Гармония противоречий 2-по бездорожью Исхода

ПОБЛУЖДАЕМ ПО БЕЗДОРОЖЬЮ «ИСХОДА»

           Кумиры создаются человеческими надеждами
           и призывают следовать их примеру.
               
     Что же могло послужить причиной «Исхода»?
В предыдущей статье «КНИГА, ОПЕРЕДИВШАЯ ИСТОРИЮ» уже упоминалось, что «сыны Израилевы» в сонме иных народов многонационального Египта изнурялись на постройке городов-крепостей Пифом, Раамсес и Илиополь (Исход,1), и что их участие в работах едва ли можно рассматривать, как жестокость, вызванную страхом египтян перед их многочисленностью.
Существовал порядок обязательных массовых работ на всей территории Египта.
Но трактовка событий в Библии и не могла быть иной, нежели: «И восстал (воссел) в Египте новый царь… и сказал народу своему: вот, народ сынов Израилевых многочислен и сильнее нас(!); перехитрим же его, чтобы не размножался; иначе, когда случится война, соединиться он с нашими неприятелями, и вооружится против нас, и выйдет из земли нашей… И поставил над ними начальников работ, чтобы изнуряли его тяжкими работами…  Египтяне опасались сынов Израилевых. И потому с жестокостью принуждали сынов Израилевых к работам, и делали жизнь их горькой от тяжкой работы над глиной и кирпичами, и от всякой работы полевой…».
Но даже здесь (Вторая книга Моисея, Исход) мы не найдём упоминание о том, что тяжкий гнёт явился причиной массовых волнений и восстаний. Наоборот сказано, что, несмотря на все козни фараона, «…Народ умножался и весьма усиливался… Еврейские женщины не так, как Египетские; они здоровы, ибо, прежде чем придёт к ним повивальная бабка, они уже рожают».
Упомянуто лишь, что «стенали сыны Израилевы от работы и вопияли, и вопль их от работы восшёл к Богу… и призрел их Бог».
Но в тексте мы находим и недовольство фараона праздным отношением к труду именно этой группы подданных: «И в тот же день фараон дал повеление приставникам над народом и надзирателям, говоря: …они праздны, потому и кричат: пойдём, принесём жертву Богу нашему… дать им больше работы, чтоб они работали и не занимались пустыми речами».
Возникает невольный вопрос: какому «Богу нашему» приносили жертву евреи, если известно, что и монотеистическую религию, и само имя Бога единого Яхве принёс им Моисей лишь годы спустя?

     До начала проповедования Моисеем не знали (или уже не помнили) они имени Бога!
Очевидно, евреи приносили жертвы исторически традиционным для них семитским божествам (то есть, «своему Богу», а не местному египетскому божеству).
Вызывает смятение отсутствие логических связей в построении умозаключений авторов повествования, то рассказывающих об изнурении народа израильского на строительных и полевых работах (чем традиционно занималось всё население Египта), тут же следом говорится о необъяснимом усилении и умножении их по сравнению с коренным населением (что могло свидетельствовать о более привилегированном положении). Затем вновь описываются стоны «вопиющих от работы сынов Израилевых», а за этим вдруг следует констатация праздности и нежелания работать, скрываемые за необходимостью совершения религиозных обрядов.

