наконец поняла Женя следователя.
- Да, парень, ты там даже не учился, где я преподавала, - уже теперь про себя ухмыльнулась Женя. «Вопросов у тебя много, но со мной они останутся у тебя без ответа».
- Пока свободны, - подписал и протянул Жене пропуск следователь.
- И город не покидайте пока. Можете еще понадобиться. Если что важное вспомните, то звоните.
Женя вышла из отделения милиции. Ощущение было, что из клетки. И запах этот не приятный, даже сравнить не с чем.
- Каждый божий день в этом дерьме копаться. Каким же ты в семью вечером приходишь? – с содроганием подумала о следователе Женя. Она обратила внимание, что у него кольцо на пальце, еще не затертое. Значит женат недавно.
- А у тебя разве работа лучше была? – сама себе задала вопрос, и сама же на него ответила:
- У меня, хотя бы понятней. Да и возвращаться некуда.

Глава двадцатая

Прошло недели три, а Женя не нашла себе работы. Идти на рынок продавцом не хотелось. Деньги она тратила экономно. Благодаря выигрышу в казино жить было на что. Она много гуляла в окрестностях города, и возвращалась домой только к вечеру. Физические нагрузки позволяли хотя бы уснуть.
Думала уехать в деревню, но пока было нельзя, в связи с подпиской о не выезде.
- Представляешь, Женя, вчера маньяк опять девочку восемнадцатилетнюю изнасиловал и убил, - по своему обычаю всплеснула руками баба Таня, когда Женя вернулась домой.
- Никак эта милиция найти его, гада, не может. Весь город в страхе столько времени держит, что страшно на улицу выйти, - продолжала возмущаться женщина. Она была в курсе всех новостей, в отличие от Жени, которая почти совсем не смотрела телевизор.
- И ты бы до такого времени бы не гуляла, - беспокоилась за Женю баба Таня.
В новостях сообщали об очередной жертве убийцы.
- Вот, тварь- подумала Женя, услышав неприятную информацию.
- Сколько беды наделал,- Женя стянула с себя джинсы и свитер.
Она легла на кровать и долго не могла уснуть. Уже за полночь. В окно комнаты смотрела огромным, кроваво-красным  шаром Луна.
- Ух ты, полнолуние. Обострение у психов. Вот оно что? – мозг Жени включил глубокий анализ.
Утром Женя пошла в библиотеку, и попросила номера местных газет за последний год. Выписала на лист бумаги, имена жертв, в какой одежде были, возраст, место жительства и убийства, число, род занятий. В общем, всю значимую информацию.
Вернувшись домой, она составила таблицу и внесла информацию по каждой жертве. Стала анализировать и сопоставлять данные. Как оказалось - все жертвы молодые девушки студентки, возраст от семнадцати до двадцати двух лет, среднего роста и ниже. Все, без исключения, одеты в юбки или платья красного оттенка. Проживающие от десяти до двадцати минут от остановок общественного транспорта. По фотографиям- типичные жертвы.
- Да ты, парень, любитель молодого и прекрасного?! - с нескрываемым нарастающим азартом охотника, сделала выводы Женя. Если бы кто-нибудь был радом, то увидел бы холодный звериный оскал на её лице. В такие моменты она себя не контролировала и выглядела очень страшно.
- Тебе чуть за сорок, среднего роста и телосложения, ранее не судим, шизофрения на лицо, когда-то бросила девушка, которая любила носить одежду красного цвета, мучаешь жертву, чтобы передать свою боль. Серые глаза, светлые волосы, короткие пальцы, тонкие губы, специфический запах пота. Тихая, кошачья походка. Носишь мягкую обувь, чтобы подойти к жертве неслышно. Одежда, тоже облегающая мягкая, чтобы не шуршала. Не пользуется парфюмом. Полная Луна придает тебе силы и обостряет чутьё. Четвертая группа крови. Когда не можешь найти нужную жертву – режешь себе пальцы, чтобы чувствовать боль, - так составила для себя Женя портрет маньяка.
- Будем искать, - сказала Женя.
Поиск маньяка она превратила в свою работу. Днем спала, а ночью выходила на охоту. Бабе Тане сказала, что устроилась сторожем на вахту в общежитие, чтобы та не волновалась.
Садилась на автобусы разных маршрутов, и ехала, осматривая каждую остановку. Если видела молодую девушку в красной одежде, то незаметно провожала её домой. Так прошло две недели, а результатов не было.
— Значит, мои выводы правильные, что дело в полной Луне. Будет искать новую жертву, когда настанет полная Луна.
Прошло ещё две недели. Женя не оставляла свое занятие ни на один день.
- Что же ты, деточка своего здоровья не жалеешь. Каждую ночь на работу ходишь? – сетовала баба Таня.
- Разве можно так работать. Всех денег не заработаешь, а здоровье загубишь.
- Не волнуйся, баба Таня. Это ненадолго. Просто напарник заболел. Надо же выручить работодателя, - успокаивала ее Женя.
Наступали волнительные дни полнолуния. Женя была так напряжена, что даже не могла заснуть, после рабочей ночи.
В голове постоянно крутились разные сценарии встречи с маньяком. Понятно, что преступник вооружен, поэтому бдительность терять никак нельзя. Не глуп, и опасность чувствует, как зверь. Знает, что его ищут и будет действовать ещё осторожнее.
- А если успокоился, и ляжет на дно? – думала Женя.
- Не ляжет, такой не ляжет, - успокаивала себя Женя.
- Надо бы его спровоцировать, но как? Я мало похожа на жертву, а он хороший психолог и на такое не поведется, хоть десять юбок красных надень.
Второй день полной Луны подходил к концу. Женя, зевая, смотрела в окно автобуса, прижавшись щекой к стеклу. На остановке автобус зашипел закрывающимися дверями. Из него вышла молодая девушка в красной юбке и черной куртке.
- Как же её не заметила? – Женя очнулась.
Она увидела, как из-за дерева, неподалёку от остановки отделилась мужская фигура, и направилась вслед за девушкой. Автобус набирал скорость. Женя сорвалась с места и стала просить водителя, чтобы остановил автобус. Тот не соглашался, ссылаясь на то, что ему не положено останавливаться посреди дороги.
Наконец, автобус остановился на следующей остановке. Женя пулей вылетела из него, и что было силы, бегом, направилась назад. Сердце часто билось, чувствуя опасность.
- Знать бы, куда ты девочка пошла? – в ушах у Жени стучало.
- Столько ждала, и упустила, - ругала себя Женя.
Она остановилась, чтобы перевести немного дух. Впереди у павильона слышались голоса громко разговаривающих молодых людей.
Женя решила, что дойдет до павильона и купит воды, а потом будет возвращаться домой.
Бесполезно было искать черную кошку в темной комнате. Чувство вины не покидало. Профессиональное чутьё подводило редко, скорее сказать, не подводило вообще. Женя не сомневалась ни на минуту, что эта и есть та девушка, за которой сегодня будет охотиться маньяк.
 Женя подняла голову, и сквозь листья деревьев, над землёй нависал огромный шар Луны. Она опустила голову и мороз пробежал по её телу.
Пройдя еще немного, Женя успокоила дыхание, и тихо ступая направилась вперёд к павильону.
Свет у павильона дал разглядеть на расстоянии, в числе молодых людей, девушку в красной юбке, которую Женя уже и не надеялась когда-нибудь увидеть.
- Ну, Слава Богу! – вздохнула Женя и остановилась, отойдя с тротуара в сторону за дерево, и стала наблюдать.
Молодые люди громко и эмоционально разговаривали. Шутили, хохотали. Женя изо всех сил напрягала глаза в темноту, пытаясь разглядеть, одной ей известные признаки второго наблюдателя, её сегодняшнего противника «снайперской» схватки. Она всем телом чувствовала его присутствие неподалёку от его предполагаемой жертвы.
Кровь начинала закипать в её теле. Чувство неукротимой ярости нарастало с каждой минутой. Сердце билось сильнее и сильнее, что шум в ушах притуплял слух. Азарт охотника, порой преобладает над разумом.
Она понимала, что ни она не отступит от своей жертвы, ни другой, который считает себя охотником сегодня, не отступит тоже. Каждый из них по-своему, вычислял, ждал и наблюдал целый месяц, и вот, наконец этот день настал. Никто не намерен отступать.
Через несколько минут Женя все же вычислила место, откуда её противник наблюдал за объектом. Ей на минуту показалось, что она встретилась с ним глазами.
Наконец молодежь стала прощаться друг с другом, громко отвешивая шутки на ходу.
- Юлёк, тебя проводить? – громко спросил у девушки в красной юбке парень.
- Нет, не надо, мой дом в двух шагах отсюда. Дойду сама. Идите ребята, а то на автобус опоздаете.
- Пока, пока, - приложила ладонь к губам и отправила воздушный поцелуй своим знакомым. Девушка помахала всем рукой, и нырнула со света в темноту, цокая каблуками.
Спустя пару минут, из места, которое вычислила Женя, на фоне света появился, уже знакомый Жене, силуэт мужчины, который последовал торопливым шагом в сторону удаляющейся девушки.
Женя перебежками, чтобы не попасть в свет, обогнула павильон, еле касаясь земли, последовала за ними.
Девушка свернула с тротуара в арку во двор дома. Мужчина за ней.
Жене нельзя было приближаться, чтобы себя не выдать. Когда подошла к арке, услышала, как девушка тихо вскрикнула, и сразу замолчала. Стука дверей подъезда она не услышала.
- Значит, в подъезд войти не успела. Эх, «Сова», напрочь квалификацию потеряла, - ругала себя Женя. А внутренний голос с ней не соглашался:
- Ты что, за детсадовским мальчиком охотишься? Матёрый маньяк. Здесь на амбразуры кидаться бессмысленно. Его полиция всего города найти и вычислить не может, а ты в одиночку и без оружия хочешь это сделать? Ты же военный человек, и тебе ли не знать, что одна жертва, во имя спасения сотен – это нормальные потери.
- Ты, что сдурел? Какие нормальные потери? Сейчас не война. Это на войне потери можно оправдать, да и то не всегда. Почему эта, ещё толком не начавшая жить, девочка, должна не родить своих детей из-за больного ублюдка? А её мать должна перестать жить вместе с ней? – ругалась Женя со своим внутренним голосом, не на шутку разозлившись.
Женя тихо прошла арку и завернула за угол. Во дворе была кромешная темнота. Ни одна лампочка не горела на улице. Да и в окнах домов света было мало. Двор был часто засажен зеленью. Сплошные заросли вдоль дома.
- Эх, люди?! Цивилизация кругом. Корабли в космос отправляем. А под носом чёрт ногу сломает, - пронеслось в голове у Жени, когда она кошачьей походкой тихо шла вдоль дома, прислушиваясь к каждому шороху. Потом резко присела.
В кустах, в нескольких метрах от неё кто-то пыхтел или сопел – непонятно. Она напрягла зрение и увидела склонившуюся к земле фигуру человека.
- Хоть бы не убил! – противный холодок пробежал по спине.
Время шло на секунды. Нужно было принять тактическое, единственно правильное решение, за очень короткий срок.
Женя затаила своё дыхание, чтобы услышать дыхание противника.
- Придётся действовать твоими же методами, - мысленно обратилась она к противнику, и достала из кармана оловянный пестик и крепко сжала его в руках.
- Первое- внезапно напасть, второе- обездвижить, третье – зафиксировать, четвертое- получить результат, пятое – покинуть место и не оставить следов.
- Действуй, «Сова», и у тебя нет ни одного шанса ошибиться, - приказала Женя себе, и нырнула в темноту.
Противник явно увлекся своим занятием и потерял бдительность. Резал на жертве одежду, задевая её кожу ножом.
Женя нанесла удар по голове мгновенно. Противник обмяк, и стал валится набок, но нож из рук не отпускал. Она понимала, что есть считанные секунды, чтобы его зафиксировать, иначе, такие психи, как он, могут обладать огромной физической силой, несмотря на щуплый внешний вид. Ей, без оружия, справиться при таком близком контакте будет очень сложно, либо совсем невозможно. Противника, никогда нельзя недооценивать, а то можно поплатиться жизнью.
Она быстро достала из кармана куски верёвки, и перевернув мужчину на живот, связала его ноги и руки «лягушкой», своими фирменными узлами. Проверила на крепость.
Извлекла из кармана маленький фонарик, и зажав его зубами, осмотрела девушку. Та была без сознания. Как всегда, в таких случаях, Женя проверила пульс на шее.
- Жива!
Одежда на девушке была изрезана в лоскуты. Кожа на теле кровоточила. Женя засунула руку и потрогала затылок девушки. Он был тоже в крови.
- Вот, тварь! – Женя не удержалась, и пнула ногой маньяка.
- Хоть изнасиловать, сука не успел, и то хлеб, - нижнее бель на девушке было цело.
Она ещё немного осмотрела девушку. Сережки с ушей вырвал не снимая.
- Не брезгаешь золотишком, ублюдок? – Жене очень хотелось добить эту тварь.
И правда, через пару минут тело маньяка стало шевелиться, и он открыл свои звериные глаза.
Женя направила на него фонарик.
- Надо же, не ошиблась, ни в цвете глаз, ни в обуви, ни в том, что режет себе  пальцы, - похвалила себя Женя, увидев забинтованный на левой руке палец.
- Наука, великое дело, - повторно огрела Женя по голове маньяка.
- Полежите пока, а я за скорой и милицией.
Женя быстро побежала к телефону автомату. Прокричала адрес и место нахождение места преступления не своим голосом, и опять нырнула в темноту. Заслышав звук сирен, удалилась на безопасное для себя расстояние.
Ей ни к чему были лишние разборки. Инициатива часто наказуема. Место преступления и орудие нападения были на месте. Экспертиза наверняка подтвердит причастность именно этого человека к изнасилованию других жертв, за это что переживать? Главное для неё было, чтобы девочка выжила, и череда трагических событий в городе на этом закончилась. Задание было выполнено.  За месяц она сильно вымоталась на этой «работе» и заслужила хорошего отдыха по праву.
Пройдя целых три квартала по дворам пешком, она поймала такси и поехала домой. Встала рано утром, сложила в рюкзак все вещи и обувь, в которых была на задании и отвезла на окраину города, там и сожгла, вместе с оловянным пестиком.
Когда Женя вернулась домой, баба Таня сообщила ей новости, громко, как только та умела освещать важные события, активно жестикулируя руками.
— Вот, где ты ходишь? Самое главное пропустила, - возмущалась баба Таня.
- Что случилось? – как всегда спросила Женя невозмутимым голосом.
- Метеорит упал?
- Тебе всё шутить. По телевизору сказали, что наконец-то маньяка поймали. Правда, как и где поймали, пока не говорят. Следственная тайна, какая-то у них. Девочка, хоть жива осталась, каким - то чудом, правда в тяжелом состоянии, - баба Таня перевела дух, и пошла ставить чайник.
— Это ж, надо, столько душ невинных загубил? – не унималась баба Таня. Слезы навернулись на глаза пожилой женщины. Было видно, что случившиеся события для неё не безразличны и она искренне сопереживает.
Женя глубоко вздохнула, и подумала:
- Хорошо, что жива. Слава Богу!
Кое как выпила чашку чая без сахара.
-Пойду отдохну немного, что- то я устала - сказала она бабе Тане и пошла в свою комнату.
Долго не могла заснуть. Память никак не хотела отпускать последние события. Только закрывала глаза, сразу видела огромную Луну, холодную, багровую. А в ушах стоял волчий вой. Боль и кровь сопровождали большую часть её жизни. Вроде бы привыкнуть должна, а не получалось.

