больница

летом была сухая жара
и психиатрическая больница с синими стенами с телевизором прикрепленным скотчем к табуретке с потрескавшимися чёрными креслами и аквариумом с равнодушными ярко-рыжими рыбами
сидеть почему-то можно было только на трёх креслах из пяти а по телевизору показывали исключительно поле чудес
в дни посещения к нам приходили родственники с грустными глазами надевали бахилы крепко брали нас за руки тихо но отчётливо спрашивали ну как ты тут и не дожидаясь ответа начинали в красках рассказывать про жизнь за стенами как будто за месяц мы забыли все напрочь
все говорили очень тихо
мама навещала меня несколько раз приносила мне много еды (но всегда одно и то же) и смотрела на меня своими серыми озёрами с таким острым трагизмом как будто пришла ко мне на могилу
напротив сидели маша с шизоаффективным расстройством и ее мама с выбившимся из под косынки седыми волосами. мама маши смотрела на мою маму с добрым сострадаем. моя мама смотрела на маму лысой маши-художницы с надменным сочувствием, мол моя-то не настолько сумасшедшая как ваша. мне хотелось чтобы моя мама поскорее ушла.

ранним утром когда бледное солнце только осветило старый дуб за окном я проснулась и увидела тебя лежащего рядом на узкой кровати и долго и сильно обнимала тебя и кусала тебя за плечо и не моргала чтобы ты не исчез а ты превратился в густой чёрный дым и растворился в пыльном утреннем свете

я помню долгое светлое осознанное сновидение в котором я ничего не весила и летела между зданиями общежития и играющими на полусгнившей детской площадке мальчишками летела над грязной дорогой маленького города которого нет нигде на земле
в городе были две вывески: «интернет-кафе» и «мясо для веганов», обе написанные маркером на картонке
я проснулась через жизнь я проснулась через год я проснулась через час и
за завтраком долго размазывала кашу по тарелке

я так хотела чтобы ты думал что я сильная что я смелая что я деятельная что я справлюсь что я с тобой наравне