     Можно было бы предположить, что отсутствие навыков, связанных с оседлостью, и нежелание заниматься строительными и полевыми работами объясняются традиционным образом жизни скотоводческих племён, некогда, в составе народов «хеку-шасу», вторгшихся на территорию дельты Нила и ещё не вполне приспособленных к оседлой жизни…
Было бы можно… если бы не факт многовекового проживания потомков «хабири» на этой территории!  Очевидно, не так и плохо ощущали себя эти «национальные меньшинства» в благодатном районе дельты… Возможно, пользовались они относительной лояльностью власти, снисходительно относившейся к традиционным для них особенностям быта и религиозным отправлениям, были освобождены от обязательных государственных работ и продолжали заниматься скотоводством: иначе откуда к моменту Исхода появляется у них «…и мелкий и крупный скот, стадо весьма большое» (Исход,12,38).
Неудивительно и сохранение на территории Египта культов, свойственных семитским народам, – многочисленные диаспоры иноземцев продолжали поклоняться собственным богам: Баалу и Астарте, Молоху и Ашшуру…
Предположим, что избирательное отношение к инородному населению дельты сохранялось (даже не будучи официально узаконенным) со времён «гиксосского периода» – времени управления страной царями-выходцами из элиты захватчиков: напомню, что несколько Египетских царей гиксосского периода носили семитские имена: Якобхер и Анатхер.
Возможно, именно поэтому спохватился вдруг новый царь, обеспокоенный недопустимой «автономностью» национальных меньшинств, проживающих на территории северного Египта в немалом количестве: «…иначе, когда случится война, соединиться он (этот народ) с нашими неприятелями, и вооружится против нас»! И надо понимать, что речь здесь идёт не о конкретных сынах Израиля; фараон обеспокоен сложившейся ситуацией в целом – встревожен количеством всё разрастающегося с годами некоренного населения в стратегически уязвимом районе – в дельте Нила!
Подобный исторический опыт у египтян уже имелся во времена захвата части территории пришельцами с северо-востока и запада.
Для усиления присутствия центральной власти в этом районе начинают возводиться укреплённые населённые пункты.
Ошибочным посчитал фараон и неактивное участие потомков переселенцев в государственно-полезной деятельности, и потребовал привлечения их к общественным работам, наравне с другими этническими группами. Принятое решение было государственным, разумным, исторически мотивированным. Пусть понятие справедливости есть категория более религиозная, нежели юридическая, но разве можно назвать дискриминационным решение о привлечении всех диаспор, этнических общностей к реализации общегосударственных проектов!

     Города, на строительстве которых изнурялись евреи, в действительности существовали.
Приведены заявления Рамсеса II, что Пифом и Раамсес построил он израильскими рабами (Исход,1,11).
В 1883 году Нэвил обнаружил Пифом, в котором нашёл надпись Рамсеса II, что гласила: «Я построил Пифом в устье востока».
В 1922 Фишер нашел в Беф-Сане, в Палестине(!), надгробный обелиск Рамсеса II с надписью: «Раамсес построен азиатскими семитскими рабами». То есть Раамсес II вероятнее всего и был фараоном, при котором строились эти города. …Хотя, цари не прочь были приписывать себе заслуги предшественников, привнося незначительную толику в то, что уже было создано до них.
Убеждение в том, что египтяне всячески препятствовали исходу евреев из Египта, дабы продолжать использовать их наравне с рабами, – так же вызывает сомнение.
«И призвал фараон Моисея и Аарона ночью и сказал им: встаньте, выйдите из среды народа моего, как вы, так и сыны Израилевы, и пойдите совершите служение Господу Богу Вашему, как говорили вы; и мелкий и крупный скот ваш возьмите, как вы говорили; и пойдите и благословите меня» (Исход,12,31-32).
Библия объясняет это решение фараона последствиями обрушившихся на страну «козней египетских» и страхом перед Богом, о котором проповедовал Моисей.
Но почему богоподобный монарх не наказал дерзких вождей неблагонадежной части населения – «идеологов назревающего бунта», не казнил бунтовщиков во время аудиенции?
Он мирно просит их покинуть границы государства, разрешая забрать всё имущество и стада.
Скорее, рискнём предположить, что ни предшествующих ультимативных переговоров владыки Египта с возмутителем спокойствия Моисеем, ни этой последней их встречи – не было вовсе.
Но даже если Мернептах и продолжал считать беспокойного Моисея своим родственником и сводным братом, едва ли бы он, могущественнейший из царей (победитель «народов моря» и ливийцев), позволил в очередной раз покинуть страну – и уже во главе целого мятежного народа.
Вероятнее всего переговоры с уже восставшим населением велись через царских посланников: Моисею, чтобы усыпить бдительность и не раздувать конфликт, было предложено мирно покинуть страну, …а следом уже неминуемо готовилась карательная экспедиция!
 
     По тексту Библии, когда в итоге всех «козней египетских» фараон всё же отпускает народ, Моисей выводит племена вооруженными, вероятно, разграбив государственные склады с оружием (не у надсмотрщиков же отбирали бунтовщики палки!).
«И вышли сыны Израилевы вооружённые(!) из земли Египетской», – очевидно, речь идёт и не о строительных инструментах, которыми могли бы быть снабжены строители городов. Пифом и Раамсес и возводились как города-склады для хранения государственных запасов; наподобие города Джеме на западном берегу Нила (напротив Луксора и Карнака). Вероятно, эти склады и были разграблены, чтобы обеспечить уходящих продовольствием, оружием и прочим – Моисей ясно представлял, какие трудности предстоит преодолевать идущей за ним массе народа…
Но в тексте сказано только, что «взял Моисей с собой кости Иосифа». Они и явились первой святыней, столь необходимой, дабы почувствовал народ свою причастность к роду Израилеву.