Глава двадцать первая

- Юрий Михайлович, в дверь звонят, - один из гостей, позвал хозяина из кухни.
- Сейчас, сейчас открою, только мясо из духовки выну, а то сгорит. Это, сын, наверное, пришел, - ответил хозяин, и поспешил к двери.
- О, привет, сынок, проходи. У меня гости, - вытирая руки полотенцем, отец пригласил сына войти.
- Здравия желаю! – взял под козырёк сын Юрия Михайловича.
- Да, не козыряй ты, Женька, не на работе. Проходи, садись. Все знакомые, - Евгению предложили присесть за стол.
- Давайте, други, под мяско, - разливая в бокалы коньяк, предложил хозяин.
- Давно не виделись, всё работа и работа. А сейчас повод есть – на пенсию. Правда, что я делать на этой пенсии буду, ещё не знаю, - с грустью отметил хозяин.
- Как, что? На преподавательскую пойдешь. Кто новые кадры учить будешь. Опыт передавать.
Гости дружно выпили, громко чокаясь.
- А у тебя, Евгений, как дела? Все-таки по отцовым стопам пошёл. Сразу говорили тебе иди учиться в школу милиции. А ты всё упирался.
- Слышали, что маньяка, наконец поймали. Только как, непонятно. Расскажи генералам подробности.
— Это, товарищи генералы, тайна следствия, - улыбнулся Евгений.
- Могу только сказать, что случай уникальный и вообще всё как-то странно. Позвонила с телефона-автомата женщина, и орущим голосом сообщила место преступления. Когда приехала милиция и скорая, то на месте никого постороннего не было. Допросили жителей близлежащих домов, и никто ничего не видел и не слышал. К тому же было уже поздно. Девушка и маньяк были без сознания. Маньяка кто-то саданул чем-то тяжелым по голове.
- А может это жертва?
- Да нет, не жертва. Жертва не могла. У нее ушиб основания черепа от первого удара маньяка кастетом по голове. Так, самое интересное, что маньяк был связан «лягушкой», да такими мудреными узлами, что мы никто, из прибывших экипажей не могли его развязать. Так и пришлось везти до отделения, а там уже резать узлы. Я перерыл всю специальную литературу, а техники завязывания таких узлов, даже подобных, не нашёл. Даже интересно стало, что это за Робин Гуд появился, чтобы в одиночку задержать такого матерого, хитрого преступника?
Один из генералов задумался, а потом рассказал:
- У меня в практике был интересный случай. Я тогда ещё полковником был. Служил во внутренних войсках. Заключённые сбежали. Нас по тревоге подняли и мы с солдатами, около ста человек, поехали в тайгу их задерживать. Когда подъехали к болоту, не понимая, что делать и куда идти, увидели, что девчонка, лет шестнадцати, ведёт матерого рецидивиста, как телка, привязанного к палке. Сама еле живая, обессиленная. А через болото его вывела. Не девка, а чёрт. Такая молоденькая, а смышленая невероятно. Так у меня солдаты, так и не смогли его от верёвки отвязать, какие узлы она навязала. Одного уголовника ее собака загрызла насмерть, но и сама погибла. Другой собаку ножом зарезал. Потом ещё группу через болото увела, не смотря на полученные раны, чтобы место указать, где труп беглого уголовника лежит, да схрон с оружием найти. Солдаты, с её помощью, задачу выполнили на все сто, и ещё долго вспоминали и судачили про неё.  Я этой девушке медали в институте собственноручно вручал, так она меня зацепила. И звание, благодаря ей получил досрочно.
- Погодите, погодите! - почти вскрикнул второй генерал.
- Ведь у меня тоже была история. Формировали мы спец отряд несколько лет назад для отправки в горячие точки. Я как-то случайно стал свидетелем того, как девчонка, в тире, который на остановке был, стреляет. У меня там армейский друг работал, и я его иногда навещал. Так эта девчонка стреляла вообще без промаха. Представляете, никогда не мазала. Готовый снайпер. Я её в отряд привел. Она все испытания прошла, и в этот отряд попала. Так вот она тоже вязала какие-то замысловатые узлы. Мы их ещё шутя «кубик-рубик» называли. Никто из солдат и офицеров центра повторить так и не смог. Потом отряд закончил подготовку в нашей школе и был направлен по назначению. Больше я её никогда не видел.
А третий генерал тоже свою историю рассказал.
- Подчиненные рассказывали. На вызов в центральную гостиницу ездили. Не так уж давно это было. Парня южного, в его же номере, кто-то связал «лягушкой», так, что он пока лежал, обгадился по уши. За дело, видать, потому что заявление писать не стал и в первый день отбыл к себе, на Родину. Парни мои рассказывали, что пытались его развязать, но не смогли. Вонища стояла в номере неимоверная. Пришлось бежать за ножом в ресторан, чтобы вызволить бедолагу. Узел замысловатый попался.
- А ещё, не так дано, на магазин Автандила, который потом сгорел, магазин, в смысле, налет вооружённый был. Залётные постарались. Так налётчиков тоже кто-то хитро связал, что их «лягушками» в отдел привезли. Девчонка-продавец сказала, что покупатель заходил и их связал. Мне доложили, что мужики ржали и спорили на бутылку, тому кто развяжет эти узлы. Так никто не развязал, тоже пришлось ножом резать.
Генералы сделали вывод, что таких совпадений не бывает.
- Найти бы этого Робин Гуда,- вздохнул Евгений.
- Поможем, парень, не переживай, - пообещали хором генералы, чем обнадежили его.
- А сейчас давайте, ну ее работу, поговорим о мирском.
Друзья переключились на воспоминания, охоту, рыбалку, женщин, молодость.
- Женя, давай неси гитару, споем, - попросил отец. Гости много пели, и разошлись за полночь.
Евгений отметил, что так давно не брал в руки гитару и не играл. Работа занимала всю его жизнь. Семья не сложилась. Детей нет. Лихие девяностые не давали ни на один день расслабиться. Да ещё этот маньяк поднял всех на ноги, держал в постоянном напряжении такое долгое время. На работе каждый день требовали его поимки. Комиссия из Москвы приехала. Аналитики, биоэнергетики. А поймал его какой-то неизвестный, не пожелавший представиться. А ведь ему награда положена. Хотя, что я говорю? Какая тут, к черту награда? Захотел бы засветится по этому поводу, то остался бы на месте преступления, до приезда милиции.
Вопросов было намного больше, чем ответов.
- Спасибо тебе, таинственный незнакомец. Хоть представилась возможность, благодаря тебе, выспаться за последние несколько месяцев, - поблагодарил Евгений и уснул беспробудным сном.


   Глава двадцать вторая

Было часов десять вечера, когда позвонили в дверь. Баба Таня уже спала. Женька соскочила с кровати, и поспешила открыть дверь. На пороге стоял высокий бритоголовый амбал.
- Ты, Женя? Собирайся быстро, - безапелляционно скомандовал он.
- Ты кто? – невозмутимо спросила Женя у незнакомца.
- Тебе в рифму ответить? – амбал нервно сплюнул на пол.
- Тогда я никуда не пойду, - Женя стала закрывать входную дверь.
Амбал подставил ногу, и не позволил закрыть дверь.
- От Автандила я. Давай быстро собирайся. Автандил видеть тебя хочет.
- Ну раз видеть хочет, значит живой, - вслух рассуждала Женя, чем вывела амбала из себя.
- Да, что ты дёргаешься? Тише будь. Сейчас оденусь, - подобным тоном, сквозь зубы процедила Женя, и закрыла перед амбалом дверь.
- Ну, ты оборзела! – послышался голос за дверью.
Женя надела джинсы и свитер, кроссовки. Проходя через коридор, мельком посмотрела на себя в зеркало.
- Сойдет. Привыкли врываться по ночам, да ещё командовать, - ворчала она.
Амбал дожидался на площадке.
- Ты, что новенький? – спросила она.
- Тебе то чё? Любопытной Варваре….Целее будешь.
У подъезда стоял новенький черный Мерседес, натертый до блеска полиролью. Женя с амбалом сели в машину и помчались по вечернему городу. Она всю дорогу молчала, так как считала бессмысленным и опасным вступать в перепалку с этой, недалёкой грудой мышц.
- Как ни крути, а я рада, что Автандил жив.  Это всё-таки результат моей профессиональной работы. Навыки не пропьёшь, хоть тысячу раз мой унитазы в гостинице, - на редкость хвалила себя Женя.
Она смотрела сквозь тонированное окно на сверкающий город, манящие взгляд, витрины уже закрытых магазинов, но с яркой ночной подсветкой. Нарядные манекены в  витринах наблюдали со стороны за проезжающими машинами. Неоновые вывески, реклама. Как будто всё вокруг это не её жизнь, а картинка из зарубежного кинофильма.
Женя жила своей неприметной жизнью, как в норе. Привыкла к замкнутому пространству, довольствоваться малым, рассчитывать только на себя. Она просто никак не могла научиться жить в этом мире так, как многие люди, идущие по тротуарам ночного города.
Мелькают пролеты моста, сквозь них отсвечивает гладь воды.
Жене на некоторое время стало даже грустно.
- Жизнь проходит, а одиночество только нарастает. Наступающий день мало чем отличается от предыдущего, но посмотрев в зеркало через полгода, ты замечаешь, какой время оставило отпечаток на твоём лице, - с грустью думала Женя.
Она очнулась от своих мыслей, и слегка тряхнула головой, чтобы прийти в себя.
Наконец, машина подъехала к больнице. Открылся шлагбаум, и они въехали во двор, медленно подруливая к нужному корпусу хирургического отделения.
Все вышли из машины, и амбал открыл перед Женей дверь. Поднялись на лифте на пятый этаж. Запах больничных коридоров, резко ударил Жене в нос. Ей неприятно было вспоминать своё прошлое, проведенное в военном госпитале. Возникли неприятные ощущения во всём теле, что её затошнило и закружилась голова.
Амбал резко остановился у двери палаты, у которой дежурил охранник.
- Как сам? – кивнул на дверь амбал.
- Нормально, ждет, - ответил охранник.
- Заходи, - амбал закрыл за Женей дверь, и остался в коридоре.
На больничной кровати, с перевязанной грудью, лежал Автандил. Вид у него, конечно, был, согласно статусу пациента. Бледный, лицо бескровное, даже немного желтоватое, но отличался от покойника, и это радовало глаз.
- Здравствуй, Жэ-нэчка!- тихо произнес Автандил.
- Присаживайся, дорогая, - он глазами показал на кресло возле кровати.
- Здравствуйте, как себя чувствуете? – Женя присела у кровати Автандила.
- Уже нормально. Врачи говорят, что иду на поправку. Как же я не привык вот так валяться. Сил просто уже нет.
- Хочу поговорить с тобой, девочка, - Автандил освободил руку из-под одеяла, и протянул её Жене.
- Ну, во-первых, огромное тебе спасибо за удивительное спасение!
- Во-вторых, кто ты? – Автандил смотрел на Женю, как турист на экзотическое животное.
- Мы пробивали тебя по всем базам, а тебя нигде нет. Мне непонятно на кого ты работаешь, и откуда у тебя такая подготовка?
- Я, так понимаю, обязательно должна отвечать? Других шансов у меня нет? – Женя смотрела прямо в глаза Автандилу, что он не выдержал и отвел взгляд в сторону.
- Хорошо, я отвечу, насколько смогу. Я солдат, выброшенный из окопов войны по здоровью. Раньше работала на государство, а сейчас, исключительно на себя. Никакого отношения к бандитским группировкам города, или страны, я точно не имею. По этому поводу будь спокоен на сто процентов. Я знаю, что моему ответу ты не поверишь, но другого у меня нет. Выброси мысли из своей головы о том, чтобы я работала на тебя. Я в этой жизни уже всё давно потеряла, больше терять нечего. Очень прошу, в качестве благодарности за твоё спасение, отпусти меня и не преследуй. Я умею играть в войну, а цена моей жизни для меня стоит не дорого.
Автандил молча выслушал Женю, и не торопился что-нибудь сказать в ответ. Возможно, ответ Жени его шокировал, и ему нужно было собраться с мыслями. А может просто  не поверил.
Прошло несколько минут, когда он заговорил снова.
- Поедешь со мной ко мне на Родину? – он слегка сжал Жене руку.
- В качестве кого? – спросила Женя.
- Я дам тебе всё, что только смогу, будешь как сыр в масле кататься, - Автандил опустил глаза, как мальчишка.
- У тебя же жена есть, а потом, я не люблю тебя Автандил. Для меня это очень важно. Мне самой в этом мире жить нужно научиться. Не только научится, но ещё и к ней вернуться, чего я сделать пока не могу. Прости меня. Я не смогу жить в постоянной зависимости, как зверь в клетке. Я наблюдала за тобой всё время, которое у тебя работала. Мне, конечно, никогда не нравилось твоё занятие, но я всегда уважала тебя, как мужчину. Ты ни разу не переступил черту, хотя мог воспользоваться своей властью. Спасибо тебе. Мне искренне хотелось, чтобы ты выжил, и я очень рада тебя видеть, правда, - Женя говорила быстро.
Ей на минуту показалось, то у Автандила от её слов, заблестели глаза.
- Спасибо за честность, девочка! - Автандил чуть приподнялся на кровати, поморщив от боли лицо.
- Гоша, зайди! – крикнул он.
В палату влетел амбал.
- Подай чемодан и выйди, - приказал он амбалу, который уже метнулся за ширму, взял чёрный дипломат, и положил его на кровать, и также быстро вышел за дверь.
Женя молча наблюдала.
- Я предполагал, что ты откажешься со мной поехать, но я не позволю тебе отказаться от того, что тебе сейчас дам. И, даже не перечь мне, - сказал Автандил, заранее предотвращая Женино возмущение или несогласие с происходящим.
- Знаю, что гордая, не смотри на меня так, - попытался улыбнуться Автандил.
Он достал из дипломата папку с документами, и увесистый свёрток.
- Здесь документы на твою квартиру и вот ключи, адрес потом посмотришь - он протянул Жене ключи и документы.
- А это тебе на жизнь. Не думай ничего плохого. Эти деньги чистые. Я никого не ограбил и не убил, чтобы их получить. В казино выиграл. «Много выиграл», —Автандил протянул свёрток и положил Жене в руки.
- Ничего не говори, пожалуйста, - попросил умоляющим взглядом, Автандил.
- Там, в свертке указан мой новый адрес. Вдруг жизнь занесет. Лучшим гостем будешь.
- Иди, девочка, устал я, - Автандил закрыл глаза.
- Спасибо! – Женя наклонилась и поцеловала Автандила в холодный лоб.
- Берегите себя, - она встала и быстро пошла к выходу.
- Сама доберусь, - предотвратила слова Гоши, и бегом спустилась по лестнице вниз.
Дверь вестибюля за ней громко хлопнула.
Быстрым шагом она дошла до ближайшего павильона и купила пакет, а то как-то неудобно было нести в руках ночью документы и некоторую сумму денег и тем самым привлекать ненужное внимание.
Засунув сверток под мышку, она направилась на остановку, где на ходу прыгнула в пустой автобус, скорее всего уже последний. Прислонив голову к стеклу, снова стала наблюдать за ночным городом.
Бандиты, маньяки, проститутки у дорог, тусовки, казино, рестораны. Всё везде перепуталось. Как же всё это понять и принять. Женя не находила входа.
- Ладно, угомонись. Сдам сессию, и пора возвращаться домой, в деревню, - твердо решила Женя.
- Начну с малого, попробую начать с того момента, как всё пошло кувырком, во второй раз.
Женя, тихо открыла дверь и на цыпочках вошла в квартиру, чтобы не разбудить бабу Таню. Разделась и положила пакет под подушку.
- Завтра посмотрю. «Утро вечера мудренее», —сказала себе известную поговорку Женя, и как ни странно, быстро заснула.

