Не обмани

Не обмани

 
 Неторопливо раскачивался солнечный апрельский день. Подтаявший снег оседал на пожухлую прошлогоднюю траву, образуя стеклянные лужицы, в которых отражалось отмытое солнце. Два воробья на камушке, прижавшись бочком, друг к другу, по очереди пили воду из маленького стеклянного оконца, в котором торчали сухие травинки. Дружно, словно сиамские близнецы. Переваливаясь с лапки на лапку, под ногами кружились голуби, перебивая друг друга, гуркали, вертели любопытными головками.
 Небольшой сквер на Большеохтинском проспекте, несколько скамеек и ослепительное апрельское солнце. Время позднего утра. Она приехала сюда на встречу с очередной клиенткой, но, взглянув на часы, отметила для себя, что еще есть свободное время. Пройдя меж лужиц к пустой скамейке, она присела, подстелив газету. В сквере никого не было. Где-то за спиной шумели проезжающие машины, город жил своей жизнью. Она закрыла глаза и словно провалилась в укутывающих ее солнечных лучах.
Через несколько минут услышала легкое шуршание возле скамьи. Приоткрыв глаза, она заметила, что в нескольких шагах от неё стоит собака неопознанной породы и с грустным любопытством наблюдает за ней. Женщина шелохнулась, собака сделала несколько шагов назад и продолжала наблюдать за ней, опустив голову.
– Ты что, потерялся? – стараясь как можно спокойным голосом, произнесла она. На что собака, немного вильнув хвостом, грустно и тихонько рыкнула.
– Иди сюда, – она поманила ее рукой, – Ты видно голодная.
Собака немного придвинулась и облизнулась. Женщина открыла сумочку, в которой отыскала два бутерброда с колбасой. На каждое её движение собака реагировала, испуганно подрагивая боками.
 – Не бойся меня! Не хочешь из рук брать, я тебе положу на скамейку. Иди, –  и она положила бутерброд на край скамейки. Собака несколько минут стояла в оцепенении.
– Я понимаю тебя, ты хорошо воспитана и не приучена брать пищу из чужих рук. Я отойду, – и она поднялась со скамьи.
Собака осторожно обнюхала пищу и мгновенно проглотила. Женщина тихонько присела на другой край скамьи и предложила второй бутерброд, но не выпускала его из рук. Некоторое время собака колебалась, словно ожидала резкого движения незнакомого человека. «Она напугана»  – подумала про себя женщина. Но голод – не тётка и собака осторожно вытащила из её рук колбасу, затем хлеб, присела на лапы и уже не с такой торопливостью его съела. Затем поднялась и прижалась к её колену. Женщина, потрепав ее по загривку, обнаружила кожаный ошейник. «Видно точно потерялась. У бродяжек не бывает ошейников», –  подумала она про себя и попыталась разглядеть, что написано, но, к её сожалению, на первый взгляд ничего не нашла.
 – Что же с тобой делать? Ты пойдешь со мной? У меня недавно умерла собака, хочешь со мной жить? – собака печально поглядела в глаза женщины. – Не веришь мне? – псина не верила. По её глазам было видно, что она уже ни во что уже не верила.
– Что же с тобой случилось? –  продолжала женщина. –  У меня через полчаса встреча. Я не долго, поговорю и всё. Мы поедем. –  Женщина стала рассуждать, про себя, как её повезет домой. Сначала автобусом, минут пятнадцать и тридцать минут на метро. На такси? Грязную?
–  Жалко мне тебя, – она вновь обратилась к собаке, –  Ничего, что-нибудь придумаем.
 Собака смотрела ласково, прижавшись боком к ноге, и согревала её своим теплом. Она уже немного успокоилась, она уже к ней привыкала.
 – Как же тебя зовут? – она перебирала все пришедшие в голову собачьи имена, но собака не реагировала, грустно поднимая бровь. –  Может ты Тяпа? –  В мгновение ока собака резко поднялась, гавкнула, забеспокоилась, завиляла хвостом. – Значит Тяпа. Ну что, пойдем со мной? Мне надо идти. Сейчас я побеседую несколько минут, и мы поедем домой, там разберемся, что с тобой делать. Хорошо? – Женщина поднялась, потрепала ее за шею и пошла в сторону соседнего со сквером дома.
Собака трусила рядом, поднимая на неё благодарный взгляд. Через пару минут они были около подъезда. Женщина остановилась, позвонила в домофон. Собака присела на задние лапы и грустно посмотрела на неё.
– Ну же, пойдём, ты посидишь и подождёшь меня в подъезде. – Собака отодвинулась, поджав хвост. В её глазах была такая обида, словно они говорили: – «Что же ты обманула меня? Ты же обещала, что приведёшь меня домой, а это не мой дом! Я же Тяпа, ты же знаешь, что я Тяпа! Так почему же ты меня не привела домой?» – Женщина за эти несколько секунд что только не испытала! Собака так плакала, там, внутри себя!
 – Ты подожди меня пять минут, и мы поедем. –  Она вошла в подъезд. Через минут десять вышла, но собаки не было.

 Когда она везла своего Ричарда в ветеринарную клинику, когда у него уже отказали задние лапы, и он ничего не ел – она понимала, что обратно уже не привезет. Врач осмотрел пса и сказал, что нужно усыплять, всё бесполезно. Ричард тогда на неё так смотрел, словно прощался. Они всё чувствуют. Пёс облизал её лицо и руки, это всё что он смог. Она положила его на стол и выскочила за дверь. Смотреть это было невозможно. За дверью раздался короткий взвизг и больше ничего. Она летела домой со слезами на глазах. Долгое время глаза Ричарда стояли перед ней. Она не могла больше позволить себе завести собаку. Они всё чувствуют, они всё понимают! Говорить только не могут.