     А вот о вооруженных столкновениях с военными отрядами в преддверии бунта не сказано ни слова – едва ли бы Книга умышленно умолчала о «первом из воинских подвигов народа Израиля».
И «Вышло всё ополчение Господне из земли Египетской ночью».
Беженцы расположились станом у моря – «перед Пи-Гахирофом, между Мигдолом и между морем».
Лишь позднее, якобы – опомнившись, фараон бросается в погоню за беглецами во главе 600 колесниц.
Фараон, который сам же и распорядился не препятствовать уходу бунтовщиков, почему-то вдруг «впал в беспамятство» или раскаялся, ибо «возвещено было царю, что народ бежал»; и он сказал: «Что это мы сделали? Зачем отпустили Израильтян, чтобы они не работали нам? …и запряг колесницу свою».
Здесь не стоит утруждать воображение картинкой запрягающего колесницу фараона – мы прекрасно помним, что фараоны “всё предпочитали делать сами”! К “достоверности” библейского изложения можно добавить, что сам Мернептах (1224-1215) являлся только тринадцатым сыном Рамсеса II, и поскольку отец его правил очень долго, вступил на престол уже старым человеком. Маловероятно, что он вообще покидал дворец ради того, чтобы возглавить погоню за беглецами.

     Пропустим описание того, как «потопил Господь Египтян среди моря». Об этом повествуется во Второй книге Моисея, Исход,14.

     Рискну предложить ещё одну версию развития событий вокруг преследования евреев египтянами.
Еще при Аменхотепе II (1450-1420) Палестина стала подвластна «хабири», разорявшим эти земли. «Амарнские письма», адресованные, скорее всего, именно этому царю, вопиют: «Хабири захватывают наши крепости, наши города и убивают наших правителей. Они опустошают страну нашего царя. Не изволит ли царь (фараон) срочно выслать воинов. Если войска не подойдут в этом году – вся страна будет покорена».

     Некоторые историки считают, что хабири могли осуществлять регулярные набеги или вообще переселиться в Ханаан. Таким образом, уже к этому времени часть «хабири» осела, вероятно, на Ефремовых горах, как племя «Израиль».
В 1906 году Флиндерс Петри обнаружил плиту черного гранита (сиенита), содержащую записи военных побед Мернептаха, среди которых есть строки: «Ханаан разграблен. Израиль опустошен. Не осталось у него наследия. Палестина стала вдовой из-за Египта».
Может быть, строки «Израиль опустошен. Не осталось у него наследия» и перекликаются с библейским сюжетом об убиении еврейских детей по указанию фараона?

     Возможно, следует рассматривать библейское преследование Мернептахом израильтян (евреев/ хабири) как военную экспедицию, предпринятую по призыву палестинцев, дабы защитить эту территорию (фактически, протекторат Египта) от разоряющих её кочевых разбойных племён?
Так может быть египетская армия и не тонула в Красном море, а загнала остатки кочевников на Синай, где они, присмирев, и провели 40 лет, вплоть до нового похода на Палестину, предпринятого уже Иисусом Навином?  Именно им был покорён Ханаан.

     Здесь-то возникает хронологическая нестыковка: библейский Иерихон якобы был разрушен израильтянами во время победоносного похода легендарного Иисуса Навина. Но археологические раскопки свидетельствуют о том, что Иерихон был разрушен уже около 1400г. до н.э., т.е. ближе к царствованию Аменхотепа II (1450-1420). Поход же Мернептаха, наследника Рамсеса II, предполагаемого «фараона Исхода» на разоряющих Палестину хабири должен был приходиться на время его правления – 1224-1215гг. до н.э. (по другим данным – 1235-1220).
Возможно, израильтяне, точнее, те племена, которые принято считать предками израильтян, так разрушительно похозяйничали в Палестине уже при Аменхотепе II, предпринявшем победный поход на них. А Библия, не мудрствуя лукаво, приписала эти сомнительные “заслуги” легендарному полководцу (Иисусу Навину), появившемуся две сотни лет спустя.
Нетрудно предположить, что в результате походов Аменхотепа в дельте Нила и появились военнопленные хабири, расселённые здесь и принимавшие участие в постройках городов уже при последующих фараонах.