Глава двадцать третья

Луч солнца отражался в стекле и зайчиком упал на подушку. Женя проснулась, но долго ничего не могла разглядеть. В глазах бегали разноцветные круги. Она несколько раз зажмурилась. Посмотрела на часы, было уже половина одиннадцатого.
- Ничего себе! Поспала, так поспала.
Женя даже не могла вспомнить того дня, когда она вставала в это время. Ещё раз потянулась и пошлепала в ванную.
- Ой, встала Женечка, - обрадовалась баба Таня. «А я думаю, пусть девчонка, в коим веке поспит».
- Пирожков с утра спекла, как ты любишь, - заботливо пригласила баба Таня Женю завтракать.
- Спасибо за заботу, - Женя ласково обняла бабу Таню за плечи.
Пока Женя квартировала у бабы Тани, сильно к ней привязалась. Её забота напоминала ей бабушку. Пожилая женщина нуждалась в своей надобности раздавать любовь и ласку, а родных людей рядом дано не было. Её мудрость, доброта и душевность по крупицам таяли лёд в замерзшем сердце Жени. Сложившаяся с самого детства её непростая судьба, мужская работа, постоянное одиночество, сковали в душе девушки огромный ледяной айсберг, который с огромным упорством не хотел таять, укрываясь от лучей благодатного света любви.
Она с удовольствием попила чай с пирожками. Выглянула в окно. Начало осени было сухим и тёплым. Даже солнце светило по-летнему. Кто-то из жильцов дома раскрошил хлеб, а голуби и воробьи, отбирая друг у друга крошки, смешно выясняли отношения. Женя улыбнулась, и подумала о том, что не плохо было бы прогуляться, раз такая погода выдалась великолепная.
Зашла в комнату, чтобы одеться, и вспомнила, что под подушкой лежит пакет. Стукнула себя пальцем по голове, отмечая забывчивость. Содержимое пакета её настораживало. В её планы не входило получать такого рода подарки. Но отказаться она не могла.
Свою жизнь Автандил оценил довольно дорого. В пакете лежали документы на двухкомнатную квартиру в центре города на имя Жени, ключи от неё, а в бумажном свертке сто тысяч долларов. От увиденного Женя засвистела, но быстро замолчала, чтобы не привлекать внимание бабы Тани.
Женя присела на кровать и ещё час молча сидела, уткнувшись глазами в стену. Никаких мыслей в голове не было. Выйдя из «штопора», подумала:
 - Что же мне с этим, внезапно свалившимся богатством, делать?
Для себя решила немного осмотреться, дать время и передохнуть, чтобы осознать всё произошедшее за последнее время. Слишком напряжённым оно было.
- Планы на сегодня менять не буду. Пойду погуляю, - решила Женя, и стала надевать на себя джинсы.
Она села в автобус, и доехала до конечной остановки. Пройдя мимо институтских общежитий, вышла на дорожку и пошла, не спеша по лесу. Деревья давно роняли листву, которая складывалась в ковер с разноцветными узорами. Женя озорно разбежалась, зацепила ногой опавшие листья, которые желтым дождем взмыли вверх и опустились снова на землю.
Часа два Женя гуляла по протоптанным дорожкам, меняя направления. Навстречу попадались молодые пары, видимо студенты. Некоторые скромно держались за руки. Другие обнимались, не скрывая своих чувств. А третьи целовались, отойдя с тропинки к деревьям.
- Молодость! – вздохнула Женя.
Глядя на молодежь, Женя вспомнила свою юность. Как по вечерам они гуляли с Серёжкой. Любили смотреть часами на ночное небо, разглядывая звезды. Как в первый раз поцеловались и признались друг другу в любви. Как мечтали о будущем.                От нахлынувших воспоминаний, сильно сдавило в груди и резко закружилась голова.  Женя подошла к первому дереву, и прижавшись к нему спиной, стояла несколько минут, потом направилась в сторону автобусной остановки.
Проходя мимо общежитий, она услышала чей-то надрывный плач. Неподалеку стояла скамейка, на которой сидела молодая женщина, и качала коляску с младенцем. Она плакала настолько долго, что глаза опухли и с трудом открывались.
- Что случилось? – спросила Женя девушку, когда подошла к ней поближе.
 Девушка с трудом подняла голову, посмотрела на незнакомку и ничего ей не ответила.
Женя повысила голос: - «Я повторяю свой вопрос, что случилось?».
Девушка посмотрела на Женю с осторожностью, окинула её глазами и ответила вопросом на вопрос:
- Зачем спрашиваете, всё равно ведь не поможете?
- А ты за меня не отвечай, - Женя присела рядом на скамью.
Ребенок в коляске мирно спал, тихонько посапывая.
- Сколько ему? – спросила Женя, кивнув в сторону коляски.
- Мальчик, семь месяцев, - ответила девушка.
- Чего ревёшь-то? Жизнь не удалась, или что сложнее? – в очередной раз Женя пыталась понять причину расстройства девушки.
- Ребёнок умирает, а я ничем помочь ему не могу, - губы девушки задрожали и градом по щекам опять полились слёзы.
- Этот?
- Да.
-А причина?
- Врачи диагностировали какой-то сложный порок сердца, что такие операции делают только в Германии. А денег у нас нет и никогда не было. Откуда мне взять двадцать пять тысяч долларов на операцию? У меня ведь нет никого. Я с бабушкой выросла, но она два года назад умерла, - тихим голосом сказала девушка.
- А отец ребёнка где? Есть вообще? – задала очередной вопрос Женя.
Девушка уже не сопротивлялась: - «Есть, студент тоже. Родители у него обеспеченные. Как узнал, что Ванюшка смертельно болен, на следующий день ушёл».
- Извинился, сказал, что не собирается свою молодую жизнь тратить на лекарства и каждый день ждать, когда ребёнок умрёт, - Соня, так звали девушку, смахнула очередную слезу.
- А ведь время пошло на дни, - Соня двумя руками вытерла лицо от слёз, и глубоко вздохнула.
- А бабушка с дедушкой, что?
- Привезли немного денег на лекарства, но сказали, что взять к себе не могут, так как у них и так на иждивении пожилая мать, и ей нужен покой, - продолжала девушка.
- Эти деньги вот-вот закончатся. А у меня только стипендия, да и то очень маленькая.
- Я вот сижу на улице всё свободное время, чтобы Ванюшке дышалось легче. Хоть с моста в речку прыгай от такой безысходности.
- А вы спрашиваете, почему я плачу? – посмотрела она опухшими глазами на Женю.
- Давай, так сделаем. Я завтра к девяти часам буду ждать тебя на такси на площадке, у общежития. Ты соберёшь ребенка, и мы поедем в твою больницу. И не задавай мне пока никаких вопросов. Мы обязательно справимся, - подала надежду девушке Женя, хотя та ей не поверила.
- Меня, кстати, Женя зовут. Выше нос, девочка. Мир не без добрых людей, - Женя встала с лавочки и быстрым шагом удалилась в сторону автобусной остановки.
- Ну вот, Автандил, спасибо тебе за деньги. Направлю их в мирное русло, а то потратил бы их на всякую непотребную ерунду или в казино проиграл,- у Жени даже настроение поднялось от того, что сможет помочь  спасти маленького ребёнка.
Решила сразу поехать домой, а завтра уже посмотреть квартиру.
Эмоции не давали ей покоя. Ей так близки были чувства девушки, связанные с потерей близких людей. Опять нахлынули воспоминания, от которых слёзы наворачивались на глаза. Чувство одиночества опять захлестнуло по самую макушку. Думала про парня – отца ребенка. В который раз убеждалась, что людям не запретишь быть плохими. В силу отсутствия разума или необходимого опыта, а порой бессердечности или скверного характера, творят такие чудеса, что потом ни на этом свете, ни на том не хватит никаких средств, чтобы рассчитаться за грехи и деяния, которые совершили.
Женя до утра так и не уснула. Утром, приняла ледяной душ и выпила чашку кофе, чтобы взбодриться. Вызвала такси и направилась в общежитие, где жила ее вчерашняя знакомая.
Не случалось у Сони в жизни никаких чудес. Одни только нескончаемые испытания. Рано потеряла родителей. Воспитывала её бабушка. В любви, но без особого достатка. Димка соблазнил её на первом курсе. В самом начале учёбы. Пригласил её к себе в комнату на выходные. Она, дурочка, пошла. Кричать было неудобно, общежитие мужское. Вот так всё и произошло. Потом извинялся, а она влюбилась. Забеременела. Родила больного ребёнка и осталась с ним на руках одна, без какой-либо помощи. Вот так, вкратце, и выглядела её небольшая жизнь, которая уже так разогналась, что вот, вот пойдет под откос. А эта случайная знакомая? Как ей можно верить? Многие люди выражают своё намерение помочь, а потом исчезают, также незаметно, как и появились.
И всё-таки к назначенному времени Соня накормила и собрала ребёнка. Положила в сумку необходимые вещи. Взяла свой паспорт и свидетельство о рождении Ванюшки, и вытащила коляску на улицу, а потом и ребёнка с вещами.
- Ну что, Ванечка, надежда умирает последней, - игриво подмигнула она сыну.
- Гулять то всё равно надо, значит зря не собрались, - покатила коляску со своим сокровищем по асфальтированной дорожке, ни на что не рассчитывая.
- Соня, Соня, - звал позади голос. Она обернулась, и увидела вчерашнюю знакомую.
- Ты куда? Мы же договорились, - кричала Женя.
Опят слёзы навернулись на глаза Сони.  Не предполагала она, что найдется тот человек, который примет участие в спасении её единственного, дорогого ей человека – сына Ванюшки, за которого она сама не задумываясь бы отдала свою жизнь. Но её жизнь цены не имела и брать её никто не хотел.
- Здравствуйте! – несмело поздоровалась Соня, и стала размещаться в такси с ребёнком.
- С коляской помогите, что сидите, как не родной, - приказала Женя водителю такси требовательным голосом. Таксист собрал и положил коляску в багажник автомобиля, а Женя помогла Соне сесть в машину, в первый раз в своей жизни, взяв маленького ребёнка на руки.
- Скажи мне фамилию врача и свою тоже, - попросила Женя Соню в вестибюле больницы.
- Врача зовут Кравцов Валентин Иванович, а моя фамилия Савушкина и Ванина тоже.
Женя опустила голову, чтобы Соня не видела, как она улыбается.
- Совы меня просто преследуют, - иронизировала про себя Женя. «Я, Савицкая, позывной «Сова», а эти Савушкины. Это знак, Женька, родственников нашла».
Ей даже нравилось участвовать в судьбе этих людей. Давно она ни о ком не заботилась. А ребёнок вызывал у Жени особые чувства. Она смотрела на него, и сердце её замирало. Ей даже страшно было представить, если бы она вдруг оказалась в подобной ситуации.
Женя поднялась вверх по лестнице пешком. Подошла к кабинету врача и постучала в дверь.
- Войдите, - раздался из кабинета приятный мужской голос мужчины.
- Здравствуйте! Я родственница Савушкиных. Нужно поговорить, - Женя вошла в кабинет.
- Родственница Савушкиных? – врач удивлённо посмотрел на Женю.
- Савушкина говорила, что у неё никого нет, - сказал врач, перекладывая бумажки на столе.
- Я дальняя родственница. Недавно узнала о проблеме, - уточнила Женя.
- Сами- то, где, Савушкины? – неохотно поднял глаза на Женю врач.
- Внизу, в вестибюле.
- Я же сказал ей, что здесь возможно только чудо. Если направить ребёнка в Германию на операцию. Денег куча нужна, да ещё в валюте. Что без пользы время отрывать. Не выживет пацан, если ему операцию не сделать быстро, - он поднял глаза на Женю и повторил.
- Быстро, вы слышите меня, девушка. Смотрите так, как будто я помочь ему не хочу. А я просто не могу. У нас нет такого оборудования, как у этого побежденного народа. Нет. Я каждый день сталкиваюсь со смертью детей, и мне хреново становиться от того, что я ничем не могу помочь, - врач с каждым словом повышал голос.
- Ну, с нужной клиникой то вы поговорить можете? Ребенка к транспортировке подготовить можете? – уже Женя повышала свой голос.
Врач вдохнул, посмотрел на Женю уставшими глазами.
- Ищите переводчика. Я немецкого не знаю, - снял трубку телефона.
- Ирочка, принесите мне карточку Вани Савушкина.
- Хорошо, Валентин Иванович, сейчас принесу, - ответил женский голос.
Медсестра принесла медицинскую карту Вани. Врач её немного полистал. Но казалось, что он знал её наизусть.
— Вот, номер клиники. Я специально узнавал у своих коллег. На всякий случай. Думал, вдруг парню повезет и найдется спонсор на операцию. Не люблю этого слова-спонсор. Иностранное оно. Хотя, как помощь ни назови, - он взял листок бумаги, написал на нем телефон.
- А, давайте сейчас позвоним, пожалуйста, - попросила Женя. «А то вдруг, что-то медицинское спросят».
- А разговаривать кто будет?
- А я не сказала? Простите, я, - Женя присела на стул возле стола, и стала ждать.
Врач набрал номер телефона.
- Гутен таг, - раздалась из трубки телефона голос женщины на немецком.
Женя ответила тем, же. Сказала, что звонит из России, и ей требуется медицинская помощь малышу до года. Назвала диагноз. Одномоментно, уточняла у лечащего врача подробности протекания болезни, проблему лечения, и тут же переводила.
Валентин Иванович с удивлением смотрел на Женю, то есть на то, как она виртуозно владела немецким. Он не удержался, и спросил:
- Откуда вы, девушка, так владеете немецким?
- Шпион, - ответила Женя, а врач принял ответ за шутку.
- В общем, подведем итог переговоров. Клиника готова рассмотреть возможность лечения малыша. Нужно собрать всю необходимую информацию, и направить её факсом в течении трёх дней. Сами понимаете, время жизни Ванечки идёт на дни. Придется поторопиться, дорогой Валентин Иванович. Будет готово, я переведу. Завтра вечером я у вас. Готовьте ребёнка, - голосом дипломата МИДа. констатировала Женя.
- Вы даже не спросили. Сколько стоит? – недоумевал ошарашенный врач.
— Это неважно. Принимайте моих пациентов. Деньги в кассу, как положено, я внесу, когда выставят счёт. Вы же сказали Савушкиной, сколько стоит операция. Значит знаете.
- Ещё реабилитация, без неё никак, - развел руками врач.
- Разберемся. До свидания, - Женя вышла из кабинета, и спустилась вниз.
Соня с Ванечкой были на улице.
- Задыхаться опять стал, подумала, что на улице лучше будет, - оправдывалась Соня.
- Пойдемте в вестибюль. «Сейчас вас будут оформлять», —сказала Женя, и помогла затащить коляску с ребёнком внутрь.
- Так быстро? – недоумевала Соня.
- А что тянуть? Нужно готовиться к перелёту. Думаю, то за недели две управимся. Дело с угрозой жизни сопряженное, выдачу визы затягивать не станут, - убедительно сказала Женя.
Минут через пять назвали фамилию Савушкиных.
- Иди, девочка, и ничего не бойся. Я буду каждый день тебя навещать, и приносить, то, что нужно тебе и ребёнку. В институте тоже поговорю, оформишь академический. Учёбу тебе бросать нельзя, как бы жизнь в тиски не зажимала, -голосом взрослой, умудренной жизнью женщины, напутствовала Женя молодую маму.
 - Все хорошо будет, - бережно обняла Соню, и за ботинок тронула Ванюшку. «Держись, парень, не подведи».
Она навещала ребят каждый день. Ванюшка уже привык и шёл на руки к Жене, а Женя с удовольствием с ним играла, давая отдохнуть матери.
- Спасибо тебе.  Всегда хотела сестру, - благодарила Соня.
Клиника в Германии приняла ребёнка на лечение. В короткий срок оформили все документы. Женя оплатила нужную сумму за операцию, реабилитацию. Дала пять тысяч долларов Соне с собой, чтобы та ни в чём с ребенком не нуждалась. Проводила их в аэропорт.
- Я буду тебе звонить и молится за ваше здоровье, - пообещала Соне.
Соня, уже сидя в самолете, не могла поверить такому чуду. Понимала, что дело ещё не сделано. Она сможет успокоиться только тогда, когда ребёнок будет спасен.

