Если можно смерть умертвить...

(по мотивам реального сна)

           Признаться, я плохо помню, с чего это всё началось… Все события предыдущей жизни, а как выяснилось позже, жизни вообще казались слишком далёкими и слишком размытыми. Нет, я помнила кое-что, самое основное, главное – где жила, с кем, кем были мои родители, в каких мы обстояли все отношениях, чем занималась я и… Какое-то странное «и», выраженное в смертной тоске, белизне затуманенного пейзажа, пустоте оборванных слов. Точно что-то случилось, но что? Это все знали, все помнили, все, кроме меня, я была в полном неведении.
           Помню здание, высокое и многоэтажное, там я и ещё несколько человек. Женщина и старушка, их помню особенно. Помню, хоть и с трудом, комнатку в белых цветах, очертания каких-то шкафов и прочих разных предметов. Помню, как сидела или стояла я за столом, а эти две неизвестные о чём-то тихо беседовали.
           Я не помню, о чём думала тогда я. Ничего особенно важного в голове, кажется, не было. После поинтересовалась, какой день недели и как-то почти в тот же момент заметила на стене календарь. Две женщины, облачённые почему-то во всё светлое, белое, таинственно переглянулись друг с другом и покачали головой, точно спрашивала я что-то глупое и вообще вела себя, как ребёнок.
          Я удивлённо посмотрела на них, не понимая, собственно, в чём же причина.
- Десятый день сегодня, - тихо проговорила одна из женщин.
- Десятый день? – я никак не понимала, о чём она.
           В голове крутилась странная мысль, отчаянно хотелось что-то делать, но из рук почему-то опять и опять выпадали и ручка, и карандаш, а тетрадь казалась мне неподъёмной.
- Десять дней уже прошло, - печально заговорила женщина.
           Я обеспокоенно поглядела на неё, после в зеркало, что было напротив. Такая же, как раньше, всё, как всегда. Только волосы чуть светлее. Покрасилась, должно быть, а после как-то забыла.
           Нет, я никак не могла понять, о чём они таком говорят, и почему всё валилось с рук. Что вообще здесь происходит?!
           Женщина постарше скорбно покачала головой и подошла на несколько шагов ко мне.
- Ты разве совсем ничего не помнишь? Сколько тебе лет, девочка?
           Мне немного больше, чем двадцать.
- Не помню.
- И как тебе такая новая жизнь?
          Новая? А что изменилось?
          Я так и смотрела на говорящую, вылупилась, как рыба.
- Ты, верно, не помнишь совсем ничего. Чем ты занималась ранее? Ты помнишь хотя бы это?
- Помню, писала стихи, рассказы…
- А сейчас ты можешь писать?
            Я немного не поняла, к чему это. Но вспомнила про неподъемную тетрадь.
- Нет. – сказала больше из-за того, что пока не было никаких мыслей, они не складывались в сюжет, но желание писать уже было, точнее уже появлялось. Зря, наверное, наговорила. Кризис совсем ни к чему.
- А помнишь тот день?
           Какой день?
           Женщина взяла меня за руку и, точно в тумане, пронеслись в голове картины каких-то событий. Картинка была со стороны. Какая-то толпа, стоны, плачи, люди в чёрных, серых и белых одеждах. И гроб. Траурного чёрного цвета. Он был открытым, с лежащей красивой девушкой. Ей где-то лет двадцать, вся бледная, но спокойная. Впалые щеки, застекляневшие навек глаза. Руки, сложенные на груди, какой-то блокнотик рядом. Помню, я ещё тут же задумалась, почему в гроб рядом с усопшим положили блокнот или тетрадь, кто и зачем положил?
- И каково тебе теперь? – прервала зрительные картинки женщина.
           Я вздрогнула. Какая-то странная мысль уже начала вырисовываться, но было трудно делать какие-то выводы. Потому как только начинала думать, а мысль внезапно сходила на нет, и снова была пустота, стояла я и по-прежнему молча таращилась на говорящую.
- Десять дней прошло, представь себе, уже десять…
           Картинки, которые были у меня в голове, определённо казались старше.
- Как?.. А я с трудом помню что-либо. Как будто и не со мной…
- Сбежать думала, да?
- Из жизни? – я постепенно начала понимать, к чему клонила незнакомая женщина.
- Нет, я…
- Что же такое случилось?
- Говорю же, в голове только белый туман…
- Такое важное, а даже вспомнить не можешь… - женщина засмеялась и отошла. На этом диалог быстро кончился.