     Спустя века, начался продолжительный отток племён из дельты не Синай и в Палестину. Без сомнения, он не сводился к массированной и кратковременной миграции “обиженных властями Египта израильтян”. Разноплеменные группы, из проживавшие здесь народов, долгие годы проникали на Синай, соединялись с уже хозяйничающими там кочевниками и совершали набеги на близлежащие земли. Против них и предпринимались египтянами военные рейды.
На самом деле пройти в Ханаан (в Филистимскую землю) по берегу Средиземного моря было бы проблематично для беглых израильтян: в то время там пролегала оборонительная линия от Красного моря до Средиземного, и путь был перекрыт египетскими отрядами и гарнизонами. Поэтому прекрасно осведомлённому Моисею и пришлось вести «народ» через Синайскую пустыню. Племена миновали длинную отмель Суэцкого залива, уходившую в то время далеко на север. Постоянное понижение уровня воды являлось привычным природным явлением.
Часть воды оставалась в низинах на севере, в конце отмели, образуя «Горькие озера».
При понижении уровня вод образовывался сухой мост, «разделявший воды на севере и юге».
А читая, что «воды стали стеной», то есть «защитой», не стоит легковерно представлять застывшие вертикальные «стены из воды», нарушающие все законы природы. Сильные восточные ветры гнали воды в естественную низину, оголяя дно – перемычку между «водами на севере и на юге».
«И гнал господь море сильным восточным ветром всю ночь и сделал море сушею, и расступились воды» (Исход,14,21).
«И в утреннюю стражу перешли сыны Израилевы среди моря по суше».

     Единственной святыни в виде мощей патриарха («взял Моисей с собой кости Иосифа») для консолидации племён было недостаточно: для успешности задуманного и непререкаемости авторитета вождя было необходимо, если не его божественное происхождение (сына фараона), то хотя бы регулярная демонстрация божественной силы и прямого присутствия Господа:
«И простёр Моисей руку свою на море, и к утру вода возвратилась в своё место».
Сама же погоня египтян за беглецами говорит о том, что в этом очередном переходе израильтян они не усматривали ничего сверхъестественного; в этом месте пролегали пути постоянных перемещений людей на Синай и обратно.
Египтяне погнались по открытой мокрой грязи… видимо было упущено время отлива. Возможно, ослаб восточный ветер, отгоняющий воду. Колесницы завязли в грязи и повышение уровня воды заставило прекратить преследование…
Возможно, всё происходило даже ещё более прозаично: израильтянами был разбит временный стан в ожидании оголения суши, египтяне не успели подойти к возвращению вод, и лагерь беглецов успел «свернуть палатки», ...или же форсировал перемычку в спешке, бросая шатры и пожитки.
И на беглецов просто «махнули рукой» – ведь регулярной армии ничто не мешало дождаться следующего отлива и продолжить погоню по пустынной территории Синайского полуострова!
А произойти подобное могло только в том случае, если «очередные беглецы» не представляли ничего экстраординарного или угрожающего государственной безопасности. Скорее всего, масштабы явления были сильно преувеличены летописцем – бежала очередная небольшая группа бунтовщиков, обобравших местное население, и власти решили не тратить сил на преследование, убеждённые что пустыня сама «разрешит проблему».
«И скажет фараон: они заблудились в земле сей, заперла их пустыня» (Исход,14,3).
И, вероятнее всего, преследовал их соответственно небольшой отряд из ближайшего гарнизона, который, как только возмутители порядка перешли на другую сторону, удовлетворился изгнанием и прекратил преследование.

     «Какое разочарование!», – скажите Вы, – «Где же эпический размах, где деяние, исполненное величия и героизма! Какой еретик вообще отважился вырвать из истории такое масштабное событие, как «спасения целого народа от гнёта тирана»!
Спросите, почему автор называет беглецов «обобравшими местное население»?
Любопытно, что, научая Моисея в преддверии Исхода, Бог подсказывает тому, каким образом можно обмануть и обобрать египтян, прежде чем обратиться в бегство (Исход,3,22).
«…когда пойдёте не с пустыми руками…(пусть) каждая женщина выпросит у соседки своей и у живущей в доме её вещей серебряных и золотых, и одежд… И вы нарядите ими сыновей ваших и дочерей, и оберёте египтян».
А ведь даже из прочитанного складывается впечатление, что народы эти жили тесно по-соседски и, вероятно, делили не только кров, но и все тяготы совместного быта (раз уж теснились под одной крышей). Стоит ли и далее утруждаться в нравственной оценке подобных поступков?
А как же быть с заповедями «не кради» и «…не желай ничего, что у ближнего твоего» – которые Моисей получает тут же, в книге Исход,20?

