Как Гочо с приезжей Катериной враждовал. Ч. 6

  Лакев этак недели через две после сватовства неожиданно умер. Вроде бы и лицом оставался и моложавым, и свежим, и ходил, как прежде, а умер, и всё. Может, пришло время умереть? К тому же Лакев лет десять назад переболел желтухой,- а вдруг сказалось спустя годы?
  Иные люди говорили, узнав о его неожиданной смерти: "Бог вовремя прибрал его за прежние грехи"...
  Так и осталась Катерина незамужней. Делала вид, что ничего особенного не произошло, врала тем, с кем разговаривала, знакомым, что и не собирается замуж, ходила на работу, как прежде, но в душе тяжело переживала, даже всплакнула тайком: мол, почему я такая несчастная? - увы, и такое подумала о себе. Иные ехидничали - и жена Петуша Надя - прежде всего: "Куда ей замуж, она уже пенсионерка".-"А всё равно чешется... Чешется, а нету, это ещё хуже," - тихим голосом отвечал Петуш-муж Нади...   
  Гочо тоже радовался, злорадствовал на посиделках, в глаза Катерине всё же не решился сказать:
  - Тут и будет сдыхать, в одиночестве! Прожила свою жизнь в этой халупе, у иного сторожа шалаш лучше, богатая нашлась! Даже если есть деньги от вина, столько лет тайком отвозят в инваре месяце по бочке вина  на винпункт в два час ночи, сам видел,- всё равно здесь будет сдыхать! И её байструк это гавно Вова! Все здесь будут сдыхать!
  - Пожалуй, так оно и есть... - сразу, охотно и не без удовлетворения соглашался Матейков-старик...
  А между тем сын Катерины, вернулся из армии, и Бабушка, как будто больше и говорить было не о чём, тут же сказала ему - жаловалась.
  - Сделай ему. Шоб ёго...
  То есть просила отомстить Гоче. До этого годами дни и ночи у больной старухи мучительно вертелась в голове эта мысль, доводила до изнеможения,- не могла не сказать.
  Сын Катерины Вова летом готовился поступать в сельхозинститут, но нашёл время и кидать камни в забор Гочи... До этого и Мирон с Юлей приезжали на своей машине, пошушукались о чём-то, и, откровенно гооворя, не имели ничего против мести Вовы Гоче... Чтобы  больная бабка успокоилась. Скрывали это, конечно, как и то, что психически больна.
  Когда Вова в очередной раз кидал камни в забор, Гочо выскочилда ещё и с вилами.:
  - Ты, мститель ёваный! Или не битый?
  - Давай  прямо сейчас,- с готовностью отвечал Вова.
  - Иди и бейся с ребятами в клубе! - возмущался Гочо.- Что, съедт тебя там? Дикарь, тибе чуть ли уже не тридцать лет, а не можешь без мамочки! Гавно ты! И откудова вы все трое взялись такие умные и красивые?! - возмущался Гочо.
  Вова ушёл - и в самом деле нервишки не выдержали. И как он только выдержал в армии целых два года, там же была дедовщина.
  Через несколько дней, в субботу, Мирон и Юля снова приехали в гости. Бабушка заранее готовила, ресторан себе устраивали - курица или утка, борщ, иногда и пироги, много красного вина... Мирон привозил понемногу, когда "брал", и Катерине. Да его Юля иначе с потрохами бы съела!Как говорится, в селе ресторанов нет, но ресторан можно и дома устроить. Не они одни были такие.
  Юля, и тем более больная Бабушка, всё рассказали Мирону...
  - И вилами угрожал,- настраивала Мирона Бабушка - больная, уже и выжившая из ума от старости, но хитрая и считавшая себя умной, что надо было, конечно, доказать.
  Юля приказала мужу:
   - Пойди поговори с этим.
   Мирон постучал в калитку...
   - Дядя Гочо, а что случилось?..
   Миролюбиво начал. Можно было подумать, что даже уважал Гочу.
   А тут и Юля вышла, молчит, наблюдает, пока не вмешивается...
   - Ничего не было! - вспылил в ответ Гочо.
   - Оставь их, они приезжие, - Мирон, в общем человек, скорее хороший, чем плохой, говорил вроде бы правильные слова, а всё равно лукавил...
   - Приезжие так приезжие! И не уважаю, и не боюсь! Что вы мине сделаете?! Зря эта Катька мине угрожает! - закричал Гочо - даже подался вперёд, как бы собираясь напасть на Мирона.
