Простые зарисовки. Терракотовый воин 1

Город Пула, Хорватия,
побережье Адриатического моря.
____________________________


Он припарковал ярко-красный  Форд Фиеста на бесплатной парковке, достал из отсека для перчаток прицел от снайперской винтовки, посмотрел через мощную оптику в сторону кафе «Аргун», потом на патио, выходящее на море. Он увидел, как ветер раскачивает в кадках искусственные пальмы и фикусы, переворачивает пластиковые держатели салфеток, сбрасывая разноцветную бумагу со столиков. Хорошенькая официантка в белой блузке и соблазнительно короткой юбке собирала с настила патио салфетки, смешно морщила носик и шевелила губами. Правая рука непроизвольно легла на пах, он закрыл глаза. Да, девчонка была в его вкусе и стоило ею заняться. Серьёзно и основательно.

Выдохнув воздух, он принялся рассматривать через прицел женщину, сидящую за одиноким столиком в углу патио. Хорошо рассмотреть клиента он не смог – мешал небольшой фонтан в центре площадки, но основное и самое важное он увидел. Это была именно та женщина, которая позвонила ему ранним утром. Не представившись, она назвала время и место встречи, как выглядит и во что будет одета. Потом связь прервалась.

Еще не старая, лет сорока пяти, женщина была в ярко-красной блузке и белоснежной юбке с воланами. Ветер так и норовил забраться под юбку и женщина правой рукой придерживала воланы, левой – держала какой-то красочный глянцевый журнал. Яркий макияж, красивые брови, правильные, очень красивые черты лица. Единственное, что ему не понравилось в женщине – упрямо сжатые губы и глубокие складки возле рта. Он вышел из машины, поставив её на сигнализацию, и, пройдя около десяти метров, резко повернул за угол магазина одежды. Прошла минута, вторая. Посмотрев в витринное стекло, он сделал вид, что рассматривает своё отражение. Высокий, худой, с заострившимися скулами и чёрными короткими волосами, он был похож на парня, который провёл весёлую ночь в припортовой таверне, сняв на последние деньги шлюху. Глаза, карие и большие, смотрели на мир с ненавистью и отвращением, а губы всякий раз кривились в презрительной усмешке, когда он встречал на улице людей, не нашедших своё место под солнцем. Неудачников. Убедившись, что никто к нему не проявляет повышенного интереса, он пошёл неспешным шагом, вразвалочку, в сторону кафе «Аргун».
— Вы опоздали, – произнесла женщина, не отрываясь от чтения журнала. – Я в праве..
Он, не успев сесть на стул, развернулся, пошёл по дощатому настилу патио в сторону ближайшего столика. Сев на стул, взял в руки меню, подозвал рукой хорошенькую официантку в короткой юбке. От девушки пахло молодостью и жасмином, она стояла рядом и это его возбуждало.
— Чай зелёный, без молока.
Девушка скрылась за дверью кафе, он, через стёкла солнцезащитных очков, с безразличием стал смотреть в сторону моря.
— Ну вы и хам, молодой человек.

Женщина-заказчик сел за его столик, закинув нога за ногу. Сквозь треугольник между ног было видно кружевное нижнее бельё. Женщина понимающе улыбнулась: да смотри на здоровье, мне не жалко. Ноги были красивые, золотистый загар, как он понял, равномерно покрывал её ослепительно красивое тело. Такие самки предпочитают загорать без купальных костюмов. И он, представив её где-нибудь на берегу моря, на нудистском пляже, лежащую в соблазнительной позе на белоснежном камне, сглотнул слюну, вызвав смех женщины.
— Если сделаешь всё безупречно, то мы встретимся ещё раз, милый. Как тебя зовут, кстати?
— Какая разница? Зовите меня Яном, – ответил он и с ужасом понял, что назвал своё настоящее имя.
— Можешь меня называть Милой, мой дорогой, – произнесла женщина, доставая из сумочки конверт из белой плотной бумаги. – Здесь фотография, адрес и деньги. Денежные знаки меня не интересуют, этого добра хватает, но если ты меня обманешь, то…
Подошла официантка, поставила на стол чай, две кружки. Когда девушка отошла на достаточное расстояние, он достал из конверта фото и от удивления приподнял солнцезащитные очки: на фото была женщина, которая сейчас смотрела на белоснежные барашки волн моря, на крикливых чаек, высматривающих в воде рыбу.
— Это что, шутка, Мила?
— С чего ты решил, что я расположена к шуткам, Ян?
— Но это же твоё фото!
— К счастью, нет, не моё. Это мой клон и его нужно ликвидировать. Ещё вопросы?
— Срок.
— Чем быстрее, тем лучше. Пей чай, милый. В конверте есть адреса ночных клубов, где она часто бывает. Я тебе позвоню через два дня.
Посмотрев на Яна васильковыми глазами, Мила встала из-за стола, провела рукой по каштановым вьющимся волосам, улыбнулась.
— До встречи, Ян. Ты мне понравился.
— Скажи.. – Ян выдохнул воздух, – как это жить и знать, что у тебя есть клон? Ведь он это копия тебя, он знает всё то, что знаешь ты. Характер и чувства одни и те же, но жизнь на двоих одна.
— Ну-у.. первое время забавно. Можно до бесконечности, как пример, наставлять рога мужу, развлекаясь с красивыми и мускулистыми, здоровыми и сильными мальчиками, оставляя её дома за себя. А потом.. потом всё надоедает и клон начинает раздражать. Ты правильно сказал: она чувствует тоже, что и я, думает как я, у неё мои привычки, манера общения и вкусы. В общем, становится скучно и неинтересно. Не вздумай заводить клонов, милый. Мой тебе дружеский совет.