     А теперь передадим перо заинтересованному летописцу и попросим возвышенно, эпохально обрисовать произошедшее далее, столь же страшное и неприглядное!
Когда же по тексту израильтяне покидают Египет, в их стане сразу же начинают зреть недовольства.
Что примечательно, Моисей «…не повёл его (народ) по дороге земли Филистимской (Палестинской), потому что она близка (несмотря на то, что этот путь короче); ибо сказал Бог: чтобы не раскаялся народ, увидев войну, и не возвратился в Египет. И обвёл народ дорогой пустынною к Чермному (Красному) морю».
«И весьма устрашились и возопили сыны Израилевы к Господу, и сказали Моисею: разве нет гробов в Египте, что ты привёл нас умирать в пустыне? Что это ты сделал с нами, выведя нас из Египта? Не это ли самое говорили мы тебе в Египте, сказав: оставь нас, пусть мы работаем Египтянам? Ибо лучше быть нам в рабстве у Египтян, нежели умирать в пустыне».
Но ведь племена, столетиями проживавшие в дельте Нила, ни военнопленными, ни невольниками не являлись! Если не принимать во внимание, что «рабами» называли всех подданных фараона.

     Может быть, нас смутил тот факт, что будущий пророк убивает в Египте человека и трусливо заметает следы преступления, зарывая тело в песок?..
Как явственно являться взору картина произошедшего, и каждый здесь – «сам себе режиссёр»!
Но, лиха беда – начало, наказания удалось избежать и вскоре Моисей недрогнувшей рукой станет расправляться уже с тысячами людей, доверившихся ему.
Впрочем, монархов древности (как и современных нам правителей), оправдывающих свои действия государственной целесообразностью, подобные злодеяния едва ли когда заставляли погружаться в мучительные сомнения и раскаянье.
Моисей оказался упорным последователем монотеистических религиозных тенденций, готовым карать людей тысячами за попытки уклониться «от предначертанной им воли Божьей».
За один день истребляет он около трёх тысяч человек(Исход,32).
Во время восхождения Моисея на гору Синай за «скрижалями откровения» народ его попытался реанимировать культ тельца, вероятнее всего, Египетского божества Аписа, куда как более привычного для люда, много поколений прожившего в Египте. А возможно, это была попытка идолизировать общепринятый в Ханаане культ бога Эла в образе тельца…
Так что, убивал он людей именно за попытку реставрации древнего культа, несмотря на то, что возглавил движение сам Аарон, «брат Моисея» и его правая рука.
А ведь Бык не только в Египте считался одним из главных божеств. Позднее он становится «официальным» божеством десяти колен Израиля (3 цар.12:28)!
И впоследствии, спустя века, при Иероваме (933-912) и на юге, и на севере распавшегося царства самого Израильского Иегову чтили в виде золотого тельца!
И культ этот был отнюдь не тайным, а вполне легитимным, общегосударственным.
С образом быка отождествлялись и многие божества, и герои Ханаана и Сеннаара; древние цари (в том числе и Египта) гордо добавляли приставку «могучий телец» к своим царственным титулам.
Так что культ изобрёл не Аарон, и это не было поклонением какому-то отвлечённому фетишу или «золоту, как символу богатства»  – это был привычный, родной и вполне легитимный для многих народов культ.

     Но в тот момент ситуация для Моисея приобретала пугающий оборот, положение его становилось критическим: происходил массовый откат к «египетскому идолопоклонству». Это грозило не просто потерей власти, возможно и – жизни… Требовалось немедленное водворение порядка и жестокое наказание отступников. И оно было скорым и суровым!
Моисей в гневе разбивает даже каменные скрижали откровения, «на которых было написано перстом Божиим...». Разбивает завет Божий!
За попытку «этого народа» отойти от навязываемого ему учения Моисей с помощью преданных сторонников безжалостно истребил за один день около трёх тысяч человек (Исход,32).