Глава двадцать четвертая

С чувством выполненного долга Женя вернулась домой. В суете с ребятами она так и не съездила посмотреть на подарок.
- Завтра поеду, - опять Женя отложила поездку на потом.
На следующий день, она всё-таки собралась с силами и поехала по адресу «своей» недвижимости.
- Баба Таня, я ухожу. Если к десяти вечера не вернусь, не переживай, и ложись спать, - крикнула с порога Женя, не дав хозяйке задать вопрос. Ей не хотелось ничего объяснять.
Квартира находилась на третьем этаже. Состояла из двух комнат, больших: коридора и кухни. С балконом. Дом старой постройки, с высокими потолками. В квартире был сделан капитальный ремонт, установлена новая сантехника. Каждая комната заполнена нужной, совсем не дешёвой, мебелью. В шкафу лежало новое пастельное бельё и куча полотенец. На кухне в шкафах стояли новые кастрюли, тарелки, банки и всякая другая утварь. В барном шкафу бутылок десять разного, дорогого вина, шоколад и несколько коробок конфет. В спальне на кровати лежали несколько  пакетов с одеждой и разными украшениями. И посреди этого изобилия огромная открытка с надписью «Спасибо, девочка, за жизнь!».
Все это выглядело так трогательно. Она ещё раз посмотрела на документы. Вроде, всё было правильно. Фамилия, паспортные данные, всё соответствовало.
- Киллеру, наверное, меньше заплатили, чем ты меня благодаришь? - Жене было волнительно, и одновременно приятно получить такой подарок. Ведь отказаться она от него не могла, разве что ценой своей жизни, расставаться с которой, в настоящее время в её планы не входило.
Заглянула в ванную. На полках расставлены разные заморские благовонья, духи, коробочки. На вешалке висели два халата- белый и бежевый, тоже естественно, новые.
- Если бы за нашу работу так платили, - вздохнула Женя.
Она скинула с себя всю свою одежду и положила в стиральную машину стираться, предусмотрительно установленную для неё в ванной. Обильно налила в ванну пены, насыпала соли и наполнила водой, почти до краёв. Разделась, и посмотрела на себя в зеркало. Фигура, не придерёшься. Кожа гладкая, мышцы подтянутые, абсолютно плоский живот. Только шрамы по всему телу изрядно портили картину.
- А ты ведь совсем ещё не жила, - вступила в разговор с отражением в зеркале.
- Да тебя же надеть и причесать, маникюр, педикюр и все такие женские прелести, так действительно на подиум можно, как говорил Автандил, - покрутилась возле зеркала Женя.
- А ты себе не льсти, - отвечало отражение. «Есть в тебе и недостатки».
- Да, полно, - согласилась с отражением Женя. «Но есть и масса достоинств».
- Например? – не унималось та, напротив.
- Я смелая, выносливая, почти красивая, думаю, что не глупа, полиглот, умею массу нужных вещей, - парировала Женя.
- А к чему тебе это всё, если ты живёшь, как одинокий волк. Ещё совсем молодая, а записала себя в старухи, будто жизнь закончилась. Даже не делаешь ничего, чтобы научиться жить обычной человеческой жизнью. Ошибаться, любить, переживать. А ты как была солдафоном, так и осталась. Когда ты наконец расстанешься с прошлым? Ничего уже не вернуть, никому не доказать. А жизнь твоя пролетает мимо, как электричка, которую не догнать. Посмотри, на кого ты похожа? В парикмахерскую не ходишь, руки без маникюра, а про педикюр уж и не говорю. Вечно в штанах и в свитере. К телу своему никого не подпускаешь. Не целовалась с тех пор, как Сережку в армию провожала. Лет то сколько прошло? Да, всё плохо. Надо начинать новую жизнь и у тебя есть шанс.
- Да, ну тебя, - она скорчила зеркалу рожу, и плюхнулась, как ребенок в ванну и погрузилась в воду с головой.
Пролежала в ванной часа два, периодически открывая кран с горячей водой, при этом зажимая пяткой слив, вместо крышки. Наконец она насытилась блаженством теплой воды, надела мягкий халат. Открыла бар.
- Сто лет не пила спиртного, - выбрала бутылку с красным сухим вином и налила себе в фужер.
Малиновый цвет вина манил приятным букетом ароматов. Женя поболтала бокал с вином, понюхала, и отпила один глоток.
- Немного терпкое, но ничего, - как истинный знаток отметила Женя. «Его нужно с шоколадом» - открыла коробку конфет, взяла одну и стала откусывать маленькими кусочками, и запивать очередным глотком вина.
Ей стало так спокойно и тепло. Даже на миг показалось, что вся её прошлая жизнь ей просто приснилась. Она даже потрясла головой.
- Да, ты Женя, с непривычки захмелела? – вернула недопитую бутылку с вином в бар.
- Зачем сейчас тебе себя контролировать? Отдыхай. Подумаешь, бокал вина? Тебе даже полезно, - ругался на неё внутренний голос.
Стиральная машина запищала, призывая вынуть постиранные вещи. Женя развесила из на сушилке. Постелила постель, легла и заснула, как младенец, засунув руки под мягкую подушку. Ей даже сны никакие не снились. Во всяком случае, проснувшись утром, она ничего вспомнить не могла, что являлось для не непривычным.
Когда проснулась, то не сразу поняла, где она находится. Потом, с осторожностью огляделась, щипнула себя за ногу, и поняла, что не спит. Встала, сладко потянулась. Раскрыла шторы и впустила в комнату свет.
- Как же мне всё это принять? – опять спросила она у зеркала, когда умывалась.
Поставила чайник. Налила себе кофе и уселась с ногами на диван, поджав их под себя. Непривычно было видеть себя в халате, посреди дня.
- Ух ты, и видак есть, - Женя нажала кнопку на пульте.
Кассета вошла в видеомагнитофон, шурша щелкнула. На кассете был фильм «Красотка».
Женя с удовольствием досмотрела фильм до конца, хотя телевизор она смотреть вообще не любила.
- Намёк тебе Женя, что нужно идти в магазины и купить новые вещи, - Женя встала, надела свои джинсы и футболку, а халат повесила на место.
В квартире было довольно пыльно на полу. Никто же не думал, что у неё будет отсутствовать любопытство целых две недели, и даже больше, чтобы принять подарок.
 Она налила в ведро воды и везде протерла пыль и помыла полы.
- За красотой надо ухаживать, - сказала она себе и осталась довольна своей работой.
Нужно было вернуться к бабе Тане, чтобы не волновать пожилую женщину. По дороге Женя зашла в магазин и купила торт к чаю.
- Тебе что, зарплату дали? – взяла в руки торт баба Таня, и понесла на кухню.
- Что празднуем? - опять спросила хозяйка.
— Вот, любишь ты баба Таня вопросов много задавать. Вместо того, чтобы просто попить чай. Дело хорошее сделала, да и зарплату дали, - отчиталась Женя и улыбнулась.
- Ты мне лучше скажи, в деревню со мной поедешь? – хитро спросила Женя.
- Да ну тебя. Куда мне старой в деревню. Еле передвигаюсь. Чтобы обузой тебе быть? Я уж тут как ни будь. Врачи сами приходят. В гости ко мне будешь приезжать, - вздохнула женщина.
- Вдруг родные ко мне соберутся, а меня нет. Где они меня искать будут? – глаза у бабы Тани стали влажными.
У Жени сдавило в груди. Трудно такое осознавать, когда собственные дети родителей забывают.
- А мы им напишем, - предложила Женя.
- Так куда напишем? Я их нового адреса не знаю, а они мой знают.

