Колобок

        В некотором царстве, в некотором государстве, жили-были дед и баба. Были они немного неправильные.  Не было у них ни Буренки, ни курочки Рябы. Дед был ленив и не любил вставать утром ни свет, ни заря, чтобы отвести коровку на выгон. Да и вечером недосуг было её  забирать – по телевизору начиналась трансляция матчей чемпионата мира по домино, а дед был в молодости таким заядлым «козлятником»! А курочки Рябы не было потому, что бабулька, вообще – то  женщина работящая, предпочитала просыпаться по утрам естественным путем, а не от квохтанья Рябы. Не удивительно, что за нарушение утреннего бабкиного кайфа курица быстро оказалась в щах. Так что дед и баба постепенно забывали вкус и молока, и яиц. Зато был огород. Огромный – почти до горизонта. Дед с энтузиазмом засаживал его всякими диковинками. По натуре он был новатор и презирал всякие там обыденные  огурцы, кабачки и картошку, предпочитая им экзотику. Жаль только, что агрономом дед оказался никудышным. На огороде буйствовали сорняки. И если какой-нибудь овощ чудом прорастал, то вдвойне чудом было найти его в зарослях лопуха и чертополоха. И любившие играть на огороде в индейцев внуки часто ставили в тупик бабку, принося ей диковинные фрукты и овощи.  Дед хорохорился – во какую диковинку вырастил! Но сам пробовать не рисковал – не мог забыть, как один раз отведал плодов касторового дерева, так потом три дня не вылезал из сортира, даже ночевал там. Бабульке  было легче – она была вынослива и неприхотлива, как монгольская лошадка (на которой, кстати, узкоглазые орды чуть не покорили Ойкумену). Сорвала с дерева какую-нибудь авокаду, умяла – вот и пообедала. Посидела с соседками вечерком на завалинке, полузгала семечки – и ужинать не надо. А дед – мужчина основательный.  Десертов, говорит, не надо. И без компотов обойдусь.  А вот борщ чтобы был. Хотя бы три раза в день.  А бабка и рада бы борщ сварить, только вот беда – из бананов и папайи он немного неправильный получается, дед критиковать начинает.               
        Однажды, чтобы деду рот заткнуть,  бабка выпечку затеяла. Вымела все сусеки, замесила тесто из муки, пыли и дохлых тараканов (все равно дед к старости подслеповат стал – пусть думает, что сдоба с изюмом). Времени, чтобы начинять пироги  или вареники лепить,  у бабки не было (по ТВ вот-вот должна была начаться очередная серия очередного сериала, пропустить которую – смерти подобно). Чтобы не заморачиваться, скатала тесто в шар и сунула в печь. И на ходу отмазку для деда придумала – так, дескать, в старину колобки пекли. Ну и, естественно, засиделась у  телевизора. В результате колобок с одной стороны не пропекся, зато с другой изрядно пригорел.  Хотя, если взять среднее арифметическое, очень даже ничего получилось. Не в меру привередливый дед с подозрением рассмотрел колобок и поставил на окно – пусть остынет маленько. А сам сел медитировать, силу воли тренировать. Уж на что голоден был, а без подготовки побоялся бабкин шедевр пробовать.               
       Наверное, дед немного перемедитировал и ненароком вздремнул.  А бабка пошла по соседкам с целью обмена информацией (а, проще говоря, посплетничать). Колобку стало скучно, он плюхнулся на землю и покатился по тропинке. Но далеко уйти  не успел – наткнулся на чьи-то стройные ноги.  Это была Аленка.  Колобок хотел с ней пообщаться, но той было некогда.  На Аленку накатило романтическое настроение, и сейчас она тащила объемистый рюкзак и палатку в дальний конец огорода – решила пойти на ночевку. А спешила потому, что боялась попасть на глаза деду. У старого таракашки завелись в голове – как бы ни заставил химию учить. Или пилить начнет за косметику. Махнув на прощание Колобку рукой, Аленка то ползком, то перебежками двинулась дальше.               
        Впрочем, Колобок не успел сильно расстроиться. Уже через пару шагов ему повстречалась Настенка.  Та шествовала по тропинке и на ходу, по обыкновению, напевала, умудряясь одновременно что-то дожевывать. Но когда Колобок поинтересовался, не собирается ли она его съесть, Настя скривилась, еще выше вздернула носик в конопушках и гордо заявила, что она девушка культурная и всякую гадость с земли не ест.  Мало того, что Колобок весь в пыли, так на нем, наверняка, полно всяких микробов, бактерий и разных других инфузорий. Впрочем, она тут же спохватилась и вкрадчиво поинтересовалась у Колобка, не подскажет ли он, где бабуля прячет конфеты. Но тот разобиделся, что его не воспринимают в качестве деликатеса, и покатил по тропинке дальше, в поисках новых впечатлений.
        Как назло, ни Волка, ни Медведя, ни Лисы на дороге, как положено, не попадалось.  Зато повстречался Данька. Тот сгоряча предложил Колобку сыграть партию в шахматы, но вовремя сообразил, что у того нет конечностей, чтобы передвигать фигуры.  Тогда Даня решил дать Колобку урок тхэквандо. Для разминки заставил Колобка разбивать лбом кирпичи. Получалось неплохо. Но тут из ворот выскочили строители с лопатами и подняли крик, сколько материала попорчено. И пообещали повыдергивать Колобку руки-ноги (непонятно только, где они увидели эти конечности), и сделать его кубиком, если догонят.  Поэтому, подальше от греха, Колобок наподдал газу и затаился в зарослях крапивы. Работяги рисковать не стали и отвязались. Но долго еще была слышна ненормативная лексика. Убедившись, что все утихло, Колобок покатил дальше.               
        От печальных размышлений о несовершенстве окружающего мира его отвлек грубый пинок в бок (или по заду –смотря, откуда смотреть).  Это Илюша решил поиграть им в футбол. Но, по всей видимости, от разбивания кирпичей у Колобка в голове что-то сдвинулось.  Из-за смещенного центра тяжести он летал по самым замысловатым траекториям. Иногда даже, описав крутую дугу, возвращался к Илье, словно заправский бумеранг.  Колобок был счастлив, что смог быть полезен, пусть хоть и в качестве мяча.  Но тут он заметил, что Илюшка стал о чем-то задумываться. Может быть, у него зарождались первые идеи криволинейной геометрии  или чего покруче, навеянные непредсказуемыми полетами Колобка? А может, стал представлять, что пинает не Колобка, а Витьку? С недавних пор соседка по парте, Анжела, стала отдавать тому предпочтение,и даже  в 1,5 раза чаще показывать язык.  Ревность, конечно, чувство нехорошее. Но на всякий случай, чисто для профилактики, не мешало бы Витьку отлупить.               
       Колобок тоже ударился в философию. Его озарило, что шар – идеальная форма для путешествий. И, может быть, его призвание не в том, чтобы быть кем-то съеденным, а в движении и познании.  Но, к сожалению, додумать до конца все умные мысли Колобок не успел, так как попался на глаза неразлучным  друзьям-Полинке, Соньке  и Димке. Те были маленькие, поэтому мудрые. Они знали, что несъедобных вещей нет.  Есть только вещи, от которых трудно откусить. И отсутствием аппетита не страдали….

                Июль  2010