Преданья старины как курс к демократии

               
     Хлыст малый Диомидов, разбуженный Лимоновым, в свою очередь, прянувшего ( экое слово, б...дь, так и видится опухший гном, награждающий собачьим жетоном назло Трампу мощи Риты Хэйуорд, поганой Совдепией удушая малейший здравый смысл, вводя чин героя капиталистицкого труда по присущему скудоумию и - в целом - скотству нынешнего режима тупых жуликов, управляющих еще более глупыми и скотообразными двуногими ) ото сна от зычного зова Херцена, тоже проснувшегося не абы как, а по обету перед декабрьскими шмелями, выпущенными из стеклянной баночки прямо посреди митинга за равноправие, возглавляемого Кудриным, Собчак и Немцовым, нашей пресвятой троицей революционящих понемногу справедливороссов, пришедших на смену имперскому величию неопрятнобородых писателей - почвенников, щеголявших перед выпученными зенками Войновича лаптями Солжа и куривших строго сигары фиделевской фабрикации, обменянные на чугунные холодильники, в которых ничего не морозилось по недостачам острова Свободы, лишь отдельные и нехорошие погружались в лед и изморозь за неповадностью думать иначе, в чем и состоял смысл всей коммунизмы, до сих пор никак не отсыхающей атавистической идиотией маразматического президента России, скрещивающего ужей и ежей, но получалось всегда такое говно на палочке, что даже лошадиный граф из прихвостней Невзоров переключился на антиклерикальность и народный самогон, понимая, что тута - Сомик и этим все сказано, показано Чародеем Сташеффа и объяснено ехидной улыбочкой зеленоглазой жонки Готфрик, поддернул пестрядевые шароваришки и вышел к людям, количеством полутора изможденных судьбами демократии землекопов скопившихся там.
     - Камлай на радоницу, Дитушка, - кивнул колпаком суконным Диомидов сидевшей за пианиной стриптизерше ( голой, конечно, я ж обещал по русофобствующему Кагановичу голимость всех во имя справедливости ) и откинул горб на грудь, приведя половинку землекопа к немалому смущению в мыслях.
     - Это чегой - то горб - то ненастоящий, выходит, - выкрикнул полный землекоп, не в смысле  " труд ", а по сути  " лейбор ", то есть, говоря проще : цельный, как куток или жмых, - у тебя, Диомидов !
     - Дурят народ, - печально вздохнула Дита фон Тиз, непослушными пальцами начиная наигрывать  " Имперский марш " в обработке какого - то мудацкого Энакина, наконец - то пояснившего мне говноначинку руссиянской криэйторности в виде  " мем ", чего я не понимал все эти шесть лет, что шарахаюсь по помойному рунету, блюя от омерзения и плача кровавыми слезами, поминая всуе Маленького Пилигрима, четчей всех охарактеризовавшего самый великий народ в джунглях кратко и емко, как выстрел в затылок, - объясняющие господа. Нужна революция, - прошептала она, забыв о неизбежной манде, всегда и историцки возникающей, а затем накрывающей все злачные помыслы атаманов - молодцов к винцу вдоволь и комарам на носу пошехонца за семь верст.
    - Запросто, - откликнулся Диомидов, вновь водружая горб на положенное от дедов место, на спину, стал быть, чем и умилил полутора землекопов, топотящих грунт отчизны там.
    - Другое дело, - подмигнул бельмастым глазом половинка землекопа своему более цельному сотоварищу, проявляющему цельностью те думы о польском наймите круле Батории, что и мешали писать книжки писателям Союза, а танцорам - найти яйца в обтягивающих волосатые ноги Цискаридзе кальсонах современности.
    - Народ не обманешь, - радовался цельный землекоп, ощупывая мозолистыми пальцами горб Диомидова, - можно рукой тронуть, вот он, на месте, как государь и ордена, как коррупция и всеобщая глупость, одно слово - два слова.
    - На х...й ! - заорала Дита, бросая в скопище несогласных и объясняющего Диомидова пианиной.
    Через секунду ее видели не на отрогах Памира, а на пляже Австралии, под Брисбеном, Сиднеем на чорной Ривер - крик. Она лежала на шезлонге, вытянув ноги и прижимая к фальшивой груди коалу, думала о чем  - то, наверное.