отборочный тур

   Она растерялась: как он мог не понять?! Кормила с руки, самым лучшим куском. Даже последним, если он хотел есть, а на себя не оставалось. Бескорыстно, из лучших человеческих побуждений: помочь голодающему. Голодающему в широком смысле, а не в желудочном. Почему "впряглась"? Некому больше было. И не жалко было от себя оторвать: не жадная. И – главное - она видела в нем (нет: слышала) боль и крик SOS, обращенный именно к ней: как откажешь? Для всех он был никто и никакой. Она видела… личность – гордого ничейного человека, которого обстоятельства загнали в тупик: сил выйти нет, куда ползти из последних сил – не знает.
 
   Она знала - куда. Взяла за руку, подставила плечо (нет: взвалила на плечи) и вывела (вынесла) из тупика: вот она – дорога. Вперед.
И он пошел. Сначала – неуверенно, спотыкаясь на ровном месте, но она была рядом – и ему было не страшно. Потом шаги стали тверже, смелее: ему понравилось идти. Но даже когда он стал не просто идти, а бежать вприпрыжку по этой полюбившейся ему дороге, он по-прежнему нуждался в ее поддержке (вдруг да собьется с пути?): притормаживал, поджидая ее, пританцовывая от нетерпения, и спрашивал: - Как я? Нормаль? И она, радуясь за него, сияла глазами: - Здорово! Ты далеко уйдешь!

   Да, бывало, что его заносило в сторону от прямой дороги. Вздохнув (ну что с ним делать? Не видит цель, бедолага, а дорог и дорожек – тьма тьмущая: легко сбиться), она опять брала его за руку и выводила на ту, которая была его. Они оба это знали с первых шагов: его дорога. Не самая комфортная для променада, но единственная, по которой он мог пройти свой путь до конца. Это так важно человеку: пройти свой путь.

   А она? Ее путь? Ее путь был рядом. Просто рядом. Особенно, когда он желал опереться на ее руку. Нет, она знала, что скоро он уйдет так далеко, что она его потеряет из виду. Тем более, что теперь у него есть имя (он – Кто) и много веселых попутчиков. Но пока он возвращается, чтобы увидеть радость в ее глазах – она ему рада улыбнуться. И, да: ей приятно, что он возвращается, чтобы увидеть улыбку…

   Ее дорога не была гладкой: она привыкла смотреть под ноги. И знала, куда идет. И не рассчитывала ни на чье плечо: сама справится. Дойдет. Потому, что ей тоже надо. И когда, бывало, спотыкалась (кто не спотыкается?) – не ждала, что он ей поможет. Меньше всего она хотела, чтобы он ей помогал. Потому что ей от него было ничего не нужно, кроме спасибо. И даже если не скажет он это спасибо – тоже не беда: она ему помогла потому, что считала нужным. Это - в силу обстоятельств - оказалось нужным лично ей. Раз больше никому нужным не оказалось. Могла? Могла. Странно было бы по-другому. Ее зона комфорта – делать возможное. Особенно – если просят. И получать взамен искреннее спасибо. Если скажут. Чаще – говорили (и не один раз). Даже за более незначительную помощь: совет, сочувствие, денежку, подарочек какой-никакой, но от души.
 
   Чего она от него не ожидала, так это вопроса: - А вы кто?
- А Вы – кто?! – спросил он, глядя на нее холодными чужими глазами, когда она  разулыбалась ему в очередной раз. И она растерялась: – Я?.. Надеюсь, человек. Как и ты…
- Это понятно, но кто Вы мне?!
- Тебе?.. Вам?.. Похоже, никто. Простите…

   Она знала, что он ее узнал. Она знала, что он ее не забыл. Она знала, что он помнит, как она ему отдавала последний кусок. Он не понимал, ПОЧЕМУ она это делала. Он не понимал главного: КТО она. Он не верил в ее человечность. Он искал ДРУГИЕ причины.  И она заплакала по утраченной вере в него. В душе. И усмехнулась ему на прощание(тоже в душе): - Вы не прошли отборочный тур. Вы не в танце.