Стр. 18. Фоминское забытая истор

ФОМИНСКОЕ: забытая история -  Автор Л.Ю.Цветкова.

На фото 1929 года жители деревни Фоминское.

  «Погост на реке на Юге. А на погосте церковь деревяна клетцки Николы чюдотворца пуста», - повествует писцовая книга конца 16 века о шалимовской стороне Югской волости. Ни души в Никольском – ныне Верховье – «хоромы развалились». Та же картина и в Жарках. Вымерла деревня Аристово (сегодня ее не существует, по преданиям она была сожжена поляками). Безлюдно в Кузнецове, Дорках, Стариках. Незадолго до данной переписи в нашей местности свирепствовала чума и моровое поветрие. Из последующего текста видно, что жизнь на тот момент времени продолжается лишь в четырех селениях: Вельяминове, Шалимове, Дьяконове и в Фоминском. На истории последней деревни хочу задержать внимание.

  В 1589 году в Фоминском насчитывалось всего лишь три крестьянских двора: «Демки Борисова на чети выти, Ребенки Исаева на чети выти да бобыля Митрошки Кочерина». «Пашни паханые семь чети да перелогу и лесом поросло двенадцать чети без третника в поле, а в дву потому ж, - перечисляет фоминские сельскохозяйственные угодья древний источник. – Земля середняя. В живущем полвыти, а в пусте выть без полутрети. Сена промеж пол двадцать копен. Итого сена и живущим вытем восемь копен, а в пусте сена двенадцать копен. Лесу пашенного две десятины, а непашенного двадцать».

  Вышеизложенная опись дворцовых земель была произведена для сбора государственных податей и раскладки повинностей. Выть на древнем административном языке – единица обложения,  площадь пашни, которую могла обрабатывать одна крестьянская семья в полной мощности с работоспособными членами и налаженным хозяйством. В писцовых книгах 16 века отмечалось только мужское население – главы семей, либо вдовы. Середней (средней по урожайности) земли в выти полагалось шесть десятин. Десятина приблизительно равнялась сегодняшнему гектару. Из переписи дворов нашего края видно, что крестьянские семьи обрабатывали не более чети (четверти) земли от выти. В древней Руси практиковалась трехпольная система земледелия: одно поле засевалось озимыми, другое – яровыми, а третье оставалось под паром. Размеры каждого из них были приблизительно одинаковыми. А потому писцы измеряли площадь только одного из участков, добавляя: «а в дву по тому ж», т.е. – в двух других столько же. Выражение «лесом поросло» не стоит понимать в буквальном смысле. Так писали об угодьях, которыми никто не пользуется. Вплоть до начала прошлого века наши земляки сеяли хлеб на «огнищах» – на поверхности вырубленного и выжженного леса, что давало высокие урожаи.  Отдыхающую землю называли перелогом. «Копна» же в древности – устаревшая мера площади сенокосов, равная одной десятой десятины.

  А теперь из 16 века перенесемся в начало прошлого столетия. К этому времени количество дворов в Фоминском приблизилось к сотне. Здесь действовала церковно-приходская школа и часовня, имелась пожарная станция, на берегу Б.Юга работала мельница. Деревня условно разделялась на три края: Дур(н)овский, Барыковский и Цаплинский. Названия их закрепились по фамилиям бывших владельцев здешней земли и напоминали о крепостном праве. Часть Фоминского, Дорков и селение Шалимово в свое время принадлежали коллежскому секретарю Пошехонского уезда Дурново Александру Сергеевичу, о чем свидетельствует геометрический специальный план его дачи 1844 года, хранящийся в Государственном архиве Ярославской области. Другой конец Фоминского – в сторону Архангельского и деревня Поповское – владения губернского секретаря Барыкова Алексея Александровича. Кем был Цаплинский, мне установить не удалось. Но интересные воспоминания о нем я нашла в автобиографическом очерке нашего земляка Павла Ивановича Коновалова (1900г.р.): «Барин, по рассказам стариков, был одержим страстью по-особому составлять семьи. Владея животом и душами своих крепостных, он взял за правило: некрасивому парню давать в жены красивую девку».