   Юля бессовестно молчала, или просто не знала, что ответить, или так молчат тугодумы? А Мирон густо покраснел, как обычно у него, "всё отразилось на лице", не совсем потерял совесть:
  - Да ничего не будет... - покраснев, даже несколько виноватым голосом пробормотал Мирон. И лукавил. И неглупый Гочо понимал это.
  - Банда вы! Сийчас спецально приехали, пошушукаться! Бабку поддержать! Она вообче не человек! Ещё хуже вас! - И - лично Мирону: - Ты возли этих и своей бессовестной жёнки Юли тоже давно уже стал такой же мелочный и фальшивый! - высказал Гочо давно накипевшее и Мирону.
  Гочо был прав, в сущности. У больной Бабушки давно вертелось в голове (да и почти никаких мыслей от болезни уже не оставалось в этой старческой голове): Разве что: вернётся Вова... То есть намекала Гоче, что внук её будет мстить. И сестра Катерины понимала это и, всегда командовавшая в семье, в сущности приказала мужу: "Надо съездить поговорить с ними, а то... Мало ли что. Надо и с Вовой поговорить". Понимала, была уверена, что Вова будет мстить. А муж? Да муж Мирон - подкаблучник: как жена скажет, так и должно быть, как говорят в таком случае. Кто-то в семье должен уступать, как известно более развитым народам, но не карагачскому. Когда-то Мирон хотел купить "Москвич" (была у них "своя машина", как говорили в селе), но жена сказала последнее слово: "Только Жигули!"...
  А что касается Вовы, то он и в клубе вообще ни разу не появился, чтобы поконфликтовать, побиться с ребятами, своими сверстниками, или хотя бы позевать со стороны, как многие ребята, но сидел возле матери, оправдывая свой прозвище Дикарь, которое ему дали даже не подростки, а дети в школе, прежде всего младший сын Циганкова, одноклассник Вовы, которого до этого откровенно оскорбила Катерина. А Матейков-старик и Гочо охотно подхватили. "Мать твою, и почему именно эти моими соседями стали, именно они этот дом купили?.." - не раз уже зло сплёвывал старик Матейков и перед Циганковым, но особенно - перед Гочей, - тот жил ближе, чаще виделись... Старик даже матерился: "Твойта мама, дето сэ копна тука!"...
  А с Гочей, уже стареющим человеком, Вова и в самом деле нашёл время конфликтовать.
  Гочу люди надоумили, шепнули, и баба Маня Матейкова - одной из первых и наиболее охотно:
  - Вредные они, вредные, чёрт бы их побрал! Верно, что приколбасились, ищут дураков, хотят и у нас командовать. Поди и ты в милицию, и тоже подай на них в народный суд!
  Скалякали заявление в милицию... Был у Гочи племянник, внук двоюродного деда, шестиклассник, и Гочо и уговорил его:
  - Напиши жалабу, я тебе продиктую, это недолго... Дам денег на конфеты...
  А баба Маня и Петар подписались. Петуш-сын был против:
   - С соседями надо уметь уживаться... Окажись выше, дядя Гочо...
   Притворно вздохнул, конечно.
   - Забыл, как она тебя таскала в селсовет? - обиделась на сына баба Маня...
   Да, было такое. Несколько лет назад, осенью. Тогда в темноте шофёр неосторожно и неумышленно повредил немного забор Катерины, когда знакомый колхозный шофёр привозил Петушу тюк прессованной травы для овечек (четырёх имел, Петуш, хозяйственный),- ущерб был на копейку, но Катерина не успокоилась: "Его надо наказать! Или я пойду дальше"... Шантажировать людей Катерина умела даже больше, чем её сестра Юля... 
   ... Суда по жалобе Гочи всё равно не было. Конечно, собрались местные депутаты (развлечение для них в глуши), но Катерина не явилась. Наверное, сочла это ниже своего достоинства. Гочо явился, даже мили ционер был
  - Посмотрите, до чего он довёл мою мать, - буркнула Катерина. Она даже повестку не подписала, более того, и в руки не взяла. Как бы ей законы и не писаны, да и её Вове и несчастной Бабушке. И тем не менее и она ставила себя выше местного народа: украинка, значит, она - лучше, и всё.
