Листая старые журналы 33

                ЭХО НЕВОЗВРАТНОГО ПРОШЛОГО

  «Истина не новая: друзья познаются в беде. Невольно вспоминаешь об этом, когда разговор заходит о межнациональных отношениях. Проблема эта, к сожалению, в последние годы загонялась вглубь, во всяком случае, мало что делалось для укрепления настоящей дружбы между народами нашей страны. А ведь ценности у нас одни, и мы всегда оберегали их совместными усилиями, а в тяжкую годину спешили на выручку друг другу.
Мне хочется рассказать об одной трагической странице своего народа, когда простые советские люди, несмотря на трудности, помогли чеченцам и ингушам не только выжить, но и снова обрести родной очаг на земле предков.
А всё начиналось так.

  Сибирь той военной поры невозможно было представить без нескончаемой вереницы поездов, с предельной скоростью несущихся на запад. Сибирь отправляла на войну своих сынов, снабжала фронт военной техникой, одеждой и продовольствием. Эшелоны шли без задержки в любую погоду: и в снежные метели, и в весеннюю распутицу. А обратно они возвращались порожняком, чтобы принять новый груз и опять устремиться на запад.
И вдруг с начала 1944 года на восток тем же нескончаемым потоком потянулись поезда, заполненные гражданскими людьми. На станциях из пассажирских вагонов, находящихся впереди состава, выскакивали автоматчики и открывали тяжёлые двери теплушек, в которых тесной кучей толпились старики, женщины, дети. Они отрешённо глядели на незнакомую заснеженную землю. Поодаль от состава собирались местные жители и молча рассматривали неведомых пассажиров, едущих под охраной. Жители спрашивали друг друга: «Кто они, – эти люди? Какие совершили преступления? Неужели изменили Родине? Но как могли это сделать дети, седобородые старцы? Куда же их-то везут?» Но ответа не было. Потому что его не ведали даже те, кто находился в этих мрачных вагонах.

  Теперь мы знаем, это шли эшелоны с чеченцами, ингушами, балкарцами... Около миллиона человек, веками проживающих на Северном Кавказе, отправлялись в восточные районы страны. Все они официально именовались «переселенцами», но ехали как арестанты – в теплушках с наглухо закрытыми дверями и под строгой охраной автоматчиков. Ехали, чтобы вернуться домой только через тридцать лет.
Ныне большинство чеченцев и ингушей, как и других бывших переселенцев, родилось, училось, взрослело уже на древней земле своих предков. Для них тот трагический отрезок жизни отцов, дедов, старших братьев оказался как бы за пределами истории народа. О нём молчат учёные, ничего не написано в школьных учебниках, о нём никогда не принято было дискутировать. Долгие годы все делали вид, что этого мрачного времени будто и не существовало. Но оно и поныне не смытым пятном лежит на совести народов. И люди хотят знать правду об этом времени. Именно правду — без прикрас, но и без очернений. Да и происходящие в нашей стране процессы демократизации и гласности побуждают к честному осознанию прошлого.

  Вот передо мной текст одного из Законов, принятых в те мрачные годы Верховным Советом РСФСР. Его содержание вызывает сложное чувство, которое одной фразой не выразишь. «Во время Великой Отечественной войны, когда народы СССР героически отстаивали честь и независимость Родины в борьбе против немецко-фашистских захватчиков, многие... (перечисляются народы Северного Кавказа, которые были высланы) по наущению немецких агентов вступили в организованные немцами добровольческие отряды и вместе с немецкими войсками вели вооружённую борьбу против частей Красной Армии, а также по указке немцев создавали диверсионные банды для борьбы с Советской властью в тылу, причём основная масса населения (снова идёт перечень народов, к которым принадлежало это население) не оказывала противодействия этим предателям Родины...».

  Как видим, документ составлен в сильных выражениях. И даже теперь, спустя сорок с лишним лет, он воспринимается неоднозначно. Некоторые могут сказать: что ж, зло наказано. Но так ли это? Давайте попробуем спокойно разобраться.
Во-первых, не соответствует действительности утверждение, что «...многие... вступили в... добровольческие отряды...». Никаких «добровольческих отрядов», состоящих из «многих» чеченцев, ингушей, балкарцев, не было. Тем более, что «Чечено-Ингушетия врагом вообще не оккупировалась. Существовали банды, объединявшие тех, кого Советская власть лишила богатства и родового превосходства. Однако делать обобщения о целых народах неправильно и слишком жестоко.

  И последнее, самое тяжкое обвинение, какое ставилось в вину, – это то, что «...основная масса населения не оказывала противодействия этим предателям Родины». Но ведь «основная масса населения», которая подвергалась ссылке – да, да, ссылке! – состояла из стариков, женщин и детей. А здоровые мужчины, парни были на фронте. Они честно сражались с врагом. Тысячи из них награждены орденами и медалями, несколько человек удостоены высшей правительственной награды – звания Героя Советского Союза. Имена сотен и тысяч чеченских, ингушских, балкарских, карачаевских, калмыцких воинов, наряду с другими павшими на поле боя, свято хранятся в народной памяти».

Хажбикар Боков
(Москва, 1989, № 1)