Солженицын и антисоветский патриотизм

[редакция моей статьи, ранее опубликованной в БО]


Как я уже писал, отношение к наследию Солженицына в среде русских патриотов неоднозначное. Одни считают Солженицына предателем Родины, другие - настоящим русским патриотом. Так, один из этих "других", известный русский националист Александр Жучковский,  написал следующее:

«... Солженицын - один из самых оболганных и оклеветанных людей XX века, ... масштаб этого человека настолько велик, что даже как-то неудобно постоянно оправдывать его перед мелкими людишками, воспроизводящими советские штампы про "власовца", "стукача" и "призывал бомбить СССР". Имя Солженицына вписано в русскую историю и литературу навсегда, став частью нашей национальной памяти. У тех, кто это не понимает, вместо русской идентичности - советская, и ничего поделать с этим нельзя. Но все эти люди когда-то исчезнут, а имя Солженицына - останется».

То, что имя Солженицына вписано в русскую историю (и литературу) - несомненно, как вписано и много других имен, многие из которых на самом деле вовсе нелюбезны  патриотам и "другим патриотам".

Власовская апология у Солженицына (см. мою статью - "Еще раз о солженицынской апологии власовщины" http://www.proza.ru/2019/10/02/1247) "других патриотов" вовсе не смущает, потому что многие их них - сами большие симпазанты власовцев-предателей. Эти люди считают,  что власовское движение – продолжение гражданской войны. Т.е. «идейные» предатели Родины на самом деле воевали против сталинского режима, а не Родины. Они убеждены, что СССР – не Россия, и потому власовцы её вовсе не предавали. А стало быть, и претензии к Солженицыну за его власовскую апологии именно с русско-патриотических позиций необоснованны. По их мнению, Солженицын – настоящий русский патриот, просто враг Советской власти.

Интересно, что солженицынкая апология власовства прозвучала именно с «патриотических» позиций, как бы в пику либералам-западникам (!):

«…на гордость нашу, показала советско-германская война, что не такие-то мы рабы, как нас заплевали во всех либерально-исторических исследованиях: не рабами тянулись к сабле снести голову Сталину-батюшке» (Архипелаг ГУЛАГ. Том 3, часть 5, глава 1).

Кто же эти храбрецы, потянувшиеся к сабле, чтобы срубить голову Сталину во время «советско-германской» (именно так все современные неовласовцы называют Великую Отечественную)? – Это власовцы и прочие предатели. Об том см. также мою статью "Солженицын о карателе Иване Кононове" http://www.proza.ru/2018/09/09/1474.


Однако я хочу разочаровать «патриотов»-неовласовцев и тех, кто считает, что у противников Солженицына - советская идентичность, а у них,  сторонников Солженицына - русская. Потому что его (Солженицына) отношение к дореволюционной России тоже вызывает очень серьезные вопросы.

Вот характерная мысль неполживого классика:

«Простая истина, но и ее надо выстрадать: благословенны не победы в войнах, а поражения в них! Победы нужны правительствам, поражения нужны — народу. После побед хочется еще побед, после поражения хочется свободы — и обычно ее добиваются. Поражения нужны народам, как страдания и беды нужны отдельным людям: они заставляют углубить внутреннюю жизнь, возвыситься духовно.

Полтавская победа была несчастьем для России: она потянула за собой два столетия великих напряжений, разорений, несвободы — и новых, и новых войн. Полтавское поражение было спасительно для шведов: потеряв охоту воевать, шведы стали самым процветающим и свободным народом в Европе.

Мы настолько привыкли гордиться нашей победой над Наполеоном, что упускаем: именно благодаря ей освобождение крестьян не произошло на полстолетия раньше; именно благодаря ей укрепившийся трон разбил декабристов. (Французская же оккупация не была для России реальностью.) А Крымская война, а японская, а германская — все приносили нам свободы и революции» (А. И. Солженицын. «Архипелаг ГУЛаг», Том 1, ч. 1, гл. 6.)
Тут я не понял, Солженицын воспринимает японскую войну, а за ней - германскую ( и поражение в них) как благо, потому что они принесли свободы и революции? Это несколько неожиданное заявление от человека, который вроде бы как противник коммунистов и вообще революционеров-социалистов.

А то, что именно поражение в Крымской войне принесло отмену крепостного права (видимо, это Солженицын имеет в виду) - очень большое преувеличение, мягко говоря, потому что подготовка к этой реформе шла очень давно. Хотя осуществил ее император Александр II, однако проект по отмене крепостного права был составлен ещё при его отце, в 1818 году, небезызвестным Аракчеевым, спустя всего 4 года после окончательной победы над Наполеоном, по Солженицыну, якобы на полстолетия затормозившей отмену крепостного права. Понимаю, Солженицын мог не знать этих исторических подробностей. Но неужели он мог полагать, что вот так, с бухты-барахты, спустя всего 5 лет после Крымской войны (которая якобы и подтолкнула к этому) будет отменено крепостное право? Хотя, не спорю, некоторым ускорителем это послужило.

