6 миллионов в пакете из-под картошки. Глава 4

                Прошло три года.
                Было утро. Небо распускалось подобно гигантскому диковинному цветку, которому нет названия. Цветок рос прямо из моря, на которое смотрели, не моргая,   застывшие, будто остекленевшие глаза.  Море было спокойным, но иногда вдруг откуда-то бралась волна и подкатывала с негромким шипением к ногам сидящего на берегу.   
                - Да ладно тебе! Не стоит благодарностей.  Ты же знаешь, я вас всегда накормлю,  даже если самому жрать нечего будет.  Лучше иди, иди к  своим львятам, поиграй с ними.  Им уже год и три месяца.  Я все помню! – произнеся такие слова, человек, сидевший на берегу, начал улыбаться и махать рукой кому-то невидимому, плывущему в море. И откуда-то бралась вторая волна.  Человека, сидящего на берегу, звали Алексей. Алексей любил море, и потому теперь он жил на берегу моря.
                Неподалеку залаяла собака.  Леша обернулся:
                - Чубайс, ты что? Ты же знаешь, что лаять можно только после восхода сердца.
                Но рыжий пес не унимался. Он никогда так не лаял, в его голосе Леша угадал неудержимую непонятно откуда свалившуюся радость. 
                -  Что там случилось, Чубайс? Что ты там такое радостное увидел?
               Алексей поднялся и направился в сторону дома.  Идти было недалеко: метров пятьдесят вверх по каменистой тропинке. Вот калитка. Он ее никогда не закрывал. А собака все никак не могла успокоиться. Алексей подошел к крыльцу и увидел двух людей. Возле них кружился рыжий пес и радостно лаял, глядя то на них, то на хозяина. Маленькому человеку было года четыре, большому – лет тридцать.
             - Ваня, смотри, вон – твой папа, - сказал большой человек маленькому.
             - Папа? Папа… - сказал маленький человек.  Маленький человек долго смотрел удивленно, потом отвернулся и обнял ноги большого человека.
             - Мам, а наш папа не страшный?
             - Наш папа… хороший, - сказал большой человек и посмотрел на Алексея.
             - Мы тебя долго искали. Мы тебя нашли. Что ты скажешь? Тебя не узнать. Скажи что-нибудь. Почему ты молчишь? Мы с сыном пришли к тебе. Это Ваня – твой сын. Ты не забыл, что у тебя сын? Подойди к нам, что ты стоишь…
             От большого человека исходило нечто, напомнившее Алексею о штормах.  Он не любил штормы.  Он чувствовал, что когда море штормит, оно как будто болеет… Света сама подошла к Алексею, стала всматриваться в его лицо, в одежду, в прическу… В какой-то момент ей показалось, что она ошиблась, что перед ней не ее бывший муж, а совершенно другой человек, отдаленно на него похожий. На нее, не моргая, смотрела пара застывших глаз.
               - Ты знаешь, когда-то я думал, что море состоит из волн.  Но на самом деле никаких волн нет.  По морю бегают белые львы.  У них есть дети – белые львята.  Я каждое утро их кормлю. Пойдемте со мной, я вам покажу, - и он направился к калитке. 
               Остановившись возле нее, он обернулся и добавил:
               - И нет никакого солнца. То, что люди называют солнцем, на самом деле не солнце, а сердце.  Сердце мира.  Каждое утро на небе начинает биться белое сердце.  Пока оно бьется – идет жизнь. А ночью сердца нет. Ночью море становится мертвым и страшным. И я умираю вместе с ним каждую ночь.  Пойдем, сынок, к морю.  Я тебе покажу, как играют белые львята. Пойдем, - и он снова повернулся к ним спиной и зашагал к морю.
                Мальчик хотел побежать за папой,  но мама резко схватила его за руку, ее лицо побледнело, на глаза выступили слезы.
                - Мам, ну пойдем скорей за папой. Пойдем, посмотрим на белых львенков!
                Но она еще крепче сжала маленькую руку:
                - Нет, сынок. За папой идти нельзя.
                И Чубайс провожал их до самой автобусной остановки, а потом весь вечер жалобно скулил.