Было дело - выпивал крепко. История первая. Бревно

                БЫЛО ДЕЛО – ВЫПИВАЛ КРЕПКО
                История первая
                БРЕВНО

Как-то раз я сильно набрался. То есть на часах 10 утра, а я уже свободен! Что делать? «А пойду-ка я на рыбалку»,– решил быстро. Сапоги, рюкзак, удочка, минералка (чем-то ж водку запивать надо!), наскоро червячка копнул…да, мобильник ещё… А, ну его к чертям! Волны эти электромагнитные…Всю рыбу распугаешь. Так, а минералка зачем? Полтора литра тащить! Лучше ещё «пол-литра сладенькой» к той, что в рюкзаке! Это ж насколько легче! Вперёд!
До речки километра два с горы. По крутым лесным дорожкам. Эх, вспомним молодость! С горы легко: ноги сами несут, на душе счастье одно сплошное. Радостно. Весело. За плечами булькает «родимая» в старом добром зелёном рюкзачище. Сколько с ним всего связано! И на охотах северных бывал, и в реках таёжных тонул, и в самолётах-поездах поколесил по миру… Почти родственник, мешок этот. Отдельная вещь, можно сказать. Сама в себе. Бегу, короче. Вниз-то оно запросто.
Привал небольшой сделал. Хлебнул, конечно, «капелюшечку». А как же? Дальше пошёл. Помедленней. А чего бежать? Время не золото – сэкономленное не продашь. Это я сам такое придумал. Приостановился чуток. Осмыслить глубину. «Время – не золото. Потеряешь время – в кармане меньше не станет. Вот если б тысячу рэ потерял из кошелька, тогда бы точно меньше денег было бы.» Это я про себя так подумал. А другие-то, напротив твердят одно да потому: «время, мол, деньги…» От сложности этой стало портиться настроение. Присел. Глоточек сделал. «Зря минералку не взял. Суховато с водки одной. Ладно, в речке воды напьюсь». Побрёл дальше вниз. Потихоньку. «Да где ж та река, мать её? Иду-иду…»
Худо-бедно дошлёпал до места. А там ещё к берегу спуститься под крутой откос. Место рыбное, прикормленное. Тайное. В голове, конечно, «шероховатости» появились изрядные. Тонкости, так сказать, восприятия. Но в целом «всё под контролем». По спрятанной верёвке спустился к насиженному месту. Как-то оно мне, правда, показалось необычным. А почему необычным? Пока не пойму. Удочки стал налаживать, а глубину (поплавок, то есть) никак не настрою. Уж и червяк на крючке кувыркается и спина вся мокрая от напряжения, а оно ни в какую. Да ну его к чёрту, поплавок этот. Может, грузик отвалился… Пускай так стоит. Вообще, причём тут рыбалка? Я что, карасей в магазине не куплю? Тут дело в самой идее. С облегчением достал бутылочку. Стал посасывать из горлышка да найденным в рюкзаке пряником загрызать. Красота! Настроение улучшилось. С каждым глотком улучшалось-улучшалось…Пока совсем хорошо не стало. Солнышко припекло, птички поют, волны чуть плещутся, тишина, покой на душе…Отрубился.
Проснулся от того, что во рту пересохло напрочь. Прямо страх, как высушило! Скорей отвернул крышечку заветную. Пара глоточков, пряник, рукой из речки какую-то муть зачерпнул…Вернулась жизнь. Ой, ну хорошо же как! На удочку глянул. Вытянул своего червяка. Тот живой, как будто из земли только вырыли. Молодец! Я ему прямо так и сказал: молодец, мол, дружище, продолжай нести службу. Он взял под козырёк: есть, мол! Ну и обратно его в воду. Стало скучно. Выпил. Стал размышлять о жизни. Чем больше думал, тем больше становилось почему-то грустнее. Даже горестнее как-то. Ещё выпил. Ещё грустнее. Пожалел, что мобильник не взял: пообщаться захотелось с живой душой. Поведать горе своё, печаль безутешную. Эх, думаю, надо в такой ситуации налаживать контакты с иными мирами. Тем более, что состояние уже позволяло. Небо казалось гораздо ближе, чем пару часов тому. Солнце пекло, но не уничтожало, не унижало тебя своим величием, а по-доброму, по-братски хлопало по плечу: давай, братан, хлопнем по «соточке», я тебе кое-что расскажу на ухо. Сказано-сделано. По «соточке» так по «соточке». Ему налил (себе в горлянку), себе налил (ему, хм!) в горлянку…Чё-то всё перепуталось напрочь…Оно мне говорит: «Я тебя не уважаю. Ты – чайка.» Я расстроился: «Ты чего это на меня? А ну-ка…Да я тебе щас как дам!!!» И пошёл на него смело. Иду по воде, оно в волнах отражается и смеётся надо мной! Я иду. По пояс уже. Руками размахиваю. Дерусь, значит, с ним. А ему хоть бы хны! Иду дальше, мимо своего поплавка (леску, правда, приподнял, червяка проверил, да хрен с ним, с червяком этим! Есть дело поважнее.) Иду. От берега уже метров двадцать. А я уже не по пояс, а по колено в воде! Оба-на! Я уж и на Солнце не смотрю. Подозреваю неладное. Чудо какое-то! А вот и вовсе иду «по морю аки по суху», по щиколотки! Ой, беда! Наверное, помер я уже. Утонул бедный. Ай-ай-ай…Нехорошо получилось. НЕ ПОДГОТОВИЛСЯ. Повернулся я обратно к рюкзаку идти. Тем же путём добрёл до берега. Не утонул.
Страх меня охватил и благоговение. Достал бутылку (уже третью с утра). Давай горе своё заливать: жалко же, мужик ещё молодой, жить бы да жить, а тут такое…Сижу, плачу. Горькими слезами поливаю речную гладь.
И тут меня осенило. «Ёптить, да я святой получается! Столько-то выпить, по речке походить пешком, после ещё добавить и живым остаться…Неспроста это всё.» Допил я всё до дна. Уже без еды (в смысле, пряник закончился, а воду пить из речки было страшно: вдруг заколдованная она, а я рыбой сделаюсь или камышом каким…) Поднялся я во весь свой могучий рост. Расправил свои крылья. Плюнув на удочку и грешный рюкзак, взлетел на откос волшебной реки…Теперь я точно непростой смертный, решил я. С этой великой мыслью я схватил зачем-то здоровенное бревно, валявшееся под ногами, взвалил его себе на плечо и решительно двинулся домой. Сначала было не очень трудно, но через сто шагов бревно показалось непомерно тяжёлым…Однако меня тут же осенила праведная мысль: «Господь терпел и нам велел…» Со стонами и должным прилежанием попёр это бревно домой. Два километра в гору. Без остановок. Пот заливал глаза, стекая по лицу и попадая в рот. Соль разъедала веки и обжигала губы и язык. Я шёл по лесу вверх по крутой дорожке, думая лишь о том, чтобы не уронить бревно и не упасть. Это была единственная мысль, имевшая реальный смысл и очертания в затуманенном мозгу…
С каждой новой сотней шагов, которые отсчитывал, я ощущал всё яснее и отчётливее происходящее вокруг. Трезвел на ходу. Это было по-настоящему страшно. Ещё одна сотня, и увидел я небо между кронами деревьев. Скоро выйду из лесу на свою улицу. Там могут встретиться люди. Из соседских домов. Что я им скажу, если они спросят про моё бревно? Должен ли я делать вид, что я не пьяный? Что я скажу своим домашним? Как я объясню свою дикую выходку? И потом, куда девать это бревно? Бросить его? Но я тащил его Бог знает откуда…Это мой персональный крест, в конце концов! Я пёр его два километра, обливаясь потом и слезами, сначала безумно уподобляясь Иисусу, затем размышляя о неизбежности протрезвления, осмысления глупости содеянного, а после – осознания личного позора и раскаяния…Главное – не свалиться с этим бревном на самом подходе к дому.
К счастью, никто из соседей не обратил внимания на ПРИВЫЧНО чудящего мужика.
… Жена три дня не разговаривала (обычная процедура «санации»).
Бревно своё я вкопал столбом в одной из клумб. Теперь на нём красуется белая плетистая роза (высаживая её, супружница даже спасибо мне сказала).
А насчёт «хождения по воде» вообще просто. Река в тот год пересохла, сильно обмельчала. С пьяных глаз я этого и не понял. За рюкзаком и удочкой на другой день я сгонял на велосипеде. Никто их не тронул (уж больно место дикое). Ужаснулся, когда увидел, с какого крутого откоса я спускался к реке…А как поднялся? Вроде крылья были какие-то…Усмехнулся, достал из воды удочку.
 Мой червяк исчез. Возможно, его съела рыба. А возможно, он жив и теперь свободен. Как я от своего вчерашнего греха.

                В.Дегтярский