   А Катерина на товарищеский суд не явилась. "А что ей сделаешь?..- усмехнулся милиционер перед собравшимися так называемыми членами народного суда. - Что с неё возьмёшь?"...
  - Может, и я был когда-то неправ, но меня наказали!- восклицал Гочо.- То было тогда, когда я был неправ, а это теперь! Теперь они чего хотят?!
  - Если оно не научено отцом и матерью... Если не заложены основы... - снова усмехнулся милиционер, капитан, из местных...
  - Закон одинаковый для всех! Меня уштрафовали и наказали! Если каждый будет мстить, что будет? Тогда закон на что?- ещё раз вскричал Гочо.
  Все депутаты, точнее, члены этого примитивного суда, делали вид, что не расслышали или, может, не поняли, или не нашлись, что ответить Гоче конкретно.
  И Катерине, и Гоче, и даже Вове, оказавшемуся, как позже оказалось, более покладистым, чем его мать, иные люди советовали помириться. Наверное, потому, что деревня не терпит никакой исключительности. Или советовали люди с уродливым характером, всюду сующие свой нос?.. Например, начальник почты Кошева Люба. "Помиритесь",- Люба одной из первых сунула свой нос. Где вы видели карагачца, который не совал бы нос в чужие дела? Знает - не знает, что нужно человеку - всё равно должен сунуть свой нос. Может, и есть другие, но их - считанные единицы или, во всяком случае, заметное меньшинство?.. И к тому же деревня не терпит никакой исключительности. А эта  Люба Кошева, хотя и неглупая (дура не выучится и не станет начальником почты) к тому же и  была хмурым человеком, шизоидным типом, как говорят учёные люди (бывают и альтруисты), а там - и до уродства характера рукой подать. Кошева Люба, в той карагачской глуши, и не осознавла и не знала это. Да и кто в Карагаче знал и осознавал?! Гочо тоже был неглупым человеком, его часто раздражало, что другие "суют свой нос" в его жизнь, но не понимал причины, разве что вздохнул однажды: ох, народ, народ!.. Кстати, Люба и Гоче как-то посоветовала: "Помиритесь". Гочо растерялся (всё же застенчив был), но потом у него долго вертелось в голове, вспоминал и мысленно спорил с Любой: "А какое твоё дело?!"
  И, конечно, Гочо не помирился с Катериной. Да и она не стремилась к этому, откровенно говоря. Оказалась не такой уж отходчивой. Да и её сын Вова - яблоко от яблони далеко не падает. А ещё и потому, что слушался мать.
  Между тем время неумолимо текло, люди менялись, старость брала своё, не щадила она и наших героев, если то вообще были герои. Баба Маня неожиданно умерла от кровоизлияния в мозг, это случилось в самом начале осени, в ветреный и довольно облачный день, видимо, и погода повлияла, -  умерла баба Маня в шестьдесят девять лет, не слишком старая, могла бы и ещё пожить. И тут же, сразу же после того, как сын  Петуш и Петар сделали поминки и люди молчаливо разошлись, то почти сразу же соседи-враги, которых столько лет донимала баба Маня (тоже не подарочек), демонстративно собрались почесать языки - порадоваться её смерти: и Катерина, и Бабушка, уже еле ходившая, тоже выползла, и ещё несколько других соседей, не любивших бабу Маню... Разве что Гочо не вышел, он из окна тайком смотрел на собравшихся, с особой неприязнью - на Катерину, пробормотал скорее снисходительно: "Ладно, пускай почешут языками"...
  Петуш переживал, что судачат, но успокаивал себя: "Да пошли они, пускай говорят, что угодно"... 
  Старик Матейков стал слепнуть на старости лет. Глаукома - не дай бог! Наследственная болезнь глаз. Ведь брат его, младший, тоже заболел на старости лет, начал терять зрение, но оказалось -не глаукома, а катаракта. Сделали ему  операцию - удачно, спасли зрение, даже более того - "вижу сто процентов, и всё".
   А старик Матейков, уже почти ослепший, вздыхал после похорон, на поминках, да и перед Гочей, глядя в чёрную пустоту перед собой, так как уже не видел собравшихся людей:
  - Я думал уйти раньше неё, а она меня опередила...
  Всё, уже не те амбиции, и ненависть - не та...
  Пресловутая Бабушка умерла в декабре, в 84 года. И не старик Петар Матейков, а его сын Петуш, которому когда-то Катерина отказала, как-то сказал Гоче:
  - Бабка...  Ещё несколько месяцев - и бабке пипец. Что, не видно, что ли?
