Служили два товарища

СЛУЖИЛИ ДВА ТОВАРИЩА… В госпитале, где мы ежегодно проходили диспансеризацию, в самом конце длинного коридора, в укромном уголке находилась генеральская палата.
На её двери никаких «знаков различия» не было, и никто никогда в ней не видел лечащегося генерала, очевидно, где то в другом месте лечились генералы.
Да и палата эта особым изыском не отличалась -диван, два кресла, хрустальная люстра, да телефон.
Время за окнами текло смутным, тревожным, неведомым потоком.
В Кремль торжественно водворяли Ельцина Бориса Николаевича с «рейтингом» ранее нигде не ведомым.
В коридоре, палатах, в укромных уголках приглушённо обсуждали: « Что будет?…Куда идёт Россия?...Армию начали крушить…. Америку в пример ставить…, советское проклинать…»
В 21.00 все до единого с широко открытыми глазами, навострёнными ушами внимали программе «Время».
Президент Ельцин объявил беспощадную борьбу с привилегиями партийных чиновников.
« Буду ездить на стареньком «Москвиче»! В общей очереди в поликлинику буду стоять!» - заверял новый президент.
Слушатели жалели Бориса Николаевича – трудно ему будет разместить своё тело в «стареньком»…
Вскоре по палатам пополз слушок, как дымок от лесного костра - генеральской палаты больше нет! Но заселять страдающими её не спешили.
В один привычно однообразный день по коридору, как сурки прошмыгнули два наших товарища- сослуживца, с кем не один год делили стойко «тяготы и лишения воинской службы», и скрылись в генеральской палате.
Именно прошмыгнули, ни с кем не остановились, никому слова не сказали, ни в одну палату дружески не заглянули.
Подобный поступок вызвал недоумение и даже ропот.
Не в духе многолетней традиции, когда вновь прибывший обходил палаты, беседовал с приятелями, расспрашивал о царящем в стенах климате.
И почему их разместили в генеральской неприкасаемой палате? И почему вечером не явились к передаче «Время»?
Рой вопросов и ни одного ответа. Одни предположения, размышления.
Некоторые нетерпеливые тут же отправили сотоварищам на волю просьбу – разузнать на базаре-рынке что всё это значит? Не новые ли назначения? Не они ли «нами будут править»?
Ближе к вечеру уверенной походкой по коридору проследовали два крепких молодца – отутюженные брюки, галстук, солидные часы на руке. Сразу видно, не простые! Из новых русских! Ни с кем не здороваются, не считают, очевидно, возможным и нужным.
Интрига обострилась!
А «разведка» продолжала подливать масло в огонь.
«Комиссия из Москвы нагрянула! Копают! По одному вызывают, строго беседуют…Говор есть, головы полетят…»- полз слушок.
Утром техничка выставила «случайно» на обозрение пустые бутылки с иностранными этикетками…
Родилось предположение, что сидельцы генеральской, как от артобстрела от москвичей прячутся под защитой красного креста. Время выжидают. На воле комиссию изучают, подход к ней ищут….Идут дни за днями, сидельцы лик свой друзьям – товарищам не кажут.
А с улицы всё новые «разведданные»- комиссия из гостиницы являются к середине дня, вид помятый. Острой саблей уже не размахивают над головами. Добрее стали…
Наконец-то, комиссия грозная, нагруженная подарками и припасами отбыла восвояси. Народ облегчённо вздохнул, а сидельцы короткой, мышиной перебежкой покинули благословенную генеральскую палату.
А обитатели госпиталя бились над разгадкой мучительного вопроса: « Чтобы всё это значило? Почему друзья-товарищи чураются своих сослуживцев? Почему за несколько дней «болезни» ни с кем не пожелали пообщаться, вечерком шкалик- другой пропустить на согрев души?...».
Прошло около двух месяцев. Началась подготовка к выборам в представительные органы самых достойных…
В числе их оказались и сидельцы. Их портреты на листовках с описанием достойной, ради жизни народа, затрепетали на ветру.
Конечно, они были достойными кандидатами, уверяли новые однопартийцы. С какой настойчивостью вещали, убеждали, призывали! Что только не обещали! Какие красочные картины- миражи не рисовали! И на самых прозрачных выборах( кто бы сомневался!) электорат единодушно и с воодушевлением отдал за них свои голоса. Теперь они в составе правящей праведной партии.
Взлетев по карьерной лестнице ближе к облакам, они теперь напряжённо трудятся ради народа. Они сами об этом постоянно напоминают забывчивому «совку»!
А народ чешет в затылке и с умилением слушает своих былых товарищей. У них теперь друзья-подельники!
Прошли годы. И как теперь чувствуют себя былые товарищи-сослуживцы?
Тот который внизу, смотрит вверх на былого товарища, теперь всенародно избранного и ждёт когда он подрастит ему пенсию.
А тот, который наверху, вниз и не смотрит! Он на коне!!
Жизнь по своим законам всё расставляет по соответствующим местам!
Сослуживцы. 70-е годы.