  В фондах ярославского архива сохранилась уставная грамота на выкуп земельного надела фоминским крестьянским обществом, подписанная Дурново сразу после отмены крепостного права. Также уцелели дела за 1877 – 1885 годы о выкупе земли в той же деревне Пошехонского уезда Мусорской волости временнообязанными крестьянами у помещиков Михайлова Петра и сестер Поливановых Марии и Елены. После реформы 1861-го среди наших земляков началось социальное расслоение. В своей книге «История одной жизни» Павел Коновалов рассказывает о том, что в те годы его прадед Фаддей из рядовых крестьян выбился в зажиточные. Как и все односельчане, он обрабатывал положенный надел от общинной земли. А помимо этого ему принадлежали пустоши за Саркой – несколько десятин, что он сумел выкупить у помещиков Дулина и Копылова на деньги, заработанные им в Петербурге на строительстве Обводного канала.

  В «Списке фабрик и заводов России 1910 года» числится фоминский маслодельный завод, принадлежавший Соколову Корнилу Артемьевичу, местному купцу 2-ой гильдии. В каждом селении нашего края он организовал пункты приема молока. Изготовленное из него масло шло на продажу в Череповец, Шексну, Рыбинск, Козьмодемьянск. На вырученные средства купец приобретал иные товары и, накинув цену, сбывал их в своих магазинах – в Фоминском и Воскресенском-на-Мусоре.

  «В нашей деревне в ту пору вместо разменной монеты имели хождение яйца, - вспоминал Павел Коновалов. – Яйцо – одна копейка. За него в лавке Корнилы можно было купить стакан семечек или пару конфет из патоки». Отпускался товар и под молоко. Из всей деревни только десять – пятнадцать дворов в своей расчетной книжке не имели долг перед купцом. У остальных же яйца и молоко были проданы Соколову на полгода вперед.

  Рядом с магазином располагались два склада: большой деревянный и рядом – кирпичный с холодным подвалом для хранения скоропортящихся продуктов. Сама же торговая лавка находилась в доме Соколова – на первом этаже. Купеческие хоромы красовались в центре деревни: были просторными, с железной крышей, обшиты тесом и покрашены. На фоне убогих крестьянских избушек, покрытых соломой, это был самый богатый и большой дом в Фоминском. Через дорогу от Корнила проживал его родной брат Игнатий Зубов – тоже купец, менее успешный в делах. Его двухэтажный пятистенок стоит и сегодня на прежнем месте. А вот дом Соколова был утрачен в пожаре после коллективизации.

  Корнил держал большое хозяйство: шесть - восемь коров и тройку лошадей. Для ухода за скотом нанимал работников. Им была скуплена земля от Фоминского до Сарки и еще часть за ней – почти до самой Гуласихи, отсюда название – Купля – любимое место сегодняшних грибников. В летнюю страду на помощь к Корнилу Артемьевичу приходила молодежь, да и сам купец трудился с ней в поле с раннего утра. Вечером же, после всех дел, Соколовы собирали общий стол и трапезничали вместе с помощниками. В общении с земляками были просты.

  Кроме Корнила, Игнатия и Фаддея можно выделить еще несколько зажиточных фоминских хозяйств: Степана Гурьянова, Андрея Кузнецова и Федора Смирнова. Все они позднее были раскулачены, а их имущество и скот перешли в собственность новоиспеченного колхоза «Большевик». Первыми в 1929 году в общее хозяйство вступили двенадцать бедняков, а затем и все остальные крестьяне на основе сплошной коллективизации. Жизнь в Фоминском потекла по-новому.

  На первых порах колхоз возглавил товарищ Чирков, один из рабочих двадцатипятитысячников, специально направленный к нам из Рыбинска. Затем его дела принял свой человек – Беляев Владимир Семенович, фронтовик. В 1950 – 51-ом из десяти мелких колхозов шалимовского края были образованы два укрупненных. «Большевик» вошел в состав нового хозяйства – им.Жданова. Его председателем был назначен Иван Егорович Кошелев. А в 58-ом году и укрупнения слились в единое целое – колхоз им.XXI съезда, в 70-ом реорганизованный в совхоз «Делагат». Но это уже основа для следующей истории…

Л.Цветкова, 2019 г.