Ян долго провожал взглядом Милу, не в силах оторвать взгляд от стройных, длинных ног. Женщина, почувствовав на себе его взгляд, обернулась и помахала рукой. Ян взял в руки журнал, забытый Милой на столе. На первой странице была её фотография: Мила стояла на площадке с деревянными перильными ограждениями и облокотившись на них, смотрела в сторону моря. Под фотографией был комментарий: каждое утро – прекрасный вид, свежий ветер в лицо и чашка ароматного кофе. Ян хмыкнул: реклама кофе удалась. На Милу хотелось  смотреть и смотреть бесконечно долго, не пряча журнал с красивой фотографией под какую-то газету, не пряча его в ящик стола. Женщина прекрасная, её намёки на секс были недвусмысленными, но Ян решил поступать так, как он это делал уже на протяжении двух лет. Он заказал себе двойной скотч со льдом, долго сидел на патио, смотрел на солнце, которое на востоке ушло в расплав меди и потом село за горизонт. Ян смотрел на появившиеся первые и пока робкие звёзды, на лунную дорожку, слушал шорох прибоя, наслаждаясь тёплым летним вечером.

***

Дом, построенный по последнему слову архитектурной моды, в форме стеклянного куба со множеством перегородок и возможностью перепланировки комнат, находился на самой вершине каменистого утёса. Дорога к дому поднималась серпантином вверх, проходила по самому краю головокружительного обрыва, на каменистом склоне которого неведомо каким образом укрепились кустарники и деревья. Дорога заканчивалась небольшой асфальтированной площадкой, сам дом находился в окружении хвойных деревьев. Расплатившись с таксистом, Мила открыла электронным ключом калитку в огромных кованых воротах, зашла внутрь.
— Оксана, ты уже домой? – спросила она, увидев выходящую из дома служанку, приехавшую на заработки из Украины.
— Да, Мила Георгиевна. Ужин на столе, приятного вам вечера. Собаку я спустила с поводка, так что отдыхайте, наслаждайтесь чудесным вечером.

Ужин в одиночестве показался женщине невкусным, вечер томным и скучным.
С бокалом кьянти Мила вышла во внутренний двор дома, вымощенный терракотовой плиткой. Она долго смотрела на декоративный поющий фонтан, потом прикоснулась рукой к амфоре и к клетке с диковинной птицей, название которой она никогда не знала и знать не хотела. Двор сверху закрывала пергола с вьющимся диким виноградом и это создавало иллюзию защищённости от огромного и жуткого мира, ощущение спокойствия, умиротворённости, уюта и, в некоторой степени, – блаженства.
— Во  так мы и живём. Вроде как замужем, но мужа нет. Счастливы, но внутри у нас обесцвеченная от солёных слез душа. Блеклая душонка ничтожного человека, – вслух произнесла Мила, вздыхая. – Я устала от жизни не живя. К чему стремиться, если всё есть? Просто жить ради жизни? А смысл? С этим нужно что-то делать. От скуки и депрессии до самоубийства – один шаг. Нет, я хочу ещё пожить, просто так я не сдамся. Не дождётесь!
Мила погрозила звёздам, которых не видела, легла на лежак, укрыв ноги пледом, начала засыпать. Сквозь дрёму ей послышался шум подъехавшего к дому автомобиля, лай собаки. Мила открыла глаза, вслушиваясь в тишину ночи и песню цикад. Нет, скорее всего, ей всё показалось. Чуть позже пришёл сон, крепкий и здоровый.

А на утро опять наступил «день сурка»: на рассвете, когда солнце только-только позолотило на востоке небо, Мила в махровом синем халате, с чашкой кофе стояла на террасе, нависающей над пропастью. Она, опершись о деревянные поручни балюстрады, смотрела в сторону Адриатического моря, но моря не видела. Вода в это ранний час напоминала женщине ртуть, которая отражала первые лучи солнца, очень сильно бликовала. Из-за невыносимо яркого света заслезились глаза и Мила, поставив чашку с кофе на высокий столик, сделала то, что вошло в её ежедневное утреннее развлечение: она, навалившись грудью на балюстраду террасы, посмотрела вниз, заглянула в бездну пропасти. Потом Мила достала из кармана халата сигарету, прикурила от зажигалки, вдохнула сладковатый дым и навалилась всем телом на перильные ограждения. Не было слышно треска ломаемого дерева, просто-напросто часть балюстрады полетела вниз, в пропасть., увлекая за собой красивую женщину в синем махровом халате.