  - Мирону лишняя морока хоронить, точнее, везти на кладбище и закапывать,- презрительно ответил Гочо...
  До этого у неё стали опухать ноги, Катерина добилась, чтобы отвезли в местную больницу, шантажировала по привычке врача (из местных) и водителя скорой помощи: вы ответите за то, что не приехали вовремя!
  Что возьмёшь со злой, одинокой женщины без мужа?..
  Гочо всё же хитро сказал ей:
  - Делай, делай плохое! За это бог даст тебе столько же, сколько дал до сих пор!
  У Катерины на мгновение и в самом деле в глазах появился испуг, взглянула испуганно... Припугнул эту дуру, боится бога! - торжествовал атеист Гочо...
  Но и сам Гочо уже постарел... И спился. Оскудел и от старости, и от пьянки... Стал забывать о вражде с Катериной, "грызться" с ней,  вражда  с ней уже не казалась Гоче чем-то важным, почти первостепенным в жизни...
  А затем Гочо и вообще слёг. То ли пьянство сказалось, а оттого и слёг, по существу, преждевременно, то ли порода такая и время пришло слечь. "Все будем ходить под себя, каждый в своё время, как говорят в народе, не всё же живут по девяносто лет?.."
  Дочка оказалась сердобольной, забрала отца к себе в городишко, с согласия мужа, там Гочо и умер спустя этак месяцев пять. От нарушения мозгового кровообращения. хотя дочь и зять и понимали, что будет мешать и им, и двум малолетним детям. За прописку отца дочка получила ещё одну комнату, - прописан ещё один жилец, положено, и всё. Многие тогда так делали, особенно в Одессе и реже - и в районных городах области, это тогда допускалось. Научились в городах жить и простые люди, так сказать, своё не упускали. А дом отца дочка быстро продала за бесценок,- запущенный был дом, у Гочи руки так и не дошли сделать капитальный ремонт, и в голову такое не приходило непрактичному человеку. Жил в своём воображаемом мире: и сам верил в то, что гулял с Соней Судаковой... Не стройки были у Гочи в голове, он был интеллектуалом, чего не понимал. Может, у него и простора для развития не было в селе, чего Гочо тоже не понимал, а не только потому, что был непрактичным человеком, да ещё и довольно непрактичным. Его всегда оттесняли более практичные люди, так называемые мужики, думавшие, в отличие от Гочи, только или в основном думавшие лишь о том, как легче прожить...
  Уже немощному, но ещё сознательному Гоче, когда он уже доживал свой век у дочери и неплохого, точнее, терпеливого зятя, приснился запомнившийся сон о том, что он, Гочо, и в самом деле по-прежнему живёт в селе, бодр и крепок, и зашёл к Катерине в гости, и там он доброжелательно разговаривал и с самой Катериной, и с её матерью-Бабушкой, но Вовы во сне почему-то не было, и Катерина и Бабушка даже угостили Гочу курицей, и он поел, выпил стакан вина, не опасаясь, что в вино что-то подсыпано, даже яд, - короче, помирились. И странно, Катерина реально жила в маленьком домике, когда-то немного подремонтированном, не в доме, а в халупе, в домишке, "в колЫбе" - выражаясь местным языком, в избушке на курьих ножках, так сказать, а вот во сне Гочи у дома Катерины комнаты были просторными, светлыми, с большим окном, с хорошей мебелью - с двуспальной кроватью, с хорошим большим столом, да ещё и с красивой светлой скатертью, -  такой роскоши в жизни скупая, копившая деньги Катерина себе не позволяла, ибо копила деньги, особенно от продажи вина, но чего не бывает во сне!
  Гочо, едва проснувшись, хотел рассказать дочери и зятю, прежде всего дочери, о странном запомнившемся сне, но те довольно шумно собрали детей в садик и в школу, не учитывая интересов и нервов Гочи, все, вместе с детьми, выскользнули, заперев его, как обычно, (тогда было спокойно, не опасались). И только вечером, когда дочь вернулась с работы (как обычно, раньше мужа), Гочо рассказал ей о сне.