     Вероятно, этот случай выражения массового недовольства, упоминаемый в Ветхом завете, не был единственным.
За долгие годы пребывания в пустыне, сопряженные с лишениями, предпринимались неоднократные попытки если не свергнуть власть вождя, то хотя бы отделиться какой-то части скитальцев от сложного разноплеменного собрания народов. Ибо выводил Моисей из Египта отнюдь не одних евреев, не единый народ, а «Хананеев, Амореев, Хеттеев, Ферезеев, Евеев и Иевусеев».      
И трудно поверить в то, что этот народ был преисполнен чувства благодарности к Моисею за своё спасение. Укоряя Моисея, сыны Израилевы сетовали: «Что это ты сделал с нами, выведя нас из Египта? …Не это ли самое говорили мы тебе в Египте, сказав: оставь нас, пусть мы работаем египтянам? Ибо лучше быть нам в работе, нежели умирать в пустыне…» (Исход,10).
«О, если бы (лучше бы) мы умерли от руки Господней в земле Египетской, когда мы сидели у котлов с мясом, когда мы ели хлеб досыта! ибо вывели вы нас в эту пустыню, чтобы всё собрание это (следует читать – все эти народы) уморить голодом» (Исход,16).
Так неужели, тяжело жилось в Египте людям, сидевшим у котлов с мясом, имевшим возможность есть хлеб досыта!  От чего же решил Моисей “спасти” их и обречь на многолетнее (длиною в жизнь), непрекращающееся мучение, сопряженное со скитаниями, голодом, с бесчисленными насильственными смертями (и от руки спасителя также) и с бесконечными войнами?

     Деспотичность и бесчеловечность тирана проявилась в отношении его к народу. В этом Моисея пытается укорить даже собственный тесть: «И пришёл Иофор, тесть Моисея, с сыновьями его и женой его к Моисею в пустыню, где он расположился станом у горы Божией… На другой день сел Моисей судить народ, и стоял народ пред Моисеем с утра до вечера. И видел тесть Моисеев всё, что он делает с народом, и сказал: что это такое делаешь ты с народом? Для чего ты сидишь один, а весь народ стоит пред тобой с утра до вечера? …Не хорошо это ты делаешь: ты измучишь и себя, и народ сей, который с тобой» (Исход,18).
В этом – весь он, лидер жестокий, непререкаемый, не терпящий возражений, не ищущий компромиссов, непредсказуемый в гневе.
Но строки: «И пришёл Иофор, тесть Моисея, с сыновьями его и женой его к Моисею в пустыню, где он расположился станом у горы Божией…» означают, что своих родственников Моисей не обрекал на тяготы жизни в пустыне.
 
     Безусловно, Моисей являлся исключительно властолюбивым человеком, по сути – диктатором, абсолютным лидером, опирающимся на силу вооруженных левитов, требующим беспрекословного подчинения и карающим отступников смертью.

     Бог поучал Моисея: «…внуши народу тайно …(пусть) каждая женщина выпросит у ближней своей и у живущей в доме её вещей серебряных и золотых, и одежд… И вы нарядите ими сыновей ваших и дочерей, и оберёте египтян».
Но наставления Господа в том, как обирать добросердечных соседей, – только «цветочки», азы небесной этики!
Понятия справедливости и милосердия, данные Моисею в виде заветов (Исход,20), при следующем акте “Высокого милосердия” звучат более чем цинично: «И сказал Господь Моисею: Ещё одну казнь я наведу на фараона и египтян… в полночь я пройду посреди Египта, и умрёт всякий первенец в земле египетской от пер-венца фараона до первенца рабыни, которая при жерновах (даже - простой рабыни, с её и без того несчастной жизнью!) и всё первородное из скота, и будет вопль великий по всей земле египетской… у всех же сынов Израилевых ни на человека, ни на скот не пошевелит пёс языком своим (т.е. кара их не затронет), дабы вы знали, какое различие делает Господь между Египтянами и между Израильтянами» (Исход,11).
Так как тут поверить в заповедь «не убивай» – полученную Моисеем после всего этого (Исход,20)!
«В полночь Господь поразил всех первенцев в земле египетской, от первенца фараона, сидевшего на престоле своём, до первенца узника(?), находившегося в темнице, и всё первородное из скота... и сделался великий вопль во всей земле египетской, ибо не было дома, где не было бы мертвеца» (Исход,12).
Что это за пример ужасающей жестокости! – здесь бессмысленно пытаться давать комментарии, оправдывать или объяснять пример первого в истории геноцида некоей целесообразностью или неизбежностью…
И «Бог народа израильского» на протяжении веков продолжал карать свой народ, насылая на него «языческих» захватчиков, которых уста пророков провозглашали посланниками божьими, облечёнными высокой миссией «наказывать от имени божьего». Так персидского царя Кира они называли «сыном божьим».  Эти “посланники божьи” уничтожали и разрушали... а сыны Израилевы не спешили менять своих, также не очень гуманных богов, на нового «деспота, избравшего их для поклонения».   
      
