Бегун

Вот есть такие люди, к примеру - я, которым бегать противопоказано.
Видимо, что-то генетическое. Ноги матом, колени иксом, спина колом.
Что-то, видимо, где-то заложено - предохраняющее. Мол – не торопись-сь-сь!..
Эфиоп бежит, камерунец прыгает, а ты ходи, не торопясь-сь-сь!
Вот, как слышится - тонкой струйкой, тихой сапой.

Но организм - он же строптивый. Точнее - мозг.
Сам-то организм, конечно, сопляк - сдаётся, не начиная. Но вот тот паскудник, что повыше, всё время ему нашёптывает: и про лёгкость движения, и про второе дыхание.

Он, гад, всё это где-то подглядел-вычитал, и нашёптывает: мол - а чем ты хуже? Дескать - раз тот бежит, и ты сможешь.
- Да, - шепчет, - ты не такой поджарый и вертлявый... Ты - жирный и трухлявый... Ты, в общем-то, опорно-двигательный инвалид. Но тебе же не марафон! Тебе ж только для тонуса.

И ты, позабыв о плоскостопии с косолапостью, бежишь.
Сперва, разумеется, в магазин - за воздухопроницаемыми кроссовками-маечками и аэродинамической труснёй.

И такой из тебя получается бегун, что хоть сразу в гроб.
То есть – в забег. Что в твоём случае, одно и тоже.
Но раз всё куплено, раз ты уже так добротно себя экипировал, то - не пропадать же?..
Тебе-то – да, но добру ведь – нет!
Поэтому, натянув драгоценные тряпки, мозг говорит тебе: «Соберись тряпка!», и выгоняет тебя на...
Сперва, конечно, на разминку. Ибо понимает, что без разминки тебя заклинит метров через сто.
 
А так, тебя прихватывает мгновенно! После первого же нагиба.
Вот только ты ручки к носочкам навострил, как в спинке что-то – хрусть! И умный мозг тебе упреждающе орёт:
- Куда, идиот?!! Перед разминкой ведь тоже разминаться надо!
Но поздно. Ты уже скособочен.
И тогда эта повелевающая тобой тварь начинает тебя успокаивать:
- Ничего, ничего... Лиха беда начало.

Он, подонок, много читал, и на каждый случай у него припасена поговорка.
- Первый блин – комом! – шепчет он. – Но ты обязательно разойдёшься. Дошкандыбай лишь во-о-он до того поворотика, а там уж с горочки – ух!

И он, прав – потому что умный. А ты дурак, раз его слушаешь.
Ибо с горочки ты, действительно «ух!». Поскольку скособоченность помноженная на косолапость, инерцию и массу – это обязательно «ух», а лодыжка - хрясть!

И вот ты уже в пыли, лижешь подвёрнутую конечность, и воешь протяжное «у-у-у-ух!», переставляя и добавляя к тому вою буквы, и адресуя его себе.

А мозг, виновато нашёптывая о полезности ходьбы, включает сберегательный режим.
- Сними нагрузку со ступни! – подсказывает тебе наимудрейший, пока ты ковыляешь, придерживая спину и подволакивая ногу. – Энергичней двигай тазом, и сними!!
И ты переходишь на спортивную ходьбу, которую мозг в детстве подсмотрел в телевизоре.

- Вот! Вот! – подбадривает тебя, мерзавец. – Я ж говорил - ты разойдёшься! А теперь наращивай темп!
И ты начинаешь вилять бёдрами, как отчаявшаяся проститутка.
- А теперь паровозиком!.. Чух-чух! Чух-чух!.. Локоточки - маховиками! Тазик - шарнирчиками!..

И только ты становишься паровозиком, как у тебя - хлобысть! – и выпадает бедро.
Правда, не на асфальт, а лишь из сустава.
Зато на асфальт выпадаешь ты. Потому что бедро плюс спина и лодыжка - это всегда стёртое лицо, вывернутые запястья и ползание на карачках, в процессе которого начитанный мозг цитирует тебе отрывки из «Повести о настоящем человеке».

И вот таким вот оздоровившимся ты и предстаёшь перед встревоженными домочадцами.
Жена на белой скатёрке подаёт тебе каравай бинтов и бутылку йода.
А старшая дочь кидается на шею, со словами:
- Он вернулся! Живым! Я выиграла!
И остальные отпрыски с понурым видом выкладывают на стол банкноты.

Потому что есть такие люди, к примеру – я, которым слушать свой мозг противопоказано.