   Глава двадцать пятая

- Здравствуй, сынок! – прозвучал в трубке голос отца.
- Здравствуй, папа! – поздоровался с отцом, Евгений.
- Куда опять пропал? Бандиты одолели? Навестил бы отца. Повод есть.
- Прости, папа, работы – сам знаешь.
- Да знаю я, в этой шкуре пробыл всю жизнь, а теперь вот на пенсии скучно стало. Заезжай, сынок, как время будет. Тут мои генералы информацию кое-какую про «вязальщицу» твою подкинули. Если тебе ещё это интересно. Соскучился я. Под старость лет становлюсь сентиментальным.
- Спасибо! Заеду завтра вечерком, обязательно, - Евгений положил трубку и вспомнил, что действительно уже больше месяца не навещал отца. Работа всё, да работа. Хотя это конечно, чистой воды, отговорки. Нашёл бы время навестить.
На следующий день, Евгений купил бутылку хорошего коньяка, и поехал к отцу, как и обещал.
- Здравствуй, сынок! Проходи. Вот, уважил отца, не обманул, - отец принял у сына куртку, и повесил её на вешалку. 
- Или девица зацепила? – лукаво прищуриваясь, спросил  он.
- Лукавить тебе, папа, бесполезно. В общем, и тебя навестить, а то уже неприлично долго не виделись, да и по делу, конечно, - Евгений снял ботики и прошел в комнату.
- Как служба, сынок? – участливо спросил отец.
- Нормально отец. Бандитов ловим, как всегда. Только скрывать не буду, подустал порядком, - вздохнул Евгений.
- А ты то как? Нашёл себе занятие?
- Моё дело сейчас стариковское. Пенсия, так пенсия. Я тут с людьми в парке познакомился. Такие же пенсионеры, как я, но живут полной и насыщенной жизнью. Гуляют, летом на даче свежим воздухом дышат, зимой на лыжах катаются и в путешествия разные ездят. По воскресениям на танцы собираются. Кружки разные по интересам: от шахмат до вязания. Решил и я немного под старость лет просто пожить. Я ведь, так жить совсем не умею. Вот и напала на меня паника поначалу. А сейчас ничего. По утрам бегаю, зарядку делаю, курить бросил. В библиотеку записался. Веду здоровый образ жизни, как сейчас это модно говорить, - отец всё говорил и говорил, а Евгений слушал, и думал, что отец  большой молодец и он за него очень рад, и что ему уже давно пора понянчить внуков. Так вот где же их взять?
Отец, разговаривая накрывал на стол. Поставил фужеры под коньяк, нарезал лимон. На ужин была приготовлена запечённая рыба с овощами.
- Давай ужинать, сынок, - услышав голос отца, Евгений очнулся от мыслей.
- Давай, папа, за тебя. Здоровья тебе, и позволь насладится твоей заботой, которой мне так не хватало в детстве, - они чокнулись и выпили.
Потом ещё много разговаривали. Было видно, что оба очень соскучились по общению.
- Ладно, не буду тебя больше томить, - Юрий Михайлович вышел из комнаты, и через минуту вернулся с листком в руках.
— Вот, слушай, - папа генерал важно надел очки. «Девочка эта, про которую говорил генерал, Савицкая Евгения Юрьевна. Тезка твоя, ничего себе. После школы училась в институте сельскохозяйственном, там он ее и награждал медалями. Только она институт не заканчивала. После первого курса сдала экзамены и исчезла. Больше её никто не видел. В деревне дом, где она жила и прописана, до сих пор стоит заколоченный, и деревенские не знают, куда она делась. Много лет в деревне не появляется, как сгинула. Второй генерал говорит, что фамилию курсанта не помнит, или не знал вообще. Всем курсантам, ещё в училище присвоили позывные. Списки засекречены и находятся в архивах КГБ, так что у него доступа туда нет.  Но он вспомнил, что тир стоял на конечной остановке, где находились общежития сельхозинститута, и кстати, вашего политеха тоже. Проверили по погибшим за последние десять лет, человека, с таким именем не значится, как и в пропавших без вести. Хотя, учитывая, что она служила в спец отряде, можно и не найти.  Ближе всех к свежей информации третий генерал, который посмотрел дело по ограблению павильона, там продавца тоже звали Евгения Савицкая. Её допрашивали по делу в качестве свидетеля. Между прочим, она же привезла местного авторитета Автандила в больницу», - выдохнул информацию генерал.
- Хотя в данном случае, может оказаться тезкой, - отец посмотрел на сына, на котором не было лица.
- Что с тобой, сынок? Тебе плохо? - отец встал, и открыл на кухне форточку, так как лицо у сына стало красным, а по вискам стекал пот.
- Я, кажется, её знаю, папа, - выдохнул Евгений.
- Неужели это Женька? Не может быть, - Евгений смахнул пот с лица и наполнил фужеры коньяком.
Отец с недоумением смотрел на сына, и старался понять, что происходит.
- Ты её знаешь?
- Да, кажется, знаю. Но столько лет прошло. Мы познакомились, когда абитуриентами были. Я влюблён в неё был, а у неё был парень, только он в Афганистане погиб. Я ей даже жизнь спас, когда она над пропастью на смотровой площадке по перилам ходила. А потом исчезла, как сквозь землю провалилась. Где я её только не искал. Все годы не забывал. Она мне до сих пор снится, - Евгений опрокинул фужер с коньяком в рот и перевел дыхание.
- Но я, папа, не могу поверить, что она – девочка, могла во всём этом участвовать. Какие бандиты и маньяки? Она такая красивая была. Стройная, подтянутая. А волосы? Ты не представляешь, папа, какие у неё волосы. Длинные, огненно – рыжие, так что смотреть было на них невозможно, не щурясь. Глаза зеленые, бездонные, очень умные, - захмелевший Евгений, описывал портрет девушки так подробно, как будто не прошло так много лет с тех пор, как они не виделись.
- Эх, папа, если это окажется она, я буду самым человеком на свете, - Евгений, встал и подошел к открытой форточке, вдохнуть немного воздуха.
- Огромное спасибо твоим генералам. Буду искать. И найду, папа, я её обязательно найду.
- Оставайся у меня. Я постелю тебе в комнате на диване, - отец заботливо расправил для сына постель.
 У Евгения, только голова долетела до подушки, он сразу заснул.
Отец присел рядом в кресло и смотрел на спящего сына.
- Как быстро проходит время, да и сама жизнь, - думал он. «Сначала, кажется, что дети всегда будут маленькими. Заботы, обязанности. Работа позволяла видеть детей только спящими, потому что домой приходил за полночь. И как моя жена одна справлялась?  Потом как-то дети в одночасье стали взрослыми. Со своими взглядами, мнениями, да и жизнь у них стала своя – самостоятельная. Видимся редко, мало разговариваем. Девчонки обе вышли замуж. Одна- за сотрудника МИДа и, живет в Германии, другая не отстала, и уехала в Грецию. Работает в крупной туристической фирме. Внуков пока нет. Один только Женька здесь. По моим стопам пошёл и, Слава Богу, пока никуда ехать не собирается. Только не везёт ему с женщинами. Как-то всё не складывается. Не хотят нынешние женщины терпеть нашу волчью работу».
Юрий Михайлович встал, выключил свет и пошел на кухню. Поставил чайник. Налил в кружку горячий чай, пил маленькими глотками и смотрел на засыпающий город. Ему стало грустно, что слёзы накатились на глаза отставного генерала.
- Пожить бы нам сейчас, Аннушка, без беготни, спокойно, наслаждаясь друг другом. Побыть по- настоящему вместе. И неважно, что возраст. Наверстали бы упущенное за многие годы, - думал генерал, вспоминая о жене, которой не стало два года назад. Сосулька с крыши упала. Она так и умерла, не приходя в сознание. Такая нелепая смерть.
Он ещё немного постоял у окна, и пошел спать. Мимо ходом поправил сыну одеяло.
Евгений проснулся рано.
- Доброе утро, папа. Даже не помню, как вчера уснул. Спал, как младенец в люльке.
Отец на кухне уже готовил завтрак. Налил кофе, поставил яичницу. Евгений с аппетитом позавтракал, как никогда. Поблагодарил за заботу и гостеприимство отца, пообещав ему навещать его чаще, и с настроением направился на работу.
Профессиональный азарт не давал ему покоя.
- Где же мне её искать? Как в знаменитом фильме про кошку в комнате, которой нет, - рассуждал Евгений. «В городе, как я понял, она не прописана. Где может работать тоже неизвестно – магазин сгорел, но не факт, что в этом магазине работала именно она, а не её полная тёзка. Тупик полный».
- А может в деревню уехала? – Евгений решил начать всё сначала, и попросил два дня за свой счёт.
Начальник долго ворчал на нехватку кадров, но всё же два дня отпуска подписал.
Евгений направился в деревню. Расспросил местных жителей, но никакой новой информации, отличной от той, что дал генерал, не раздобыл. Вернулся расстроенный, не понимая, с чего же правильно начать поиски. Хотя вероятности в том, что Женя находилась в городе, очень мало.
— Вот, если бы была её нынешняя фотография, то можно было бы воспользоваться служебным положением, - думал Евгений. Мысли о том, что он просто обязан найти Женю не покидали его, а волнение и тревога только нарастали.
Потом ему пришла в голову одна мысль. Он решил разыскать коллегу по делу о покушении на авторитета Автандила.
- Помоги мне, пожалуйста, мне нужен фоторобот этой девушки, - обратился он к коллеге.
- Расскажи мне о ней, что помнишь, - настойчиво просил Евгений. «В долгу не останусь».
- Да, что тебе эта девка далась? Грубая такая. Лишнего слова не скажет- контролирует. Я её и не запомнил особо. Выглядит обычно. Ничего особенного. Я на таких, прости, внимания не обращаю. Всё, как у всех. Джинсы, кофта. Только глаза запомнил – зелёные, но очень взрослые, хотя сама молодая совсем. Я даже тогда голову опустил, взгляд не выдержал. Больше, дружище, я тебе помочь ничем не могу, - закончил разговор следователь.
 - А адрес? Куда вы повестку на допрос отправляли? – по ходу дела соображал Евгений.
- Точно. Адрес был. Она его в приёмном покое оставляла. Сейчас найду.
Следователь достал из сейфа дело, полистал его, нашел протокол допроса, и записал адрес на листок.
Евгений поблагодарил своего коллегу. Пожал ему руку. В другой руке сжимая заветный листок, направился пулей к выходу.
Решил, что по адресу заедет лучше вечером, чтобы наверняка вернулась с работы.

Женя, тем временем, не особо спешила искать работу. Идти мыть полы желания мало, да и необходимости тоже. В продавцы как-то не хотелось. До сессии оставалось два месяца. Решила передохнуть и хорошенько подготовиться к учебе. А потом, как и собиралась, уехать в деревню.
- Баба Таня, тебе нужно съездить в санаторий, поправить здоровье, - объявила Женя своей хозяйки, голосом, не принимающим возражений.
- Да ты что, сдурела? – заголосила баба Таня. «Я по старость лет куда-то поеду».
-Деньжищ это сколько стоит, даже представить трудно, в нынешнее время, - не унималась пожилая женщина.
- Ты, баба Таня, за деньги не беспокойся. Я всё оплачу. Мне премию дали на работе, - Женя ласково погладила бабу Таню по руке.
- Ох, лиса. И не думай даже. Тебе что деньги потратить не на что? - ворчала баба Таня.
Два часа Женя уговаривала бабу Таню, и наконец, победила. Аргументами стали – санаторий недалеко, имеются ровесники для времени провождения.
- Подлечат тебя, массажи всякие поделают, витаминами накормят. Будешь, как королева. Пообщаешься со сверстниками, погуляешь. Ты мне здоровая нужна. А город никуда от тебя не денется. Найдешь себе дедушку. Мы тебя еще замуж отдадим, - убеждала Женя.
- Иди ты, - кокетливо улыбнулась баба Таня, но согласилась на такую авантюру.
Женя помогла бабе Тане пройти всех врачей, и отправила её в санаторий на целый месяц. Сама стала жить в новой квартире. Ходила в библиотеку и активно готовилась к экзаменам.
Раз в неделю она ходила на телеграф звонить в клинику в Германию. На чистейшем немецком приглашала пациентку Савушкину к телефону. Соня доложила, что всё идет по плану. Ванечке уже сделали операцию. Врачи говорят, что он, когда вырастет, сможет играть в футбол. Постоянно благодарила Женю за помощь и не переставала говорить ей благодарности за то, что она спасла им жизнь. В Германии она уже привыкла и освоилась. А по началу очень трусила в чужой стране. Хвасталась, что выучила несколько слов на немецком. Ванечка немецкую речь не понимает. За ним забавно наблюдать. В больнице был какой-то праздник. Юбилей клиники. Всем пациентам подарили подарки, пожелали скорейшего выздоровления. Ей было очень приятно. Игрушки такие красивые, что они с Ванечкой играют в них вместе. Если всё пойдет хорошо, то через два месяца вернуться домой.
Женя была искренне рада за своих подопечных. За это короткое время, которое она их знала- эти маленькие люди стали её семьёй. Каждый раз, когда она о них думала, вспоминала и благодарила Автандила, за то, что он в нужное для них время, дал ей деньги.
В выходные Женя посещала храм. Ставила свечи за упокой своих родных и близких людей и за здравие тех, которых таковыми считала. Читала молитвы, напечатанные и развешанные под иконами. Иногда присаживалась в храме на скамью у стены и долго смотрела на огонь свечей, вспоминая всю свою жизнь, с самого детства. После посещения храма ей становилось спокойно, наступало умиротворение. Придя домой, она переодевалась в мягкий халат и часами сидела на диване, тихо и не шевелясь. Боялась расплескать пойманную эмоцию, как причастие.

Часам к семи вечера Евгений уже стоял у подъезда дома, указанного на листке. Несколько минут ходил взад перед, не решаясь войти. Поднимал голову вверх, смотрел на окна и пытался вычислить нужную квартиру. Сердце стучало часто. Он испытывал огромное волнение, как мальчишка перед первым свиданием.
Наконец решился и поднялся по лестнице до нужной квартиры. Немного успокоил дыхание, позвонил. Никто не открывал. Евгений приложил ухо к двери, пытаясь расслышать шумы, но было тихо. Он нажимал на звонок ещё несколько раз, настырно, надеясь, что жильцы квартиры, наконец откроют дверь.
Бдительная соседка, наблюдая в дверной глазок, не выдержала. И тихонько приоткрыв свою дверь.
- Кого ищешь, мил человек? – спросила она скрипучим голосом.
- Мне Женя нужна. Здесь живет? – повернулся к соседке лицом.
- Чай натворила что, раз милиция спрашивает? – прищурив глаза, спросила соседка.
- Нет, не натворила. По личному нужна, - оправдывался Евгений.
- Здесь живёт Татьяна и её квартирантка Женя, - ответила соседка. «Только Татьяны сейчас нет, в санаторий уехала. А Женьку уже несколько дней не видела с тех пор, как Татьяна уехала».
- А где она работает сейчас, не знаете? Может ещё с работы не вернулась? – настойчиво расспрашивал соседку Евгений.
- Да кто её, нелюдимую, знает? Она вообще ничего о себе не рассказывает, даже Татьяне. «Странная она» - соседке явно не хватало информации о человеке, и от этого она себя плохо чувствовала.
- Если придёт, что передать? – спросила соседка. «Татьяна приедет только через месяц. Заходи, может что от неё узнаешь» - соседка закрыла дверь.
Евгений вышел на улицу и присел на лавочку возле подъезда.
- Да, что же это такое? Только надежда появилась, - негодовал Евгений, было видно, что очень расстроился.
Решил поехать и повидаться с отцом.

Женя, всё-таки, решила воспользоваться намёками Автандила обновить свой гардероб. Но так, как она была человеком практичным, то сначала пошла в библиотеку и ознакомилась с новинками моды, чтобы не покупать ненужных вещей.
- Что, Женька, идём в новую цивилизованную жизнь? – спросила она в очередной раз у отражения в зеркале. Отражение не возражало.
С самого утра, как только открылись магазины, Женя отправилась за покупками. Целый день до вечера она занималась выбором одежды. Перемерила массу вещей, и когда силы уже были на исходе, буквально выползла из магазина.
- Да, есть свои прелести в солдатской жизни. Надел штаны и ходишь в них неизвестно сколько. Никаких палитр цветов, подборок, примерок, а тут с ума сойти можно, - возмущалась Женя, обвешанная коробками, когда ловила такси.
- Сама хотела новой жизни, вот и получай её издержки, - вторил её внутренний голос.
С трудом она влезла с сумками в такси, вся взмокла, и с трудом дышала.
- Вы что, от кого- то убегали? – спросил водитель и улыбнулся.
- Хуже, - ответила Женя, и назвала адрес, куда отвезти.
Когда подъехали к дому, у подъезда остановиться было нельзя. Машина перегородила дорогу.
Женя поворчала, поворчала, и стала вылазить из такси. Пакеты и коробки то и дело падали на землю.
Путь до подъезда оказался длинным, как никогда.