     Остановимся ещё раз на интригующем утверждении, что численность народа, покинувшего Египет, была неимоверно велика для того времени. Написано, что вышли из Египта «…до шестисот тысяч пеших мужчин, кроме детей, и множество разноплеменных людей вышли с ними, и мелкий и крупный скот, стадо весьма большое» (Исход,12). То есть, потекла бесконечная река из народа, насчитывающая, по меньшей мере, до 3 миллионов одних только израильтян (не учитывая множества разноплеменных людей), что непростительно даже для буйной фантазии сказочников от Истории! Ведь в крупнейших странах Ближнего Востока в то время население не смогло бы составить и половины от указанных орд.
В то время, когда армии могущественнейших держав от силы насчитывали 2-3 тысячи солдат, а в обращениях к своему сюзерену, фараону цари подвластных ему финикийских и сирийских городов просили оказать военную помощь в размере (не смейтесь) …трехсот солдат, а в других случаях – 30 или даже 20 египетских или нубийских лучников! И всё для того, чтобы защитить целый город от “многочисленных” захватчиков!
Моавитский царь Меша завоёвывал города, располагая всего двумя сотнями солдат!
А после упорной битвы и завоевания моавитами важного по значимости города Небо было истреблено всё его многочисленное население в количестве… семи тысяч человек!
Очевидные выводы не требуют повторных комментариев?
Так что, следует с большой осторожностью относиться к фантастически завышенным числам трофеев и побитых врагов в победных реляциях и фараонов, и любых других восточных властителей.
Неужели фараоны, как божества, обладающие неземной силой, в действительности собственноручно истребляли врагов (хеттов или ливийцев) тысячами?
Ведь, судя по письменам на стенах погребального храма в Абу-Симбеле, Рамсес II собственноручно истребил все хеттское воинство уже после того, как его армия бежала в полном расстройстве!
Прославляя своего властелина, поэт Пентаур описал эти героические события при Кадеше (на территории Сирии) следующим образом: «Тогда, поднявшись во весь рост, царь надевает грозный боевой шлем. На своей колеснице, запряженной двумя конями, он устремляется в жестокий бой в гущу хеттов. Он был один, совсем один, и с ним никого! ...Его солдаты и свита смотрят издали, как он героически атакует и защищается. Две тысячи пятьсот колесниц по три воина в каждой окружили его и теснили, преграждая ему путь! А он, неустрашимый, не имел рядом с собой ни принцев, ни военачальников, ни воинов!».
И в минуты крайней опасности фараон обращается к божественному Амону, призывая его на помощь и напоминая о своих щедрых дарах: «Вспомни принесённые тебе в жертву 30 000 быков и храмы, которые я построил тебе! …Сосчитай обелиски, воздвигнутые мной во славу тебе!».
И Амон приходит на выручку царственному супермену: «…Я ослаблю все их (бесчисленных врагов твоих) члены, из их рук выпадут копья и колчаны… Они будут душить и убивать друг друга, и кто упадёт, тот не поднимется больше никогда!».
Тогда царь зовет на помощь военачальников и всадников, которые не участвовали в битве: «Приблизьтесь, – кричит он им, – и скажите, кто из вас предан своей стране так же, как я? …Пока вы отсиживались в ваших укреплениях, я поднялся один против врагов, и без меня в этот час вы все пропадёте!»
…Перестаньте же хоть на мгновение смеяться! Оставьте сомнения: египтяне искренне верили в то, что именно так всё и происходило  – фараон представлялся им воплощенным божеством!
Но вот в перечислениях военных заслуг царей, в указаниях численности участвовавших в сражениях войск, в неумеренной похвальбе по поводу количества пленённых врагов и обилия приносимых даров – достоверных сведений искать не следует! Разумнее обратиться к данным из дипломатических или торговых переписок, к военно-договорным документам, к сухим констатациям государственных переписей и чиновнических отчётов.
Вот когда дело доходит до реального отображения исторических событий, то несмотря на все удивительные победы, о которых так восторженно повествовал фараон, Египту пришлось признать хеттов сюзеренами Северной Сирии! Битва у Кадеша не имела тех результатов, которых следовало бы ожидать в случае победы: Рамсесу II пришлось заключать мир с царём хеттов Хаттусили II.
В мирном договоре в частности говорилось: «…Да не наступает хеттский великий царь на Египет никогда в видах грабежа его (и взаимно)».

