Отражение

Надо бы навестить Шуру, подумала Лиля и, нацепив каблуки, вышла из дома. Шура, Лилина сестра, лежала в психиатрической больнице. Недавно ее увезли с очередным обострением. Был жаркий пыльный день. Город плавился, как сало, оставленное на столе. Кудлатые свалявшиеся собаки клочьями вонючей шерсти валялись вокруг метро на газонах.  Из ларька шавермы несло горелым маслом. Толстая тетка, продававшая пучки зелени, поливала укроп из пластиковой бутылки мутной теплой водой, оттуда же и прихлебывала.
Влажная прохлада метро проглотила Лилю и выплюнула на другом конце города.
Проделав привычный путь, Лиля очутилась в знакомом старинном корпусе. Санитар спокойно пропустил Лилю внутрь и позвонил в отделение.  Лиля села на старый дерматиновый диван. В холле было прохладно и спокойно. В больших деревянных кадках росли старинные незнакомые растения. В клетке под потолком посвистывала желтая птичка. В углу холла, прислоненное к стене, стояло огромное зеркало. Тоской и одиночеством пахло здесь. Лиля очень жалела сестру, но в глубине души была благодарна судьбе, что не она больна, а Шура.
Через несколько минут два санитара привели Шуру и скрылись за дверью без ручки. Сестры обнялись. Они всегда были очень дружны и неразличимо похожи, не смотря на двухлетнюю разницу в возрасте.
- Ты очень похудела, Шура, и такая бледная! Тебя плохо кормят? – заволновалась Лиля, но Шура успокоила ее. Она казалась совершенно здоровой, просто уставшей.
- Все хорошо у меня, Лилечка, не переживай. Я уже совершенно здорова. Только лето жалко. На улице погода чудесная и все девушки за забором такие красивые ходят. А мы во дворе гуляем за сеткой в халатах рваных. И ты вот тоже такая нарядная в новом платье…
Шура замолчала, а Лиля сильно пожалела, что не надела старую футболку и шорты, а вырядилась, как дура.
Чтоб хоть как-то утешить сестру, Лиля предложила Шуре накраситься ее косметикой и высыпала на диван из сумочки кучу разноцветных тюбиков и коробочек. Шура очень обрадовалась и стала краситься, глядя в маленькое медное зеркальце. Она всегда мечтала о нем, но бабушка подарила зеркальце Лиле, как старшей. Широкая кисть коснулась Шуриной щеки, и в ярком луче солнца взлетело облачко пудры.
Через несколько минут Шура очень преобразилась. Лиля дала сестре расческу, и та долго расчесывала свои длинные золотистые волосы, стоя перед большим зеркалом.
Лиля встала рядом. Сестры смотрели друг на друга в отражении. Шура была очень милой на лицо, но жалкой в этой больничной одежде. Огромный рваный фланелевый халат, обвязанный серым бинтом, мешком висел на ее худом теле. На ногах были стоптанные плоские тапки. Лиля же была нарядная, как кукла.
- Дай мне померить твое платье на минутку, - попросила Шура.
- Что ты, Шура? Мне голой что ли стоять?
- А ты мой халат накинешь, он чистый, только вчера смена была. Платье-то у тебя просто снимается, раз и все! На минутку… меня ведь только осенью выпишут, так и прохожу в халате все лето…
Лиле очень не хотелось раздеваться, она боялась, что ее увидят голой и тоже примут за помешанную, да и больничная одежда вызывала отвращение. Но чувство вины перевесило.
- Ну, хорошо, давай. Только разденемся одновременно, и ты быстро дашь мне халат. В момент обмена одеждой Лиля заметила, какое жалкое, пожелтевшее белье у сестры. А Шуре резанули душу белоснежные Лилины кружева. Платье оказалось Шуре великовато, но сидело, несомненно, лучше, чем халат.
Лиля великодушно предоставила сестре желтые туфли, а сама осталась стоять босиком,  побрезговав стоптанными тапками, от которых так и веяло безумием.
Отражения в зеркале поменялись местами. Шура расцвела на глазах, а Лиля съежившись, неловко придерживала халат.  Хотелось скорее бежать из этого гнетущего места.
Вдруг за спиной щелкнула дверь, и появились  два санитара.
- Александра, прощайся! Обед везут. Перловочка!
И вдруг случилось то, чего никак не могла предвидеть Лиля. Шура уверенным движением подхватила с дивана сумку, чмокнула сестру в щеку и быстро исчезла. Лиля еще стояла в растерянности, когда увидела проходящую за окном Шуру, весело машущую ей на прощание рукой.
Санитар на проходной ни о чем не догадался.
Лилины крики и слезы сочли за ухудшение и усилили терапию. В больнице никто не заметил подмену.
Шура же пришла к Лиле домой и зажила обычной жизнью. Лилин муж Федор только по началу посматривал на «жену» с недоверием, он не мог понять, то ли Лиля постриглась, то ли брови выщипала. Но он был не из тех мужчин, что придают большое значение внешности и быстро привык. С Лилиной работы Шура сразу уволилась. Она ничего не понимала в бухгалтерии и пошла работать кондуктором. Жизнь наладилась.
А Лилю тем временем хорошо лечили, и, уже через два месяца, она оставила нелепые мысли о подмене. Она приняла свою болезнь и усердно выполняла все предписания врачей.  А когда «Шуру» выписали, «Лиля» с мужем встретили ее и отвезли к Шуре домой, в маленькую комнату в коммуналке. 
- Как же хорошо дома! - подумала Лиля. - И как хорошо быть здоровой…..    

Апрель 2014