Евгений подходил к дому отца, когда увидел картину, которую без смеха наблюдать было невозможно. Девушка боролась с пакетами и коробками, как со стихией. То уронит, то поднимет, то швырнет от злости.
Он подошёл ближе, и спросил: «Вам помочь, девушка, а то я вижу у вас конфликт возник?».
- Точно, конфликт. Это в самую точку сказано, - ответила измученная девушка, поднимая коробку.
- Так давайте разрешим его вместе. «Вы в этом доме живёте?» —спросил Евгений.
- Да, -ответила девушка, шапка то и дело падала ей на глаза, что он даже не мог рассмотреть её лица.
Евгений присел на корточки, и помог собрать девушке её вещи. Даже не заметил, как отвлекся от своего скверного настроения.
- А, вы? – спросила девушка.
- А я отца навестить, - с девушкой было легко общаться.
- Меня Евгений зовут, - представился, «А вас?».
- А я Женя, - они оба вздернули резко головы вверх.
Узнали друг друга сразу, но оба молчали несколько минут. Женька опять уронила из рук все коробки и пакеты сразу. Такого очередного поворота в своей жизни она явно не ожидала.
- Бывает же такое. Ищешь человека, с ног сбился, а он вот, рядом, - наконец заговорил Евгений.
- Саму бы точно не узнал, а вот глаза? Глаза те же, их ни с кем не перепутаешь.
- Ты запомнил мои глаза? – удивленно спросила Женя.
- Конечно помню. Я влюбился в тебя с первого взгляда. Но ты была занята, а потом исчезла на долгие годы. Давай уже внутрь войдем, а то как-то неудобно здесь, - Евгений открыл двери подъезда, и пропустил Женю вперёд.
Они снова собрали все коробки и пакеты и поднялись до квартиры.
- Зайдешь? – спросила Женя.
- Зайду, если пригласишь, - как-то робко промолвил Евгений.
- Ну, входи, - Женя вошла в коридор, и опустила всю свою ношу на пол.
Евгений бережно поставил на пол пакеты, разулся, повесил куртку на вешалку, и прошёл в комнату. Осмотрелся вокруг. Профессиональный взгляд скользил по предметам и обстановке.
- Целая вечность прошла с того времени, как мы не виделись. А я помню нас, как будто вчера . Молодые мечтатели. Казалось, что у молодости нет непокорённых вершин. Но жизнь быстро внесла свои коррективы, и расставила всё по своим местам, - сказал Евгений.
- Чай, кофе, вино, коньяк? - спросила Женя своего гостя.
- Такой шикарный выбор, даже не знаю на что согласиться? Пожалуй коньяк, если можно?
Женя взяла два фужера. Поставила две бутылки на стол – коньяк для Евгения и красное вино для себя, сыр и тарелку с фруктами.
Они сидели друг напротив друга и несколько минут молчали.
- За нашу встречу, Женя. Я так рад, словно манна небесная на меня свалилась, - поднял бокал Евгений.
- Я тоже рада, как в прошлое вернулась. Будто и не было тех лет, которые я прожила потом. Давай только договоримся сразу, что ты не будешь меня расспрашивать сейчас о прошлом. Я тебе всё равно сегодня ничего не скажу, - Женя подняла бокал с вином, и они чокнулись.
Посмотрели друг на друга и рассмеялись.
- Как дети? Будто в песочнице встретились, и не решаемся познакомиться? – сказала Женя.
- Точно, - поддержал Евгений.
- Ты свободна?
- Да, а ты?
- И я свободен. Детей нет.
- А ты поёшь, играешь на гитаре? – спросила Женя.
- Очень редко. Работа, занимает большую часть моей жизни, - с сожалением в голосе сказал Евгений.
- А почему ты не стал работать по профессии? - спросила Женя. «Ты ведь закончил институт?»
- Закончил, только время потом изменилось. Отец в милиции всю жизнь отработал, и я решил. Потом втянулся и привык. А сейчас уже всё осточертело. Грязи много стало.
Они разговаривали долго, вспоминали институтское время, общих знакомых. Евгений рассказывал о том, как сложилась их судьба. Эпизоды своей юности они помнили в деталях.
- Ну, Женечка, мне пора, а то отец уснет, будить будет неудобно, а домой через весь город ехать не хочется уже, - сказал, вставая с кресла Евгений.
- Ты подарила мне такой великолепный вечер, море положительных эмоций. Я очень надеюсь на развитие наших отношений. Буду этому только несказанно рад. Ты повзрослела и стала только красивей и мудрее. Мне трудно тебе что-то обещать в первый день нашей встречи. Я только уверенно могу сказать, что не обижу, - Евгений быстро обулся.
- Тебе тоже спасибо за вечер. У меня давно не было столько эмоций. Очень рада была тебя видеть. Не торопи меня. На развитие каких-то серьёзных отношений я не готова, но обещаю подумать. А пока, давай дружить. Я не против. Пообщаемся, привыкнем друг к другу, а потом посмотрим, - Женя чмокнула гостя в щёку и закрыла за ним дверь.
Когда дверь за гостем закрылась, она прижалась к ней спиной, и стояла целый час, переваривая эмоции. Её жизнь без тормозов летела за крутой поворот.
Она боялась каких -либо отношений. Тем более у неё никогда не было этих отношений. С Сережкой они просто дружили много лет и знали друг о друге всё, или почти всё. А сейчас так внезапно произошла эта встреча. Что ей с этим делать? Понятно, что уже не маленькие дети, и всё время за ручки ходить не будешь.
- Да, Женька, попала ты как кур во щи? – Женя  посмотрела на себя в зеркало, переоделась в халат. Налила полную ванну воды, и долго в ней лежала, дуя на пузыри пены. Ноги гудели.
— Вот, дура, зачем мне были эти тряпки? Столько сил угрохала, - ругала себя.
А внутренний голос с ней не соглашался.
- Ты сама решила начать новую жизнь, а сейчас ноешь. Да, непривычно, но обстоятельства требуют. Видишь, как только занялась женскими делами, сразу мужчину встретила, а если бы маршировала по городу в армейских ботинках, или, как ты любишь, в затертых джинсах и растянутом свитере, то никто бы на тебя даже не посмотрел, - убеждал её внутренний голос. И продолжал, - «Вот смотри, у тебя всё есть. Как-то сразу появилось, кроме того, ты получаешь образование, а это цель, уже немаловажно. К тому же тебе нужно пожить и человеческой жизнью, не бояться отношений. Пора же когда-то начинать, а то в девственницах и помрёшь».
- Ну тебя, вечно воспитываешь меня, - смешно сказать я разговариваю с собой и это выглядит угрожающе. «Дожилась, ничего не скажешь».
Хотя в том, что Женя разговаривала сама с собой – вслух или мысленно не было ничего особенного. Так было всегда, с самого детства. А еще она часто называла себя по имени, когда ругала или хвалила.
Выбравшись из ванны, Женя легла на кровать, но ей заснуть до утра так и не удалось.

Отец уже был в постели и читал книгу, когда Евгений позвонил в дверь. Он удивился позднему визиту сына.
- Ты что, сынок, так поздно. Случилось что?
- Прости, папа. Можно я у тебя переночую?
- Да заходи ты, не оправдывайся. Я всегда тебе рад. В любое время дня и ночи. «Чай будешь?» —спросил отец.
- Нет, папа, спасибо. Я из гостей, - Евгений улыбнулся.
- А ну выкладывай, - приказал отец. «Никак свою потеряшку нашёл. Ты думал старика на мякине провести? Я сразу заметил, что ты, как фамилию узнал, сам не свой стал. И узлы эти не причём».
- Не скроешь от тебя ничего, даже не интересно. Зато ты очень удивишься, когда узнаешь, где она живёт.
- И где? – с нетерпением спросил отец.
- В нашем подъезде, папа. Вот видишь, всё рядом, а я чуть лоб не расшиб, пока искал. Вот такой парадокс, - выдохнул Евгений.
- Я тебя тоже, сынок, удивлю. Это не парадокс, а судьба, которую не обойдешь и не объедешь, как ни крути, - отец опять постелил сыну на диване, и пошел спать.
Евгений, как и Женя не сомкнул глаз всю ночь. Вставал, ходил по комнате, долго смотрел в окно. Мысли путались.
Утром, чтобы не будить отца, он тихонько закрыл за собой дверь и уехал на работу.
-Ты что, Жэка, так светишься, прямо как начищенный золотой червонец, времён царя? - спросил сослуживец. «Здесь явно женщина замешана?».
- Не ёрничай, лучше приказ выполняй, - а сам склонился над бумагами, чтобы не выдать улыбку.

Глава двадцать шестая

В воскресенье утром раздался звонок в дверь.
- Ну, кого принесло? – Женя неохотно встала с постели и направилась открывать дверь.
На пороге с цветами стоял Евгений, улыбался во весь рот.
- Просыпайся, принцесса, я за тобой. Пойдём гулять, - выпалил Евгений, а Женька молча оставила открытую дверь и пошла в ванную умываться.
- Что стоишь? Заходи уже, раз пришёл, - крикнула она из ванной, через закрытую дверь.
Евгений вошёл в квартиру и направился на кухню, чтобы не терять время зря – поставил кипятить чайник. Вопрос о том, согласится ли Женя на прогулку, не стоял. Так как его целью было исполнить, что задумал.
Когда Женя, наконец, вылезла из ванной, то на столе уже  дымился  ароматный кофе и горячие тосты со сливочным маслом.
- Откуда ты знаешь, что я именно так завтракаю? – спросила Женя и села за стол. Глаза её не очень хотели открываться.
- Дедукция, деточка. Я же сыщик и умею анализировать обстановку, - с некой гордостью, не без иронии, объяснил Евгений.
Женя не сдержалась и улыбнулась, опустив голову.
- Встречный вопрос. Как ты знала через закрытую дверь ванной, что я не вошёл в комнату и стою на лестничной площадке? – тем же тоном спросил Евгений.
- Дедукция, деточка. Не один ты Шерлока Холмса читал, - они оба рассмеялись, хотя каждый из них проводил, как говорится, проверку боем.
- Да, одежду по погоде надевай, и обувь удобную, - наказал Евгений.
- Пришёл, разбудил такую рань. Может планами поделишься? – ворчала из спальни Женя.
- Нет, не поделюсь. Кот в мешке, называется.
- Я не люблю котов, да ещё в мешке, - вела диалог из спальни Женя, но оттуда не выходила.
На самом деле, она давно была одета, и сидела на кровати. Специально тянула время. Никак не могла справиться с нахлынувшими эмоциями. Думала о том, нужны ли ей эти отношения? Но с Евгением было так легко, как будто и не расставались. Как будто прошлое догнало их, а не они в него вернулись. Они ведь и раньше совсем друг о друге ничего не знали, а сейчас им придётся ещё и знакомиться. Но от Евгения веяло надёжностью. Женя не имела собственного опыта общения с мужчиной в семье. Конечно, её работа позволила ей изучить мужскую психологию в рамках пространства, в котором она работала, но это совсем не касалось семейных отношений. Конечно, она помнила своего отца, но это были отношения дочери и родителя, да и то в возрасте, который даже не назовешь подростковым. Одно дело стрелять, бегать, изучать военную науку и ее применять, а другое семья — это дом, уют, интимные отношения, быт, дети, взаимная ответственность, и многое другое.
- Ух, как всё сложно, – глубоко вздохнула. Женя даже вспотела от мыслей, и наконец вышла из комнаты.
- Давай, веди, мой рыцарь, - декламировала, дурачась Женя, и стала надевать обувь.
Они бегом, как дети, спустились по лестнице.
Евгений остановил такси и назвал место, куда нужно ехать.
Автомобиль двигался по городу. Одна улица сменяла другую, и они выехали за город и направились в сторону канатной дороги.
- Давно на канадке не была, - подумала Женя.
Евгений купил билеты, и усевшись в кресла, направились вверх. Тросы скрипели, а кресла с пассажирами подергиваясь, продвигались вперёд. Чем выше поднимались, тем больше открывалась панорама города. Была уже поздняя осень. Листья с деревьев облетели, только сосны и ели выделялись зелеными пятнами. Небо, в облаках из лоскутов казалось серым и грустным. Из-под скудного еще покрова снега выбивалась сухая трава.
Но на Женю это грусти не наводило, а даже, наоборот. Ей нравилось наблюдать за сменой времён года. В детстве, когда ходила в лес, то ещё тогда поняла, что плохого времени года не бывает. И если правильно подобрать одежду, то природные явления не кажутся такими ужасными.
Воздух был чистый, дышалось легко, только уши немного закладывало.
Наконец добрались до вершины, и вышли на смотровую площадку. Было ощущение, что весь город можно обнять руками, таким маленьким он отсюда казался.
- Давай, немного погуляем, - предложил Евгений.
Они медленным шагом шли по узкой тропинке друг за другом, потом вышли на поляну. На поляне девушка с беркутом на руке, уговаривала  сфотографироваться на память. Предлагались национальные костюмы, муляжи холодного оружия – мечи и ножи, смешные головные уборы.
Евгений предложил сфотографироваться. Женя сначала отказывалась, а потом согласилась. Они надели поверх своей одежды костюмы.  При этом, как ни старались скрыть эмоции, чтобы не смеяться, но не смогли, и хохотали во весь голос, привлекая внимание окружающих.
Девушка посадила беркута сначала на руку Евгения, затем Жени. Птица переступала с ноги на ногу, пыталась впиться когтями в одежду. Девушка сделала две фотографии на свой Полароид, и вручила их каждому.
- Агенты на задании под прикрытием. Конспирация под названием «монголо-татарское иго» - не переставала смеяться Женя, и поняла, то нужно прекращать, а то уже становится неприлично, но сдержаться было трудно.
Она за всю свою жизнь столько не смеялась, как за этот день. А сегодня у неё было хорошее настроение, как никогда. Ей нравилось, что она делала. Глазами поедала пространство и наслаждалась всем, что её окружало.
- У тебя, что истерика? – издевался внутренний голос. «Это организм так реагирует на перемены?».
- Да, отстань ты, всё время меня анализируешь, - чуть вслух не поругалась она сама с собой, но вовремя остановилась.
Опять сели в кресла и молча стали спускаться с горы. Поднялся небольшой ветер. Прохлада стала проникать под одежду.
- Домой? – когда спустились вниз, спросила Женя.
- Ты устала? - посмотрел на неё Евгений, всем своим видом показывая, что домой он точно не собирается.
- Нет, не устала. Я же твоих планов не знаю, - сощурив глаза ответила Женя.
С давних времен общения с Серёжкой, она даже вспомнить не могла, кто бы и когда спрашивал у неё, насколько она устала.
Да и Серёжка никогда не спрашивал у неё об усталости, а покорно плёлся везде за Женькой, даже если смертельно устал. У неё была такая выдержка, что кто с ней рядом мог устать, был ещё какой вопрос.
Жене была приятна эта забота, но привычки не было принимать такую заботу на свой счёт.
- Придётся постигать эту трудную науку приёма ухаживания мужчины, - подумала Женя, как будто её заставили выучить очень длинное стихотворение Блока, с рифмами которого, она никогда не дружила.
Они спустились по тропинке вниз к реке. Перешли маленький подвесной мостик, и оказались на другой стороне. Речка петляла маленькой змейкой, то и дело заворачивая за поворот, а потом в обратную сторону. Берега высокие, скалистые. Листвы на деревьях не было, и возвышенность можно было рассмотреть до самой макушки.
- Как же здесь красиво! – восхищалась Женя. «Я здесь никогда не была, а если бы раньше и была, то навряд ли бы эту красоту заметила. Спасибо тебе!»
- Пожалуйста! Я рад, что тебе нравиться, - с нескрываемым удовольствием ответил Евгений. Ему было приятно, что угодил своей спутнице.
Евгений смотрел на Женю так, словно человек нашёл свою пропажу, которая ему была ценна и дорога, спустя многие годы. Он сильно волновался от мысли, что может потерять её снова. Отметил для себя, что не ищет в ней недостатков, не придирается, даже в мыслях, ничего не требует взамен, а просто воспринимает её как есть.
Вдоль реки они прошли уже километров пять, и предотвратив вопрос Жени, сказал:
- Уже почти пришли. Еще один поворот и мы у цели, - Евгений повернулся спиной к ветру, тем самым закрывая Женю собой.
Ветер принёс соблазнительный запах жаренного мяса. Женя не удержалась, и потянула носом.
- Как вкусно пахнет, что даже захотелось есть, прямо слюна побежала, - озвучила вслух Женя.
Евгений улыбнулся. Они свернули от реки немного в сторону и вошли за ограждение.
- Ну, Жэка, сколько можно ждать? Баня давно готова, а мясо уже всё истомилось, да и водочка давно холодная, – воскликнул молодой мужчина, упрекая гостя, но не скрывая радости встречи.
- Леонид, - представился мужчина, и протянул Жене руку.
- Женя, - ответила она.
- Ну, ты Жэка, даёшь? Девушку себе тёзку выбрал, - искренне удивился Леонид, и протянул Жене руку, предварительно обтер руку об штаны.
- Хотите удивлю? У нас ещё и отчества одинаковые, - улыбнулась Женя.
- Да ну? А ты партизан, Жэка? Как мог от нас девушку скрывать? – не унимался Леонид.
- Проходите ребята в домик, а то замёрзли, наверное? – Леонид пригласил гостей в дом.
На улице уже темнело. Пахло дымом и шашлыками.
- Расслабьтесь, девушка! Вас здесь точно никто не обидит, - видя, как напряжена Женя, сказал Леонид.
- Идите пока в баньку- погрейтесь. Ребята сейчас подъедут, - вручая простыни предложил Леонид.
Женя в баню не очень хотела,но сопротивляться не стала, так как продрогла. Да и обстановка была располагающая. Никакой тревоги она не чувствовала, так что взяла простыню, и покорно направилась в баню, а Евгений за ней.
Они разделись по очереди, замотались в белые простыни, и пошли в парилку. Пар был плотным и горячим. Однако приятно обнимал тело.
- В речку пойдёшь, окунёшься? – спросил Евгений и направился наружу.
На улице совсем стемнело, и они нагишом друг за другом прыгнули в ледяную воду. Колючий холод резко коснулся тела, что пар поднялся от воды.
- Ух! - восклицал Евгений.
- Молодец! – хвалил он Женю, что тоже прыгнула в воду.
Они быстро вылезли и вернулись в баню.
- Здорово! – восхищалась Женя.
Они хорошенько согрелись. Окатили себя водой. Оделись и вернулись в дом.
- Ну как? – спросил Леонид. «Понравилась баня?»
- Просто благодать, - искренне сказала Женя. «Если бы я раньше знала, что правильная баня — это так здорово».
- Я рад, что вам понравилось. Женьку не спрашиваю, так как он у меня гость частый, - хозяин был доволен.
- А теперь к столу, - пригласил Леонид. «Присаживайтесь, Женечка, сюда. Здесь вам будет удобно» - пригласил присесть Жене на кресло-качалку, накрытую медвежьей шкурой.
Женя уселась в кресло. Леонид принёс шашлыки, с божественным запахом дыма. На столе уже стояли нарезанные овощи, маринованный лук, солёные огурцы, хлеб и, конечно, холодная водка.
Спустя пару минут, в дом ввалились еще двое мужчин, которых Женя, конечно, тоже не знала. Они радостно накинулись на хозяина, Евгения и стали друг друга обнимать, видимо долго не виделись.
 Женя за ними наблюдала со стороны, и ей на миг стало немного завидно. Друзей у неё не было, и каково ощущать радость встречи с ними, ей было неизвестно.
Парни даже не заметили, что в комнате находится девушка.
- Опа! – воскликнул первый. «Кто, это у нас такой здесь прекрасный?»
- Давайте знакомиться, милая, девушка. Я – Александр, а это Кирилл, - кивнул он в сторону второго.
- Я Женя.
- Да ну? А ты партизан, Жэка? – Александр, и Кирилл одномоментно воскликнули, как и совсем недавно, Леонид. Слово в слово.
Все громко рассмеялись.
Гости уселись за стол, стали благодарить Леонида за предоставленную возможность оказаться на природе. Ели шашлыки, шутили, рассказывали разные байки, вспоминали годы юности, делились новостями.
Женя пить спиртное отказалась. С удовольствием поела шашлыки. По её просьбе Леонид заварил чай из таёжных и луговых трав с волшебным ароматом. Листья малины, смородины, брусники в сочетании с корнем шиповника, белоголовника и Иван чая, создавали божественный напиток. Женя повернула кресло-качалку к камину, в котором горели поленья, наполняя комнату теплом и уютом. Смотрела на огонь, окунувшись в воспоминания. Обняла двумя руками большую кружку с чаем, и пила его наслаждаясь, не спеша, маленькими глотками.
Мужчины соскучились по общению друг с другом и наперебой делились событиями своей жизни. Женя наблюдала за ними, и ей было приятно видеть искренние, бескорыстные отношения между старыми друзьями, что в эти времена стало большой редкостью.
Прогулка, поход в баню, огонь в камине, чай, уютная обстановка, разморили Женю, и она задремала.
Евгений, разговаривая с друзьями не переставал наблюдать за Женей. Как тихо и спокойно она сидела в сторонке и тактично боялась нарушить дружескую идиллию. Не вмешивалась в разговор, не пыталась отвлечь на себя внимание. В женщине такие качества – на вес золота. Он взял плед, подошёл тихонько к Жене, и бережно укрыл. Женя мирно посапывала, и даже не пошевелилась.
Она действительно провалилась в глубокий сон, и даже не слышала шума разговоров.      В который раз ей снился один и тот же эпизод. Она скачет по широкому лугу на лошади, длинные волосы развиваются в разные стороны, небо синее, синее. Ей так хорошо, что хочется кричать от восторга. Но дальше этого места ей не удавалось посмотреть. Кто-нибудь обязательно прерывал сон. А так хотелось досмотреть.
Леонид снял со стены гитару, протянул её Евгению, - «Спой, дружище», - попросил Леонид.
Евгений взял гитару и запел.
Женя услышала сквозь сон звуки гитары, мелодию. Сон опять прервался. Она слегка пошевелилась, но глаз не открывала. Поняла, что проснулась. Евгений пел песню из её юности. Перед глазами проплывали моменты жизни, которые она не прочь бы прожить была снова.
Вечер подходил к концу, но домой не хотелось. Здесь было так тепло и по-настоящему уютно, неподдельно наполнено любовью, чего ей так не хватало в прожитой жизни.
Женя спел еще несколько песен. Женя уже окончательно проснулась, и смотрела на огонь.
- Ну всё, ребята, нам пора. Мне утром на работу. Спасибо всем, - благодарил Евгений.
- Приезжайте, ребята ещё ко мне в гости, - приглашал Леонид.
- Я здесь, на кордоне до начала лета жить буду. Женечка, мы с вами даже совсем не пообщались. Только с ночёвкой приезжайте, чтобы была возможность погулять, - настаивал Леонид.
- Спасибо за гостеприимство. Я с удовольствием, - ответила Женя.
- Без меня? – воскликнул Евгений.
- Куда же я без тебя? – Женя прижала к его плечу голову.
Про себя Женя подумала, что они с Евгением за всю жизнь даже ни разу не целовались, не говоря о чём ещё серьёзном, а ребята думают, что мы пара. Не будешь же разрушать сложившуюся иллюзию.
Было уже поздно. Когда вышли за ворота, их уже ждало такси. Евгений назвал адрес. Опять они всю дорогу ехали молча. Каждый думал о чём-то своём, а скорее всего, друг о друге.
Евгений попросил таксиста подождать, и проводил Женю до квартиры. Напрашиваться не стал, да и она не настаивала-устала.
- Спасибо тебе огромное. Ты подарил мне сегодня много новых эмоций. Я так отдохнула, что не отдыхала так никогда. Друзья у тебя отличные, - искренне благодарила Женя.
- Спокойной ночи! - пожелал ей Евгений, и пообещал встретиться с ней в следующую субботу.
Женя не возражала, так как нужно было готовиться к экзаменам. Она легла, и сразу уснула.
Проснувшись утром, решила, что сопротивляться отношениям не будет. Пусть всё идет своим чередом. Время расставит всё на свои места.