  - Снилось мне ночью... - вздыхая и довольно слабым голосом пересказал Гочо свой сон - как мог на старости лет, и даже недоумённо добавил со вздохом же: - И что за сон?..  - И закончил упрямо тем же слабым голосом: - Не хватало ещё помириться с ними... Она, эта приезжая ведма меня сажала, сидел из-за неё пятнадцать суток, она всю жизнь искала дураков, и после всего этого помириться с ней?..  И с тобой её сестра плохо обходилась, сделала тебе зло,  что не помгишь? - нетактично сказал Гочо. - Никогда с ними не помирю-у-усь, не прощу... - упрямо тянул уже эмоционально оскудевший Гочо...
   Дочь поморщилась при словах "... и её сестра сделала тебе зло, что, не помнишь?", не нужны были дочери эти неприятнейшие напоминания выжившего из ума старика, но она раздражённо сказала вслух:
   -Ты понимаешь, что то было давно, а сейчас ты не в селе, не в своём доме, а у меня в городе, в моей квартире? - спросила дочь.
   - Понимаю, - ответил Гочо., правда. не сразу, как бы немного подумав, хотя - какие могли быть мысли и образы у старика?
   - Раз понимаешь...
   - Отвезите меня домой, откуда взяли! Там хочу умереть! - как мог на старости лет громко и внятно выкрикнул Гочо.
   - Прямо-таки, как тебе хочется... - Но тут же искренне поправилась: -  А что, тебе здесь плохо, отец? - сочувственно и укоризненно, но также и обиженно ответила дочь. - Ты же не у чужих людей. Даём тебе есть досыта, купаем, бельё меняем, а я тебя так вообще жалею!
   ... А Советский Союз между тем развалился - может, для некоторых неожиданно, хотя иные люди ещё и год, и даже два назад говорили - например, в автобусе при поездке в райцентр: "Скоро Горбачёв развалит Советский Союз!" - неравнодушно воскликнул кто-то. - "Он, считай, и так уже развален", - нашёлся один, ответил именно так где-то в летом 1989 года...
  Петуш, наконец, женился. На молодой, на двадцать лет моложе него, но с двумя детьми, разведённой, первый муж которой был в тюрьме. Куда ей деваться с двумя детьми?.. Из соседнего села, молдаванка. Не от хорошей жизни она пошла за Петуша, "шефа карагачских холостяков", как давно говорили в селе молодые люди, - шеф холостяков - прозвищем его стало...
  И Петуш, ещё молодой, сильный, стал мстить Катерине за прошлые обиды... Жена родила ему девочку, Петуш после этого достоинство своё почувствовал, так сказать... Как же6 наследство появилось! Есть чем похвалиться и в селе, и в магале!.. Зауважали!.. Настраивал жену против Катерины, да и жена оказалась откровенно злой, совершенно не сошлась характерами с Катериной. Обзывала Катерину проституткой. В общем, подобрались семейки, достойные друг друга... Жена и без науськивания Петуша тоже невзлюбила Катерину с самого начала.
  Жена Петуша не любила и не скрывала этого. И не смирилась, и не привыкла настолько, чтобы была любовь-забота...
  Старика Петара Матейкова, совершенно ослепшего, взбешенная Надя-сноха била беспощадно куда попало - по лицу,  по губам, по слепым глазницам... Потом старик тяжко вздыхал во дворе: "Какой жизни я дождался на старости ле-ет?.. И пенцию мою пользуют, и я же и страдаю... - Даже сказал сыну: - Сам дурак, и дуру взя-а-ал... Ещё неизвестно, чего ты дождёшься на старости ле-ет... Будешь страдать, но жалко, не увижу-у"...
  Правда, говорят, старик поначалу, когда в доме появилась молодая сноха, пробовал, слепец, наугад пощупать её за грудь, даже, говорят, старику это удалось, но тут же получил по зубам. "Это правда-а?... И зачем ты это сделал?" - спросил один проходивший мимо односельчанин. -"А вот так. Захотелось пощупать её  молодую грудь",- всё же смутился старик... "Так у тебя уже не стоит". - "Редко совсе-ем... до половины-ы"...
  У Петуша, кстати, тоже были враги, как и у любого человека, и говорили за его спиной и не без юмора: "Тоже ослепнет, как и его отец, порода такая. Будут бить ему шелбаны по лысине и даже не будет знать, кто"... ("Жэ му биет шалбани по лысината и даже няма знай, кой"). И Петуш и в саамом деле ослеп, но случилось ещё более плохое, чем предсказывали ему враги, но это уже другая история...
