Зачало четвертое. Вербное воскресение

       В ту ночь мы с однокурсницей Настей  остались в корпусе вдвоем. Второй курс уехал по своим делам, а нас  оставили  за самых ответственных. Наутро был праздник, Вербное воскресенье. И это должен был быть день моей первой самостоятельно проведенной Литургии.
       Настя всегда отличалась обостренным восприятием мира, и в тот вечер она была напугана больше, чем обычно.  За окнами выл ветер и ветки деревьев хлестали по хрупким стеклам регентского корпуса. Но, отложив мирския попечения, как и полагается самым серьезным и ответственным, мы заранее с вечера взяли из храма богослужебные книги ( Постная Триодь, Апостол) и ноты, чтобы все повторить, заложить, наклеить в нужных местах цветные бумажные стикеры, пропеть репертуар.
        Как и полагается самым серьезным и ответственным, наутро мы чуть-чуть проспали, до службы оставалось минут 8-10. ( А от нас  до семинарского храма бежать 1,5 минуты).  Как всегда в этом случае были проведены трехминутные экспрессбьютипроцедуры. Это когда в темноте ты с космической скоростью надеваешь то,что хоть как-то благостно прикрывает ослабшее негнущееся тело, а огромный плат, накинутый поверх всего, может скрыть определенные недочеты ( такие как отекшее лицо, мятая одежда, гнездо на голове и прочие).
       Сбрызнув лицо водой, я, как самая серьезная и ответственная, бросилась к входной двери. Она впервые за все дни, прожитыя там нами, была закрыта на все замки. Оказалось, что ослабшая нервная система  в тот вечер оказалась на грани и Настя покрепче закрыла дверь от воображаемых преступников. Дверь заклинило. До службы оставалось 5 минут. Отец Макарий уже был в алтаре и поэтому его телефон не отвечал. Все остальные насельники семинарии  отправились в кафедральный собор, ведь это был большой праздник. Позвонить было некому. Мы били дверь ногами, колотили в окна и кричали страшными, еще непроснувшимися голосами. Все было тщетно, а часики-то тикали! Собственно, да,  забыла отметить,что все это происходило на втором этаже.
      Я металась по помещениям. Все осложнялось тем,что мы утащили богослужебные книги из храма. И даже если бы какой-то смельчак взялся  вести службу без нас, то все "козыри" были в наших руках. Схватив Постную Триодь ( а это, на минуточку, толстенькая такая книжка) я, как самая серьезная и ответственная, смело вскочила на подоконник и стала , извиняюсь, вперед ногами вылезать наружу. Согласитесь, у всех в жизни бывают минутки, когда нам все равно на свою внешнюю благость и изящество. Эта минута тогда настала и в моей жизни. Окно было красивое,небольшое, арочного типа. И видно оно было всем жителям рядом стоящих высотных домов. В момент, когда я уже была по ту сторону подоконника, моя нога соскользнула с кирпича и глаза устремились вниз,а мне стало неимоверно страшно. Настя держала меня не помню за что и уговаривала не прыгать вниз. Отчаявшись, я взобралась обратно.
     Вдруг под окнами мы услышали сладостный звук шагов. Это шел отец Дикобраз.(Дикобраз- потому что носил ирокезообразную стрижку, а отец - потому что был в должности воспитателя). Мы закричали, но он не слышал наших просьб о помощи, так как был в наушниках. Настя сбросила на него какой-то предмет ( кажется, землю из цветочного горшка), он поднял глаза и помахал нам рукой. Мы закричали еще громче и отец Дикобраз снял наушники. Следующие несколько минут он потешался над нами,а мы умоляли сделать хоть что-то для нашего освобождения. Я уже не помню, как рядом оказался некий Алексей  и принес длинную строительную лестницу. Приставив ее к нашему окну, они замерли в ожидании нашего спуска. Настя сделала несколько шагов навстречу окну,  я села на диван и сказала,  что вперед ногами я никуда не полезу. ( Стоит отметить, что и отцу Дикобразу, и Алексею было слегка за 25, мы же были чуть младше).
     И тут кто-то из них говорит - а скиньте нам ключи, мы попробуем открыть дверь снаружи! И действительно, через пару мгновений мы были освобождены. Медленно, еще не до конца веря произошедшему, не глядя на окружавших меня людей, я вышла из регентского корпуса и, забежав в храм,  услышала  возглас отца Макария на 3-й час: "Благословен Бог наш всегда, ныне и присно, и во веки веков...".
"Аминь!" - спокойно ответила я. И началась моя первая, самостоятельно проведенная Литургия.

P.S. С момента, как мы проснулись, прошло 15 минут...