Писатель и политик в аду

 Один святой, оказавшийся случайно у распахнутых ворот ада,  решил заглянуть туда, чтобы узнать: исправно ли там наказывают грешников?  Кивнув занятым своими делами прокопчённым дымом и огнём дьяволам, он стал в сторонку и вскоре заметил две явные «несправедливости». Под первый, ближний котёл, в котором варился, не свариваясь, но ужасно корчась, некий несчастный, дьяволы только раз подкинули дрова в горящий костёр и на том наказание закончили.  А вот под второй котёл, с дико орущим в кипящей смоле грешником, они подкидывали дрова непрерывно. Жаркое пламя  костра не ослабевало ни на минуту, из котла, чередуясь с воплями, вырывались ругань, мат и прочая нецензурщина. Над третьим котлом, вообще, витал ужас. Помимо того, что под ним гудело страшное пламя, в моменты, когда воющий жутким воем наказуемый, пытался высунуть из бурлящей смолы хотя бы голову, дьяволы тут же поливали её из черпака горящей смолой. На выставляемые же грешником  жесты "козы", из пальцев, которыми он пытался задобрить палачей, те лишь дьявольски похохатывали.

С навестившим  их святым рогато-хвостатая обслуга объяснилась так. В первом котле – простой трудяга-человек. В поте лица он добывал хлеб свой насущный и лишь однажды  согрешил,  но тут же покаялся. А вот во втором, соседнем – оказался писатель. Тот написал книги, соблазняющие людей на разные грехи.  Причём,  его  вредные печатные творения читаются и будут ещё  читаться, а также - переиздаваться на протяжении многих людских поколений. Примерно, то же самое и в третьем котле, с   грешным политиком, который писал, утверждал и издавал на многие годы вперёд сугубо грешные, антинародные книги законов. Отсюда  и вполне «заслуженные» всеми троими адовы  меры наказания.

-Ну, а четвёртый, пустой котёл для кого?- спросил перед прощанием святой.
-О-о-о! Тут статья особая. Это для самого главного из сонма политиков. Того, который возомнил себя самодержцем-Богом в своей стране. Варить его будем в смоле, пополам с дерьмом.
-Успехов! - перекрестясь, пожелал гость и довольный пошагал прочь.