  ... Но пока... Неожиданно умер сын Катерины - Вова. Молодым. Спился и умер уже в начале двухтысячных. Катерина к тому времени уже и так натерпелась и от молодой жены Петуша, и от него самого - мстил!.. И от её брата, который до этого тоже сидел в тюрьме - постарались людишки... Не вышло у Катерины, как думала после смерти бабы Мани: Петуш всё равно не женится,и я заживу, наконец, спокойно.
  Но даже приёмные дети Петуша, девочки пяти и семи лет, делали зло Катерине, кидали в её огород мусор, комья земли, а Петуш делал вид - как бы ничего и не знал и не видел: что делать, это же дети!.. Дети, несомненно, чувствовали настроение взрослых, своей матери и отца, явно подражали и А вообще-то - плохие дети. Мать - почти откровенно злая, отец - в тюрьме: от плохого семени не жди хорошего племени!! И запущенные. Волосы у обеих девочек - неестественно густые и жёсткие, как кабанья щетина,- случайно ли?.. Вырождение, не норма - это точно. 
  - Ведьма ты... Всё зарекалась уехать - так уезжай, чего ждёшь?..
  Катерина всё же ляпнула, наверное - лишнее, но в общем для того, чтобы за ней осталось последнее слово:
  - А здесь Украина, я на родине, а что вы, молдаване и болгары, здесь делаете?!
  Но в глуши такие слова выглядели слишком несерьёзно...
  И всё же и Катерине немного повезло: молодая жена Петуша Надя, когда ребёнок от нелюбимого мужа немного вырос, нашла себе молодого человека, который ей нравился, - оставила Петуша с малолетним ребёнком, но, к счастью, сестра Путуша помогала и одномагалянка Пойнова ПАневица... Такая жёнушка... Мечтала выйти замуж за офицера (долгий разговор), а тут - нелюбимый старик, лысина, поначалу и сама верила, что привыкла, но вскоре поняла, что ей просто деваться было некуда... И не смирилась... Скоро кончилась тишина в доме в доме Матейковых... Когда перепились вином нового урожая, тут же скандал устроила: "Утоплюсь в озере, но не буду жить с тобой!"
   Но Петуш был рад хотя бы тому, что и у него "растёт наследство", недаром жил на белом свете, так сказать. И многие люди, Пойнова Паневица, Гиболка, Илянкова в селе так говорили, как бы комплименты Петушу, и это льстило Петушу. Поначалу эта Надя, из материально плохо обеспеченной семьи, даже заинтересовалась и немного увлеклась тем, что Петуш - хозяйственный, но быстро взорвалась и однажды поздно вечером снова закатила истерику на всю магалу: "Имей, что хочешь! Всё равно не хочу с тобой жить! Хоть усрись владеть! Хоть в ж. себе засунь своё богатство! И своих овец, и кур, и дом! В столовой буду питаться, но не буду с тобой жить!" Даже флегматичный Стригов Саво, живший поодаль, на углу, выскочил в подштанниках: убивают там, что ли?.. Ведь Надя угрожала Петушу, и всё село знало: "Вылью тебе на голову каструлю с кипятком!" -"Да? Но не забывай, что всё равно останусь живой",- недобро красноречиво усмехаясь, но внешне сдержанно отвечал Петуш... С малыми детьми не разводят, но ребёнок подрос...
  Эта Надя не сразу, но нашла себе молодого мужа.. Катерине стало спокойнее жить после ухода жены Петуша, и - была рада этому, и несчастью, неудаче и похору Петуша...
  Надолго ли стало спокойнее в магале?.. Мещанин везде мещанин, независимо от национальности. И враги у любого обывателя всегда найдутся. И всё же Катерина оказалась достаточно умна для того, чтобы не сказать стареющему Петушу ещё раз: "А здесь Украина, а ты, болгар, уезжай, куда, хочешь"...
  Приближался майданный 2014 год. Но наши герои и так постарели, поуспокоились, старость брала своё, силы уже были не те, чтобы каждый день ссориться и грызться. Катерина уже не радовалась открыто тому, что Петушу некому подать кусок хлеба и кружку воды... Разве что  сестра, опираясь на палочку, приходила... Да и чему радоваться?.. У Катерины от ожирения и кровяного давления умерла старшая сестра Юля, - всё прошли те времена, когда она приезжала с Мироном, помогали, тихое застолье, что-то вроде ресторана утраивали по субботам для разнообразия жизни...