Глава двадцать седьмая

- Как же мне у неё тактично спросить про задержание маньяка? Эти узлы замысловатые? А вдруг она ни к одному, ни к другому отношения не имеет? – мучился Евгений.
- Как мне теперь отличить работу от личного? И как она себя поведёт, если я у неё спрошу?
Время уходило, а Евгению нужно было как-то это узнать. Он наблюдал за Женей, и профессиональным взглядом пытался понять, способна ли она на такое? На внешний вид – обычная девушка, разве о такой подумаешь, что она может задержать матёрого вооружённого преступника, с большой вероятностью, что психа. Опера с оружием на такие мероприятия в одиночку не ходят, так это мужчины. Никак у него не укладывалось в голове. Хотя, если принять во внимание её профессиональную подготовку, то можно и предположить. Но Евгению не приходилось в своей работе встречать подобных женщин, чтобы понимать, как они должны выглядеть. Тот факт, что именно она задержала уголовника в тайге в своём возрасте шестнадцати лет, да ещё провела его не один десяток километров по тайге и болоту, говорит о специфической психике не впадать в панику и хорошей физической подготовке еще в те годы.
Евгений не находил себе места, а надо было работать.
Как и обещал, в субботу утром, Евгений стоял у дверей Жениной квартиры. Осторожно позвонил в дверь. Но вопреки ожиданиям, Женя уже давно проснулась, привела себя в порядок, позавтракала. Требовалось определить, в какую форму одежды ей сегодня нужно было одеться, так как планов Евгения она не знала.
- Ничего себе! –воскликнул от неожиданности Евгений. «Молодец какая, прямо как солдат» - Евгений смотрел на её реакцию.
Но Женя никак не отреагировала на его слова. Даже глаза не выдали.
- Одевайся поудобней и по погоде. Мы опять идём гулять.
Женя быстро оделась. Через пять минут они уже садились в такси. Автомобиль направлялся за город.
- Хоть развеюсь, - думала Женя, а то от книжек уже мозг отёк.
- Сегодня у нас зоопарк. Ты не против? – открывая дверку машины, и подавая Жене руку, спросил Евгений.
Женя посмотрела на него не без иронии и ответила:
- Вы, мой принц, как всегда, мне дали право выбора, но я не против, - и это была чистая правда.
Женя, к своему стыду, никогда не была в зоопарке. Раньше его здесь не было. А когда вернулась в город, то было не до зоопарка точно.
Они, взявшись за руки, пошли по дорожке мимо животных. Медведи, тигры, даже львы и многие другие животные размещались в просторных вольерах. Однако всё это была неволя, от чего Жене их было жалко. Парк большой, и пока они обошли все дорожки, прошло несколько часов. Воздух свежий, горный. Его хотелось вдыхать полной грудью до головокружения.
Евгений предложил присесть в крытой беседке. Достал из рюкзака термос с чаем и печенье.
- Замёрзла? – заботливо спросил Женю, и вручил ей кружку с чаем.
- Не совсем, но чаю попью с удовольствием, - она натянула рукава свитера на ладони, обняла кружку, и пошмыгивая носом, стала медленно пить чай.
- Может поужинаем у меня, в знак благодарности за прогулку? – предложила Женя.
- Ты не устала? Готовить нужно будет, - Евгению очень хотелось к ней на ужин.
- Не переживай, у меня всё почти готово, осталось только в печь поставить, - сказала Женя. Они сели в такси и поехали к ней домой.
- Может купить что нужно? - спросил Евгений. Ему было неудобно идти к девушке с пустыми руками.
- Всё есть, - ответила Женя.
- Тогда следующий ужин за мной, - пообещал Евгений.
- Хорошо, - Женя улыбнулась.
Они поднялись в квартиру. Женя переоделась в домашний костюм, и пошла на кухню. Быстро поставила лист с мясом в духовку. Нарезала овощи. В баре была целая коллекция вин и коньяков, доставшиеся в качестве подарка вместе с квартирой.
- Давай, устроим пикник на ковре? – предложила Женя. «По-домашнему».
- Давай, - согласился Евгений.
- Ты не против, если я схожу в душ, а то после прогулки вспотела вся. А, потом ты, - сказала Женя, и не дождавшись его ответа нырнула в ванную. Минут через десять, пятнадцать она уже вышла в халате и с полотенцем на голове.
- Иди, возьмешь там халат, а то у нас пикник по-домашнему, значит выглядеть мы должны одинаково, - Женя также бескомпромиссно отправила Евгения в душ.
Он смутился, как мальчишка, но в душ пошёл, только не выходил оттуда минут тридцать.
- Алё! Ты что там застрял? У меня уже всё готово, - крикнула Женя.
Ещё минут через пять Евгений в халате и с полотенцем на голове, с мокрыми от слёз глазами от смеха, вышел из ванной.
- Картина маслом, - сказала Женя и предложила присесть на импровизированную «поляну» из зеленого пледа, на которой уже были размещены спиртные напитки и вся остальная еда.
Она скрестила ноги, положила их одна на другую, как сидят восточные люди и вошла в образ. Без иронии на эту картину смотреть было нельзя, но она на вид была абсолютно невозмутима, только живот под халатом трясло от смеха.
Женя включила кассету со спокойной музыкой. Мясо получилось отменным, просто таяло во рту. Они выпили по бокалу красного вина. Больше не хотелось. Разговаривали ни о чём.
- Домой поедешь, или здесь останешься? – спросила Женя, когда закончили ужинать.
- Если позволишь, останусь, - Евгений заволновался от предвкушения.
С утра он даже не предполагал такого завершения дня.
Женя убрала посуду. Зажгла в спальне свечи и пригласила Евгения к себе.
Они легли в кровать и долго смотрели друг на друга. Потом одним порывом бросились друг к другу. По телу Жени бежали крупные мурашки, а тело дрожало и сжималось в камень.
- Ты вся дрожишь, тебе холодно? – Евгений прижал Женю к себе сильнее, стараясь её согреть.
Он долго её целовал в губы, шею, плечи. Нежно гладил руками, бережно касался груди. Его мускулистое тело накрыло Женю собой. Осторожно, чтобы не причинить ей боли. Женя слегка вскрикнула, и прикусила губу.
- У тебя не было мужчин? – испугался Евгений.
- Не было, - глаза у Жени заблестели.
- Нужно было мне сказать. Я был бы с тобой ещё осторожней, - оправдывался Евгений.
- Всё в порядке, не парься, - у Жени даже стала проходить дрожь, видя, как он бережно к ней относится, и доверилась, впервые в жизни.
Евгений о таком подарке даже не мечтал. Они не спали почти всю ночь.
Свечи давно догорели. Остался только запах воска на всю комнату.
Женя уснула, Евгений осторожно встал, чтобы её не разбудить, и открыл форточку.