           Вскоре пришла мысль, что это всё – отличный сюжет, сложились картинки, склеились! Надо скорей записать. И такого бы я не придумала. …На тот момент не было ни одной мысли, что всё сказанное – ничуть не ложь, я, действительно, умерла, а всё это, загробная жизнь. Да ну, что вы, какое там?
           …Женщины суетились и говорили, вскоре в нашу квартиру пришло ещё несколько человек. Я по-прежнему была самой младшей, и меньше всех верила в то, что мертва. Остальные вели себя почему-то совсем по-другому.
           Ручка снова выпадала из рук, а компьютер отключался и не работал. Я промучилась с ним, наверное, целый час, до тех пор, пока, уставшая и расстроенная, не села на свой старый скрипучий стул. Стул не издал ни звука.
           После кадр переместился. Всё увиделось со стороны. Это здание, здание моего дома, люди, которые тёплые и живые, сидящие по разным комнатам и странное непонятное помещение, в котором довольно холодно. Непонятное тем, что, судя из вида по окнам, оно находилось на месте той старой заброшенной квартиры, где никто никогда не жил. Во всяком случае, пока я была ещё «там», никогда не слышала и не видела, чтобы кто-нибудь выходил или входил. Там даже замка уже не было.
            …В этой квартире жили призраки жильцов данного дома. Старики и старушки, люди разного пола и возраста. Направившись в сторону кухни, мне встретилось ещё несколько примерно сороколетних мужчин. И тут я. Все смотрели с осуждением и с печалью. Только я всё ещё была уверена, что это – сон, бред. Я помню, тогда было очень страшно.
            Думалось ещё так, что это – какой-то сговор, театр. Эти незнакомые люди собрались здесь, со мной, а всё только для того, чтобы… Если честно, цель их собрания была пока ещё непонятной. Слишком странно это всё, но, кажется, и тем лучше. Я снова пошла к компьютеру, но снова не смогла написать – прибор даже не включился, а провод подозрительно зашипел. И тут меня испугала мысль, что вдруг всё сказанное той женщиной – правда? Это казалось невероятным, но с каждой секундой всё больше походило, увы, на истину…
            Мужики, сидящие за кухонным столом, хихикали, что у кого-то из них появится новая «молодая-красивая жёнушка». Должно быть, они имели ввиду меня. Все остальные женщины были именно женщины, а то и, лучше сказать, старушки. Нет, вряд ли. А больше молодых нет.
            Волнение всё усиливалось. Хотелось описать эту странную ситуацию, но то в ручке чернила закончились, то компьютер окончательно пришёл в негодность. С ним точно что-то случилось, и искры беловатого электричества взорвались маленьким фонтанчиком, и после вмиг стало тихо. Вместе с компьютером перегорел, отключился везде свет. Кажется, во всём доме. А я начала понимать, что мне надо искать другой способ. Другой, да только какой? Потеряны все карандаши, иного варианта не знаю. И так постепенно осознала, что вообще ничего не смогу.
            Это был ужас, такой кромешный и беспомощный ужас, которого я не испытывала уже давно. Всё вроде бы было рядом, лежало в одной или другой комнате, но ничего не давалось. Всё стало чересчур непонятным и слишком странным. И это казалось уже совсем-совсем не смешно. Компьютер сгорел. Незнакомые люди, пребывающие вместе со мной в комнатке, точнее квартире, однако ничего не заметили. Как будто бы не заметили. Это опять удивило.
           …С каждый мгновением приходили мысли и память. Вспоминался яд, какой-то скандал, какие-то лица, и то, чтобы вместо того чтобы убить причину чудовищного зла и несправедливости, угадайте, что сделала я? Правильно: не нашла ничего лучшего, как убилась сама. А значит, я, действительно, умерла, и весь этот бред – не бред, не сон, это всё происходит наяву, как бы то ни было странно…

             …Большие жёлтые листья медленно кружились в воздухе. Я смотрела на них из окна, постепенно понимая ещё и то, что рука моя почти прозрачная, она проходит сквозь стекло и выходит. Я больше не могу заниматься любимой деятельностью, и это – лишь одна из причин, по которой хотелось сделать что-то во второй раз, покончить и с этим кошмаром. Да только возможно ли убить себя тому, кто уже стал призраком? Нет. В том и дело. В этом и вся печаль. Но и прошлого не вернуть… Поздновато. Предполагая попасть во тьму и неизвестность, я едва ли могла подумать о том, чем буду занимать себя все эти годы. Бесконечное количество лет!..
           О, если можно было бы смерть умертвить, я бы сделала это, наверно!..


Севастополь, 10 ноября 2019, 407