Я согласен с тем, что поражения имеют промыслительное значение для нас. Согласен именно как христианин, даже не как патриот. Из Священного Писания, святоотеческих творений мы знаем, что Господь попускает поражения для наказания, вразумления народа, и в этом смысле эти поражения действительно являются благом. Однако ни в Священном Писании, ни у Отцов я не встречал мысли, что когда Бог поражений не попускает, а наоборот, дает нам победы над супостатами, то это очень плохо. У наших святых мы видим только самые положительные слова о победах в Северной войне или Отечественной 1812 года. См. к примеру, проповеди святителя Филарета Московского.

Сие воззрение Солженицына на самом деле вовсе не вписывается ни в библейскую картину, ни в святоотеческую. В либеральную, прозападную – да, вписывается, но Солженицын – не либерал, а как бы их оппонент (вообще впоследствии пути-дороженьки у Солженицына и диссидентов-западников сильно разошлись). Он либо вообще никакой не патриот, не только не советский, но и не русский (хотя позиционировал себя именно так), либо у него была ужасная каша в голове.

Вот еще пример «русского патриотизма» А. Солженицына в его книге «Архипелаг ГУЛАГ»: ««Стыдно быть русским!» – воскликнул Герцен, когда мы душили Польшу. Вдвое стыдней быть советским перед этими незабиячливыми беззащитными народами» (кстати, сейчас тоже ряд культурных деятелей вдруг застыдился русского имени). Под незабиячливыми народами Солженицын имеет в виду эстонцев и литовцев, которые были вместе с ним в ГУЛАГе. Сильно подозреваю, что эти самые «незабиячливые беззащитные» товарищи по несчастью Солженицына – «лесные братья», а может быть, гитлеровские пособники. Сейчас, кстати, они, а точнее -  их идейные наследники,  подняли голову. Но я о другом. О несчастной Польше и о стыдящемся русского племени благородном Герцене, с которым наш православный патриот Солженицын явно здесь солидаризируется. Вообще тема угнетения Польши в Российской империи нет-нет, да проскальзывает у Солженицына (я привел всего лишь одну из цитат). Ярый антисоветчик, враг коммунизма и «русский патриот» Солженицын явно усвоил совершенно большевицкий взгляд на Российскую империю, как на тюрьму народов.


Я вовсе не идеализирую Российскую империю. В истории России много чего было, и далеко не всегда русские люди (и цари, и воеводы, и простые люди) вели себя благородно и великодушно. Сочувствие Солженицына польским повстанцам, которые боролись за независимость вполне понятно. Понятно и стремление польского народа (точнее, польской шляхты на самом деле) к независимости тоже, хотя зачастую их методы борьбы за независимость не сильно отличались от методов борцов за «независимую Ичкерию». Но вот стоит ли стыдиться Российских защитников империи? Может ли русский патриот стыдиться их? Вот, к примеру, Пушкин не стыдился нисколько. Когда на Западе была развязана антироссийская компания в связи с очередным польским восстанием, Пушкин ответил знаменитым стихотворением «Клеветникам России».

К слову сказать, с этими польскими повстанцами не так однозначно было. Ладно бы, они просто хотели отделиться и жить отдельно. Тут я им сочувствую сам во многом. Но ведь они мечтали о восстановлении Польши в пределах Речи Посполитой, т.е. включая русские (малорусские и белорусские земли). Так что тут угроза была не просто сепаратизма, а угроза русскому народу вообще.

Вот что в 1863 году писал по этому поводу настоящий (в отличие от Солженицына) русский православный патриот Иван Аксаков в статье «Каково должно быть положение поляков в Украйне»: «Поляки спешат возвратить себе прежнее положение — вооруженною силою, пропагандою, обманом и хитростью. Поляки объявляют во всеуслышание всего мира, что хотят вновь подчинить Киев и Украйну Польскому владычеству, провозглашают эти земли Польскими и призывают на нас войну со всей Европой».
Не следует думать, что И. Аксаков был полонофобом, что он ненавидел поляков. Нет, здесь он говорит не о польском народе в целом, а о польских радикалах. Посему в другом месте он поясняет в статье «Как узнать где именно Польша и чего она желает?»: «…в праве ли мы, говоря о воюющих против нас, в числе одного или двух десятков тысяч, Поляков, употреблять выражение: "Поляки", "Польша"? Разве крестьяне не Поляки? Конечно Поляки; они-то собственно и составляют Польшу, от них собственно и зависит участь настоящаго возстания; а между тем Польское крестьянство не оказывает возстанию никакой помощи и опоры.-- Кто же эта "Польша"? Должны ли мы признать за "Польшу" тайный революционный комитет, членов котораго никто не знает и никто не уполномочивал, который властвует страхом грабежа и убийств и вообще террором?».

Это слова настоящего, признанного русского патриота. Вообще у И. Аксакова много на эту тему написано. Но очевидно, Солженицын Аксакова не читал. А читал только Герцена, что вполне понятно. В Советском Союзе Герцена весьма уважали, а И. Аксакова – не очень. Наш же ярый антисоветчик вполне усвоил советские предпочтения.
 
Так что даже с т.з. антисоветского патриотизма Солженицын -  весьма сомнительная фигура, и это еще вопрос, у кого (защитников или противников наследия неполживого классика)  - советская идентичность, а кого - подлинно русская.