     Уже в 722 году до р.х. когда в Ассирии воцарился знаменитый Саргон II, в первый же год своего правления он покончил с Израильским царством.
Столица Самария сдалась, и царь Осия был уведён в плен. Нация была уничтожена, так как 27 290 израильтян было переселено в Мидию и Месопотамию, а на их место пригнаны арамеи и колонисты из Вавилона, Куты и других мест.
Так куда подевались пресловутые миллионы детей Израилевых!               
Потому, констатация того, что вышли из Египта «…до шестисот тысяч пеших мужчин, кроме детей, и множество разноплеменных людей вышли с ними, и мелкий и крупный скот, стадо весьма большое» (Исход,12) – в очередной сыграла негативную роль в восприятии этого удивительного произведения как источника достойных веры исторических фактов!

     Некоторые исследователи библии предположили, что понятие «тысяча» в тексте следует рассматривать не иначе как «род/семья».
Вспомним строки, повествующие о том, как вошла в Египет действительно немногочисленная группа скитальцев: «Вот имена сынов Израилевых, которые вошли в Египет с Иаковом [отцом их], вошли каждый со [всем] домом своим: (далее следуют имена 11 глав семей)… Всех же душ, происшедших от чресл Иакова, было семьдесят [пять], а Иосиф был уже в Египте» (Исход,1).
Исходя из указанной в них численности семьи (до 7 человек) не логичнее ли предположить, что в тот (очередной) раз откочевали из дельты на Синай около (600х7) четырёх тысяч членов семей, связанных родственными узами, со своими стадами, со скарбом, наемными работниками и собственными рабами?
Такое число, более чем внушительное для того времени, скорее соответствует действительности.
Что ещё смущает: как смогли бы не просто существовать, а хотя бы разместиться лагерем миллионы людей (…хорошо, пусть даже – с десяток тысяч) в долине у основания горы Синай!
     В наше «туристическое» время действительно миллионам туристов удалось посетить эту небольшую долину, стиснутую совершенно безжизненными горами. И многие приезжали сюда именно для того, чтобы повторить путь Моисея на вершину священной горы.
Попробуйте умозрительно разместить в этом месте хотя бы небольшой лагерь кочевников с их стадами (…пусть даже вовсе без учёта скота) – сколько шатров и людей, тесно сбившихся в кучу, удалось Вам разместить – тысячу… или может быть пару-другую тысяч?
Поздравляю!
А тем отчаянным, кто всё же пешком одолел ночной подъём на гору, предлагаю ещё один «квест» – попытаться совершить и обратный путь… только уже нагруженными двумя каменными скрижалями.
Убедительная просьба не использовать для этой миссии несчастных верблюдов, обслуживающих сегодня толпы туристов-паломников!

     В любом случае, за фантастическими библейскими числами нам остаётся усматривать просто желание авторов подчеркнуть, что потекла из Египта разноплеменная и бесчисленная человеческая река. Возможно, такая же масса мигрантов и наводнила Дельту когда-то, во времена «гиксосского нашествия».

     Так или иначе, новая религия, как основа нового единоконфессионального, сплоченного государства, создавалась долго и в муках. Ведь даже спустя много лет, при объединенном государстве израильском, о религиозной монолитности общества не могло идти и речи.
Даже Великий Соломон воздвигал храмы всем бога Ханаанейским и Сеннаарским! Брал в жены сотнями представительниц всех иных народов, имея 700 жен и 300 наложниц. Обо всём этом непотребстве можно прочитать в 3-й книге Царств,11.
Да и патриархи не были в этом вопросе излишне щепетильными – какая уж тут пресловутая этническая однородность, если лучшие мужи распыляли семя своё по Аммонитянкам, Моавитянкам, Идумеянкам, Сидонянкам (Сидон), Хеттеанкам (Хетты)...
***

    Если вдруг, своим бесцеремонным вторжением в привычную и целостную библейскую картину происхождения народа Израиля, незлонамеренно обидел истинно верующего или читателя, отождествляющего себя с древнейшим из народов, прошу извинить мои докучливые копания в иных исторических свидетельствах истории этого народов, достойного величайшей из книг.
***