Проснулся он первым. Женя спала, как младенец, сладко посапывая. Тело было наполовину раскрыто, волосы рассыпались по подушке. Во сне она улыбалась и подергивала ресницами. Солнце уже проникало в комнату даже через шторы, а значит уже давно было утро, или даже день. Евгений посмотрел на часы – десять тридцать.
- Хорошо, что сегодня воскресенье, - подумал он, и обрадовался, что не нужно идти на работу.
Он смотрел на спящую Женю, и истома наполняла его тело. Как мать смотрит на грудного ребёнка, а в это время сердце замирает от удовольствия.
Оперевшись на собственный локоть Евгений стал рассматривать спящую Женю. Он впервые заметил, что большую часть её тела покрывают шрамы. Большие и не очень.
- Милая девочка, как такое может быть? - про себя возмущался Евгений.
- Сколько же в каждом из этих шрамов пережитой боли? – сердце его защемило и слёзы накатились на глаза. Он тихонько встал, и пошёл на кухню варить кофе.
Вид Жениного тела не давал ему покоя.
— Значит, по спецназ это правда? – думал он, ставя на плиту турку с кофе. Не мог себе представить Женю с автоматом наперевес или со снайперской винтовкой, которая весит почти пять килограммов.
- Фу, ты! – очнулся от мыслей, когда чуть не убежало кофе. Налил его себе в чашку и опять погрузился в думы.
 Евгений прокручивал в голове разные сценарии по задержанию маньяка, но представить себе так и не смог, как могла именно Женя одна, без оружия его задержать. Ну не мог он в это поверить, или не хотел.
Нужно было как-то у неё всё расспросить, но как это сделать Евгений не знал. Слишком высока была цена ошибки. Это как раз тот случай, когда слишком личное очень мешает профессиональной деятельности.
Евгений сидел на кухне довольно долго, тупо смотря в окно. Кружка с кофе давно опустела, но он её из рук не выпускал. Пришёл в себя только, когда его окликнула Женя.
- Добрый день! – она подошла тихо сзади, и поцеловав его в макушку, налила стакан воды.
Евгений вздрогнул от неожиданности, - «Кофе будешь?».
- Буду, чуть позже, -ответила Женя и пошла принимать душ.
А Евгений опять стал анализировать.
- Подошла так незаметно, что я даже не услышал шороха. Обычный человек так тихо ходить не может, - думал он, пытаясь распознать признаки совсем не женской профессии.
Минут через двадцать Женя вернулась на кухню. Евгений заботливо приготовил ей кофе и любимые гренки. Подперев подбородок кулаками, стал наблюдать, как она медленно отпивает кофе маленькими глотками.
- Откуда у тебя столько шрамов? – не смог удержаться от любопытства Евгений.
Женя вскинула на него холодный взгляд.
- Тебе это важно? – задала Евгению встречный вопрос.
- Я совсем о тебе ничего не знаю, - оправдываясь сказал Евгений.
- А надо знать? – Женя посмотрела на Евгения в упор, что холод пробежал у него по спине.
 Своим взглядом она выразила крайнее несогласие с желанием Евгения вторгаться в её личное пространство.
- Не хочешь, не говори. Мне просто не безразлична твоя судьба. Я хочу, чтобы ты об этом знала, - Евгений поднялся, стал одеваться.
- Уходишь? – спросила Женя.
- Да, думаю, что пора. Завтра особенный день на работе. Нужно с силами и мыслями собраться, - ответил Евгений, и пошёл к выходу.
- Спасибо за всё. Мне с тобой очень хорошо. Прости, если чем обидел. Увидимся, - Евгений поцеловал Женю в щёку, и закрыл за собой дверь.
Он даже не стал заходить к отцу. Хотелось побыть одному и разобраться, прежде всего в себе.
- Обиделся! – подумала Женя.
Она сварила себе ещё кофе. Поджав ноги на диване, пила кофе, но думать ни о чём не хотелось.
- Будем решать проблемы по мере их поступления, - решила Женя. «Что зря убиваться?».

Прошло две недели, а Евгений не появлялся. Женя закончила сдавать сессию. Приближался Новый год.
В выходные она навестила бабу Таню, которая была ей несказанно рада. Помогла ей с уборкой, сходила в магазин за продуктами.
- Балуешь ты меня, - причитала по своей привычке баба Таня, но забота ей была очень приятна.
Они долго разговаривали, пили чай. Женщина подробно делилась впечатлениями об отдыхе в санатории.
Женя стала размышлять о поездке в деревню. Хорошенько подумав, решила, что зимой в холодном доме затевать новую жизнь, как-то опрометчиво. Не известно в каком состоянии находится дом, ведь она не была там несколько лет. Кроме того, даже если его править, точно не зимой. А может его и нет вовсе? Кроме того, ей нужно психологически настроиться на новую жизнь.
За время вынужденного ожидания в городе, она решила подготовиться заранее к следующей сессии, чтобы сдать её досрочно и не тратить драгоценное теплое время года.
На самом деле, она просто боялась. Слишком много нужно было опять пережить и вспомнить, ко многому приспособиться и принять.

Глава двадцать восьмая

За день, до праздника Женя купила настоящую ёлку. Нарядила её игрушками и гирляндами. Так много лет прошло с тех пор, как она не наряжала ёлки.
- Какой божественный запах! – Женя тянула носом запах хвои.
В день праздника приготовила салат, поставила на стол шампанское, мандарины и любимые пирожные. Включила телевизор, где на всех программах шли новогодние концерты. Надела праздничное платье.
Выглянула в окно. Город сверкал разноцветными огнями. Стало грустно. Одиночество не покидало её.
- Что я здесь делаю, в этом городе? Здесь всё мне так чуждо, - металась Женя и не находила себе покоя.
Ближе к двенадцати раздался звонок. Женя вздрогнула, и пошла открывать.
На пороге стоял Евгений с большим букетом цветов, коробкой в руках и гитарой на плече.
- С Новым годом! – воскликнул он, как ни в чём не бывало.
- Ну заходи, явление Христа народу, - в душе обрадовалась Женя, но виду не подала.
- Обижаешься? – не унимался Евгений. «Новый год, Женька, и ты просто обязана меня простить».
- Я на тебя не обижалась, - успокоила его Женя, и спрашивать причину его отсутствия не стала.
- Проходи, - пригласила гостя в комнату, и приняла подарки.
- Какая же ты красивая, Женя. Платье тебе так идёт. Очень соскучился, - восхищался Евгений.
Всю ночь до утра они разговаривали, смотрели телевизор, Евгений играл на гитаре и пел.
- Как же мне не хватает семьи, - думала Женя, положив голову на плечо Евгения. «Так хочется ощущать тепло, запах родного человека, его заботу, заботиться самой. Конечно, придётся многому научиться, но ведь это совсем иная жизнь, без разрушающего душу одиночества. Живу, как одинокий волк. Пора что-то менять».
- Стоп, стоп! – возмутился внутренний голос. «А как же свобода? А ты готова?».
- А тебя, что уже и замуж зовут? – издевался внутренний голос.
- Отстань! – Женя резко встала, чтобы не забыться и не закричать вслух.
- Ты спать идешь? – спросила Евгения, и направилась в спальню.
- Конечно, дорогая, - чуть захмелевший, больше от бессонной ночи, Евгений тоже направился в спальню.
Сон, как рукой сняло, когда их тела прикоснулись друг к другу. Евгений рассыпал поцелуи по всему телу Жени, осторожно слегка касаясь губами. Он гладил каждый её шрам, а потом целовал. У Жени от истомы закружилась голова. Её тело не сопротивлялось. Они долго наслаждались друг другом, и только к обеду уснули.
Проснувшись под вечер, пошли погулять по городу. Дурачились на снежной горке. Кидали друг в друга снежки. Громко играла музыка, а веселый хмельной народ, развлекал себя, как мог. Несколько дедов морозов и снегурочек устраивали разные конкурсы, и дарили подарки.
Жене за этим наблюдать было так непривычно. Она просто никогда этого не делала в этом городе. А настоящий Новый год с настоящей ёлкой у неё был только в детстве.
- Гражданская жизнь набирает обороты, и мне это нравиться, - думала Женя, и у неё было, как никогда, отличное настроение.
Выпили в палатке горячего чаю и отправились домой. По дороге, чтобы согреться, играли в догонялки. Когда Евгению удавалось догнать Женю, он крепко прижимал её к себе и целовал в замерзшие щёки.
- Вечером мне на дежурство. Работа, сама понимаешь, - объявил утром за завтраком Евгений.
- Женя, мне с тобой нужно поговорить. Очень надеюсь, что ты меня поймешь, - он смотрел на Женю, боясь пропустить её реакцию на его слова.
- Заинтриговал, - сделала серьёзный вид Женя и даже поставила недопитую кружку кофе на стол.
- Слушаю тебя внимательно, - положила руки на стол, как школьница.
- Ни тревоги, ни страха в глазах, - отметил Евгений. «Либо скрывать нечего, либо умеет держать удар?».
Евгений молчал. Сам напрягся так, что мышцы ног свела судорога. А Женя, как ни в чём не бывало, сидела в ожидании, и ни один нерв на её лице не дрогнул.
- Давай уже, не тяни, гражданин начальник, - актёрским голосом заговорила Женя, когда пауза неприлично затянулась.
От её слов Евгений вздрогнул, и пришёл в себя.
- Женя, это ты задержала маньяка? – наконец выдавил он.
- Я, и что? – невозмутимо ответила Женя.
- Ты просто должна дать показания, как свидетель, и поехать со мной в отдел, - приказным тоном сказал Евгений.
Женя вскинула на него жесткий взгляд и подобным тоном ответила, - «Я никому и ничего не должна. Работать нужно лучше, чтобы девчонок молодых не убивали. Настоять, чтобы дворы освещались, проводить профилактику с людьми, если уже однажды беда случилась».
Женя выдохнула и замолчала. Вспоминать картину задержания маньяка было крайне неприятно. Она помнит его звериный взгляд, хоть и видела его в темноте недолго.
- А я смотрю эта тема тебе никакого покоя не даёт. Уверена, что искал меня по той же причине. Не оставляет тебя профессия, даже когда в кровать с женщиной ложишься. Но ничего, я не в обиде. Сама такая, если что тревожит. Ты подарил мне много счастливых моментов, которых в моей жизни не было, и за это тебе отдельное спасибо. Однако приказывать мне, с некоторого времени, могу только я сама. Моя война закончилась, больше я никому не подчиняюсь. Так что в милицию я не пойду. Придётся многое объяснять, а я на это право не имею, ещё лет сто. На этом наши дороги расходятся, - Женя встала, и вышла в другую комнату.
- И ещё, будешь категорично настаивать, то вызывай в отдел. Кто тебе поверит, что такая хрупкая девочка сможет это сделать. А моё ведомство не даст вам про меня никакой информации. Тебе и так звёздочка на погоны положена, что тебе ещё нужно? – она посмотрела на Евгения взглядом рептилии, готовой к атаке.
Евгений молча оделся. Забрал свою гитару, и также, молча вышел. Было видно, что сильно обиделся и не смог с собой справиться.
Женя зашла в ванную, умылась и подняла голову. Отражение в зеркале смотрела на неё с упрёком.
- Говорила тебе, что ты не готова. Да и замуж тебя звать никто не собирался. Везде меркантильный интерес. Бороться с этим бесполезно. Приговорена ты, Женька к одиночеству пожизненно, - отражение в зеркале опять откровенно издевалось.
- Злая ты, - Женя показала зеркалу язык и вышла из ванной.
Она рухнула на кровать и пролежала, так не шевелясь несколько часов. Ни о чём не думала, только смотрела в потолок. Когда стемнело, резко поднялась с кровати, достала из шкафа сумку и стала собирать вещи. Взяла только самое нужное и документы, остатки продуктов из холодильника.
- Остальное куплю, если надо будет, благо деньги есть, - Женя заказала такси.
- Только бы дом был цел, - подумала она.
Выключила свет и бегом спустилась по лестнице вниз.
В новогодние праздники билетов на поезд, конечно, не было. Женя сдала вещи в камеру хранения, а сама направилась к начальнику вокзала. Несколько минут они разговаривали, а потом Женя направилась выписывать билет из брони начальника.
В купе других пассажиров не было. Шесть часов, под стук колёс Женя пролежала также неподвижно, стараясь ни о чём не думать.
- Разберусь по месту дислокации, - решила Женя.
Поезд, как всегда, приходил на станцию рано утром. До автовокзала нужно было преодолеть нелёгкий путь пешком. Мороз был не сильный, но всё-таки зима. Сумка была на колесах и хоть иногда немного застревала в снегу, но до места назначения добралась, не причиняя хозяйке особых неудобств.
Пока дошла до автовокзала, тот уже открылся. Женя купила билет на утренний автобус, и укутавшись в капюшон стала ждать отправления. В помещении автовокзала было холодно, как на улице, только ветра не было.
До отправления автобуса оставалось несколько минут. Женя вышла на улицу, чтобы немного размять ноги. Ходила вдоль здания туда-сюда. Вдруг ей показалось, что кто-то плачет или пищит. Она огляделась, но никого не увидела. Вскоре звук повторился. Женя прислушалась, и поняла, что это где-то возле кучи мусора неподалёку. Она подошла поближе и увидела маленького щенка- белого, с коричневыми пятнышками.  Щенка трясло от холода, и он из последних сил звал на помощь.
Женя нагнулась над ним, и бережно подняла на руки. Обессиленный щенок смотрел на неё с надеждой. Слёзы выступили у Жени на глазах. Она положила щенка за пазуху, чтобы согреть. Он тоже пах котлетами, как когда-то её Жэк.
Пазик, шипя открыл двери, и громкая кондукторша позвала пассажиров.
Женя села в автобус. Щенок пригрелся и затих, видимо спал, так как глаза у него были закрыты. Женя чувствовала его тепло.
- Жив значит, бродяга, - Женя с любовью посмотрела на притихшего щенка, и ей очень хотелось потрогать его за холодный нос.
Автобус подпрыгивал на ухабах, что пассажиры  отрывались от своих мест.
- Ничего за эти годы не поменялось, - уцепившись одной рукой за ручку переднего сиденья, думала Женя.
Закончилось поле и начинался лес, за ним деревня. Сердце Жене стало стучать сильнее. Она сильно разволновалась. Взяла сумку, и попросила остановиться. Двери Пазика открылись, и она, придерживая одной рукой щенка, с сумкой выпрыгнула из автобуса. Пассажиры с любопытством смотрели ей вслед, но знакомых среди них не было.
- Слава Богу, цел, - обрадовалась Женя, и стала пробираться по снегу до крыльца дома.
Дом, как сирота, много лет стоял без хозяев. Крыша от снега провисла. Ставни заколочены и не пропускали в дом свет.
Щенок зашевелился и тихонько запищал.
- Подожди, дружок. Дом открою, потом вместе греться и кормиться будем, если печка цела. Замерзнуть я тебе уже не дам, - успокоила она щенка.
Кое как она откопала место, где под крыльцом должен был лежать ключ.
- На месте, - Женя вытащила ключ, и открыла промерзший и заржавевший за годы замок.
Дом тоже изо всех сил ждал хозяйку. Как будто узнал. Женя открыла двери и включила свет. Обрадовалась, что проводка уцелела. В нос ударил спертый промерзший воздух.
Все вещи были на месте, с того дня, как Женя покинула его на несколько лет, только покрылись пылью. Женя ненадолго присела на диван, который стоял у двери, и откинув голову назад, закрыла глаза.
- Ладно, нужно действовать быстро, а то замерзнем мы